4. Сосед-2

                Сосед – 2 (второй коммунальный этюд).
                Ответ прототипа "Соседа" (С.Д.) соседу-бяке (А.С.), написавшему "Соседа".
                В сокращении.  Слов: 826


  Ему двадцать семь. Он  Артист. Не знает, где будет работать дальше, но прежнее "Болото" решил бросить - начать с нуля.
  Круглосуточно спит.
  Не читает, не гуляет, не имеет иных "пустых развлечений".
  Любимое место провождения досуга помимо кровати – очаровавшие места, где многое можно найти и приспособить в дом, помойки и свалки. Адрес? Ни с кем по этому поводу не делится, секрет.
  Им сожжено: два чайника, кастрюль и сковородок - три, с десяток кусков мяса. Испорчено и выброшено около пуда продуктов.
  Кроме, отмечено ещё и необычное хобби: исключительно по ночам мешать почивающим хлопаньем всем, чем можно, включая собственные, часто загипсованные ноги - тяжёл на подъём, но бегает как лось, по лестницам не ходит, предпочитает форточки.
  В качестве особого удовольствия предоставляет проживающим и дополнительное право теми же ночами слушать, примерно с ноля двадцати, постукивание пишущей машинки или гитару, которую они все любят.
  Брался за: бассейн, стадион, футбол, бросать курить и... и... Делает это по своей, также засекреченной системе, потому научиться и перенять опыт не представляется возможным.
  Им потеряно бесчисленное количество вещей, как-то: часы, ключи, кошельки, зонты. По личному добродушному заявлению, он никогда ничего не терял и не забывал.
  Молод, не очень умён и учён, не умудрён опытом, но знает всё. Красноречиво, безапелляционно даёт исчерпывающие ответы. Собеседнику кричит: “Дайте сказать! Послушайте!”  Я прозвал его “Восклицательный знак”. Это прозвище, от постоянного употребления в мыслях, сократилось в “Восклицат”.
  Любит дразниться, ссориться, чаще со старшими; ссорительный цикл длится - подсчитано некоторыми - до трех-пяти дней. Весьма отходчив, и тогда весел и приятен, подготавливая новую гадость.
  Его же лучше не обижать, безопасей проглотить крокодила, на которого, не смотря на незаурядную внешность, он смахивает. Греха не оберёшься. Обижается как взрослый, но хуже маленького.
  Внешне блещет следующим: ступня громадная, плоская, раздвоенная, случась "босой", оставляет некий след, куда бы ни ступила; шатается, качается, будто оседлан Колоссом Родосским; стрижка, наподобие запущенного садового газона; высок, жёсток, в форме лягушки, знакомой нам по Эфесу и Смирне. Он словно окутан дымкой, и кажется, что Это - не бесчувственный булыжник, а воздушное видение, грёза, и грёза будет снова и снова меняться у нас на глазах, принимая самые причудливые очертания в просветах табачного смога.
  Я знаю о нём всё и ничего.
  Он, не зная меня совсем, берётся судить, видя на кухне или за бутылкой.
  Я ненавижу грязь!!!
  У него повсюду грязь, пыль, копоть, мрак. Ничто не трогает гранитного сердца – и пусть не оправдывается ремонтом! В его лице (это лицо обожает чувство меры) я увидел механизм, который называется “гряземер” – каменный столб, дело которого отмечать уровень "нечистоты" и подсказывать: "Достигла четырёх футов". Когда он по пояс – не доволен, по горло – балдеет.
  Между прочим, умеет навести порядок лучше любой женщины.
  Не желает расстаться с древней парой походных штанов. Их сидение, то ли синее, то ли коричневое... давно - увы... Всякий раз, когда, останавлиаясь на кухне, он окидывает взглядом своё беспорядочное хозяйство, его длинные тощие ноги создают необычайно живописный вид с проплешинами на том, почти мягком месте, где эти ходули якобы соединяются.
  Чего я бы ни дал, чтоб родители подающего надежды "юноши" в один прекрасный день поглядели, как их дитятко живёт-поживает. По доброте душевной, года три тому, взял роль воспитателя на себя – Никто не просил!
  Какие почтительные, благоговейные взоры он обращал к этой пугающей, таинственной силе – С.Д. поначалу?!?! А теперь слышится: “Мy dear, ты попал в высшее общество. С тобой живут люди утончённые, высокообразованные, с отличными манерами. Будь вежлив, любезен, будь терпим к чужим мнением, слабостям и предубеждениям! Если не сумеешь снискать дружбы, старайся, по крайней мере, заслужить уважение".
  Больше всех ненавидит себя самого. Напрасно. Бывает чрезвычайно внимательным и бесконечно добрым.
  Обожает детство, отрочество, хорошеньких девочек.
  Удивительно, на драматических подмостках у него мне нравилось всё; в писании – также. Преподносил свои стихи, этюды, сцены С.Д., – кто ещё согласится вытерпеть наказание...
  И в пении – абсолютно всё - ненадёжный на высоких и подвывающий на низах.
  Относится ко мне хорошо, как - найти слов не смогу. Сидит на шее. Имел случай ни раз убедиться в простоте этих нравов, частенько обижаюсь и не пытаюсь скрыть. По виду человек он великодушный, но в два счёта столкнёт своего соседа. За то тут же и сам прыгнет за ним. А “по дороге”, совершенно неожиданно, пылая восторгом и воодушевлением, сообщит МНЕ о СВОИХ успехах.
  Он обладатель головы, преисполненной здравого смысла.  Скоро уезжает. Совсем.
  Кто-то, возможно, и сожалеет.
  Временами его голос застревает в горле, когда он говорит о нашем Театре.
  Но сказано - и баста!
  Бог с ним.
  "Вернуться в Ленинград навсегда, словно встретиться с любимой, почувствовать волнение, способное погнать быстрее целую реку вяло текущей во плоти крови!" - так высокопарно я объясню любопытным знакомым его бегство! Да, именно так: бегство.  Пусть думают о нём всё, что захотят. Сами. Да. Пожалуй.
  Вот и всё.
  Счастливого пути!
  Скатертью дорога!!
      
  Примечание: Однако всё проще. Там, на брегах Невы, подрастает его малюсенький сын. Оказалось, это важней. Говорят, ребёнок – копия родителей. Карапуз уже походит на папу в пластических танцах и очаровательных улыбках. Он серьёзен, сдержан, опрятен, застенчив, мил. Я-то знаю.

       Исполнен: 1987. С.Д.М-вым.





П.С.           Эндрю!
          Прими на добрую память!
          Не сердись!

          Когда-нибудь посмеёшься!

          Искренне и с уважением к тебе, мой "колючий", но добрый и чуткий друг!
          Всего самого-самого в твоих начинаниях в Питере!
                Твой С. Дм.        Мурманск, 27.05.87.

П.П.С.    И Вам, Серёжа!