Хроники ненормативного счастья. ГЛ 10, 11

ГЛАВА 10
(апрель 2002)

Мне нелегко с людьми серьёзными
Общаться, мнение тая,
Что нет причин не высечь розгами
Такую девушку, как,я.

       

       Лена этот фильм ещё не видела.
       Она стояла нагая, в одних туфельках, лицом к серванту. На глазах белая повязка, сквозь которую почти всё видно, но она сама закрыла глаза, наслаждаясь неведением дальнейшего.

       Ей было просто представить, что она – это не она, а Ульяна – это не Ульяна.

       Долго в комнате не было больше никого, а затем послышалось непонятное шарканье, шорохи и шёпот неразборчивый.
       И она верила, что усаживаются какие-то люди, спиной ощущала взгляды.
       Потом шаги неторопливые, исполненные зловещего значения.
       – На колени встань.

       И она сразу поверила, что голос незнакомый, да ещё такой, что ноги сами подгибаются, и она опускалась, всем телом ощущая нависшую угрозу.

       Ждать не пришлось. Сильные пальцы взяли её за шею, развернули от серванта, пригнули так, что пришлось упереться руками в пол, и продолжали удерживать.
 Сразу опустились прошелестевшие розги, обхватывая тело с дробным щёлканьем, и медленно, неохотно отрываясь от постепенно воспаляющейся кожи.

       Лена вскрикнула удивлённо, покачнулась и, в предчувствии следующего удара, прижалась щекой к ноге подчинившей её женщины.

       Потом были стоны искренние, непритворные. Перед каждым новым ударом длинные прутья встряхивались, чтобы при опускании не пересекались между собой.

       Ульяна секла не очень сильно, вымокшие, тяжёлые прутья сами разгонялись и впивались нешуточно, а Лена, покачнувшись, передёрнувшись, не пыталась помешать наказанию, не ждала его прекращения…

***

       По поводу своего «сказочного наказания» за растрату Ульяна разразилась упрёками и ворчанием. Слишком там всё насмешливо и беспардонно, и муж прямо монстр какой-то безжалостный, и стих звучит издевательской считалочкой, а самое возмутительное, что написано всё-таки мастерски, а потому регулярно пульсирует этот садистский ритм где-то в организме, особенно, когда и в самом деле Ульяна собирается легкомысленно потратить деньги.

       Как не улыбнуться такому скрытому поощрению! Значит, с юмором у девушки всё в порядке.
       
       За «Наказание Елены» Ульяна сердечно поблагодарила и поведала, как она воспитывала Лену, вдохновлённая фильмом, впервые розгами.

       Поход в лесопарк за подходящими прутьями был тоже весьма занимателен. Поиск не сразу увенчался успехом, места надо знать!
       
       Исходила Ульяна несколько километров, и упала бы без сил, если б не столь благая цель. Сама удивлялась, насколько бодрой чувствовала себя, возвращаясь с намокшими ногами и с удивительной, тщательно завёрнутой в газеты ношей.

       В не дачный период Ульяна редко бывала на свежем воздухе и выкуривала по две пачки сигарет в день. Покаявшись самой себе в столь нездоровом образе жизни, она вообразила сцену наказания, и мысленные образы сложились сами собой. Возле скамьи она увидела Тожева, и приятная слабость в теле заставила её прилечь, чтобы видение продолжилось в дневном волшебном сне.
       
       В переписке воцарилось хорошее, доброе настроение, за окнами весна, и разговор о самом дорогом – о розгах, о любви, о чувствах самых ценных.

***
КРАСНОТАЛ

Морозы позабавились и скисли,
Не выспавшись за краткостью ночей,
И все мои неслышимые мысли
Кричат, как стаи спорящих грачей.

А мне опять одних упрёков мало,
А у ручья, вдоль топких берегов
Проснувшиеся прутья краснотала
Лакают воду тающих снегов.

Они спешат как следует напиться,
Не зная до означенной поры,
Как, может быть, им скоро пригодится
Упругость и атласный блеск коры.

И вот их приготовили к работе,
И, как вино, разлился женский крик,
И вкусом тёплой, обнажённой плоти
Опьянены они в короткий миг.

Им по душе такое время года,
Но радость их безмерно горяча,
Ликует их древесная порода
И посвистом, и шлёпаньем с плеча.

Предчувствия молоденьких негодниц
Сбываются, как в самом страшном сне;
Дрожит от воплей воздух светлых горниц,
И полыхают щёки, как в огне.

Вот так всегда – сперва румяны лица,
Затем другое место докрасна…
Уж десять лет, как я не ученица,
Но с этим не считается весна.

Пусть где-то рядом люди улыбнутся,
А если б миг такой во сне настал,
Я вовсе не спешила бы проснуться,
Пусть круглый год мне снится краснотал.
-------------------------------

***
С ЛЮБОВЬЮ

Был день дождливый равен году,
Был тихий дом в деревне пуст;
Любовь дарила несвободу,
Согласно всей природе чувств.

Любовь дарила стыд и трепет,
Свои деяния верша.
Шептала мне, что тело стерпит
Всё, в чём уверилась душа.

О временах шептала прежних,
 О том, что бесполезен спор,
О том, что связка прутьев свежих
Сведет на нет любой раздор..

Любовь клялась и искушала,
И счастье это иль беда,
Что я самой себе мешала
Спастись от боли и стыда.

В душе смущённой, непокорной
Звучал неумолимый зов,
Скамейка в горнице просторной
Красноречивей всяких слов.

Уйти? – за воротник не схватят,
Не закричат «Держите!» вслед,
Но шорох собственного платья
Звучит сомнениям в ответ.

Я уступила не угрозам,
Я, как кораблик, шла ко дну,
Сама пошла навстречу розгам,
Как будто пьяница к вину.

До той поры из книг немногих,
Теоретически пока,
Я знала о порядках строгих
В давно минувшие века.

А вот и отыскалось место
Таким делам в мои года,
А мы всё из того же теста,
\Всё ощущаем, как тогда.

И от стыда не уберечься,
И дрожь в коленках не унять,
Когда пришла пора улечься,
Сорочку нижнюю поднять.

Для провинившейся девицы
Нет снисхожденья, как ни глянь,
И с места ниже поясницы
Спустилась до коленок ткань.

А я в предчувствиях витала
По райским кущам и во тьме,
И утешения шептала
Сама любовь, склонясь к скамье.

Я большего не знала счастья
 В другие годы или дни,
Мои лодыжки и запястья
       Стянули крепкие ремни.

Любовь страдала и смеялась,
Была стыдлива и горда;
Я ничего так не боялась
Во все прожитые года.

Желаний спрятанных природа
Играла чувственную роль,
И мне дарила несвобода
Свою спасительную боль.

И эта боль равна усладе
Любых немыслимых свобод –
 – Кричи, как хочешь, бога ради,
Где так ещё раскроешь рот,

Где так исполнишь танец бёдер,
Где устремишься, как в полёт;
В другой, обыденной свободе
Никто себя так не ведёт.

Ах, розги – певчие злодейки,
Не жду пощады никакой,
И, поднимаясь со скамейки,
Я стану женщиной другой.

Во мне безумной нет отваги,
И розги также мне страшны,
Но я была, как сад без влаги,
Как море без крутой волны.

И жаль мне женщин не готовых
Такую участь повстречать;
На мне лежит достоинств новых
Не всем заметная печать.

Но для любви неутолимой
Я различима и ясна,
Я снова с женщиной любимой
Из чудом сбывшегося сна.

Следы от розог время лечит,
Но рядом память о былом,
И снова мне любовь прошепчет,
Что нам пора в тот самый дом.
____________________________________________


       Ульяна благодарила за стихи. Особенно ей понравилось «С любовью».

***
       ……………………. Может быть, я пока не в праве так утверждать, но это про меня. И я мечтаю о несвободе, которая меня освободит. От чего освободит?
       Кажется, я сама себя обманываю. Когда нет причин избегать наказания (например, муж в командировке), я их придумываю.
       Нет решимости, почему-то стыдно даже Лене рассказать о своих мучениях, а уж она что-нибудь придумала бы. Да я и сейчас вру бессовестно, на самом деле я боюсь, боюсь желанной, долгожданной, заслуженной и прекрасной порки! А за это мне и двойной порции мало!
       Владимир, у меня идея. Напишите Лене, намекните ей, чтобы она меня выпорола, чтобы не обращала внимания на все мои «не хочу», «не сейчас», и другие отговорки. Впрочем, я уже боюсь, что Вы в самом деле напишите.
       Вспомнила сейчас бедную служанку Розу из «Хижины». Безжалостная хозяйка посылает её в специальное заведение. Девушка сама должна передать записку, в которой содержится просьба наказать предъявительницу 15-ю не очень сильными ударами кнута.
       Роза в самом деле провинилась, она плачет и раскаивается. Родственница хозяйки попыталась заступиться за девушку, но хозяйка непреклонна.
       А, между тем, служанка сама говорит, что если бы её высекли дома, то она бы не роптала. Я представила себя на месте той доброй родственницы. Я бы уговорила никуда девушку не посылать, и сама взялась бы её выпороть.
       Представляю, как благодарная Роза сама приносит розги и мы с ней остаёмся наедине. Разумеется, уже нет речи о 15-ти не очень сильных ударах. 50 и как следует! Как Вы думаете, не слишком жестоко я собираюсь поступить? Роза (она на Лену очень похожа. Понимаете?) Очень волнуется. На ней жёлтая блузочка и длинная, клетчатая юбка. Я отложила наказание до Вашего ответа……………….
       ………………………………………………………………………………………

       
       Тожев принял игру в назначение наказания для Ульяны и молоденькой квартеронки Розы. Он радовался хорошему настроению Ульяны, когда она могла шутить над своими переживаниями и весело фантазировать. Значит, может любовь к наказаниям не усложнять жизнь, а разнообразить и украшать.

***
       ……………………………………………………………………………………
       Нельзя, добрейшая мисс Ульяна, не похвалить Вас за участливое отношение к беде, случившейся с глупышкой Розой. Вина её несомненна – примерять хозяйские платья, да ещё дерзить в ответ на выговор, да ещё в то время и в том месте!
       У меня даже подозрение зародилось, уж не скучала ли юная служанка по розгам? Юные девушки существа загадочные. Но не будем лишнего додумывать,
       Она свою вину признаёт, раскаивается и готова понести наказание. Лично я простил бы её, но Вы, освободив Розу от постыдного наказания в специальном заведении, связаны словом, и придётся Вам её высечь. Слабое наказание может только повредить, Ваше заступничество в таком случае окажется лазейкой для других безответственных поступков, да и обязательство Ваше будет выполнено недобросовестно.
       Одно хорошее дело Вы сделали, теперь принимайтесь за другое. Пятьдесят розог – достаточно суровое наказание. Сбавить до сорока? Сейчас брошу монетку.
«Орёл» - сбавить, «решка» - оставить. Выпал «орёл» - пусть будет сорок.
       Теперь решим другой вопрос. У Вас осталась замечательная записка, которую хозяйка вручила Розе. Зря, что ли, почтенная рабовладелица переводила бумагу?
       Дело было в солнечном крае, и Вы успели загореть, так что за квартеронку сойдёте. Поняли намёк? Оденьте то, что носят привилегированные рабыни и отнесите записку по адресу. Могу в утешение сказать, что содержатель заведения в запое, и пороть Вас будет его супруга. Любит она это дело, и ей наплевать на оговорки типа «не очень сильно», да и в счёте она не сильна, так что смело можно пятнадцать умножить минимум на два. Раздумывать не о чем, ступайте!
       Мне кажется, что Лена похожа не только на Розу, но и на ту женщину, которая исполнит наказание. Вы меня понимаете?
       Пусть внутренний голос скажет: - «Иди, ты не одна в этом сказочном мире, тебя любят и ждут».
Посылаю Вам признание одной из обитательниц наших миров. ………………………………………… А ещё Тожев на красивом, слегка помазанном духами листке почтовой бумаги изготовил записку о наказании предъявительницы оной.

       ***
ПРИЗНАНИЕ

От тоски зелёной есть ли средство,
В скуке я сама себе виной,
И скажу без всякого кокетства:
Что хотите, делайте со мной.

Выслушаю выговор смиренно,
Виновато голову склоня,
А признаться если откровенно,
Я хочу, чтоб высекли меня.

Мне от этой мысли нет покоя,
Вот бы так решил хоть кто-нибудь,
Не самой же предлагать такое!
А, быть может, как-то намекнуть?

Но никак язык не повернётся,
Слов таких не отпустить из уст,
И душе по-прежнему неймётся
От тревожных и пьянящих чувств.

Ощущаю робость и отвагу,
Жгучий стыд и пламенный восторг,
Представляю, как послушно лягу,
Чтоб вкусить заслуженный урок.

Будут мои вопли раздаваться
Возле нашей дачи и вокруг,
Пташки с перепугу разлетятся,
Покраснеют щёки у подруг.

Пусть в руке жестокой розга свищет,
В кровь исполосует, ну и пусть,
Будет на душе светлей и чище,
И, как лёгкий дым, исчезнет грусть.

Не пройдёт урок такой бесследно,
Но когда ж его я получу!
В шутку говорят: «Мечтать не вредно»,
Только я нисколько не шучу.

Так, давайте, скрытничать не будем,
Я сегодня честно поступлю,
Обращая эти строки к людям
Тем, которым верю и люблю.
-----------------------------------------------

       
***
Здравствуйте, Владимир!
       Ваше «Признание» – это моё признание! Временами я пытаюсь подавить его в себе, и сразу душа моя начинает угасать, как лампада без масла, и начинают тревожить сумбурные, страшные сны. Опять, в который раз, я понимаю, что известные нам сказочные миры требуют меня к себе, и я всем существом там. Зато и в реальном мире становится как-то легче, вплоть до повышения производительности труда и улучшения морального климата в быту. Вы создаёте свои сказки с любовью и доброй иронией, и мне передалось Ваше отношение, и я благодарю Бога за всё, что у меня есть.
       Сейчас мне жить радостно и интересно. Играю с увлечением, как ребёнок.
       Вы, в самом деле, бросили монету? Верю.
       На этот раз я быстро раздобыла хорошую розгу и выпорола Розу, похожую на Лену. Ох, и не поздоровилось грубиянке! Выла она, как сирена, и дёргалась, как карась на сковородке, а потом отправилась просить прощения у хозяйки, которая осталась довольна.
Надо ли говорить, что довольной осталась и провинившаяся.
       Лена не читает Ваших писем, я ей показываю только стихи, но на этот раз мне очень хотелось письмо показать. А записку я просто обязана была передать, но…
       Ни в коем случае не прощайте мне такое ослушание.
       Владимир! Отныне я не буду возражать, если иногда в Ваших сказках девушки перед поркой будут раздеваться полностью. Вижу – Вы такими сценами не злоупотребляете, и в «Признании» я увидела и ощутила себя нагой, и стыд был не уничтожающим, а сладким. Я подчинилась «тем, которым верю и люблю».
       И наша «Роза» была в таком виде. Я приказала ей раздеться, чтобы одежда не мялась и не впитывала выступающий в процессе наказания пот. Мы на юге бережливы!
       А пропавшую записку жаль. Я грезила тем, как иду в одежде рабыни по на киношные похожим улицам южноамериканского городка. Во вспотевшей ладони записка.
       В том самом заведении глухо обнесённый забором дворик, а посередине столб.
       Вы не обманули. Управлялась со мной похожая на Лену дама, но средних лет и очень свирепая. Она приказала мне раздеваться, сама сдёрнула то, что я в замешательстве не решалась снять, и привязала меня к столбу.
       Очевидно, по причине запоя у мужа она была не в лучшем настроении, и я ощутила это на себе.
       До этой поры я не видела кнута в своих сказках, лучше бы в записке речь шла о розге, но из песни слова не выкинешь.
       Указание по поводу «не очень сильно», как Вы и предсказали, было проигнорировано, но по поводу счёта Вы, к счастью, ошиблись. Я получила 15 ударов кнутом, и, Вы не поверите, я молчала, утопая в счастливой мечте и боясь её вспугнуть.
       Смогла бы я не закричать, получая настоящее наказание? Не знаю, и меня это волнует. Во всех своих предыдущих фантазиях я кричала и плакала. Лена, когда я наказываю её, стонет, иногда вскрикивает, но владеет собой. В последнем случае я секла не её, а Розу, а та вела себя иначе (см. выше).
       Стыдно перед собой – я боюсь наказания, но этот страх сам по себе заманчив и не отвращает меня от мечты, а рисует всё более яркие, живые картины, и я ещё раз себе говорю: выпороть меня надо, не считаясь ни с каким страхом.
       Ещё хуже, когда я начинаю думать, что ошибаюсь в своих желаниях, и наказание меня разочарует. Если это произойдёт, я потеряю свой волшебный мир, и, толкуя Ваше «С любовью» с точностью до наоборот, « …поднимаясь со скамейки, я стану женщиной другой». А я, что совершенно ясно, не хочу стать другой. До слёз и крика не хочу!
       Видела короткий сон, будто я приехала к Вам и ожидала наказания с ужасом и стыдом, но меня увела в комнату без окон Ваша жена. Я видела скамью, и, жаль, не успела разглядеть розги, но знала, что они есть. Проснулась от своего облегчённого вздоха, сон не показался страшным, и теперь я знаю, что пороть меня будет только женщина.
       Можете смеяться, но именно поэтому я не против нашей короткой встречи, хотя мы должны ещё подумать. Мы – это две женщины на рисунке, и каждая из них я. …
       Пожалуйста, дайте этому рисунку имя. ………………………………………..
……………………………………………………………………………………………………
       ________________________________________






ГЛАВА 11
(май 2002)


В глазах твоих, странному чувству открытых,
Желание пламенем ясным зажглось…
Я сказочник бедный из лет позабытых,
Но помню всё то, что ещё не сбылось.



       Рисунок Ульяны, выполненный шариковой ручкой, не демонстрировал шокирующее проявление власти и эротизм унижения. В нём странным образом выражались мир и согласие, передавалось таинственное и нежное чувство. Без протеста и возмущения одна женщина доверилась другой, нуждаясь в наказании, которое исполняется без злого торжества, с сочувствием и заботой.

       Название рисунка стало также названием стихотворения.


ПЕРВЫЙ УРОК


Ты из достоинств вся, и пятен нет
Ни на твоём обличье, ни на совести,
А знаешь ли, какой бывает цвет
У страшных подозрений и у горести.

Слова нам благодарные нужны,
И мы поступки любим прихорашивать,
Но не вина, предчувствие вины
Не станет ли возмездия испрашивать.

Во всём ли ты сама себе верна,
Что не учла при всём своём старании,
И что тебе возможная вина
Нашепчет о возможном наказании?

Из них, когда чему наступит срок,
И что из них важней в твоих исканиях,
Какое наставленье и урок
Тебя смущает в пламенных мечтаниях?

И ты уже взволнована до слёз,
Сама к себе не ощущаешь жалости,
И знаешь, что пучок намокших лоз
Не может быть здесь просто по случайности.

Тебя слова, как пламя, обожгли,
Какие действа ими озаглавлены!
Твои одежды тонкие легли
На чистый пол, и у стены оставлены.

Ты вся дрожишь, колени преклоня,
В меня лицом уткнулась, словно прячешься,
Но ты не станешь спрашивать меня,
За что сейчас жестоко так поплатишься.

В твоей немой молитве стыд и страх,
А розги, эти певчие безбожницы,
В ладони твёрдой любят быстрый взмах,
И очень любят вкус девичьей кожицы.

       И вспыхнул их любимый красный цвет,
       И снова путь их близкий совершается,
       А ты вся передёрнулась в ответ,
       Но знаешь, что мешать не разрешается.

       Твоя беда забавна и легка,
       В твоей молитве жажда наказания,
       А розги жалят тело не слегка,
       И в песне их твои звучат желания.

       Ты этой песне веришь всей душой,
       Душой не оскорблённой, не униженной,
       И знаешь ты теперь, как хорошо
       Побыть иной раз робкой и пристыженной.

Ты благодарна ласковой судьбе,
В тебе живёт мечта и чувства нежные,
Ты носишь тайну жгучую в себе
О том, что ждут нас встречи неизбежные.

От окон ляжет занавесей тень,
И дверь надёжно изнутри закроется,
И без хорошей порки в этот день
Твоя душа никак не успокоится.
…
       
       Тожев возвращался к рисунку, доставая его снова из заветной папки.
       И опять возникало чувство глубокой, волнующей тайны, которая ему приоткрылась в новом, скромном обаянии. Что-то трогательное, добротворящее и даже уютное виделось в сцене наказания, но зазвучал голос второй Ульяны, получившей какой-то следующий урок в другое время и в другом месте.




***
ВСЁ БЫЛО

Всё было чуть смешно, волнующе и дивно,
Ты рисовала так, и это всё сбылось.
Гордилась я собой по-глупому наивно,
Но тихо боль стерпеть никак не удалось.

Когда-то я над всем шутила и смеялась,
А около скамьи, под взглядом строгих глаз
На розги посмотреть отчаянно боялась,
Но не шутил со мной никто на этот раз.

Глядеть со стороны – недолго порка длится,
Но нескончаем ад, когда ты на скамье…
Как я обнажена, и что со мной творится?
Обычные дела в придуманной семье.

И стал твой каждый штрих и болью и подарком,
Вот ссадины кумач, вот шрама синева.
Ты рада за меня, тебе меня не жалко?
Я спрашиваю зря – пусть высекут сперва.

Наружу рвётся крик, и дёргаются ноги,
И пышет яркий жар от обнажённых тел,
Но ты рисуй, рисуй, тогда лишь я в тревоге,
Когда твой карандаш хранится не у дел.

В прекрасные черты влюбляются поэты,
А я себя в твои картины принесла;
Поют на голоса заветные сюжеты
О торжестве вины над пошлой спесью зла.
…

       Всё предыдущее время Тожев не считал возможной встречу, даже в мыслях такого не было – абсолютно запретная тема, но мог ли он отказаться от предложения Ульяны!

       Для свидания был благовидный предлог. Тожев обещал Ульяне дать для прочтения «Женщину на кресте» Анны Мар, а Ульяна обещала где-то раздобытую кассету с коротким любительским фильмом о порке, и она вместо мороки с бандеролями предпочла бы встречу.
***
       …………………….. Ладно, Владимир, давайте встретимся. Может быть и напрасно это, но лучше жалеть о том, что было, чем о том, чего не было.
       О том, чего не было, я жалею и теперь до слёз. Когда в январе я осталась наедине с Ларисой, мне стоило только опустить голову и сказать «да». Сейчас мне не кажется, что я стала бы «женщиной другой». Я часто думаю о том дне, и представляю я себе не то несбывшееся наказание, я представляю себя после наказания. Что бы я стала чувствовать, о чём и как думать, какой бы я была сегодня? А пока меня наказывают в Ваших стихах. Это прекрасно, но не совсем честно с моей стороны, переживать такие приключения не по-настоящему, а было бы здорово реально иметь такой послужной список: наказание за двойки, наказание от любящего мужа, неоднократная порка в саду или в сарае, на кухне в придуманной семье, на городской площади и наказания от любимой женщины.
       Не всё мне нравилось, и я Вас упрекала, но Ваше ли дело угождать!
       Накажите меня ещё раз хорошенько и без объяснения причины, ни за что, пусть даже я буду отличницей, прилежной домохозяйкой и просто вежливой, добропорядочной девушкой, накажите без церемоний, по Вашим правилам!
       Вот – я у скамьи, и уже то хорошо, что мне страшно и стыдно, вместе с теми чувствами, которые живут в наших сказках. Приступайте! ………………………………… …………………………………………………………………………………………
---------------------------------------------------------
       Предстоящего воображаемого наказания Ульяна ждала, как настоящего, волнуясь всерьёз, и в то же время её не оставляли хорошие мысли и хорошее настроение.

       Ответ пришёл неотвратимо и скоро. Короткое стихотворение погрузило её в новую сказочную историю. Потом она вышла прогуляться и, незаметно поглядывая на прохожих, испытала почти реальное ощущение того, что некоторые из них видели её только что у скамьи, на скамье…
***
ОТЛИЧНИЦА

Я страхом и смущением охвачена,
Но удержалась от поспешных слёз.
Сегодня утром порка мне назначена,
И кто-то розги длинные принёс.

Меня не раз одаривали розами,
Я наслаждалась, часто слыша лесть.
Теперь сказали, что накажут розгами,
Да так, что не смогу неделю сесть!

Я никого мольбами не растрогала,
И, замолчав, пощады не ждала,
Без помощи чужой разделась догола,
И сразу же, как следует, легла.

Я вздрогнула, как только розга свистнула,
И сразу, опозорившись при всех,
От страшной боли по щенячьи взвизгнула,
А кто-то еле сдерживает смех.

Такой мой вид, такое поведение
Не делают мне чести никакой,
А кто-то испытает наслаждение,
Орудуя безжалостной рукой.

Юлит, елозит тело моё потное,
Терзают розги с каждой стороны,
А я ору истошно, как животное,
Скамья мокра от слёз и от слюны.

Я получила всё, что полагается,
Я испытала всё, надлежит;
Я рада, что кому-то очень нравится,
 Когда под розгой девушка лежит.


       В дневном сне Ульяна позвонила мужу на работу, и попросила по пути домой срезать розгу. Когда она проснулась, то долго не могла сообразить – во сне звонила, или нет. Стало грустно.





ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ