Город

Наступил вечер. Жара, державшая город в напряжении весь день, немного спАла. Воздух больше не напоминал вязкую раскаленную массу, в которой так трудно дышать. Опустевшие днем улицы постепенно оживали, дети выбегали поиграть, их родители степенно выходили на веранды своих домов, опускались в кресла-качалки и сидели там, наслаждаясь вечерней прохладой. Дряхлый городок благосклонно глядел на своих жителей окнами домов. Его единственная улица пыльной змеей вилась среди холмов, покрытых чахлыми деревцами и кустарником. Когда-то городок был полон жизни, его жители были молоды и горячи, не проходило и дня, чтобы в местном баре не завязывалась драка, а теперь все будто погрузилось в жаркое марево. Странная жара уже несколько лет тревожила жителей города. Старики шептались о приходе Черного Человека, который уведет за собой людей прямиком в ад. Но время шло, люди постепенно приспособили свою жизнь к изменившемуся климату, они стали работать по ночам, а днями спали в прохладных глубоких подвалах. Контакты с внешним миром были сведены до минимума, и жители городка прослыли странными, кто-то даже называл их непонятным и неприятным словом "вампиры", но, по сути дела, им было все равно. Лишь бы их не трогали, давали им жить своей жизнью и не лезли с советами и вопросами.

Старый Клео вышел на веранду своего такого же старого дома позже всех в тот вечер. Его дряхлые суставы уже не могли двигаться с прежней ловкостью, и по ступеням из своего подвала он поднимался медленно и с трудом. А ведь было время, когда он гарцевал на лошади перед восхищенными девицами и не было жениха желанней... но все прошло, теперь он был чем-то вроде местной достопримечательности, его боялись дети, а их родители не очень-то хотели с ним общаться и старались обходить его дом стороной. Коричневый и морщинистый, он был похож на старое дерево, изрядно поточенное жуками-древоедами, но все еще крепкое.

Он не хотел принимать новые порядки изменившегося города, он помнил его совсем другим. Но старик давно остался один, его жена умерла в родах вместе с младенцами-близнецами, с тех пор он так и не связал себя узами с кем-то еще. Некуда было ему идти, да и сил почти не оставалось. С тоской смотрел он на происходящее в городе, когда-то пытался еще предостеречь жителей, да все без толку, они стали другими, не слышали его слов и смеялись над ним. Вот и жил Клео в ожидании, пока Бог приберет к себе, думал, может, с женой и детишками на том свете свидится...

Между тем стремительно наступала ночь, принося с собой прохладу и суету на улицах. Обитатели города спешили по своим делам, которые надо было решить до наступления нового жаркого дня. В сгущавшихся сумерках их глаза отблескивали красным, но все уже привыкли к этому. Клео же прятал свои глаза за стеклами старых, треснутых в нескольких местах очков без дужек, которым было уже бог весть сколько лет. Не хотел, чтобы жители лишний раз задумывались о том, почему же он не изменился, остался таким же человеком, как и в тот день, когда матушка произвела его на свет... разве что прожитые годы наложили отпечаток.

Покачиваясь в своем кресле-качалке, Клео наблюдал привычную уже картину вечернего города, как вдруг все было нарушено звуком, в котором, подумав, старик признал цокот копыт. В городе давно уже не было лошадей, они были слишком чувствительны к изменениям, происходившим с их хозяевами по ночам, поэтому эхо от шагов лошади сначала и показалось Клео чем-то непонятным. Мелькавшие тут и там тени с красными глазами замерли, насторожившись, их чуткие уши уже уловили цокот копыт. Всадник, кто бы он ни был, приближался.

"Эх, куда же тебя принесло, странник..." - тоскливо подумал Клео. - "Хорошо, если сможешь выбраться отсюда, хотя бы пешком"
Заржала лошадь. "Тихо, ты, ну, успокойся" - послышался мужской голос. Итак, в город вошел пришелец. Чужак.

Жители, недовольно шипя, постепенно возвращали себе человеческий облик. Поскольку ночь только вступала в свои владения, они еще не успели трансформироваться полностью, обратный же переход в неурочное время был болезненным. Но тут и там гасли красные вспышки глаз. Пришелец будет жить. Но только Клео не был уверен, доживет ли тот до утра. Его самого, по неизвестным причинам оставшегося человеком, не трогали, поскольку он все-таки был частью городка, а вот новых людей здесь не привечали. Да и давно они уже не забредали сюда, ведь дурная слава о проклятом городке успела разойтись по окрестностям и стать частью тех историй, которые шепотом рассказывают у костра любители острых ощущений да которыми матери пугают непослушных детей.

Клео всматривался в сумерки. Так и есть, всадник направил лошадь к его дому. "Скорее, скачи что есть сил!" - хотелось крикнуть ему, но было уже поздно. Бегство ничего не изменило бы. Цокот копыт стих, силуэт всадника вырисовывался перед верандой Клео. Старик с удивлением заметил, что странник был совсем молодым, не больше восемнадцати лет. Его потрепанный плащ был покрыт пылью, серые глаза устало смотрели исподлобья. Конь его был очень хорош, породистый, но так же как и его хозяин, выглядел уставшим и явно требовал хорошей чистки, овса и отдыха. Клео вздохнул и поднялся с кресла. "Здравствуй, путник. Знаешь ли ты, где оказался в этот грустный вечер?" - спросил Клео, смотря снизу вверх на странника, который и не думал спешаться. Тот не отвечал. Он поднял руку и сделал какой-то странный жест, Клео где-то давно уже видел что-то подобное, но никак не мог вспомнить, где. В это время жители города, на время принявшие человеческий облик, уже собирались вокруг его дома. Даже в этом виде их отличал особый запах, резкий, серный, Клео плохо видел, но на удивление нюх у него остался прежним, как в молодости - тогда шутили, что он может унюхать подводную реку в бескрайней пустыне.

Парень вдруг покачнулся и чуть не упал с лошади. "Да он полумертв от усталости" - вдруг понял Клео. Только он хотел помочь тому сойти с коня, как вдруг из наступающей темноты раздался голос: "Не тронь его. Он наш". Тени расступились и вперед вышел огромный человек. Герх когда-то был кузнецом, его считали добродушным увальнем, но все оказалось не так просто. Именно он, как считали, первым столкнулся с Проклятием города, однажды найдя в пустыне кусок металла, из которого задумал выковать меч. Только ничего у него не вышло, металл не подавался плавлению и ковке, а Герх начал сходить с ума, утверждая, что он разговаривает по ночам и нашептывает ему ужасные вещи. Он был первым, кто изменился, это он обратил всех остальных... А теперь был кем-то вроде главаря в городе, его слушали, хотя некоторые и шипели за спиной, сверкая глазами во тьме, но до открытого бунта пока дело не дошло.

Клео замер на ступенях своего крыльца. Герх подошел к лошади и попытался ухватить ее за уздечку, но животное, почувствов неладное, всхрапнуло и отпрянуло. Парень поднял мутный взгляд от земли и заученным движением колен остановил лошадь. Оглядевшись вокруг, он снова посмотрел на Клео и в его глазах промелькнула тень ужаса. Кажется, он начинал понимать, что в своем путешествии забрался слишком далеко. К тому же, как видел теперь Клео, не все жители приняли человеческий облик. Глупый Джо, местный дурачок, прыгал у всех за спинами, кривлялся и пытался показывать язык, но мешали клыки, а красное сверканье глаз придавало этой картине ужасный смысл. Парень увидел его и изо всех сил сжал зубы, чтобы не закричать. Уже совсем стемнело. Клео отступил вглубь веранды. Он понимал, что сейчас произойдет, потому что кой-какие люди все же забредали в городок. Только никто из них не покинул его больше. И не остался жить здесь странной нечеловеческой жизнью.

Герх завыл, подняв голову к небу. Он все еще был похож на человека, но что-то неуловимо изменилось. Он не начал обрастать шерстью или увеличиваться в размерах, просто что-то стало не так. Странник выхватил револьвер и выстрелил Герху в грудь, затем резким взмахом поводьев пустил лошадь галопом.

В этот момент одновременно произошло два события, которые заметил, похоже, только Клео, так как остальные были слишком заняты предвкушением свежей добычи. А случилось вот что - во-первых, пуля насквозь прошила Герха и вылетев у того из спины, свалила еще и дурачка Джо, который повалился наземь, тихо скульнув. А во-вторых... во-вторых, полы плаща всадника разметнулись от резкого движения, и на внутренней стороне подкладки отчетливо показались странные символы, светящиеся во тьме.

А потом все начало происходить очень быстро. Осознав, что их вожака ранили, нелюди набросились на лошадь и всадника, пытаясь не дать им уйти. А Герх медленно повернулся к Клео и пошел прямо к нему. При этом по груди у него стекала вязкая черная жидкость, возможно, это была кровь того существа, в которое превратился кузнец - ведь раньше никто никогда не пытался пристрелить одного из них, и Клео наверняка не знал, что течет в жилах его соседей вместо крови.

У Клео мелькнула мысль: "Интересно, а пули у странника серебряные?", хотя он не был уверен, может ли и обычная пуля убить существо, подобное Герху, потому что за прошедшее время горожане не изменялись и не умирали, возможно, они приобрели бессмертие.

Тем временем всадник, стреляя уже с двух рук ("Редкое умение в наши дни", - мельком отметил Клео, в молодости сам отличный стрелок), расчистил себе дорогу и пустился вскачь по улице. Толпа, воя, изменяясь на ходу, помчалась за ним. Может быть, бессмертие они и обрели, но мозгов у них явно поубавилось, остались только злоба, жадность и желание убивать. Правда, они не очень-то могли в этом попрактиковаться, ведь про проклятый Город знали все в округе и редко кто бездумно забредал на его улицы.

Клео остался один на один с Герхом, который подошел уже почти вплотную к его веранде. Да еще Джо постанывал от боли где-то в темноте. Герх остановился перед Клео, который и не думал пытаться спрятаться в доме, и посмотрел на него. В глубине его красных глаз было страдание ("Наверное, пуля все-таки была серебряная, - подумал Клео, - вон как мучается, бедняга"). Он стоял покачиваясь и вдруг рухнул на колени и попытался говорить. Так как его превращение только началось, когда он был ранен, то его горло еще могло издавать какое-то подобие человеческой речи, но слова можно было разобрать с трудом. "Р-р-рррасти, еее о-о-огг, нн-н-е с-с-соо-о-ог, - рычал Герх и глаза его тускло мерцали, - уб-беййй!!". Клео усмехнулся и протянул руку к Герху. Тот вздрогнул, но стиснул зубы и замер. Клео легонько коснулся головы Герха, стоящего перед ним на коленях. В темноте было видно, как в момент прикосновения что-то вроде молнии промелькнуло из руки Клео. Герх молча повалился на землю.

Много лет назад Клео пришел в этот город, все знали его как вдовца, скорбящего по умершим жене и детям. Он тихо жил в городе, занимаясь кой-какой работой, не очень-то выделясь, вот только в конкурсах по стрельбе он всегда побеждал, да еще иногда отлучался куда-то на неделю-другую, никто не знал куда. А когда Герх нашел странный кусок металла в пустыне, лишь ухмыльнулся в усы и наблюдал за происходящим. Каждый изменившийся житель в городе вместе с новым обликом получал и своего рода Знание, возможность общаться с себе подобным без помощи речи и слуха, каждый мог почувствовать другого на расстоянии, знал, что происходит с его собратом сейчас, как он себя чувствует. А Клео они чувствовать не могли. Только когда он этого хотел, когда он желал поговорить со своими творениями. Он назначил главой Герха, наделил его полнотой власти, если так можно было сказать про отношения в этом странном городе. И смотрел, и ждал. Его нынешнее тело старело, проходили годы, но что значат годы для существа, в распоряжении которого - вечность? Никто не знал, откуда он пришел и куда уйдет, те, кто не хотел изменений и противился им, были давно съедены по его приказу, его мир действовал по его законам.

Вернувшись в глубь веранды, Клео сел в свое кресло и начал покачиваться в нем. Старые глаза этого тела плохо видели, но зрение было ему и не надо. Он и так знал, что всадник не добрался до конца главной улицы, его стащили с лошади, которую тут же растерзали (он позволил им это сделать), а самого парня сейчас волокли к дому Клео. Он хотел поговорить с ним. Потому что он знал - это человек из другого мира. Где существо, называвшее себя здесь и сейчас Клео, когда-то побывало и тоже ставило там свои эксперименты. У него имелись вопросы к страннику, он хотел побеседовать с ним...

Тело Герха дымилось перед верандой, издавая едкую вонь. "Да, все-таки надо что-то делать с этой их чувствительностью к серебру", - подумал Клео.

В ночи плакал козодой, предвещая чью-то смерть. Город жил своей странной жизнью...

21.08.2006-28.08.2006