Извратившийся ангел. Глава

       Шляпка никак не хотела выбираться. Наверное, сегодня был не ее шляпочный день. Все представоенные на стеллажах шляпки Наташке явно не подходили. Даже не просто не подходили - они прямо-таки стремились изуродовать овал лица. "Какой там овал! - безнадежно вздохнула про себя Наташка, наблюдая в зеркало, как очередная модель выпячивает и без того острые скулы и расширяет лицо.. - Квадрат неправильной формы", - заключила она с досадой.
       Продавщица с ненавидящими глазами и натянутой улыбкой протянула руку, чтобы повесить злополучную шляпку на ее исконное место. Полтора часа времени и бесплодных просмотров в зеркале - псу под хвост. Эта была последней. Ничего не подошло. Ни-че-го!
       Наташка стянула черную фетровую таблетку с маленькими полями и неприязненно взглянула на нее. Короткие густые волосы, тесно зажатые тульей, свободно поднялись над головой. В принципе, она и зимой шапки не всегда носила - и без того тепло. Но тут случай особый. На свидание нужно идти ТОЛЬКО в шляпке! Всё! Точка. Она так мечтала об этом дне: осенние листья шуршат под ногами, нашептывает ветерок в кронах парковых лип, и одинокая женская фигурка в замечательной маленькой аккуратной шляпке. Стоп! Они же будут вдвоем. А! все равно шляпка должна быть.
       Продавщица уже вцепилась в атласный бантик и потянула к себе, когда Наташка решительно провозгласила:
       - Вот эту возьму! Сколько?
       Вечернее сентябрьское солнце смотрело свысока глазами доброй старушки : все еще добродушно, но уже совершенно без сил. Ветер почти не шептал в кронах - стояла до омерзения пронзительная тишь. Листья на заброшенных и пустынных аллеях шуршали, казалось, почти оглушительно - пока они молчали. Она загребала из кучками, как ходят дети, и топталась, топталась, пока кучки не рассыпались в труху, в прах. Они ходили непонятными кругами, хагзагами и восьмерками, плутая в недрах заросшего липняка и молчали, оба не зная о чем говорить, и боясь начать. Потом, когда ей стало невыносимо скучно и она уселась на скамеечку, сделав строгое лицо, он вдруг заговорил... о туристских ботинках. Взахлеб. Как жаль, что на сегодняшний день их нет, но, когда мама-таки их ему купит - вот тогда он поведет ее, Наташку, в самый лучший поход своей жизни! Ведь идти в них одно удовольствие, они не промокают, и легкие при этом чрехвычайно. А уж рисунок на подошве!..
       Она не могла понять, к чему этот словесный поток. И жалела о сегодняшней неоепой покупке, постоянно норовящей подняться по волосам (или волосы сами пытались сбросить этот маленький кошмар?) и заколыхаться на макушке, и размышляля, как напрасно представляла себе эту встречу романтической: какая там романтика, прошлась по парку с однокурсником, - и по домам.
       Глядя вдаль несфокусированным взглядом, она представила, как завтра расскажет об этом вечере своей сумасшедшей подруге и редакторше Наде, и как она обе посмеются, и не сразу уловила перемену в нити разговора.
       - ... Пожалуйста, - жалобно говорил между тем Рашид. - У меня уже случалось такое настроение перед самой поезлкой сюда, к тебе. Меня тренер застал в зале с пистолетом у виска - едва успел отнять. Я боялся к тебе ехать... Ну, ты понимаешь, разница в возрасте и все такое... Я все-таки старше тебя на шестнацать лет. Но я не смогу жить без тебя.
       Наташка всполошилась и попыталась посмотреть на него пронзительным взглядом, пытаясь увидеть истинные намерения. Убить себя ради нее, нескладной девчонки с квыадратными скулами и маленькой неформатной шляпке, неуклонно слезающей вверх?! Верилось с трудом. Нет, конечно, и за ней, кажется пытались ухаживать Вон, Пашка тогда устроил целое представление на турбазе, пытаясь заманить ее в свой номер. Олежка Годлевский заявился как-то ночью. Трезвый! Делал официальное предложение руки и сердца. Она думала - на работе что-то стряслось жуткое, перепугалась так, что мама отпаивала ее валерьянкой. Потом долго смеялись над Олежкиной попыткой предложиться в мужья. Но застрелиться?..
       Он нелепо улыбнулся, открыв два ряда прокуренных зубов и посмотрел на нее детскими открытыми глазами.
       - Выходи за меня замуж. А то я... не переживу...
       Наташка ошеломленно молчала. неумело пытаясь заглянуть в тайники его души. Мда... Нелепый какой... Во всем. В одежде, в разговорах... И по возрасту совершенно не подходит. Зато моложе уже не найдет! К тому же Раиса Крупецкая постоянно говорит, что этак, отпихивая от себя ухаэеров, недолго и старой девой остаться. Одноклассницы уже все почти стали мамочками, а она, стыдно сказать, никогда вживую голых мужчин не видела. И порнухи даже не смотрела. Это в двадцать-то один год! Эх, только бы никто не узнал!
       - Ну, ты как? Не отвергаешь? - Он все так же смотрел на нее круглыми глазами и терпеливо ждал. - Я подумаю, - твердо произнесла Наташа, все уже решив про себя. И про него тоже.