Тринадцать месяцев

Я не заметила, как он пришел, его как будто и не было. Я не думала о нем, его присутствие не мешало. Это был Декабрь, и он ничего от меня не требовал. Мне захотелось что-то ему сказать, но он не спросил, и я промолчала.

Потом, шумно распахнув дверь, явился Январь. Вид у него был самый обычный, но в следующую секунду из одного кармана он достал огромный торт, из другого - бутылку шампанского, из которого тут же вылетела пробка, вытряхнул из маленьких рукавичек конфетти, и я смеялась до слез, глядя, какие смешные он корчил рожицы, пугая  ими моего кота, который в испуге забивался под кровать и выглядывал оттуда, сверкая зелеными глазами.

С Февралем было скучно. Он без конца чертил какие-то графики, складывал и вычитал, делил и умножал, бубнил себе под нос и смотрел на меня неодобрительно, как будто ожидая, что я буду заниматься тем же. Я попробовала, но чертежи получились кривоваты, задачи были решены неверно, единственное, что получилось здорово, это белая лилия, которую я нарисовала на полях какой-то диаграммы. Она была нарисована простым карандашом, но почему-то было понятно, что у нее желтая серединка и зеленые листья. Слишком желтая серединка и слишком зеленые листья, сказал Февраль, в природе таких не бывает. Отвратительный рисунок, добавил он, и диаграмма тоже отвратительная. И снова что-то невнятно забубнил себе под нос, вернувшись к своим числам и графикам.

Я вздохнула с облегчением, когда его сменил Март. Но радость оказалась преждевременной, потому что тот оказался педантом. Он знал что, как и в какое время должно происходить и что нужно делать, чтобы это происходило в назначенный срок, и нельзя было ошибаться ни в чем. Он был такой умный и такой опытный, мне так хотелось произвести на него хорошее впечатление, но когда я выжала апельсиново-мандариновый сок вместо мандаринно-апельсинового, мы поссорились. Я больше не приду, сказал он. Как не придешь? – удивилась я. А кто же будет вместо тебя на следующий год? Он ничего не ответил, только демонстративно хлопнул дверью.

Когда мне стало совсем грустно, ворвался Апрель. Мы с ним носились по городским улицам и лесным тропинкам, висели на заборах и пускали мыльные пузыри, лепили из теста пирожки с земляникой, черникой и клубникой, кидались друг в друга подушками и посылали друг другу бумажные самолетики. И почему бы всем месяцам не быть таким как Апрель? – подумала я, но тут явился Май.

Он вкатил в мою комнату вешалку с пышными свадебными платьями и начал деловито примерять их на меня. Зачем столько свадебных платьев и почему они все розовые? У меня даже жениха нет! Будет платье - будет жених, говорил мне Май, и как ни странно, оказался прав. Я не заметила, как оказалась завалена кружевами, рюшами, страусовыми перьями и нитками жемчуга. Кот фыркая пробирался сквозь это романтическое изобилие, залегая время от времени как в засаде за чем-нибудь розовым или перламутровым, а Май учил меня танцевать вальс и то и дело отчитывал меня за невнимательность.

Потом ко мне пришла девочка. Я не сразу поняла, что она и есть Июнь. Ну как девочка может быть месяцем, да еще таким хрупким и нежным? Оказывается, такое тоже возможно. Это была очень строгая и очень умная девочка, но она не знала, что все ее разумные речи, с которыми я соглашалась, важно кивая головой, выветрятся из моих мыслей, как только придет Июль.

Он влез ко мне через окно. Как он сделал это, ведь я живу на седьмом этаже! Он легко перекинул свое поджарое тело через подоконник и тут же упал передо мной на одно колено, взял в руки мою ладонь и высыпал в нее из своей горстку мака. Влажные черные крупинки пристали к коже, и он слизывал их языком с моей ладони смешливо и волнительно глядя мне в глаза. У меня по спине бежали мурашки и так хотелось тоже упасть на колени рядом с ним, но как же Май и розовое свадебное платье? Хотя ведь я никогда не хотела, чтобы оно было розовым.

Август все расставил по своим местам. Он был очень аристократичен и утончен, так что я тут же забросила розовое платье и отмыла руки от мака. Сшила себе брючный костюм и сделала строгую прическу. Но он все равно не остался со мной. Сказал, что я сама не знаю, чего хочу, поэтому Сентябрь, который не заставил себя долго ждать, потребовал от меня, чтобы я написала план на год. Я спросила, писать план на следующий год или брать за точку отсчета текущий момент? Сентябрь подумал, взявшись за подбородок, и сказал, что надо написать два. Август был прав, я не знала, чего хотела. Но я знала, что чего-то хочу.

Октябрь приходил, когда я спала, устав от составления планов, поэтому я не увидела его. Говорят, он очень, очень, очень красив, и я так хотела на него посмотреть! Специально напилась кофе и открыла окно, чтобы холодный осенний воздух помог мне остаться в бодрствующем состоянии, но все равно уснула. Когда проснулась, рядом стоял восхитительный букет из девяти пышных красно-желтых роз – это он оставил. Может, потому и говорят, что он так хорош собой: не потому, что он так выглядит, а из-за того, что делает?

С Ноябрем мы медитировали на луну, прочищали чакры и открывали третий глаз. Было щекотно и не совсем понятно, зачем мы этим занимаемся, но однажды я вдруг поняла, что вишу в воздухе и вижу, какая у Ноября красивая золотистая аура. От удивления я тут же шлепнулась на пол, но сразу же без труда смогла снова подняться над полом.

Я не могла разобрать лица Декабря - он все время ускользал от меня полупрозрачным расплывчатым пятном. Кто ты? – спрашивала я его, но он молчал. Я висела в воздухе в своем розовом платье, которое так и не выбросила, и перебирала в ладони мелкие крупинки мака, когда вдруг поняла. И увидела. Наверное, именно таким должен был быть Октябрь. Только у моего Декабря еще были ум Февраля и аккуратность Марта, остроумие Января, непосредственность Апреля, артистичность Мая, разумность Июня, волнующая привлекательность Июля, утонченность Августа, деловые качества Сентября, и он был столь же духовно развит, как Ноябрь.
 
Так вот ты какой, Декабрь!

Ты сама хотела, чтобы я был таким, сказал он.

Но тогда я хочу, чтобы ты никогда не кончался! – говорила я, смеясь и не веря ни единому его слову.

Все как ты хочешь, говорил он улыбаясь, и мое сердце сжималось от предчувствия близкой разлуки.

Когда в Новый год били куранты, я стояла зажмурившись. Но только он никуда не исчез, мой Декабрь. Понимайте как хотите, я и сама не знаю, как это произошло, но у меня все получилось.