Глава 3

В увлекательный процесс скольжения по свежей наледи ворвался визг тормозов. Я попыталась выпрямиться, сводя непослушные ноги, и обомлела. Дежа вю! Большая черная машина остановилась в полуметре от меня. Водитель, ухмыльнувшись, махнул рукой. «Приглашает в салон», - дошло до моей остолбеневшей персоны. Я доскользила до задней двери и плюхнулась внутрь.
- Здрасьте.
- Далеко собираетесь? - казалось, водитель не удивился нашей очередной встрече.
 - Относительно. На Пятницкую.
- Я довезу, - с готовностью откликнулся мужчина.
И зачем я выбросила его визитку? Подумаешь, ДТП! Смешное старинное имя вертелось на краю памяти. Витольд, Борис? Тут меня осенило – Брюс!
Тот уже выруливал на шоссе. Не отрывая взгляда от дороги, произнес.
- У меня к вам деловое предложение, Анастасия Каримовна.
Ого! Я попыталась отшутиться.
- Если вы о внезапной любви между мною и вашей машиной…
Водитель помолчал. Затем резко перебил меня.
- Я говорю о Сумерках.
- О сумерках? О каких…
- В частности, о вашей руке… Об укусе… И следующем полнолунии. Неужели вам не понятно?
- Мне. Ничего. Не. Понятно. «Неужели состояние моего здоровья обсуждается на каждом углу?». Давайте медленно и подробно.
Похоже, возвращение зимы стало сюрпризом для московских коммунальщиков – и реагенты просто не успели рассыпать. Я с сожалением оглядела скользящих и спотыкающихся пешеходов, но не могла сдержаться.
- Или я выйду.
В дверцах что-то щелкнуло. Водитель притормозил у обочины, заглушил двигатель и обернулся ко мне.
- Слушайте. Второй раз объяснять не буду.
Зеленые глаза на скуластом лице, тонкий нос, линия нахмуренных черных бровей. Красивый – нет, даже элегантный, костюм, одетый с какой-то неуловимой небрежностью. И при этом – жесткие манеры человека, не приученного шутить. Обычно мне нравились подобные мужики – достаточно, чтобы оплакать собственную невзрачность. Но, оказывается, у обладателя большой иномарки - крутой нрав. Вспомнились жалобы подруг (давних, институтской поры)...
- Что ж... Рассказывайте.
- Нет. Это вы – «рассказывайте». Что именно - о Сумерках - вам уже известно?
Разочарованная, я откинулась на спинку сиденья.
- Ничего.
Взгляд зеленых глаз стал пронзительнее, на лбу залегла поперечная складка.
- Ага. Он вдохнул. - Тогда буду краток. Прежде всего, дайте руку.
Он провел кистью руки над моим запястьем, потрогал воздух…
Из рассказа моего нового знакомого (папа, ты был прав – на улице знакомиться не стоит) следовало, будто Москва находится под наблюдением неких сил – притом магических. Он был их представителем. После нашей первой встречи, когда я чуть не оказалась под колесами, наблюдение велось и за мной. Пропустив малопонятные фразы («силовое поле», «нестандартный рисунок ауры»), я поторопила докладчика:
- Нельзя ли к делу? Я в больницу опаздываю.
- Больница вам не поможет. Я же сказал, это была не кошка. Вы слышали?
В общем, укушенную «не кошкой» меня в ближайшем будущем ожидали большие проблемы. Во избежание этих проблем (то бишь, некоей «объектной метаморфозы») мне обещали «квалифицированную помощь» и «материальное вознаграждение». Эти термины были понятны.
- Вы, случайно, не Дед Мороз? Что от меня-то требуется? Я нервно хихикнула: «Согласие на лечение - и на получение денег?»
- Не только. Вам необходимо найти анклав Хранителей - и устроить их встречу. Со мной.
Конечно, я переговорщик. Но искать неизвестно кого незнамо где – это выше моей компетенции.
Я устало откинулась на сиденье.
- Все? А теперь, пожалуйста, езжайте на Пятницкую. Мне нужно подумать.
Он повернул ключ зажигания. Двигатель снова заурчал.
- Ответ необходим уже сегодняшним вечером.
Ну что за шутки!
- Но я не могу… так скоро!
Большая черная машина стремительно обгоняла прочих участников потока. Но уличный шум не попадал в салон. Даже не повышая голоса, Брюс произнес.
- У вас заражение – и процесс скоро будет необратим. И, после небольшой паузы, добавил. - Хотите жить – устроите встречу через 14 дней. И ни днем позже.

><><><><

- Савва. Необходимо посоветоваться с Саввой! – осенило меня. Наверняка мой сосед найдет подходящую трактовку! Ведь он-то мне не приснился? Но к кому еще обратиться за помощью? Хмырь в машине взвалил на меня свои трудности, обещая неведомое «противоядие» от укуса неизвестных животных, Рассказывать о произошедшем начальнику или коллегам – еще чего! Подруги (а остались ли они) в общем-то, тоже отпадают.
Я оглядела родную и привычную комнату, с неудовольствием отметив желтоватые обои в цветочек, раритетную советскую люстру и старый мебельный гарнитур. Свет от балконной двери лениво серебрил растрескавшийся линолеум. Уверенности в том, что чудаковатый историк нанесет повторный визит, не было. Значит, надо его найти – и немедленно.

Держа палец на кнопке звонка, я чертыхалась. Эта дверь – тяжелая, стальная – была последней в спонтанных поисках. Поскольку балконы тянулись по всей ширине дома, пришлось обойти все квартиры со «своей» стороны коридора. Но пока я продвигалась без особого успеха – разве что, впервые познакомилась с соседями. И безуспешно - однотипные ответы уже успели надоесть, а ощущение неловкости приводило в бешенство. Действительно, а как бы вы реагировали, завидев на пороге невзрачную девицу с диким взглядом и забинтованным запястьем? Мои вопросы, разумеется, также не вызывали ответной любезности. Но «скорую» никто не вызвал – хотя за ненормальную меня приняли, однозначно.
Пока что неизученными остались лишь две квартиры. Первая располагалась через дверь от моей, другая – в конце коридора.

- Еще не все потеряно – наверняка хозяева вернутся после окончания рабочего дня, - решила я, вернувшись к себе и включив электрочайник. В процессе моих – также безуспешных - поисков заварки, раздался звонок. «О, Савва!», - обрадовалась я. Зря.

Это был курьер – Женька, выполняя свое обещание, прислал документы. Что ж… Юноша был незамедлительно отправлен за провиантом. Я отнесла документы к компьютеру, открыла «1С» и начала сверять цифры. От двери послышалась трель звонка.

Судьба продолжала проказничать – вместо ожидаемого курьера в дверном проеме высился Брюс. А я так и не разобралась в происходящем…
Он внимательно смотрел на меня, приподняв черную бровь. Во взгляде почудилось ехидство, хотя губы казались неподвижными.
- И снова здравствуйте.
- Да-да, проходите, - я рассеянно махнула рукой в сторону кухни. – Располагайтесь.
- Чувствуйте себя, как дома, - саркастично пропел он. – Как идут дела?
Затворив дверь, я уставилась на его спину, осознав, какой жалкой в его глазах должна выглядеть моя тесная кухня.
- Как видите, не очень. Казалось, моим голосом можно резать металл.
Ответной реплики я не услышала – помешал очередной звонок. Я раздраженно обернулась. Ну что за день, сплошные гости!

Не получив документов, курьер удивился. Наверное, привык дословно слушаться Женьки – а тот обычно разъяснял поручения до мелочей. Но с покупками, получив деньги, расстался безропотно. А вот войти в квартиру, даже заглянуть внутрь, ему не удалось. Я стойко стояла на страже – и двери, и своей репутации «старой девы». Когда ваш начальник – гей, заботишься и о таких мелочах. И никак иначе.

Оседлав шаткий табурет, Брюс с интересом наблюдал за извлечением продуктов.
Стараясь не реагировать, я сорвала целлофан с коробки с чаем. Метнулась к столу - передумала и примостила заварку на шкаф у электрочайника. Повторно нырнула в пакет. Батон, сыр и майонез шлепнулись на стол перед незваным гостем. Бутербродов не хотелось, но содержимое старого холодильника наверняка испортилось. А так хоть будет чем заняться при разговоре – в том, что он состоится, я не сомневалась. Брюс не проявлял нетерпения – словно так и надо. Наконец, накрепко завязав пакет, открыла морозильную камеру. Пакет не вмещался. Но не на полку же его ставить! Протечет…
Брюс прокашлялся.
- А не много ли мяса? – тихо произнес он. И добавил, – Давно у вас такие пристрастия?
Я молчала. Заказ составлялся на автоматизме – обычно я покупаю то, что хочется в данный момент. И, когда захотелось парной говядинки – не задумываясь, так и написала курьеру. В конце концов, есть у меня право на «маленькие женские слабости»? Хотя мяса действительно многовато…
Наплевав на хорошее мнение, я засунула пакет в мойку. Сладковатый аромат сырой говядины приятно пощекотал ноздри. Хорошо!
Спохватившись, я постаралась принять максимально нейтральный вид.
- Чаю?
Он кивнул, не сводя с меня пронзительного взгляда зеленых глаз. Это отвлекало, но я решила проявить терпимость – без пререканий разговор быстрее закончится, и он уйдет. А больше мне на тот момент ничего не хотелось.
Наконец, чашки заняли свои места на полиэтиленовой скатерти. К ним добавились два бутерброда и плиточка шоколада. Скажите, мне удалось соблюсти хотя бы видимость приличий?
Но маг словно не обратил внимания на нехитрую снедь.
- Анастасия Каримовна, - вкрадчиво произнес он. – Так что вы решили?
Я поперхнулась. Горячий цейлонский чай, два дня отсутствовавший в рационе, ожег горло.
- Прежде всего, докажите, что вы мне не наврали. Быть может, Сумерки… и контроль над Москвой – бред вашего разума? Простите…
- Могу описать всю историю вашей жизни. Даже то, чего вы не помните. Биографии ваших родственников, мельчайшие события в прошлом. Историю этой квартиры…
- Нет. Это не доказательство. Информацию можно собрать обычными средствами.
- А чего вы хотели бы? Волшебства, магии? – он неожиданно развеселился. – Я покажу.
- Извольте.
Гость вальяжно развел руки, шевельнул кистями. На повернутой к потолку ладони правой руки расцвел огонек – пульсируя, он то уменьшался, то увеличивался, не нанося никакого вреда создателю. Брюс перебросил огонек из одной руки в другую и, улыбаясь, протянул мне.
- Ой! - я засунула в рот обожженные пальцы. Горячо!
Он понимающе улыбнулся.
- Что еще? Взлететь в воздух, вызвать землетрясение?…
- Мне… Мне нужна информация.
- Спрашивайте, - он пожал плечами, как бы говоря «Уже почти согласилась – так чего трепыхаешься?».
- Что прошлой ночью случилось на Н-ском кладбище? Вы ведь сказали, что наблюдаете…
Он усмехнулся.
- Неплохая оперативность. - Затем его взгляд посуровел. – Снорки. Можно сказать, ваши будущие родственники… Порождения Сумрака, убивающие людей – ради собственной жизни.
- Снорки, - я покатала незнакомое слово на языке, - снорки.
- Именно так. Яд снорка смертелен. При малых дозах вероятно заражение. Но вы выжили после укуса – следовательно, заражены. Он помолчал. – И подлежите немедленному уничтожению. Узнав о нападении, я должен был «убрать» вас.
Меня не радовала мысль о чаепитии с потенциальным убийцей.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
Появилось нестерпимое желание уговаривать, улещивать, убеждать – только бы выиграть время, только бы пожить еще... Подобное ощущение мне претило, но кто же знал... Хватаясь за призрачный шанс, как утопающий - за соломинку, я пролепетала:
- Но ведь еще есть время? Вы говорили - четырнадцать дней…
- Правильно, - в его голосе слышалась снисходительность – словно уговаривал маленького ребенка скушать конфетку «не прямо сейчас, а после обеда». – И, выполнив условия, вы получите противоядие. Никто ни о чем не узнает.
- А кто-то может узнать?
- В том и дело, - он сгорбился. – Зараженных убивают сразу. Так что я участвую в этой авантюре на свой страх и риск.
- Анализы…
Хмурый лаборант частной клиники, бравший пробы моей крови, обещал предоставить результаты анализов через пару дней. Кто, кроме сотрудников клиники, будет в курсе?
- Спокойно. Об этом я позаботился. Они ничего не найдут.
- То есть, вы заинтересованы в моем спасении? Но ведь заражение случилось совсем недавно. Чего тогда было подходить после.. «После «аварии», хотела сказать я, но осеклась, - После первой встречи?
 - Я пытался «выдернуть» тебя – пожалел, что загнивает такая красивая аура, - нехотя объяснил он. Как будто люди (полноте, а человек ли он?) не имеют право на жалость.
- И?
- И было кое-что еще. Я использовал «покров величия». Теоретически, вы не могли не заметить мою машину. Но даже не заметив – должны были отойти, освободить дорогу.
Мне стал понятен его бешеный стиль вождения. Действительно, как удержаться, когда любые участники транспортного потока должны отскакивать в сторону, как от «мигалок» перед правительственным кортежем?
- А я не отошла. И пуще того – чуть было не попала под колеса.
- Вот именно, - он снисходительно улыбнулся. - Такую аномалию упускать нельзя.
Пусть «аномалия», но мне стало легче. Еще одна добавочная ценность – если не считать миссии переговорщика. И сыщика – ведь мне кого-то надо найти?
- Да. Кстати. А можно еще раз о моем задании? А то, - я смутилась, - всего не запомнила. В прошлый раз.
- Конечно, он проследил направление моего взгляда и нахмурил брови, - не стоит записывать. Вы же понимаете…
Удивительно, но некоторые, описываемые, им места, мне уже приходилось слышать. Точно, из рассказа Саввы. Интересно, так мой ночной спаситель – из этих? Я решила держать предположения при себе.
Брюс продолжал излагать бесконечный, казалось, список «нехороших квартир», лесопарковых зон, старых хламов и кладбищ. Встречались и вовсе незнакомые названия. Впрочем, я смогу спросить у «Яндекса», или у Саввы – надо только придумать, как объяснить неожиданный интерес. Тут я спохватилась, заметив молчание гостя.
- Поняла. А почему вы не можете сами, эээ…. собрать делегатов?
- Сумерки, - он сделал паузу, словно пытаясь сформулировать фразу, - не всегда подчиняются, ммм… нашей реальности. Но у вас получится.
В моей голове закружился бесконечный хоровод вопросов, догадок и предположений. Почему? Потому что, после укуса снорка, я иначе воспринимаю мир? Тогда ночное нападение могло быть подстроено? Да, нехорошая в таком случае вырисовывается перспектива… Но разве я - противник тем, кто может управлять сгустками пламени?
- Но все-таки – как я смогу?
Он привстал с табуретки, давая понять, что аудиенция окончена. Выпрямился, посмотрел мне в глаза – и молча вышел в узенький коридор.
- Спросите об этом у своего ночного приятеля.
Дверь распахнулась – безо всякого прикосновения. И точно также, самостоятельно, захлопнулась за его спиной. Я обессилено прижалась к косяку.

Покончив с бухгалтерией, я торчала за монитором, бездумно раскладывая привычный «Пасьянс».
За дверями «непроверенных» квартир никого не оказалось – во всяком случае, никто не отозвал на мой стук и яростный трезвон. Может быть, хозяева на время уехали, может быть – пока не нашли квартирантов. Когда каждый квадратный метр стоит таких денег, жилье недолго останется пустым – но моего времени было катастрофически мало.
Вспомнив о фотографиях с «места событий», я сообразила кое-что. Тот мальчик (Виталик, кажется?) с кем-то говорил по телефону. Может, поискать его собеседника?
Я запустила страничку поисковика. Набила запрос в тоненькую линеечку окошка. «Дозоров» было двое – какая-то компьютерная игра и нечто уличное, с «командами» и «экипажами». По всей видимости, второе – типичные геймеры вряд ли пойдут «в реал». На сайте московских «Дозоров» просмотрела список команд – просто огромный. О погибших информации не было.
Проиграв еще несколько партий в карты, я решила оставить сообщение. Может быть, на кладбище той ночью была не только я – и погибшие парни? Зарегистрировавшись на форуме и создав тему, описала подробности встречи, попросила связаться, оставила телефон…
Что дальше?

Искала информацию о перечисленных Брюсом местах. Список пополнялся. Глаза слипались, но на память не хотелось надеяться. Подключив старый принтер, я набрала maps.yandex.ru и занялась планированием будущих акций. К сожалению, процесс занял от силы пару часов. Затем снова открылся пасьянс – но один за другим шли проигрыши. Я мерзла – балконная дверь, открытая в надежде на появление Саввы, пропускала в комнату слишком много ночного воздуха.
Если верить Брюсу, мне оставалось жить всего 13 дней. А цифры в углу монитора показывали уже половину пятого. Я сглотнула, машинально отметив: «время уходит». Да оно, как песок, вообще утекает сквозь пальцы…
В совершенно измученном состоянии, уже встретив рассвет – светлеющее небо не оставляло сомнений в скором наступлении дня – я все-таки легла спать.
Савва не появился.

Что может быть лучше свободного бега?
Терпкий воздух, наполненный сыростью и струйками пугающих, непривычных ароматов. Миг – и под ногами иголочки короткой зелени, ломкий ледок над черной водой, комковатая земля. Несколько прыжков – можно ощутить шершавый асфальт, обтесанные углы бордюров, цветастую роспись у дорог. Поют деревья, надсадно дышат большие глыбы – каменные, но теплые – даже на бегу можно почувствовать. Кое-где тихо шипят струи пара. Что-то звенит, ворчит, позвякивает вокруг. Жизнь?
Огромные цветы издалека пульсируют желтым, оранжевым, алым. Ой! Нельзя на них смотреть – режет глаза. А в остальном - удовольствие.
Что может быть лучше? Разве что бег за добычей – быстрый, стремительный – и смертоносный. Ага! Где же ты?
Большие, теплые. Сгрудились между двумя цвета, идут – от зеленого к желтому. Запах такой, что хочется броситься следом. Но нельзя. Опасно.
А как же хочется – поглотить, урвать немного тепла, пропихнуть внутрь куски и вымазаться снаружи, наплевав на все предосторожности! Поздно. Добыча ушла.
Жду.