Как молоды мы были

       повесть

       «Пусть дела будут такими,
       какими ты хотел бы их
       вспомнить на склоне лет»

Марк Аврелий .

В первую годовщину окончания войны и празднования Дня Победы 9 мая, на сквере Октябрьской революции и угла улицы Пролетарской, на участке у входа в парк, была построена башня с часами, прозванная жителями «Ташкентские куранты». Внизу расположился магазин табачных изделий, а сзади во дворе парка, бил фонтан из скульптуры лебедя с вытянутой шеей. Вокруг были расставлены десяток столов со стульями и буфетчик бойко торговал пивом в бутылках, тут же устанавливаемых покупателями в воду фонтана для охлаждения. У любителей пива это место называлось «У лебедя», а завсегдатаями его была, в основном, студенческая молодёжь. В кинотеатрах города: «Искра», «Хива», «Родина», «Рот-фронт» и других, еженедельно показывали новые трофейные фильмы, на их вечерние сеансы трудно было достать билеты. Фронтовики-орденоносцы, инвалиды войны, пользовались почётом и пропускались вне очереди. Основная масса населения ещё ходила в телогрейках, а демобилизованные из армии в шинелях, кителях и гимнастёрках, но уже без погон. На городской барахолке - «Тезиковке», появились для продажи импортная одежда и ткани со всей Европы. Продолжался отъезд-реэвакуация из Ташкента коллективов учреждений, предприятий и институтов на родину, на освобождённые от врага территории. В помещении бывшего цирка на улице «Правда Востока» (концертный зал имени Свердлова), ставили оперы: «Князь Игорь», «Севильский цирюльник», а из местного национального репертуара - «Фархад и Ширин», «Тохир и Зухра», «Проделки Майсары». На сцене зимнего кинотеатра «Хива», напротив дворца пионеров, (бывшего дома царского губернатора Туркестанского края), давали концерты известные эстрадные артисты и оркестры а на улице Гоголя, в помещении кинотеатра «30 лет комсомола», шли весёлые спектакли театра оперетты, открытого во время войны. В центре города, на месте бывшего Воскресенского базара («пьян-базара»), начались работы на здании оперного театра по проекту архитектора Щусева. К его внутренним отделочным работам по восточному орнаменту, были приглашены лучшие мастера-умельцы со всех областей республики, к наружной отделке были привлечены японские воен-нопленные. Благодаря заботам правительства Узбекской республики и душевному героизму коренного населения, более миллиона беженцев во время войны, нашли здесь приют, были трудоустроены и влились в дружную, многонациональную семью страны. Тем печальнее были расставания с теми, кто возвращался к себе на родину, кто внес весомый вклад в развитие экономики республики, с кем подружились и породнились. Были и те, кто, полюбив страну, связал с ней свою судьбу и остался. Во многих семьях погибших на войне, не покидала печаль и теплилась надежда на возвращение родных а тех, кто пропал без вести ждали, не веря официальным извещениям, ждали в тревоге.
Всё эти и другие последствия войны, в серьёзной мере изменив судьбы людей, на долгие годы оставили у них незаживающие душевные раны. В центре квартала, напротив зимнего кинотеатра «Искра», где на воротах дома висела вывеска зубного врача со странной фамилией Огузля, жила обыкновенная русская семья. Мать работала портнихой-белошвейкой на фабрике, дочь Галя - студентка, белокурая девушка среднего роста, училась в университете на отделении «романо-германская филология». В этом же дворе проживала армянская семья Багдасаровых с дочерью-студенткой Шурочкой. У них часто собирались молодые Хачиевы, Мусахановы, ставшие впоследствии известными врачами, их помнят жители города. У Галины были две подруги, они дружили и учились вместе в университете, казашка Халима и армянка Вероника. По характеру и внешне разная, эта троица
ходила всегда вместе с независимым и гордым видом, но в парках и на танцплощадках, местах встречи молодёжи, не появлялась. Не всем ребятам удавалось познакомиться с ними, Она понравилась ему, и он решил при новой встрече обязательно с ней познакомиться. Вскоре повезло, встретил её, выходящую из вагона трамвая, пошел за ней и запомнил двор, куда она вошла. Напротив жила знакомая девушка Альфия, она знала её и с её помощью они познакомились. После несколько таких «случайных» встреч он пригласил Веронику (Рону) в кино и проводил домой. Встречу Нового 1946 года Михаил провёл в компании у Роны, познакомился с её матерью и подругами. После этого вечера они стали чаще бывать вместе, а иногда в компании с Галей. У той не ладились отношения с её парнем, студентом-медиком, а Халимка, живя у своих родственников встречалась с земляком-казахом, аспирантом пединститута. В один из холодных январских вечеров, договорившись, они навестили приболевшую Галину, и он познакомился с её матерью, женщиной доброй и гостеприимной. На стене уютной гостиной висели портреты в черных рамках седого мужчины и симпатичного юноши. Обе, мать и дочь, были встревожены полученным ранее письмом из Ленинграда от человека, который якобы во время войны, находясь Германии вместе с их сыном Виктором, бродяжничал и был свидетелем его гибели в лесу. Они подружились ещё в лагере, договорившись, запомнили адреса и дали клятву кровью - если один из них погибнет, то другой, оставшийся в живых, после войны возьмёт его имя, найдёт его родителей и будет заботиться о них как сын. При рождении его нарекли Алекандром а теперь он Виктор, его отец - военный, погиб ещё в финскую, мать умерла в блокадном городе. В Германии, в ту военную зиму было очень холодно, прячась от полиции в лесу он отморозил ноги, немецкие врачи ампутировали ему обе ступни и даже выдали протезы. Он вернулся в свой родной Ленинград, живет один в своей квартире, работает киномехаником в маленьком кинотеатре недалеко от дома. Просит семью Виктора отозваться и разрешить приехать познакомиться, подробно рассказать об их скитаниях в войну. Вот такое необычное письмо, на имя покойного отца семейства, с обратным ленинградским адресом и фамилией отправителя получили Галя с матерью, не зная верить или не верить. Ведь через пять месяцев, после отъезда Виктора на фронт, они получили официальное извещение «пропал без вести в боях за...», а по письму выходит, что не пропал он, а был жив до конца войны. Обсуждая содержание письма с Роной, по
дороге домой, Михаил многое узнал о Викторе. Виктор родился и воспитывался в благополучной типичной русской семье с провинциальным, российским укладом жизни. Мальчик рос смышлёным, со спокойным и уравновешенным характером, рано стал увлекаться радиоделом, а имея большие способности к немецкому языку, использовал для радиотехники специальные журналы на этом языке. Окончив семилетку, поступил в техникум и к началу войны окончил второй курс. Виктор выделялся среди своих сверстников не только тягой к радиотехнике, конструируя детекторные приёмники и успехами по немецкому языку, но и внешностью. На голову выше своих товарищей, это был коренастый и упитанный блондин с правильными чертами лица и копной непослушных волос на голове с приятным золотистым отливом. Его внешность соответствовала внешности типичного юноши-европейца из северных, стран, что помогло ему в дальнейшем выжить. Подделав документы и пройдя втайне от родных краткосрочные курсы подготовки связистов, Виктор в 17 лет оказался в роте связи формируемой в республике дивизии. В октябре 1941 года узбекская дивизия из города Чирчика, преодолев маршем 30 км., на окраине Ташкента у станции Салар рядом с пехотным училищем, погрузилась в вагоны и отправилась на фронт. От Виктора пришло коротенькое, единственное письмо с сообщением, что они обороняют Москву и им выдали зимнее обмундирование. Дивизия укомплектована была из коренного населения, не привычного к большим и длительным морозам, поэтому боеспособность была низка, а потери личного состава велики. Немецкие войска, упорно рвущиеся к Москве, разбили узбекскую
дивизию, её командир генерал Рахимов, погиб в бою. Немногие из числа раненых, без рук, без ног, кто и без глаз вернулись к себе на родину. Подумав, Галина с матерью ответили ленинградцу Саше-«Виктору» и, надеясь подробнее узнать о судьбе своего сына, пригласили его приехать летом, когда созреют дыни, арбузы и виноград, замечательные дары солнечного Узбекистана. Прошло два месяца и неожиданно они получили короткую телеграмму с дороги: «буду поездом пять вагон восемь встречайте виктор». Галина узнала, что это за поезд и когда, на какой день прибудет в Ташкент. Оказалось, поезд дополнительный из Ленинграда, следуя через города в обход Москвы, прибудет через три дня. В те годы было много таких поездов - эшелонов, их называли «пятьсот весёлыми». Дома стали готовиться и с нетерпением ждали в оставшиеся дни, его приезда. Когда этот день настал, Галина с матерью, Рона и Михаил отправились на вокзал. Вскоре подошел и встал поезд, в основном из общих вагонов. Пройдя вдоль, они нашли и встали у восьмого, из которого торопливо стали выходить радостные пассажиры, в большинстве демобилизованные, но вот ...... в двери появился русоволосый человек в плаще без головного убора, крикнув: «мама, Галя!», спустился и направился к ним. Встречающие опешили, мать успела воскликнуть:-«Витя, это наш Витя ...!» и, теряя сознание свалилась на руки Гали и Роны. Виктор поставив свой заграничный чемодан и шляпу, стал приводить мать в чувство, заодно обнимая плачущую Галю: -«Мама, мамочка! Очнись, это я ! Живой! Галя, скажи ей! А где папа?» Описать эту встречу по истечении многих лет дословно невозможно, время притупило остроту возникших тогда чувств и эмоций. Ошеломлённые, стоявшие рядом Михаил и Рона, оцепенев, глотая слезы, стали свидетелями свершившегося на их глазах чуда. Впечатления от радостной встречи близких им людей, трагедию которых они знали, остались в их памяти на всю жизнь. Всё ещё не веря на свалившуюся на неё радость, крепко вцепившись, обняв сына, причитая, мокрая от слез, мать приходила в себя. «....Витенька, сыночек родной! Мы на тебя давно похоронку получили и друг твой Саша из Ленинграда написал недавно, что погиб ты потом. Выходит два раза погибал, но выжил. Где ж ты был всё это время? А папка наш третий год как помер от воспаления лёгких, они у него ведь слабыми были»........
........«Всё верно, мама! Выходит и Сашка жив, теперь обязательно встретимся. Жаль, папка помер, не дождался меня. А Галка-то, мам, вон как похорошела, женихи небось уже крутятся вокруг и школьную подругу Рону не узнать. Скучал по вас, по дому, рад что жив остался и вернулся. А где был, там меня уже нет, а многие остались, всего не скажешь сейчас. Поехали домой».
Михаил взял чемодан, и все направились через привокзальную площадь к остановке трамвая. В плаще и в шляпе, какие носили немецкие офицеры, их показывали в фильмах про войну, Виктор имел вид артиста, человека с запада. Он заметно прихрамывал на одну ногу и носил специальную обувь. Пассажиры в трамвае засматривались на «иностранца», а когда пришли домой, так соседи по двору высыпали и устроили радостную, шумную встречу. Тут же установили дополнительные столы во дворике, каждая семья принесла к застолью свою еду и выпивку. Весь вечер играл на аккордеоне Арам Хачиев, жених Багдасаровой, весельчак и душа компаний. Все искренне были рады за них, ведь вернулся пропавший без вести сын и брат, столько лет безнадёжно оплакиваемый. Как отметили собравшиеся, Виктор не курил, мало пил, сидел раскрасневшийся, стеснительно улыбался. В воскресенье Виктор вместе с матерью и Галиной посетили могилу отца на кладбище. Мать взяла на фабрике отпуск и проводила время дома, готовила для сына, слушала его отрывочные рассказы и была безмерно счастлива. Потянулись, сменяя друг друга, обычные будни. Виктор приналаживался к новым условиям жизни, бродил по улицам, живя напротив кинотеатра «Искра», ходил на дневные сеансы. Привёз много заграничных подарков для милых его сердцу женщин, вызвал на переговоры и говорил по телефону с Сашей из Ленинграда. Когда вечером Рона с Михаилом зашли к ним, там обсуждали состоявшийся накануне разговор. После настойчивых перекрестных расспросов, из бессвязных и прерывистых рассказов Виктора стало понятным - кто такой друг Саша и почему он так уверенно, как свидетель, сообщил семье о его смерти и почему было извещение о пропаже без вести, фактически гибели. Вообще, в его сообщениях и объяснениях в первые месяцы пребывания дома, многое было непонятным и чуждым, казалось выдуманным и хвастливым, но все старались при этом не высказывать ему недоверия или уличать во лжи. Хотя и чувствовалось беспристрастное отношение Виктора к алкогольным напиткам, всё же, когда ему приходилось выпивать рюмку-другую водки, тогда он становился более словоохотливым и последовательным. События по письму Саши и их фактическое подтверждение Виктором, касающихся его смерти в лесу, было первым, что повысило доверие к правдивости и стало вызывать какой то интерес к их рассказам о жизни в Германии. Второе событие, подтверждающее правдивость Виктора произошло осенью. К этому времени он восстановился и начал учёбу на третьем курсе техникума связи, его освободили от занятий по немецкому языку и взяли на должность лаборанта. Он вполне освоился в повседневной жизни и восхищал окружающих своей аккуратностью и пунктуальностью. Единственное, что иногда огорчало, так это его безапелляционность и резкость в суждениях. Был случай на танцевальной площадке, когда он ударил девушку, отказавшуюся с ним танцевать, удручали его высокомерие и драчливость с ребятами. Галина старалась брать его с собой повсюду, они стали вместе проводить время с Роной и Михаилом.
       В Ташкенте начались гастроли Московского оркестра под управлением Бориса Ренского, на его концерты все билеты были распроданы. В городе только и говорили об этом событии и, конечно, Рона с Галей хотели попасть на него. Но не покупать же им билеты на руках втридорога! Виктор эти дни ходил какой-то растерянный, выспрашивал всё об известных эстрадных оркестрах и их руководителях, пытался что то вспомнить, а на все расспросы отвечал невразумительно. Наконец его прорвало:
…..Всё. Надо с ним встретиться. Если это о нём, то билеты нам обеспечены!
…..Ты это о ком? О Борисе Ренском? Зачем он тебе нужен ? Таких, как мы с тобой, к нему близко не допустят. Да и что ты ему скажешь? Контрамарки на его концерт попросишь ? За какие такие заслуги ? - не унимался Михаил.
…..Да ни за какие ! Просто передам ему весть, что его брат, который не вернулся домой из армии перед войной, не погиб, а остался жить в Германии, у него там семья, дети. Об этом мне сообщил при повторной встрече немецкий чиновник из министерства, он работал на нас, имел дом на окраине Берлина. Я документы имел тогда настоящие, меня с заданием направили к нему. Он назначил встречу на следующий вечер а придя, я остался ночевать, не всё было готово у него для передачи мне. Поздно ночью он спустился в подвал, и мы до утра переговорили между собой. Это был типичный немецкий мужчина средних лет с грустными глазами, небольшим шрамом под левым ухом и говорил он с характерным берлинским диалектом. Что то в нём меня тронуло, я признался, что советский немец и конечно говорю по русски, приврал что пригнали в Германию на принудительные работы. Оказалось, что и он говорит по русски, так как специалист, по приглашению, несколько лет жил и работал в Союзе. Признался, что очень любил слушать эстрадную музыку в исполнении оркестров Леонида Утёсова, Бориса Ренского. Знал лично его брата, хорошего переводчика с немецкого языка, его потом призвали в Красную Армию. При освобождении Западных областей Украины и Белоруссии брат пропал без вести. Но он остался жив, здоров. Все эти годы насколько он знал, брат не мог подать родным весть о себе. Прощаясь, немец еще сказал: «Война скоро кончится, ты молод, выживешь и, наверняка, вернёшься на родину, а если попадешь на концерт оркестра Бориса Ренского, то расскажи ему про нашу встречу. Взяв хозяйственную сумку с пакетом на дне, на рассвете я ушел от него. Вот всё, что помню и могу передать при встрече».
Закончив, Виктор по-детски наивно изобразил на лице безразличие. Михаил выслушав, в очередной раз засомневался:
......«Врёт, не врёт? А может, это плод фантазии юноши, начитавшегося книг о разведчиках и насмотревших фильмов о них? Уж больно гладко всё у него получается!»
Подумав, всё же решил устроить встречу Виктора с артистом. Так и так, терять им нечего: если Виктор выдумал всё и наврал, то Ренский, выслушав этот бред, выгонит их с позором, в три шеи, и главное, Виктор будет вконец посрамлён. Лишь бы в милицию не сдали за шантаж, вымогательство, за хулиганство, а было бы лучше, принять ему всё за хорошую выдумку и дать им билеты на свой концерт. А если наоборот: примет, вы-слушает и всё окажется правдой ? Ну, тут-то всем будет хорошо!
…..Ладно, согласен. Давай попробуем организовать эту встречу, при условии, что ты всё это не выдумал и говоришь правду. То же мне, шпион нашелся! Смотри, как бы нам не вляпаться в историю, с такими делами не шутят.
Через знакомого парня, старшекурсника консерватории, Михаил узнал, в какой гостинице остановились музыканты оркестра. После споров с Виктором, кто первый начнет разговор, как себя вести им, рассчитав время и вообще набравшись смелости они днем, до обеда, отправились в гостинницу «Ташкент» (старое здание), что рядом с концертным залом им. Свердлова и филармонией, все на улице Правды Востока. В вестибюле гостиницы их встретил швейцар, бородатый дядька в униформе, и наотрез, даже не выслушав до конца, отказался впустить к артисту.
…..Ходят тут всякие, у них, видите ли, важное дело. Покоя нет от них. Им билеты на концерт нужно выклянчить, вот и придумывают всякую ересь...
Ребята решили не уходить и дождаться выхода из гостиницы кого-либо из артистов. Наконец, это удалось: вышли трое и к одному из них постарше они обратились с просьбой сообщить Борису Ренскому, что имеют важные сведения о его пропавшем родном брате. Их не пропускают к нему, думая, что пришли выпрашивать контрамарки на концерт. Им не нужны контрамарки, если всё, что расскажут, окажется неправдой.
…..Ребята, вы несёте чушь. Не могли придумать что-то пооригинальнее? Насколько я знаю, никакого брата у него не было и нет, а есть сестра, она с семьей живёт в Ленинграде. Так что давайте не будем зря беспокоить маэстро, он отдыхает. Вы такие молодые, наверняка не воевали и даже если это и правда, считаю кощунственным играть на чувствах людей, многие ещё ждут возвращения своих близких.
…..Я пять лет провел в плену в Германии и мне есть что сказать. Не верите? Дело ваше, найдем другую возможность сообщить ему. Вот мой адрес, передайте! Пошли отсюда, Миша! Посмотрим, как ваш маэстро сам прибежит! Вам кажется, что из за билетов на концерт мы выбрали такой предлог и нашли чем шутить, -стал горячиться Виктор и стал тянуть Михаила за рукав. -Кончай. Пошли.
…..Подождите ребята, не кипятитесь. Нарвать вам уши и выпороть мы всегда успеем. Я передумал. Сделаем так: один из вас, вот ты Миша, пойдешь со мной и скажешь ему всё, заодно будешь у нас как бы заложником. А ты парень постои пока здесь. Надеюсь, не сбежишь, не предашь друга? Сейчас мы всё и проясним. Пошли.
Михаил покорно последовал за артистом и, когда они остановились перед дверью номера, начал осознавать в какую историю сейчас вляпается из-за Виктора, окажись всё это неправдой. Постучав и получив приглашение войти, они оказались в просторной, обставленной мебелью комнате со столом посередине и с неубранной посудой Человек, полулежавший на диване, в домашнем халате, с газетой и дымящей папироской, приподнявшись, жёстко спросил:
…..В чём дело?
…..Прошу извинить за беспокойство, маэстро. У входа в гостиницу двое ребят пытаются добиться встречи с Вами, якобы с целью сообщить нечто очень важное. Уж больно необычное они придумали, чтоб таким путём приобрести билеты на наш концерт. Одного из них вот привел, думаю, будет интересно его послушать, а второго оставил на улице.
Человек в халате молча, отложив в сторону газету и притушив папироску, присел поудобнее и приготовился слушать. Михаил, несколько успокоившись, начал рассказывать о Викторе, его жизни в плену и встрече с немцем, знавшем о его брате и всё остальное. Вдруг Ренский, а это был он, встрепенулся, встал и закурил, потом, обращаясь к своему музыканту попросил:
…..Пожалуйста, приведите сюда этого второго, а сами можете быть свободным. Спасибо! Что же, действительно интересно! Может быть это кто-то из наших однофамильцев, посмотрим. А вы садитесь молодой человек.
Музыкант пошел за Виктором а Михаил присев, стал рассматривать на стенах афиши. Вскоре раздался стук в дверь и музыкант, впустив Виктора, ушел.
…...Здравствуйте, молодой человек! Проходите, садитесь и расскажите, пожалуйста, что знаете о каком-то моём брате. Садитесь, садитесь.
Виктор, стоявший как вкопанный у двери, смущенный, с удивлением всматриваясь в лицо хозяина номера, медленно подошел и присел к столу. Затем, после короткой паузы, словно очнувшись от забытья, медленно подбирая слова, изложил коротко историю, как попал в Германию и поведал о своей встрече осенью 1944 года с немцем, знавшим его брата. Закончив рассказывать, Виктор, задумчиво склонив голову, уставился в одну точку. Михаил, глядя на него, не мог понять, что с ним происходит, и боялся предстоящей неприятной развязки. Тем паче, его насторожило поведение Ренского - тот, вдруг, вскочив с места, нервно закурил и стал быстро ходить взад-вперед по комнате. Затем, резко остановившись напротив Виктора, угрожающим тоном спросил:
……А теперь, молодой человек, если вы не подосланы специально и не врете, скажите в каком городе и по какому адресу проживал ваш немец, как его имя и фамилие, как выглядел, черты лица, а потом я задам ещё один вопрос, он будет последним.
…..Вот оно начало конца- подумал Михаил, сейчас начнётся «вынос тела». Надо готовиться к отступлению, но как ? К его изумлению, Виктор тоже встал и уверенно, нагло, прямо в лицо ему выпалил:
…..Никакие мы не подосланные, можете нам не верить. Адрес немца могу сообщить, но это вам ничего не даст, а наоборот, может навредить и нам тоже. Он находится в американской зоне оккупации и, насколько я теперь понял, его нельзя раскрывать. Сейчас, после встречи с вами, многое становиться ясным: Вы как две капли воды похожи на него, а он только из-за предосторожности, говоря мне о вашем брате, имел в виду себя. Я его хорошо помню, у вас одинаковые черты лица, цвет глаз и причёска крашенных волос на голове. Он наверняка вам если не родной брат-близнец, то очень близкая родня.
Ну, знаете ли ! Такой наглости, такого вранья и изворотливости Михаил от Виктора не ожидал! Вот ведь всё как повернул, сейчас такое начнется! Но ничто не начиналось, а потянулись тягостные и удручающие минуты молчания. К изумлению ребят, маэстро бледнея, тяжело дыша, выпив что-то из стакана, присел на диван, бормоча что-то бессвязное. Наконец, придя в себя, выпрямился и сказал:
…..Всё сказанное здесь ровным счётом ничего не доказывает и является вашей выдумкой. Сходство у людей может быть, но у каждого есть отличительные черты, у некоторых это может быть какая то привычка и даже особые приметы. Может, они и у вашего немца были, вы не заметили?
…..Почему не заметил? Запомнилась его привычка часто тереть мочку левого уха, за ним был небольшой шрам, а чуть выше родинка.
…..Всё, молодые люди, хватит! Это был ответ на мой последний вопрос. Боже мой! Эта весть пришла поздно, родители ушли из жизни так и не узнав об этом. Просьба к вам: не говорите никому о вашем посещении и о чём здесь говорилось. Думаю, это и в ваших интересах. Договорились? Мне было интересно узнать историю о таком своём однофамильце, а, может быть, и дальнем родственнике. И всё же, за ваше упорство и так сказать труды, вы получите билеты на завтрашний мой концерт. Сколько вам билетов ? Четыре ? Пусть будет четыре. Вот записка к администратору театра и досвидание. Желаю всего хорошего! Не забывайте о нашей договоренности!
Ошеломлённые юноши выбрались из гостиницы на улицу. Первым пришел в себя и нарушил молчание Михаил:
…..Так я и не понял, поверил он тебе или нет ?
…..Поверил, но вида решил не подавать. Боится он за себя и за нас. Ты заметил, как он изменился в лице и засуетился, когда услышал об особых приметах немца, вспомни о его просьбе. Во всяком случае, важен результат - сейчас же идём в кассу театра покупать билеты, денег у нас хватит. Давай больше не будем трепаться на эту тему, а нашим скажем, что достали билеты, простояв в очереди.
Билеты были приобретены, а вечером следующего дня все четверо прослушали концерт известного оркестра. Конечно, после всего этого доверие к Виктору значительно возросло и правдивость его рассказов уже не вызывала сомнений. Несколько лет дружбы и общения с Виктором позволили Михаилу узнать много интересного о нём и представить, хотя и не в полной мере, жизнь и судьбу тысяч молодых ребят, угнанных немецкими захватчиками в Германию на подне- вольный труд. Ни в послевоенной документальной литературе, ни в художественной, до сих пор не издано произведений на эту тему. Лишь через 55 лет после окончания войны Германия согласилась выдать своим невольникам денежные компенсации.
       Батальон, в роте связи которого служил Виктор, недолго занимал позиции на относительно спокойном участке фронта, немцы неожиданно атаковали и завязались ожесточённые бои. Связь с передовой ротой бронебойщиков прервалась, и сержанту с Виктором было приказано проверить и наладить её. Пройдя далеко вперед, они напоролись на засаду, сержанта убило, а оглушенного Виктора немцы уволокли к себе, им нужен был язык. Зная с детства о своей внешности, помня как его дразнили: «немец-перец-колбаса», он решил, что если попадет в плен, то обманет их и введёт в заблуждение, скажется немцем, а потом сбежит. Как бы там не было, Виктор вскоре очутился далеко от линии фронта в «молодёжном» лагере подростков и юношей, насильно угнанных в Германию на при-нудительные работы, а также из пленных молодых солдат. Из лагеря их, как рабов отбирали, распределяли и под конвоем отправляли на работу в отрасли производства Германского рейха, в том числе в военную и сельскохозяйственную. Жители немецких городов для домашних работ и бауэры сельских хозяйств, приезжали группами и целыми семьями в лагерь для отбора рабов. Виктор приглянулся управляющему небольшого радиотехнического завода на западе страны, помогла его специальность, знание языка и внешность «арийца». Зарегистрировали на им вымышленную фамилию Юргенс, одели в спецодежду с
нашивками, выделили койку в бараке, место в столовой. Виктор, казалось, должен был быть доволен своей судьбой: поработав на участках производства, освоил много полезного для себя, условия труда и питание были сносными. На заводе работала молодёжь со всей Европы, в большинстве это были ребята и девушки, угнанные из оккупированных территорий Союза. Всех угнетала железная немецкая дисциплина, лагерный порядок, не давала покоя мысль, что работаешь на врага. Эта мысль умело подогревалась и использовалась группой подпольщиков для порчи производимой продукции на вооружение немцам. Среди них выделялся Саша, паренёк из Ленинграда, с которым Виктор подружился. Русоволосый, с хитроватым прищуром голубых глаз, Саша только с виду добросовестно выполнял свою работу, а использовал любую возможность напакостить немцу - зловредному мастеру на участке. Война застала его у бабушки в деревне, куда на лето отправила мать. Живя в коммунальной квартире, работая машинисткой на скромную зарплату, прирабатывая вечерами, она старалась обеспечить сыну достойное детство. Отца он не помнит, лишь однажды мать проговорилась о нём, моряке-подводнике, погибшем после серьёзной аварии у них во флоте, и больше они к этой теме не возвращались. Саша рос рассудительным и не избалованным, хорошо учился, проявлял способности к немецкому языку, увлекался кино и всем что касалось кинематографии. Часто, сделав школьные уроки, уходил в будку ближайшего зимнего кинотеатра помогать механику Степанычу крутить кино. Стремительно наступая, немецкие войска блокировали Ленинград, окружив его двойным кольцом. Из близлежащих деревень согнали всё взрослое население, а молодежь – подростков угнали в Германию на работы. Саша не смог прорваться домой, в свой любимый город и очутился вместе с такими как он ребятами в неволе. Тяжело восприняв новую жизнь, полную лишений, недоедания, унижений и оскорблений человеческого достоинства, постепенно приспособился к ней, стал дерзким, научился красть, брать, что плохо лежит, познал женскую близость. Поражение в Сталинградской битве и объявление траура по всей Германии, ввело немецкое население в шоковое состояние, оно притихло. Постепенно, под усиленным воздействием пропаганды, очнувшись, озлобленное, оно яростнее стало набрасываться на подневольных работников, жестоко наказывая их за малейшие нарушения. После повальных обысков в бараках завода,
были арестованы и не вернулись несколько человек, других просто избили для порядка. У ребят обострилось чувство круговой поруки и защиты, они стали объединяться в группы вокруг своих старших, признанных лидеров. Одну такую дерзкую группу, куда входил и Виктор, возглавлял Саша. После успешного наступления советских войск и перелома в войне, бои на фронте происходили уже на территории собственно Германии. Открытие союзниками второго фронта, уси- лив перемещение населения страны, создавало во многих районах хаос. По дорогам, с Востока на Запад и с Запада на Восток, потянулись вереницы беженцев, направлявшихся к центру страны, заполняя по пути посёлки-хутора и городки в сельской местности. Активизировалась деятельность мародёров, уголовных элементов из лиц, угнанных со всей многоязычной Европы, стали появляться и немецкие дезертиры. Жандармерия и полицейские, совместно с местными активистами вели борьбу с ними, усилили проверку документов на дорогах, периодически прочёсывали лесные массивы и лесопарки, устраивали облавы в жилых и покинутых домах, на их развалинах после бом- бардировок. Дезертиров, покинувших передовую и свою воинскую часть, ловили и вешали на месте без суда и следствия, а остальных нарушителей пачками расстреливали. В тот день, в вечерней смене, там работали Саша и Виктор, произошла авария - при разливе в формы, из опрокинувшегося вдруг ковша, на пол вылился почти весь расплавленный металл высокой марки. Двое рабочих и немец-мастер, успев отскочить, всё же получили сильные ожоги. Возник пожар, который быстро потушили, было испорчено дорогостоящее оборудование и приборы. Крановщик на мостовом кране был немец, местный житель, которого сразу увели, а иностранных рабочих согнали в барак и к ним приставили охрану. Всю ночь ребят вызывали по одному в контору и допрашивали. Несколько нитей стального троса подвески крюка крана, подпиленные незаметно висели, он расплёлся под тяжестью ковша с расплавленным металлом и оборвался. Такое случается при эксплуатации старых, изношенных тросов и их перегрузках. Но немцам во всём виделся саботаж со стороны рабочих и, ничего не добившись после тщательного расследования, полиция увезла с собой группу ребят, которые не вернулись. Немцы усилили контроль производимой продукции на каждом участке и за малейшие отклонения жестоко наказывали. Пределом терпения у ребят стало принуждение их к сдаче крови для раненых немецких солдат. В один из ночных налётов на город американской авиации большая группа рабочих-гастарбайтеров, в их числе Саша с Виктором, разбежалась. Раздобыв в заброшен-ных домах, а где и просто выкрав одежду, приоделись и стали выглядеть обычными цивильными молодыми немцами. Освоив за эти годы немецкий язык с местным диалектом и не имея проблем по этой части, они, смешавшись с беженцами, избегая постов проверок на дорогах, стали, иногда и по ночам, продвигаться на Восток. Собравшись в шайки таких же юношей и подростков, постигая искусство бесшумно вырезать стекла в окнах, взламывать замки, они совершали налёты и опустошали кладовки в подвалах хуторов бау-эров. Состоятельные хозяева в них про запас, с немецкой аккуратностью, на полках своих кладовок выстраивали банки с солениями и варениями, а с потолка свисали части копчённых свиных туш, множество разных колбас, на полу ставили бочки и бочонки с брагой и другими напитками. После одного такого налёта, запасшись продуктами на дорогу, Саша с Виктором перебрались в другой район и углубились в лесной массив. Осень 1944 года выдалась холодной, стоял листопад, деревья сбрасывали листву. Пробираясь через чащу, друзья неожиданно наткнулись на дорогу, идущую через лес к его опушке, там виднелись какие-то строения и паслись коровы. Виктор вызвался перейти дорогу, пройти вперед и в случае опасности подать сигнал. Не успел он пройти на той стороне десяток другой шагов, как заметил притаившихся там, за деревьями, людей и рванул в сторону, успев крикнуть:
-Zuruck! Gehe fort! Назад! Уходи!
Грохнул выстрел, дробь из ружья прошуршала сбоку, а вслед второй попал в голень правой ноги, вскрикнув Виктор упал, потерял сознание. Убегая, Саша слышал эти выстрелы, крики и ругань, шум отъезжающей машины, потом всё стихло. То что Виктор убит, не вызывало сомнений, Саша в отчаянии бросился на землю и заплакал. Погони не было, передохнув, он продолжил путь, решив быстрее покинуть эти места. Очнувшись, Виктор огляделся и увидел человека с ружьём в форме лесника, рядом девушку, полицейского и ещё двух мужчин. Лесник, указывая на него лежащего, спросил у девушки
…..Ist es eine for denem? Это один из них ?
…..Nicht. Нет. - испугано ответила она.
Обыскав, отобрав аусвайс удостоверение гастарбайтера и допросив, его поволокли к дому лесника, втащили в машину и увезли в больницу городка. Местный врач «очистил» повреждённую голень от дробинок и оставил выздоравливать. От этого ранения у Виктора произошло укорочение нижней конечности, и он стал прихрамывать на правую ногу. За несколько дней до этого в дом лесника, в его отсутствие проникли трое молодых людей, связали жену и надругались над дочерью, опустошили кладовую и унесли ценные вещи. С тех пор озлобленный лесник рыскал по всей округе в надежде поймать и наказать преступников. Тогда от самосуда лесника, организовавшего облаву в лесу, Виктора спас говор немецкого языка и внешность юноши-арийца. Успокоило и объяснение, почему он с товарищем покинули завод и город после бомбардировки, а затем испугавшихся встречи в лесу незнакомых людей, разбежались в разные стороны. После выздоровления его передали в состав рабочего батальона полувоенной организации Фрица Тодта, возводящей защитные укрепления. В ней, под охраной и немецким руководством работали люди, согнанные со всей Европы, в том числе десятки тысяч военнопленных. В лагере Виктору выдали старое обмундирование, поставили на работу, не требующую физических усилий. Имея право выхода в город, он выполнял там поручения своих товарищей и даже побывал в самом Берлине. Одним из таких поручений была встреча с немецким чиновником, о которой упоминалось выше. С запада войска союзников, а с востока советские войска, продвигаясь с тяжелыми боями, сжимали кольцо окружения Берлина и пользуясь послаблением охраны, многие стали разбегаться из лагеря. После капитуляции Германии 8-го мая 1945 года они оказались в американской зоне оккупации, став лагерем для перемещённых лиц. Немецкую охрану, которая сбежала, заменили американцы, а внутри действовало самоуправление. Многие в лагере не хотели, по тем или иным причинам, возвращаться к себе на родину, их отбирали, а остальные, после проверок и бесед, ждали решения своей судьбы. Администрация лагеря поощряла практику его обитателей на самоснабжение продуктами питания. Несколько человек из лагеря, в сопровождении вооруженных американских солдат, на мощных «студебеккерах» выезжали в сельскую местность на заготовку мяса, принуждая его жителей резать скот. В очередной раз, как знающий немецкий, поехал Виктор и, заехав далеко, они встретили на опушке леса мирно пасшуюся корову. Сперва один солдат, а затем и другой балуясь, на ходу из машины, стали стрелять по ней и, попав, свалили. Вдруг из леса раздались два глухих выстрела по ним, и солдаты остановив машину, без предупреждения открыли ответный огонь и, пройдя вперед, обнаружили за деревьями окровавленного человека, с охотничьим ружьём. Он был мёртв, Виктор узнал в нём того лесника, что выстрелил ему в ногу. С каждым днем, в ожидании отправки, положение с питанием оставшихся в лагере людей, решившихся вернутся на родину в Союз, стало ухудшаться, и они, забаррикадировав все двери в казарме выдвинули требование повысить и без того низкую американскую норму питания, исчисляемую в калориях. У Виктора сохранилась фотокарточка, где он снят на фоне трехэтажной казармы до восстания и сохранившийся первый этаж среди развалин после обстрела здания из орудий американцами. Пройдя многочисленные беседы и проверки, длившиеся более полугода Виктор, наконец, получил разрешение выехать домой, с обязательной ежемесячной явкой и отметкой в органах милиции по месту жительства.
 
Эпилог

       Герой повести Виктор Ю., после учёбы в Таш- кентском техникуме связи, преобразованном затем в институт, все годы работая в проектном институте поступил и окончил вечерний факультет Института связи. Женился на миловидной девушке, мастерице- белошвейке, ученице его покойной матери, стал отцом двух детей. Скромный труженик, Виктор не любил рассказывать о своей прошлой жизни, отвергал всякую возможность написать о нём. Сестра Галина, закончив университет, работала в школе преподавателем русского языка и литературы. Была замужем, после неудачного брака развелась и одна растила дочь. Казашка Халима жила в Алма-ате, была замужем, многодетная мать, доцент кафедры в университете. Вероника X. - Рона, проработав несколько лет завучем в вечерней школе рабочей молодёжи, вышла замуж за Юру С. и переехала к нему в Москву, работала в протокольном отделе правительственного органа. Там же вышла замуж и жила с семьёй: красавица-дочь, а сын-художник уехал на жительство в США. Михаил Б., после окончания учёбы в институте, проработав много лет на производстве, стал доцентом института. Женился, растил троих детей. Жена москвичка, врач-хирург. Ныне проживает в США. Все имена людей в сюжете этой повести действительны, опущены лишь их фамилии. После распада Союза многие семьи раскидало по заграницам, автор желает и надеется на благополучие в жизни дорогих ему лиц.