Деньги

Случилась эта история в незабвенные 90-е 20-го и произойти могла, конечно же, только в России, в районном селе N-ской области, или, как теперь все чаще говорят, губернии. Село большое, но все друг друга, как водится, знают. И не только своих, но еще и близких и дальних родственников, наезжающих в базарные дни с окрестных сел и деревень, или к родителям – из города:
-Глянь-к, это чей же?
-Да Бормана племянник.
-Бормана?
-Ну…этого, Витьки Чупрунова.
-А-а… Тощой-то какой.
-А ты слыхала? К гусенице-листовертке дочь приехала, внука на каникулы привезла.
-Это к Маньке, что ль, с краю Запятовки?
Народ, в общем-то, мирный, спокойный, не чужд состраданию, хотя и своего не любит упускать. Наш, русский, в общем, народ.
90-е, конечно, явились испытанием для такого менталитета. Вот одну такую историю, связанную с этим испытанием, вы сейчас и узнаете.
Жили да были муж и жена, работяги, колхозники. И повезло им с наследством – перепал на их долю целый дом в районном селе. Для кого-то, может, вырученные за него деньги по тем временам и небольшие, но они отроду в своей жизни столько не видели и уж, тем более, в руках не держали, не щупали.
Приехали они из своего маленького села в районное, сделали дело с покупателем, и с деньгами – в гости к дальним родственникам, переночевать, поскольку вернуться домой, в другое село, в тот же день они никак не успевали – автобуса не было.
А тут, известное дело, положена гульба – выгодно наследство сбыть, это вам даже не шубу в трусы заправлять, а гораздо сложнее. Поэтому отметить, обмыть – без этого невозможно. Так что выложили наши муж да жена за душевное угощение кругленькую сумму. Не всю, конечно, что за дом выручили, но тем не менее. Это такая русская особенность: именины ли, свадьба – иной раз в денежном эквиваленте надарят меньше, чем потрачено на саму гулянку, но без нее никак не обойтись. Можно сказать, дело чести широкой русской души.
Вот и начали они это дело – собрали кое-кого из соседей, знакомых, купили все, что могли купить для приличного стола, достали из погреба собственные соленья-варенья, приготовили горячее, и, наконец, под вечер – сели. Оставшиеся деньги – большие, толстой пачкой, - от любопытных, от потенциальных воров, тоже по-русски – куда? Конечно, в специальный карман на трусах, туда точно никто чужой не доберется. Миссию по сохранению капитала взяла на себя жена.
А зимой темнеет быстро. Электричество на улицах со времен «золотого застоя» не чинено, скажи спасибо, что вообще есть, хоть на концах улиц, на перекрестках.
А с выпивки пить хочется, а после того, понятно, в туалет. А удобства – на улице, деревянные. Родственники жили не абы где – в настоящем многоквартирном доме. Строили такие при «застое» по селам, двухэтажные, кирпичные, беленькие, обнесенные со стороны дороги маленькими палисадами, в которых жители умудрялись разводить не только цветники, но и сажать картошку, морковь, капусту, короче, всё, без чего немыслимо приготовление здоровой крестьянской пищи.
В таком доме квартир было штук восемь, а туалет во дворе – один.
Запахнув на себе старую шубу, накинув платок, вышла веселая от алкоголя жена по хрустящему снежку, к туалету. Занято. Ждать – холодно. Возвращаться в подъезд – лень. Зайти за уголок – хоть и спьяну, а стыдно.
Оглянулась она, видит, сарай-развалюха с открытой дверью стоит. Чей – не до того ей было. Кинулась в темный дверной проем. Внутри какие-то поленницы, садовые инструменты, то ли пилы, то ли ведра. Холодно, так что дело у нее быстро получилось.
С облегчением вернулась в квартиру. Гулянку закончили за полночь. Довольные гости разошлись, а свои – счастливые, улеглись спать. Даже посуду не помыли – оставили до утра, сил уже не было.
Наутро мужу с женой надо было к первому автобусу до их деревни. Быстро стали собираться, вещи, документы проверили и – ужас! – потайной кармашек был совершенно пуст! Ни бумажки не осталось. Нервы у супругов крепкие были, деревенские. Кто бы другой, из городских, непременно умом бы двинулся: как? где? кто? куда деньги делись? Неужто гости вчера сперли? Но опять же – как?
Квартиру вместе с хозяевами они перерыли не один раз. Звонили знакомым. Ничего. Им было уже не до автобуса. Даже на нечистую силу думать стали, сетовали, за что, мол, Бог так наказал?
Ближе к обеду заглянула к ним знакомая бабуля по какой-то мелкой бытовой надобности. Слово за слово, как всегда, сообщила последние новости. В деревне они похлеще общероссийских и международных бывают. Тут и грабежи, и кражи, и угоны, больше, правда, велосипедов; изнасилований, слава Богу, в последнее время нет, зима, должно быть, не дает; но зато без убийств не обходится – в другом конце села хоронили с утра буйного пьяницу, которого жена третьего дня топором зарубила, в «ифекте каком-то», как выразилась бабуля, так что по суду, народ говорит, непременно оправдают. Но главная удивительная новость была впереди, и бабуля, хотя и не обучалась на психолога, знала, чем поразить слушателей, когда они уже устанут от привычных новостей.
На их центральной улице жил известный на все село добрый пьяница Колька Воробьев. Он никогда не дебоширил, а и по-трезвому, и спьяну любил веселить народ. Именно он и устроил с самого утра в главной пивнушке настоящий переполох. Был Колька с глубокого похмелья, но, как позже утверждали очевидцы, практически трезвый. Зайдя в пивнушку опохмелиться, он чуть не с порога возопил: «Православные, гуляем!» - и выложил на стойку перед продавцом пачку денежных купюр. «Всех угощаю!» - у завсегдатаев, только не ночевавших тут, от этого Колькина заявления даже наступило легкое протрезвление.
Но и на этом дело не кончилось. После первых рюмок низкосортного спиртного Колька так разошелся, что стал раздавать деньги всем, кто нуждался. Кому сколько было нужно, кто сколько попросит и – просто так, от себя, от доброй своей души. Для людей ему ничего было не жалко. Радужные бумажки сыпались из его рук, как каша из сказочного горшочка.
Закончились они только тогда, когда к Кольке выстроился целый ряд просителей, которые к пивнушке уже не имели никакого отношения – люди пришли с улицы посмотреть на это чудо и, если возможно, даром получить от Кольки денежный приз.
Кто-то нашелся спросить у добряка, откуда у него такое богатство. Колька был еще в кондиции, когда мог связно объяснять, что произошло. Вчера вечером перепил, пошел прогуляться, не дошел, завернул в какой-то двор, в сарай, там и проспал остаток ночи на дровах. Утром нашел на земляном полу кучу разбросанных денег. Даже не пересчитав, сгреб все и от счастья сразу же ринулся в пивнушку – надо было мужиков обрадовать, ведь отродясь такого чуда ни с кем не случалось. Как с неба свалились!
Муж с женой, не дослушав эмоциональный бабушкин рассказ, поняли друг друга без слов – вывалились их деньги из злополучного кармашка в неподходящее время в неподходящем месте! Едва одетые, выскочили на улицу, к центру, к пивнушке, переругиваясь между собой:
-Пить надо меньше! И не садиться…где попало.
-Ты – хозяин должен был за их сохранность отвечать!
Долгие разбирательства с привлечением органов власти закончились тем, что часть денег все же удалось собрать и вернуть законным владельцам. А часть осела безвозвратно в чьих-то тощих кошельках, дубленых алкоголем желудках и печенках. Удивленный Колька только руками разводил – он-то был ни в чем не виноват. Нашел деньги в общем сарае и доброе дело решил людям сделать, не себе же брал. Деньги – это ведь так, хлам, мусор, бумажки, сами по себе – ничто. Вот когда они на пользу человеку идут – тогда только они по-настоящему чего-то стоят.
13.11.2008