Последний шанс

 «Публикуйте результаты, если они у
вас есть – это иногда продлевает жизнь после смерти».

Был обычный день рабочей недели, посыльная занесла начальнику отдела кадров почту из приёмной директора завода. В послевоенные годы, большинство демобилизованных из армии военных специалистов, устраивались на работу хозяйственниками, в общественные организации, снабженцами и кадровиками на предприятиях, военных кафедрах институтов и др. Так кадровик завода Гуревич С.М., ветеран войны, подполковник, имел боевые награды,

ранения, был в числе тех, кто уйдя в отставку, тоже продолжил работу на гражданке. Заведуя службой кадров, вносил в эту важную для завода сферу работы,элементы армейского порядка. Завод распологался на окраине города, конечной остановке-кольца трамвая №7, на границе с областью.Там находилась тюрьма, детские трудовые колонии, был большой базар в

посёлке Куйлюк-так называемый «Шанхай» и корейская столовая «Кукси». Кадры завода, в большинстве, составляли бывшие заключённые, имевщие территориальные ограничения. В районе, где велось строительство первого в республике домостроительного комбината (ДСК) и ряда
других предприятий, была большая нужда в рабочей силе.Чтоб присечь переманивание кадров, перехода от одного предприятия в другой, Гуревич добился соглашения с их руководством о

непринятии на работу «перебежчиков» без предварительного согласования между собой. Эта мера в значительной мере снизила текучесть кадров на заводе и повлияла на их стабильность.Была проблема и с поступающими на работу молодёжью, после освобождения их из колоний.
Некоторые из них, не имея паспорта и прописки (одна только справка об освобождении из заключения), получив на предприятии аванс, спец. одежду и месте в общежитии, затем скрывались.Бухгалтерии, в таких случаях, приходилось относить эти затраты на цеховые расходы. Гуревич был против принятия на работу ребят из колоний и скрепя сердцем

выполнял имеющиеся установки на этот счёт. Мимо завода несла с гор свои воды река Чирчик, на противоположном (левом) берегу которой, раскинулись поля колхозов и распологался районый центр Нариманово (Бектимир). Отсюда излишек рабочей силы уходил на предприятия правого (городского) берега реки.А как только созревал кенаф (сельхоз. продукт ) и наступала пора его сбора, масса бывших сельхоз. Рабочих--люмпен пролетариев, прельщённая высокой оплатой труда, под разными предлогами оставляла рабочие места и

устремлялась в колхозы. На предприятиях оголялись целые участки, нарушался производственнй ритм, срывались планы.По окончании сезона сельхоз. работ люди возвращались на свои предприятия но кадровики, сговорившиеся, старались их уже не брать.Особую настороженность проявлял Гуревич при приёме на работу женщин детородного периода (до 40 лет), то есть возраста способного к рождению детей.Он долго и обстоятельно беседовал с ними, рассматривал со всех сторон, выискивая («вынюхивая»), одному ему известные признаки ранней беременности и редко при этом ошибался..

Справочно. Период шестидесятых годов XX столетия знаменовался значительными капитальными вложениями в экономику страны: в строительство новых и реконструкцию действующих заводов и фабрик, электростанций, освоению целинных и залежных земель, железнодорожной магистрали (БАМ) и других.
       В это же время, повышение уровня механизации сельскохозяйственного производства, начало приводить к высвобождению значительного количества рабочей силы. Сельское население, особенно молодёжь, стало устремляться в промышленные центры городов а отслужившие в армии не возвращаться в родные края, во многих деревнях и сёлах оставались

одни старики. В городах нехватало мест в обыцежитиях и, несмотря на большое жилищное строительство, многие семьи стояли в очередях на них десятки и более лет. Жилищное строительство по линии горисполкомом было ничтожно мало, в основном финансовые средства выделялись централизованно отраслям производств, которые и осуществляли их строительство для себя по договорам с подрядными строительными организациями. Каждое предприятие, завод или фабрика, имело на балансе жильё в своих социальных или жилищных городках, так появились в те времена ведомственные дома, детские сады, медсанчасти.Такое положение было в корне неправильным, так как противоречило основному назначению и усилиям

производств — выпускать продукцию. Оно снижало экономические показатели предприятия, отражаясь на себестоимости выпускаемой продукции, значительно отвлекало его средства и ресурсы на ремонт жилых зданий и сооружений. Распределением жилой площади занимались профсоюзные и партийные комитеты предприятий. Квартиры в первую очередь выделялись многодетным семьям и матерям-одиночкам, количество которых, с целью закрепиться в городе, с каждым годом увеличивалось.Для повышения уровня рождаемости населения страны, семьям были установлены денежные пособия при рождении ребенка. Женщинам, кроме предродового ( 52 рабочих дня), был увеличен (до 3-х лет без сохранения зарплаты)

послеродовой декретный отпуск (с сохраненением рабочего места), шел трудовой стаж и предусмотрен ряд других существенных льгот, в особенности матерям-одиночкам. Для многодетных семей были введены почетные звания «Мать-героиня», награждения орденами с ежемесячной денежной выплатой за них. Эти меры, увеличив число матерей—одиночек (неполных семей), создали острый дефицит однокомнатных квартир для них а при их отсуствии, обязанность выделения им в обыцежитиях отдельных комнат. Матери-одиночки, надежды которых на получение квартиры не оправдывались, отдавали детей в приюты и детские дома, число которых также стало увеличиваться. Проблемы с жильём затрагивали в

первую очередь интересы самих предприятий, их руководители стали, всеми правдами и неправдами, ограничивать приём на работу женщин, особенно молодых.
Контроль качества выпускаемой продукции, её маркировку, на предприятии производила лаборатория, возглавляемая инженером Еленой Подгурской. Работа была ответственной, стоила нервов, здоровья и доставляла много хлопот, особенно на участках по изготовлению преднапряженных железобетонных конструкций.Там торопились сдать ОТК под маркировку свою продукцию, не набравшую ещё положенную прочность. Дело доходило до жарких споров и

ругани с бригадами, прибегавших иногда к крепким выражениям.Елена, женщина красивая, интелигентная, воспитанная, не вписывалась в среду рабочих-строителей, невыносила их солёных шуток и ругани, не умела дать отпора обидчикам. Отсюда истерика, слезы и обращения с жалобами Главному инженеру завода. Жила она с матерью в посёлке на левом берегу Чирчика, в небольшом доме со двором. Возраст, неустроенная личная жизнь,отсуствие шансов выйти замуж за достойного мужчину, смирили Елену с судьбой остаться старой девой. За неё то кадровик Гуревич был спокоен—она вряд ли уже выйдет замуж, в декрет не пойдет а значит, своё рабочее место не оставит.

 В г.Донецке ( Украина ) проводилась научно—практическая конференция специалистов строительства по качеству производимых сборных железобетоных конструкций.Там издавался журнал «ЖЕЛЕЗОБЕТОН», оттуда по всей стране исходила информация о новейших достижениях в этой области производства строительной индустрии. Было решено направить на конференцию от завода Елену Подгурскую — заведующую лаборатории Она с радостью восприняла эту весть, ей не приходилось ещё выезжать на такие служебные командировки. Получив задание, командировочные и выслушав наставления Главного инженера, Елена уехала. Через неделю, на

имя директора завода, прибыла от неё телеграмма с просьбой, без объяснения причины, продлить срок командировки на три дня. Гуревич , которому директор поручил выслать ей разрешение на продление срока, возражал и стал заверять его, что Елену зря послали, клялся — она вернется домой беременной. Этот разговор, став достоянием гласности среди сотрудников заводоуправления, стал причиной перессудов и домыслов среди женщин. Слишком высок был авторитет въедливого Гуревича в этом вопросе , его чутью верили, оно ещё ни разу не подводило кадровика, несмотря на все ухищрения беременных женщин, поступающих к

ним на работу. Когда же по приезде Елена появилась на заводе, она была у всех объектом пристального внимания. В стильном, осеннем (демисезонном) пальто и сапожках, с модной прической и шляпке, оживлённая и освежевшая, как с курорта, она вся светилась—её словно подменили. На расширенном техническом совете заслушали её доклад об итогах поездки, утвердили письменный отчёт. Как выяснилось, на обратном пути Елена заехала и впервые побывала в Москве, остановилась у дальней родственницы. Директору завода привезла в подарок сувенир - столичную водку в коробке а Главному инженеру, заядлому курильщику, папирос. Внешне у неё не наблюдались признаки беременности, Гуревич ходил хмурый и не сдавался, угрюмо твердил-«рано, рано еще, подождем».

Наступившие ранние морозы и снегопады прибавили забот заводу, продукция которого, в основном, изготавливалась на открытых полигонах и отодвинули в сторону другие события. В приёмный день у директора завода по личным вопросам Елена зашла к нему. Он хорошо принял её, пригласил сесть, был вежлив, говорил комплименты, интересовался здоровьем матери, спросил чем может помочь. Елена волновалась, немогла сразу собраться с духом и сказать причину своего посещения, заплакала. Он предложил ей выпить воды, взял протянутый лист бумаги и стал читать. Это была справка врача женской консультации о направлении её в больницу, для сохранения беременности. Удивлённый директор виду не подал, подумал — прав оказался Гуревич. Ай да кадровик ! Проблема теперь - кем её заменить ? Из слов

всхлипывающей и безсвязно пытавшейся объясниться Елены, стала проясняться причина её волнений. Суть её была в теперишнем её положение, которое несомненно вызовит насмешки со стороны жителей посёлка и в особенности работников завода, праздного любопытства к имени отца будущего ребёнка, которого она не может назвать. Судьба подарила ей материнство, это был последний шанс в жизни а теперь она не знает как оградить себя от этих неприятностей. Директора завода, человека доброго и порядочного, глубоко взволновало откровение и смелость этой красивой женщины, не постестнявшейся своего природного инстинкта, инстинкта материнства, не побоявшей бросить вызов общественной морали.

Похвалив за принятое мудрое решение, посоветовал не обращать внимание на разговоры, быть счастливой.Обещал оказывать помощь во всём, взять будущего малыша ребёнком завода, наподобии сына полка в армии. Успокоенная, заручившись поддержкой и помощью всесильного директора, Елена ушла. Пролежав положеное время в областной больнице, вернулась домой и оформила на заводе декретный отпуск. Начальник отдела кадров Гуревич ходил в героях, заводские остряки злословили на его счёт, в частности советовали некоторым мужьям отправлять к нему на проверку своих жен. Весной Елена благополучно разрешилась мальчиком. Досужие женщины из бухгалтерии и технического отдела подсчитали, сопоставив

даты, что она уже была беременна до отъезда в командировку , так что отцом ребёнка наверняка мог быть кто то из заводских мужчин. Любопытство достигло наивысшей точки, перебирали каждого, в том числе под подозрение попал сам директор завода, который явно симпатизировал ей. Припомнили, что в кругу приближенных, в частной беседе, он восхищался её внешностью, защищал от нападок, обещал наказать каждого, кто скажет о ней плохое, был так же инициатором отправки к ней домой заводских женщин с подарками а когда та изъявила желание приехать на завод с ребёнком, послал за ней свою машину. Елена приехала с

чудесным малышем, сама похорошела, выглядела счастливой. Ребёнка передовали из рук в руки в отделах заводоуправления. Видя к себе такое доброе отношение заводчан, Елена изъявила желание раньше выйти на работу, при условии двух отлучек в течении дня для кормление ребёнка. Директор завода тут же приказом обязал заведующего гаража автомашин прикрепить за ней легковую. Вскоре директора завода перевели на другую работу. Прошло

несколько лет. Как то на совещании актива республиканской секции НТО «Стройиндустрия» он встретился с начальником технического отдела завода. В перерыве, рассказывая о делах на заводе, она упомянула Елену и её растущего директорского сынка-школьника. Бывший директор поправил её: «не директорский сын а сын завода».
…..Ну, что вы!- был ответ.
…..Все на заводе считают его директорским то есть вашим. Хотя сама Елена этого не подтверждает и вообще на этот счёт не любит говорить.
Поистину прав был мудрец, когда утверждал: «Женщина может быть откровенна телом но никогда дущой ».