Икона Божией Матери Знамение - Защитница Великого

       Православный календарь. Современный взгляд
Икона Божией Матери «Знамение» - Защитница Великого Новгорода
       ч.3

       Рассмотрев «факты первых чудес» совершенных Икона Божией Матери «Знамение» нам осталось рассказать о последующих исторических событиях так или иначе связанных с этой иконой и о судьбе самой иконы.
       Из сохранившихся исторических данных ( письменных источников) можно узнать следующие основные факты:

       1. Чудотворная икона после 1170г. 186 лет продолжала оставаться в той же церкви Спаса Преображения на Ильиной улице. За это время в Новгородской земле произошло много событий и сменилось 2-3 поколения новгородцев.
       Наиболее тяжелые времена наступили в середине ХIII в. Когда на Русь т пришли татаро-монголы. Тогда досталось и Новгорода.
       Так, поход Орды на Новгород в 1238 г. закончился неудачей для завоевателей. Героизм и мужество защитников нового Торга, оказавшегося на пути Орды, задержали татарскую конницу почти на месяц. А начавшаяся затем весенняя распутица и бескормица для коней, заставила захватчиков повернуть назад.
       Тем не менее, по воле великого князя Александра Невского Новгород в полной мере разделил экономическое бремя, возложенное Ордой на Русь.
       Избежавший разрушения город сыграл важную роль в защите северо-западных рубежей Руси от шведской и немецкой крепостной агрессии.
       В 1240 г. новгородское ополчение разгромило шведскую военную экспедицию при слиянии рек Невы и Ижоры, а в 1242 г. новгородцы вместе с владимирской дружиной разгромили на льду Чудского озера объединенные силы Ливонского и Тевтонского крестоносных орденов.
       Рыцарской армии был нанесен самый большой урон за всю историю средневековых войн. Одержанная победа была закреплена разгромом Ливонского ордена а Ракворской битве в 1268 году.
       Но сохранившиеся летописи в этих событиях не вспоминают об иконе Пресвятой Богородицы «Знамение». Видимо она, никак не проявила свои чудодейственные способности.
       Тем не менее, куль иконы продолжался и в 1356 году повелением архиепископа Моисея специально для этой иконы Божией Матери в Новгороде был построен храм Знамения Пресвятой Богородицы, ставший собором Знаменского монастыря
       Справка: Знаменский собор (XVII век) был построен для хранения известной новгородской святыни (покровительницы Новгорода) —иконы «Знамения Божьей матери»
       В соборе проводятся концерты духовной и классической музыки (концертный зал с хорошей акустикой).
       Знаменский собор является типичным памятником московского зодчества XVII в. Фресковая роспись выполнена костромскими мастерами в 1702 году, прекрасно сохранилась, интересна мотивами светского характера. В соборе проводятся концерты духовной хоровой музыки.
       Икона Пресвятой Богородицы «Знамение в храме Знамения Пресвятой Богородицы располагалась справа от Царских врат.
       Празднование в честь иконы ежегодно до 1917г. совершалось по особому чину, известному из Софийского рукописного чиновника XVII века.
       Служба начиналась в Софийском соборе. Владыка в торжественном облачении выходил из Софийского собора. Крестным ходом и пением молебного канона шли в Знаменский собор, где служили литургию и водосвятный молебен.
       О значении образа говорит тот факт, что вода от Знамения и просфоры посылались Государю Московскому, который таким образом тоже приобщался к празднованию.
       После укрепления местного культа почитания иконы, новгородские и московские богомазы стали широко тиражировать ее копии. И тогда за иконой утвердилось наименование «Знамение».
       Современные искусствоведы так описывают нам эту икону:
       « Икона «Знамение» Новгородская создана в первой половине XII века.
       По иконографии представляет собой поясное изображение Оранты, на груди Богоматери медальон с образом благословляющего Младенца Христа.
       Она сидит и возносит в молитве свои руки. На ее груди, на фоне круглого щита (или сферы) без всякой поддержки сидит благословляющий Божественный Младенец — Спас-Эммануил.
       Правой рукой младенец благословляет мир, как вечный архиерей и пастыреначальник, а в левой держит свиток как знак благодатного закона и спасительного учения, которым Он просвещает род человеческий. Сама же Матерь Божия как бы приносит и посвящает Господу Вседержителю благословенный плод пренепорочного чрева Своего и с воздетыми руками молит Создателя, да примет Он плод сей как жертву за спасение всего мира.
       Такое изображение Богоматери относится к числу самых первых Ее иконописных образов.
       В усыпальнице святой Агнии в Риме есть изображение Богоматери с распростертыми в молитве руками и с Младенцем, сидящим на Ее коленях. Это изображение относится к IV веку.
       Кроме того, известен древний византийский образ Богоматери «Никопеи» VI века, где Пресвятая Богородица изображена сидящею на троне и держащею обеими руками перед собой овальный щит с образом Спаса-Эммануила».
       « Со временем, в изображениях «Оранты» стали располагать на ее груди диск, где, окруженный сиянием славы, представал младенец Иисус, возникал как бы знак таинственного Боговоплощения, которое и дало нерушимую силу ее молитве.
       Этот тип изображения получил в Византии название «Богоматерь Великая Панагия» («Панагия» по-гречески – «Всесвятая»).
       Но постепенно возникает традиция не ростового, а полуфигурного изображения Богоматери Панагии с вочеловечившимся от нее младенцем в лоне.
       Такое изображение было более интимно-личностным, более отвечало прямому обращению к ней верующих.
       Эти полуфигурные изображения Богоматери получили на Руси название «Знамение», то есть знак, так как знаком спасения, знаком начала новой жизни и было Рождение Христа от Девы, о чем писали еще в древнейших библейских пророчествах».
       Но вот есть довольно запутанное обстоятельство в истории написания этой иконы. О которой сознательно умалчивают церковные историки и писатели. Новгородской иконы Божией «Матери « Знаменение» в отличии от других икон и копий этой иконы является двусторонней.
       На другой стороне расположена икона изображающая святые (либо Петр и Анастасия, либо Иоаким и Анна надписи с их именами не сохранились), представленные молящимися образу Христа.
       Поэтому если полностью принять церковную версию событий 1170г. которая приписывая чудодейственное спасение города Пресвятой Богородице, церковь умаляет участие в «защите» Новогорода других святых.
       Ведь в «Сказани..» сказано, что икона во время штурма будучи обращенной ликом Богоматери в сторону нападавших, вдруг сама обернулась, и заплакала (« мироточила»), а уж панику в ряды нападавших «наслали» другие святые, толи Петр, толи Иоким?
       В течение столетий икона многократно реставрировалась; в 1565г. ее поновлял митрополит Макарий.
       Но современные исследования показали, что «От живописи XII века сохранились только фрагменты синей одежды Богоматери на лицевой стороне и изображения святых на обороте».
В начале XX века на иконе был массивный золотой оклад с драгоценными камнями. Конфискованный впоследствии большевиками.
       В годы советской власти икона хранилась в Новгородском историческом музее; в настоящее время во вновь открытом для богослужения новгородском Софийском соборе.
       На протяжении XII-XIX веков с иконы делались многочисленные копии-списки, широко почитавшиеся по всей России; самые известные из них:
       Абалацкая (1637, главная святыня Сибири), Царскосельская (в Знаменской церкви Царского села; считалась семейной святыней Романовых), Серафимо-Понетаевская (1879, главная святыня женского Серафимо-Понетаевского монастыря).
       У читателя может, сложится мнение, что в Великом Новгороде был полный порядок как в делах государственных, так и церковных под покровом иконы Пресвятой Богородицы «Знамения» был, полный порядок и христианская вера процветала и ширилась?
       Но это ошибочное мнение. К 1300г. Великий Новгород собрал вокруг себя огромные территории, и новгородская аристократия пыталась сохранить и обеспечить независимость новгородского государства.
       Новгород успешно боролся с армиями Михаила Тверского и Дмитрия Донского, в период братоубийственной междоусобной войны в начале XV века принял у себя и укрыл ее организатора и вдохновителя Дмитрия Юрьевича Шемяку.
       Являлся Великий Новгород и источником распространения в Московии церковных ересей. Первым такого рода широким общественно-идеологиче¬ским движением в Новгородской земле было стригольничество.
       Стригольничество исходило из критики существующего церковно-феодального строя. Корыстолюбие, обогащение всей церковной иерархии сверху донизу, преданность мирским интересам и нерадение об интересах духовных - исходный пункт теоретических и практических построений стригольников. И стремления этих искателей истиной веры, актуальны и до настоящего времени!
       «Мнози пастуси наймают наймиты паствити скот и сами пиют или да спят невидением или грубостью, или упиваються неправедным собранием и потакови деюще властелем не хотят учити, ловящи у них чаши или некоево взятья... О, горе! пастуси волци быше, овець истерьзаша».
       Приобретение церковных должностей «на мзде», соверше¬ние таинств за плату вызывали логический вывод о их недействительности.
       «Глаголют бо стригольницы о нынешних святителех и о попах: недостойны де их службы».
       А отсюда дальнейший вывод, уже практический - отрицание официальной церковной иерархии.
       Отказываясь признавать «законных», поставленных «на мзде» епископов и попов, стригольники вопреки всем традиционным канонам требовали, чтобы епископ получал право на учение от общества, и больше того - признавали это право за всяким членом общины, обладающим высокими нравственными качествами и опытом в вопросах веры.
       «Стригольницы ни святителя имущи, ни учительского сана, сами ся поставляют учители народу».
       Из двух названных летописью по имени вождей движения, казненных в 1375 г. на волховском мосту, Никиты и Карпа, один был дьяконом, другой простецом.
       Таким образом, выясняется среда руководителей движения, а вероятно и его идеологов: низшие клирики и «простецы»-миряне. Они же составляли и основную массу стригольнических общин в Новгороде и Пскове.
       Начавшееся в XIV в. стригольническое движение захватило и часть XV в. Последние известия о нем относятся к 1427 г.
       В том же XV в. в Новгороде развернулось новое идеологическое движение, - так называемая ересь жидовствующих.
       Движение это нельзя считать в собственном смысле новгородским. Зародилось оно не в Новгороде и в своем распространении захватило не одну новгородскую область.
       Но, говоря о новгородской областной культуре, его нельзя обойти уже потому, что первым местом его широкого развертывания у нас был именно Новгород.
       Он же и позднее продолжал играть роль опорной базы движения, так как здесь, в Юрьеве монастыре, был создан своеобразный штаб ереси сильным ее московским покровителем, думным дьяком Посольского приказа Федором Курицыным.
       По летописным упоминаниям, и мнениям церковных авторитетов, выступавших противниками «жидовствующих» «ересь жидовствующих представляла из себя не что иное, как полное и настоящее иудейство или жидовство с совершенным отрицанием христианства».
       В основу этой ереси были положены следующие доводы. Во- первых, исходя из отрицания эсхатологических ожиданий, связывавшихся с 1492 годом, завершавшим по христианскому летоисчислению седьмую тысячу лет от сотворения мира, еретики-вольнодумцы отвергали вообще и учение о «втором пришествии», и о загробной жизни - эти основные положения христианской религии.
       Это было вполне логически: «яко седьмь тысящ лет скончася и пасхалия прейде, а второго Христова пришествия несть, и писания отеческая суть ложна».
       Второе, было отрицание загробной жизни и воскресения мертвых, затем следовало отрицание богочеловечества Христа, отрицание божественного промысла, христианских таинств, отрицание всего вообще церковного культа, - все это из тех же рацио¬налистических принципов. Вот для примера 2 вопроса которые ставили перед собой «жидовствующие». Они прямо как будто заимствованы из современных нам атеистических философских трудов.
       Как может «бог на землю снити и от девы родитися, яко человек»? Как можно поклоняться кресту и иконам: «то суть дела рук человеческих, уста имут и не глаголют»?
       Критика и отрицание основ церковного вероучения и культа неизбежно были критикой и отрицанием официальной церковной организации, церковных статутов иерархии, монашества, их экономических притязаний.
       Это было общее у жидовствующих со стригольниками. Практические выводы были общие, новой была широта критической базы, укрепляемой научной аргументацией.
       Как бы там ни было, новое идеологическое движение имело очень большой резонанс и чрезвычайно сильно всколыхнуло умы русского общества конца XV в.
       Борьба двух тенденций особенно обострилась в ее родине XV столетия, когда Новгород в нарушение ранее подписанного соглашения с Москвой, призвал на княжение великого князя Казимира, государя католической Литвы.
       Москва в 1471 году ответила на новгородское "предательство" военным походом, выявившим глубокий раскол внутри самого новгородского общества. Архиепископский поляк отказался сражаться против великого князя Московского, а "переветник" Упадыш заклепал пушки железом, чем вывел из строя всю новгородскую артиллерию.
       Убедившись в нежелании большинства жителей Новгородской земли защищать интересы узкого круга новгородской аристократии, великий государь московский Иван III совершил в 1478 г. поход на Новгород "миром".
       Город сопротивления не оказал, правящие круги просили лишь гарантировать им безопасность, сохранить имущество и земельные владения.
       Присоединение Новгорода к Москве положило начало единому российскому государству, открыло новую страницу русской истории.
       XV век стал новой страницей и в истории самого Новгорода. Все новгородские землевладельцы были выселены в другие земли, а их владения розданы московским дворянам.
       Продолжали развиваться ремесло, торговля, новый расцвет переживала культура, впитавшая в себя многие традиции древнего города.
       Возможно, сохранение новгородских традиций вызвало особое раздражение у нездорового, мнительного царя Ивана Васильевича Грозного, подвергшего в 1570 году новгородскую землю невиданному по своей жестокости опричному разгрому. По всей земле были замучены тысячи людей, разграблены церкви и монастыри, деревни и села пришли в запустение. 2000 человек были убиты. И опять в летописях нет никаких сведений о прявлении «чудодейственности» иконы Пресвятой Богородицы «Знаменение».
       Но в современных нам описаниях чудес иконы составленных церковными историками и писателями , называются два явных чуда, которые мы не можем ни принять, ни игнорировать не поддав их подробному анализу.
       Новые чудеса:
Чудо первое
1.В 1566 году в Новгороде, близ торговой площади, вспыхнул пожар и в короткое время распространился на многие улицы: пламя разливалось, подобно огненному морю, и грозило истребить весь город.
       Все усилия граждан остановить пожар были тщетны. Митрополит Макарий пришел в соборную церковь и, облачась, со всем духовенством, с крестами и иконами пошел в церковь Знамения Богородицы, пал пред Ее чудотворною иконою и со слезами молился:
       «О Госпоже Царице Пресвятая Богородице!
Почто презрела и оставила нас, погруженных в такое бедствие?
Знаем, Владычице, что велики беззакония наша, но пощади людей и град, в котором водворяется пресвятой образ Твой!»
       После молитвы святитель взял чудотворную икону и в крестном ходе понес ее по берегу Волхова. Против церкви Иоанна Предтечи служил молебен и кропил святою водою на стремившийся в город пламень. Вдруг огонь стал утихать, ветер подул на Волхов, и заступлением Божией Матери скоро пожар совсем прекратился».
Чудо ли это или каприз природы? Пусть каждый решит сам за себя.
Чудо второе
2. Спасение храма Знамения Пресвятой Богородицы от разграбления шведами в 1611году.
XVII век начался для Новгорода с новых несчастий. В 1611 - 1617 гг. он был оккупирован шведами, вновь разграбившими и разрушившими город. После шведского разорения Новгородская земля уже не смогла восстановить былую мощь. В городе остались несколько 100 жителей.
       Но вот церковная версия этих событий «В 1611 году шведы овладели Новгородом и производили в нем грабежи и кровопролития, не щадили храмов, расхищали церковную утварь, а самые иконы бросали на землю и попирали их ногами.
Некоторые из их воинов дошли и до церкви Знамения во время совершения там божественной службы и хотели войти в отворенные западные двери в церковь.
 Но лишь только вступили на порог, как вдруг невидимою силою были отброшены назад. Хищники опять устремились к дверям, но та же сверхъестественная сила отбросила их назад.
Это так устрашило шведов, что после того никто уже из них не осмеливался войти в церковь.
Велики и неисчислимы чудеса милосердия Божия, совершающиеся от благодатных икон Пресвятой Богородицы».

       А теперь давайте познакомится с отрывком из работы «ИСТОРИЯ государства Российского» Карамзин Н.М.
       «Но Делагарди, снискав личную приязнь Бутурлина, бывшего Гетманова пленника и ревностного ненавистника Ляхов, вздумал, по тайному совету сего легкомысленного Воеводы, как пишут - захватить древнюю столицу Рюрикову, чтобы возвратить ее Московскому Царю-Шведу или удержать как важное приобретение для Швеции.
       Срок перемирия минул, и Делагарди, жалуясь, что Новгородцы не дают ему денег, изъявляют расположение неприятельское, укрепляются, жгут деревянные здания близ вала, ставят пушки на стенах и башнях, приближился к Колмову монастырю, устроил войско для нападения, тайно высматривал места и дружелюбно угощал Послов Ляпунова.
       Бутурлин с ним не разлучался, празднуя в его стане. Другие Воеводы также беспечно пили в Новегороде; не берегли ни стен, ни башен; жители ссорились с людьми ратными; купцы возили товары к Шведам.
       Ночью с 15 на 16 Июля ( 1611г.- автор) Делагарди, объявив своим чиновникам, что враждебный Новгород, великий именем, славный богатством, не страшный силами, должен быть их легкою добычею и важным залогом, с помощию одного слуги изменника, Ивана Швала, незапно вломился в западную часть города, в Чудинцовские ворота. Все спали: обыватели и стража. Шведы резали безоружных.
       Скоро раздался вопль из конца в конец, но не для битвы: кидались от ужаса в реку, спасались в крепость, бежали в поле и в леса; а Бутурлин Московскою дорогою с Детьми Боярскими и стрельцами, имев однако ж время выграбить лавки и домы знатнейших купцов.
       Сражалась только горсть людей под начальством Головы Стрелецкого, Василия Гаютина, Атамана Шарова, Дьяков Голенишева и Орлова; не хотела сдаться и легла на. месте.
       Еще один дом на Торговой стороне казался неодолимою твердынею: Шведы приступали и не могли взять его. Там мужествовал Протоиерей Софийского храма, Аммос, с своими друзьями, в глазах Митрополита Исидора, который на стенах крепости пел молебны и, видя такую доблесть, издали давал ему благословение крестом и рукою, сняв с него какую-то епитимию церковную.
       Шведы сожгли наконец и дом и хозяина, последнего славного Новогородца в истории!
       Уже не находя сопротивления, они искали добычи; но пламя объяло вдруг несколько улиц, и Воевода Боярин Князь Никита Одоевский, будучи в крепости с Митрополитом, немногими Детьми Боярскими и народом малодушным, предложил Генералу Делагарди мирные условия».

       Как видим исторические факты опровергают и это последнее чудо приписываемое иконе Пресвятой Богородицы «Знамение».
       
       Что ж за мирный договор подписали между собой новгородцы и шведы? Об это очень интересный исторический документ, который упорно замалчивается в русской историографии, и редко воспроизводится в исторической литературе.
       Хотя его содержание позволяет незаинтересованому читателю по-новому взглянуть на историю развития русско-шведских взаимоотношений. Даже на вопросы: кто, когда, кому задолжал знаменитую «Кемскую волость»?
       Поэтому продолжим цитировать работу Карамзина И.М.
       «Заключили, 17 Июля, следующий договор, от имени Карла IX и Новагорода, с ведома Бояр и народа Московского, утверждая всякую статью крестным целованием за себя и потомство:
 
       1) Быть вечному миру между обеими Державами, на основании Теузинского договора.
       Мы, Новогородцы, отвергнув Короля Сигизмунда и наследников его, Литву и Ляхов вероломных, признаем своим защитником и покровителем Короля Шведского с тем, чтобы России и Швеции вместе противиться сему врагу общему и не мириться одной без другой.
       2) Да будет Царем и великим Князем Владимирским и Московским сын Короля Шведского, Густав Адольф или Филипп.
       Новгород целует ему крест в верности, и до его прибытия обязывается слушать Военачальника Иакова Делагарди во всем, что касается до чести упомянутого сына Королевского и до государственного, общего блага; вместе с ним, Иаковом, утвердить в верности к Королевичу все города своего Княжества, оборонять их и не жалеть для того самой жизни.
       Мы, Исидор Митрополит, Воевода Князь Одоевский и все иные сановники, клянемся ему, Иакову, быть искренними в совете и ревностными на деле; немедленно сообщать все, что узнаем из Москвы и других мест России; без его ведома не замышлять ничего важного, особенно вредного для Шведов, но предостерегать и хранить их во всех случаях; также объявить добросовестно все приходы казенные, наличные деньги и запасы, чтобы удовольствовать войско, снабдить крепости всем нужным для их безопасности и тем успешнее смирить непослушных Королевичу и Великому Новугороду.
 
3) Взаимно и мы, Иаков Делагарди и все Шведские сановники, клянемся, что если Княжество Новогородское и Государство Московское признают Короля Шведского и наследников его своими покровителями, заключив союз, против Ляхов, на вышеозначенных условиях: то Король даст им сына своего, Густава или Филиппа, в Цари, как скоро они единодушно, торжественным Посольством, изъявят его величеству свое желание; а я, Делагарди, именем моего Государя обещаю Новугороду и России, что их древняя Греческая Вера и богослужение останутся свободны и невредимы, храмы и монастыри целы, Духовенство в чести и в уважении, имение святительское и церковное неприкосновенно.
 
4) Области Новогородского Княжества и другие, которые захотят также иметь Государя моего покровителем, а сына его Царем, не будут присоединены к Швеции, но останутся Российскими, исключая Кексгольм с уездом; а что Россия должна за наем Шведского войска, о том Король, дав ей сына в Цари и смирив все мятежи ее, с Боярами и народом сделает расчет и постановление особенное.
 
5) Без ведома и согласия Российского Правительства не вывозить в Швецию ни денег, ни воинских снарядов и не сманивать Россиян в Шведскую землю, но жить им спокойно на своих древних правах, как было от времени Рюрика до Феодора Иоанновича.
 
6) В судах, вместе с Российскими сановниками должно заседать такое же число и Шведских для наблюдений общей справедливости. Преступников, Шведов и Россиян, наказывать строго; не укрывать ни тех, ни других, и в силу Теузинского договора, выдавать обидчиков истцам.
 
7) Бояре, чиновники, Дворянство и люди воинские сохраняют отчины, жалованье, поместья и права свои; могут заслужить и новые, усердием и верностию.
 
8) Будут награждаемы и достойные Шведы, за их службу в России, имением, жалованьем, землями, но единственно с согласия Вельмож Российских, и не касаясь собственности церковной, монастырской и частной.
 
9) Утверждается свобода торговли между обеими Державами.
 
10) Козакам Дерптским, Ямским и другим из Шведских владений открыть путь в Россию и назад, как было уставлено до Борисова Царствования.
 
11) Крепостные люди, или холопи, как издревле ведется, принадлежат господам, и не могут искать вольности.
 
12) Пленники, Российские и Шведские, освобождаются.
 
13) Сии условия тверды и ненарушимы как для Новагорода, так и для всей Московской Державы, если она признает Государя Шведского покровителем, а Королевича Густава или Филиппа Царем. О всем дальнейшем, что будет нужно, Король условится с Россиею по воцарении его сына.
 
14) Между тем, ожидая новых повелений от Государя моего, я, Делагарди, введу в Новгород столько воинов, сколько нужно для его безопасности; остальную же рать употреблю или для смирения непослушных, или для защиты верных областных жителей; а Княжеством Новогородским, с помощию Божиею, Митрополита Исидора, Воеводы Князя Одоевского и товарищей его, буду править радетельно и добросовестно, охраняя граждан и строгостию удерживая воинов от всякого насилия.
 
15) Жители обязаны Шведскому войску давать жалованье и припасы, чтобы оно тем ревностнее содействовало общему благу.
 
16) Боярам и ратным людям не дозволяется, без моего ведома, ни выезжать, ни вывозить своего имения из города.
 
17) Сии взаимные условия ненарушимы для Новагорода, и в таком случае, если бы, сверх чаяния, Государство Московское не приняло оных: в удостоверение чего мы, Воевода Иаков Делагарди, Полковники и Сотники Шведской рати, даем клятву, утвержденную нашими печатями и рукоприкладством.
 
18) И мы, Исидор Митрополит с Духовенством, Бояре, чиновники, купцы и всякого звания люди Новогородские, также клянемся в верном исполнении договора нашему покровителю, Его Величеству Карлу IX и сыну его, будущему Государю нашему, хотя бы, сверх чаяния, Московское Царство и не приняло сего договора.
 
       О Вере избираемого не сказано ни слова: Делагарди без сомнения успокоил Новогородцев, как Жолкевский Москвитян, единственно надеждою, что Королевич исполнит их желание и будет сыном нашей Церкви. В крайности обстоятельств молчала и ревность к Православию! Думали только спастися от государственной гибели, хотя и с соблазном, хотя и с опасностию для Веры.
 
       Шведы, вступив в Новгородскую крепость, нашли в ней множество пушек, но мало воинских и съестных припасов и только 500 рублей в казне, так что Делагарди, мыслив обогатиться несметными богатствами Новогородскими, должен был требовать денег от Короля: ибо войско его нетерпеливо хотело жалованья, волновалось, бунтовало, и целые дружины с распущенными знаменами бежали в Финляндию.
       К счастию Шведов, Новогородцы оставались зрителями их мятежа, и дали Генералу Делагарди время усмирить его, верно исполняя договор, утвержденный и присягою всех Дворян, всех людей ратных, которые ушли с Бутурлиным, но возвратились из Бронниц.
       Сам же Бутурлин, если не изменник, то безумец, жив несколько дней в Бронницах, чтобы дождаться там своих пожитков из Новагорода, им злодейски ограбленного, спешил в стан Московский, вместе с Делагардиевым чиновником, Георгом Бромме, известить наших Воевод, что Шведы, взяв Новгород как неприятели, готовы как друзья стоять за Россию против Ляхов.
       Но стан Московский представлялся уже не Россиею вооруженною, а мятежным скопищем людей буйных, между коими честь и добродетель в слезах и в отчаянии укрывались!

       И в заключении в качестве бонуса помещаю рассказ о Кемской волости. Вот отрывок из книги об истории Спасо-Преображенского Ставропигиального Соловецкого монастыря располагавшемся на территории новгородских земель.
       Г Л А В А VIII Исторический очерк поземельных владений Соловецкой обители.
       «Между тем и на Кеми среди поселков Валдеинскаго Корельскаго рода образовалась волость в начале XVI века.
       Соловецкий монастырь начал здесь утверждаться еще в XV веке, получая участки вкладом от русских владельцев. В 1589 г. монастырь ставил ратных людей с своего жеребья в Кеми.
       Монастырю принадлежала половина Кемской волости, а другая состояла из угодий и деревень царских оброчных крестьян. Соловецкому монастырю пришлось здесь защищать границы от Кеми - немецкой, населявшей верхнее течение Кеми и часто делавшей вторжения в русские пределы.
       В 1591 году вся Кемская волость отдана была монастырю, вследствие прошения игумена Соловецкаго.
       Соловецкий игумен с братиею бил челом царю, что "у них царское жалованье в Поморье, - половина Кемской волости, а другая половина той волости за царем, и та Кемская волость к Соловецкому монастырю ближе всех волостей - за 60 верст и на той Кеми реке от прихода немецких воинских людей и зимой и летом из монастыря у них заставы и сторожи живут безпрестанно, и им Кемские крестьяне застав и сторож и никаких крепостей ставить по реке Кеми не дадут, а в том между ними смута великая, и немецкие люди приходят войною безвестно, и опричь Кеми до Конды реки Кемским немцам инаго судоваго пути нет, и та Кемская волость от немецких людей дважды воевана в 87 да 98 г. (1579 и 1590 г.г.)".
       
       Царь по этой просьбе отдал монастырю всю Кемскую волость и Подужемье, (в 18 верстах от нынешняго города Кеми вверх по реке) и Пебо озеро и Масло озеро в вотчину с крестьянами, дворовыми местами, соляными варницами, с рыбными и звериными ловлями и со всеми угодьями на следующих условиях: в той Кемской волости поделать монастырю разныя крепости и острог сделать, и в нем ратных людей из монастыря устроить, и заставы учинить крепкия, чтобы в приход немецких людей сидеть было не страшно, и царских гонцов возить из Кеми до Керети, и в казну со всей Кемской волости платить оброку и разных пошлин по 134 руб. 24 алтына с деньгою ежегодно.
       Кроме всего этого взят был у монастыря за это пожалование приобретенный им в Новгороде двор с каменную палатою и садом, приносившим по 70 руб. доходу. А казна с своей половины получала только 64 руб. 17 алтын с деньгою в год оброку. Очевидно, что все эти пожалования не только не причиняли убытка казне, напротив были весьма выгодны».