На карнизе

Они стояли на карнизе. Четырнадцатый этаж. Она в метре от него. Вечерело.
- Прыгай! – сказала она.
Он жалобно, умоляюще посмотрел на нее.
- Ну, скажи, что ты меня любишь! – выкрикнул он срывающимся голосом.
- Прыгай! Я не люблю тебя, и никогда не любила!
- Ну, ты же говорила, что я умный?! Делала мне кофе…, - его зрачки были расширены. Глазами он блуждал по ее лицу, в тайне найти что-то, зацепиться за надежду, как за соломинку.
- Я ошибалась, - спокойно сказала она. – Я думала, если ты очень умный в своей профессии, то ты должен быть и хорошим человеком. И вообще, я это давно говорила. Ты главный экономист нашей фирмы. Вся корпорация держится на тебе. Ты мозг. Ты сила компании….
Он открыв рот, слушал ее. Ветер развивал его волосы и теребил ослабленный галстук. Воротник белой рубашки был расстегнут, кое-где на рукавах виднелись серо-коричневые пятна пыли. Он выпачкался, когда шел по карнизу.
- Но, как человек, ты – дерьмо! – продолжала она.
Он покачнулся.
- У тебя молодая жена, крошечный сын. Ты нужен им. А ты слабак! Ты не достоин того, что у тебя есть! Прыгай! – и она отвернулась от него.
- Но, я же люблю тебя! Понимаешь? Люблю!........
- И что? – она вновь посмотрела ему в глаза. – Я должна все бросить и визжать от счастья и радости?! Мы разные. Ты да же не нравишься мне.
- Но, ты же можешь пожалеть меня? Посочувствовать? – в его голосе слышались слезы. – Ты же не можешь смотреть, как я вот .. сейчас, …. вот так, … возьму и спрыгну? – он наклонился чуть вперед, посмотрел вниз и тут же отпрянул, вжавшись в стену.
- Могу, - ответила она. – Жизнь не строится на жалости. Меня никто не жалеет. Я сама пробиваю себе дорогу. Локтями. Изо всех сил стараюсь выжить. И не прошу ни у кого помощи. А ты решил убить самое дорогое, что есть у человека – свою жизнь! И из-за чего? Из-за того, что тебе отказала девушка?! – она достала пачку сигарет, медленно вытащила одну, потом засунула пачку обратно в карман джинсов, вытащила зажигалку, чиркнула и долго затянулась, прикрыв глаза.
Он смотрел на нее.
«Еще пол года назад я могла бы быть на его месте», - подумала она. «Тогда я то же не хотела жить. Он, тот, уехал, и я просто не хотела жить без него. Любовь, черт бы ее побрал!»
Она повернула к нему голову и посмотрела ему в глаза.
- Я не люблю слабаков! Ты, слабак? – она выпустила дым через нос.
- Не…, нет…, - он затряс головой. – Я не буду. Я буду, как ты скажешь! – он преданной собакой глядел на нее.
«Почему он сломался? Почему оказался тут? Он всегда был жестким с подчиненными, и с ней в том числе. Так и должно быть. Но, где-то лопнула пружина – и все!» - она докурила, и затушив окурок о стену, бросила его вниз.
Они оба проводили его взглядом.
- Ты тоже можешь оказаться там, - сказала она. – Ты все еще хочешь прыгнуть? – ее серые глаза пристально смотрели на него.
- Я?.... Не … Я не знаю, - он сполз спиной по стене на корточки, закрыл лицо руками, и его плечи задрожали. Он плакал.
- Дерьмо! – выругалась она. – Уже темнеет. Или прыгай, или пошли от сюда, - зло крикнула она ему.
Он посмотрел на нее мокрыми от слез глазами.
- Я всегда буду любить тебя! – сказал он.
«Я то же всегда буду любить…», - подумала она, а вслух сказала:
- Люби, я не запрещаю, но ты не сможешь этого делать, если прыгнешь! – странно, но голос ее был спокоен.
- Я не буду прыгать! – он встал и выпрямился. – Я сильный, я не слабак! И я буду жить для тебя, ради тебя! Ради того, что бы любить тебя! Прости меня!....
Внизу раздался вой сирен. Собирались люди. Приехала скорая.
- Тогда, пойдем от сюда. Я устала. Рабочий день закончился и меня ждут дома, - сказала она тихо. – Я сейчас залезу обратно в окно. А, ты? – она посмотрела ему в глаза.
Глаза были спокойные. Пропал безумный огонь, горевший в них пару минут назад.
- И я, - сказал он.
- Вот и отлично…..

… Они стояли вдвоем в странно пустом и тихом коридоре офиса. Снизу, с улицы, раздавались звуки. Там была жизнь.
- Прости меня, - сказал он.
- Дерьмо! – и она наотмашь ударила его по лицу.