Мимикрия

       Есть люди, которые очень редко смеются и улыбаются. У них что-то случается с голосом, словно они теряют его. Постепенно он становится всё тише и тише - угасает. Представьте человека, который стоит прямо перед вами что-то вам говорит, вы видите как шевелятся его губы, но воздух на пол пути поглащает звуки. Это как если вынести медузу на берег: она тает на солнце и вам не печально, но немного противно.
       Кроме того мысли, которые пытается высказать несмеющийся человек, чаще всего тяжелые или отяжеленные чем-то еще кроме прямого значения. И спустя какое-то время вам тоже трудно улыбнуться.
      Ночами, лежа в своей кровати, меня мучало ощущение, что мне чего-то не хватает, но чего я так и не могла понять. До тех пор пока не увидела, что все люди вокруг перестали улыбаться.
       Сначала я этому не поверила и специально по долгу сидела на скамейке возле кинотеатра. Но каким бы не был фильм, насколько бы крепко не держались влюбленные за руки, мне не удалось заметить ни одной улыбки. Но когда я стала совсем уверенна в том что нет улыбающихся людей, на моем лице вдруг прорезалась улыбка. И мне стало страшно, что не улыбающиеся люди, разорвут меня из-за этой улыбки, как голодные собаки. Дворами и малолюдными улочками я быстрым шагом устремилась в театральный магазин и купила там маску: грустную без единого намека на улыбку. Оказалось, что грустные маски стоят значительно дороже веселых и на них никогда не бывает скидок. Я вышла из магазина уже в маске и быстро слилась с толпой.
       Со временем я перестала искать улыбающихся людей. Словно безмолвные, хмурые римские войны заполонили город (кто-то говорил мне, что римляне были хмурыми и суровыми). Гуляя по городу, я улыбалась и чувствовала, себя счастливее всех, мне было комфортно и не хотелось нестись домой опустив голову. Мне хотелось танцевать при свете фонарей, хотелось развлекаться, пить шампанское, качаться на качелях, хотелось расцеловать все хмурые лица на пути. Я даже смеялась, но так чтобы никто не услышал, а маска меня ни разу не выдала.
       Перестали появляться афиши, обещающие зрителю что-то смешное и радостное, в зоопарке черной пленкой заклеили всех нелепых животных. Потому что они впали в депрессию без человеческих улыбок. С прилавков исчезли сладости, только бичпакетов стало в несколько раз больше.
 Наступал Новый Год. Но никто не спешил за подарками: ни за мишурой, ни за гирляндами, ни за хлопушками. Продавцы отчаялись и стали продавать всё это по очень низкой цене. Пара бездомных купила коробку гирлянд. Они украсили шариками и огоньками люки в теплотрассах и помойки.
       Я сидела дома и смотрела в окно на одну из помоек, которая стала похожа на казино в Лас-Вегасе. Рядом бегала стая собак. Хотелось выпить. Осталась последняя бутылка красного вина, в магазине можно было купить лишь водку.
Я снова вернулась к окну и вдруг поняла, что в городе несмотря на канун нового года очень тихо. Закрыто кафе, из которого до утра слышно нечеловеческое завывание под караоке и звон бьющихся бутылок. Заброшены стройки, которые по ночам возводят новые небоскребы. Нет машин, которые днем создают огромные пробки. И вдруг мне в голову пришла мысль, неужели людям так нужно улыбаться, чтобы продолжать жить так как они живут.
       И, наверно, это было свинство, но я смотрела в окно и улыбалась. Может от вина. Но мне по настоящему стало хорошо. Я так давно хотела, чтобы вся эта суета прекратилась. Но никогда не думала, что стоит лишь прекратить улыбаться и смеяться. И тогда словно цепная реакция: сначала ты, потом еще кто-то, потом еще и еще...
       Как же хорошо. Я смеялась и от моего смеха звенела люстра.
       В этот момент под моим окном проходил человек. Он остановился, прислушался и стал пристально смотреть в мое окно прямо на меня. Казалось, его до глубины души поразило что-то, словно ему стало нестерпимо больно. И вдруг он через силу улыбнулся в ответ.
Мое сердце ухнуло и дрожь словно громовой раскат пронеслась по телу.
Как же так.. не воробей вылетит не поймаешь, а так хотелось выбежать и поймать назад свою улыбку. Сделать вид, что ничего не было. Но было уже слишком поздно.
 Человек уже бежал прочь широко размахивая руками, он бежал словно окрыленный, оставляя на снегу глубокие следы, до тех пор пока не сбил с ног женщину. Когда она подняла на него свои большие грустные глаза он улыбнулся ей прямо в лицо. Ей казалось что она сейчас умрет, настолько необычно она себя почувствовала, всё её тело затряслось в мелких судорогах, но это был просто смех... Звонкий чувственный женский смех.

К утру весь город снова улыбался.. И только мне одной больше не нужна была грустная маска.