Круг замкнулся

КРУГ ЗАМКНУЛСЯ





Семен перед работой заскочил в магазин «Пчеловод». К великому счастью ему повезло, почти задаром, достать импортные меха для дымаря, скребки, сетки, подкормку для пчел. Воодушевленный он ехал на службу, строил грандиозные планы и, как на грех, прозевал свою остановку.
Семен Семенович Великий впервые за десять лет работы в строительной компании, где служил бухгалтером, опаздывал. Михаил Климович Обывалов - его начальник, задерживался. По воле случая, и со счастьем Великого, они столкнулись у лифта. Одарив подчиненного высокомерной ухмылкой, взглядом пригвоздил его к стене. Лифт остановился на их этаже. Чувствуя недоброе, Великий засуетился, пропуская шефа вперед к выходу. Неудачно повернулся. Пакет, забитый до отказа подарками для пчелок, не выдержав удара, лопнул. Содержимое его упало, посыпалось и чуть-чуть пролилось на начищенные до блеска туфли босса. Гром и молнии летели по коридору офиса. Сотрудники, как тараканы, разбежались по щелям. Никому не хотелось попадаться на глаза ,бушующему шефу. В течение дня Семен Семенович еще не раз сталкивался с шефом. При каждой встрече, получая незаслуженные замечания о своих умственных способностях. Обидные, злые слова, как оплеухи хлестали его по щекам.
Сегодня суббота. День так удачно начавшийся превратился в испытание на стойкость. Семен давно усвоил истину – «Я начальник – ты дурак. Ты начальник – я дурак». Его терпение согревала мысль о том, что всего через пару часов он окажется в своем мире. Где властвует покой и гармония, где нет истеричных самодуров начальников.
При помощи локтей и посредством «Простите», «Извините», «Вашу мать!» Великий пробирался к выходу переполненного пассажирами автобуса. В последнюю минуту, запыхавшись, он влетел на перрон, где его нервно поджидало семейство – жена Татьяна Павловна и шестилетний сынишка Андрюша.
Всю дорогу к даче Татьяна Павловна дулась на Семена, жаловалась на загубленную молодость и вдохновенно с упоением промывала мозги мужу. Андрюшка ныл и вредничал. Хныкал, что у всех детей родители, как родители. В выходной день ходят с ними в кино, парк, компьютерный зал. А его, бедного ребенка, мало того, что тащат в лес на дачу, так еще не позаботились положить в сумку любимую игрушку единственного сына - Тетрис.
Ступив на территорию своего царства, сила и уверенность в себе возвратились к Великому. Он прикрикнул на жену и даже топнул ногой, демонстрируя, как ему надоели ее крики и надутые губы. Чем еще больше разозлил Татьяну Павловну.
Ошеломленная вызывающим поведением мужа, кипя от ярости, Великая быстро нашла на ком сорвать злость. Она занялась воспитание сына. Вразумляя, усердно трясла мальчишку за пухлые плечики и на очередной хнык не слабо поддала нытику по мягкому месту.
Возмущенный Андрюшка, воспользовавшись появлением гостьи, вернее покупательницы, вывернулся из рук матери и выскочил из дома на участок. Со злостью пнул ножкой первое, что попалось на глаза. Этим что-то оказалась небольшая тележка. Она покатилась по наклонной бетонной дорожке и опрокинулась, ударив при падении улей.
Растревоженный улей всполошился. Свирепые пчелы- охранники вылетели на защиту своих владений. Они были полны решимости наказать нарушителя спокойствия. Андрюшка малый зловредный, но умный, не по наслышке знакомый с характером этих насекомых. Отмахиваясь, рысью бросился к дому.
Анфиса Федоровна Обывалова чинно вышагивала по дорожке в сопровождении Семена Семеновича. Она пожелала лично выбрать мед в сотах для своего мужа.
Андрюшка чувствовал, что до дома без наказания ему не добежать. Поэтому он быстренько шмыгнул за спину приближавшейся к улью Обываловой.
Пчелы, увидев, надвигающийся внушительных размеров черный объект, напоминающий медведя, предприняли атаку. Анфиса Федоровна не успела ничего понять, а Семен Семенович предпринять. Взвыв от боли, Обывалова через огороды бросилась домой.
Михаил Климович сидел в плетеном кресле на веранде собственной усадьбы. Нежился в лучах заходящего солнышка и мечтал о вкуснейшем деревенском ужине. В покрытом испариной хрустальном стакане его поджидало холодное молоко. Пахучий домашний хлеб по царски расположился на середине стола. Крестьянское масло подтаивало в масленице. Обываловской душе не хватало душистого меда. За этим то медком он и послал к недотепе бухгалтеру свою Мегеру. И наказал быть построже с бездельником. Непременно самой выбрать соты с медом, и обязательно поторговаться в цене. Из этого благостного, мечтательного состояния его вывел визг жены. Обывалов не спешно поднялся с кресла.
Анфиса Федоровна еще по инерции размахивала руками, телеса в такт рукам колыхались, лицо безобразно опухло и болело. Мягко говоря, растрепанный вид сварливой жены позабавил Михаила Климовича. И тут он оплошал. Не смог удержать злорадной ухмылки. Увесистая пощечина зазвенела в воздухе.
       -Это тебе за идиотскую улыбку! – кричала Обывалова.
       Вторая оплеуха не заставила себя долго ждать.
- А это – за «Хочу соты с медом».
Вот так круг и замкнулся. Жаль, что Великий не знал об исходе злоключений этого дня. Не знал он еще и одной прописной истины – «Зло и хамство, как волна, ударяет о берег и возвращается назад».