Кружево

На миг выглянуло солнце. До чего же хорошо, когда нет дождя. Жаль только, что уезжаю. На перроне, как всегда, шумно. Суета. Кто-то садится в поезд, кто-то выходит из вагона. Через несколько минут состав тронется, все останется позади. Сомнения, разочарования. Грустно…
- Когда ты вернешься?
- Скоро. Не успеешь соскучиться.
- Я очень сильно люблю тебя.
- Как сильно? Капельку?
- Миллион миллиардов триллионов секстиллионов капелек.
- Сколько это?
- Не измерить.
- Я тоже люблю тебя. Иди уже домой, родной. Все будет хорошо.
- Знаю, тебя ждет сюрприз, когда ты приедешь обратно.
- Какой?
- Не скажу, ведь это – сюрприз. Приезжай быстрее.
Твои теплые вкусные губы нежно целуют меня. Уже не сержусь. Еще можно передумать…
Последний гудок локомотива, в окошке мелькают провожающие. Ты бе-жишь за поездом и машешь, машешь мне вслед…
Все. Пора, наконец, встряхнуться. Странно, от досады не осталось и следа. Зачем я уезжаю? Проводник взял билет, брови взлетели вверх. От удивления, наверное. И, правда: зачем брать билет на фирменный поезд, если ехать до следующей станции? Но это – не его дело, а только мое. Мое и еще кого-то.

Поезд замедляет ход, станция. Здесь уже не такая суета, как в моем горо-де, людей мало. Почти совсем нет. Да и солнце куда-то пропало, пахнет сы-рой листвой и почему-то яблоками. А, понятно, деревья ломятся от урожая. Как гроздья винограда, их ветви склонились до земли. Много яблок лежит в траве. Почему их не собирают? Вот бы сварить варенье, чтобы дольки стали цукатиками, как ты любишь. Да что это я? Опять думаю о тебе. Еще не позд-но…
На привокзальной площади не много машин. Эту ни с какой другой не пе-репутаешь: солидная, черного цвета, тонированные стекла. Как он описал. Вот и дверца открывается. Что ж, давай знакомиться ближе.
- Саша?
- Да! А Вы – Николай?
- Это так. Почему на «Вы»»? Решили же быть проще.
- Прости. Не привычно.
- А ты такая же, как на фото. Как добралась? Устала? Поехали, Сашенька.
Сажусь впереди, закрываю дверцу. Вот теперь поздно…

Дача, скорее дом, трехэтажная, каменная, комнат – не меряно, прячется за крепким забором, с улицы не разглядишь. Лужайки ухожены, все продумано, словно, дизайнер поработал. Да так и есть, скорее всего. Теперь здесь мое обиталище на два дня. И две ночи…
В доме уютно, кто-то разжег камин, поленья потрескивают, встречая теп-лом протянутые руки. Остаться здесь. Он угадывает желание, приносит плед, заворачивает меня в него как девочку. Так и есть. Девочка. Для него. Нико-лай старше меня на пятнадцать лет. Седина не портит его, а делает импо-зантным. А голубые глаза раньше, наверное, сводили с ума ни одну женщи-ну.
- Будешь чай или кофе?
- Чай. Если есть, зеленый. Без сахара.
- Конечно, есть. Твой любимый. Помнишь, ты писала?
Забыла. Интересно, что я писала, и что он помнит?
Интернет – великое изобретение. И это – не ирония. Столько информации можно скачать! Столько интересного узнать! И даже познакомиться. Вон сколько сайтов. Только надо быть осторожной. Там всякие люди есть. Встре-чаются не плохие, но бывают и иные. Мне повезло: Николай – хороший че-ловек. Вдовец, но не опустил руки после пережитого горя. Озабочен пробле-мами детей, помогает им, заботится о внуках. Владелец солидной фирмы, но не сноб.
Его письма были теплыми, иногда грустными, иногда ироничными. За не-сколько месяцев я привязалась к нему, как к другу. Ссора с тобой, и вот я здесь. Хотя, ты так и не понял, что я рассердилась.
Как ты там, Сереженька? Что-то не звонишь. Наберу сама.
- Привет, любимый! Как ты?
- Все хорошо, думал, ты спишь. Не хотел будить. Сколько тебе еще ехать?
- Пару часов. Не больше. Я люблю тебя. Звони!
- И я люблю тебя обратно. Целую. Пока.
Вот и чай, вкуснющий, сейчас взбодрюсь, поднимется настроение, а то совсем скисла.
- А ты, почему ничего не пьешь?
- Не хочу. Согревайся. А я полюбуюсь тобой.
Опустился на пушистый ковер, положил голову на колени. Моя рука не произвольно взлохматила его волосы. Какая же у него большая голова. У те-бя меньше. Зачем я сравниваю?

А за окном уже темнеет, ночь незаметно опускается на землю. Откуда льется свет? Как же все тут предусмотрено. Нам с тобой такое, наверное, еще долго не будет доступно. В доме тишина. Где все?
- Я отправил всех в отпуск. Мы одни. Пойдем ужинать.
Читает мысли? Как же с ним легко. А я и, правда, проголодалась.
Стол накрыт, никого нет, а еда как будто из печки. Колдовство какое-то. Когда он успел? Вопросы, вопросы…
А вот бокал шампанского мне не навредит. Ой, что-то голова закружи-лась. Давно не ела, наверное. Что это со мной?
- Какая у тебя улыбка красивая, Сашенька.
Легкость, я парю, птицей взлетаю ввысь. Не обжечься бы. Да нет, зачем эта тревога? Все будет хорошо. Тело обмякло, стало невесомым. На цыпоч-ках иду по краешку пропасти. Так-так, балансирую. Руки, как крылья, вверх, вниз, вверх, вниз. Оп! Лечу. Я умею летать! Я умею летать?
Кто-то подхватывает меня, сжимает в объятьях. Как сладко и трепетно меня гладят, покрывая все тело поцелуями. А оно стало мне не подвластно. Рвется навстречу его рукам, губам. Сереженька, я люблю тебя. Знаю, это сон. Какой же он сладкий. Только тучка вдруг промелькнула. Словно, что-то на-чала терять. Связь с прошлым, нет, с будущим…

Что-то щекотит краешек губы. Пить хочется. Рука скользит по шелковым простыням. Резко открыла глаза. Сразу почувствовала запах роз. Господи! Сколько же их тут! Все усыпано ими. Не наколоться бы.
Комната залита светом. Как долго я спала? Ноги скользнули на пол, он те-плый. Обнаженное тело не мерзнет, кто-то меня раздел, укладывая в постель. Неужели Николай? Ужас. Но ведь больше никого нет. Накину прозрачный халатик и в душ. Теплые струи смывают остатки ночи. Смоют ли?
Кровать уже заправлена. Крепкий кофе со сливками приятно будит аппе-тит. Тосты, сыр, джем. Я попала в сказку. А ты говоришь, что не бывает дружбы между мужчиной и женщиной. Если бы не Николай, я мучилась бы сейчас, затаила бы на тебя обиду. А так у меня появилась тайна, мы квиты. Где же Коля?
Спускаюсь вниз и вижу хозяина. Его глаза лукаво смеются.
- Здравствуй, Коля! Они прекрасны.
- Привет! Это ты о цветах? Не красивее тебя. Долго же ты спишь. Уже первый час. Собирайся, поедем на озеро, я все собрал. Да, кстати, твой теле-фон не перестает звонить. Ответь, что ли.
Боже мой! Сережка. Я не сообщила тебе вечером о приезде, ты же волну-ешься.
- Это я. Прости, так устала вчера, что не позвонила.
- Не делай так больше. Я же переживаю. Вот остановилась бы у сестры, хоть бы знал, что все в порядке. Зачем было заселяться в гостиницу? Она же звала тебя. В тесноте, да не в обиде.
- Думала, будет лучше. Дел полно, наверное, не успею ее даже навестить. Ты-то как? Не грустишь без меня?
- Конечно, скучаю, давай, приезжай быстрее, единственная моя.
Как же мне не хватает твоей нежности, плеча, в которое можно уткнуться носом и незаметно заснуть.

- Ау, где же ты?
Николай уже в машине, деликатно вышел, давая мне возможность пере-кинуться парой слов с тобой. Умный мужчина. Не подает вида, что это ему не приятно. Что ж, надо быть деликатнее.
На улице красота. Золотая осень. Светит солнце, но тепло не дарит, а только золотит и без того желтые кусты. Дождь прошел ночью, и листья еще мокрые, деревья плачут. А мне хорошо, я отдыхаю, забываю, надеюсь на лучшее.
Выехав из-за часовни к воде, неожиданно захлебываюсь от открывшейся панорамы. Великолепное увядание природы, не подозревающей еще о том, что дни сочтены, наполняет меня грустью. Как бабочка, запутавшаяся в кру-жеве паутины, она еще бьется за жизнь, замирая, чтобы начать борьбу снова, но силы ее таят.
Николай занялся костром, мне предложил отдохнуть в шезлонге. Только мне не сидится. Брожу по берегу, любуюсь. Приятно запахло хвоей. Откуда она здесь? Поленья трещат, негодуют, расставаясь с долгожданным теплом. Смотрю на огонь. Не оторваться. И снова тишина. Как ее не хватает в городе.
Николай обнял меня, погладил по голове. Спрашивает, хочу ли я барбе-кю? Из сарделек. Как он узнал, что я предпочитаю колбаски вместо мяса? Хочу. Обжигающие пальцы, сочащиеся от жира.
Надо все запомнить. Если бы не тайна, сфотографировала бы эту красоту на мобильник. Но ты любишь разглядывать фотографии и переносить их на компьютер. Возникнут вопросы.

Николай заторопился домой, кто-то из внуков заболел, зовет дедушку. Побуду на даче одна, подремлю до его возвращения.
Неплохо сидеть у камина, смотреть на огонь, думать. Зачем мне взбрело в голову сшить это платье? Что ж, что у каждой женщины должна быть хоть одна нарядная вещь, которая превратит ее в королеву? Значит, не судьба бы-ла его сшить. Просто ты завел меня. Мы бродили по магазинам, пересмотре-ли много разных тканей. И только самая первая из них понравилась нам обо-им. Но она была дорогая. Через пару дней ты сказал, что мы пока не можем ее купить. Это было равносильно падению. Только создала образ, и вот с ним приходится расстаться. Тогда и не надо было вселять надежду, тратить вре-мя. Я обиделась, решила, что не очень важна для тебя, что тебе наплевать на мои чувства. И написала Николаю, что хотела бы куда-нибудь съездить, что-бы перевести дух.
Николай неожиданно для меня пригласил погостить у него на даче, сказал, что хочет увидеться с таким милым автором интернетных посланий. И нами был придуман план, как удрать от тебя. Сначала это казалось забавным, по-том обида выросла до небес, и я решилась. Николай убедил меня, что это – не измена, я просто побуду без тебя, успокоюсь. И вот я здесь.

Что-то долго его нет. Пойду наверх, лягу, завтра рано вставать, поезд при-ходит утром. Где моя комната? Вроде, эта. Свет зажегся от хлопка. Нет, не она, ошиблась. Это – кабинет хозяина. Строгий стиль, но уютно. На стене портрет. Подойду ближе, наверное, жена. Боже мой! Это же я! Но как эта фо-тография оказалась здесь? Да у меня и не было такой. Откуда же она взялась? Загадка. Экран во всю стену, как в кинотеатре. Интересно, какое он смотрит кино? Пытаюсь убедить себя, что это – не мое дело, но любопытство берет верх. Увиденное потрясает. На пленке я. Вот вышла из дома, иду по улице. Вот мы в кафе с Галкой. Вот я с красивой прической на каком-то корпора-тивном вечере, рядом Сереженька. Вот мы с друзьями на празднике города. И как удар молнии: он же следил за мной! Зачем? А дальше… Нет, это не возможно! Я, обнаженная, с ним в постели.
Скрипнули ворота, это Николай. Забрать кассету, выключить видеомагни-тофон, сделать вид, что ничего не знаю. Быстрее. Широкая ваза с розами на пути, брошу ее туда, потом что-нибудь придумаю.
- Коля, все в порядке с малышом?
- Все в порядке. Немного приболел. Что-то, Сашенька, я устал сегодня.
- Хочешь чай?
- Ты такая заботливая, я не голоден. Просто устал. Иди, посиди со мной рядом, Малыш.
- Ты первый раз так назвал меня.
- Про себя не первый. Я произносил это тысячу раз с тех пор, как мы по-знакомились. Просто не решался говорить.
- Почему?
- Боялся тебя спугнуть. Я так рад, что ты рядом. Ты была все время со мной, на протяжении долгих месяцев. Почему ты не приехала раньше?
- Ты знаешь, почему.
- Да, и понимаю, что ничего нельзя изменить. Или можно, Сашенька?
- Нет.
- Я буду ждать.
Молчу. Что я должна ему ответить? Что люблю тебя, что мне никто, кро-ме тебя, не нужен? Что день, проведенный не рядом с тобой, - катастрофа? Что я хочу родить от тебя девочку? Он знает и это.
Я засыпаю в той же кровати, среди роз, кассета лежит в сумке, завтра я ее уничтожу.

Мы опять на вокзале, теперь-то я никуда от тебя не уеду. Ты вызываешь такси. Дома накрыт стол: теплая картошка, твой фирменный салат «Мимоза», селедочка. Простая вкусная еда.
Ты заходишь в комнату гордо, что-то прячешь за спиной.
- Сюрприз для любимой!
Господи, да это же тот самый отрез на платье! И кружево к нему. Ты пом-нил, не забыл о мечте.
- Спасибо, родной.

Через девять месяцев у меня родилась дочка, крупненькая, с голубыми глазами. У малышей они еще не раз поменяют цвет. Ведь верно?