Живая рыба и коту полезна - рассказ

Анна уже давно мечтала свистануть куда-нибудь в другой город или хотя бы работу найти подальше от этого место, где все ей изрядно поднадоело. Но ей не везло. Откровенно не везло, и Анна уже начинала чахнуть. Не только работа травила ее сорокалетнюю душу, но и муж и подростки дети и совесть, которая не позволяла ей плюнуть на все это и завести любовника.

КОТ или мужчина, который сам…

Однажды, встречая мужа после работы, Анна прохаживалась туда-сюда вдоль улицы. Вечер был по-весеннему тих и загадочен. Вдруг она увидела мужчину, который также как и она мотается вдоль да поперек асфальта на другой стороне дороги. Мужчина неотрывно смотрел на Анну, отчего она испытала секундную неловкость. Минута-другая и мужчина, как-то странно поджимая колени, засеменил к ней через дорогу. Анна попыталась не заметить его, но мужчина обогнул ее сзади, рассмотрел с ног до головы с беспардонным наклоном и выпалил.
- Ух, как ты ходишь! Спасибо тебе. Я впервые вот так на улице, просто глядя на женщину, ну ты понимаешь. Прямо сейчас, брюки насквозь, но все равно спасибо. Хорошо ходишь!
Анна все поняла. Она сдержанно поздравила мужчину и уставилась на его удаляющуюся фигуру. «Надо же! – думала Анна, Кот спит со мной, как с другом детства, а чужой мужик вот так откровенно брызнул. Наверное, не все потеряно».
Ее современный до невозможности муж, давно был ей как старший-престарший брат. По-возрасту Кот годился ей в отцы, но вел себя как мальчишка. К тому же, он был совершенный асексуал, и Анне польстило признание незнакомца. Мужчина исчез. Появился муж и они пошли к машине. Анна не стала таиться.
- Кот, ну скажи, у меня на спине написано, да, что я секса хочу?
- Повернись, - мурлыкнул муж и окинул заднюю часть жениной спины взглядом эксперта. – Очень перспективный вид сзади, хотя есть сексуальные нотки и спереди.
- Ах, - ахнула Анна, садясь за баранку, и рассказала мужу, как это было. Он сначала слушал молча, явно не представляя себе как такое могло случиться, а потом взглянув на счастливое лицо жены, тихо засмеялся: "Я так рад!"
И они захихикали. Так между ними было заведено.

Красные дни приходят по-английски.

- Кот! Я хочу учить английский язык.
- Учи, дорогая. Познакомишься по Интернету с каким-нибудь янки, и начнешь с ним активную переписку.
- Это мысль! Представляешь, Кот, спросит он меня: Воч из ё нейм? А ему отвечу: конечно, хочу….
Муж коротко глянул на нее и переключился на мобильник.
- Кот, а я бы к нему и в Америку съездила…
- Нет, дорогая, - поморщился Кот, - женщине с такими зоологическими потребностями, как у тебя надо ехать в Египет или в Турцию. Там очень энергичные мужчины, и в плане языка тоже!!! – муж многозначительно посмотрел на Анну, она радостно нажала на клаксон и они проехали так до самого светофора.
- Ой, я забыла эту стрелку посмотреть, а она как раз покраснела. Ненавижу эти красные дни!!!
- Не забывай, дорогая, в нашей стране красные дни – исторический символ!
- Да и напоминание о том, что климакс все-таки будет! Кстати, ты знаешь, Кот, с тех пор как ты подарил мне права, я не разу не встречалась с инспектором.
- Хочешь, отрекомендую. У меня есть знакомый неженатый инспектор, правда, по санэпидемнадзору, но зато уж точно без инфекционных последствий.
И они похихикали, как между ними было заведено.

Суровая подруга дней.

У Анны была подруга. Одна из тысячи ею выбранная для откровений и обмена визитами. Подружка была с явными отклонениями в восприятии мира. Анна списывала все ее странности на наследственные заболевания. Отец Олечки был наркологом, а мать венерологом. Олечка и Анна познакомились по Интернету, а впоследствии стали еще и коллегами. У Олечки было два высших образования, оба не в тему, но главный редактор любил ставить Олечку в пример остальным корреспондетшам, включая Анну. Анна не сердилась, она была умудренная жизненным опытом, прошла четыре официальных замужества, но так и не нашла себя в стирально-кухонном мире.
Олечку волновали другие проблемы. Тоже полового характера. Недавно она завела себе в Интернете страничку, напичкала ее фотографиями какой-то девицы модельного типа и как говориться ловила на живца. Однако, по неосторожности одному из клюнувших на фото парней, Олечка проболталась, что это не она, и собеседник покинул ее страничку. Вот уже несколько дней Олечкина печаль выливалась в уши Анны по телефону, в глаза по веб-камере и в плечо при личной встрече.
- Аня, он ушел налево, - рыдала Олечка в камеру ноутбука.
- Олечка, - на правах бывалой говорила Анна, - я своим первым трем всегда говорила: ты налево, я – направо. И что? Они уже там, а у меня смотри какой Кот! Машина, заграница, мальчики – ничего для меня не жалеет.
Но эти разговоры делали только хуже. У Олечки начал расти живот. Причем такой круглый, что мужчины перестали знакомиться с ней даже по Интернету. Но это не то, что можно было подумать, всему виной было свойство Олечки много кушать во времена скорби. Она таскала Анну за собой по забегаловкам и Анна, почувствовав, что тоже зарастает жиром, решила отделаться от подружки. Работала то «в поле», то на дому. Трубку телефона передала в полное распоряжение Кота, который по ее наущению на звонки Олечки отвечал фразой: «Анна занята, она или пьяная или стирает». Когда Кот клал трубку, они вместе хихикали, ведь так у них было заведено.
Лаваш на животе, пух. Он стал похож на три лаваша в одном пакете. Главный редактор, не отличался чувством такта. Он вызвал Анну к себе и сразу перешел к делу.
- Чего ты брюхо распустила, беременная, что ли, а? Отвечай, я тебе быстро замену найду.
- А с чего вы это взяли? – потягиваясь на каждом слове, произнесла Анна.
- Ходите вместе Олечкой везде и обе начали раздуваться. Я же не знаю, чем вы и с кем занимаетесь. А руководителю положено знать обо всех намечающихся декретах, процессах и разводах.
И тут Анну прорвало. Во время буйного монолога редактору стало известно о разводе Зоиньки, об Анниной неудовлетворенности жизнью, о несчастной любви Олечки к виртуальному мачо и многом другом. Выпалив все, подчиненная развернулась и ринулась к выходу.
- Куда! – кинулся к двери начальник.
- Звонить на кладбище, чтоб с этого дня вам начали ставить прогулы.
- Анна!
- Я договорюсь! – и вышла.
Войдя с загадочным лицом в комнату корреспондентов, Анна рассказал им о претензии редактора к ее животу. При этом улыбка недоумения не исчезала с ее лица. Про свои выкладки из жизни коллег Анна умолчала. Девочки были в шоке, они охали и ахали так, что дизайнеры резко закрыли их дверь. Тогда Анна собрала сумочку.
- Пойду, отвезу Кота на обед, - она вышла из кабинета и тихо добавила. - Вот он посмеется.
И действительно, весь обед они хихикали над этой историей. По дороге из кафе молчали и, выходя из машины, Кот очень серьезно сказал жене.
- А все-таки это не его дело! – и закрыв дверь, поднялся на крыльцо конторы.
Анна не спешила отъезжать. Неожиданно Кот вернулся. Он открыл дверь машины и сунулся в кабину.
- И еще, никогда не хихикай без меня…
И они захихикали так, как между ними было заведено
 
Время и вес - дополнительные

Анна решила бороться с лишним весом. Выбрала для этого путь наиприятнейшего сопротивления, а именно - тренажерный зал с личным инструктором. Кот дико мяукал, перебирая все ноты счастья, когда отстегивал ей круглую сумму за абонемент. Анна кружилась по комнате с закрытыми глазами, и к воплям Кота добавилось визжание морской свинки. Животное подвернулось Анне под ногу. Они вместе подхватили свинку, подкупили ее одуванчиком, и Анна засобиралась в спортзал на первое занятие. Она еще не успела прикупить себе спортивный костюм по новому размеру и прихватила старый.
В спортзале было прекрасно. Запах потеющих теток поглощал могучий очиститель воздуха, тетки были все сплошь хуже Анны, инспектор – первосортный самец. Он предложил ей начать с небольшого комплекса упражнений. Сопровождал каждое действие словами: «Подтяните живот, втяните попу. Грудь вперед, дышите, дышите». Анну волновало каждое его слово. Спустя двадцать минут они перешли к проверке тяговых возможностей Анны. Инструктор аккуратно уложил ей на плечи штангу с небольшим весом, попросил прогнуть спину, и поприседать минуту. Сам же юркнул за дверь. Анна попыталась присесть. Ее брюки напряглись в ногах и попе, живот выскользнул вверх. Она натужно села, все-таки инструктор просил… и вдруг, стало так легко. Ее попа выскользнула куда-то в открытое пространство, Анна на мгновение потеряла ориентиры. Попа в невесомости, а все остальное одолевает гравитация. Анна встала и ощутила проем в штанах. От резинки до резинки зияла пасть с высунутым языком живота и подлежащего, тот же вид был сзади. Она рванула штангу на пол и сиганула в раздевалку. Быстро напялила юбку, приговаривая: «Какой конфуз, какой конфуз!» Через минуту Анна была уже возле тренажера в юбке и на каблуках. Инструктор ее стоял с широко открытыми глазами и приговаривал: «Так нельзя, так нельзя. Мы же еще не начали, а вы уже вот так..." Анна не нашла в себе сил признаться в разрыве штанов. Обещала придти завтра и пожалела, что рядом нет Кота, вот бы похихикали. Ведь так у них заведено.

Отрекаясь, заменяй.

Полностью отучив от себя Олечку, Анна завела себе другую подружку. Памятуя горький опыт, старалась разговаривать с ней на отвлеченные темы - о животных или о растениях, коих было много в здешних лесах. Единственным ущербным качеством Зоиньки оказалось то, что она считала себя человеком творческим, а видны были только заносы характера. Творить у нее не получалось. Поэтому Зоинька из пятилетки в пятилетку поступала в новое учебное заведение, продолжала искать себя, путаясь в учебниках и любовных интрижках с преподавателями и студентами. Ее старые любовники умирали, молодые женились, приглашали ее то на похороны, то на свадьбы, а Зоинька все чаще задумывалась о художественном творчестве, как о единственном спасении в мире разлук и ошибок. Наконец, настал тот день, когда Зоинька решилась попросить Анну помочь ей с трудоустройством в газетенку, дабы на ее страницах самовыражаться и творить.
Благодаря образованности Зоиньку приняли в корреспондентши, не дочитав до конца вкладыш диплома о третьем высшем. Платить обещали мало, но Зоинька согласилась, потому что Анна успокоила ее:
 – Это ненадолго, они посмотрят на тебя лет пять-десять, понравишься – повысят.
Анна подкармливала Зоиньку шоколадом – стимулировала ее мозговую активность. Но это не помогало. Творческая жилка Зоиньки лопалась на Интернет переписках: Хелло и прощай! – креативила она в чатах и плакала по ночам при мысли, что этого никогда бы не одобрил редактор. На работе художница грустила и просилась пораньше домой.
- Отпустите меня на десять минут раньше, - трепала она лацканы редакторского пиджака.
- Зоинька, пораньше я могу отпустить только очень семейных женщин, понимаете, о чем я?
- А я что ж? – закипала Зоинька, - я по вашему бездетная королева Марго? – у меня зарплата во! – девушка худенькими пальчиками скрутила дулю. - Я худая, бедная… - она начинала плакать.
Редактор свою жизнь изведший на женские коллективы, поглаживал ее по ребристой спине, ударяясь костяшками о позвонки, говорил.
- Зоинька, вы художник, вы должны быть голодной!
- Я стараюсь, - всхлипывала худышка.
- А уж, как я то стараюсь!
- Я вижу!
- Когда-нибудь, Зоинька, вы станете толстой, богатой и злой!
Их разговор переходил в философскую беседу.
- Вы знаете, лучше быть толстой, богатой и злой, чем доброй, тощей и все равно бедной.
Анна любительски (без применения стакана) подслушивала под дверью и ловила Зоиньку на выходе. Дома, пересказывая редакционные забавы Коту, Анна делала скорбное лицо, а в конце они вместе хихикали, так уж у них было заведено.

Вирус sex-free
Когда Анне было совсем невмоготу терпеть свою атавистическую неудовлетворенность, она делилась с Зоинькой своими мыслями.
- Может мне завести любовника. Кот не против.
- Ни в коем случае! – с трепетом глядела в глаза Зоя. - Ты влюбишься, и из-за какого-то похотливого животного у тебя сорвет башню. Ты сама себя перестанешь уважать! Потеряешь все – работу, Кота, дети от тебя отвернутся.
- Да, я могу. Я очень чувствительная. Но мне очень, очень этого не хватает. Тебе легко говорить, ты свободна.
- Да, мне легко, - отвечала Зоинька и отворачивалась к компьютеру.
От Зоиньки Анна снова возвращалась к Коту. Она выплакивала ему каждое свое ощущение, каждую не нашедшую выхода эмоцию, на ее теле дрожала каждая недодрожащая мышца. Кот жалел ее. Гладил одним пальцем по плечу и приговаривал.
- Аннушка, я очень привязан к тебе. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Если бы я был зоологичен, как дикий лось, я бы устроил такой бардак в твоей пещере, что ты еще полгода наводила там порядок. Но я всего лишь урбанизированный Кот, оскопленный «скайпом» и зависший в компьютере словно Троян. Хочешь, я куплю тебе самца? Мы же купили свинке самца, и она больше не орет.
- А дети? – утирая слезы, пролепетала мать семейства.
- Они уже большие! Мы научим их смеяться над маленькими слабостями взрослых людей.
- Что мы скажем? Что маме надо…ну, как…- и она начала представлять себе, как это можно объяснить подросткам и ей стало смешно.
Сквозь слезы они оба начали хихикать. Из комнаты детей тоже донеслись икающие смешки. Дети перенимали традиции взрослых.

Русское журналистское поле

Однажды, Анна отправилась в отдаленный колхоз на репортаж. Хозяин городской газетенки крепко дружил с владельцем колхоза и как раз у фермы был пятый по счету юбилей в этом году. Вдохновленная приказом начальника Анна моталась на заднем сиденье «козла» по ухабам меж полей. Останавливаясь для удовлетворения рвотного рефлекса, любовалась цветением картофеля, бродила за блудными коровами и принимала знаки внимания от трактористов. День был воздушный! Под конец прилетел ее водитель и, истошно крича, сообщил, что звонил шеф и просил взять у какой-то Галины Петровны фотокарточку владельца колхоза в электронном виде. Аннушка вошла в контору, охрана ее пропустила, но в приемной директора ей встретилось препятствие в виде секретарши. Не будем останавливаться на цвете волос девушки, скажем лишь, что она в тот момент активно пилила ногти, разговаривала по телефону и читала книгу о любви. Посетитель явно не вписывался в широкий круг деятельности. Но Анне было надо! А когда ей было надо, она делала все, чтобы то, что надо ей стало надо тем, кого ей надо:
- Девушка, вы не могли бы мне помочь.
- Я занята, - дуя на свежеокрашенные ногти, молвила секретарша.
- Я вижу, - деликатность на грани самоунижения прорывалась в придыхании. – Но, пожалуйста, оторвитесь, помогите отыскать…
- Галины Петровны нет. Вам что?
- Дело в том, что мой шеф заказал для вашего шефа статью о его, то есть о вашем, предприятии. Я взяла интервью у вашего простого директора и теперь мне нужна фотография вашего генерального.
- Для чего вам нужна фотография генерального?
- Чтобы оформить подарочную статью.
- Не надо нашему шефу ничего дарить. У него все есть, а если чего и нет, так мы сами подарим.
- Девушка, это уникальный подарок от газеты колхозу.
- Сейчас…
Она взяла трубку натыкала цифры и фыркнула в нее.
- Галина Петровна, вас тут корреспонденты ждут, прямо атаковали.
- Спасибо, - выдохнула журналистка.
В кабинет вошла Галина Петровна. Анна привстала и представилась по протоколу.
- А это вы и есть армия корреспондентов, - походя бросила тетка.
- Светлана так сказала, видимо, из уважения к древнейшей профессии.
- Светочка, ты ходила?
- Да, - со скоростью весельной лодки ответила секретарша, - ничего нового: балык, творог, шоколадки.
- Галина Петровна, мне нужна фотография директора в электронном варианте.
- А Васильевна говорила, что грудинка хорошая и сыр твердый, помидоры подешевле, крупные, мясистые. Взяла бы на обед-то нам? Чего не взяла?
- Я не видела, я сегодня без линз.
- Вы поможете с фотографией?
-Дай ты ей, пусть отстанет, и сходи все-таки за помидорами. Салатику хочется.
Так пошло Анну не отшивал даже Кот во время ее весенних призывов. Она выхватила фото генерального из рук секретарши и сказала: теперь ваш генеральный в надежных руках!
Домой пришла разъяренная, но увидев Кота, стало сразу весело. Она подумала: Хорошо, все таки,что есть традиция заводить себе домашних животных, они так успокаивают!

***
Еще через год Анна с Котом развелись. Кот забрал машину, которую дарил Анне, но не смог отнять воспоминаний, о том, как отправлял ее заграницу "гулять по мальчикам", и о том, как весело им было хихикать над этим несовершенным миром.