РР1. Трепет нервов, взволнованных дрожью

   В час, когда ночь сменяла день, и удлиненные тени исчезали, чтобы вновь появиться, отбросившись от света фонарей, в тихое и уютное кафе с живым джазбендом вошел Роберто Рубароба.
   Потоптавшись у входа, он привлек внимание женской половины посетителей, но не тем, что потоптался, и даже не тем, как потоптался и чем, а своей незаурядной внешностью. Ибо был он солнцелик лицом и златовлас кудрями, и налокотники на его локтях, гармонируя с наколенниками на коленях, говорили о недюжинности физической его силы и небанальности образа его мышления и жизни.
   Живому джазбенду Роберто Рубароба тут же указал на невысокую и неглубокую сцену, куда джазбенд с радостными воплями и взобрался, взорвав тишину и уют вечернего кафе знойной импровизацией. Многие из посетителей незамедлительно повскакивали с мест и запрыгали в феерическом и диком танце; этим не преминул воспользоваться виновник суматохи,со спокойствием удава выбравший себе наиболее удобный столик и усевшийся за него. Он проклял свою треклятую ненаблюдательность, когда, стаскивая с коленей наколенники, мешающие сидеть, заметил, что за столиком он не один. Сделав вид, что не потерял самообладания, он заказал бифштекс с медвежьей кровью, и его выбор заставил прекрасную (в чем мы скоро убедимся сами) незнакомку (что скоро станет неправдой) изумленно изогнуть изумительную бровь.
   — У вас неплохой вкус, не правда ли? — проворковала она с теплым южным акцентом своими прекрасными земляничными губами. — Такие блюда подают не в каждом кафе.
   И прекрасными васильковыми глазами она указала на свою тарелку, где лежала уже половина грустного осьминога, залитого до половины сгоревшим коньяком.
   Роберто Рубароба, сделав вид, что не берет себя в руки, упер свой взгляд прямо в ее прекрасный венерин-башмачковый носик и небрежно сказал:
   — Боюсь, вы превзошли меня в оригинальности и вообще. — И протянул руку.
   — Меня зовут Изольда, но на самом деле я из огня, — скаламбурила эта женщина загадочного происхождения, позволяя Роберто нежно сжать свои прекрасные пшеничные пальчики. — А вы?
   — Обозначим мое имя и мой адрес через икс, — томным бархатным голосом ответил он, и тут принесли его бифштекс.
   — Впрочем, зовите меня Роберто, — позволил он, стаскивая с локтей налокотники, мешающие есть, и делая вид, что это вовсе не трудно.
   — Простите? — переспросила она, повернув к нему свое прекрасное розовое ушко, оставлявшее надеяться, что второе ушко, расположенное с обратной стороны головы, ничуть не менее прекрасное и белое.
   — Роберто, — терпеливо повторил он, внезапно залюбовавшись прекрасной арахисовой родинкой на ее прекрасной сахарнотростниковой шее.
   — Ах, — рассмеялась она, показав свои прекрасные белокочанные зубки, — мне отчего-то послышалось «Умберто»… Умберто, представляете?
   Роберто Рубароба кивнул с набитым ртом — он давно привык к оглушающему воздействию своей внешности на противоположный пол.
   От смеха ее прекрасные персиковые ланиты зарумянились, и, чтобы скрыть смущение, она спросила:
   — Так откуда вы приехали,Роберто?
   Сделав вид, что совершенно не обеспокоен этим странным вопросом, Роберто продолжил жевать. Он только что прибыл из небольшого, но красивого городка, славящегося на всю Европу своим старым аэропортом и геометрической правильностью городских парков (отчего городок этот стал предметом повышенного интереса инопланетян). В том городе Роберто выполнял важную и секретную международную миссию, и там же обрел свою нынешнюю фамилию.
   Да, Роберто Рубароба, как понял уже проницательный читатель, был шпионом экстракласса, чего сидевшей напротив и с неумным видом игравшей своими прекрасными каштановыми волосами даме знать, конечно же, совершенно не стоило.
   — О, я из деревни к западу отсюда, — непринужденным светским тоном сказал он ей, делая вид, что не лжет.
   Она кивнула, сделав вид, что поверила в силу своей прекрасной липовой наивности, и посмотрела на него испод-прекрасного-лилейного-лобья, потягивая через трубочку коктейль неизвестного состава.
   Чувствуя, что теряет инициативу, матерый шпион вытер с губ медвежью кровь и предложил даме потанцевать. Чувствуя, что Роберто проявил, наконец, инициативу, дама согласилась.
   В танце, что характерно, Роберто получил и использовал возможность оценить все тепло и всю упругость ее прекрасного березовой стройности тела, и, наконец, смог сложить из десятка впечатлений цельное убеждение: она прекрасна, как вся флора нашей обширной планеты. Что ж, не он был первым, не он будет и третьим клюнувшим на удочку ее прелестей бедолагой.
   Танцуя, он беспрестанно шептал ей на ухо различные вопросы, замаскированные под искусные комплименты, и она, разомлев от такого внимания, рассказала ему о себе все, что знала.
   Таким образом он выяснил, что зовут ее вовсе не Изольда, и даже не Изогня, а фройляйн Фройд. Сделав вид, что его вовсе не поразило несоответствие между столь грубым именем и удивительно нежной сутью, он продолжил расспросы. И вскоре выяснил, что она — коварный и опасный противник из вражеской разведки, что у нее при себе «Беретта», семь баллончиков с газами самого различного действия, часы с прочной и длинной веревкой внутри и армейский нож, встроенный в туфельку, и что она совершенно одинока, так как ее первый и единственный мужчина вчера совершенно неожиданно оказался уродом и козлом.
   Пока она рыдала на его плече, он искал способ избавиться от нее, чтобы не поставить операцию под угрозу срыва. Вскоре измыслив такой способ, он тут же привел его в действие: четырем или пяти джентльменам он наступил на ноги, сильно толкнул двух дам, а с официантки, в которую были особенно влюблены все посетители мужского пола и трое — женского, он сорвал абсолютно всю одежду и отхлестал бедняжку у всех на глазах розгой, которую вынул из рукава.
   Как и следовало ожидать, завязалась драка. Роберто недолго принимал в ней участие, демонстрируя отличное кунг-фу пятидесяти трех различных школ, а затем незаметно удалился, не забыв заплатить за ужин (свой и дамы) и приладить на положенные места налокотники с наколенниками.
   Покинув кафе, он направился прямиком в отель, где его ждал снятый загодя номер. Он не особенно следил за тылом, размышляя больше о прекрасной фройляйн, и чувствуя себя достойным оказаться ее вторым мужчиной. К тому же наложились друг на друга встреча, беседа, танец, драка… мешанина образов в голове не давала сосредоточиться ни на чем.
   Четырежды над ним пролетал силуэт, темный на фоне ночного неба; зоркий глаз Роберто обнаружил в нем сходство с птеродактилем.
   Трижды ему пришлось буквально выпрыгивать в последний момент из-под колес грузовиков и автобусов, известных своей идиотской привычкой тихо подкрасться к зазевавшемуся пешеходу и тут же с диким ревом на огромной скорости сбить его ни за что ни про что.
   Дважды он звонил из запотевших будок таксофонов, долго слушая гудки, и бросая, наконец, одно-единственное слово в холодное жерло трубки.
   Однажды, уже совсем рядом с отелем, у него спросили сигарету, но это был всего лишь полночный бродяга. Роберто убил его без сожалений, спрятав труп в трех мусорных баках.
   Ночной портье выдал ему ключ от номера номер 314, и Роберто воспользовался лестницей, презрев лифт.
   К его удивлению, отперев, а затем открыв дверь, он обнаружил, что в темном номере, в кресле, стоящем напротив двери, кто-то сидит.
   — Включи свет, — раздался властный голос, и Роберто поспешил выполнить приказание.
   Проморгавшись, он увидел пред собой дорогую его сердцу фройляйн Фройд: при «Беретте», при всем разнообразии газовых баллончиков, при часах и армейском ноже. Весь этот ассортимент шпионских снастей дополняли снасти отнюдь не шпионские: кожаные плеть, ошейник и наручники плюс красный шарик с резинкой для вдевания в рот. Таким образом нежная фройляйн Фройд явила свою сущность перед обомлевшим Роберто; одета она была соответственно. Конечно же, это именно она следила за Роберто с дельтаплана, замаскированного под птеродактиля.
   Нечего и говорить, что сюрприз столь сильно обрадовал Роберто Рубаробу, что он еще больше влюбился в это чистое и нежное создание. Блаженная похоть охватила его члены, и происходящее далее мы описывать не будем, ибо оно описано уже множество раз, несмотря на то, что неописуемо.

   А наутро, пока дама не проснулась, Роберто Рубароба с чрезвычайной ловкостью вышел из отеля через окно ватерклозета и доехал на такси до нужной квартиры. Там, дождавшись, пока хозяин (очень известный, но все еще одинокий молодой человек) покинет ее, проник внутрь, похитил из сейфа секретные документы и исчез, оставив этот город навсегда, а фройляйн Фройд — с разбитым сердцем.
КОНЕЦ.
19.09.2008.