Гость, версия новая, приличная

Глава 1
Фейгеро Джокер прижался спиной к холодному кафелю и вытянул худые ноги, стараясь не касаться грязного сырого бетона. Здесь, на четвертом этаже полуразрушенного здания бывшей больницы, еще сохранился угол с совершенно нетронутой отделкой. Белоснежные плитки плотными строчками покрывали несколько квадратных метров стен и пола – оазис чистоты достаточно большой, чтобы в нем уместился сидя невысокий человек.
Джокер расстелил на коленях салфетку и осторожно выложил на ткань свои сегодняшние находки – два довольно крупных осколка компактов и сломанную старинную флэшкарту. Он любил эти минуты неопределенности, предвкушения, когда заключенная в носители информация еще не раскрыла себя, не превратилась в набор цифр домашней бухгалтерии, коллекцию музыки или кусок кода для построения какого-нибудь виртуального спецэффекта. Действительно ценная информация попадалась редко. Гораздо чаще Фейгеро натыкался на обрывки сведений о жизни давно ушедших из этого мира людей, но даже то, что нельзя было продать немедленно, Джокер аккуратнейшим образом сортировал и размещал в своей коллекции. Ценность некоторых вещей обнаруживалась далеко не сразу, и на самый бесполезный обрывок данных рано или поздно мог найтись покупатель.
Многослойный мегаполис все выше возносился над "полом", уровнем на поверхности земли, оставляя внизу образчики самого разного времени застройки. На зеленых окраинах, где ничто не заслоняло неба над головой, располагались элитные коттеджи, построенные максимум столетие назад и не представлявшие интереса для информационных сталкеров. Но чем больше углубляешься в дебри городской застройки, тем более древние пласты открываются тебе. Обновления чаще случались наверху, основа же города оставалась нетронутой. Вокруг компенсационных платформ и колонн, защищающих городскую громаду от землетрясений, сосредоточились инженерные городки, а между ними – километры полуразрушенных строений, отвергнутых мегаполисом словно отмершая плоть, бесконечное пространство для изысканий, сравнимых с археологическими. Фейгеро никогда не спускался вниз, на этажи, давно ушедшие под уровень пола, хотя из подземных руин сталкеры приносили самую богатую добычу. Мертвая глубина этих ставших подвальными этажей вызывала у Джокера приступы острой клаустрофобии. Он предпочитал оставаться на поверхности, благо чутье не подводило его – Фейгеро мог разыскать сокровище там, где до него проходили десятки менее удачливых охотников.
Сталкер взял один из осколков и направил на него луч карманного фонарика, разглядывая переливающуюся поверхность. Несмотря на несколько досадных царапин, неповрежденная часть носителя была достаточно велика. Джокер бережно смахнул углом салфетки налипшую грязь, положил находку в пакет и потянулся за контейнером для переноски. В следующую секунду ему показалось, что где-то рядом лопнул гигантский воздушный шар, от взрывоподобного хлопка уши заложило, и все дальнейшие события Фейгеро наблюдал в абсолютной тишине, если не считать грохота собственного сердца. Мимо пролома в стене напротив промелькнула огромная тень, потоком воздуха Фейгеро отбросило назад, а так и не упакованные в контейнер находки расшвыряло по сторонам. Джокер с некоторым трудом привстал, опираясь на локоть, и зашарил по полу в поисках погасшего фонарика. Его очки-визоры позволяли неплохо различать предметы в темноте, но батарейка уже подсела, и для розыска мелких предметов такой способ не годился. К счастью, прибор уцелел. Сталкер заколебался, разрываясь между желанием немедленно собрать обратно свою добычу, или сначала выяснить причину произошедшего. Осторожность победила. Джокер подкрался к пролому и выглянул наружу.
Знакомый вид с высоты четвертого этажа претерпел некоторые существенные изменения. На самом деле Фейгеро мало что мог разглядеть в клубах медленно оседающей пыли, но этой широкой вспаханной полосы, начинавшейся недалеко от здания, раньше точно не было. Джокер отступил вглубь помещения, торопливо собрал свои находки и бросился к лестнице.
###
– Внимание, докладывает пост девятнадцать альфа. Авария неизвестного летательного аппарата на “полу” под сорок пятой магистралью.
– Продолжайте наблюдение. Это дело полиции.
– Есть, сэр! Э-э-э…
– Вы что-то хотите добавить, сержант?
– Простите, сэр… мне показалось, что эта штука появилась прямо в воздухе… из ничего, понимаете?
– Я понимаю. Не злоупотребляйте пыльцой, сержант.
– Так точно, сэр!
Этого момента майор Императорской армии Хироши Акура ждал давно, хотя чувства его по отношению к предполагаемому явлению были смешанными. Он напоминал верующего, живущего в непрерывном ожидании знака свыше, не зная при этом ни формы, в которую будет облечено божественное вмешательство, ни того, какие именно изменения это вмешательство привнесет в его жизнь. Он мог только надеться вовремя распознать открывшийся шанс или предполагаемую угрозу, чтобы успеть развернуть ситуацию в свою пользу. Сейчас все чувства майора сигнализировали об одном – это, наконец, случилось. А значит, принимать меры следовало немедленно. И следовало только радоваться тому, что все складывалось настолько удачно. Начальное усилие требовалось совсем небольшое, а дальше отлаженный механизм должен был отработать четко и слаженно, достигая желаемого майором результата без дополнительных затрат с его стороны. Первым делом следовало передать сообщение об аварии в соответствующую инстанцию. Ответный звонок от непосредственного начальника, подполковника Каллантайна, последовал даже быстрее, чем Акура надеялся. Распоряжение о немедленном задержании пилота аварийного транспорта тоже было вполне ожидаемым, более того, майору открывались широкие полномочия для реализации этого приказа. Лучшего и пожелать было нельзя.
###
Самое лучшее подразделение полиции окажется не в состоянии поддерживать порядок на вверенной ей территории, если на сигнал о проблеме будет высылать своих сотрудников к месту преступления через весь город. Стражи порядка должны быть рассредоточены по охраняемому району с таким расчетом, чтобы кто-то из них неизбежно оказался поблизости. А это в свою очередь означает, что даже лучшим из лучших время от времени приходится патрулировать улицы. Даже если это не входит в их основные обязанности. Даже если эти основные обязанности по сути своей сильно далеки от процесса бесцельного фланирования по малооживленным улицам с целью внушать одним своим видом спокойствие мирным гражданам и должное уважение к закону гражданам с дурными наклонностями. Иногда подобное расширение своих обычных функций можно заработать. Например, несложным путем неправильного подбора выражений при разговоре с начальством. Группа "Иронсан" Особого отдела полиции принадлежала к тем счастливцам, чьи таланты традиционно не считали целесообразным растрачивать столь примитивным способом, однако на всякое правило есть свое исключение.
– Одно преступление в этом забытом всеми богами месте сегодня точно случится, – Конран сплюнул себе под ноги и уныло посмотрел на часы, – Я придушу тебя еще до рассвета. От скуки и в воспитательных целях.
Его напарник, худощавый и невысокий по сравнению с атлетически сложенным Конраном, спрыгнул с пожарной лестницы, по которой только что спустился с крыши закрытого на ночь маленького магазинчика, брезгливо вытер платком форменные перчатки и огрызнулся:
– Знаешь, после двух дежурств в прошлом месяце исключительно по твоей вине, для разнообразия побудь невинной жертвой. Оценишь всю глубину моего терпения.
– Терпения? – Эта перепалка, возобновляемая каждые полчаса, служила полицейским единственным развлечением, поэтому Конран охотно ухватился за новый повод съязвить. – Ты называешь это терпением, Бентен? Разве это было не здоровое чувство самосохранения? Я это так называю.
– Ты можешь называть хоть банку флаером, суть от этого не изменится, – буркнул юноша, садясь в машину и стаскивая с головы шлем. Его длинным белым волосам сейчас весьма не помешала бы расческа, но полицейский лишь отбросил с лица спутанные пряди и проворчал:
– Садись, поехали...
Второй круг по району они совершали на автопилоте. Бентен, скрестив руки на груди, уныло и мрачно взирал на ползущую по карте точку, обозначающую их положение. Конран зевнул, рискуя вывихнуть себе челюсть, потянулся к бортовому проектору и развернул перед собой голографическую схему местности с отметками о статистике правонарушений.
– Может, нам вернуться к этому бару возле площади Кейтэй? Обстановка там была многообещающая.
Изящные черты лица его напарника исказились в гримасе отвращения и досады.
– За те несколько секунд, которые я в состоянии провести в этом заведении, там ничего не успеет случиться. А задерживаться в нем дольше я считаю преступлением против своего обоняния.
– Какие мы чувствительные! Буду носить при себе ароматизатор, а то придется справляться в одиночку, если от нарушителей будет плохо пахнуть.
Бентен сузил светло-карие глаза.
– Надеюсь, ты сегодня мылся?
– Э?
– Хочу знать, насколько гигиенично будет дать тебе по морде.
Связь ожила как всегда кстати.
– Развлекаетесь?
Оба хмуро уставились на панель видеосвязи. Саймена Сивера, как старшего офицера группы, их назначение не коснулось. Командир "Иронсан" отсалютовал им бокалом. За его спиной в поле действия камер виднелись танцующие пары.
– Да и ты неплохо проводишь время, – процедил Конран.
– Каждому свое, – пожал плечами Саймен. – Не переживайте, еще каких-то шесть часов, и смена закончится. Кто-то же должен патрулировать город.
– Издеваешься? – Прошипел Бентен, наклоняясь вперед так, словно мог дотянуться до начальника и стереть с его лица эту насмешливую улыбку.
– А у вас имеются какие-то возражения, лейтенант Инадзуми? – ласково уточнил командир. Изображение мигнуло и сменилось вдруг типовым форматом передачи с пилотской камеры флаера или автомобиля. Саймен, одетый в такую же, как и у подчиненных, облегченную полуброню, скупо обозначил приветственный взмах, – Ведетесь, как дети. Десять минут, чтобы добраться до моста Тюдзе, я вас подберу.
– Что-то интересное? – Оживился Конран, немедленно простив начальству маленький видеорозыгрыш.
– Не слишком. Очередной идиот решил попрактиковаться в летном самоубийстве.
– Вечная история, – Бентен поддернул перчатку и положил руки на штурвал, – Ничего нового в этом мире.
- Как знать, как знать, - загадочно заметил Саймен, но на дальнейшие пояснения не расщедрился.
###
Никому из городской технической службы и в голову не приходило тратиться на освещение заброшенных участков пола. Район ждал решения строительной комиссии о стратегии вписывания его будущих застроек в общую структуру мегаполиса и считался теоретически необитаемым, хотя на практике уходящие на много этажей вниз разрушенные катакомбы и остатки зданий служили прибежищем для разнообразного нижнеуровневого сброда. Впрочем, никто из обитателей дна не собирался высовываться поблизости от полицейского транспорта.
Саймен поднял флаер выше и отрегулировал направление мощных прожекторов, стараясь осветить как можно большую площадь. С высоты полета картина вовсе не выглядела загадочной, хотя и обычной назвать ее было трудно. Некое летающее транспортное средство пропахало широкую полосу в потрескавшемся от времени дорожном покрытии и почти на треть зарылось носом в груду строительного мусора. Типичная авария, если пилот пренебрегает встроенными уровнями защиты, неоправданно полагаясь на собственные силы. У флаера, единственного разрешенного в городе вида летной техники, взлет и посадка не требуют пробега, и могут совершаться абсолютно вертикально. Но во все времена находились горячие головы, желающие продемонстрировать талант пилота и посадить машину без помощи антигравов, выполнив на скорости классическое снижение. В девяти из десяти случаев это заканчивалось поврежденным днищем, запоротой системой антигравов и скандалом, и этот случай не был бы исключением, если бы не одно "но".
Менее всего разбившийся аппарат походил на флаер.
– Что это, черт побери? – Пробормотал шокированный Конран, перегибаясь через сиденье пилота и погружая руку в середину трехмерного изображения. Бентен, словно не доверяя камерам, прилип к иллюминатору, высматривая на земле тот же объект, что привлек внимание напарника.
– Крыло, если зрение меня не обманывает, – усмехнулся Саймен.
У капитана "Иронсан" шутки на тему своих глаз имели под собой особое основание. Место глазных яблок занимали камеры-импланты, позволявшие ему видеть в различных диапазонах, по желанию передавая данные прямо в комм-устройство. В общем, Саймену не требовались сторонние приспособления, чтобы рассмотреть нужный объект в деталях.
– Садимся.
Ветер отнес в сторону поднятую ими пыль, загрохотал где-то в темноте железом.
– Бентен, берешь аптечку, на тебе пилот.
Беловолосый кивнул, сдвинул на глаза очки-визоры и побежал к разбитой машине.
– Сенгоку, ты на страже. А я попробую разобраться, что тут к чему...
Конран отстегнул с пояса парализатор и огляделся в поисках удобного места, откуда можно было следить одновременно за напарником, шефом и окрестностями. Когда капитан утруждался выговором его прозвища целиком, не сокращая до дружески-фамильярного "Гоку", это всегда означало либо иронию, либо неприятности. Сейчас было бы странно поставить на иронию.
– Пилот жив, – раздался в наушнике голос Бентена. – И вам стоит на это посмотреть.
Конран переключил визоры в режим сканирования и развернулся в сторону ближайших зданий. Что бы ни обнаружил там Бентен, Сенгоку его приглашение сейчас не касалось. Оказываясь на месте аварии подобного рода, всегда следовало быть начеку – с одной стороны, это дело транспортной полиции, с другой – законопослушные граждане редко доходят до идеи так бездарно угробить собственную дорогую технику, а маргиналы играли в крутизну компаниями и, как правило, не горели желанием отдавать пилота властям. Неудивительно, что на происшествие в районе пола вызвали именно их группу - киберов из Особого отдела, как специалистов по вооруженным столкновениям...
– Сенгоку, – Саймен прервал его размышления. – Быстро хватаешь все интересные детали, какие заметишь, кидаешь во флаер и следишь, чтобы нам не помешали улететь. Оч-чень интересный оборот дела.
– Может, просветишь?
– Это военный самолет, – ответил за Саймена Бентен.
Конран выразил свое отношение к этой информации цветистым ругательством и, живо оглядевшись, нацелился на особо замысловатый обломок.
– И пробу вон того масляного пятна, – добавил в наушник всевидящий Саймен. Конран не ответил, занятый процессом погрузки своей добычи в специальный отсек флаера. Если Бентен прав – а он прав, потому что капитан не опроверг его слов, то в любой момент здесь могли появиться военные, и тогда Особый отдел потеряет возможность сунуть нос в это дело. А шеф Особого отдела, полковник Аридзима, будет сотрудниками "Иронсан" крайне недоволен. Малопривлекательная перспектива.
Конран взобрался на насыпь и заглянул на бывшее место пилота, дивясь про себя на необычный дизайн кокпита. Из-под странно низкого ложемента торчал край толстой коричневой папки. Полицейский перегнулся через борт, дотянулся до своей находки, рывком оборвал зацепившийся за что-то глубоко под креслом ремень и взвесил в руке тяжелую плоскую сумку.
– Что ты там возишься?! Черт... помоги!
Менее всего патрульный флаер предназначен для перевозки раненых, но дожидаться медиков было рискованно. Конран на секунду застыл от изумления, разглядев на руках у коллег человека в полной броне, но тут же поспешил выполнить просьбу. Пилота затащили в салон и с грехом пополам уложили на заднее сиденье.
– А вот теперь мы очень быстро сматываемся, – сообщил Бентен, указывая на бортовой сканер. Крупный Саймен с некоторым трудом протиснулся между креслами вперед и уселся на водительское место.
– Держитесь, взлетаем.
Конран едва успел схватиться за спинку переднего сиденья. Флаер качнуло, и они начали набирать высоту прежде, чем успели закрыться дверцы салона.
Сидеть сзади оставалось только на полу. Вообще-то Сенгоку вполне мог перебраться на свободное место впереди, но сейчас делать это не следовало – виражи, которые закладывал флаер, никак не способствовали спокойному положению раненого, а зафиксировать его было нечем. Обоим полицейским приходилось все время придерживать пострадавшего, чтобы тот не скатился с сиденья.
Когда флаер более или менее выровнялся, Бентен кинул напарнику фонарь.
– Посвети. Хочу попробовать снять шлем.
– Поосторожнее там, – подал голос Саймен. – Неизвестно, как все это соединено с телом.
– Угу...
Разбираться с незнакомой конструкцией было затруднительно, даже несмотря на дополнительный свет. Бентену пришлось изрядно помучиться, прежде чем сумел отстегнуть последнюю часть, открывая бледное лицо, залитое кровью. Слипшиеся длинные волосы, увязанные в хвост, были заправлены под воротник. Полицейский аккуратно прилепил на открытую шею пилота биодатчик и несколько кнопок аллергических тестов – для медиков каждая минута будет дорога.
– Кто-нибудь узнает броню и опознавательные знаки? – Осведомился Саймен.
– Надо полагать, ты спрашиваешь после того, как перешерстил все доступные базы данных, – усмехнулся Конран.
Капитан "Иронсан" относился к тем людям, про которых говорили "живут на два мира". Его импланты позволяли ему, при желании, находится в Сети постоянно, не используя при этом промежуточных устройств, вроде комма, и выходя в виртуальность из любого места, откуда сигнал дотягивал до разбросанных по городу базовых станций. Способность через те же импланты управлять большинством электроники, не прикасаясь к дистанционным пультам, и неуемная страсть к изучению древних информационных технологий послужили основной причиной рождения его прозвища – "Джайк", устаревший разъем для подключения к различным приборам. Когда Джайк нуждался в информации, он, как правило, получал ее немедленно. Если же ему не удавалось получить ответ – сложно было ожидать, что этот ответ знает кто-то другой.
Конран взял в руки шлем и потер пальцем эмблему в виде стилизованной птицы на синем квадрате. Под рисунком латинскими буквами была выведена надпись – LANCER.
– Название проекта? Личный позывной? – Бентен постучал ногтем по аналогичной эмблеме на броне пилота. Сенгоку пожал плечами.
– У меня один вопрос. А не вляпались ли мы во что-то крупное?
Ответом ему послужило мрачное молчание.
###
Полковник Аридзима постучал сигаретой о крышку портсигара и щелкнул зажигалкой.
– Сенгоку, возьми флаер, максимум завтра к вечеру у меня должны быть показания свидетелей, которые видели эту посадку. Постарайся не нарваться на военных. Бентен, твое место в медик-части. С тебя первый допрос пилота.
Двое устало изобразили что-то, отдаленно напоминающее салют, и вышли из кабинета. Джайк занял свое обычное место возле комма.
Шеф Особого отдела закусил сигарету зубами и посмотрел на изображение места аварии, возникшее в голосфере.
– Так... и каковы твои предположения?
Саймен заставил отдельные обломки превратиться в трехмерные модели, собравшиеся в аккуратный макет самолета.
– Я проверил на совпадение с имеющимися образцами летной техники. Увы, не могу доложить о стопроцентном попадании.
– А общее направление?
Джайк немного помедлил.
– Ну, если позволить себе фантастические предположения, то это похоже на модели двадцать первого – двадцать второго веков. "Фланкер", "Хоритэй".
Трехмерный макет раздвоился и дополнился несколькими штрихами, завершая свое превращение в два старинных истребителя. Аридзима нахмурился.
– Это что, розыгрыш?
Ответить Джайк, если и собирался, то не успел - голосфера чуть померкла, отрисовывая портрет хмурого надменного мужчины в военной форме.
– Хироши Акура, майор Императорской армии, официальный вызов.
Саймен ухмыльнулся. Аридзима знаком приказал ему помалкивать, бросил сигарету в пепельницу и разрешил соединение.
Портрет ожил, ощутимо изменившись – по-видимому, снимок для видеовизитки был сделан достаточно давно. Майор слегка поклонился и сразу перешел к делу.
– Давайте не будем утруждаться формальностями, господин Аридзима. Ваши сотрудники задержали военнослужащего, и я хотел бы получить его назад.
Аридзима невозмутимо пожал плечами.
– Я не понимаю, о ком идет речь. С какой бы стати мне таскать каштаны из огня за военную полицию? Или кто-то из ваших людей действовал как штатский?
Акура снисходительно улыбнулся.
– Полковник, я говорю про аварию флаера в районе 45-Токио. Расторопность ваших людей превыше всяких похвал, но нашего пилота вам придется вернуть.
– Никаких возражений, майор, – Аридзима слегка развел руками, словно демонстрируя искренность, – Сразу, как только получу официальное подтверждение, что это именно ваш пилот. Разумеется, с указанием причин, по которым он оказался в центре города на неисправном самолете.
Он не позволил себе даже легкого ехидства в голосе – эдакий скучающий зануда-бюрократ, замученный рутиной, которую сам же и создает. Описание вопиющего нарушения прозвучало в его устах с такой непринужденной простотой, словно речь шла о какой-нибудь угнанной авиетке.
– При всем моем уважении к вам, господин Аридзима, – тон Акуры заметно охладел, – Это дело не в вашей юрисдикции. И давать объяснения по поводу секретного проекта мое руководство вряд ли сочтет возможным. Вы проявили похвальную бдительность, но далее в ваших услугах по расследованию этого дела армия не нуждается.
Аридзима невозмутимо улыбнулся и покачал головой, прерывая Акуру на полуслове.
– Полно вам, майор, – он даже чуть подался вперед, имитируя доверительную интимность, – Какие секреты? В центре города падает истребитель, а вы мне тут толкуете о секретности. Дайте мне официальный запрос – и забирайте свое добро, а пока позвольте мне выполнять мою работу. Всего наилучшего, господин Акура.
Шеф Особого отдела прервал связь, медленным движением положил обе ладони на стол перед собой и застыл, напряженно размышляя. Майор работал "на дурачка", рассчитывая спешно замести следы, пока история не дошла до высшего армейского начальства, или того хуже – не стала достоянием общественности. А история в высшей степени неординарная. Древний истребитель? Как, скажите на милость, эта совсем неигрушечная машина оказалась практически в центре Эдо, вдали от скоростных авиатрасс, не замеченная и не перехваченная никем – ни одной из многочисленных служб, отвечающих за соблюдение порядка в воздухе над городом. Над жилыми районами военная полиция с истребителем в салочки играет, а пресса и голо-V не стоят на ушах, комментируя столь беспрецедентное событие ни единым словечком? Да и сам пилот тоже хорош – это что ж с ним такое вытворяли, что он, угнав экспериментальную военную технику, сунулся на ней ни много, ни мало в центр города… по общению со службами ПВО соскучился? Ну и где, простите, была та ПВО?
– Саймен, а что у нас по личности пилота?
– Ничего. В городской базе нет, просчитываем общеимперскую.
"Отлично… сейчас выяснится, что этот пилот вообще не наш. Или армия подбирает для своих игр нерегистрантов?"
ДНК каждого человека, рожденного на территории Империи, фиксировалась как его личный идентификационный код, паспорт, который нельзя потерять. Присутствие в списках давало некие социальные гарантии, медицинскую страховку, но автоматически создавало в сознании некоторых граждан опасение о своей абсолютной прозрачности для государственной машины. На нижних уровнях существовали целые поселения тех, кто не желал принадлежать системе, иногда – из принципиальных соображений, как правило – из соображений криминальных. Если пилот – один из них, обнаружить какие-либо сведения о нем будет затруднительно.
Глава 2
Бентен зевнул и незаметно потянулся на своей банкетке. Сейчас было не больше шести утра и его организм настойчиво требовал сна, особенно на фоне отката после приема стимулятора.
За истекшие сорок минут он успел получить подробный отчет о состоянии пациента, выслушать длинный панегирик нательной броне, спасшей пилоту жизнь, осмотреть эту броню сам, расписаться в своем невежестве относительно ее происхождения, съесть два брикета питательного рациона – и теперь готов был отдать все и еще чуть-чуть за возможность прикорнуть где-нибудь в уголке на часок-другой. Однако медики уверяли, что пострадал пилот не так уж сильно – да-да, эта броня! – и они всерьез рассчитывают привести его в сознание, причем скоро. Приходилось ждать.
Дверь скользнула в сторону и из палаты вышел пожилой врач, снимая с головы обруч этазиометра. Бентен подтянул длинные ноги и постарался принять позу поприличнее.
– Можете войти, но ненадолго. Лучше всего, если вы постараетесь управиться максимум за четверть часа. Подробный отчет получите, когда будете уходить. И постарайтесь не нервировать пациента, он и так ведет себя странно.
Бентен поднялся на ноги, подхватил с банкетки полицейский планшет и вошел в палату.
Эта ослепительная белизна стерильных поверхностей всегда его раздражала. Белые стены, белый пол, белый потолок, белый металл прикроватных кронштейнов, даже манжета удаленного мониторинга на руке пациента и та белоснежная. И на белой-белой подушке пепельно-сиреневая россыпь длинных волос. Бентен на секунду позволил себе погрузиться взглядом в это яркое цветовое пятно, спасение свое от острого приступа идиосинкразии, и только потом посмотрел в лицо лежащего.
Судя по выражению лица, парня изрядно подташнивало. То ли вследствие сотрясения мозга, то ли от обилия белого цвета вокруг.
– Здравствуйте.
Особого интереса к вошедшему пилот не выказал. Как лежал – так и остался лежать с видом бесконечной усталости. Но на приветствие ответил.
– Здравствуйте.
Бентен обошел кровать и опустился на легкий табурет, стараясь оказаться в поле зрения лежащего.
– Меня зовут Кането Инадзуми, старший лейтенант Особого отдела полиции. Вы в состоянии ответить на несколько вопросов?
– Вполне, – коротко и без малейшего энтузиазма в голосе ответил молодой человек.
Кането тронул сенсор на планшете, задействуя встроенные анализаторы речи, и слегка наклонился к пилоту.
– Назовите ваше полное имя.
– Иеро Сегард.
– Воинское звание? – Бентен справедливо полагал, что если это военный пилот, то таковое у него непременно должно быть. И почти не ошибся.
– Капитан Экспедиционного корпуса.
Бентен почувствовал, что мир вокруг него странно поплыл. Предчувствие перемен кокетливо пряталось за абсолютным непониманием происходящего. Следующий вопрос он задал просто по инерции, боясь упустить отведенное ему время.
– Год и место рождения?
– Две тысячи десятый год. Орбитальная станция "Фортресс-Шесть".
Бентен запнулся, может быть и ожидая неординарного ответа – но не настолько же. Ну боги бы с этой орбитальной станцией, их он наизусть не помнил, но год? По сравнению с текущим 2810-ым, названная дата вызывала подозрения в намеренном издевательстве. Столько не жили даже чистокровные эрифу, при всей своеобразности их генных задатков. Хотя характерного пощипывания ладони от напоминающего о себе детектора лжи, встроенного в планшет, не ощущалось.
– Повторите, пожалуйста, вы родились в две тысячи десятом году по общемировому летоисчислению?
Пилот сфокусировал на полицейском усталый взгляд.
– Что-то не так? Хорошо, я родился 18 октября две тысячи десятого года. От рождества Христова. – Последнее уточнение, очевидно, носило иронический характер.
Прибор молчал. Бентен покосился на часы и решил, что разбираться с нелепицами можно будет и после, а время дорого.
– Вы помните, что с вами произошло?
– К сожалению, нет. Но, судя по тому, что я жив, самолет я все-таки посадил.
– Как вы оказались над городом? Откуда вы летели?
Пилот задумался довольно надолго.
– Я сам не понимаю… – признался он, наконец, – Что это за город?
– Эдо, – Сдержанно ответил Кането. – Район Хоккайдо.
Выражение лица пилота чуть изменилось: кажется, он был крайне удивлен ответом.
– Простите, но это где?
Бентен помолчал, поигрывая пальцами по крышке планшета.
– Давайте вернемся к моменту аварии, а потом я отвечу на ваши вопросы. Кстати, как называется модель вашего самолета?
– ARK-12, «Дэйта», – пилот начал раздражаться.
– "Лэнсер" – это название вашей группы?
– Это мой позывной. – Тон ответа выражал крайнюю степень раздражения, как будто пилоту приходилось пересказывать общеизвестные вещи.
– За вами кто-то гнался?
Парень рывком приподнялся на локте.
– Черт возьми, да кто за мной мог гнаться? С какой стати?!
Бентен примирительно поднял ладонь, но рта раскрыть не успел – в палату торопливым шагом зашел медик.
– Извините за вмешательство, но я вынужден прекратить вашу беседу. Смею напомнить, что сейчас половина седьмого утра, а этот человек не совсем здоров.
Бентен неохотно поднялся и пошел к выходу. У самых дверей он оглянулся, пытаясь увидеть за спиной врача нервного пациента, но не преуспел.
###
Аридзима потер ладонями лицо и снова размеренно зашагал по кабинету. Чем большим количеством фактов обрастала эта история, тем более она становилась запутанной и странной. Конран, доложивший о первых результатах опроса свидетелей, только добавил сумятицы – все клялись и божились, что самолет в буквальном смысле появился из ниоткуда, в километре от места посадки, причем детектор лжи эти показания не опровергал. Добавляло интереса то, что спустя уже пару часов после аварии, на месте падения самолета не обнаружилось ни единого обломка, и если бы не сохранившийся широкий след и записи с бортовых камер полицейского флаера, вообще можно было бы подумать, что странная машина лишь привиделась всем участникам.
Само по себе появление летающего объекта средь чистого неба не было невозможным, подобные вещи проделывали гиперпрыжковые лайнеры. Но в частных руках гиперпрыжковых моделей не водилось, и не в последнюю очередь потому, что существовали физические ограничения на минимальный размер их двигателя. Самый маленький из существующих hj-лайнеров мог вместить до полутора тысяч пассажиров. А уж одноместных моделей, по представлениям Аридзимы, просто не существовало в природе. Специалисты по этому вопросу существовали только в одном месте, куда шеф Особого отдела и решил позвонить. Причем незамедлительно, невзирая на довольно ранний час.
В половине десятого утра "Иронсан" в полном составе снова собралась в кабинете у шефа. Некоторое разнообразие в обычную рабочую обстановку вносило присутствие сухощавого мужчины в штатском, скромно расположившегося в угловом кресле. На появление подчиненных господина Аридзимы он отреагировал вежливым поклоном.
Аридзима усмехнулся, заметив этот подчеркнутый жест.
– Итак, что мы имеем… Бентен, прошу.
Запись была прослушана в молчании, продлившемся еще с минуту после отключения прибора.
– М-да-а… – протянул Конран, – Медики явно неправы. Головой парень приложился от души и с последствиями. 2010 год! А почему не каменный век?
– Ну, занятно конечно, но кое-какие мои предположения подтверждает, – Саймен взмахом руки предложил присутствующим взглянуть на экран, – Подобные модели истребителей я нашел в музейных архивах. Внешнее сходство с «Фланкером» 93,8 процента. Это конец 20 – начало 21 века.
– Ты хочешь сказать, что наш пилот где-то увел музейную редкость, но не смог заставить ее летать? – скептически уточнил Сенгоку.
– Учитывая ту оперативность, с которой военные инженеры подчистили место посадки, это была не музейная редкость, а, скорее, свежайшая разработка, – хладнокровно заметил Джайк.
Аридзима покосился в сторону молчаливого штатского. Тот и бровью не повел, продолжая что-то чертить в блокноте.
– Что говорят медики?
– Медики косвенно подтверждают, что пилот родился на орбитальной станции и, скорее всего, там же вырос. Очень характерные и явно выраженные изменения скелета. Кибернетических имплантов у него, правда, не обнаружено, что для селенгена необычно. Наличие бреда в связи с черепно-мозговой травмой маловероятно, он отделался легким сотрясением мозга.
Повисла неопределенная тишина, словно каждый переваривал про себя полученную информацию.
Бентен крутил в пальцах планшет, тихо постукивая ногтем по полированному легкому металлу, и исподтишка разглядывал гостя, гадая, кто он такой. Представитель фирмы-разработчика? Для этого он ведет себя слишком подчеркнуто незаинтересованно. На специалиста-техника он тоже не похож. Если уж говорить о сходстве, то больше всего он напоминает цивилизованного мафиози, подвижного, деловитого и элегантно-ловкого, с солидным банковским счетом и опытом ведения теневых операций.
Бентен машинально прижал сенсор диктофона к ладони, мизинцем покручивая настройку… если бы он говорил, можно было бы кое-что выжать из сочетания лжи и правды. Штатский заметил его жест, со слабым проблеском спокойного юмора посмотрел на беловолосого юношу и снова уткнулся в блокнот.
– Итого, – Кането напрягся от шершавой сухости в голосе Аридзимы, – Мы имеем неудачную посадку неизвестного летательного средства, способного возникать из чистого воздуха и пилотируемого предположительно выходцем с орбитальной станции "Фортресс-Шесть", имеем попытку армейских служб прибрать к рукам пилота. И не имеем самого самолета, который без вариантов находится все у них же. Данные о пилоте в базах?
– Не обнаружены, – Джайк пошевелился в огромном старом кресле, по непонятным причинам бережно сохраняемым Аридзимой в сдержанно-утилитарном интерьере кабинета, – Поиск идет.
– Данные по орбитальной базе?
Штатский поднял голову, дожидаясь ответа. Сенгоку с любопытством покосился в его сторону, видимо тоже гадая о причинах его присутствия.
– Не обнаружены.
– Позвольте мне облегчить вам труд, – голос у гостя оказался подстать внешности, мягкий и невыразительный. – Я могу гарантировать, что такой орбитальной станции никогда не существовало.
Сенгоку ухмыльнулся и устало повел плечами.
– Замечательно… Пилот из прошлого с несуществующей базы на несуществующей технике. Такого у нас еще не было. Может это массовая галлюцинация? С недосыпа, например.
Аридзима бросил беглый взгляд на часы и четким жестом указал на двери.
– У вас восемь часов на отдых. И ни минутой больше.
###
С точки зрения Иеро Сегарда, более привыкшего откликаться на прозвище "Лэнсер", происходящее было не то, чтобы лишено смысла, но глубоко непонятно. То краткое время, которое ему довелось пребывать в сознании, сплошь было заполнено событиями из разряда "Не-может-быть-потому-что-не-может-быть-никогда". Для начала, он не мог даже предполагать, что где-то в послевоенном мире сохранился такой уровень технологии. Если быть точным, то "сохранился" – это неправильное слово. Честнее было бы сказать, что известный Лэнсеру уровень технологии, во всяком случае, в области медицины, здесь далеко превзошли. В продолжение, можно было бы заострить внимание и на обхождении: в подавляющем большинстве как уцелевших, так и заново построенных населенных пунктов, особенно больших, никто не стал бы возиться с пилотом Экспедиционного корпуса. И очнулся бы он, в лучшем случае, в тюремной камере… если бы ему вообще дали очнуться, разумеется.
Здесь же события напоминали старый фильм – придя в себя после аварии, Иеро обнаружил вокруг деловитых медиков в белых робах. Один из них даже не поленился заняться убеждением пациента в том, что все будет хорошо, и ничего непоправимого с ним не случилось. Впрочем, заметив, что пациент ему не особенно-то верит, медик тут же вкатал ему в плечо порцию какого-то лекарства, отчего Лэнсеру почти мгновенно стало на все глубоко наплевать.
Молодой человек, навестивший пилота после того, как медики закончили свою работу, несомненно, являлся представителем официальных властей. И вот тут началось самое интересное. Вежливый и ослепительный красавец, смахивающий скорее на фарфоровую статуэтку эльфа, чем на полицейского, ситуацию не прояснил. Совсем наоборот. Он, кажется, надеялся, что это Лэнсер ему объяснит, как попал в этот город. Чего Иеро сделать никак не мог, потому что не имел об этом ни малейшего понятия. Более того – офицер Инадзуми вел себя так, будто раньше никогда в жизни не видел ни ARK'ов, ни пилотов-экспедиционников, и даже не имеет ни малейшего понятия об их опознавательных знаках.
Оставалось надеяться, что дальнейшее развитие событий не принесет дополнительных неприятностей. Что вряд ли. Несомненная цивилизованность местных жителей, конечно, до известного предела обнадеживала – но не особенно. Что им может понадобиться в обмен на оказанную помощь, даже представлять не хотелось, а с бескорыстием в таких масштабах пилот до сих пор не сталкивался.
###
Аридзима проводил глазами уходящую троицу, мысленно уже пребывающую в постелях, и посмотрел на оставшегося гостя. Мужчина поднялся с места и пересел напротив шефа киберполиции, выложив на стол маленький слим-лоджик. Откинул мерцающую паутинку экрана и запорхал пальцами над клавиатурой.
– Будьте любезны, господин полковник, дайте мне отчет ваших медиков.
Аридзима подтолкнул к нему диск, отстраненно наблюдая за его скольжением по гладкой столешнице и ровным экономным жестом спецслужбиста, не глядя взявшего посылку.
– Благодарю.
Язычок приемника втянул диск в недра электроники, и на экране, вежливо превращенном мужчиной в двусторонний, замерцали символы стандартного медицинского отчета.
– Любопытно, – спецслужбист мановением руки выделил один из пунктов и усмехнулся, вчитываясь. – Взгляните, полковник, судя по состоянию пищеварительного тракта наш пилот не просто длительное время не питался естественным путем, но даже не был подключен к системе внутреннего питания. Стерильность вплоть до отсутствия бактерий. Полагаю, что уже сейчас необходимо обговорить процесс передачи его в наш госпиталь для восстановления функций. Похоже, что это просто клон. Потеря памяти наблюдается?
Аридзима молча щелкнул клавишей диктофона, проигрывая для гостя отрывок из разговора пилота с Бентеном.
– Предположительно, наблюдается, – кивнул спецслужбист и продолжил листать отчет.
Аридзима встал из-за стола и прошел до окна, глядя на открывающуюся с высоты панораму мегаполиса. За его спиной раздавался шелест клавиатуры – спецслужбист отсылал отчет своим аналитикам, сопровождая собственными комментариями.
– Похоже, что это дело придется вести вам.
Шеф Особого отдела медленно развернулся к собеседнику.
– Не имею принципиальных возражений, – Аридзима оперся ладонями на стол, глядя на исбэшника сверху вниз, – Но завтра, точнее уже сегодня, этот майор явится ко мне с бумагой на своего клона, я буду вынужден его отдать. На чем большую часть своих возможностей по получению информации утрачу.
Мужчина улыбнулся, закрывая слим-лоджик и поднимаясь из кресла.
– Непременно явится. И бумагу предъявит. А вы, полковник, бесцеремонно ему соврете. Что знать не знаете никакого Иеро Сегарда, и человек, которого ваши люди подобрали на нижнем уровне – вовсе не он самый. Надеюсь, вас не коробит от этой идеи?
Аридзима молча усмехнулся. Исбэшник удовлетворенно кивнул.
– Вот и отлично. Так вот, пока наш майор готовит свой следующий шаг, мы успеем пилота подлатать и вынуть из него максимум информации, какую только можно получить, не приводя его в сознание. После чего вернем его вам, полковник, и позволим Акуре убедиться, что вы его обманули. И посмотрим, что он предпримет в этом случае. Разумеется, на любом этапе операции вы будете иметь нашу полную, неограниченную поддержку. Вы согласны?
Аридзима выпрямился и скрестил руки на груди. Некоторое время полковник полиции и капитан Императорской службы безопасности смотрели друг на друга, потом исбэшник вежливо поклонился и направился к дверям. Обернулся.
– Да, полковник, обеспечьте посадочную площадку для нашего флаера, медики настаивают на немедленной госпитализации пилота.
– Минуточку. Так что с этим самолетом. Он ваш? Это гиперджамповый двигатель?
Исбэшник помолчал, разглядывая фактуру пластика на облицовке двери.
– Гиперджампового двигателя таких размеров физически не может существовать в природе, господин Аридзима. И что-то мне подсказывает, что вы знаете это не хуже меня.
###
Как и было предсказано, запрос на выдачу пилота поступил в тот же день. Всего два часа спустя после того, как флаер медик-службы ИСБ увез объект спора. Документы, доставленные офицером военной полиции, оказались настолько примечательны сами по себе, что Аридзима с трудом подавил желание связаться все с тем же исбэшником немедленно.
Во-первых, идентификационная карта гражданина Японской Империи. Та самая, которая так и не обнаружилась ни в городской, ни в общеимперской базе (Аридзима даже не без ехидства выдал ее номер Джайку – и получил в ответ мягко сформулированное предложение не пытаться его, Джайка, разыгрывать, а лучше дать ему поспать спокойно). Судя по карте, пилота звали Арнольд Сейфис, было ему 25 лет от роду, а родился он, в не так давно затопленном районе Старого Токио. Поступил на службу в императорскую армию, с Земли сроду не отлучался – и вот, пожалуйста, взбрела ему в голову блажь дезертировать, прихватив с собой новейший боевой флаер. По каковому поводу военная полиция и хотела с ним пообщаться. При этом необходимого для идентификации личности снимка сетчатки глаза карта почему-то не содержала, а обязательные фотографии анфас и в профиль, конечно, имели сходство с оригиналом, но почему-то были не натуральными, а комм-синтезированными.
Во-вторых, Шефа Особого отдела страшно интересовал вопрос, каким же это таким образом заснятый Джайком самолет вдруг оказался боевым флаером – как-никак, два принципиально разных класса техники, перепутать которые не мог даже ребенок.
В общем, скучно отчитав офицера военной полиции за неправильно оформленные документы, господин Аридзима был вынужден с величайшим прискорбием в выдаче желанного объекта отказать за неимением в распоряжении киберполиции кого-либо, подходящего под предъявленное описание. Судя по вытянутым лицам полицейских, те меньше всего ожидали подобного исхода, но формально опротестовать решение Аридзимы не могли – с чем и удалились. Видимо, в самых нелестных выражениях объяснять тому, кто их послал, что следующий визит в Управление Особого отдела он будет наносить самостоятельно.
Аридзима едва дождался их ухода, и тут же набрал заветный номер, выданный ему капитаном Императорской службы безопасности. Капитан отозвался столь живо, как будто только этого звонка и ждал. Выслушал сжатое изложение ситуации и коротко пообещал:
– Сейчас буду.
Выглядел исбэшник так бодро, как может выглядеть только хорошо отдохнувший, выспавшийся и недавно принявший душ человек. Аридзима охотно верил, что за истекшие два часа можно было принять душ, но все равно эта наглядная демонстрация полного благополучия – после бессонной ночи – вызвала у него тайное раздражение. Поэтому кофе гостю он предложить и не подумал, хотя сам с удовольствием выпил бы еще пару чашек.
Капитан изучал документы с таким тщанием, словно заведомо ожидал увидеть хорошую подделку. Тонко улыбался, хмыкал, а когда проверил через свой слим-лоджик регистрационный номер карты и спустя небольшое время получил ответ, и вовсе засмеялся, поднимая на смурного Аридзиму блестящие карие глаза.
– Поздравляю вас, полковник. Берегите эту свою группу как единственных свидетелей, ибо скоро военные откроют на них сезон охоты. Взгляните!
Аридзима встал за спиной у исбэшника, глядя через его плечо в мерцающий экран.
– Сделано виртуозно для столь короткого времени, что у них имелось. Этот номер действительно существует в военной базе, но с малым уточнением – всего пару часов назад он принадлежал некоему Станиславу Гаркье, несколько лет назад погибшему в авиакатастрофе при неуточненных обстоятельствах. И что мы видим дальше? Портрет вашего пилота, как вы сами могли заметить, восстановлен по ДНК, благо получить образец труда не составляло, только вот характерных для селенгенов изменений они не учли… и вообще отчего-то не упомянули столь значимый факт в его карте. Скорее всего, потому, что сами понятия не имеют, кого именно ищут. Отсюда и несоответствие имени и данных, и отсутствие снимка сетчатки.
Аридзима подобрался, как хищник перед прыжком. Упруго качнулся вперед, опираясь пальцами на стол, прищурился.
– Сдается мне, что не в пилоте тут дело…
Капитан свернул экран и усмехнулся, извлекая папку для документов.
– Вы позволите, я позаимствую эти бумаги на время. Хочу зафиксировать факт подделки. Вы тоже думаете о самолете?
Шеф полиции смахнул с лица не по форме длинные жесткие пряди, выпрямился и зашагал по кабинету, чуть ссутулившись и рассуждая вслух:
– Из имеющихся фактов картинка складывается более чем странная. Может быть, это штучная успешная попытка воспроизвести hj-двигатель? Я запросил все службы наблюдения, теоретически обязанные зафиксировать этот самолет, и никто – вы слышите? – никто не видел ничего подобного. И только наблюдательный пункт ПВО утверждает, что видел нечто – заметьте, не самолет и не флаер, нечто! – следовавшее указанным курсом, в результате чего они и подняли панику. Сдается мне, что цена этому свидетельству не выше, чем этим бумажкам. А теперь еще эта попытка свести все к угнанному флаеру! Если бы мы нашли этот самолет… который наш пилот, между прочим, уверенно именует и даже не пытается скрывать или отмалчиваться.
Капитан короткими кивками подтверждал, что ход мыслей Аридзимы ему близок и понятен.
– А вот на этом факте мы и построим нашу игру, полковник. Им нужен пилот? Пусть возьмут его сами. А мы предоставим им для этого по возможности не самые прозрачные шансы.
Аридзима остановился, повернувшись усталым лицом к яркому солнечному свету из окна, зевнул, непринужденно потянулся и небрежно спросил:
– Хотите кофе?
Глава 3
– Да, сэр, – в голосе Бентена звучало бесконечное терпение. Он стоял в позе, максимально приближенной к стойке “вольно”, слегка согнув ногу в колене, и старательно не смотрел на шефа.
Аридзима прищурился, сминая зубами фильтр сигареты и задумчиво разглядывая своего сотрудника.
– Поскольку дело это долгое и непростое, добыть информацию у пилота сейчас нужно считать первоочередной задачей, – он затянулся и стряхнул пепел в тяжелую металлическую пепельницу. – Медики считают, что самое верное средство для возвращения ему памяти, это поместить его в обстановку, максимально приближенную к естественной. Создать таковую на территории Управления представляется мне невозможным.
Аридзима неожиданно махнул рукой в сторону кресла напротив своего стола.
– Сядь.
Кането подчинился. Поведение начальника его настораживало. И вкрадчивый тон, так непохожий на обычное сухое “выполняйте”, и то, что он вообще снизошел до каких-то пространных объяснений – все это почти пугало и обещало немало сомнительных развлечений в будущем.
Шеф Особого отдела как-то непонятно мягко усмехнулся в слегка напряженное лицо сотрудника и наклонил голову, продолжая речь.
– Таким образом на тебя возлагается обязанность в этой некоей домашней обстановке за пилотом следить. Чтобы никуда не делся ненароком, по своей или чужой воле… ну и заодно составлять ему компанию для возможных бесед. Стараясь из этих самых бесед почерпнуть как можно больше. Разумеется, наши аналитики будут следить за вашими разговорами и делать соответствующие выводы, – Лицо Аридзимы внезапно стало ехидным. – Располагать к себе ты умеешь – вот и располагай. Так что вопрос остается только один. А именно – на какой территории ты предпочитаешь все это проделывать.
Бентен застыл, боясь пошевелиться. У него даже волоски на коже встали дыбом и где-то глубоко под спудом приличий и уважения грубой силы заклокотала чистая священная ярость. Его, Кането Инадзуми, пытаются выставить смазливой куклой-приманкой?
– Устраиваетесь ли вы на одной из служебных квартир или ты предпочитаешь жить у себя дома? Учти, ты за него головой отвечаешь, – тон Аридзимы стал холоднее и суше, а потому гораздо привычнее. Бентен опомнился и поднял карие глаза на шефа.
– Я не смогу один следить за этим человеком двадцать четыре часа в сутки.
– А этого и не нужно, – хмыкнул шеф. – На подхвате у тебя будет Сенгоку. Отвечает за операцию, как всегда, Джайк. Но ответственность за общение лежит на тебе. Делай выводы.
– Я предпочитаю остаться в своей квартире.
– Тогда позволь тебя представить твоему будущему квартиранту. И можешь приступать прямо сейчас.
Офицер внутренней охраны здания ввел в кабинет высокого тощего парня, в котором Бентен не сразу узнал пилота. Он изменился – яркий приметный сиреневый оттенок волос, кажется, смылся за время пребывания в госпитале, а всем остальным молодой человек был отнюдь не так примечателен. Совершенно непримечателен, можно сказать. К тому же, одели его явно в первые же попавшиеся под руку медикам вещи, а роба, в каких ходили приданные Особому отделу куклы, еще никого не красила.
Тем не менее, смотрел пилот спокойно, признаков нервозности не проявлял и Бентена, кажется, узнал.
– Представляю вам, господин Сегард, вашего гида и телохранителя. Зовут его Кането Инадзуми, он же Бентен, и он будет временно сопровождать вас повсюду.
Кибер встал из кресла и отвесил молодому человеку короткий вежливый поклон, чем вызвал у того короткий всплеск любопытства в свой адрес.
– По необходимости Бентен ответит на все ваши вопросы. – Невозмутимо продолжил Аридзима. – Не стесняйтесь задавать их, особенно в том случае, если вам что-то покажется странным или непонятным. Любые вопросы.
Пилот и полицейский смотрели друг на друга. В упор. Бентен – изучающе: “И вот с этим мне предстоит жить?”, пилот – совершенно спокойно, даже несколько отрешенно. Создавалось впечатление, что ему вообще все безразлично. При чем всю жизнь было безразлично.
– Хотите что-нибудь уточнить? – Аридзима был сама любезность.
– Это надолго? – С плохо скрываемой досадой спросил пилот.
– Что именно? Вы куда-то торопитесь?
– Мне бы хотелось попасть домой.
– Может быть, вы назовете адрес? Местность?
Пилот замялся. Адреса он или не помнил, или, что скорее может быть, не хотел называть.
– Мне нужно попасть… ну, скажем так, в район Скалистых гор.
Ну да. Для обладателя реактивного истребителя пара-тройка сотен километров значения не имеет.
– Видите ли, господин Сегард, – мягко, тоном, зарезервированным для душевнобольных, пояснил шеф Особого отдела, – это в другом полушарии и другом государстве. В настоящий момент ваша депортация является процессом, я бы сказал, проблематичным. Я искренне рассчитываю, что по прошествии некоторого времени все вопросы разъяснятся, и мы договоримся с американским правительством о подробностях.
Парень посмотрел на Аридзиму озадаченно, но не промолвил больше ни слова.
– Идите с Бентеном и постарайтесь не очень соскучиться, пока мы выясняем нужные подробности. Если что-нибудь вспомните – пожалуйста, немедленно сообщите.
Пилот машинально кивнул, хотя энтузиазма у него это пожелание не вызвало.
Оказавшись за дверью, Бентен замедлил шаг, давая подопечному приноровиться к своей энергичной походке. Иеро Сегард догнал его и зашагал рядом, хмуро упираясь взглядом в пластик пола.
– Вы когда-нибудь работали с телохранителем?
– Нет, – тон ответа был абсолютно бесцветен.
Кането пожал плечами. Вызвал лифт и приглашающим жестом руки предложил гостю войти. Вздохнул и загудел механизм подъемника, по лицу пилота побежали тени от уплывающих вниз перекрытий. Бентен мог определить местонахождение кабины относительно сложной структуры здания по одной только периодичности изменения освещенности через полупрозрачные стенки. Улыбнулся, в который раз подумав, что подобный изыск дизайна не иначе как был создан для страдающих клаустрофобией…
Пилот прислонился к противоположной стене кабины и тоже смотрел на меняющийся узор теней – с тем же самым безразличным видом, который начинал уже слегка нервировать его телохранителя. Бентен наблюдал подобное поведение у людей в послешоковом состоянии, и прекрасно знал, как сложно иметь с ними дело, особенно если тебя угораздило быть за них ответственным. В своей отрешенности такие пациенты доходили до абсурда, игнорируя даже потребности собственного организма.
Кибер не успел принять какого бы то ни было решения на сей счет – кабина замедлила ход и остановилась. В раздвинувшиеся двери хлынул яркий солнечный свет – здесь, на высоте шестого уровня, мало что заслоняло небо.
– Хотите взглянуть на город? – Бентен повернулся к жмурящемуся пилоту.
– Можно и взглянуть…
Кането вышел на посадочную площадку и неторопливо пошел к самому низкому участку ограждения. За спиной раздался сдавленный эмоциональный возглас на неизвестном Бентену языке, но оборачиваться полицейский не стал. Что вид Эдо с высоты шестого уровня произведет на пилота впечатление – этого можно было ожидать.
– Это что?! – Спросили из-за спины. Всю отрешенность подопечного как ветром сдуло.
– Эдо. Столица Японской империи, – спокойно ответил Бентен.
– Приехали… – упавшим голосом констатировал Иеро. – Вот дерьмо!
Над их головами раздалось легкое гудение – на площадку опускался легкий флаер с легкомысленной надписью "Lovesy" через серебристый борт.
– А вот и наш транспорт… – кивнул телохранитель. Машина мягко легла на плиты, отбросила боковую дверь, и на покрытие спрыгнул стройный мускулистый японец с омерзительно задорным выражением лица. Закинул на плечо коричневую куртку, недобро сощурился на щедрое солнце, и зашагал к ним, отмеряя покрытие длинными ногами.
– Знакомьтесь, – не дожидаясь, пока японец приблизится на расстояние, пригодное для разговора, сказал Бентен, – Это Конран Сугеро, он же Сенгоку, мой напарник. Он бывает ужасно раздражающе активен и не менее раздражающе болтлив, но если не обращать на это внимания – вполне хороший человек.
Пилот пожал плечами.
– Мне-то что.
– Ничего, – с улыбкой согласился Бентен. – Просто он будет находиться с нами чаще, чем это может кто-нибудь счесть приятным.
Сенгоку остановился в трех метрах от парочки, со знанием дела оглядел пилота с головы до ног и кивнул.
– Экую ты себе кукляшку оторвал… нестандартную. Зачем?
– В каком смысле? – Поинтересовался Иеро.
Бентен кашлянул и сладчайшим голосом донес до сведения:
– Позволь представить тебе моего подопечного, Сенгоку. Это Иеро Сегард, смысл моей жизни на ближайший месяц. И если он того пожелает, я должен буду оторвать тебе язык и подать ему в маринаде. Так что рекомендую повода лишний раз не давать.
– Спасибо, я острое не ем, – незамедлительно встрял пилот, – Так что с маринадом можно не мучиться.
Кажется, насчет чрезмерной отрешенности подопечного можно было больше не беспокоиться. Он был даже преувеличенно заинтересован перепалкой.
Японец и не подумал смутиться.
– Ну, чтобы не вынуждать эту сладкоголосую оторву добывать тебе обед опасным для жизни способом, я вынужден принести извинения. Сорри, пардон – и все такое прочее, – смуглое лицо исказилось в шутливой гримасе уныния и тяжких сожалений. – Не держи зла, я не наглый, это у меня от застенчивости.
– Истина, – прошептал вполголоса Бентен.
Иеро даже не улыбнулся. Улыбка Сенгоку тоже увяла, он вздохнул и пожал плечами.
– Ну, значит, еще раз прошу прощения. Такси подано, – развернулся и пошел обратно к флаеру.
– И куда мы направляемся? – Спокойно спросил пилот, с большим сомнением разглядывая "Lovesy".
Его телохранитель сделал неопределенный жест рукой.
– Есть предпочтения? Мы можем отправиться сразу домой, можем дать пару кругов над городом… или взглянуть на место вашей посадки.
– На место посадки, пожалуйста… – задумчиво ответил пилот, и пошел вслед за Бентеном к флаеру.
###
На город во время полета Лэнсер старался не смотреть принципиально. Он уже понял, что ничего знакомого он там не увидит, ничего понятного – тоже, а все, что доступно взгляду, сохранению рассудка вряд ли поспособствует. Все было необычно – архитектура, техника, внешность людей. Принципы полета, в конце концов! На чем, вообще, держится в воздухе эта штуковина?
Он тайком осмотрел повнимательнее своего телохранителя. Что этот самый Кането Инадзуми, несмотря на белизну кожи и волос, оказался все-таки не альбиносом, изрядно радовало – Лэнсер помнил, как неприятны розовые или красные радужки настоящих альбиносов. Глаза Бентена были карими, цвета темного янтаря, да и брови с ресницами оказались достаточно темными. Про себя Лэнсер все-таки решил называть его альбиносом.
"Красивый парень. Раздражающе красивый"
Второй полицейский, Сенгоку, был куда проще, разве что слишком высок ростом для среднестатистического японца. Во всяком случае, для среднестатистического японца в представлении Иеро. Впрочем, то же самое можно было сказать и о начальнике этих двоих, и о тех же медиках: азиаты, все как один, но рост и сложение скорее свойственные европеоидам.
Название же "Эдо", в сочетании с "районом Хоккайдо", так же, как и внешность большей части встреченных здесь людей, недвусмысленно указывало на Японию. Чего быть не могло по определению. Три из основных четырех Японских островов были полностью затоплены еще в первый год войны, а на остальных после убийственного цунами цивилизация могла сохраниться только чудом. Какая-то до сих пор не найденная японская община? Таких размеров?
Больше размера поселения Лэнсера поражало количество людей в нем. Их было много. Очень много. Наверное, несколько миллионов. Если не десятков миллионов. Людей невооруженных, спокойно занимающихся своими делами, не проявляющих агрессии кроме как по мелкобытовым поводам. Все это очень напоминало документальные фильмы из времен до первой гражданской войны – огромный мегаполис, множество автомобилей, беззаботные мирные жители – если бы не тот факт, что, судя по всему виденному, уровень развития цивилизации города Эдо многократно превосходил все, что Лэнсер видел за всю свою жизнь.
Поведение местных властей тоже не укладывалось ни в какие привычные рамки: полковник Аридзима упомянул, что они знают о нарушении пилотом границы их государства, но при этом, вместо того, чтобы содержать нарушителя под стражей, обеспечивают ему комфортное существование и уговаривают не скучать, пока инцидент разъяснится. Хотя охрану все-таки приставили – но, судя по всему, не столько для того, чтобы он не сбежал, сколько чтобы не заблудился. В рамках доступных пилоту понятий объяснений такому поведению просто не было.
– Подлетаем, – коротко заметил Сенгоку, сидящий за штурвалом. – Заинтересованных лиц прошу обратить внимание вниз.
– А приземлиться можно? – Спросил пилот.
– Можно, – кивнул японец. – Просто с высоты проще перспективу оценить. Говорят, летел ты вот так… – флаер заложил невероятный с точки зрения Лэнсера вираж и понесся почти над самыми крышами.
– Врут, – коротко ответил пилот, – Я шел сверху и примерно только во-он у тех домов снизился до этого уровня.
– Но в целом направление верное? – заинтересованно уточнил альбинос-охранник над самым ухом Лэнсера. Пилот уловил слабый горьковато-цветочный запах незнакомой туалетной воды и почему-то смутился.
– Не знаю. Вот этого квартала я вообще не помню. Те два дома – да.
– Короче, якобы дело было так, – Сенгоку протащил флаер почти задевая обломки бетонных блоков и безжалостно плюхнул машину на груду щебня. – А вот здесь мы тебя и нашли.
Дверь отъехала в сторону и в салон заплыло облако мелкой пыли.
Бентен выпрыгнул наружу первым, пробежался по обломкам и сделал знак рукой.
- Можно выходить.
Пилот встал в проеме и огляделся.
– Хорошо носом пахал. А где "Дэйта"?
– Мы тебя-то еле унесли… – буркнул за его спиной Сенгоку, – Слушай, а не могло быть так, что наши вояки тебя и сбили, а? Зачем-то ты им сильно нужен… самолет у них, понятно.
– Н-нет, – задумчиво ответил Иеро, пробуя носком ботинка прочность каменистой осыпи. – Они меня не сбивали. У меня управление отказало частично. Я другого понять не могу: как я мог не заметить такого города? Этого просто быть не может.
Пилот спустился с осыпи и нахмурился, оценивая положение флаера и явно видимые следы посадки на слежавшемся грунте.
– Что, ни одного обломка?
– Я тоже удивляюсь! – подал голос альбинос, кружащий среди разбитых строительных плит и рытвин, – Как вымели!
– Ерунда какая-то получается, – решительно заявил пилот.
– Между прочим, – не унялся Сенгоку, – свидетели утверждают, что появился ты во-он над тем домом прямо из голубых небес. Без всяких предварительных церемоний.
Лэнсер посмотрел в указанном направлении и вздохнул с облегчением.
– Ага! Так вот оно в чем дело-то!
Кането остановился, подняв глаза к указанной точке. Ничего не увидел, вопреки ясному пониманию в голосе пилота. Покосился на Сенгоку, явно повторяющего его взгляд и его недоумение…
– Вы не могли бы объяснить?
– Конечно, – уверенно кивнул пилот. – Вы его, наверное, просто не видите. Это портал. Обыкновенный портал, разве что кривой.
Бентен с Сенгоку переглянулись.
– Что вы так смотрите? – Рассердился Иеро. – Можно подумать, у вас есть другое объяснение!
– Ладно, – примирительно хмыкнул Сенгоку. – Пусть будет портал. Только подробности я на трезвую голову воспринимать не способен. Как насчет пары галлонов пивка прежде чем мы окончательно распрощаемся с рассудком?
###
– Вот здесь я и живу, – тихо заметил альбинос, сдвигая перед Лэнсером тяжелую дверь, только что разблокированную прикосновением хозяйской ладони. – Прошу! Будьте как дома.
Коридор, ведущий от входа, выглядел как узкий склеп, пока Бентен не включил освещение и не сдвинул невидимую панель, за которой обнаружились стойки для обуви и вешалки для верхней одежды. Почему-то мирный вид разнообразных ботинок и курток настроил пилота на спокойный домашний лад. Он, подражая японцам, сбросил обувь, и прошел дальше, в небольшую по привычным ему меркам комнату, явно служащую гостиной.
Босые ноги утопали в мягком толстом ворсе бежевого ковра, воздух слабо пах мелиссой и еще чем-то, чему Лэнсер не знал названия. Рассеянный свет от светильника в форме диковинного цветка на стене придавал комнате вид уютный и даже скорее интимный. Предметов обстановки было мало – широкая тахта со спинкой из мягких валиков в центре, низенький столик под дерево возле нее, да неведомое оборудование, отдалено напоминающее компьютер, на явно специализированной стойке. На ковре возле тахты валялся вполне привычных очертаний пульт дистанционного управления.
– Располагайся, – предложил Кането немного смущенно, и удалился за шуршащую занавеску в одну из двух ведущих из комнаты дверей. Сенгоку подал пример, с размаху рухнув на мягкую тахту, нагнулся за пультом и несколькими нажатиями явил слегка удивленному Лэнсеру плоскую голограмму над тонкой металлической пластинкой в углу ковра. Пробежался указателем по пунктам предложенного виртуального меню, покосился на любопытствующего пилота.
– Ты какое пиво предпочитаешь? Хотя, что тут спрашивать, возьмем всего на пробу! – С чем решительно отметил несколько пунктов и удовлетворенно вздохнул. – Присаживайся, давай.
Лэнсер нерешительно сел на край тахты, толком не зная, на чем здесь можно остановить взгляд. В конце концов, он уперся взглядом в зеркальный простенок, как будто увидел там что-то чрезвычайно интересное. Японец сочувственно проследил за его рассеянными движениями и спросил:
– Что, за самолет много ответственности навалят?
Пилот пожал плечами.
– При чем тут ответственность? Это же моя машина.
Конран недоуменно нахмурился.
– В каком смысле – твоя? Это же, вроде, истребитель.
– Истребитель, – спокойно согласился пилот, водя пальцами по бархатистой обивке дивана. – "Дэйта" - мой личный истребитель. Личное оружие.
Конран ужасающе традиционным движением почесал в затылке.
– И с какой тогда стати его у тебя пытаются отнять? Точнее, – он паскудно ухмыльнулся, – Уже успешно это проделали. Исключая, конечно, тот блистательный факт, что тебя занесло на своем личном оружии в закрытую для самолетов зону.
– Видимо, с той самой стати и пытаются, что меня занесло к вам, – рассеянно ответил пилот, явно занятый собственными мыслями. – Кстати, а где мы географически?
Сенгоку действовал пультом одной рукой с той простотой, которая говорила о немалом навыке. Лэнсер видел, что набираемые комбинации не отличались краткостью, однако японец реализовывал их быстрыми нажатиями подушечкой большого пальца за считанные секунды. Результатом этого бесшумного соло явилась трехмерная картина города над пластинкой визора. Еще пара движений – и изображение стало удаляться, открывая все большую площадь для обзора, пока не превратилось в плавно вращающийся земной шар, исчирканный разноцветной штриховкой. Вполне узнаваемые, знакомые Лэнсеру с детства очертания материков, лишь слегка искажались наличием крупных прибрежных объектов, несомненно, искусственного происхождения. Японец включил встроенную в пульт лазерную указку и обвел лучом маленькую светящуюся точку в районе почему-то слившихся друг с другом в единое целое островов Японского архипелага.
– Вот здесь.
Иеро посмотрел на Сенгоку с недоверием, пожал плечами и отвернулся от голограммы.
– Тебя что-то удивляет? – Со вздохом спросил японец, ероша непослушные черные волосы. – Или скажем так – что-то удивляет тебя больше, чем твой способ появиться здесь?
– Нет, – равнодушно ответил пилот. – Меня уже ничего не удивляет.
– По-моему, тебе надо выпить, – с убийственной простотой заявил парень, с чем вознесся над Лэнсером на свои бесконечные ходули и ушел вслед за Бентеном.
Иеро еще раз посмотрел на голограмму. Вариант объяснения происходящего у него, наконец, появился. Точнее, вариантов было даже два. Оба ему решительно не нравились. Первый состоял в том, что ему основательно пудрят мозги. Естественно, непонятно с какими целями. Слабых мест у этого объяснения было достаточно. Второй вариант был еще хуже – пилот всерьез подозревал, что он просто тихо сошел с ума. Реальность ощутимо разваливалась на две нестыкуемые части, в одной из которых находилась вся жизнь Лэнсера, а в другой – город Эдо с его странными обитателями. И в первой части давно не существовало Японии, а городов таких размеров и уровня развития просто не было на планете. Во второй острова мало того, что никуда не делись, но, если верить дате под голограммой, и не собирались пропадать в ближайшие после рождения Лэнсера 800 лет. Если верить цифрам, плавающим в воздухе под изображением земного шара, рядом с пунктами меню, в Эдо шел месяц март 2810 года.
И даже с этим можно было бы как-то разобраться, но с самим пилотом тоже не все было в порядке. Нельзя сказать, чтобы он себя не узнал, глянув только что, впервые после аварии, в зеркало. Узнал, но себя этак пятилетней давности. Разница казалась необъяснимой. Собственно, заметил-то ее Иеро сразу, как очнулся, но не предполагал, что она окажется настолько существенной. И настолько невероятной.
Глава 4
Столичный филиал Императорской службы безопасности представлял собой настоящий город в городе. За стенами принадлежащих Службе небоскребов, полигонов, исследовательских центров и лабораторий различного профиля утрачивали свою силу любые законы, кроме воли самого Микадо. ИСБ называли самой крупной мафиозной структурой империи – и сами спецслужбисты не торопились опровергать этого лестного мнения.
Легкие высотные здания, сплетенные между собой ажурными переходами, по окна третьего этажа утопали в ухоженных садах, сравнимых с райскими кущами садов императорского дворца. В недоступных взору простого смертного помещениях высокие технологии соседствовали с цветущими растениями, а полезная влажность воздуха поддерживалась наличием фонтанов и искусственных озер. Невероятное количество спортивных залов и бассейнов, а так же комнат психической релаксации и даже маленького храма в тени садового комплекса, говорило о том внимании, которое обитатели этого мирка уделяют своему душевному и физическому здоровью. Запертый в пределах дворца Император высоко ценил и баловал эту касту новых самураев, свои глаза и уши, средство для тонкого и неотвратимого влияния на любые события в государстве, и они платили ему любовью и преданностью, увеличивая многократно его возможности, а так же состояние… ну заодно и развлекали, как могли.
Невысокий изящный мужчина, затянутый в серый мундир, с сожалением закрыл окно и вернулся за рабочий стол. Невесомый поток прохладного воздуха из кондиционера легко трогал бумаги в прозрачной стойке, наполняя кабинет слабым ароматом лимона и жасмина. Полковник Императорской службы безопасности Иширо, Ледяная Статуэтка и Пижон – по отзывам даже самых доброжелательно настроенных коллег и подчиненных, – отпил глоток великолепного кофе из миниатюрной чашечки, вынул из стойки очередной доклад и углубился в чтение, время от времени делая пометки остро отточенным карандашом.
Сигнал комма грубо нарушил эту тихую идиллию, заставив полковника чуть свести красивые брови в слабом выражении досады и выжидательно взглянуть на сосредоточенное лицо молодого адъютанта на экране.
– Слушаю.
– Господин полковник, капитан Амада просит принять его.
– Конечно. Передай капитану, что я жду его.
– Да, сэр.
Адъютант отключился, успев коротким беглым взглядом оценить степень опустошенности чашечки, дабы своевременно среагировать на новую просьбу о кофе.
###
– Портал? – в голосе Иширо слышалось крайнее недоумение. Амада, тщательно сдерживая торжество хорошей ищейки, взявшей редкий след, выразительно кивнул.
– Пилот выразился именно так, и я принял решение уточнить ситуацию у специалистов. Мы пересекли этот район на грузовом флаере с аппаратурой на борту, и имеем прелюбопытные результаты.
Амада имел все основания полагать, что его шеф отнесется к известию с тем же азартом, что и он сам. Поиск новых граней ирреальности был в научном секторе ИСБ любимым лакомством для ума, приносящим славу ученым и, зачастую, неплохие деньги самой организации.
Иширо нахмурился и машинально прокрутил карандаш между пальцами.
– Но автономный гиперпрыжковый портал – это миф. Капитан, вы уверены?
Амада позволил себе краткую артистичную паузу, всматриваясь в бледные узоры на тончайшем фарфоре своей кофейной чашки. Иширо ждал.
– Тем не менее, он там есть. – Амада улыбнулся и хлопнул ладонью по выложенному на стол диску. – По крайней мере, по утверждению доктора Фразенхорфа. Его коллеги в области теории поля по-прежнему оспаривают эту версию, но наш доктор настаивает и уверяет, что способен доказать свою правоту не только математическими выкладками. – Амада легким движением век изобразил попытку закатить глаза. – Мне пришлось строжайше запретить ему приступать к практическим исследованиям немедленно, не удаляясь от района аварии.

– Вы были абсолютно правы, капитан, – Иширо встал из-за стола и жестом пригласил подчиненного последовать за ним. – Давайте-ка навестим наш храм науки и послушаем их доводы.
###
Бентен задумчиво перемещался по кухне, приготовляя закуску. Руки машинально выполняли привычную работу – вскрыть пакет с белковыми кубиками, высыпать на тарелку, сбрызнуть острой пастой, набрать комбинацию на пульте микроволновки…
Юноша присел на стул и потер тонкими пальцами переносицу, отгоняя непонятную печаль и некое необъяснимое пока тягостное чувство, что с этого момента жизнь приобретает новые, неприятные оттенки, бороться с которыми бессмысленно.
Он не любил делить с кем бы то ни было свое жилое пространство. Частые любовники приходили и уходили, никогда не задерживаясь дольше, чем было нужно для отдыха после бурной любви. Еще чаще он сам оставался у них на ночь, но опять же не дольше чем до утра. Визиты друзей-коллег были нередки и приятны, но совместная вечеринка – это не совместное проживание. И вот теперь его с таким трудом приобретенная собственная квартира временно принадлежит не ему одному, и даже удалиться, оставляя личное пространство на растерзание чужому, он не может.
Микроволновка звякнула, извещая о готовности. Бентен со вздохом посмотрел на таймер, выдвинул ящик кухонного стола и достал из его глубины неяркую упаковку. Вскрыл кнопку лекарства, зажмурился слегка, ожидая неприятное проникновение шипа под кожу, и приколол красный кружочек на шею под высокий воротник. Прислонился к столу, оперся обеими руками – первая волна прошла мягкой дрожью, оставляя после себя тепло и расслабленность, как после глотка хорошего коньяка. Он дождался, пока прошло головокружение, достал из печки блюдо подрумянившихся кубиков и заученно медленным движением наклонился к нижнему отсеку термошкафа за набором соусов.
Сзади занавеси резким коротким шорохом возвестили о появлении Сенгоку. За несколько лет знакомства Бентен давно умел различать друзей по производимым им звукам при перемещении – уверенную нахальность Гоку никогда нельзя было спутать с обманчиво медлительной мягкостью Джайка.
– Долго возишься!
– Еда на столе, возьми и отнеси, – не выпрямляясь, ответил Бентен.
– Недоволен? Зря. Он нормальный парень, этот пилот. Он тебе еще понравится! – подколка даже не была сколько-нибудь замаскирована.
Кането встал, закрывая термошкаф, и повернулся к приятелю, щуря темные глаза.
– Пошел к черту. Бери еду и выметайся.
– Ушел-ушел! – Японец сожмурился от сдерживаемого смеха и так же резко исчез вместе с блюдом.
Бентен открыл кран, напился из пригоршни, смахнул капли с губ и вышел вслед за ним.
Гость сидел на диване, с отрешенным вниманием разглядывая карту мира. Сенгоку отправился к входной двери – принимать у курьера пиво. Вернулся с полным ящиком, грохнул на пол, вскрыл и жизнерадостно потряс полной бутылкой. Пилот отвернулся, еле сдерживая досаду – кажется, энергичность японца была ему не по вкусу. Альбинос со сглаженным лекарством ознобом беспокойства посмотрел на гостя и придвинул к нему поближе тарелку с кубиками.
– Попробуйте, это вкусно.
– Нет, спасибо, – сдержанно выговорил пилот.
Бентен чуть нахмурился, всей кожей чувствуя некую тупиковую безнадежность ситуации и не в силах понять, откуда она взялась. Еще совсем недавно пилот был если не доволен, то, по крайней мере, сдержанно дружелюбен, а сейчас он совершенно явно замкнулся в себе и не собирался идти на контакт. Что Сенгоку наговорил ему?
– Может быть, вы предпочитаете иную еду? Скажите, я постараюсь обеспечить для вас то, что нужно.
– Нет. Спасибо, я просто не голоден.
Альбинос подавил вздох.
– У вас есть иные пожелания?
Пилот поднял прохладный взгляд. Самое мягкое, что можно было прочесть в этом взгляде – "отвянь". Но вслух этого произнесено не было.
– Да. Я хочу, чтобы вы спокойно поели, не обращая на меня внимания.
Японцы переглянулись. Сенгоку сел на пол поближе к столику, ловко подцепил палочками кубик, макнул в квадратное блюдце с зеленоватым соусом и принялся сосредоточенно жевать. Бентен молча присоединился к нему, пережевывая пищу тщательно и неторопливо, как человек, которому непременно нужно насытиться небольшим количеством еды.
Через пятнадцать минут блюдо почти опустело. Бентен прекратил еду раньше и, сложив палочки на подставку, сидел, разглядывая собственные руки. Сенгоку нацелился на очередной кусок – да так и не взял его, сыто вздохнул и посмотрел на пилота.
– Можно считать, что пожелание выполнено. Пиво тоже не будешь?
– Не буду, – подтвердил пилот, – я не уверен, что мне можно это пить.
Бентен встал, подхватил со стола пустую тарелку и поднос с приборами и спросил через плечо:
– Может быть, чай? Иеро, не стесняйтесь. В наших интересах выполнять ваши пожелания.
– Почему? – С внезапно проснувшимся интересом спросил молодой человек. – Я как раз хотел спросить, зачем все это надо? То есть, зачем меня сюда вообще привезли?
– А что, в медик-части вам было уютнее? – вопросом на вопрос ответил Бентен. – Наше начальство еще не разобралось, кто вы, что из себя представляете, и каким образом оказались здесь. Выяснить все это на данном этапе не представляется делом быстрым и простым. А тем временем, пока это выясняется, вам нужно где-то жить. Неужели для вас самого все происходящее кажется понятным?
– Не вижу, чем оно станет понятнее, если держать меня здесь, а не где-нибудь еще, – отпарировал Иеро.
Сенгоку не выдержал и вмешался.
– А здесь тебя никто не держит. Ты волен идти, куда тебе захочется, если куда любопытство несет. Мы просто твоя охрана. Ты вовсе не обязан сидеть здесь взаперти.
Почему-то это объяснение пилота не успокоило. Скорее, оно его удивило до крайности. Но возражений у него не нашлось.
– Если с этим все ясно, - Сенгоку сделал паузу, чтобы открыть, наконец, давно вожделенную бутылку пива и с удовольствием отхлебнуть из нее, - что еще тебя так нервирует?
– Видите ли, в чем дело, – вкрадчивым голосом начал пилот, – Вот вы говорите, что мы находимся на Японских островах?
Сенгоку вспылил.
– Ну а что мне – врать, что мы находимся на Луне?
Бентен успокоительно положил руку на плечо друга и участливо посмотрел на гостя.
– А что вас не устраивает в этом, Иеро?
Пилот поморщился.
– Сделайте мне одолжение - не зовите меня Иеро. Меня всю сознательную жизнь звали по позывному - Лэнсер, и я с трудом соображаю, что на другое имя я тоже должен откликаться.
Бентен улыбнулся, внезапно став гораздо красивее, чем обычно. Ошеломляюще красивее. Контакт, кажется, снова налаживался.
– Хорошо, Лэнсер. Так что вас не устраивает в том, что мы находимся на Японских островах?
– Сущие пустяки. Всего-навсего то, что по моим представлениям этих самых островов вот уже лет сорок с лишним, как не существует.
Сенгоку со странной гримасой вывернулся из-под руки друга, плюхнулся на диван сдул пивную пену с горлышка бутылки. Отхлебнул, значительно посмотрел на пилота – хлебнул еще, словно подчеркивая, что на трезвую голову он такой бред выслушивать не подписывался.
Кането вздохнул.
– Лэнсер, Японская империя существует примерно две тысячи лет. И все это время Японские острова хотя и сдвигаются в пространстве, но никуда не исчезли.
Сенгоку вытаращил черные глазищи и с наигранным энтузиазмом предложил:
– Ну вот хочешь – на улицу выйди и любого встречного спроси, где мы. Надеюсь, ты не предполагаешь, что мы специально для тебя весь город подговорили?
Лэнсер встал с дивана, неторопливо подошел к окну и посмотрел на город, чувствуя спиной два выжидающих взгляда. За окном яркое солнце играло на стеклах немыслимых небоскребов, носились по тонким, замысловато закрученным лентам подвесных дорог диковинные машины – в общем, на голограмму, даже очень сложную, было не похоже.
– Вот в этом-то и дело! – Отворачиваясь от окна, с непонятно кому адресованной иронией произнес пилот. – Поскольку предположить, что бредит весь город, сложно, постольку выходит, что брежу я. Так что даже выяснять, кто я такой, придется без моей помощи. Все, что я помню, может оказаться полной ерундой! Ну, допустим, помню я свою "Дэйту" – ну и что? Где гарантия, что она вообще существовала где-то, кроме моего больного воображения?
– Ну, допустим, – успокоительно заметил Бентен, – это как раз легче всего решаемый вопрос. Ваш самолет видели мы. И даже запечатлели его. Вместе с вами.
– И даже, – ехидно вмешался Сенгоку, досасывая бутылку и ловко закидывая ее под диван, презрев пронзительно-укоризненный взгляд хозяина дома, – припрятали кучу твоего барахла. Можем предъявить.
Выражение лица у Лэнсера стало странным.
– Ну-у… предъявите, – протянул он озадаченно. После чего привычным движением комфортно устроившись у стены.
– Ага! Вот прям сейчас! – Буркнул японец, с шипением вскрывая вторую бутылку. – Я его в кармане принес, ну не иначе.
Пилот перевел дух. Какое-то мгновение он был уверен, что "припрятанное барахло" ему действительно вот сейчас, так сразу и предъявят, достав из чистого воздуха. Или вынув из кармана в уменьшенном раз в 20 виде. К счастью, оказалось, что реальность еще не окончательно сошла с ума.
– Лететь придется, - пояснил Конран. - Обратно в управление. Только переодеть тебя надо сперва, а то снова за куклу примут…
– Э-э… за куклу?
– За человекообразного робота, – расшифровал Кането. – Неразумного. На вас стандартная для них роба. Одежду действительно нужно заказать.
Известие о наличии в этом городе еще и человекообразных роботов, пилота доконало.
- А что, бывают еще и разумные? – Спросил он ошалело.
- Бывают люди с кибер-имплантами, киберы. Как мы с Гоку, - неохотно пояснил Бентен, уже ничему не удивляясь. Теперь была его очередь излагать прописные истины.
Иеро посмотрел на невозмутимого альбиноса, перевел взгляд на Сенгоку, с видимым удовольствием прихлебывающего пиво, и внезапно спросил:
– А чего-нибудь покрепче у вас не найдется?
Кането поднялся с дивана.
– Коньяк будете?
###
Бентен сел перед видео-пластиной, поиграл пультом – в воздухе зависла рекламная заставка магазина готовой одежды. Выбрал опцию "демонстрация" и сделал Лэнсеру приглашающий жест.
– Прошу.
Иеро выбирал долго. Предлагаемые модели одежды казались ему иногда вычурными, иногда – непрактичными, а иногда – откровенно непристойными. Но, в конце концов, он нашел то, что показалось ему наиболее подходящим из яркой и замысловатой местной моды – простые черные брюки и темно-синюю футболку.
– И что дальше?
– Встаньте здесь. Боги, я тысячу лет этого не делал, – альбинос несколько завистливо вздохнул, выписал в воздухе вокруг пилота замысловатую фигуру лазерной указкой и с удовлетворением посмотрел на появившиеся на изображении ряды цифр. – Ну вот, мерка снята.
Бентен приложил к пластине карточку, на экране высветились цифры и буквы.
– Все. Заказ доставят через полчаса.
Сзади раздался удивленный присвист, заставив альбиноса и Лэнсера разом обернуться. Сенгоку уставился на изображение, слегка наклонившись вперед и забыв про пиво в руке.
– Сколько-сколько осталось?!
Бентен засмеялся, пряча карточку в нагрудный карман.
– Это не мои деньги. А его. – Альбинос мотнул головой в сторону Иеро. – Выданы на текущие расходы. Родным управлением, заметь – и от Аридзимы бывает польза!
Японец понимающе кивнул и запил новость пивом.
– Мистика! – Констатировал он.
– Именно… – Бентен мягко лучащимися от хмеля глазами посмотрел на снова усевшегося на пол пилота, – Поесть все еще не хотите? Если опасаетесь есть полуфабрикаты, можно поджарить натуральное мясо или испечь фасоль.
Лэнсер махнул рукой.
– Хорошо. Мясо. Если не трудно.
Оттаявший, прямо-таки сияющий внутренним светом красавец-альбинос производил на пилота какое-то странное впечатление, особенно когда входил в роль гостеприимного хозяина дома. Хотя, в случае с Бентеном, скорее не хозяина, а хозяйки – мало того, что с эстетический точки зрения хорош он был необычайно, так еще и вел себя сейчас совершенно не по-мужски. Его мягкая грация и манеры все время заставляли путаться восприятие – особенно на фоне грубоватого забияки Сенгоку. Лэнсеру приходилось все время напоминать себе, что может у них тут так и принято. Может, тут все так себя ведут. Или не все, а некоторые. Может, его внешность означает, что Кането принадлежит к какому-нибудь особому виду местных жителей. Тут все может быть. В конце концов, второй доступный для наблюдения местный житель, то есть, Сенгоку, совершенно не удивлен, и значит, происходящее в пределах их, местной, нормы.
Стоило об этом подумать – и, словно нарочно, оба полицейских решили опровергнуть последний вывод.
– Все ради вашего удовольствия, – пропел Кането.
Видимо, это был перебор – даже Сенгоку захлебнулся пивом и судорожно закашлялся, отведя в сторону бутылку и наклонившись вперед.
– Что? Что такое? – ласково переспросил альбинос.
– Нет-нет, все ОК! – Заверил японец, выпрямляясь и прочищая горло, – Я молчал.
Пилот смотрел на происходящее, и его недоумение все возрастало. Ему становилось все интереснее, в какой сумасшедший дом он попал. Впору было вслух задавать классический вопрос сбитого с толку человека: "Что здесь происходит?" Оба японца разом мило улыбнулись ему, одинаковым отработанным движением вскинув кисти рук в успокаивающем жесте.
– Все в порядке! Я ушел жарить мясо, – Бентен исчез за занавесками.
Сорок минут спустя посторонний мелодичный голос вывел пилота из блаженной сытой расслабленности, в которой он пребывал после еды. Мясо, вопреки ожиданиям, оказалось самым обычным, так что Иеро отбросил предосторожности и позволил себе даже слегка объесться. Коньяк же был признан безопасным без долгих размышлений, просто потому, что выпить чего-то крепкого очень хотелось.
- Компания "Асуи", служба доставки, идентификация произведена.
Лэнсер приподнял голову с сиденья дивана, на котором оказалось очень удобно лежать, и вопросительно посмотрел на лениво потягивающего коньяк и уже изрядно захмелевшего хозяина дома.
- Это домашняя система, - пояснил Кането, видимо, окончательно смирившийся с тем, что гостю придется объяснять каждую обыденную мелочь. - Сообщает, что у дверей курьер. С вашим… то есть, с твоим заказом.
- Что еще за идентификация?
- Когда мы сделали заявку, система зафиксировала факт предстоящего визита и получила от фирмы-поставщика визитку курьера, - с легкой запинкой процитировал Кането.
- Зачем? – Обреченно спросил пилот.
Бентен, уже направившийся к дверям, остановился, не в силах сразу подобрать ответ.
- Ну, не пускать же в дом кого попало! – выпалил он, наконец, и ушел открывать.
###
Дверь распахнулась, и Кането застыл, глядя на посыльного.
– Привет! – Сказал улыбающийся блондин, одной рукой придерживая дверь, а другой подкидывая фирменно упакованную коробку. – Не ждал?
– Хм… – выдавил несколько растерявшийся Бентен, не зная, как и реагировать, – А что ты делаешь здесь, позволь спросить? Тебя понизили до курьера?
– Ну здравствуйте! – Рассмеялся блондин. – А кто заказывал комплект одежды? Кстати, интересно, для кого это мы делаем заказы на полтысячи кредитов и на такой рост? Не на тебя же! Можно посмотреть?
– Нет, – довольно сухо сказал Бентен. – Нельзя.
– Ага! – засмеялся парень, – Симпатичный хоть? Хотя ты с другими не водишься.
– Мне, кажется, нужно где-то расписаться? – прервал его кибер. Курьер поскучнел лицом, поджал губы.
– Вот даже как.
– Варант, я не хочу тебя обижать, но это не твое дело. Извини.
– Извини – и все?
– Вымогатель… – Кането нашел с готовностью подставленные губы блондина и наградил его долгим поцелуем. Варант неохотно оторвался от благоухающего коньяком любовника и посмотрел на него с ласковой усмешкой.
– Ладно. Позови, когда твой секрет, для которого ты так разоряешься, тебя покинет. Сюда, пожалуйста.
Бентен быстро провел рукой над протянутым бланком, сбрасывая код электронной подписи, забрал коробку и молча закрыл дверь. В коридоре он постоял немного, прислонившись спиной к двери, усмехнулся грустно и вернулся в гостиную.
– Прошу, примеряйте.
Лэнсер лениво поднялся, взял из рук Бентена мягкую пластиковую упаковку и плюхнулся обратно на диван. Сенгоку потянулся с другого конца дивана, нажал на коробку сбоку – по периметру пробежала трещина, обозначая откидывающуюся крышку.
– Хитро, – оценил практичность упаковки пилот и через голову стянул куртку от робы, открыв на всеобщее обозрение поджарый торс. У Бентена вспыхнули глаза – и тут же погасли, прикрытые длиннющими ресницами. Полицейский встал в непринужденную позу, всячески изображая полную незаинтересованность в происходящем, сложил руки на груди и с видимой ленцой предложил:
– Посмотрите, для начала, то ли нам принесли, что было заказано.
Пилот нахмурился слегка, вытряхнул вещи на диван и расправил в руках темно-синюю ткань, оказавшуюся эластичной футболкой. Повертел, определяя перед, бросил на колени и ловко нырнул в нее. Одежда облегала тело как вторая кожа, и, кажется, Иеро понравилась.
– Вроде оно самое, – сообщил он и встал. Сенгоку явно хотел что-то сказать – то ли предупреждающее, то ли ехидное донельзя, но под ласковой улыбочкой коллеги слова замерзли у него где-то на полпути к голосовым связкам. Лэнсер взялся за застежку брюк. Бентен еще ниже опустил ресницы.
– Надеюсь, ты имеешь привычку носить нижнее белье! – брякнул Сенгоку. Взгляд Бентена из невозмутимого стал жгучим и многообещающим, но наивный пилот подвоха не уловил. Он, очевидно, считал, что в чисто мужской компании стесняться ему нечего, некого и незачем. А к шуткам Сенгоку, которые Иеро через два раза на третий не понимал, он уже почти привык.
– Что выдали – то и ношу, – Лэнсер пожал костлявыми плечами, стянул брюки и продолжил процесс переодевания.
У альбиноса сладко заныло где-то внутри, сердце бухнуло тяжело и гулко… наверное, сказывалось отсутствие нормальной личной жизни на протяжении последних двух недель. Не то чтобы пилот был в его вкусе – обычно Бентен предпочитал ухоженных гладких мальчиков с припухлыми губами и нежной кожей, а здесь был худой высокий мужчина – но что-то в облике Лэнсера заставляло его волноваться и желать… наверное, одной дозы транквилизатора было мало.
Пилот, повозившись, застегнул на себе новые брюки и выпрямился. Кането одобрительно кивнул, мерцая глазами из-под ресниц.
– Ну что же, выбор был удачен.
Сенгоку глотнул пива и критически – благо не видит! – оглядел Лэнсера с головы до пят. Он решительно не понимал, что нашел в этом тощем, как щепка, парне известный сластолюбец Кането, но что приятеля зацепило, было видно невооруженным глазом. А пилот еще вздумал стриптиз устраивать… пожалуй, парня следовало предупредить, с кем он имеет дело, но делать это на глазах у Бентена было, мягко скажем, неудачным решением. Оставалось ждать удобного случая и надеяться, что до того момента пилот не отмочит по неведению что-нибудь еще эдакое, что заставит альбиноса окончательно потерять голову.
Глава 5
– Ничего приятного, – буркнул Варант в ответ на нетерпеливый вопрос. – Это уже серьезно.
– Ты уверен, что не преувеличиваешь? – Озабоченно нахмурился смазливый юноша, отставляя свой стакан с безалкогольным вином. Музыка, гремящая из мощных динамиков по периметру зала, полностью исключала возможность подслушивания – они с Варантом и друг друга-то слышали с трудом. Это кафе пользовалось у молодежи особенной популярностью, здесь можно было запросто встретить и кокетливого "ласку" с нижнего уровня, и плейбойствующего сына какого-нибудь сенатора. Помимо всего прочего, выбор места определялся еще и тем, что собеседник Варанта был гвоздем здешней развлекательной программы, хитом в среде столичной богемы, уверенно удерживавшим лидирующие позиции среди модных танцовщиков в течении последнего сезона.
– Видан, – едкое ехидство в голосе старшего не могли заглушить даже взрывы и всхлипы "Киберагонизатора", под звуки которого изгалялся на круглой вращающейся сцене посреди зала молоденький танцор, заводя публику непристойными телодвижениями, – Бентен когда-нибудь покупал тебе одежду на полтонны кредитов?
– Э-э-э…
– Ага. Короче – избавляться надо от этого красавца, кем бы он ни был. Иначе – извини, дорогуша, но Бентена нам не видать как ушей своих без зеркала.
– Да откуда ты знаешь?
– Оттуда! – Раздраженно фыркнул блондин. – Сижу в конторе, заказ поступает. Я на адрес смотрю и тут же стойку делаю, адрес-то знакомый! А одежка заказанная Бентену ну совсем не по размеру, там рост за метр восемьдесят. Ну, я администратора уломал, чтобы с доставкой меня послали. Открывает мне Бентен дверь – глаза шальные, пьяные, от самого коньяком несет, и весь сияет так, что впору линзы от солнца надевать. И словно не знакомы мы с ним, словно не из моей постели он в последний раз на задание сорвался. Я к нему с шуточками – мол, покажи новое приобретение, а он ощетинился весь… поцеловал, как милостыню подал – и выставил… такие дела!
– У тебя есть идеи? – Промямлил Видан, снова отпивая из бокала и вдруг здорово жалея о невинности напитка.
– Ну-у… надо для начала с ним поговорить, да? – улыбнулся Варант.
– Разбежался! Так он тебя и стал слушать! Да и где ты собираешься его ловить, интересно мне знать? Вряд ли Бентен даст тебе шанс!
Варант устало махнул рукой, словно утомленный беспросветной тупостью собеседника.
– Ты безнадежен. Не будет же Бентен всюду ходить с ним за ручку. Найдем момент, не суетись… А нет – так я просто позвоню туда, вдруг трубку снимет. А лучше просто найти его в базе и позвонить на наручник.
Видан просветлел лицом даже под парадным гримом и открыл было рот для ответной реплики, но материализовавшаяся рядом со столиком высоченный парень в деловом сером костюме и с наушником от переносного гипертерминала над левым плечом сердито сунул ему под нос запястье с часами.
– Твой выход через семь минут, а ты еще здесь?!
– Извини, Варант… – пробормотал юноша, торопливо покидая столик, – Я еще вернусь.
Он на ходу опрокинул в рот остатки вина и побежал прыжками через две ступеньки вниз с галереи для VIP-посетителей в ревущую дергающуюся толпу, ожидающую новых зрелищ.
###
Майор Акура вот уже две недели чувствовал себя неуютно. Иногда ему даже казалось, что он не справится с задачей, слишком много на себя взял. Переиграть такого монстра, как Регент, за здорово живешь еще ни у кого не получалось. Вся надежда была на аварию, которая временно выведет нежеланного гостя из состояния боеготовности, но здесь его, Акуру, просто провели.
Начать с того, что, когда на базу доставили технику, на которой Регент якобы разбился – для всех, кроме Акуры, техника эта выглядела самолетом неизвестной модели, только отдаленно напоминающим современные. Акуре же доводилось в прошлом видеть такие самолеты, и не в самых радужных обстоятельствах. Если в Эдо объявилась одна из тех тварей, которые такой техникой пользуются, Акуре и остальным к нему примкнувшим придется туго. Проклятые "ARK'и" по сей день вспоминались как кошмарный сон, вместе с их пилотами, которых, казалось, ничего, кроме убийств не интересовало. Любые возможности, приданные им, они незамедлительно использовали для той же цели. И, естественно, не испытывали ни малейшей благодарности к тем, кто эти возможности им предоставлял.
Плюс в этом был один – эти существа к своим машинам испытывали глубокую приязнь, так что самолет мог, в крайнем случае, выступить в роли заложника с куда большей эффективностью, чем живое существо.
Истребитель не так уж сильно пострадал, и даже мог быть поднят в воздух после небольшого ремонта. Из этого следовало, что и пилот самолета, скорее всего, жив и здоров, прекрасно себя чувствует, и устроил это "крушение" только для того, чтобы облегчить вхождение в среду. И теперь искать его среди людей будет очень сложно.
И не просто сложно. Материала для анализа ДНК специалистам Акуры досталось много. Но, что было неправильно в результатах, мог понять, пожалуй, только сам майор. Мало того, что кровь Регента оказалась красной, так она еще, если верить анализу, принадлежала человеку. Обычному Homo sapiens. Проще всего было подумать, что все это ошибка, и новоприбывший не тот, кого Акура ждал со страхом и нетерпением все эти годы. Это была очень заманчивая версия – но, к величайшему сожалению майора, ошибочная. Как бы гость не старался ввести своих будущих жертв в заблуждение, у него это не вышло – его выдали изменения в структуре псионического поля, и начались эти изменения ровно с того момента, когда истребитель ARK-12 с именем "Дэйта" вошел в атмосферу над Эдо.
В полной мере майор осознал это позже, тогда, когда из Управления Особого отдела вернулись раздраженные военные полицейские. Акура знал о неистребимом желании служб правопорядка насолить военным. Это давняя вражда имела корни столь глубокие, что многие ее участники даже не пытались углубляться в поиск причин. Шеф Особого отдела, элитного подразделения, прозванного горожанами "Киберполицией" за обилие киберов среди сотрудников, пользовался любым случаем, чтобы свести счеты с Императорской армией. Но даже он никогда не переходил границ и не стремился сделать конфликт открытым. Акура никак не ожидал, что Аридзима сознательно втянет его в гибельную пелену бюрократических заморочек, рискуя навлечь на себя гнев высоких чинов Армии (а в именах и званиях, заверяющих предоставленные бумаги, Акура был уверен). И означать это все могло только одно – Регент не только жив, но и в полной мере владеет своими возможностями по управлению человеческим сознанием. И полковник Аридзима стал его первой жертвой. Представив себе существо, сочетающее в себе регентские возможности и наклонности, свойственные обычно пилотам ARK, майор содрогнулся.
Хотел того изначально шеф Особого отдела или не хотел, но теперь он будет, сам того не понимая, оберегать свою находку от всех. Любой ценой. Последняя догадка немедленно подтвердилась – поступило сообщение, что наблюдатели заметили двоих из группы "Иронсан" Особого отдела на месте аварии. Аридзима начал действовать.
###
От коньяка пилота разморило и он сладко задремал прямо на ковре, проснувшись только ближе к вечеру. Хорошо зевнул, потянулся и приподнялся на локте, пытаясь сообразить, где он находится. Комната освещалась только мистическим сиянием голосферы, внутри которой носились с приглушенными звуками взрывов, очередей и сочных ударов тяжело вооруженные люди. Сенгоку, чуть наклонившись вперед, без особого энтузиазма управлял с помощью пульта ходом игры. Протерев глаза и приглядевшись, Иеро даже определил, какой именно персонаж управляется с оппонентами под чутким руководством японца.
– Я думал, тебе этого в жизни хватает… – вяло усмехнулся пилот, окончательно просыпаясь и усаживаясь на ковре, скрестив ноги. Хотелось пить. Японец с явным облегчением отменил игру, взлохматил выбившиеся из хвоста черные пряди и буркнул в пространство:
– Ками, слабый свет.
Лэнсер зажмурился, раздраженный резкой сменой освещения, хотя лампы зажглись не на полную мощность. Сенгоку бросил пульт себе за спину на тахту и с некоторым любопытством обозрел гостя.
– Хватает. Но не стихи же мне кропать, пока вы оба дрыхнете. Кстати, санузел вон там.
Пилот фыркнул и поплелся в указанном направлении, на ходу машинально заглянув за полуоткрытую дверь в соседнюю комнату. На немыслимо широченной кровати, покрытой черным блестящим материалом, развалился спящий Бентен. Лэнсер чуть не налетел на стойку для комма, заглядевшись на это феерическое зрелище и гадая, не раскладывал ли нарочито полицейский перед сном свою белоснежную гриву и конечности в максимально эффектном положении. Где-то за спиной раздалось сдавленное хмыкание, и пилот резко повернулся к смеющемуся Сенгоку.
– Любуемся, значит? Ты бы это, поосторожнее, а то он у нас…
Лэнсер дернулся, напуганный совершенно неожиданным прикосновением сзади к плечу – встрепанный со сна, но абсолютно собранный и даже напряженный Кането стоял на пороге спальни и выжидательно смотрел на Сенгоку.
– Я у вас – что? – Мурлыкающим голосом переспросил он, обходя гостя и приближаясь к приятелю скользящей походкой. Лэнсер почему то не без удовольствия отметил, что без каблуков Бентен значительно ниже его, и приготовился увидеть очередное – уже почти привычное! – представление из серии "как эти двое крутых дразнят друг друга". Увы, шоу оказалось коротким – Сенгоку сделал похабно-невинное лицо и в отказе замахал руками:
– Комм у нас, говорю, хрупкий, а ты что подумал?! Что, кроме как о тебе, уже и поговорить не о чем?
Пилот оставил их разбираться и убрался в санузел. Его душа требовала теплой воды и расчески, хотя наилучшим вариантом было бы завалиться сейчас в ванну или под душ – ибо за собой свойства выглядеть эротически-эстетично спросонок пилот не знал.
Он еще хмуро взирал на голубоватые разводы стенных панелей и бассейнообразное углубление в полу, гадая о местоположении хотя бы одного источника воды, когда за спиной раздалось деликатное покашливание. Бентен, успевший как-то привести в порядок свою шевелюру, протянул тонкую руку, тронул декоративного вида плитку на уровне груди и снова отступил, предлагая вниманию гостя спрятанные за сдвинувшимися зеркальными панелями умывальник и полочки с чудовищным количеством разнообразных флаконов и баночек. Пока пилот с сомнением хлопал глазами на все это какое-то чисто женское безобразие, альбинос успел бегло и молчаливо продемонстрировать ему принцип включения и регулировки температуры воды, плеснуть себе в лицо пару пригоршней холодненькой и так же тихо удалиться.
– Э-э… а расческу можно попросить? – Поинтересовался Иеро ему вслед.
– Минуту! – Отозвались ему уже откуда-то из недр коридора, раздался тихий шорох сдвигаемой дверцы, и Бентен снова появился на пороге ванной, протягивая Лэнсеру серебристый прозрачный пакет. Внутри обнаружился мягкий футляр с разнообразными гигиеническими принадлежностями, среди которых пилот с облегчением узнал расческу, навороченную зубную щетку и тюбик депилятора.
Просить еще и включить для него душ пилот счел излишним и торопливо скрылся за дверью ванной.
Когда Лэнсер вернулся в комнату, его встретили вопросом в лоб:
– На твои вещички смотреть пойдем?
– Пойдем, – немедленно согласился Лэнсер. После сна и умывания он чувствовал себя неожиданно бодрым и даже исполненным некоего азарта. В конце концов, определять, кто сошел с ума – ты или весь мир! – может оказаться в чем-то занятным.
– Между прочим, не хочешь посмотреть город в процессе пешей прогулки? – вскользь поинтересовался Бентен.
– Мне показалось, что расстояние тут немаленькое… – с сомнением пробормотал Лэнсер, вспоминая полет на флаере.
– Надоест идти – поймаем такси, – небрежно пожал плечами Кането.
– Он почувствовал себя богатым! – Ворчливо-ехидно буркнул Сенгоку и первым двинулся в коридор обуваться.
###
Капитан Гранет Шарвэнта, терпеливо ждала. Терпения ей было не занимать. Тем более что основную работу – наблюдать за подъездом и посадочной площадкой на крыше дома – выполняли подчиненные. А ей оставалось только сидеть в машине на стоянке и ждать.
Ей даже не было интересно – ухитрился ли гость воздействовать только на Шефа Киберполиции, или, на всякий случай обработал и этих двоих – все равно, любая подобная обработка сразу будет заметна. Если, конечно, знать, на что смотреть и уметь видеть. Она сама, ее начальник и некоторые другие - умели. Для Шарвэнты, занимающей место на втором уровне созданной майором иерархии, это было просто. Она могла "видеть" псионическое поле каждого конкретного человека. И замечать характерные изменения в нем. Разумеется, "видеть" было словом неправильным, и к органам зрения эта способность относилась в последнюю очередь, но организм Гранет, как и обычный, человеческий, получал львиную долю информации именно в визуальном режиме. И, следовательно, было удобно визуализировать и некоторые другие информационные потоки.
Несколько часов терпеливого ожидания госпожа капитан провела, анализируя структуру поля вокруг стоянки. Ничего интересного, разумеется, не нашла. Возможно, она просто чувствовала меньше, чем Акура – но почти никаких следов присутствия пришельца в Эдо не находила. Впрочем, то, что возможности Помощника, как называли Гранет внутри их компании, намного скромнее возможностей самого Акуры, было известно априори.
– Они вышли, – сообщил наблюдатель у подъезда. – Те же двое из группы "Иронсан" Особого отдела, Инадзуми и Сугеро. И с ними та же кукла. Только они ее зачем-то переодели.
Госпожа капитан неторопливо вышла из машины и прогулочным шагом направилась по подъездной дорожке к своей группе. Люди рядом двигались так же неторопливо – час пик давно прошел, и припозднившиеся служащие возвращались домой без нервической суеты, сопутствующей обычно перемещению по городу в неудачное время.
Ей повезло – киберы решили не пользоваться флаером, не брать машину – и значит, их можно было рассмотреть вблизи. И проверить на следы влияния. Что Шарвэнта и сделала. При всей тщательности проверки, и даже допуская, что влияние на них могло быть оказано настоящим мастером, киберы были чисты. Никто не вмешивался в нормальную деятельность их сознания, и единственное, что их отличало на взгляд Помощника – стремительно исчезающие следы излучения. Вероятнее всего, подхватили легкий "фон" на месте аварии самолета Регента. Кукла, возможно, могла представлять больший интерес – но она не была разумным существом, и проверить ее мог только один из сородичей Помощника и Акуры, получивший имя "Кукловод" именно за то, что в силу какой-то ошибки природы, он мог и умел управлять куклами. Но, увы, дотянуться до Кукловода уже несколько лет не мог никто – возможно, он погиб, а возможно, просто скрылся.
Шарвэнта разглядывала куклу не стесняясь – и в самом деле, андроид был нестандартный, очень хорошо и убедительно изображающий человека. Возникло даже ощущение, что у него есть собственное поле, которого лишенное разума и эмоций создание иметь просто не могло. Следуя правилу, что проверка лишней не бывает, Гранет "пригляделась" получше. Психоэмоциональный фон у куклы был, хотя и крайне слабый. Стало быть, это даже и не кукла, а еще один кибер. Капитан почувствовала себя неуютно. "Слабость" псионического поля этого, новенького, была мнимой – на поверку оказалось, что кто-то обладающей мощью несоизмеримой с силами всех доселе виденных Помощником псиоников, заботливо, тщательно и кропотливо закрыл кибера, как щитом, от всяких попыток псионического вмешательства. Казалось бы, ясно, кто мог это сделать, но вместо того, чтобы отступить и доложить Акуре, Гранет решила продолжить проверку. Она попытался войти в контакт, найти брешь в защите, получить больше информации. Она теперь отчетливо видела плотный кокон щита, закрывающего кибера, настолько четко, что только многолетний навык помогал отделять псионическую картину от области оптического зрения, разглядывала этот кокон внимательно, пользуясь тем, что вся троица зачем-то подошла к краю подъездной и пока остановилась там, и… брешь нашлась. И из этой бреши на молодую женщину плеснуло ядовито-сиреневым светом, "оглушив" и "ослепив".
Спас свою подопечную Акура, почуявший неладное, наспех закрыв своим подобным же щитом. Псионическое зрение Гранет, судя по всему, отшибло надолго, да и обычное не восстанавливалось несколько долгих, томительных секунд.
"Покажи мне его, – потребовал Акура, как только зрение вернулось к Помощнику полностью. – Немедленно."
Показать было просто. Стоящий наверху иерархии мог при желании смотреть глазами любого нижестоящего, и разрешения не спрашивать. Проблема Акуры была только в том, что на самом-самом верху стоял не он. На самом-самом верху пирамиды должен был находиться кто-то вроде этого проклятого пришельца. Или тех, кто его послал. Так что майору Акуре требовалось содействие самого Помощника для того, чтобы увидеть странного кибера.
Одного взгляда хватило, чтобы все понять. Конечно, человек отличался от восстановленного по ДНК портрета, но, тем не менее, узнать его было просто. Узнать дважды. Во-первых, понять, что это существо и есть Регент. А во-вторых, убедиться, что это владелец упавшего истребителя. И не просто один из тех, кто смыслом своей жизни считал истреблять подобных Акуре. Этого, конкретного, майор уже видел раньше – и первая их встреча чуть не стоила военному жизни. Это существо из породы низших и тогда, долгих пятнадцать лет назад, было крайне опасным, а уж теперь… судя по легкости, с которой гость справился с Гранет, опасность только возросла. И вдвойне плохо было, что, обретя такие силы, тварь, хоть и не могла остаться человеком, но, несомненно, все худшие человеческие качества оригинала, создатели (а точнее – создательница) существа потрудились сохранить, преследуя какую-то неясную пока майору цель. И вряд ли эта цель сулила дальнейшее благополучие Акуре и всем его подопечным.
###
Лэнсер с любопытством оглядел пространство перед подъездом. Раз уж прогулка затеяна, чтобы он смог посмотреть на город, следует пользоваться каждой открывшейся возможностью. Площадка перед домом показалась ему совсем небольшой – второй дом-башня высился буквально в десятке метров правее, а между домами втиснулись какие-то павильоны и группа столиков. А если смотреть прямо, картина была и вовсе диковинной: тротуар, проезжая часть, снова тротуар и… ничего. Улица обрывалась в пустоту, от которой пешеходов отделяло ажурное, но довольно высокое ограждение. Дальше, в пространстве за ограждением, виднелись огни, силуэты небоскребов и что-то вроде мостов, по которым перемещались разномастные автомобили. Такой же мост начинался метрах в двухстах от того места, где стоял пилот.
Пешеходов это не смущало, не пугало и не удивляло – люди неторопливо шли по тротуару вдоль ограждения, переходили дорогу, входили в павильоны и выходили из них, сидели за столиками кафе, глядя на пропасть через дорогу, как на нечто естественное и обыденное. Машины, сворачивая с моста, преспокойно продолжали движение по улице, сворачивали в проезды между домами или исчезали в воротах гаражей, расположенных под домами (пилот поймал себя на том, что сначала подумал "подземных").
Иеро с детства не боялся высоты, но мысль о том, что расстояние до земли на самом деле немалое, была все-таки неприятна.
Оглядевшись и обнаружив пешеходный переход, Лэнсер направился к ограждению – взглянуть на город внизу и заодно посмотреть, что будут делать его охранники. Оба кибера не попытались его остановить, или как-то воспрепятствовать его действиям. Похоже, ему и впрямь была предоставлена полная свобода перемещения. Что странно.
На втором же шаге пилота неожиданно одолел приступ слабости, да противно кольнуло в виске. "Не надо было, наверное, только от медиков выбравшись, коньяк хлебать. Особенно здешний. – Запоздало сообразил он, невольно морщась и потирая висок рукой. – Хотя если бы нельзя было, сказали бы, наверное!" – успокоил он сам себя, когда слабость и боль почти мгновенно отступили.
###
Сенгоку остановился, запрокинул голову и сладко зевнул в черное небо, виднеющееся в просветах сетки подъездных дорог вышерасположенных уровней. Со свистящим шумом рядом пролетела скоростная авиетка – Бентен незаметно вздохнул, проводив модную модель скорбным взором, и тут же получил дружеский толчок под ребра от ехидного японца. Со стороны оба смотрелись праздными и расслабленными, ничуть не напоминающими не то что кибер-охранников, но и даже просто сколько-нибудь озабоченных происходящим вокруг людей. Впрочем, этот район считался относительно благополучным – обычное место жительства мелких служащих, мирных обывателей, не склонных к излишней агрессии по отношению к ближнему. Бентен в первый же год службы в полиции выделил изрядную часть своей зарплаты на аренду вполне приличной квартиры на третьем уровне, обставил ее недорого, но с маниакальной тщательностью, презирая насмешки Сенгоку, и получил от Аридзимы разрешение на лицензию гражданского полицейского. Это приносило небольшой, но стабильный дополнительный доход, что давало ему возможность оплачивать вовремя счета и даже изредка баловать себя деликатесами вместо безвкусных энергетических плиток для киберов. Прямо возле его подъезда располагалось небольшое уличное кафе, где подавали недорогую, но очень вкусную пиццу с морепродуктами, и Бентен был здесь частым посетителем.
Иеро как раз пересек дорогу и приближался к ограждению края уровня. Киберполицейские догнали его и с отработанной годами непринужденностью встали у него по бокам. Бентен, заметив болезненный жест гостя, обеспокоено коснулся его руки.
– С вами все в порядке?
– Да… уже да, – рассеянно ответил Лэнсер и зябко передернул плечами под внезапным порывом ветра. – Наверное, стоило взять еще и куртку.
Отсюда город выглядел как бесконечные струящиеся ленты света, текущие между сияющими столбами высотных зданий. Звуки улицы снизу доносились весьма слабо, свист мечущегося среди стен ветра заглушал все, кроме разве что специфического высокого шипения странных летательных аппаратов наподобие того, на котором Лэнсер уже успел прокатиться.
Кането облокотился на перила, почти касаясь плечом плеча пилота, и тоже мечтательно посмотрел вниз. Спину ощутимо буравил чей-то внимательный взгляд, причем далекий от обычного восторженного восхищения, каковое сопровождало Бентена повсюду, являясь неизбежной ценой за длинные ноги и броскую внешность.
– Сенгоку, – промурлыкал он безмятежно. – Ты это чувствуешь?
– Угу, – донеслось из-за спины. – Я бы сказал – нахально… кто-то ищет неприятностей на свою тыловую часть, и ведь найдет их без труда!
– Вы о чем? Что-то не так? – Заинтересовался Лэнсер, отрываясь от созерцания панорамы Эдо и намереваясь оглянуться в поисках того, что так заинтересовало его компаньонов.
– Не оглядывайтесь, – ласково попросил беловолосый, поворачиваясь к гостю всем корпусом и опираясь одним локтем о парапет. Вездесущий ветер, в очередной раз сменив направление, подхватил длинные белые пряди и бросил прямо в лицо пилоту. Тот сердито отмахнулся и буркнул:
– Ну и что там такого страшного? От кого таимся?
– А кто может за вами следить? – Ответно поинтересовался Бентен, поднимая руки чтобы собрать рассыпающиеся пряди, и незаметно бегло озирая доступное взгляду пространство из под локтя.
– Крайний столик в кафе на той стороне, – подсказал Сенгоку, выпрямляясь – видимо, то ли изображал неприятность с застежкой на обуви, то ли в самом деле застегивал. – Или наглые донельзя, или бестолочь полнейшая, даже не скрывают что следят!
– Если вы обнимете меня за талию, Иеро, вам будет удобно повернуться и посмотреть. Может быть, узнаете кого-нибудь, – слащавость в голосе Кането прекрасно дополнялась ехидным выражением карих глаз. Он даже подмигнул пилоту, чтобы тот паче чаяния не принял его слова за слишком чистую монету.
То ли у пилота было странное чувство юмора, то ли он был настолько наивен, что не усмотрел в предложении Кането криминала, но к полному ошеломлению Сенгоку, их с Бентеном подопечный без тени смущения, стеснения или еще чего-нибудь в том же духе, естественно и непринужденно выполнил предложенный обнахалившимся полицейским маневр.
– Ни одного знакомого лица… интересно, что именно симулирует эта мадам? Приступ куриной слепоты? – вполголоса спросил Лэнсер, глядя как указанная японцем дама трет глаза.
– Это все твоя ослепительная красота, Бентен, – хмыкнул Сенгоку. – Видишь, что с людьми творит.
– Я знал, что рано или поздно ты меня оценишь… – машинально парировал Кането, и даже ресницами хлопнул от недоумения – женщина отняла ладони от лица и посмотрела прямо на них. В упор и не скрываясь
Бентен потянулся через плечо, убирая с шеи непослушные пряди, тронул сенсор комма и тихо спросил в пространство, словно обращаясь к пилоту:
– Джайк, ты нас видишь?
– Угу. И то, что тебя беспокоит, тоже вижу. Хватит там развлекаться, двигайтесь, как задумано.
Бентен слегка вздохнул, отодвинулся от подопечного и легким шагом направился обратно через дорогу, жестом пригласив приятелей следовать за ним.
###
Происходящее Кането раздражало и развлекало одновременно. Они втроем шли самым легкомысленно прогулочным шагом, пилот без малейшей подсказки сам догадался разглядывать каждую витрину, даже самую незамысловатую, жестикулировал, показывая на каждую замеченную деталь – а два кибера послушно вертели головами в указанном направлении, комментируя увиденное и по ходу дела отслеживая «хвост».
– Что за чертовщина… – выругался Сенгоку, глядя на отражение их преследователей в зеркальном стекле музыкального магазина. – Цирк на выезде… меня в жизни еще так тупо не пасли!
Бентен издал нервный смешок и решительно нырнул в магазин, увлекая за собой пилота.
– Если они зайдут за нами, я позвоню Аридзиме с известием что моей жизни угрожает опасность, я лопну от смеха, – сообщил он тихо, жестом отказываясь от услуг гостеприимного менеджера и толкая пилота за огромный стенд с блестящими пестрыми коробками.
– Может лучше я позвоню? – предложил Лэнсер. – Я ведь тоже могу умереть и мне кажется, его это больше заинтересует - сразу решатся все проблемы.
– Весьма вероятно, – согласился Бентен и движением руки указал пилоту на стенд. – Взгляните, может быть, что-нибудь выберете для души.
Лэнсер с неподдельным интересом уставился на калейдоскоп лиц, символов и названий. Цивилизация. Настоящая. С существующей музыкальной индустрией, и, наверняка, еще и шоу-бизнесом. С ума сойти можно… если, конечно, он уже не рехнулся. Может, он и впрямь в будущем?
Судя по всему, этот магазин делал ставку на популярные мелодии массового потребления, во всяком случае, музыку, звучащую в торговом зале, пилот уже узнавал, как неоднократно прослушанную за вечер по голо-V. А когда заботливый Бентен показал ему как пользоваться превью-клипами на каждой коробке, он и вовсе позабыл обо всем прочем, углубившись в подробное изучение музыкальной масс-культуры Эдо. Бентен следовал за ним, изредка указывая тонким пальцем на очередную достойную внимания вещицу и отпуская необходимые комментарии относительно положения данного исполнителя в чартах.
Сенгоку с выражением хмурого терпения на смуглой физиономии расположился у самого входа, глядя на улицу и всем своим видом показывая, как его раздражает эта задержка по пустякам. Правда, когда довольные и нагруженные пакетом с несколькими приобретенными дисками меломаны появились из-за стойки, он развернулся к ним в явном ужасе.
– Бентен, ты можешь хоть сейчас звонить нашим живодерам в белых халатах из психички и тыкать в меня пальцем, но я уверен, что за нашим хвостом тоже есть хвост. И куда как более тонкий.
– Что происходит? – Спросил Иеро почти обиженно. – Я, конечно, подыгрываю как могу, но пора бы и меня в известность поставить, не находите? Все-таки, это меня непосредственно касается!
– Пора бы и нас в известность поставить, – недобрым голосом сообщил Кането и со сладкой язвительностью вопросил в микрофон:
– Джайк, ты ничего не хочешь нам сказать?
– Только то, что я наблюдаю за теми, кто следит за теми, кто следит за вами. Если что – предупрежу.
Джайк отключился.
– Коротко и неясно, – ухмыльнулся Сенгоку и распахнул двери магазина, – Приключения продолжаются, прошу на выход, господа.
Лэнсер решительно двинулся первым и сам не понял, как беловолосый проныра ухитрился втереться между ним и дверным косяком, но, тем не менее, Бентен оказался впереди. «Ну да, телохранитель…» – с легким раздражением подумал пилот, но заострять внимание на этом не стал.
Если получасом ранее Сенгоку назвал происходящее цирком, то их дальнейшее путешествие еще более оправдывало это определение. Телохранители пилота явно поставили своей целью даже не оторваться от слежки, а скорее вывести преследователей из себя самыми неожиданными и глупейшими выходками. Бентен неожиданно останавливался и возвращался на несколько десятков метров назад, нахально идя прямо навстречу неведомым поклонникам, чтобы купить пакет горячих жареных креветок у уличного разносчика. Сенгоку заскочил в полуподвальную лавочку по продаже детских игрушек и вернулся с неоновым каучуковым мячиком, которым швырялся в каждую доступную поверхность, независимо от степени ее удаленности и размера. Мячик в итоге носился как сумасшедшая комета вокруг троих приятелей, каждый раз легко отлавливался кем-нибудь из киберов и тут же отправлялся в дальнейший полет, чтобы запятнать с негромким стуком мостовую, фонарный столб или даже гладкий бок проезжающей мимо машины. Иногда водители «подраненного» транспортного средства притормаживали с целью внести ясность в ситуацию, но ни один, приглядевшись к доброжелательной ухмылке двух киберов, так и не осмелился покинуть салон.
– Я от вас сбегу, – решительно заявил Лэнсер, провожая ошеломленным взглядом очередную удаляющуюся машину. – Я в клоуны не записывался и вообще это не мое амплуа!
– Не надо паниковать, – посоветовал беловолосый, надкусывая очередную хрустящую креветку и протягивая пакетик пилоту. – Увы, мы не развлекаемся, как может тебе показаться…
– А просто идиотничаете! – закончил Лэнсер. И креветки не взял, хотя и видел, что альбиноса это расстроило. Происходящее его совсем не веселило. Если предположить, что законные местные власти взяли его под свою опеку и по каким-то причинам не стали затевать уголовного преследования или еще чего-нибудь столь же малоприятного – то кто и зачем может за ним следить? Особенно, если это те же военные, которые успешно прикарманили "Дэйту". Или это действительно будущее и раскол между военной и гражданской властью сохранился до сих пор? Может, как раз та, вторая сторона обладает так необходимой ему информацией?
– Ну, собственно, поиграли и хватит, – хмыкнул Сенгоку и махнул рукой новой машине. Та притормозила, двери приглашающе сдвинулись, и японец незамедлительно сунулся в салон.
– Садитесь, Иеро… – вздохнул Бентен. – Дальше пешком нет смысла…
###
Водителем оказался огромный рыжий панк с шокирующим ирокезом, едва не задевающим низкую крышу салона. Когда машина тронулась с места, он обернулся, и пилота от неожиданности слегка отбросило – вместо глаз верхнюю часть лица водителя занимал некий прибор, более всего похожий на знакомый Лэнсеру прибор ночного видения, причем металл прилегал к коже столь плотно, что у пилота не было ни малейших сомнений в его целостности с черепной коробкой. Еще один кибер, надо полагать.
– Ох… – выдохнул Лэнсер и мотнул головой.
Чудовище усмехнулось, странным образом исказив пропорции скульптурной лепки лица, и Лэнсер вдруг заметил, что не будь этих шрамов и бинокуляра, перед ним оказался бы вполне нормальный европейский мужчина вместо нынешнего монстра.
– Прогулка, я вижу, удалась? – Густым низким басом поинтересовался монстр. Бентен, чье изящество в присутствии этого рыжего громилы вдруг проступило еще более ярко, пожал плечами.
– Не знаю. Первые для нас слишком плохи, а вторые слишком хороши, чтобы можно было делать основательные выводы. Может быть, ты нас чем-нибудь побалуешь? Кстати, Лэнсер, позвольте представить вам третьего члена нашей команды. Это Саймен Сивер, он же – Джайк, мозговой центр нашей группы… видишь, какая большая голова? – Кането пакостно улыбнулся.
– Правильно, ни в ногах, ни в мышцах, коими богаты остальные, серого вещества не предусмотрено природой, – ласково отпарировал панк. – Замечу, что и игрушки вы себе подбираете в соответствии с уровнем интеллекта… похвально!
Сенгоку сверкнул глазами и мячик убрал.
Лэнсер вежливо кивнул, но на всякий случай постарался отодвинуться от Джайка максимально далеко. Кажется, то жалкое подобие душевного равновесия, которое он за вторую половину сегодняшнего дня успел приобрести, окончательно оставило его. Во всяком случае, цирк со слежкой, киберы, играющие с детским мячиком, и, наконец, вот это ехидное рыжее чудовище, служили отличным подтверждением тому, что с ума все-таки сошел не Лэнсер, а весь остальной мир. Не то, чтобы это утешало.
– Так что там, все-таки, с нашим «хвостом»? – уточнил Сенгоку.
– А что вас в нем удивляет? – Не без иронии переспросил Джайк. И тут же смилостивился. – Собственно, удивляет здесь только одно: почему бы нашей армии не отправить следить за объектом тех, кто умеет это делать? Эти были явно не из разведки. И даже не из какого-нибудь занюханного спецназа. Их маневры не заметил бы разве что мирный штатский. Ну а вели ваших друзей люди классом повыше, и то, что вы отловили их, можете записать себе в актив красными буквами и гордиться как минимум неделю без передыха… Инструкции начальства просты и недвусмысленны – слежка не ваша забота. От непосредственного контакта велено ограждать, функции гидов выполнять, а вести – пусть ведут.
Лэнсер в очередной раз внутренне сжался, наблюдая ту непосредственную легкость, с которой Джайк позволял себе беседовать, не глядя на дорогу, и это при том, что движение на улице было весьма оживленным и непростым, но вовремя сообразил, что кибер-зрение может позволять и не такое. Во всяком случае, расположившийся на переднем сиденье Сенгоку никакого беспокойства не выказывал.
– Это они что ли? – вдруг спросил он, тыча пальцем в экран заднего вида.
– А как же! – миролюбиво согласился панк. – Тащусь из-за них как беременная черепаха, и ведь никакой, могу спорить, благодарности не получу…
– Джайк, но это же патологический кретинизм какой-то! У нас в армии может и не гении через одного, но и откровенного слабоумия я не ожидал! Чего они добиваются? Может быть, мы повелись на этот открытый хвост и упускаем что-то важное? – Бентен подался вперед, с тревогой разглядывая изображение серебристого «Опеля-сиесты», заботливо обведенного в рамку бортовым компьютером.
– Еще раз для излишне умных: это не наша забота, – Джайк бросил машину влево, уступая дорогу торопливой ярко-красной красавице «Митцу». – За этим присмотрят те, вторые.
Бентен недовольно замолчал, поджав губы и уставившись куда-то в область своих коленок. Потом оттаял, развеселился, и остаток дороги наперебой с язвительным Сенгоку комментировал Лэнсеру заоконные городские пейзажи.
###
– Скромный результат моих трудов! – Шутливо провозгласил Сенгоку, указывая на коллекцию обломков на рабочем столе под стандартным прозрачным колпаком. Там же лежала снятая с пилота броня и коричневая папка с сиротливо оборванным ремешком.
Пилот тихо вздохнул и обеими руками прилепился к стеклу.
– Это можно открыть?
Бентен кивнул старшему технику, и колпак под ровное гудение мотора плавно втянулся наверх, в приводную трубу.
Лэнсер взял в руки папку и вытряхнул из нее на стол с десяток листков бумаги.
- Ну, во всяком случае, я не сошел с ума.
Бентен подошел поближе, разглядывая пожелтевшие двумерные изображения.
– Господи. Настоящая фотография, – голос Джайка был исполнен уважительного изумления.
– Плоские картинки? – Хмыкнул Сенгоку. – Эка невидаль!
– Долго объяснять. Это древний химический способ… можно взглянуть?
Пилот нахмурился, словно собираясь помешать кому-либо трогать находку, но передумал и кивнул.
Джайк бережно взял в руки тонкую картонку и с интересом вгляделся в глянцевый слой.
– Любопытно… если судить по способу изготовления, этому снимку лет девятьсот. Но в этом случае он должен быть куда как более хрупким.
– Ему пять или шесть лет, – подал голос пилот. Несколько торопливо сложил остальные снимки обратно в планшет и отступил к лабораторному столу.
– Ну и почему это свидетельствует о твоей психической нормальности? – уточнил Сенгоку.
- Потому что это мой планшет. И фотографии в нем тоже мои. – пилот сунулся в тесный кружок киберов, разглядывающих карточку, и ткнул пальцем. – Вот он, я, собственно.
– Я это возьму? – Джайк помахал карточкой.
– Возьмите… – вздохнул Лэнсер. – А я могу забрать остальные?
– Разумеется.
Голос не принадлежал ни одному из киберов. В дверях лаборатории обнаружился шеф Особого отдела собственной персоной.
Атмосфера разом остыла на пару градусов. Полицейские подобрались, если и не переходя к стойке смирно, то максимально к ней приблизившись.
Аридзима в гробовой тишине прошествовал от двери к застывшей компании.
– Но перед этим можно мне на них взглянуть?
Фраза на самом деле прозвучала отнюдь не просительно, да Лэнсер и понимал, что вопрос задан только из вежливости, но саму эту вежливость все-таки оценил. Могли и не спросить.
– Пожалуйста, – он аккуратно выложил фотографии на стол – по одной. Всего карточек было штук десять, выкладывание заняло некоторое время, но Аридзима не стал дожидаться окончания процесса, сразу выбрав себе первый объект.
Наибольший интерес представляли три снимка, на которых среди прочих лиц узнавался сам пилот. Один из этих трех шеф Особого отдела и держал сейчас в руках. На заднем плане изображения виднелся острый нос небольшого самолета, стоящего на просторной ровной площадке, а впереди, вполоборота к зрителю, стоял Лэнсер. Точнее, кто-то похожий на Лэнсера – более плотный, широкоплечий, коротко стриженный и, вдобавок, выглядящий очень усталым.
– Это ваш отец или старший брат? – спросил Аридзима, возвращая карточку и мимоходом убедившись, что она попала в поле зрения Джайка.
– Это я. Месяц назад, – совершенно спокойно ответил пилот.
Сенгоку не подвел, своевременно сунувшись со своим ехидным комментарием:
– Что-то ты неслабо оброс за месяц-то!
– Ага. И усох, – в тон ему ответил Лэнсер. – Мумифицировался, наверное, за восемьсот-то лет!
Аридзима неторопливо выбрал остальные снимки, на которых присутствовал пилот, и веером выложил их на столе. Они были разных лет, что подтверждалось мелкими цифрами в нижнем левом углу. И на каждом из них Иеро, соответственно, выглядел на разный возраст. Фото с самолетом оказалось самым поздним, на ранних пилот смотрелся куда более знакомо – и волосы длиннее, и комплекция изящнее. Последнюю фотографию на стол положил Джайк – как финальную точку. И именно на ней пилот выглядел точно так же, как и сейчас.
– Если вы не возражаете, я временно заберу вот эти четыре? Вам вернут их не позднее завтрашнего утра, – Аридзима стукнул пальцами по лежащим на столе снимкам.
– Берите… – пожал плечами пилот. Как будто он мог протестовать!
- Однако с кусочком-то я угадал, – с мнимой небрежностью заметил Сенгоку.
– Да. – Согласился Джайк. – Иногда и от твоего желания выпендриться бывает практическая польза. Почаще бы.
###
Аридзима не дошел до своего кабинета, остановившись на одной из открытых галерей. На улице моросил мелкий дождь, смазывая мелкую пыль со стен и стекол, прилипая брызгами на полированные поверхности проносящихся внизу машин. Пахло свежестью – так всегда пахло в дождь высоко над оживленной частью улицы, куда не поднимался обычный запах большого скопления людей и машин.
Шеф Особого отдела облокотился на мокрые перила и посмотрел вверх, туда, где за бастионами высотных зданий должно было быть небо. Где-то внизу возился со своей броней пришелец из неизвестности, и смотрел на него томными глазами влюбчивый Бентен, явно поставивший себе целью завоевать внимание пилота…
Аридзима извлек из нагрудного кармана портсигар, достал сигарету и закурил. Эта задачка была ему сейчас не по зубам, в этом стоило признаться... Он пожелал откусить больше, чем мог переварить. Зато это был лакомый кусочек для тех, кто решил оказать ему всемерную поддержку в этом вопросе. А лично ему, Аридзиме, близкое знакомство и сотрудничество с ИСБ сулило много мелких и крупных приятных моментов.
Итак, в разложенном на отдельные составляющие виде, проблема выглядела так: Во-первых, военные уже начали подбираться к его законной добыче. Застарелая вражда между Особым отделом и армией... короче, с этим пилотом Аридзима собирался разбираться сам. Особенно если самая могущественная структура Империи на его стороне. Если пилот сотрудничать не захочет, хотя пока ничто на это не указывает… Ну, кажется эту проблему за Аридзиму успешно решит столь своевременное увлечение Бентена.
В нормальной ситуации такое поведение сотрудника было бы не то что проблемой, а прямо-таки стихийным бедствием! Кибер хорош до тех пор, пока управляем, а влюбленный – особенно если это Бентен! – не способен мыслить разумно. Особое неудобство заключалось еще и в том, что по непонятным причинам именно этого кибера Аридзиме навязали с условием особо бережного обращения. Хорошо хоть сам Бентен об этом не знал, а то вообще никаких рычагов воздействия на него не осталось бы.
К тому же, если до самого лейтенанта Инадзуми еще не дошло, что с ним происходит, то для Аридзимы проблема выглядела просто: этот обаятельный кошмар решил домогаться до пилота, причем пока безуспешно. Личные половые трудности Бентена ничуть не волновали Аридзиму... до тех пор, пока не начинали сказываться на трудоспособности киберполицейского...
"Господи, " – мысленно сказал себе Сакео Аридзима, – "Спасибо, что я не обременен избытком нравственности!"
Глава 6
Серебристая "Шарэтта-Корона" (эксклюзивная модель ручной сборки, существующая в единственном экземпляре) летела по зеленому коридору скоростного шоссе, сопровождаемая двумя полубронированными авиетками. Свернула на закрытую дорогу, вежливо притормозила у военного поста. Офицер охраны заглянул в салон, поприветствовал пассажира на переднем сиденье и вытянулся в струнку, отдавая честь отъезжающему автомобилю.
Полковник Иширо протянул красивую холеную руку, прибавив громкость стереосистемы – звучала его любимая композиция. Высокий мужской вокал, сплетенный со звенящими электронными голосами, заполнил салон. Иширо любил современную музыку, находя в ней что-то восхитительно родное своей душе, и даже часто подпевал любимым исполнителям… разумеется, когда этого никто не слышал. Сейчас, в присутствии скромного юноши-адъютанта, ведущего машину, подпевать было невозможно, и полковник просто отвернулся к открытому окну, глядя на залитые закатным багрянцем просторы Зеленого Пояса. Он любил этот участок дороги до дворцового комплекса. Сколько бы раз ему не приходилось пересекать многокилометровый защитный барьер, эта поездка всегда давала ему ощущение отрешенного полета, оторванности от мира людской суеты и беспокойства, сравнимое лишь с дальним путешествием по неосвоенным землям. Особенно в сочетании с космическим голосом Ламиэ Кураи.
Иширо затаенно вздохнул и откинулся обратно на спинку сидения, щурясь на закатную полоску далеко в море.
Автомобиль еще раз притормозил на границе силового купола, и в салон заглянула миловидная девушка-гвардеец.
– Приветствую, Иширо-сама! – улыбнулась как-то чисто по-женски кокетливо. Полковник кивнул ей в ответ, чуть раздвинув уголки губ в улыбке. Девушка не смутилась привычной прохладцей в лице высокого господина и многозначительно потрогала себя за мочку уха. Иширо достал из нагрудного кармана кителя маленькую сережку и, не глядя, надел.
– Хорошей дороги, господин полковник, – дама выразительно подчеркнула обращение, сопроводив его еще одной еле заметной лукавой улыбкой. Отступила от автомобиля и махнула рукой оператору, руководя размыканием силового поля. Дворцовый комплекс ждал своего законного обитателя.
Иширо кивком поблагодарил адъютанта, формальным жестом приглашающего его выйти из салона, ступил на мозаичные плитки садовой дорожки и посмотрел на освещенные последними лучами солнца крыши дворцового флигеля. Он рад был пройти пешком эти последние несколько сотен метров до здания, разминая ноги после долгой поездки.
Вечерние птицы оглушительно заливались в душистых зарослях. Где-то далеко звенела цитра, вторя женским голосам. Полковник остановился, наклоняясь к цветущей ветке, и слегка отпрянул от неожиданности, встретившись взглядом с желтыми сияющими глазами невидимого в сумерках черного леопарда. Пантера вальяжной походкой вышла на дорожку, потянулась гибким стройным телом и приветственно толкнула головой Иширо в коленку. Полковник негромко засмеялся и присел, обнимая лоснящуюся кошку. Посмотрел на укоризненную морду и протянул пантере заранее припасенную галету.
– На, на, лакомка… а то кроме меня тебя здесь побаловать некому. Я так и поверил!
Зверь слизнул угощение, потерся ухом полковнику о плечо и исчез в зарослях. Иширо выпрямился и пошел дальше к зданию.
Поднялся по ступенькам до входа, кивком поприветствовал гвардейцев и последовал за стайкой улыбающихся девушек, облаченных в костюмы по моде многовековой давности, увлекающих его в гардеробную комнату.
Иширо прикрыл глаза, позволяя дамам раздевать себя. Девушки молчали, не желая нарушить настроения господина, привычными движениями освобождая полковника от городской одежды. Когда последняя ткань покинула его тело, Иширо неторопливо спустился в небольшой бассейн посреди помещения. Окунулся с головой и сразу вышел, принимая нагретую простыню. Через несколько минут, облаченный в многослойные одеяния какой-то давно ушедшей эпохи, он уже продолжал путь вглубь дворцовых комнат, на встречу с тем, ради кого он и приехал.
###
Видан просыпался неохотно. Сон, тягучий и липкий, не отпускал, затягивая обратно в свои фантасмагорические глубины. Снился отсек для заключенных, страшные обреченные глаза старшего брата, бесконечные допросы…
– Кофе будешь?
Видан вдохнул божественный аромат и сел в постели. Мэйсон поставил поднос на журнальный столик и сейчас звенел ложечкой в стакане, размешивая сахар.
– Который час? – Видан принял из рук брата свою кружку и отпил большой глоток.
– Полдень. Тебе уже дважды звонил этот твой приятель, с которым вы сидели в клубе, – в голосе Мэйсона звучало плохо замаскированное неодобрение. – Надеюсь, ваши общие дела не связаны снова с Бентеном?
Видан хлопнул ресницами и помотал головой, взметнув копну каштановых кудрей.
– Нет, с чего ты взял? – Честнейше-недоуменным тоном переспросил он.
– С того, – брат сунул Видану намазанный маслом рогалик, – Что он просил передать тебе о новостях из полиции. Видан. Я прошу тебя быть серьезным. Ты прекрасно понимаешь, с кем связался. Это самый настоящий подонок с нижних уровней, на его счету не одна смерть. Над ним висит пожизненный приговор, и уж будь уверен – он прекрасно помнит, какую роль в его жизни сыграл ты.
– Если он и собирался что-то сделать со мной, он уже имел для этого сотню возможностей! – язвительно отпарировал Видан, вылезая из постели. – Однако я до сих пор жив и здоров, и ты, между прочим, тоже.
– Да. Только никто не знает, что случится, когда ты в следующий раз перейдешь ему дорогу, – Мэйсон повысил голос вслед исчезающему за дверями ванной брату. Ответа не последовало.
– Будь ты проклят, ублюдок… – пробормотал Мэйсон, вызывая в памяти наглые карие глаза и насмешливый голос кибера. Если бы он был уверен в том, что на свете есть цена за полное исчезновение из его жизни этого чудовища, Мэйсон заплатил бы не колеблясь.
###
Названный бар Варант нашел не сразу. Он долго бродил по шумным и суетливым улочкам цветного района Катуга на втором уровне, дивясь этому неизвестному ему до сих пор облику мегаполиса. В Катуге жили те, кто стремился сочетать пребывание в городе с вольными нравами небольшого поселения.
Жизнь в районе напоминала большой базар. Здесь торговали прямо с рук бусами и амулетами, жареной снедью, пивом и крепким пряным самогоном. Черный шаман в потертых джинсах и линялой футболке с эмблемой модной когда-то регги-группы заговаривал больной зуб, принимал за работу мелкую монетку и шел дальше, подпрыгивая на ходу, так что тугие дреды, унизанные бусинками, метались в разные стороны к восторженной радости разноцветных ребятишек. Дорогой лимузин, припаркованный возле лавки по продаже ароматических и лекарственных трав, дожидался своего владельца, который придирчиво выбирал товар у пожилого китайца. Шофер, прислонившись к полированному боку машины, гонял во рту жвачку и скучающе таращился на балкончик второго этажа, где молоденькая кореянка обихаживала декоративную фасоль. Девушка демонстративно не замечала шофера, зато приветливо помахала рукой технику, вышедшему на длинную застекленную галерею дома напротив для наладки кондиционера.
Ветерок трепал гирлянды разноцветных тряпок, вывешенных на просушку на открытых балконах. Варант чуть не свернул себе шею, засмотревшись, как две женщины, рискованно перегнувшись через перила, передавали друг другу какие-то банки.
Катуга легко принимала гостей (особенно тех, кто нуждался в экстренном убежище) – найти кого-то в этом хаосе маленьких улочек и неожиданных поворотов казалось немыслимым. Казалось бы, при таком подходе Катуге сами боги велели стать скопищем разнообразнейшего отребья и мелкой преступности, однако несмотря ни на что район лидировал среди подобных себе как самый законопослушный. Чужакам здесь помогали ровно до тех пор, пока они не нарушали мирное течение жизни по-катугиански. Нарушитель же попросту исчезал, обнаруживаясь впоследствии в самых неожиданных местах – в том числе и в исправительных учреждениях Империи, не помня истории своего туда попадания. А иногда и вовсе не находился. Ходили упорные слухи, что сенатор-покровитель Катуги, огромный эфиоп княжеских кровей, много лет стабильно переизбираемый бэта-мэром района, имел давние и прочнейшие связи с мощной группировкой посредников, купив себе мир во вверенных территориях. Но какой бы ценой не было куплено это спокойствие, даже Варант, который попал в Катугу впервые в жизни, точно знал, что может без страха идти по самым дремучим закоулкам, не опасаясь ни "крысят", ни хищников покрупнее.
– Простите, мэм, вы не подскажете, как найти бар "Вараби"? – дама оглянулась, прервав разглядывание обложек разнообразных изданий на лотке разносчика (от "Асахи" до дешевых порножурналов с контактирующими секс-куклами) и с удовольствием смерила высокого стройного блондина Варанта оценивающим взглядом с головы до ног. Юноша полагал, что уже перестал удивляться изменчивости Катуги, но женщина в дорогом брючном костюме от кутюр, разгуливающая пешком в своих сапожках из натуральной кожи по этим мостовым?
Дама заметила его недоумение и засмеялась, тряхнув модельной стрижкой.
– Пара кварталов назад, малыш, а потом повернешь направо под арку.
Варант не стал выяснять, какими образом женщина, до сих пор стоявшая к нему спиной, определила откуда он пришел. Он просто поспешил в указанном направлении – опоздания в полчаса Рейке точно не оценит.
"Вараби" оказался оглушительно шумным заведением, выдержанным, несмотря на японское название, в старых добрых традициях негритянских баров. Люди всех оттенков кожи танцевали прямо между столиками, раскачиваясь и хлопая в ладоши под грохот барабанов – настоящих, не в записи, как отметил Варант, любуясь лоснящимися от пота черными телами исполнителей на импровизированной эстраде возле стойки. Пиво разносили увешанные бусами красотки, легко лавирующие с полными подносами между танцующими, ухитряясь даже качнуться в танце под задорные вопли особо разошедшихся клиентов, и не пролить при этом ни капли.
Рейке сидел у окна и курил, глядя на колышущуюся толпу. Судя по спокойному и даже мечтательному выражению его лица, он, похоже, не скучал и проводил время точно так, как ему хотелось в данный момент. Кажется, он даже воспринял появление Варанта как некое досадное недоразумение, но быстро справился с этим и кивнул приятелю, приглашая его присесть.
Разговор начался не сразу. Рейке сначала докурил, и с аппетитом вгрызся в принесенную ему жареную куриную ногу, подбирая подливу куском лепешки.
– Здесь подают настоящую курицу? – спросил Варант, принюхиваясь к аппетитнейшим ароматам.
– Угу, – с набитым ртом кивнул японец, прожевал и закончил: – Сами же ее и выращивают. Закажи, не пожалеешь. Цена божеская.
Варант послушался совета и уже через четверть часа тоже расправлялся с принесенной едой, полностью разделяя выбор Рейке в отношении места для встречи.
Когда с едой было покончено, оба сыто потягивали вкусное пиво из легких пластмассовых калибасок, расписанных ярким орнаментом, смотрели на танцующих и чувствовали, что жизнь прекрасна.
– Слушай… – Варант непроизвольно начал отстукивать ритм ногой. – Я не могу понять… ведь если об этом месте узнают в городе, сюда же толпы ходить будут!
– А сюда и так толпы ходят, – усмехнулся Рейке. – Разве не видно? Понятно, что и цены хозяйка могла бы задрать до небес, но зачем ей? Она больше ценит хорошую компанию, предприятие окупается – ну и ладно. Мне это место Бентен показал, между прочим.
– Да, кстати о Бентене…
Рейке засмеялся, глядя на замявшегося Варанта. Он не мог объяснить, в чем была причина его симпатии к этому нахальному блондину, но почему-то готов был не только разговаривать с ним обо всем на свете, но даже выкладывать некоторые служебные тайны.
– Что, ты все еще под кайфом? Расслабься. Этот тип что с ним живет – его подопечный. Ничего личного.
– Ты уверен? – настроение Варанта резко улучшилось. Рейке недобро усмехнулся.
– Парень, я не уверен, я точно знаю. Не забывай, где я работаю, – он помолчал и ехидно добавил: – Так что не разводи панику, весь наш "Клуб Посланных Бентеном" остается в прежнем статусе. А ты, как вступивший последним, обязан проставиться.
Варант вспыхнул и чуть не сломал калибаску в руке.
– Я еще не принадлежу к вашему клубу!
– Принадлежишь, принадлежишь, – ласково заверил Рейке и допил остатки пива. – А то бы так сейчас не нервничал.
###
Шаг, еще шаг, бесшумное стекание вниз, на колени, касаясь лбом пола. И кажущееся вечностью ожидание шелкового шелеста широких рукавов Живого Бога – приказ выпрямиться, но еще не разрешение раскрыть рот. Теперь можно сесть, сложив ладони на коленях и не поднимая глаз, и ждать, каким тоном Божественный соизволит заговорить со своим слугой.
– Иши, ты заставил себя ждать. Иди сюда.
Его Высочество принц Иширо послушно сделал несколько шагов и опустился на приготовленный для него футон.
За спиной с шорохом раздвинулись седзи, пропуская двух изысканно одетых красавиц с подносами. Двигаясь легко и грациозно, девушки быстро расставили на низеньком столике еду и удалились, скромно потупив глаза, но не скрывая улыбок.
Император Минамору чуть наклонился вперед, изменив своему обычному положению неподвижной статуи, и принял из рук младшего брата чашечку с подогретым саке. Длинные блестящие волосы властителя Японии тяжелым плащом лежали на его плечах и смешивались с фиолетовыми складками просторного шелкового одеяния. На белоснежном точеном лице, неподвижном словно маска, резкой тенью выделялись черные брови и неправдоподобно длинные густые ресницы, из-под которых временами ртутью поблескивали нечеловеческого разреза глаза. Божественному Микадо не было нужды в ритуальном макияже, чтобы внушить подданным трепет – внешность его от природы в пронзительной красоте своей граничила с уродством. Отражение той же красоты виделось и в лице принца, семейное сходство было бесспорным, но Иширо при этом был обычным человеком, Минамору же – Богом.
Первые глотки были сделаны в дружелюбном молчании. После саке принц ощутил приступ здорового голода и взялся за палочки. Можно было не стесняться и не спрашивать особого разрешения – судя по приветствию, император был настроен провести время в приятной беседе с младшим братом, а не выслушивать доклад полковника императорской службы безопасности.
Когда трапеза уже подходила к концу, а темы все чаще сворачивали с дел семейных на дела городские, Минамору как бы между прочим обронил:
– Кстати, а как там твоя загадочная находка?
Иширо позволил себе улыбнуться.
– Полагаю, что скучно не будет…
Фраза была волшебной.
Жизнь дворца вообще и императорской семьи в частности уже много веков подчинялась строгому регламенту, настоящему диктату традиций и обычаев, и одно из непреложных правил гласило: император ни при каких обстоятельствах не покидает дворцовый комплекс. Могла позволить себе поездку императрица, совершал многочисленные визиты от имени правителя наследник престола, занимались чем угодно старшие и младшие братья Микадо, но сам Божественный был обречен на пожизненное заточение. Да и не только пожизненное – царственный прах тоже оставался здесь же. Сознание собственной неизбежной несвободы тяжким грузом ложилось на психику, поэтому не каждый из потенциально подходящих наследников мог стать Императором, проходя строжайшую проверку. Зато у Божественного была его ИСБ, в неофициальную обязанность сотрудников которой входил, в числе прочего, и поиск всевозможных занимательных диковин для утоления информационного голода императора.
Особая роль в этом поиске отводилась научно-исследовательскому сектору ИСБ, которым и командовал младший брат Микадо, полковник Иширо. Принц не раз развлекал Божественного научными головоломками и сообщениями об аномальных явлениях и их расшифровке – если таковая появлялась в результате вдохновенной работы военных и штатских сотрудников. Разумеется, историю с пришельцем и его самолетом постигла та же участь, и сейчас Император жаждал свежих подробностей, как дети ждут продолжения сказки на ночь, а взрослые – следующей серии любимого фильма.
Принц с меланхоличным видом посмотрел на свои руки. Сделал еще глоток саке. Вздохнул. Минамору чуть-чуть улыбнулся и тихим голосом произнес с еле уловимой угрозой:
– Иши! – пошарил возле себя в шелковом ворохе и бросил в брата костяным гребнем.
Полковник спокойным движением поймал резную вещицу, поднялся с места и встал на колени за спиной царственного родственника. Взял в руки тяжелую блестящую прядь, пропустил сквозь пальцы, любуясь, и принялся бережно и уверенно проводить гребнем по всей длине черных струящихся волос.
– Все запутано, и простых объяснений нам пока не найти. Набор фактов странный и, на первый взгляд, противоречивый. Откуда взялся самолет мы по-прежнему определить не можем, но Фразенхорф настаивает на гипотезе автономного гиперпрыжкового портала и размахивает распечатками картин поля Мотоми. И сам пилот безо всякой аппаратуры, буквально показывая пальцем в небо, настаивает на его, портала, существовании. Но это грозит таким глобальным переворотом в физике, что принять подобное объяснение более чем как рабочую гипотезу я не решаюсь. А дальше еще интереснее. Сэйто готов присягнуть, что единственное имевшее быть вмешательство в память нашего пилота – это блоки на определенные участки, а во всем остальном его память подлинная и никакой иной коррекции не подвергавшаяся. Но ничего хотя бы отдаленно напоминающего реальность пилот не помнит, а то, что он помнит никак не может быть отнесено к нашему времени. И даже к нашему прошлому. Версия о клоне тоже не пережила тщательных медицинских исследований. Что мы получаем в итоге?
Минамору помолчал немного и уточнил:
– Гость из иного мира? Мы доигрались с порталами? – Последние слова даже не были смягчены улыбкой.
– Нет, - сухо отрезал Иширо, - скорее кто-то неудачно покусился на нашу монополию. И похоже, это были наши же военные… Если бы они догадались сами, мне со всеми моими учеными надо идти подмастерьями в военные лаборатории, - неохотно произнес он наконец.
Император усмехнулся, чувствуя, как задето этим предположением самолюбие принца.
– Так что же ты до сих пор не вздернул на дыбу этих самых военных и не попросил у них ответа доходчиво и лично?
– Зачем? – Минамору не видел ответную улыбку полковника, но легко представил себе этот цивилизованный оскал прирожденного, но воспитанного хищника. – Я не хочу спугнуть добычу.
###
– Ты бы это… обороты прикрутил малость у своей харизмы!
Бентен обернулся от кухонного стола, где крошил кальмаров, и посмотрел на Сенгоку с терпеливым утомлением во взоре. Японец не внял молчаливому укору, привстал, утащил из-под ножа аппетитный ломтик и продолжил:
– Парень, между прочим, ничем не виноват, что у тебя личная жизнь не складывается. А ты на него сразу тяжелыми орудиями. Ах-ах, глазки-губки, улыбочки. Тут и святой не устоит, а он, между прочим, вообще не понимает, что происходит!
Кането прыснул, а потом и вовсе неестественно захохотал в полный голос, уронив нож и хлопая себя ладонями по коленкам.
– Ты сам-то понял, что несешь?
– Я-то понял, – резко ответил японец. – А вот ты, похоже, не понимаешь, что делаешь. Ты еще даже не знаешь, где этот малый окажется через пару недель, а уже поставил себе цель охмурить его по полной. И не надо мне тут масок оскорбленной невинности, а то я тебя не изучил как облупленного!
Бентен помрачнел и отвернулся.
– А тебе, собственно, что с того? – Нож с удвоенной энергией застучал по разделочной доске.
Сенгоку ненадолго замолчал, дожевывая кусок кальмара. Взял из вазочки хрустящий белковый кубик, покрутил в пальцах.
– Жалко мне парня. Невинный он какой-то… не знаю, откуда он такой свалился, но твои изыски для него явно… чересчур.
– Это моя работа, Гоку.
– Так ты, вроде бы, не проституткой работаешь!
Нож с дребезжанием вонзился в пластик стола у самых пальцев японца и словно неохотно застыл, перестав вибрировать. Сенгоку посмотрел на него с ухмылкой, без усилия высвободил лезвие и покорябал ногтем глубокую царапину.
– Ага… значит-таки знаешь за собой вину, а?
Бентен вздрогнул ноздрями и посмотрел на приятеля с бессильной ненавистью.
– Ну что ты суешься не в свое дело, а?
Сенгоку удивленно приподнял брови, глядя на разъяренного приятеля.
– Так… дело нечисто. Бентен, ты что, всерьез на него глаз положил?
– Нет! Это приказ Аридзимы! Еще вопросы есть?
– Гонишь, – хладнокровно отпарировал японец. – Гонишь дважды и без зазрения совести. Ты послал бы Аридзиму с такими приказами в полицию нравов, и он это прекрасно знает. Это во-первых. А во-вторых, парня ты охмуряешь по собственной инициативе. Это невооруженным глазом видно.
– Ну а тебе-то какое до этого дело?! – Повторил Бентен, – Или ревность заела?
Сенгоку присвистнул и закатил глаза.
– Все, понял-понял, молчу. Африканские страсти, любовь с первого взгляда, тайные муки совести и все такое… не мой коктейльчик. Но имей в виду, что глаза я парню открою – чтобы игра шла на равных. Давай, работай, твоя очередь. А я спать пошел.
Бентен поймал небрежно брошенный нож и зажмурился, подавляя приступ бешенства. Кажется, своими силами справиться было уже нельзя, но и на этот случай имелось верное средство.
Он положил инструмент на стол и достал из ящика упаковку джока.
###
Лэнсер проснулся, и некоторое время соображал, где он находится. Спросонок понять было сложновато, особенно потому, что из головы упорно не выветривались обрывки неспокойных, каких-то мутных и муторных снов. Насколько он мог вспомнить, снилось ему, что он докладывает о происшедшем ни больше, ни меньше, чем адмиралу Конюхову. Это притом, что адмирала Иеро и видел-то пару раз в жизни – и то, будучи в весьма юном возрасте. Во сне же, почему-то, было совершенно очевидно, что с Конюховым они находятся в той стадии знакомства, которая называется "вместе пили". Называл Иеро в своем сне старшего по званию по прозвищу-позывному, и, кажется, вспоминал, что пили они вместе не что-нибудь, а пиво, при чем в каких-то совершенно несусветных количествах… Что советовал адмирал по поводу сложившейся ситуации, да и что это была за ситуация, терялось в сумбуре, чем-то похожем на состояние глубокого алкогольного опьянения… Видимо, и в этом, конкретном, сне, они тоже пили. При том, что в реальности Иеро к алкоголю был равнодушен, а пиво просто не любил.
Что же касается адмирала… Адмирал Сергей "Хантер" Конюхов пропал неизвестно где вместе с большей частью Экспедиционного Корпуса. Этот Корпус был сформирован объединенным правительством Земли вскоре после окончания Всеобщей Гражданской войны и предназначался для дальней космической разведки. Возможно даже – разведки боем.. Сам Лэнсер провел на одном из кораблей Экспедиционного корпуса все детство и почти всю юность, и на Землю вернулся только в возрасте восемнадцати лет – для того, чтобы принять участие в другой войне, уже с внешним врагом, пришельцами-инсектоидами, которых люди окрестили инсэнтами. А вот основные силы Корпуса вернуться не смогли – то ли им помешали, то ли произошел сбой навигационной системы, но с тех пор о возвращении экспедиционного флота оставалось только мечтать.
Излишне говорить, что ни о каком близком знакомстве Лэнсера с Хантером и речи быть не могло. Впрочем, сон на то и сон, что в нем может быть что угодно.
Вместе с адмиралом, флагманом, и остатками флота пропали и родители Иеро – и мать, и отец были офицерами космического флота, перешедшими в Корпус сразу после его создания. О родителях пилот особо не горевал, хотя бы потому, что нечасто видел их и раньше, даже пока связь с флотом Хантера еще сохранялась. Он их вообще почти не помнил – фанатики идеи, отдав сына в Летную Академию, почти забыли о нем, посчитав, что при любом раскладе обеспечили ребенку безопасность и уход. Невзирая на то, что пресловутый "Фортресс-Шесть", ранее служивший орбитальной станцией, входил в состав экспедиционного флота, навестить сына чета Сегард не удосужилась ни разу за добрых десять лет. Иеро не исключал, что, возможно, с ними что-то случилось еще когда ему было лет шесть, а ему из-за какой-нибудь ошибки или по причине секретности забыли об этом сообщить. В общем, кроме странного имени, пилот от родителей ничего не получил и даже вспоминать о том, что они у него вообще были, и, даже, может быть, еще есть, не любил.
После адмирала приснилась покойная жена, совершенно не похожая на себя же живую, совсем чужая, холодная, отстраненная – как зловещий призрак. Она ужасно походила на свою мать – или Мать инсэнтов, что, в принципе, одно и то же и не так уж важно. Она смотрела на Иеро странно, с выражением озадаченного неудовольствия и немигающий взгляд ее некогда ясных голубых глаз напугал его до холодного пота и желания немедленно проснуться. Хотя там, во сне, Лэнсер понимал, что покойница не причинит ему вреда, скорее, наоборот, озабочена тем, как ему помочь, но озабочена не по-человечески, а по-своему, по-инсэнтски, и ее озабоченность пугала еще больше.
Дальше… дальше покойная почему-то изменилась внешне и пилот никак не мог вспомнить, в какой момент понял это в бессвязности полубредового сна, но на него смотрел уже Бентен, тоже озабоченно и, пожалуй, даже раздраженно, но зато – по-человечески.
Альбинос хмурил темные брови (в этот момент пилоту неуместно подумалось, что на самом-то деле Бентен вовсе не альбинос), накручивал на указательный палец длинную белую прядь, перекинутую через плечо и вдруг неожиданно мягко и как-то буднично спросил, что же теперь им делать и чем Иеро собирается заниматься дальше…
После этого вопроса Лэнсер и проснулся окончательно, сообразив, наконец, что находится он в квартире Бентена, в непонятно откуда взявшемся городе Эдо, столице Японской Империи, которой никак не могло существовать в 2040 году, но которая успешно существовала в году 2810.
###
Как правильно называть то сооружение, на котором пилот лежал, он понятия не имел, а потому определил его для себя, как диван. И этот самый диван был вполне удобным ложем, так что Лэнсер, несмотря на неприятные сны, чувствовал себя вполне выспавшимся. Вставать ему не хотелось, а раз не хотелось, то он и не стал – спешить ему было особенно некуда, точнее, совсем некуда, так что валяться в постели он мог сколько душе угодно. Освещение в комнате наводило на мысль о позднем утре в пасмурный день, а вот понять, было это освещение естественным или искусственным, пилот так и не смог. В воздухе витал слабый аромат, напоминающий запах свежего кофе, но в то же время неуловимо от кофейного отличающийся. С кухни доносились обрывки негромкого разговора – легко узнаваемые ехидные интонации чернявого японца с именем, напоминающим что-то из давно забытых уроков истории, и еле различимые ответы альбиноса, почему-то лишенные вчерашней кокетливой игривости. Пилот так и представил себе двух приятелей – агрессивное веселье одного против ледяной язвительности другого. Та еще парочка…
Осознав, наконец, свое положение в мире, Иеро решил воспользоваться паузой в непрерывно валившихся на его голову событиях разной степени удивительности и подвести кое-какие итоги. Что-то ему подсказывало, что как только в окрестностях дивана появятся Бентен или Сенгоку, события продолжат сыпаться и спокойно поразмыслить не удастся. А надо было.
Итак, можно было подвести итоги. Вчерашний вопрос о том, кто, все-таки, сошел с ума, стоило пока отложить куда-нибудь подальше. И чем дальше – тем лучше. А лучше всего просто забыть про него начисто, хотя бы временно, а то и будучи абсолютно нормальным можно свихнуться от таких вопросов, да в такой постановке. В конце концов, тому, что мир, который Лэнсер помнил, все-таки существовал, нашлось достаточно подтверждений. Хотя по-прежнему не было никаких гарантий, что существовал он именно в том виде, в каком вспоминался пилоту. Следовало, пожалуй, спросить у Бентена, что у них тут умеют делать такого с человеческой памятью – благо, город Эдо был в восприятии Иеро удивительно похож на декорации научно-фантастического фильма выпуска этак года 2000-го – да прикинуть, могли ли такой трюк провернуть с его, Лэнсера, памятью. Но это – потом. Пока же надо было анализировать факты, а для этого можно сделать маленькое допущение, что сам Лэнсер пребывает в здравом уме и трезвой памяти.
Первое: в небе над тем местом, куда он ухитрился грохнуться, имелся портал. В суматохе вчерашнего дня вопрос о портале так и не всплыл, ну и бог с ним. Всплывет – Лэнсер ответит. Решение ничего не скрывать пришло как-то само собой – а смысл? Если эти, местные, захотят ему чем-либо навредить, так помешать он им все равно ничем не сможет. Пока же обращались с ним на удивление хорошо – лечили, кормили, поили, охрану приставили. И, хотя, похоже, тоже не понимали, как он сюда попал, не считали, что он это сделал злонамеренно, а если и считали, то ему этого не показывали. Что лишний раз свидетельствовало что Эдо расположен либо не в том мире, либо не в том времени.
Второе: фотографии. Фотографии эти Лэнсер возил с собой в том самом планшете на протяжении последних лет пяти, наверное. И они были теми же самыми, а не, скажем, другими отпечатками с тех же негативов – обтрепанные углы, трещины – все это присутствовало там же, где и было всегда. Осталось только узнать, что там покажут те исследования, для которых у него вчера несколько фотографий изъяли. Что им пять лет, или что им восемьсот с лишним.
То есть, весь небогатый набор его личных вещей имелся в почти полном комплекте – не хватало только "Дэйты".
Если рассматривать только эти два пункта, все получалось предельно просто: на своей неисправной машине Лэнсер, скорее всего, угодил в портал – и даже не заметил этого. Благо, отношения с порталами у Иеро были особыми.
Порталы были явлением привычным – достались в наследство от милой и доброй расы инсэнтов, которые, собственно, оставили на Земле этих дырок в пространстве до чертиков. Те, кто мог порталы видеть, в большинстве своем, традиционно обходили их десятой дорогой. Те, кто порталы не видел, могли плевать на них с высокой колокольни – для них порталы были совершенно безопасны. Лэнсер же принадлежал к меньшинству первой категории. Мало того, что он порталы видел. Так он еще, по большей части, умел ими пользоваться. Как он это делал – он сам не знал. Просто при взгляде на портал он четко знал, где вывалится, если ему взбредет в голову в этот портал сунуться. Или, если понимал, что таких мест несколько, мог оказаться именно в том, которое ему больше всего приглянулось. Если же определить, где пилот окажется, войдя в район действия этой аномалии, не получалось – портал считался опасным, и его следовало обходить. Способность находить порталы проявилась у Иеро где-то на третий год войны. И не у него одного. А может быть, эта способность и вовсе была у некоторых людей его поколения врожденной, просто раньше порталов не было.
Вероятно те, кто занимался, точнее, пытались заниматься, исследованием этого инсэнтского наследства, делили их на какие-то группы, классы, или категории и изобретали для них наукообразные названия. Те же, кто, как Лэнсер, имел дело со всем этим на практике, называли их порталами. Причем те, которые опасны не были, именовали "прямыми", а те, которые опасны были, не мудрствуя лукаво, звали "кривыми". По аналогии с "кривыми руками", "кривыми драйверами" и кривыми зеркалами. Человек, исчезнувший за кривым порталом, никогда больше нигде не появлялся – это, к несчастью, было проверено неоднократно. Правда, до Лэнсера доходили слухи, что где-то из кривого портала вывалился кто-то или что-то, но кто или что это было, выяснить не удалось – потому что оно свалилось с пятисотметровой высоты и разбилось в лепешку. Единственное, что можно было сказать – скорее всего, оно было живое.
А вот порталы прямые кое-кто преспокойно использовал как ускоренный транспорт до места назначения – и Лэнсер в том числе. Поскольку никакого оригинального (и приличного при этом) названия для людей, небрежно обращающихся с природными аномалиями инопланетного происхождения, так и не нашлось, их банально называли "проводниками". Проводников было мало до крайности и обычно они отнюдь не горели желанием рассказывать каждому встречному-поперечному об своих талантах. Никому не хотелось стать объектом пристального интереса какого-нибудь очередного Императора Джона Смита Великого, повелителя трех деревень и одного поселка, возмечтавшего о расширении территории и жаждущего заполучить "живое супероружие". Притом, что почти все проводники были ветеранами войны против инсэнтов, а некоторые – еще и гражданской, скрыть они могли от мирных граждан все, что угодно. Да граждан, собственно, как правило, ничего и не интересовало, у них и так проблем хватало, гораздо более прозаических и оттого весомых.
Итак, вероятно, что Лэнсер влетел в кривой портал… И портал каким-то образом выкинул его здесь, в Эдо, в 2810 году, на целые и невредимые Японские острова.
Интересно было бы посмотреть на эту чертову дырку поближе и подольше – может, тогда станет хоть чуть-чуть яснее, как такое могло получиться. Может, если он кривой – он переместил свою жертву во времени? Но островам, уничтоженным в 1999 в 2810 взяться неоткуда – не заново же их насыпали из чувства ностальгии.
Тогда получается, что это вообще другой мир. Другое измерение? Или как там это называлось в фантастике? "Параллельный мир", что ли? Лэнсер даже в такое мог поверить, тем более, что какие-то научно-популярные гипотезы с доказательствами существования параллельных миров ему еще в школе на глаза попадались, а невероятных событий он в свои тридцать лет повидал с избытком. Одним больше, одним меньше – почему бы и нет?
Может, потому и не возвращались те, кого в такой портал занесло? Может, кривой портал раскидывает своих жертв по параллельным мирам, или измерениям? В таком случае, Иеро очень повезло – могло ведь и вообще черт знает куда закинуть, а тут, все-таки, люди, и не просто люди, а техногенная цивилизация…
Гипотеза пилоту нравилась. Даже очень нравилась… Только вот некоторые мелочи в нее не укладывались. При чем мелочи не такие уж и мелкие. Например – что случилось с самим пилотом? Кто и как отмотал "биологические часы" его и так-то не вполне нормального организма на пять лет назад? И главное: а кому и на кой черт это понадобилось? С некоторой натяжкой, конечно, можно было бы и это списать на неизвестные свойства кривых порталов. Или на проделки тех, кто этих порталов в небесах над Землей понаделал. Да, пожалуй, пока можно было считать так. По крайней мере, до обнаружения еще хоть каких-нибудь фактов.
Вспомнив об инсэнтах и их способностях, Лэнсер снова вернулся к давешнему сну. Сон, все-таки, оставил неприятный осадок в душе – из-за покойной супруги. В принципе, в человеческом смысле этого слова Клэр даже и не умерла. Она просто перестала существовать, как отдельная личность, вернувшись к своей Матери. Дематериализовалась. Пилоту от этой метафизики тогда легче не было, как верующим редко бывает легче от осознания, что близкий не исчез, а переместился в рай. Чем он занимался следующие два месяца после смерти жены, Лэнсер просто не помнил. Романтическую версию про помешательство с горя Иеро опровергал потом долго и нудно, пока ему это не осточертело.
Один назойливый ученый придурок даже пытался заняться исследованием – мол, как повлиял на человеческую психику уход к Матери высшего инсэнта, с которым человек был эмоционально связан. Ученого маньяка в тот раз выпроводила из дома старинная подруга пилота, Кора, в силу юного возраста считавшая версию про помешательство с горя более правдоподобной, чем любые высоконаучные обоснования.
"Ну да, – подумалось Иеро. – Кора, сейчас, наверное, считает, что у меня рецидив, четыре-то года спустя, и ищет меня по всяким буеракам. По обыкновению, поставив на уши всех остальных. Которые мне за это по возвращении голову открутят. На радостях". Пилот улыбнулся, по привычке покрутил на пальце обручальное кольцо… точнее, попытался покрутить – кольца на пальце не оказалось. Видимо, тоже осталось у медиков. "Интересно, как они его снять-то ухитрились? Надеюсь, что, не разрезав на куски! Надо спросить, может, вернут…" С этим Лэнсер и решил, что пора вставать. Хотя бы для того, чтобы найти Бентена и попросить его узнать про кольцо – все-таки, эта вещь была пилоту очень дорога.
###
У Рейке, условно осужденного служащего Особого отдела полиции, был своеобразный приработок. Иногда он продавал на сторону кое-какую информацию, предназначенную только для служебного пользования. Ему хватало ума не выдавать каких-либо секретных, совершенно секретных и тому подобных вещей – это было слишком опасно, к тому же, Рейке вовсе не желал, чтобы из-за него что-то случилось с его коллегами из Особого отдела. Не только потому, что самого Рейке после этого мгновенно вычислили бы и пустили бы в расход, но и потому, что он был, в некотором роде, патриотом своей организации и гибели никому из сотрудников полиции не хотел – почти все они, в той или иной степени были его товарищами по несчастью, что техники, что медики, что силовые группы.
Другое дело, сообщить кому-то, вроде Варанта, некоторые детали из личной жизни коллеги – оттого, что Варант узнает, чем сейчас занят Бентен, ни Бентену, ни его подопечному хуже не станет. Скорее, даже станет лучше, потому что влюбчивый придурок перестанет мешать красавцу работать. А сам Рейке, основатель "Клуба Посланных Бентеном" получит небольшую денежную сумму и самую малость морального удовлетворения.
А вот второй клиент (если Варанта можно было считать клиентом, конечно), Рейке не понравился сразу и решительно. Возникло даже желание уйти, немедленно, не подходя к потенциальному заказчику. Во-первых, у этого человека была очень характерная осанка – так держатся исключительно военные в штатском, и больше никто. Во-вторых, при виде этого весьма солидного господина у Рейке моментально заломило в висках. Если второе было необъяснимо и только обостряло дурные предчувствия, то первого было вполне достаточно, чтобы немедленно отказаться от идеи вести с ним какие-либо дела. Мало того, что сдавать своих армейским было западло, так, скорее всего, и вместо оплаты хмырь из армии сдаст Рейке вчистую Аридзиме. Существовало еще и "в-третьих" – клиент был блеклый, усредненный какой-то, без особых примет, как кукла из тех, что подешевле, даже двигался будто бы слегка механично, размеренно, правильно шагал, словно по ровному плацу, а не в толпе на станции "воздушки". Другое дело, что уж чего-чего, а кукол техник Особого отдела Рейке Китано навидался в своей жизни достаточно, знал их, как облупленных и всех, кроме самых уж навернутых и разбалованных владельцами образцов, определял в любой толпе на взгляд без помощи сканера. Солидно и прилично одетый господин с военной выправкой и походкой куклой не был. И даже кибером не был. И, тем не менее, очень походил на карикатурный типаж "тупой куклы". Впрочем, на типаж "твердолобого вояки" он походил еще больше, не без ехидства отметил для себя техник, который к куклам, независимо от их класса, относился значительно лучше, чем к военным. Одним словом, клиент был каким-то странным. А вести дела с ненормальными Рейке решительно не хотелось.
Первый порыв – немедленно уйти – Рейке подавил: деньги были нужны, если не позарез, то сильно. Стоило хотя бы узнать, какую информацию запросит этот тип, и если он захочет знать слишком много, то просто отказать. А если станет настаивать, хоть это и маловероятно – доложить своим. И пусть Шеф разбирается, кому и зачем понадобилась эта информация о КП. Благо, за возможность истрепать пару десятков километров нервов военным Аридзима ухватится с гарантией – в прошлом году одна из силовых групп чудом не погибла по вине армейских высших чинов, не пожелавших согласовывать с Особым отделом свои действия, в этом чуть не сорвались три крупных операции по той же причине. Да и вообще… не любили армию в Особом отделе чуть ли не все поголовно, даже очень не любили.
Была еще вероятность, что этот заказчик, например, бывший военный – иногда такие встречались в стройных рядах разнообразных частных сыскарей и служб безопасности мелких фирм и фирмочек. Это меняло бы дело в корне. А если это, все-таки, окажется военный не бывший, а настоящий… тогда, пожалуй, будет совсем не лишним знать, что же армии понадобилось от Особого отдела. А прикинуться дурачком никогда не поздно – что, мол, с меня взять, я там техником работаю, а не секретаршей Аридзимы!
Человек в штатском остановился у одной из колонн станции "воздушки", в стороне от общего потока пассажиров. Стоял спокойно, по сторонам, выглядывая информатора, не озирался, по комму ни с кем не связывался, вооружен, судя по тому, что показывал сканер, тоже не был и "жучков" тоже, вроде, не имел. Рейке решил подождать и посмотреть, что будет делать потенциальный клиент, если он, Рейке, опоздает. К тому же, голова разболелась не на шутку и дело, кажется, шло к тому, что придется обратиться в медик-часть. Такое уже случалось, правда, всего пару раз, но приятного все равно было мало. Вычислить причины, по которым внутри черепной коробки словно бы размещался постоянно разбухающий шар, грозивший выдавить напрочь хрупкие височные косточки и заставить глаза выпрыгнуть из орбит, как у комического персонажа детских мультиков, пока не удалось. Последствия контузии – и все тут. Вообще-то, голова начала побаливать еще вчера, когда он копался в гараже – черт ее знает, от чего, вроде, они даже не шумели особенно. Но сегодня с утра все было в порядке, а сейчас – снова-здорово, аж треск в ушах мерещится.
Рейке закинул в рот капсулу анальгетика, с трудом проглотил ее, ощутив, как оболочка чуть ли не царапнула пересохшее горло, и стал ждать, следя краем глаза за отирающимся у колонны клиентом.
Через пять минут клиент впервые глянул на часы – но не озабоченно, а, скорее, с недоумением, и оглядел окрестности. Народа на станции было не много и не мало – так, средней плотности толпа, неторопливо и размеренно вытекающая с перехода на тридцать вторую кольцевую линию и тоненький ручеек, текущий ей навстречу, с улицы. У выхода мялась молоденькая девчушка в модном в этом сезоне бежевом китайском платье до середины голени и накинутой поверх, не подходящей к платью, спортивной куртке. В торце станции, у голографической карты, маячил какой-то пожилой тип в дешевом костюме. Клиент Рейке отсвечивал все у той же колонны. Сам Рейке весьма удачно устроился на скамеечке за автоматом с напитками – клиенту его было не видно. Больше никто на станции не задерживался, все шли по своим делам. Посмотрев на часы, клиент даже плечами не пожал – просто опустил руку обратно в карман легкого плаща, прислонился к колонне и продолжил ожидание.
Лекарство, вроде бы, подействовало, виски перестало ломить – все-таки, снабдивший техника этим снадобьем врач хорошо знал свое дело. Ну и что, что свой условный срок этот врач получил за производство некоторых не вполне законных препаратов? Зато во всей химии, способной повлиять на человеческий организм, он разбирался лучше многих "чистеньких" фармацевтов из столичных аптек.
Рейке еще раз оглядел станцию и встал со скамейки. Вставил в автомат карточку, вынул оттуда условленную баночку с охлажденным зеленым чаем, оторвал ключ, даже с любопытством посмотрел на обратную сторону – надпись на банке обещала какие-то несусветные выигрыши – убедился, что ничего не выиграл, с удовольствием отпил, стараясь не облить куртку, и повернулся к клиенту. Карточку автомат сожрал – и правильно, на ней оставались точно те два кредита с мелочью, которые эта баночка стоила. Пользоваться основной кредиткой было бы глупо, а эти, разовые, словно специально придуманы для покупки в автоматах всякой мелочевки да поездок на общественном транспорте – и никто ни за что не отследит, куда ты ездил и что покупал, и с наличными возиться не надо.
Клиент как-то сразу повернул голову в сторону информатора, словно все это время знал, где сидит Рейке, и ждал только, чтобы тот встал и взял в руки оговоренный предмет. Выражение лица клиента Рейке не понравилось совсем уже категорически – какое-то оно уж больно было "никакое"… то есть, вроде, выражение на лице и есть, а какое – не определишь. И что он там себе думает – тем более не определишь. Еще больше технику Особого отдела не понравилось, что клиент не стал ждать, пока к нему подойдут, а сам тронулся к информатору. Но теперь уже отступать было некуда, приходилось ждать. Пока он подходил Рейке, пришлось подавить еще один порыв – немедленно нажать кнопку на браслете комма и дать тем самым знать на пульт мониторинга Особого отдела, что с ним происходит что-то не то. Утешив себя тем, что нажать эту кнопку он всегда успеет, техник сел обратно на скамейку и отпил еще глоток чая. Раз уж клиент все равно идет сюда, смысла двигаться ему навстречу нет – они бы встретились точно в середине потока пассажиров, и, наверняка, долго выбирались бы потом из вязкой толпы, что в планы обоих никак не входило.
Подойдя, неприятный заказчик остановился около скамейки, возвышаясь над сидящим Рейке и молча полез в карман. Все правильно – кроме всех прочих опознавательных знаков он должен был предъявить еще и фотографию персидского кота приятеля Рейке, посланную ему вчера самим же техником срочной почтой. Смотрел клиент при этом все с тем же неопределимым выражением, которое сейчас показалось информатору особенно нехорошим. Рекомендовал этого клиента один в высшей степени надежный человек, но, почему-то, в этой ситуации его надежность не казалась такой уж непогрешимой. С фотографией было все в порядке, метка, нанесенная на нее перед отправкой тоже была подлинной, но, тем не менее, у Рейке в третий раз возникло искушение: сделать недоуменное лицо, спросить: "Что это?" пожать плечами, встать и удалиться. Этот благой порыв постигла участь двух предыдущих и техник, взяв фотографию, уставился на клиента выжидающе: мол, чего надо-то? Заказчик повел себя еще более подозрительно, чем до сих пор. На его невыразительно-неприметной физиономии появилось, наконец, поддающееся расшифровке выражение. И было это выражение несколько туповатого недоумения. С этим самым недоумением он смотрел на Рейке добрых секунд пятнадцать, почему-то пытаясь поймать взгляд информатора своими невыразительными глазами. От этой игры "в гляделки" в висках у техника снова начало покалывать. "Чтоб тебя черти взяли, – раздраженно подумал Рейке. – Говори, что надо, или уматывай!" Как ни странно, мысленная ругань подействовала – ненормальный клиент отвел взгляд и разлепил узкие губы:
– Группа "Иронсан", – произнес он ровным негромким голосом. – Три последних миссии и текущая. И еще – какая техника у них сейчас в распоряжении.
Рейке присвистнул.
– Ничего себе! Губа-то у Вас, господин хороший, не дура!
– Я заплачу вдвойне, – сказал клиент тем же негромким ровным голосом, в котором, однако, технику послышались недоумение и чуть ли не обида.
– Да хоть вчетверо, – огрызнулся Рейке, вставая. – Хоть вшестеро. Никто вам таких данных не предоставит, ни за какие деньги. Разве что самого Аридзиму спросите, только мне почему-то кажется, что он Вам не ответит.
Пора было сваливать. С клиентом все ясно – просто псих, обчитавшийся детективов или еще какой-то чертовщины, и возомнивший себя тайным агентом. А посредник, видимо, просто решил пошутить. Ничего, Рейке потом с ним тоже пошутит. Как-нибудь по-доброму, по-киберполицейски. Только сначала надо, все-таки избавиться от этого ненормального, пока он еще что-нибудь не отмочил.
Ненормальный, похоже, как раз и собирался выкинуть какой-нибудь фортель – он сделал еще шаг к технику и протянул руку, как будто собирался взять Рейке за плечо… Рефлексы технаря-нелегала с нижних уровней, конечно, существенно уступали рефлексам какого-нибудь уличного самурая, но их вполне хватило, чтобы увернуться от сумасшедшего, даже не расплескав напиток из банки, выскочить на платформу и успеть втиснуться в заполненный до отказа вагон поезда за пару секунд до закрытия дверей.
– Извините, – пробормотал Рейке в адрес недовольно поджавшей губы дамы средних лет, которую он толкнул, впихиваясь в вагон, и прижался к стеклу двери, выглядывая на платформе ненормального заказчика. Тот всем своим поведением подтвердил, что дело не просто нечисто, а просто из рук вон, до чего плохо: выскочил на платформу так шустро, что оставалось только диву даваться, куда девались его роботообразные манеры. Да и выражение лица у него стало вполне человеческим и совершенно не туповатым – лицо до крайности удивленного человека, и только.
Поезд тронулся, постепенно разгоняясь и в считанные секунды платформа пропала из глаз, сменившись видом на нижележащие уровни через сверхпрочный прозрачный пластик транспортной трубы, замызганный и пыльный. На улице, похоже, опять собирался дождь, а голова у техника снова заболела, как будто он и не принимал лекарства менее, чем пятнадцать минут назад. "Может, это у меня от погоды? – устало подумал Рейке. – Все-таки, не хочется в медчасть… И вот что еще интересно – что, все психи этого города разом повелись на Бентена?"
Глава 7
Гость нарисовался на кухне вскоре после ухода Сенгоку. Бентен чуть сгорбившись сидел спиной к нему и рассеяно следил за игрой индикаторов на передней панели микроволновки. Заслышав шаги, он развернулся к пилоту и растянул губы в вежливой улыбке.
– Доброе утро. Как спалось?
– Спасибо… хорошо.
Посвящать Бентена в свои проблемы Иеро счел излишним. В конце концов, вряд ли в обязанности телохранителя входит выслушивать, что подопечному приснилось что-то не то и поэтому у него теперь из рук вон плохое настроение.
– Присаживайтесь, сейчас будет готов завтрак.
Бентен вынул из печки плотно закрытую емкость, интенсивно встряхнул ее пару раз, высыпал на большое блюдо румяные кусочки в кляре и обернулся к пилоту:
– Ничего не имеете против национальной японской кухни? Способ приготовления, конечно, не классический…
Он говорил, почти не переставая, непринужденно переходя с предмета на предмет, и все это время непрерывно перемещался по небольшому помещению, доставая столовые приборы.
Пилот устроился на том самом месте за столом, с которого не так давно встал Сенгоку, и наблюдал за хозяином с нескрываемым интересом. Дождавшись паузы в его нескончаемом монологе о достоинствах японской кухни, перемежаемом сожалениями о том, что он, Бентен, вряд ли способен дать достаточное представление о ней, Лэнсер наконец спросил:
– Вы сейчас очень заняты?
Телохранитель отставил в сторону взятый, было, стеклянный чайник, и оперся обеими руками о стол, наклоняясь к гостю.
– Все мое время принадлежит вам, – яркие карие глаза переливались влажными бликами.
Пилот посмотрел на него, чуть приподняв бровь с выражением вялой иронии. Подобное поведение телохранителя ставило его в тупик. Если бы так повела себя девушка, пилот решил бы, что его очень банально "снимают". Если бы при нем мужчина так себя повел с девушкой, он решил бы, что парень пытается ухаживать. Но такое поведение со стороны мужчины, пусть даже и похожего внешностью на девушку, по отношению к самому Лэнсеру, его озадачивало. А над собственным непониманием происходящего, при условии, что для окружающих в этом происходящем ничего странного нет, пилот предпочитал иронизировать.
– Тогда я хотел бы попросить вас узнать судьбу моих личных вещей, то есть всего того, что было на мне, когда я попал к вашим медикам, – с легким нажимом произнес пилот.
– Это несложно, – кивнул Бентен. Его лицо находилось в каком-то полуметре от лица Лэнсера, пилоту было хорошо видно, как подрагивают в нерожденной улыбке уголки красивых губ.
Это уже и вовсе походило на легкий флирт, и Лэнсер сам не понял, зачем уточнил:
– В первую очередь меня интересует обручальное кольцо.
Лицо телохранителя стало непроницаемым, как белая стена. Он толчком отодвинулся от гостя и сел на второй стул, не глядя вынимая из резной деревянной подставки простые бамбуковые палочки для еды.
– Разумеется. Сразу после завтрака.
Пилот согласно кивнул, взял вилку и наколол на нее первый кусочек. Озадаченность Иеро уже почти достигла того предела, за которым он привык задавать прямой вопрос о сути происходящего. Почти достигла, так что вопрос задан не был.
– Да, действительно вкусно, – произнес пилот, прожевав первый кусок – просто, чтобы что-то сказать.
– Рад, что вам нравится, – невыразительно отозвался Бентен, сопроводив слова улыбкой – такой же вежливой и ничего не значащей, как и та, которой он приветствовал появление пилота на кухне.
Ели они в полном молчании. Когда Лэнсер уже лениво дожевывал последний кусочек, удивляясь плотной сытости после небольшого объема еды, на запястье у телохранителя пронзительно запел металлический браслет, и Бентен с извинениями удалился в комнату. Оттуда донеслись его короткие и отрывистые "да", "нет", "слушаюсь", и на кухню красавец вернулся с совершенно другим выражением лица. Казалось, он только что выслушал невероятно хорошую новость, и поговорил не с начальством, как можно было бы предположить по содержанию разговора, а с любимой женщиной. Строгие черты смягчились, даже движения стали мягче. Чай Бентен готовил, почти танцуя, хотя на пилота смотреть избегал.
– Что-то случилось? – Не выдержал Лэнсер, когда Бентен начал мурлыкать себе под нос какую-то песенку.
– Нет, – улыбнулся Кането. – Чай будете по-европейски?
– Да.
Белые руки выставили на стол перед пилотом молочник со сливками и сахарницу.
– В сахаре, правда, немного слабого стимулятора… ничего не имеете против?
Лэнсер тихо выдохнул и класть второй кусок передумал.
Чашка с чаем тоже осталась почти нетронутой – то ли пилот внезапно вспомнил, что не знает толком, что ест и пьет, то ли просто не хотел чая.
###
Машину, оставленную в гараже управления позавчера, Бентену пригнали как раз сегодня утром, а потому именно на этой самой машине, любимой игрушке полицейского, они с пилотом и отправились наносить визит техникам и медикам Особого Отдела полиции.
Пилот бегло оглядел автомобиль еще в гараже, с выражением чуть отдающего мазохизмом любопытства на физиономии. Разумеется, ничего, хотя бы отдаленно напоминающего привычную для него технику, в этой машине не было, если не считать таким "напоминанием" наличие колес.
– Вам что-то не нравится? – вежливо спросил Бентен. Все его внимание в этот момент было обращено на помигивающий желтым индикатор на лобовом стекле. Пришлось провести зашитым под кожу на запястье чипом над считывающей поверхностью, пополняя счет машины. Частые поездки через платные скоростные магистрали, слава богам, оплачивал Особый отдел, а то никакого жалования не хватило бы… но в этот раз стоило бы отзвониться техникам с большой претензией – какого черта он сам должен следить за счетом, разъезжая по казенным делам?
– Нет-нет, – ответил пилот. – Все в порядке. Просто у нас машины выглядят несколько… по-другому.
На то, насколько сумасшедшим его сочтут после этого "у нас" он предпочел просто наплевать. В конце концов, прикидываться местным жителем с тотальными провалами в памяти его никто не просил. Наоборот, помнится, ему рекомендовали спрашивать, если что… и, скорее всего, рассчитывали на то, что он и сам будет в ответ что-то рассказывать.
Полицейский правильно оценил некую долю вызова в этом заявлении и слабо двинул бровями в немом вопросе. С минуту они смотрели друг на друга через капот, потом пилот махнул рукой и повторил:
– Просто по-другому.
– Расскажете подробнее?
– Расскажу. По дороге.
Бентен кивнул и отступил на шаг, давая дверце подняться.
Путь до Управления можно было сильно сократить, воспользовавшись все теми же платными магистралями, но некое глухое раздражение, плавно перерастающее в неконтролируемую вредность, заставило Бентена упрямо выбирать самые перегруженные трассы, пробки на которых уже вошли в легенды столицы.
– Пробки у вас тоже другие? – Невпопад спросил полицейский, перебирая аудио-каналы в поисках музыки на свой вкус. За короткий промежуток времени Лэнсеру успел получить исчерпывающую информацию о музыкальных пристрастиях своего телохранителя – то же самое лицо, которое могло бы соперничать в своей бесстрастности с фарфоровой маской, сейчас было на редкость выразительно и подвижно. Серия гримас, означающих различную степень неудовольствия, завершилась мечтательной улыбкой, и салон утонул в бирюзовых волнах старинного блюза.
– Пробок у нас нет вообще, – наконец ответил пилот. – Впрочем, городов таких размеров у нас тоже нет. И много еще чего нет… все не перечислишь.
– Расскажите хотя бы, как называется это самое "у вас".
– Как называется? – Лэнсер искренне удивился вопросу. – Земля. На разных языках по-разному, конечно, но смысл один.
– А то, что находится за порталами, вы как называете?
Лэнсер откинулся на спинку удобного сиденья и какое-то время молча смотрел в низкий потолок машины. Бентен его не торопил, рассматривая карту маршрута с целью слегка подкорректировать программу автопилота.
– Не знаю… – прозвучал ответ. – Обычно за порталом та же Земля, просто другое место. Хотя, наверное, у вас тут портал кривой.
– То есть, ничего, подобного вашему случаю неизвестно? – Уточнил Бентен.
– Смотря что считать подобным. – Отозвался пилот, продолжая глядеть в потолок. – Если всех, кто исчез за порталом и не вернулся – тогда известно. Только к вам сюда они явно не попадали…
– Но если вы видите этот портал своими глазами, значит, наверное, можете войти в него снова? И выйти дома? Или нет? – Живо поинтересовался телохранитель. Не только потому, что порученное дело, наконец, начало сдвигаться с мертвой точки… вопрос, сможет ли пилот уйти, как пришел, волновал Бентена куда больше, чем следовало бы только в интересах дела.
– Ну-у… войти, наверное, смогу. – Ответил пилот, принимая нормальное сидячее положение. Видимо, затянутый мягким пластиком потолок перед носом ему надоел. – Правда я вчера не разглядел его толком, портал этот. Поэтому не знаю, выйду я дома или черт знает где. К тому же, не только в этом портале дело, да и ведет он, скорее всего, не ко мне домой.
– Почему? – Кането машинально постукивал пальцами по приборной панели в такт музыке.
– Мне кажется, что между моим домом и вашим Эдо я должен был побывать еще где-то. Сами видели, что со мной случилось – помолодеть на добрых пять лет ни с того, ни с сего, я не мог. Хотя, конечно, черт их знает, эти кривые порталы… – рассуждал вслух пилот.

И закончил доводом, который почему-то не пришел ему в голову утром:
– Если бы дело было только в портале, я бы, по крайней мере, помнил, как я в этот портал угодил. А ведь там, где я последний раз был, никаких порталов, ни прямых, ни кривых, и в помине не было…
###
Привычно взмахивая рукой перед панелью идентификатора, Бентен с усмешкой отметил про себя значительную разницу в собственных ощущениях от визита в Управление прежде и теперь. Почему-то наличие рядом подопечного пилота заставляло полицейского чувствовать себя значительнее и как-то гораздо более непринужденно, словно он заглянул на работу в свой законный выходной.
– Повернитесь вот так, Иеро… все, мы можем идти.
Пилот терпел все предписанные режимом секретности процедуры молча, погруженный в собственные мысли. Бентен в считанные минуты уладил все формальности, провел гостя в секцию для хранения вещдоков и жестом фокусника вытянул из стены нужный бокс, предлагая Лэнсеру самому перебрать небогатую коллекцию. Здесь же находился хрустящий лист пластиковой распечатки с протоколом лабораторных исследований – Бентен воспользовался моментом и первым делом извлек именно его, вчитываясь в казенный текст, испещренный нацарапанными от руки личными комментариями старшего аналитика.
– Фотографии подлинные… разница в возрасте каждой из них соответствует датам на снимках… возраст самой поздней… кольца в списке нет.
– И в ящике тоже, – сухо заметил Лэнсер. Пробежал глазами листок и снова надолго замолчал.
Воздух на улице пах городской весной. Бентен сощурился на яркое солнце, вздохнул полной грудью, точно только что вышел из пыльного застенка, и повернулся к своему спутнику.
– Куда теперь?
– Да мне как-то безразлично, – прохладно отозвался пилот.
– Значит выбор за мной, – Бентен разблокировал машину, скользнул на водительское сиденье и сладко потянулся. – Покажу вам местные развлечения. Не против?
– На ваше усмотрение.
Возвращаться в квартиру Бентен не желал категорически. Причин тому было множество. Во-первых, в квартире занять пилота чем-либо увлекательным было бы изрядно проблематично, а давать ему замыкаться в себе грозило теми еще осложнениями. Во-вторых, следовало как можно дольше ограждать Лэнсера от контакта с Сенгоку… ну, по крайней мере до тех пор, пока это представлялось возможным. В-третьих, любопытно было бы посмотреть, не проявятся ли вчерашние гении слежки…
– Ну, что я могу сказать, – задумчиво произнес пилот, глядя сквозь лобовое стекло на маячащую впереди очередную пробку. – Все еще более странно, чем мне казалось.
– Я рад, что в сложившихся обстоятельствах вы не разучились удивляться! – Хохотнул Бентен, нахально бросая машину вправо, в узкий проезд между зданиями. Терять время в ожидании ему расхотелось, гораздо приятнее была перспектива посидеть с пилотом где-нибудь в уютном баре, потягивая коктейль, или нырнуть в грохот нео-панковской дискотеки и посмотреть наконец, как ведет себя этот холодный незнакомец в обстановке максимально неформальной... И вообще – развлекаться в рабочее время, да еще когда это, фактически, вменяется тебе в обязанность – это же прекрасно.
Чтобы вывернуть обратно на магистраль, пришлось грубо нарушить правила движения, и в салоне противно заверещал вызов с полицейского пункта. Бентен хмыкнул и включил видео.
– Инадзуми, твою мать! Однажды твоего иммунитета не хватит и ты огребешь по полной! Я буду счастлив лично надрать тебе задницу!
– Не сомневаюсь! – Ухмыльнулся Бентен, сложил губы, посылая извергающему проклятия постовому воздушный поцелуй, и прервал связь.
– Так что вы там говорили про странности?
– Какая прелесть, – протянул пилот. – Вот честно – про проблемы с регулированием дорожного движения я только в старых книжках читал.
Бентен с искрящимися от смеха глазами повернулся к пассажиру и с гримаской потер пальцем кончик длинного носа.
– У вас все такие сознательные?
Пилот фыркнул, неожиданно развеселившись.
– Нет! У нас просто почти нет уличного движения. И поэтому регулировать его не надо.
– А у нас за этим следят процессоры в машинах... потому что на людей в таком потоке никто не надеется. Отключенный автопилот за версту виден на всех мониторах дорожной службы, и на право его блокировать нужно специальное разрешение. Которое у меня есть! – Весело заключил Бентен и ловко втерся в сплошной поток несущихся по автостраде машин.
– Я б свихнулся, – честно сказал Лэнсер. – Разрешение, то, се… ладно, дело не в этом.
Он помолчал, глядя на приборную панель машины.
– Вернемся к нашим странностям. По итогам сегодняшнего визита, хотя бы. Итак, вещи. Вещи, несомненно, мои. Странность только в том, что это не та одежда, в которой я вышел из дома. И вообще, это барахло пятилетней, если не больше, давности – я бы в этот комбинезон тем утром и влез-то с трудом… Если бы вообще влез. Я тем утром был в форме, а это вещи гражданские.
– Заба-авно... – протянул Бентен. Пилот с любопытством проследил, как выражение веселой игривости в лице его спутника сменилось задумчивой сосредоточенностью. – Значит, кто-то хотел устроить мистификацию? Заставить вас поверить в то, что вы находитесь во времени 5 годами раньше?
Пилот в очередной раз пожал плечами.
– Не думаю. Какой смысл? Я же помню, сколько мне лет, и даже помню, что я должен выглядеть не так. Ну и пятью годами раньше, также, как и сейчас, ничего, подобного вашему городу у нас не существовало. Скорее, тут что-то другое. К тому же, пропало, к примеру, обручальное кольцо – а я его даже с мылом снять не мог. Да много еще что не так. Например, фотографии... – Лэнсер погладил лежащий у него на коленях планшет. – Они на три с лишним года старше, чем должны быть. То есть, три года или около того я был... где? Где-то?
– Возможно, вам стоит согласиться на более подробное исследование вашей памяти, – медленно проговорил Бентен. – Боюсь, что пока у нас нет более надежного способа заглянуть в ваше прошлое. Хотя… лично я бы с огромным удовольствием пообщался бы с теми деятелями, которые вчера проявляли к нам столько внимания. Они явно знают больше, чем вы сами.
– Хотел бы я знать, откуда, – пробормотал Иеро.
– Я тоже. Но одна из целей нашей с вами прогулки – привлечь их внимание, дабы познакомиться поближе… так дадим же им шанс!
###
Найти место на парковочной площадке перед заведением было сложно, но Кането это не сильно взволновало. Он бесцеремонно занял выделенный разноцветными метками участок для служебного транспорта и выжидательно сощурился на грозного охранника, немедленно направившегося к машине.
– Не выходи, пожалуйста… – бросил Бентен и с сияющей улыбкой покинул салон.
Пилот пожал плечами и кивнул. Внешние звуки в машину практически не проникали, но это было не обязательно для того, чтобы догадаться о содержании разговора – позы и мимика беседующих были совершенно прозрачны. Полицейский ленивым жестом предъявил удостоверение и видимо говорил что-то о чрезвычайных обстоятельствах и срочной надобности, охранник посматривал на привилегированного гостя в машине без симпатии, но возражений не нашел, с чем и удалился.
– Прошу! – Бентен распахнул дверцу с видом победителя, преподносящего трофей.
– И ради чего такие усилия? – Спросил пилот, выбираясь из машины и оглядывая забитую техникой стоянку и тщательно пряча от телохранителя свой с трудом сдерживаемый смех. Гордящийся своей выходкой красавец до боли напоминал Лэнсеру козыряющего своей доблестью мальчишку… или девчонку – если вспомнить ту же Кору. Сделать серьезное лицо было трудно – но у пилота был богатый опыт.
– Здесь расположен хороший клуб… если хочется отвести душу в некриминальном безобразии, то это – именно то, что нужно.
– В некриминальном безобразии? – Переспросил пилот. – Это как надо понимать?
Уточнять, что понятие "клуб" он последний раз встречал около15 лет назад, на "Фортресс-Шесть", Лэнсер не стал.
Улыбка Бентена на секунду обрела все качества хищного оскала, хотя и сопровождалась изумительно скромным опусканием ресниц.
– Это значит, что можно потанцевать… выпить в свое удовольствие… посмотреть, как поют и танцуют другие. Кажется, вас это заинтересовало вчера?
Пилот не возразил, разглядывая пеструю толпу у входа в заведение. Кажется, скромники обходили этот клуб десятой дорогой – вид у посетителей был эпатажный. По крайней мере, если сравнивать их с людьми, виденными на улицах города. Разноцветные волосы, открытая одежда и яркий макияж наводили на мысль о каком-то безумном карнавале для буйной золотой молодежи. Впрочем, на входе каждый их них дисциплинированно и кротко подвергался осмотру со стороны двух охранников со сканерами.
– Надеюсь, у вас при себе нет парочки кастетов? – Ехидно спросил Бентен.
– Откуда? – Кротко переспросил пилот. – Хотя от парочки ножей я бы не отказался.
– Это приличное место, Лэнсер, – ханжеским тоном возразил полицейский, снова доставая из кармана удостоверение. Судя по тяжелым взглядам охранников, без волшебной "корочки" и тут было не обойтись.
– В которое вас, кажется, пускают не слишком охотно, – съязвил пилот. Бентен подмигнул ему и поддернул рукав куртки, открывая запястье с банковским чипом.
Один из охранников демонстративно помахал несколько раз сканером вдоль тела Бентена, с недоверием поглядывая на показания.
– Напрасный труд, – сладчайшим голосом осведомил полицейскийю. – Вы прекрасно знаете, что ничего не найдете.
– Ваш спутник уже обыскал вас максимально глубоко?
Лицо Лэнсера окаменело. Лучше бы охраннику было не произносить этих слов, но озвучить свое неудовольствие пилот не успел – полицейский подался вперед, отчего страж порядка слегка попятился.
– Я подам на вас в суд и разорю на штрафах. Вы только что грубо оскорбили моего подопечного, это нарушение 12 статьи Гражданского кодекса, параграф пятый.
– Бентен… пойдемте отсюда, – холодно произнес пилот. – Не люблю, когда мне хамят. Думаю, что найти заведение с воспитанной охраной не составит труда.
– Ну, зачем же, – засмеялся Кането. – Сейчас нас пропустят бесплатно и предложат лучшие места… правда, мальчики? Сначала, разумеется, извинятся.
По лицу пилота было заметно, что он не слишком верит в подобный исход событий, да и не очень-то ему это надо, но вопреки его сомнениям, все оказалось именно так, как предсказал Бентен. Как по волшебству из недр клуба появился лощеный администратор, проявивший истинно японское гостеприимство – он кланялся, улыбался, не скупился на вежливые суффиксы и увлек снисходительно-спокойного полицейского и злого, как черт, Лэнсера в оглушительную суету общего зала. Там стоял такой гвалт, что администратора стало попросту не слышно, но он с успехом компенсировал это жестами и мимикой. На галерее нашелся свободный столик, а спустя пару минут появилась бутылка охлажденного шампанского, на чем Бентен с некоторой скрытой досадой заверил представителя клуба в полном исчерпывании инцидента и попросил оставить его с подопечным в одиночестве.
Лэнсер собирался, было, по инерции съязвить насчет относительности одиночества в этой толпе, но тут Кането нажал на одно из зазывно мерцающих полей сенсорной панели в центре стола, и окружающие звуки словно увязли в слое ваты, став изрядно тише.
– Это удобно, – пояснил Кането в ответ на недоуменный взгляд гостя. – Не купол тишины, конечно, ну так мы и не за тишиной сюда пришли… а так, по крайней мере, нам ничто не помешает разговаривать.
– Надо же, какой сервис.
– Ну что ты злишься? – Снова переходя на "ты", рассмеялся кибер.
– Дома за такую наглость я бы просто сунул в морду.
– Разделяю подобное отношение! – Усмехнулся полицейский. – Но только не в этом месте. Предпочитаю выиграть, вместо того, чтобы удовлетворить сиюминутное желание и проиграть в результате…
Лэнсер подал ему бокал, предлагая не терять времени.
– Странно… почему-то твое благоразумие было у меня под большим сомнением.
– И ты не ошибаешься. Просто в этот раз я не сомневался в выигрыше.
– Я не совсем уловил суть произошедшего… – признался пилот, отпивая первый глоток. – Охранник вел себя просто глупо. По логике вещей в таких учреждениях не может быть персонала, распугивающего посетителей.
– Не может! – охотно согласился Бентен, – Но на деле фокус прост. Без тебя я мог бы и не войти, они имели право отказать мне, даже не объясняя причин.
– А я-то здесь при чем?! – Пилот почти поперхнулся шампанским, глядя поверх бокала на собеседника.
– А ты полагаешь, что офицера Особого отдела полиции дают в телохранители первому встречному? – Сияя от удовольствия, ответил вопросом на вопрос Бентен.
Освещение в зале резко изменилось, переводя акцент на возвышение в центре зала. Музыка стала тягучей и приторной, как густой ликер, в котором, вкраплениями пряностей, изредка вздрагивали ударные.
– Под это только стриптиз танцевать… – сообщил пилот, с невольным ожиданием переводя взгляд на сцену. Судя по всему, предстоящее шоу было гвоздем программы – народ подтягивался ближе к сцене, за соседними столиками тоже оборачивались, не желая пропустить представление.
И оно оправдало ожидания.
Откуда-то с высоты на сверкающей трапеции спустилось тоненькое гибкое существо в ярком, переливающемся блестками, облегающем костюме, тряхнуло каштановыми локонами и, переждав восторженный рев зала, упало вниз головой, раскинув руки. Точно выверенное сальто, мягкое приземление на ноги – и танец начался.
Пилот наблюдал за каждым движением танцовщика – а теперь было видно, что это юноша лет двадцати – с живым интересом, забыв даже о своем шампанском. Исполнитель был мастером в своем деле, умело сочетая отточенную технику с безотказными приемами по доведению зала чуть ли не до состояния коллективного оргазма. Каждый взмах его руки, обращенный к зрителям, сопровождался общим ревом наэлектризованной толпы и, к счастью, безуспешными попытками стянуть кумира в зал. Только предусмотрительность танцора, держащегося строго в центре возвышения, вдали от жадно протянутых рук, спасала его от неприятностей.
– Местная звезда? – Поинтересовался Лэнсер, когда танец, наконец, кончился.
– Угу, – удивительно ворчливо отозвался полицейский.
– Талантливый юноша… и в хорошей форме для своего возраста.
– Талантливый, это точно, – почему-то в устах Бентена это прозвучало как непристойное оскорбление.
Пилот посмотрел на него с недоумением, явно не понимая, что происходит. В конце концов, телохранитель сам выбрал этот клуб, а теперь ведет себя так, словно менее всего ожидал увидеть здесь что-то подобное.
– Не обращайте внимания, это личное, – процедил сквозь зубы Бентен.
– Вы определитесь, что ли – мы на "ты" или на "вы"… – спокойно проговорил пилот и отсалютовал собеседнику бокалом. Шампанское было на удивление вкусным, обстановка, вроде бы, не вызывала озабоченности – в общем, подходящее время и место – и для того, чтобы поговорить, и для того, чтобы понаблюдать за местной публикой, и для того, чтобы пополнить "багаж знаний" о городе, в который Лэнсер попал.
###
Видан выхватил у ассистентки влажное полотенце и с наслаждением прижал его к разгоряченному лицу.
– Можешь смывать грим, следующий выход только вечером, – сообщил Мэйсон, протягивая брату стакан витаминизированного напитка. Танцовщик с благодарностью вцепился в этот стакан – для него это был просто дар богов, чудо и спасение, шанс утолить жажду после такой нагрузки и не подорвать здоровье – недаром все тренеры запрещают своим подопечным пить сразу после интенсивной тренировки. Тот, кто изобрел этот витаминный коктейль, несомненно, заслуживал в свой адрес благодарственных молитв всех спортсменов, танцовщиков, тренеров и других-прочих, имеющих те же проблемы.
– Твой приятель опять здесь, – недовольно заметил Мэйсон, забирая опустевший стакан.
– Бентен?!
– При чем здесь Бентен?! – Видан вздрогнул от злости в голосе старшего брата и метнул опасливый взгляд на ассистентку. Девушка делала вид, что ничего не происходит – скандалы были для нее не в новинку.
– При том, что он сидит за VIP-столиком на галерее. О ком ты говорил? – танцовщик засунул руку с полотенцем себе в расстегнутый вырез трико и обтер влажную грудь, чуть морщась от удовольствия – ассистентка явно переборщила с фризом, но, пожалуй, это было даже кстати.
– О Варанте, – сухо отозвался Мэйсон, – он обещал подойти снова чуть позже… Не вздумай и шаг сделать на галерею, Видан. Я тебя предупредил.
Скомканное мокрое полотенце с силой бухнулось в закрывшуюся за менеджером дверь. Юноша упал в кресло и обхватил голову руками. А не пойти бы Мэйсону ко всем чертям?! Конечно, Видан многим ему обязан, практически всем, но это не значит, что Мэйсон может решать за него вопросы его личной жизни!
"Кто он такой, чтобы решать, с кем мне спать? Я же не лезу пересчитывать его баб!"
Видан вскочил на ноги и рывком стянул с плеч страховочные ленты.
Бентен. Разборчивый, избалованный вниманием красавец. Ну что мешает ему уделять немного внимания и Видану, в конце концов, юноша не претендует на свою исключительность и вполне готов делиться с другими… Так нет же, как в один прекрасный день Бентен решил, что Видан ему надоел – так все и кончилось.
Теперь ярость танцовщика обратилась уже на бывшего любовника. Что он о себе возомнил – что может являться смотреть на Видана со своим новым обожателем?! Дразниться? Ну, так новой пассии-то можно и нос утереть… показательно. Видан, в конце концов, уже не мальчик с улицы, а звезда. Пусть пока и местного значения.
Юноша чуть не оторвал шторку душевой кабинки, задергивая ее за собой. Теплые струи воды затанцевали по телу, запрограммировано меняя температуру и давление – опять рука Мэйсона… Мэйсон, повсюду Мэйсон! Видан с силой надавил на регулятор, вздрагивая от ударов ставших ледяными частых капель. Холодная вода прочистила мозги, но не остудила злость. Юноша выключил душ и зажмурился, вставая под поток теплого воздуха. Волосы быстро высохли и захлестали по лицу упругими змейками.
"Ладно… ладно" – Видан приял решение и внезапно успокоился, – "Сейчас я вам устрою…"
###
Лэнсер успел уловить и оценить по достоинству основной характер музыки в этом заведении – выступление танцовщика было единственным перерывом в восторженном, исполненном яростной радости шквале. Казалось, что счастливая толпа купается в бушующем море, захлестываемая наплывами звука из бесчисленных источников, расположенных по всему залу. Впечатление многократно усиливалось световым шоу, которое Лэнсер про себя назвал "полет сквозь звезды" – мириады сверкающих искорок и вспышек неслись навстречу зрителю, создавая впечатление бесконечного движения всего зала сквозь пространство.
Судя по лицу Бентена, он уже и думать забыл о неприятной встрече, и был целиком поглощен общей атмосферой счастливой истерии. Второй бокал шампанского смаковался неторопливо и блаженно, заставляя сознание слегка плыть а губы – улыбаться. Официант принес чайник с горячим лимонно-сладким бодрящим напитком, наполнил две чашечки и удалился пожелав господам хорошего вечера. Бентен отпил немного этого подобия грога и одобрительно кивнул.
– По-прежнему на высоте… попробуй.
Лэнсер осторожно прокатил на языке ароматную жидкость.
– Приятная вещь. А что это?
Кането в замешательстве передернул плечами.
– Не знаю как и ответить! Чай, фрукты, немного алкоголя, специи… здесь называется "Солнечный бриз" и считается фирменным напитком, но всевозможные разновидности подаются практически везде… Разных вкусовых качеств, понятно.
Мощный поток ароматизированного воздуха из вращающегося кондиционера разметал волосы у обоих собеседников, заставив Бентена торопливо прикрыть ладонью чашку. Ветер стих так же внезапно, как и налетел, оставив запах морской соли и водорослей.
– Интересно, – с легкой ехидцей поинтересовался пилот. – Что думают те парни на входе о моей… эээ… охране? Или у вас спиртное при исполнении разрешается?
– А на самом деле тебя сейчас охраняю не я. А… может быть, вон та девушка за соседним столиком.
– Я-то это знаю. А вот они – нет.
– А это не их дело, – в тон ему ответил Бентен, – Понимаешь, открытый телохранитель – это… это как аксессуар. Необходимый элемент имиджа важной шишки. Кто-нибудь классом пониже мог бы сейчас даже демонстративно стоять у тебя за плечом. А я могу позволить себе пить с тобой шампанское. Живое свидетельство, что задираться к тебе не стоит… не более, в общем. Если бы от меня зависела твоя жизнь и здоровье, я бы действовал по-другому.
Пилот выслушал импровизированную лекцию с саркастической миной, кивнул и протянул:
– Ка-ак все серьезно!
Кажется, шампанское начало действовать и на него.
– Значит, ты у нас очень крут? Высокий класс, так сказать?
Яркие пятна, вспыхнувшие на скулах бледного красавца, были видны даже в хаотичном освещении дискотеки.
– А меня, следовательно, очень ценят, – не дав Бентену опомниться, продолжил пилот, – Приятно это осознавать.
Выражение лица гостя при этих словах было довольно сомнительным, словно он еще не определился точно, правда ли такая забота ему приятна.
Полицейский наклонился вперед, освобождая руки из рукавов куртки. Потратил изрядное количество времени на то, чтобы тщательно разместить сей предмет одежды на спинке соседнего стула и уткнулся носом в чашку. Пилот чуть нахмурился, пытаясь осознать, что зацепило его внимание в изменившемся облике телохранителя, и был вынужден поспешно отвернуться в сторону, скрывая невольную ухмылку. До сих пор Бентен представал перед ним либо в верхней одежде, либо в домашней куртке а ля кимоно, и только сейчас Лэнсер мог оценить, какого размера подплечники скрывались в каждом из этих одеяний. Сейчас – в облегающем тонком джемпере – Бентен выглядел как подросток лет пятнадцати. Эти узкие плечи и кисти рук могли бы принадлежать женщине, но уж никак не грозному бойцу.
"Внешность бывает обманчива!" – лишний раз напомнил себе Лэнсер, откинулся на спинку стула, заглянул в пустую чашку и уже открыто уставился на своего спутника.
– Мы хотели поговорить о твоих предположениях, – сказал Бентен в ответ на этот изучающий взгляд. Реагируя на легкое касание к сенсору, звуки вокруг еще больше притихли. Пилот кивнул.
– Давай танцевать от гипотезы о том, что ты попал сюда из некоего… иного мира. И три года при этом где-то провел.
– Давай так – будем считать, что некий иной мир, этот тот, где я провел эти три года, – перебил пилот.
– В чем принципиальная разница?
Лэнсер вздохнул.
– Если бы не было этих трех лет, я бы элементарно мог объяснить, как я сюда попал.
– Вот как?!
– Конечно, случай все равно был бы экстраординарный, но теоретически вероятный.
– ?! – ошарашенный вид Бентена красноречиво предлагал развить мысль.
– Все дело в порталах. Если я точно знаю, что через портал я могу попасть из Мексики к Великим Озерам, то почему не пойти дальше и не предположить, что я могу провалиться и из мира в мир с такой же легкостью, – задумчиво проговорил пилот, двигая по столу чашечку.
– Гхм… А наличие этих самых миров во множественном числе для тебя не странность? – недоверчиво уточнил Бентен.
– Странность, конечно, – согласился Лэнсер. – Но опять же теоретически наличие этих самых миров во множественном числе обосновано давно. Другое дело, что на практике пока никто так не влетал. А может влетал… просто не смог вернуться, чтобы рассказать. Альтернатива такому положению вещей одна – признать, что я сошел с ума и мои воспоминания – просто бред сумасшедшего.
Бентен покачал головой, запуская пальцы в растрепанные белые волосы.
– Тогда знаешь ли кто-то очень сильно озаботился твой бред подтвердить детально… хочешь ты того или нет, а твои фотографии существуют и прочие вещи тоже, включая броню.
Лэнсер прищурился, водя пальцем по краю столешницы.
– Какова вероятность того, что кто-то мог подделать все эти свидетельства?
– Ну знаешь… – Бентен покачался на стуле, покусывая костяшку пальца, – Допустим, самолет и броня в принципе могли быть сделаны где и кем угодно. Они необычны, но не настолько, чтобы не могли быть созданы принципиально. Фотографии… этот способ не настолько забыт, чтобы кто-то не мог снимать тебя, или кого-то очень похожего на тебя. Второе даже объясняет игру с возрастом. Контраргумент – достоверно известно, что твоя память искусственным изменениям не подвергалась, кроме тех, что вызвали этот провал в памяти. Так что все, что ты помнишь, имело место в действительности. Итого, версия с порталом в иной мир оказывается правдоподобнее. Но тогда я просто в тупике относительно поведения наших военных…
– И снова мы возвращаемся к нашим баранам. Почему до сих пор никто не задал им этого вопроса напрямую? Или они настолько влиятельны, что твое начальство не может к ним подступиться?
Бентен фыркнул, изображая пальцами хищные когти, хватающие добычу.
– Аридзима-то? Да будь его воля, он бы их выпотрошил и кишки по всему Управлению размотал… Но тут у него руки коротки – официально он вмешиваться в их дела не имеет права. На данный момент ты – это его шанс серьезно взять их за задницу, реализовать мечту, так сказать… Видишь ли, этот твой портал – это немного больше чем сказочный ход в иной мир…
– Каа-анечно, что там какие-то иные миры по сравнению с возможностью уесть ближнего своего! – Со смешком перебил пилот.
– Ну-у, не без того! – улыбнулся Бентен, – Но есть еще одна очаровательная подробность. Понимаешь, появляться из воздуха в этом мире имеет право только одно единственное транспортное средство. А именно – гиперджамповый лайнер. Штука, заметь, принцип перемещения которой тоже основан на создании временного портала. Но в случае с лайнером портал создается самим двигателем и после так называемого "прохождения" схлопывается. Никакой зримой дырки в пространстве после него оставаться просто не может. А самое интересное во всем этом то, что эксклюзивное право на создание таких штучек принадлежит корпорации "Сегимару", которая контролируется непосредственно семьей Божественного Императора. Таким образом, интерес военных к появлению твоего самолета и к тебе самому – это прямое приглашение к игре в покер с ИСБ… а я бы добровольно в эту игру не ввязался.
– Император? ИСБ? Как все серьезно… – почтительные заглавные буквы в речи язвительного полицейского пилот уловил без труда.
– Императорская служба безопасности. Это… сильно. Может, кто-нибудь когда-нибудь и обыгрывал ее в чем, но он уж точно расскажет об этом с еще меньшей вероятностью, чем твои гипотетические предшественники. Ваш покорный слуга состоит на службе у закона тоже не без ее пособничества…
– В переводе это звучит так: "ИСБ – это что-то даже круче меня!" – Вставил добрый Лэнсер. Бентена перекосило, но ответить он не успел.
– Привет, дорогой! Как мило, что ты решил навестить меня. Ну и как тебе понравилось представление?
В золотистой рубашке с развевающимися рукавами, со своими растрепанными локонами, усыпанными мерцающей пылью, Видан был похож на сказочного эльфа. Он без приглашения уселся за столик, отработанным жестом повернул голову под новую струю искусственного ветра и чуть тряхнул волосами. Нужный эффект был достигнут – блестки взлетели сверкающим облаком и прицельно осыпали ошеломленного злого Бентена.
– Видан, тебе нужно срочно обратиться к специалисту. Перхоть в таком количестве свидетельствует о неполадках в организме, – Бентен извлек из кармана брюк носовой платок и принялся тщательно отряхивать одежду. Танцовщик, нимало не смущенный холодным приемом, протянул руку, желая присоединиться к процессу, но промахнулся – полицейский отклонился вместе со стулом, хитрым движением сместившись подальше.
Пилот чуть развернул свой стул так, чтобы видеть обоих участников шоу, закинул ногу на ногу и созерцал происходящее с выражением снисходительного терпения.
– Твой новый друг очарователен! – Вздернул брови Видан. – Но несколько староват для тебя. Разве нет? Ты всегда предпочитал мальчиков.
Выражение лица Лэнсера сменилось на холодно-утомленное. Вошедшая в плоть и кровь привычка скрывать эмоции в некоторых случаях, чуть было не подвела, когда пилот сообразил, на что намекает мальчишка.
– Я всегда предпочитал умных, Видан. Поэтому мы не вместе. Ты не будешь так любезен покинуть нас? – Бентен был категоричен и прям.
– Я вам помешал? – Хорошенькое личико танцовщика обратилось к пилоту.
– И продолжаете это делать, – холодно, ответил Лэнсер, чуть растягивая гласные. – Не могу сказать, чтобы ваши ужимки меня развлекали. На сцене вы выглядели более уместно.
– Скажите, как любопытно! Вы что-то понимаете в танцах? – Сладким голосом полюбопытствовал Видан.
– Немного, – пилот на удивление лицемерно потупил глаза. – Примерно столько же, сколько и вы.
Бентен зло сощурился и хлопнул ладонью по столу.
– Довольно… Видан, убирайся.
– Ну зачем так невежливо, милый? Это на тебя просто не похоже! Или ты ревнуешь?
– Нет оснований. Но ты сегодня и в самом деле бездарное развлечение, поэтому пошел к черту, – чиркнувшие по гладкой столешнице перламутровые ногти создали на редкость неприятный резкий звук. Пилот невольно присмотрелся, ожидая увидеть оставленные на полировке царапины.
Юноша, похоже, нисколько не испугался рассерженного красавца и продолжал глумиться.
– А мне кажется, что мы завели крайне любопытную беседу! Твой друг тоже танцовщик? Может быть, небольшое пари? – Он живо обернулся снова к Лэнсеру. – Что скажете, любезный? Как насчет парочки танцев, раз уж вы в них разбираетесь не хуже меня?
Прежде чем Бентен успел вмешаться, пилот прислушался к звучащей композиции, неторопливо встал и отступил на пару шагов до свободного пространства между столиками.
– Если это единственный способ заставить вас убраться, юноша, я готов пойти на такие жертвы. Что вы можете кроме вашей эротической программы? На рок-н-ролл пылу хватит?
Бентен невольно нахмурился. Даже если пилот умеет танцевать, что в принципе не было невероятным, учитывая его пластику, соревноваться с Виданом было затеей явно неудачной… При всей своей неприязни к нахальному мальчишке, Бентен признавал за ним явный талант и отличную подготовку. Но Лэнсера это явно не смущало.
Дождавшись начала подходящей как по заказу мелодии, пилот вдруг отточенным жестом выбросил руку перед собой, щелкнул пальцами, задавая ритм, и сорвался с места. Видану волей-неволей пришлось присоединиться.
Бентен, недоверчиво качая головой, следил за потрясающим зрелищем – танцевал пилот явно не первый раз в жизни, соперники были достойны друг друга. Видан, похожий в своем одеянии на фантастическую птицу, вертелся как заведенный. Пилот не отставал, выделяясь своей довольно агрессивной манерой танца. Привлеченный происходящим на галерее светооператор скрестил на небольшом пятачке между столиков несколько лучей, приглашая полюбоваться на соревнование весь зал. Зрители орали, приветствуя своего любимца. Тихо бесился у служебного входа Мэйсон, мысленно обещая себе отлупить обнаглевшего младшего братца по первое число, пусть даже это повредит выступлениям. Диджей без подсказки уловил тему и запустил бешенное попурри из рок-н-рольных композиций, заставляя соперников продолжать и продолжать танец…
– Ну, все! – Мэйсон продирался сквозь бушующую толпу, яростно распихивая локтями развлекающихся людей. Чтобы пробиться к лестнице на галерею, ему понадобилось почти вечность, но уж взлететь по ступенькам и схватить за руку Видана было делом минутным.
– Спасибо за внимание, цирк уезжает! – Злобно прошипел он в ухо встрепанному братцу, – Ты сейчас тихо и мирно пойдешь со мной, паршивец, предварительно мило попрощавшись. И ничего приятного тебя дома не ждет!
Видан собирался протестовать, но больно стиснутые на запястье пальцы старшего брата диктовали благоразумие.
– Ну… вы были неплохи, – с вымученной улыбкой кивнул он Лэнсеру. – Берегите своего красавца, а не то его уведут в момент… или сам уйдет, это за ним водится.
– Не уйдет, – спокойно сообщил Видану пилот, убирая за плечи волосы и подходя к полицейскому. – Он моя охрана.
– Доброго вечера, господа, – наклонил голову Мэйсон и еще крепче стиснул пальцы. Видан тихо пискнул. На руке обещались быть роскошные синяки.
– Мои аплодисменты, – тихо заметил Бентен, оглядывая подопечного, – Это было неподражаемо. Хотите наслаждаться славой, или уйдем?
Пилот вздохнул.
– Опять на "вы"? Обиделся за "охрану"?
Бентен невольно усмехнулся, отводя глаза.
– Извини. Это вырвалось случайно.
Пилот в очередной раз кивнул, принимая объяснение.
– Эти ботинки для танцев явно не предназначены, – неожиданно сердито заметил он, – Да и парень действительно в хорошей форме… а я вот не очень.
– Тебе это не слишком помешало! – Хохотнул Бентен. – Вот сейчас я буду изображать телохранителя не на шутку, изволь соответствовать.
###
На улице стало прохладно, и полицейский вновь накинул куртку, превратившись в плечистого статного молодца. Пилот молчал и, кажется, медленно, но верно, снова уходил в себя. Бентен поморщился, мысленно проклиная навязчивого танцовщика – кажется, его присутствие здорово испортило пилоту настроение, несмотря на удачное завершение спора. Хотя, как успел заметить внимательный полицейский, неприятные последствия это импровизированное выступление все же имело – как ни старался Лэнсер это скрыть, но при ходьбе он явственно прихрамывал. Машина отозвалась на электронный импульс приветливо поднятыми дверцами, и оба – с одинаково непроницаемыми лицами – молча уселись в салон.
Бентен облокотился на руль, склонив голову, дернул досадливо уголком рта и повернулся к пилоту.
– Продолжаем экскурсию по городу? Или сначала обед? Это само по себе экскурсия, я знаю невероятное количество экзотических и не очень заведений…
– Пожалуй, экзотики с меня на сегодня хватит, – решительно отказался Лэнсер.
– А ее сегодня и не было, – кисло хмыкнул Бентен.
– Это кому как.
На самом деле мысли пилота были сейчас заняты Виданом. Там, в клубе, юноша вел себя по отношению к Бентену как брошенная любовница, и судя по тому, что полицейского это не удивляло, таковой и являлся. Сразу припомнилось утреннее кокетство телохранителя и намеки второго японца, Сенгоку… все вместе складывалось в весьма озадачивающую пилота картину. Нет, про существование так называемых сексуальных меньшинств Лэнсер, разумеется, знал и относился к ним абсолютно индифферентно. То, что беловолосый красавчик оказался "таким", тоже само по себе не было странно. Но теперь, вспоминая эти два дня, пилот почему-то начинал подозревать, что на этот раз чары обаятельного Бентена направлены на него самого… именно это его и озадачивало.
"И что мне теперь делать? Как себя с ним вести? Продолжать делать вид, что я ничего не замечаю?"
– Что с твоей ногой? – спросил вдруг Бентен, доставая из бардачка какой-то прибор размером с ладонь.
– Ерунда.
– Не ерунда. Снимай ботинок.
Брови пилота неудержимо поползли вверх.
– Я не думаю, что это хорошая идея.
– Ты предпочитаешь, чтобы я прямо сейчас отвез тебя к медикам? – невинно поинтересовался Бентен.
– Вот это уж точно ерунда! – Рассердился Лэнсер. – Из-за какой-то растянутой лодыжки…
Кането покачал головой, всем своим видом выражая неодобрение к подобному проявлению ребячества.
– Видишь ли в чем дело, предполагается, что мы с тобой находимся на боевом посту. И от нас требуется полная готовность в любой момент действовать активно… а я за тебя отвечаю, заметь. Хочешь стать мне обузой?
"Ну ты… нахал! – подумал пилот, – Ну ты… охрана, мать твою! Шантажист хренов!"
Однако более сдержанных и достойных прозвучать аргументов не нашел и подчинился.
В салоне было достаточно просторно, чтобы выполнение просьбы не стало большой проблемой. Лэнсер с хмурым видом стянул обувь и прокомментировал, подтягивая колено к груди:
– Ну, точно, растянул…
– Позволь-ка… – теплые пальцы телохранителя крепко сжали узкую ступню, заставив пилота стиснуть зубы.
– Извини, – Бентен быстро провел прибором над пострадавшей лодыжкой и посмотрел на высветившиеся результаты, – Да, действительно ничего особо серьезного, к утру пройдет. Но вот ботинки я бы все-таки заказал тебе новые. Поедем к мастеру? Должен, правда, предупредить тебя, что это более чем дорогое удовольствие, но ведь ты у нас временно богат.
Пилот с рассеянным видом снял ногу с коленок Бентена, сунул в расстегнутый ботинок и спросил:
– Богат? И насколько крупной может считаться выданная на меня сумма?
– Ну… чуть больше, чем мой месячный заработок. Пятую часть мы уже спустили на одежду, но поскольку в расходы можно не вписывать аренду жилья, оставшихся денег хватит на многое. К тому же на самом деле в средствах нас с тобой не ограничивали, – улыбка полицейского была преехиднейшей и за милю пахла авантюрой.
– Ты что, решил раскрутить родную организацию по полной?
– Ну, слушай, к хорошей одежде нужны хорошие ботинки!
– Да? – Пилот покосился на изящные белые сапожки телохранителя. – И сколько стоят твои?
Улыбка телохранителя стала страдальческой.
– Больше, чем у нас с тобой есть. Но такие тебе и не нужны.
– М-м?
– Ну… – Бентен почему-то немного смутился. – В моей работе хорошая обувь – залог здоровья, на этом лучше не экономить. Упрочненная, специализированная… и все такое прочее. Это неважно. Чтобы и впредь во всех областях обставлять виданов тебе хватит и куда более простой модели.
Пилот поперхнулся. В свете его недавних раздумий фраза Бентена звучало более чем двусмысленно.
– И в каких же еще областях я могу, как ты изволил выразиться, обставить твоего экзотичного приятеля?
Красавец хлопнул на него глазами и деланно рассмеялся.
– Ну, в танцах ты ему не уступил, часть поклонников отбил явно…
– В том числе и тебя? – В лоб спросил Лэнсер.
– Конечно! – Ни мало не задержался с ответом Бентен, – Вас сложно сравнивать, терпеть не могу кривляк.
– А! – кивнул пилот, – Ну понятно.
На самом деле, Лэнсера очень беспокоила мысль, что все, действительно, понятно – и слова телохранителя надо понимать буквально. Даже как к этому относиться, и то оставалось загадкой. А само по себе отношение к происходящему почему-то не формировалось, словно ожидая команды разума: мол, считать все это бредом, или считать естественным положением вещей, или начинать обходить Бентена десятой дорогой…
Именно такое состояние души, наверное, и именуется глубокой, очень глубокой, растерянностью.
Глава 8
– Все на сегодня! – полковник силового корпуса ИСБ Аоно Рейсано бросил ракетку ассистенту и сдернул со лба влажную повязку, – Считай, что отыгрался.
Его соперник поклонился ему так, как будто они стояли не посреди теннисного корта, а только что закончили схватку в додзе. Аоно отвесил ему ответный поклон. Во второй половине дня солнце все еще баловало город своими лучами, но температура продолжала оставаться по-весеннему нежаркой, и довольно легко одетые для игры мужчины энергично зашагали к зданию, спасаясь от холодного ветра. Девушка в форме с нашивками лейтенанта медицинской службы проследила за тем, как они послушно провели напульсниками перед сканером, бегло просмотрела показания и встала, склонив голову, давая понять, что не смеет более задерживать высокое начальство.
– Я до старости не привыкну, что молодежь отдает мне честь даже когда я шортах, – хмыкнул Аоно, когда за ними закрылась дверь душевого отделения, – Как ты сносишь это во дворце, господин аристократ?
– Как должное, – усмехнулся Иширо, опускаясь на сиденье и с наслаждением вытягивая длинные ноги. – Разве у меня есть выбор?
– Ты мог бы красиво благородно смущаться… как подобает, – мускулистый Аоно сладко потянулся, не расстегивая, сбросил теннисные туфли и скрылся в кабинке.
Иширо сдержанно улыбнулся, неохотно подтянул колени и принялся массировать усталые ступни.
Полчаса спустя оба полковника, уже облаченные в подобающую их званиям форму, сидели в кабинете Аоно, вычитывая с терминала последние предоставленные аналитиками результаты. Состав участников летучего совещания пополнился капитаном Амадой со стороны научно-исследовательского сектора и скромным адъютантом Рейсано как второго представителя силовиков.
Аоно дождался общего внимания, откинулся на спинку кресла и наставил на экран кончик светового пера.
– Так вот, я хочу заметить, что тут попахивает необходимостью вмешательства полка психиатров.
– Сэйто с пониманием отнесется к нашей просьбе, пиши официальный запрос, – невозмутимо поддержал подачу Иширо, давно привыкший к манере коллеги делать художественные вступления к интересным фактам. Рейсано жестом предложил своему помощнику продемонстрировать заготовленные данные.
– Представь себе, что следят за нашим гостем сотрудники одной из военных лабораторий энергетического отдела. Непосредственно господа исследователи, почтенные научные сотрудники. Неудивительно, что в их исполнении слежка выглядела… немного дилетантской.
Полковник Рейсано прищурился. Амада и его шеф выглядели совершенно ошеломленными – каждый на свой лад. Если капитан и не пытался скрыть своих чувств, то на фарфоровом лице Иширо крайняя степень изумления выражалась лишь слегка расширившимися глазами.
– Ты, конечно, позаботился выяснить, какие такие скелеты в шкафу подвигли их на этот странный шаг? – Осторожно спросил наконец полковник научно-исследовательского корпуса. Аоно сцепил пальцы и постучал костяшками по столу.
– И да, и нет. Точнее, мои люди просто не достигли никаких положительных результатов при неофициальной проверке. Достоверно могу сказать, что самолета у них нет, и не было, никаких исследований в направлении, близком к разработке hj-двигателей они не вели, офицер Арнольда Сейфиса в сфере их интересов никогда не появлялся… Иеро Сегард, соответственно, тоже. И вообще они чисты перед законом… как только могут быть чисты ученые, – силовик Аоно тщательно постарался смягчить насмешку в последних словах, но потерпел в этом неудачу. Оба офицера-исследователя сделали вид, что укол к ним не относится.
– Может быть, это шантаж? – Предположил Амада. – Кто-то заставил их действовать в своих интересах?
– Всех разом? – Немедленно возразил полковник силовиков. – И ни один из этих четверых не возмутился давлением и покорно пошел выполнять несвойственную и глупую роль, заведомо обреченную на неудачу? И это при том, что специалистов по слежке в этом городе пруд пруди за почти любые деньги. Нет, здесь что-то иное… они ведут себя как люди, которые вынуждены действовать своими силами, не доверяя никому. Хотя, как я уже сказал, никаких видимых привязок к этому делу у них не имеется.
Иширо медленно кивнул, признавая правоту коллеги.
– Может быть, имеет смысл все-таки проверить их официально? – Неохотно проговорил Амада. Оба полковника разом отрицательно покачали головами.
– Нашу роль в этом расследовании нужно скрывать как можно дольше… А открытых поводов для вмешательства во внутренние дела армии мы пока не имеем. И даже если эти поводы сфабрикуем – это все равно не даст нужных результатов, судя по тому, что не было найдено ни одной зацепки. А вот участников можем спугнуть. Пилот, разумеется, тоже не имеет версий, зачем бы он мог понадобиться военным ученым?
– Пилот настаивает на версии про портал и иное измерение, – вздохнул Иширо. – Сэйто, правда, выдвинул вполне правдоподобное объяснение этой фантастике. По его мнению, постоянное подключение к виртуальному модулю способно оставлять именно такие сложные связные воспоминания нужной степени достоверности. Если прибавить к этому миотренажеры для поддержания мышечного тонуса, то в целом такая теория многое делает понятным. В том числе стерильность кишечника.
– Хммм… так просто? – удивился Рейсано.
– Ну не совсем просто. Появление в городе самолета это не объясняет, – возразил капитан Амада.
– Если уж мы говорим про сложные мистификации, – усмехнулся силовик. – То я тоже могу предположить наличие хорошо экранированного от радаров небольшого аэрогрузовика, с которого нашу старомодную штучку просто сбросили планировать в свободном полете. Свидетели могут и ошибаться.
– В любом случае остается неясным одно – зачем и кому все это нужно? – Подытожил Иширо, – Вы нашли самолет?
– Почти нашли, – кивнул Аоно. – Куда отвезли бренные останки этой чудо-техники мы знаем. Акура, кстати, говорит правду – запрос вышестоящего начальства на розыск пропавшего пилота действительно существовал.
– А что, пилот действительно пропадал? – Поразился Амада.
– Нет! – Торжествующе поднял палец силовик, – Все данные об Арнольде Сейфисе являются чистой воды фальсификацией.
Некоторое время сбэшники молчали, переглядываясь.
– И все-таки, господа, – Иширо встал из-за стола и обвел коллег задумчивым взглядом, – Я хочу знать, в чем здесь дело, даже если нас это напрямую не касается. Даже если генерал Хисакатта не заинтересуется этой историей, с меня-то все равно результаты спросят… так что не откажите в любезности, коллеги, доведем дело до конца.
###
Головная боль преследовала Рейке еще с полчаса, постепенно стихая, пока не исчезла вовсе. Желание обратиться к медикам исчезло вместе с ней, и техник решительно отмел возникшую, было, идею поехать в Управление – чего ради тащиться на работу в свой честно заслуженный выходной? Если с ненормальным клиентом будет что не так – обратиться к своим никогда не поздно. А лишний раз попадаться Аридзиме на глаза не стоит.
Так что, вместо того, чтобы поехать в центр, Рейке решил пересесть на другую ветку воздушки и отправиться на другой конец города – навестить сестру. Все равно она вчера звонила, жаловалась на вечно барахлящую технику и прозрачно намекала, что, имея брата – техника Киберполиции, обращаться в автомастерскую при ее финансовом положении непозволительная роскошь. Сестрица, как всегда, прибеднялась – не так уж плохо у нее все было с финансами, но почему бы и не посмотреть, что там опять отвалилось от этого кошмарного древнего драндулета? Патологическую скупость Саи Китано явно унаследовала от маменьки – та вечно тряслась над каждым кредитом, что, в принципе, было понятно при нерегулярности и скудости ее "заработков". Время от времени Рейке только с большим трудом удавалось отделаться от мысли, что именно маменьке, ее образу жизни, ее безалаберности и наплевательскому отношению ко всему, включая собственных детей (к появлению которых на свет привела все та же безалаберность), он обязан тем, что оказался сначала в нелегальных лабораториях, потом в тюрьме, а потом в Особом отделе полиции. Впрочем, Саи-то ухитрилась подобной участи избежать – так что, не в одной маменьке дело.
На пересадочной станции Рейке зашел в туалет и там, в кабинке, быстро, но тщательно проверил – а не нацеплял ли кто-нибудь, вроде неудачливого клиента, "жучков" ему на одежду. Сказывались плюсы положения техника Особого отдела – хороший сканер в личном пользовании здорово упрощал задачу и ускорял процесс поиска посторонних электронных "микроорганизмов". Все было чисто – сканер показывал наличие неработающего в данный момент датчика-прослушки в комме, да настырно пищал, ругаясь по-своему, по электронному, на имплантированный в грудину техника постоянный "маячок". Функции "маячка", по слухам, были весьма многообразны, носили такие датчики все сотрудники Особого отдела, как вольнонаемные, так и условно осужденные, и это частенько здорово облегчало им жизнь. А иногда даже спасало ее.
Когда-то, давным-давно, если верить столичным мифам и легендам, все "уголовные" сотрудники Особого отдела носили ошейники, в которых кроме маячков, датчиков связи и комма находился хороший заряд взрывчатки, долженствующий придать особо буйным киберам вкус к послушанию – под угрозой отделения головы от тела в случае неподчинения или срыва срока выполнения задания. В принципе, Рейке эти ошейники даже видел – пара экземпляров бережно сохранялась техниками вот уже несколько десятилетий, как музейные экспонаты.

Сейчас ошейники тоже существовали – естественно, безо всякой взрывчатки. И одевали их, формально, отправляясь на задание, где могли не дотянуться до комма на руке (или остаться вовсе без руки). Если же смотреть с неформальной и неуставной точки зрения, подобные украшения часто обретала группа, особо досадившая своими выходками Аридзиме. К примеру, все та же "Иронсан", все трое сотрудников которой – даже Джайк – иногда доводили Шефа Киберполиции до белого каления.
Убедившись в том, что никакой лишней техники в процессе общения с ненормальным клиентом он не приобрел, Рейке освободил кабинку туалета и отправился туда, куда и собирался – в гости к сестре, надеясь, что, несмотря на всю свою скупость, она хотя бы угостит родного брата обедом.
В целом, остаток дня прошел спокойно – даже очередная лекция на тему "как Рейке Китано должен жить дальше", прочитанная сестрой, оказалась не очень длинной. Да и выслушивать эту лекцию за едой было куда приятнее, чем просто так. Так что домой техник возвращался в самом благодушном настроении, выкинув из головы утренние неурядицы. Это-то благодушие его, в конечном итоге, и подвело. У самых дверей подъезда его окликнули – и, обернувшись, Рейке чуть не упал от удивления. К нему ровным размеренным шагом направлялся давешний псих со станции воздушки. Времени гадать, откуда он здесь взялся, не было, сомнений в том, что вот теперь пора подавать сигнал на пульт – тоже. Что техник и проделал, по-прежнему пребывая в состоянии невероятного изумления – как, скажите на милость, этот тип мог его найти? Проследить за техником он никак не мог, имени с фамилией не знал, и "жучков" нацеплять то ли не смог, то ли не успел. И вот, поди ж ты, псих неведомо как все-таки оказался здесь, да еще не один – за его широкой спиной виднелся какой-то невзрачный мужичок в хорошем костюме. И оба направлялись прямехонько к технику, от удивления застывшему на месте, как соляной столп.
Решить, как себя вести, Рейке не успел – странная парочка еще не подошла к нему вплотную, как головная боль внезапно вернулась, да такая, что в глазах у техника потемнело и на фоне затененных очертаний предметов, под аккомпанемент нарастающего звона в ушах, запрыгали яркие точки. Точки были ядовитого сиреневого оттенка и, почему-то им особенно нравилось крутиться вокруг приближающихся фигур нежданных гостей. Через пару секунд Рейке не видел уже вообще ничего, кроме двух темных силуэтов – побольше и поменьше, окруженных ореолом нестерпимо яркого сияния. "Надо было все-таки ехать к медикам", – успела мелькнуть мысль и по тому, что мысль именно зримо мелькнула перед глазами, приняв облик маленькой яркой кометы, техник понял, что все совсем плохо. Настолько тяжелых приступов раньше не случалось. Во рту снова появился металлический привкус, на верхнюю губу сползла теплая капля, солоноватая на вкус – знакомый вкус крови почему-то тоже был сиреневого цвета, как если бы Рейке надышался "пыльцой", звуки исчезли совсем, все остальные ощущения смешались в какое-то ненормальное одно. Техник невольно попятился, закрывая глаза, непослушные ноги подломились, и он неуклюже попытался восстановить равновесие.
"Невероятно… – вроде бы прозвучало где-то поблизости. – На редкость неудачный экземпляр".
Рейке Китано нелепо всплеснул руками и осел на твердое дорожное покрытие.
###
– Я тебя предупреждал? Да, я тебя предупреждал.
Мэйсон толкнул младшего братца в спину и тот влетел в комнату, только чудом устояв на ногах.
– Слова мои, значит, ты просто игнорируешь… так?
Видан оцепенел. Он никогда еще не видел старшего брата настолько разъяренным. Никогда – ни в тот злополучный день, когда Видан просадил в казино недельную выручку, ни после той ужасной истории с ворованной брошкой, ни даже тогда, когда Мэйсон впервые узнал про то, что они встречаются с Бентеном. Ну наорет, конечно, ну руками помашет… дверью пару раз хлопнет, так что кондиционеры чуть не падают… но такого неуправляемого ледяного бешенства за Мэйсоном не водилось. И Видану стало не на шутку страшно.
– Значит, слов недостаточно! – Подвел итог менеджер, тщательно закрывая за собой дверь. – Значит, аргументы у меня будут иные. Не обессудь!
– Т-ты что?… – Опасливо отступая, выдавил юноша. – Ты с ума сошел?
Мэйсон молча расстегнул дорогой ремень из натуральной кожи, рывком выдернул его из петель и шагнул к младшему брату.
– Ты с ума сошел?! – Голос Видана сорвался на визг. – У меня и так синяк на руке, я выступать не смогу!
– Ты еще много чего не сможешь, – кротко пообещал Мэйсон. – Ближайшие выступления я сам отменю… не беспокойся.
– Мэйсон!!!
Отступать дальше было некуда – Видан уперся в диван и с размаху сел на него, немедленно подобрав колени и выставив вперед руки в неумелой попытке защититься.
– Ты напросился сам! – Коротко рявкнул старший и крепко взял юношу за воротник, не обращая внимания на отчаянное сопротивление.
Без таких перемен в своей жизни Видан решительно предпочел бы обойтись.
###
– Особый отдел полиции, – старший из двоих на пару секунд сунул под нос администратору свой жетон-удостоверение и, не дожидаясь реакции, быстро зашагал вглубь по коридору. Младший, высокий негр со следами неудачной пластической операции на лице, облокотился на стойку и дружески улыбнулся обомлевшей девушке-дежурной.
– Никого беспокойства, мисс, прошу вас. Мы должны как можно быстрее увидеть этого человека, – пластиковая распечатка с портретом легла на стойку и затрепетала в потоке воздуха от дешевенького вентилятора, придавленная пальцем полицейского.
Администратор уже справилась с первым испугом, вгляделась в изображение и уверенно кивнула.
– Разумеется… этого человека к нам привели буквально четверть часа назад, первичный диагноз – тепловой удар. Совершенно не понимаю, как он мог его получить.
Негр одобрительно кивнул.
– Вы, конечно, запомнили людей, которые доставили его сюда?
Девушка задумалась и покачала головой.
– Боюсь, что не смогу описать их подробно… двое мужчин средних лет. Они не задерживались здесь надолго, сказали, что подобрали вашего человека на улице, он упал у них на глазах. Они… вели себя как обычно, очень торопились… я поблагодарила их за содействие и они сразу ушли.
– Вы сможете узнать их, если увидите снова, мисс?
– Думаю… думаю – да, – пробормотала девушка. – Хотя я не уверена…
– Ну не страшно. Если что-нибудь вспомните – я буду рад увидеть вас снова.
За дверями раздался быстро приближающийся шум и громкий раздраженный голос. Полицейский повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его напарник в сопровождении сердитого медика вывозит в приемный холл кресло с Рейке.
– Я прошу особо отметить, что я категорически против транспортировки больного в таком состоянии без специального оборудования! – Маленький врач просто кипел от негодования, но полицейский оставался невозмутим.
– Мы обязательно отметим все, что вы считаете нужным. Качи?
Негр выпрямился и слабо мотнул головой, отвечая на невысказанный вопрос.
На улице негр остановился, опустил на глаза фиолетовые очки-визоры и махнул рукой в сторону пешеходной дорожки.
– Оттуда. Во всяком случае, следы крови там есть. Я проверю?
Старший задумчиво взъерошил рукой седеющий ежик волос.
– Не может быть, чтобы ему просто подурнело, тогда он вызывал бы не нас. А медиков. Если не ошибаюсь, его квартира расположена где-то поблизости?
Качи кивнул.
– В этой же высотке на этом уровне. Так что выходит, его кто-то подловил возле дома.
– Так… подсоби-ка мне погрузить кресло и проверь датчики социальщиков. Вероятность невелика, но, может быть, что-то поймаем.
###
Пальцы Джайка танцевали над клавиатурой словно разумные обособленные существа, живущие собственной жизнью. Кибер не смотрел ни на них, ни на экран, вежливо повернув крупную голову к начальнику.
– Если до этого дня Сирил Родер никогда не пересекался с военными и никогда не встречался с сержантом Романом Эркина, то как могло получиться, что эти двое действовали заодно? – Аридзима мерил кабинет шагами, рассуждая вслух.
– Вы недооцениваете современные средства общения, – размеренно проговорил русский. – Они могли познакомиться где угодно. В эротическом чате. В виртуальном клубе любителей стрельбы из пневматического оружия.
– Принято, – кивнул шеф, – Тогда чем эти двое могли так напугать Китано, что он вызвал подмогу?
– Они могли вообще не пугать Рейке, – кибер, не глядя на экран, прокрутил заново запись встречи Китано и двух его визави. – Судя по чисто физиологическим симптомам у него могли быть очередные серьезные неполадки с головой. Он мог сенсоры перепутать.
– Не думаю! – Аридзима присел на край стола и сплел пальцы на колене. – Китано был одним из команды техников, которые осматривали обломки самолета. Эркина служит в той же части, что и устраивавшие слежку недоумки. Это все части одной головоломки… Этот Сирил Родер может быть и случайный прохожий, но встреча Китано и Эркина не случайна. Увеличь мне вот этот момент… вот. Китано изумлен, он видит этого военного не впервые.
– И считает своим долгом немедленно вызвать помощь. – Джайк развернулся к шефу. – Можно отследить традиционные сетевые маршруты их обоих… их троих. И посмотреть пути пересечения. По крайней мере, через почтовые боксы они никогда не имели контактов. Эркина крайне мало пользовался сетевыми сервисами, проверить его ящики было нетрудно.
Аридзима отклонился назад, дотягиваясь до ящика стола, вынул яркий снимок роскошного персидского кота и протянул Джайку.
– Это было у Китано в нагрудном кармане.
Русский помедлил, разглядывая фото, сел вполоборота к комму и несколькими беглыми комбинациями на клавиатуре вызвал на экран электронный альбом, выбрал групповой снимок и откинулся в кресле, открывая шефу обзор. На снимке трое молодых людей, развалившись на диване, салютовали бутылками в объектив. На коленях одного из парней с полной неудовольствия мордой сидел тот же самый черепаховый перс.
Аридзима довольно хмыкнул.
– Отлично. Учитывая тот факт, что нежной любви к животным у Китано не наблюдается, можно предположить, что снимок он имел при себе как некий условный знак?
– Можно предположить, – кивнул кибер-хакер.
– Значит, имеет смысл проследить полный маршрут его перемещения по городу… как минимум за сегодняшний день.
Шеф Особого отдела не сомневался, что русскому не было решительно никакой нужды делать официальный запрос в отдел внутренней безопасности для получения необходимых логов, однако Джайк потрудился провести процедуру по всем правилам.
На трехмерной карте города потекла цветная лента, кое-где перехваченная узелками хронометража.
– Разве что может быть… здесь и здесь, – Джайк выхватил два участка. – Ни что иное, как многославная Катуга, бар "Вараби"… он просидел там больше часа.
– Известное место.
– И полчаса – гораздо менее объяснимых полчаса! – на станции 38джей-Санджимо. К сожалению, вне зоны камер социальной службы.
– Знал где остановиться… – процедил Аридзима.
– Я думаю, что Рейке не предпринимал ничего особенного для обеспечения секретности. Вполне вероятно, что он никаких дурных последствий просто не ждал. В любом случае достаточно послать человека на станцию, чтобы точно выяснить, как именно Рейке провел эти полчаса.
Аридзима неторопливо прошел до своего места, уселся и со вкусом закурил.
– Проработай мне сетевые контакты всех троих. Если медики не ошибаются в своих прогнозах, то суток через трое Китано сам все нам расскажет… но лучше бы получить информацию раньше!
###
– Ба! Какие гости… – Бентен похлопал по хромированному боку неуклюжую на вид потрепанную авиетку военного образца и оглянулся на своего подопечного, выбирающегося из машины.
Лэнсера сама конструкция заинтересовала явно гораздо больше того, кто на ней приехал. Он с любопытством обошел экзотическое транспортное средство вокруг и присел на корточки, рассматривая решетки антигравов, заменяющих авиетке привычные ему колеса.
– Странная штука, – с оттенком уважения в голосе пробормотал пилот, – В городе они, вроде бы, были другие?
– Да, немного поизящнее! – расплылся в улыбке Бентен, – Но зато эту модель можно смело считать неубиваемой… вещи Джайка такие же основательные, как и он сам.
Лэнсер вспомнил вчерашнее рыжее чудовище и задумчиво кивнул:
– Да… пожалуй! Он твой друг?
– Да. Помимо того, что начальник.
– Начальников у тебя – пруд пруди. Хотя лучше Джайк, чем этот ваш Чингиз-хан местного разлива…
Выражение лица Бентена стало несколько беспомощным. Он улавливал, что сказанное просто обязано было быть значимой шуткой, но на это его образования не хватало. Кто такой Чингиз-хан Бентен не знал, но предпочел замять этот момент.
– Джайк гонял бы нас с Сенгоку, даже если бы не был старшим в группе… Характер у него такой… Подходящий. Не иначе как с инспекцией прибыл! Посмотреть, чем это мы тут занимаемся.
– То есть, на данный момент, он, скорее всего, уже разбудил Сенгоку, – с глубоким сожалением в голосе заметил пилот.
– Тебе осталось только жалобно попросить меня не подниматься наверх! – едко фыркнул Кането, подключая сигнализацию и неторопливо направляясь в сторону лифта из гаража.
– Вот еще! – Лэнсер носком нового ботинка слегка попинал бронированный бок авиетки и за пару шагов нагнал своего охранника, – Скорее я действительно попрошу на ужин его язык в маринаде. Ты, кажется, предлагал. Не уверен, что это съедобно, но, по крайней мере, он будет вынужден заткнуться.
Запах в маленькой квартире стоял умопомрачительный. Пахло мясом и специями, из района кухни доносился ровный стук ножа о разделочную доску.
– Неужели Джайк уловил твое пожелание псионически… – Бентен торопливо разулся и заглянул в комнату. Сенгоку сидел перед голо-V и отстреливал световым пером мечущихся в сфере виртуальных противников. На Бентена он даже не посмотрел, молча помахав в его сторону свободной рукой.
Бентен картинным жестом схватился за сердце.
– Гоку! Сердце мое. Покажи язык.
– Ч-чего?! – оторопел японец, ради такого случая позабыв про свой тир.
– Эх. Не повезло, – констатировал Лэнсер, входя в комнату. – Видать, не силен я в телепатии.
Сенгоку на минуту отложил перо и одарил новоприбывших долгим сочувственным взором.
– Ясненько. Что пили? Или ты, оторва, с ним джоком поделился?
Кането снял куртку, повернулся к пилоту и с сожалением развел руками:
– Вот так все лучшее в наших мечтах называют наркотическим бредом… а целую минуту я считал, что счастье возможно.
С чем и исчез в коридоре.
Лэнсер пожал плечами, дохромал до дивана, упал на него и с наслаждением вытянул ноги.
– Этот разочарованный в счастье болтун озаботился тебя накормить? – спросил японец, возвращаясь к прерванному занятию.
– Угу! – Иронически усмехнулся Лэнсер. – И накормить, и напоить… и развлечь по мере сил и возможностей.
– Могу себе представить!
– Да что ты?! – Немедленно отозвался от дверей Бентен. – И что тебе представляется?
– Дай подумать… – Сенгоку метко уложил еще двоих. – Для "Грешников" было, пожалуй, рановато… для "Приюта Меркурия" ты слишком прилично оделся… надо полагать, что это был "Ночной пляж". Хотя там днем скучновато.
У Бентена заметно вытянулось лицо.
– Господи, Гоо-ку, я не подозревал, что такое неиспорченное существо как ты знает такие неприличные места.
– "В молоко", малыш. Я просто обязан знать, где в этом городе можно найти тебя, если ты решишь развеяться на свой вкус. Кстати, тебя разыскивал по стационарному комму какой-то блондинчик. По-моему, он был мне не рад.
– С чего бы ему обрадоваться, у него хороший вкус.
– Чего, увы, не скажешь про тебя.
Пилот с преувеличенной заинтересованностью смотрел в окно и очень старался не рассмеяться. Это ему даже удавалось – сказывалась длительная практика.
– Иеро, – мощный бас с кухни легко перекрыл все остальные звуки. – Идите сюда. Это у них надолго.
– А можно не сейчас? Я непременно хочу дослушать. В конце концов, это – неотъемлемая часть местного быта…
Что именно "это" – он уточнять не стал, но оба дуэлянта почему-то сочли за лучшее заткнуться.
В масштабах крошечной бентеновской квартиры Джайк был явлением неординарным. Во всяком случае, заслонить собой дверной проем – весь, сверху донизу и практически по всей ширине – для него труда не составляло. Пилот едва узнал вчерашнего монстра: обшарпанный бинокуляр сменился обычными с виду темными очками, шрамы таинственным образом исчезли, а волосы, правда, оставшиеся неправдоподобно рыжими, были аккуратно зачесаны назад. В таком виде Джайк выглядел вполне респектабельным гражданином, на фоне которого остальные два кибера смотрелись буйной молодежью. Легко можно было бы ожидать, что под шагами такого гиганта должен сотрясаться пол, однако двигался Джайк удивительно легко и практически бесшумно. Диван только жалобно всхлипнул, приняв на себя такой немалый вес, а Лэнсер был вынужден невольно отодвинуться.
Видимо, появление начальника оба полицейских восприняли как некий условный сигнал, потому что Сенгоку немедленно отложил игрушку, а Бентен тут же уселся рядом с ним на ковер в позе андерсеновской русалочки, и оба выжидательно уставились на Джайка.
Рыжий верзила ухмыльнулся и подался вперед, демонстративно вперив взгляд в младших сотрудников.
– Ну. Чего смотрим? Неужели ожидаем, что я вот прямо сейчас все объясню и расскажу подробно? Зря ждете.
Сенгоку разочарованно вздохнул.
– Практически ничего нового за это время не всплыло. Так что продолжайте в том же духе. Разве что приложите немного усилий для того, чтобы эти лохи вас хотя бы не теряли. Войдите в их положение…
– Только после лоботомии! – Буркнул Гоку.
– Так вот, – пропуская реплику японца мимо ушей, продолжил Джайк. – Ваша задача заключается в том, чтобы дать им шанс проявить свои намерения. Людное место их в этом плане не заинтересовало, значит надо попытаться с менее оживленными местами прогулок.
Лэнсер поерзал на диванных подушках и вдруг спросил:
– Слушайте, а с чего вы вообще взяли, что эта слежка связана со мной?!
Бентен в некотором замешательстве пожал плечами – ответ на вопрос для него самого тоже не был очевидным. Особенно учитывая, что за их прогулкой с Иеро действительно никто не следил... или делал это так искусно, что гордящийся своим профессионализмом киберполицейский слежки не заметил. Бентен решительно отмел эту версию, как несостоятельную и унижающую его мастерство, и с надеждой посмотрел на старшего. Джайк отмахнулся от вопроса как от несусветной глупости.
– А это вопрос максимальной вероятности, Иеро. До вашего появления никому просто не приходило в голову следить ни за Сенгоку, ни за Бентеном. То есть приходило, конечно... но немного по-другому.
Сенгоку коротко хохотнул, явно вспомнив нечто необычайно забавное. Бентен покосился на него с яростью и тут же отвернулся, демонстрируя полное безразличие к происходящему.
– В общем, прошу я вас об одном... Иеро, имейте в виду, что охота идет, скорее всего, на вас. Бентен, не усердствуй сверх меры, тебя страхуют, а если ты прикончишь подозреваемого раньше времени, мы опять ничего не узнаем. Всем все ясно?
###
Подушка была в меру мягкая и упругая, отрывать от нее голову не хотелось. Лэнсер и не отрывал - просто чутье подсказало ему, что в комнате кто-то есть, и он раскрыл глаза, хотя беспокойства это присутствие не вызывало.
Бентен сидел на полу перед коммом - не по-японски, как можно было бы ожидать, а широко расставив босые ноги и опираясь локтем на коленку - и что-то читал с экрана. Двинул рукой, видимо отдавая какую-то команду, задумчиво сгреб со спины белые пряди волос и принялся задумчиво их теребить. Лэнсер сморгнул - на облегающем тонком джемпере на уровне лопаток у полицейского красовалась приличных размеров дыра. Нет, не художественный вырез а именно дыра с неровными рваными краями.
Бентен мотнул головой, снова рассыпая волосы по спине, потянулся и встал. Пилот понял, что дыра ему не померещилась - хотя бы потому, что она была далеко не единственной.
Самая красочная прореха находилась на бедре - как раз там, где Лэнсеру это было наиболее хорошо видно. При движении края ткани расходились, обнажая кожу. Чуть ниже по уровню шва красовалась дыра поменьше, являвшая любопытному взору гладкое колено.
"Ничего себе домашний костюмчик – для такого-то пижона! Что у него целых штанов не нашлось?" – мысль о том, что этот костюмчик был выбран ради него, Лэнсер затолкал с самый дальний угол сознания и запретил ей даже нос высовывать. Более того, постарался себе внушить, что сексуальные предпочтения Бентена должны его волновать меньше всего на свете.
Ну, мало ли, в чем он тут ходит? Его квартира, в конце концов… Чего – точнее, кого?! – ради он должен менять свои привычки?
Кането, кстати, и не подозревал об этом эмоциональном внутреннем монологе. И брюки с джемпером в модном два сезона назад стиле "лоу треш" – дань моды замашкам нижнеуровневых жителей – надел вовсе не для того, чтобы шокировать несчастного гостя. Он уже почти закончил изучать предложенные Джайком маршруты для сегодняшней прогулки, когда почувствовал спиной взгляд проснувшегося Лэнсера, но решил проявить тактичность и не мешать человеку свыкаться с реальностью в одиночестве. Тем более, что его никто не собирался окликать. Бентен тихо выключил комм и двинулся на кухню… в общем, даже не затем, чтобы приготовить завтрак (все необходимое Джайк привез еще вчера, и готовые продукты тихо дожидались своего часа, разложенные по ячейкам термошкафа), а просто потому, что больше идти было некуда. Ну не возвращаться же снова в спальню.
Пилот явился нескоро. Предварительно он почти целый час плескался в ванной (впервые за время пребывания в этой квартире), и на кухню прибрел с купальной простыней в руках – вытирал мокрые волосы. Бентен отставил вторую за утро чашку чая и поманил гостя за собой.
- Там есть удобная сушилка.
Повинуясь приглашению, Лэнсер послушно встал обратно в душевую кабинку и вскинул руки, пытаясь удержать взметнувшуюся от воздушного потока гриву. Бентен отрегулировал мощность и температуру и сел на пол, глядя на смутно виднеющуюся через пленку фигуру в ореоле дымчатой шевелюры.
- Выключай…
Лэнсер шагнул через порожек и саркастически хмыкнул, разглядывая в зеркале свое отражение. Сушилка была настроена на создание прически… ну, романтически настроенные японцы наверное называли это как-нибудь вроде "махровая белая хризантема" (пилот задумчиво посмотрел на виднеющееся в зеркале отражение бентеновской головы), но практичный Лэнсер предпочитал именовать подобное безобразие "вспугнутая швабра".
Кането за спиной невежливо хихикнул.
- Тебе смешно? – язвительно поинтересовался пилот, - А мне все это расчесывать!
Бентен встал с пола, и достал из стенного шкафа баллончик спрея.
- С этим проблем не будет. На этой прогулке я буду идти рядом с очень аккуратным мужчиной.
- Вполне достойным того, чтобы его охранял офицер Киберполиции? – не удержался от шпильки пилот.
- Именно, - невозмутимо ответствовал Бентен.
Охранник и его подопечный посмотрели друг на друга и неожиданно для самих себя рассмеялись в голос.
###
Вопросы экологии в стране курировали Императрицы. Может быть, их внимания и не хватало на каждый уголок огромной империи, но в столице близость хозяйской руки ощущалась ясно. В первую очередь это хорошо чувствовали на собственной шкуре те организации, которым не хватало сноровки хорошо скрывать свои грешки по части некачественной утилизации отходов. А уж количество парков и мелких зеленых оазисов в Эдо просто не поддавалось исчислению, и радовало горожан - понятно, кроме тех владельцев престижных участков уровней, которым вежливо и постоянно напоминали о той минимальной площади, которую они обязаны бесплатно отвести под зеленые насаждения.
Парк Ханаоки, расположенный в полукилометре от дома Бентена, мог поспорить своей запущенностью с какой-нибудь приграничной лесополосой - но именно это и являлось его изюминкой. Начиналось все, разумеется, с банальной нехватки денег у района на регулярное проведение работ по благоустройству парка. Но как только выяснилось, что неухоженный вид дремучих некультивированных зарослей привлекает гораздо больше посетителей, чем подстриженные газоны и художественно сформированные кроны деревьев, как администрация непринужденно сделала вид, что в этом и состояла задумка, повысила входную плату и даже регулярно обсуждала возможность запустить в парк кибернетических зверушек. Останавливало только одно - ловкость городских мошенников не оставляла сомнений в том, что дорогостоящие звери быстро исчезнут.
Лэнсер только брови приподнял, когда Бентен не стал привычным жестом проводить запястьем у кассоприемника, а полез в карман за кредиткой. Пилот уже успел отследить примерную разницу в суммах, которые оплачивались с вшитого чипа и с карточки, и мысль о том, что за вход в лес нужно столько заплатить, привела его в веселый ужас.
- Это вроде платы за риск заблудиться?
- Настоящая романтика дешевой не бывает! - в тон ему ответил полицейский.
- Романтика? - пилот усмехнулся. - Ну-ну... В свое время я бы охотно заплатил за то, чтобы от подобной романтики меня избавили!
Впрочем, на этом экскурс в дебри собственной биографии он счел законченным и неторопливо направился по дорожке, в трех метрах от входа начинавшей успешно имитировать лесную тропинку. Бентен не стал напоминать подопечному о правилах поведения при взаимодействии с телохранителем - в силу все той же уверенности, что охраняют сейчас их обоих. И, скорее всего, весьма неплохо.
Догнав Лэнсера, кибер пошел рядом, едва не касаясь плечом плеча.
- Хочешь посмотреть на самое парадоксальное место в этом районе?
Пилот ответил не сразу, с интересом разглядывая псевдо-дикие заросли, среди которых время от времени обнаруживались вполне цивилизованные площадки, с удобными на вид скамейками и беседками, стилизованными век под двадцатый.
- А что ты имеешь в виду под "парадоксальным местом"? - Рассеянно осведомился наконец Лэнсер, остановившись напротив очередной такой площадки. На одной из скамеечек сидела молодая дама в деловом костюме и с ноутбуком на коленях. Возможно, она пришла сюда поработать на свежем воздухе, но вместо того, чтобы смотреть в экран, мечтательно разглядывала какой-то куст, весь покрытый мелкими фиолетовыми цветами.
- Это проще показать, чем объяснять словами, - Бентен тоже посмотрел на даму, тихо усмехнулся, задумчиво пнул носком ботинка мелкий камешек и сунул руки в карманы.
- Ну, если ты считаешь, что нам с тобой недостаточно парадоксов - пошли, покажешь... - Лэнсеру прогулка в лесу совершенно не казалась ни романтической, ни, тем более, парадоксальной, но почему бы и не гулять именно здесь, если уж все равно указанием свыше велено гулять...
Некоторое время спустя, Лэнсер понял, что народу в этом парке гораздо больше, чем кажется. Просто петляющие тропинки были проложены с умыслом и гуляющие не видели друг друга - это был настоящий зеленый лабиринт, тщательно продуманный ландшафтными дизайнерами.
- Интересно, как наши дорогие друзья будут выкручиваться, если, конечно, вообще появятся? - без особого интереса спросил пилот. Почему-то гипотетическая слежка его на данный момент практически не волновала.
- Уже появились, - Бентен машинально сорвал и надкусил молодой листочек. - От самого дома ведут.
- И что? - заинтересовался Лэнсер. - Думаешь, сейчас они вдохновенно ползают по кустам? Малопривлекательное занятие, насколько я знаю...
- Ну, они не ради удовольствия это делают! - фыркнул полицейский. Кажется, попытки подопечного язвить на тему их положения вызывали у него бурное веселье. Во всяком случае, легкомысленный тон он охотно поддержал. - Опять же, тот, кто рекомендовал нам это место для прогулки, наверняка знал, что делает.
- Ты когда-нибудь пробовал ползать по кустам следом за кем-нибудь? - спросил пилот. - Особенно, если кусты густые и местами колючие?
- Нет, слава Богам! - засмеялся полицейский, повернулся к подопечному и лукаво сощурился. - Только по воздуховодам и канализации.
- А-а, - протянул пилот. - Ну, я не в курсе, как там, в канализации дело обстоит, но вот тихо ползать по кустам - это талант надо иметь... И некоторый навык. Думаешь, у них этот навык есть?
- На данный момент они просто идут за нами по дорожке. И выжидают, пока мы уйдем за следующий поворот, - Бентен запрокинул голову и сощурился на пробивающиеся сквозь ветки солнечные лучи.
- Ты их видишь? - искренне удивился пилот.
- Мне сказал об этом Джайк.
- А он-то откуда знает?!
Кането захохотал.
- Знаешь, увидев в сети кадры из собственной ванной, я не удивлюсь. Просто потому, что, кажется, не знаю места, куда у Джайка нет доступа... ну разве что может какие-нибудь секретные архивы спецслужб да Дворцовый купол. Хотя на этот раз все, скорее всего, очень просто - он подключился к сети спутникового наблюдения... Он говорит - я верю, что так оно и есть.
Лэнсер кивнул. Сообщение его не порадовало, оставалось только надеяться на то, что всем своем всемогуществе Джайк - существо тактичное.
За очередным поворотом заросли расступились, открывая узкую и длинную аллею, в конце которой виднелось открытое пространство. Растительность по краям дорожки была столь плотной, что казалась непроходимой стеной, а там впереди, где кончался зеленый тоннель, солнце словно отыгрывалось за вынужденный полумрак под густыми кронами, и расплавленный золотой поток вливался вглубь аллеи, ослепляя случайного зрителя.
- Идеальное место для засады, - весело сообщил пилот в пространство.
- Странно... хотя - нет, так и должно быть, - пробормотал полицейский.
Лэнсер посмотрел на него выжидающе.
- Наши преследователи отстали. Значит, на том конце нас ждет нечто интересное... Давно пора. Что ты обычно делаешь, когда на тебя нападают превосходящие силы пешего противника?
- Как это ни пошло - делаю ноги, - философски пожал плечами пилот.
- Не могу не одобрить, - кивнул полицейский, - Но пока это будет возможно – держись возле меня.
Пару сотен метров они шли в молчании. Лэнсеру все время казалось, что Бентен испытывает искушение отбросить внешнюю невозмутимость и прыжками понестись вперед, но, вопреки этому ожиданию, Бентен шел совершенно спокойно, даже с ленцой, так и не вынув рук из карманов.
Мужской силуэт появился на дорожке в какой-нибудь полусотне метров от них, когда они уже почти вышли из-под тени деревьев. Точнее, сначала они услышали треск и шорох проламываемой зеленой стены, новое действующее лицо явно не пыталось обеспечить эффект неожиданности, но несмотря на это Бентен продолжал размеренно вышагивать по пыльным плиткам из песчаника, словно это появление никак его не касалось. Смотреть против света было неудобно, но пилоту и не нужно было подробностей, чтобы понять, что намерения нового действующего лица не отличаются дружелюбием. Правда, судя по положению рук, их не собирались расстреливать с близкого расстояния и скорее рассчитывали на рукопашную.
"Началось. Вот и повод оценить моего охранника в действии!" - почему-то весело подумал Лэнсер, и тут же новый шум за спиной проинформировал о том, что встреча обещала быть многолюдной.
- Бентен, сзади, - ровным голосом проинформировал он, оглянувшись, и остро сожалея об отсутствии в руках чего-нибудь огнестрельного. Может быть, полицейский и был хорошим бойцом, но пятеро на двоих, один из которых безоружен - это чересчур. Нет, конечно, пилот держал в уме заверения о том, что их надежно охраняют, но поскольку сам присутствия этой самой охраны не ощущал, то оптимизм в подобной ситуации считал опасным излишеством. Хуже всего было испытывать это гнуснейшее чувство собственной бесполезности. Нет уж, извините, пассивным участником драки Лэнсер быть не привык, но и руками против ножей орудовать более чем несподручно... эти чертовы примитивные ножи, наверное, будут популярны и в каком-нибудь 45 веке, даже если люди научатся к тому времени убивать друг друга взглядом!
Пока пилот предавался этим саркастическим размышлениям, первый гость решил перейти к активным действиям и молча схлестнулся с полицейским. Столкновение оказалось коротким, но прежде чем Лэнсер решился оторвать взгляд от почему-то не торопящейся напасть четверки, чтобы выяснить, за кем осталось поле боя, как его похлопали по плечу, и Бентен, немного деревянным голосом, произнес:
- Есть предложение сместиться на десяток метров вперед, не возражаете?
Пилот не возражал. Самое интересное, что и ребята сзади тоже не возражали, разве что лица их с момента падения самого неосторожного на мелкий гравий дорожки с перебитым кадыком приобрели немного иное выражение - если сначала это было ожидание неплохого развлечения, то теперь Бентен явно перешел в разряд людей, которым по мнению этих дружелюбных парней не следовало заживаться на этом свете.
Кането поддел носком ботинка оставшийся бесхозным нож и хитрым движением заставил его взлететь до высоты, на которой пилот без подсказки поймал нежданный, но очень своевременный подарок.
- Побудь у меня за спиной, их должно быть больше, - попросил полицейский вполголоса, словно эта предосторожность могла остаться секретом от нападающих. И в ту же минуту дешевенький комм на руке у одного из парней - из тех гражданских моделей, у которых слова вашего собеседника не льются вам прямо в ухо, а во всеуслышание доносятся из динамиков, если владелец поленился вложить на место наушник - ожил, и прозвучал вполне отчетливый приказ:
- Ну что вы там возитесь! Живее!
И они перестали возиться.
Вопреки ожиданиям Бентена, у выхода с аллеи их почему-то никто не ждал, поэтому Лэнсер имел возможность остановиться и следить за развитием отношений между полицейским и четырьмя громилами. И напоминало все это старый китайский боевик, где тесные контакты бойцов подчинены не тактике боя, а командам режиссера, имеющего свои представления о соотношении логики и эстетики. Бентен отступал под дружным натиском, но, к безоговорочному одобрению пилота, был действительно очень хорош - то ли нападающие и не стремились его достать по-настоящему, то ли сильно уступали белокурому красавчику в мастерстве, но за те несколько шагов, которые оставались им до конца аллеи, полицейский не пропустил ни одного серьезного удара, несмотря на довольно слаженную атаку. Если у него и было при себе какое-нибудь оружие, то пользоваться им полицейский не спешил - Бентен предпочитал в качестве оружия и щита собственные руки и ноги... впрочем, скорее все-таки щита, чем оружия - скользящие блоки раз за разом отводили в безопасную сторону адресованные полицейскому выпады. Было очевидно, что их гонят как диких зверей – а Бентен позволяет себя гнать. Ничем иным нельзя было объяснить, почему же изрядно обиженная действиями полицейского четверка не догадывается обойти одинокого противника с флангов, а вынуждена тесниться в узком проходе, мешая друг другу.
Аллея приводила к краю уровня. Лэнсер первым вышел из-под зеленого навеса и в полной мере оценил обещанную полицейским парадоксальность: цветущие кусты скрывали высокую ажурную ограду, за которой на дне обрыва раскинулся техногенный пейзаж нижнего уровня Эдо. У самой решетки в нескольких метрах от аллеи стояла женщина и с беспокойством смотрела на все приближающуюся драку.
- Мадам, я бы посоветовал вам удалиться, - начал было Лэнсер, неприятно удивленный присутствием на арене боевых действий явно постороннего человека, но закончить фразу не успел.
Натиск атакующих внезапно усилился, а Бентен почему-то все не торопился расправиться с ними так же эффективно, как с первым, и когда действие приблизилось к Лэнсеру почти вплотную, полицейский вместо того, чтобы нанести очередной удар своему противнику, резко развернулся и замахнулся на своего подопечного. Пилот успел обреченно подумать о том, что уж он-то точно не увернется от этого удара, и что хваленая охрана весьма специфически понимает приказ оберегать его от неприятностей, как восторг битвы сменился на лице Бентена выражением изумления и муки, и беловолосый красавец, что-то простонав по-японски, закатил глаза и медленно осел на землю.
###
Дальнейшие события развивались с невероятной быстротой.
Ошеломленный внезапным выходом из строя своего противника, один из бандитов машинально продолжил атаку – но Лэнсер совершенно не собирался дожидаться, пока его хладнокровно прирежут. Более того, собирался по возможности внести наконец свой вклад в происходящее и прирезать кого-нибудь сам. Не то чтобы пилот был такой уж кровожадный, просто он отдавал себе отчет, что на бескровные заигрывания с разъяренной четверкой у него не хватит ни сил, ни сноровки, и потому единственным разумным решением было вывести из строя как можно больше оппонентов. Однако не успел он отскочить, дабы не споткнуться о неподвижное тело своего недавнего защитника, выставить блок и с силой лягнуть одного из решившихся-таки на обходной маневр бравых парней, как ситуация изменилась еще раз, и снова не в лучшую сторону.
За решеткой откуда-то снизу с шипением всплыл небольшой флаер. Четверка, повинуясь гортанной команде одного из нападающих, немедленно остановилась, опустив ножи. Лэнсер уже начал прикидывать, не является ли это той самой обещанной внешней охраной – весьма желательное появление! – как из-за сдвинувшейся двери на дорожку не слишком браво повыпрыгивали еще трое в штатском и встали неподалеку. И проклятая баба все стояла и спокойно взирала на происходящее, как ни в чем не бывало. Никаких эмоций на ее лице больше не отражалось, даже недавнее беспокойство бесследно испарилось, и стоило Лэнсеру с проклятиями отметить про себя это обстоятельство, как ему внезапно и совершенно не вовремя стало не до драки. Потому что когда твоя голова наполнена кипящей болью, а пришедшее из ниоткуда ясное понимание сообщает о стоящем перед тобой инсэнте – не просто стоящем, а только что попытавшимся приказать Бентену тебя угробить – как все остальные проблемы резко отходят на задний план.
Женщина у ограды была инсэнтом – это не подлежало сомнению. И почему-то она боялась пилота значительно больше, чем пилот ее. Почему – Лэнсер сообразить не успел. И даже осознать, что он делает – тоже не успел. Четверка и трое в штатском неторопливо заняли позиции, отрезая пилоту путь обратно, к алее, штатские уже извлекали на ходу какое-то неизвестное Лэнсеру оружие, но ему это было безразлично. Он просто повернулся спиной к атакующим, и, перехватив поудобнее трофейный нож, метнул его в виновницу происходящего. И одновременно с этим осознал, что "первобытный" метод убийства был лишним. Нечто неопределимое, долго ждавшее в нем своего часа и припасенное именно на такой случай, вырвалось на свободу, заставив Иеро почувствовать себя камнем, брошенным в воду, от которого по сиреневому свечению расходятся круги. Пилот почти увидел волну сиреневого света, накрывшую инсэнта, и женщина упала, даже не попытавшись увернуться от ножа.
###
Помощник майора Акуры заблаговременно занял свой пост на смотровой площадке на краю уровня – как только ему доложили, куда именно направляется Регент со своей охраной. Даже если бы сюда кто-то и забрел, кроме намеченной жертвы, то скорее всего не обратил бы особого внимания на прилично одетую даму, любующуюся панорамой района Хоккайдо.
План был прост и эффективен – если этот непомерно крутой кибер из Особого отдела просто отправит Регента в нокаут до того, как тот сможет высунуть нос из-под своего щита, то проблема будет решена. Не дать этой твари прийти в себя в дальнейшем будет уже проще простого.
Ничто не предвещало такого провала – кибера удалось взять под контроль легко. Но, вместо того, чтобы выполнять приказ Помощника, полицейский потерял сознание. И почти сразу после этого Помощник увидел, как раскрывается кокон щита Регента, и осознал, что вся затея провалилась. И никаких средств для спасения на этот случай у Акуры для Помощника не предусмотрено.
В этот момент майор Императорской армии Акура, техник Особого отдела полиции Рейке Китано, менеджер крупной торговой сети Сирил Родер и еще несколько десятков человек по всему мегаполису вздрогнули от острого и мучительного приступа невыносимой головной боли.
И грустно и задумчиво улыбнулся склонившийся над книгой в тени деревьев дворцового сада историк-лингвист при Малом дворе Его Императорского Высочества принца Сэйхиро, господин Дайсуке Токудайдзу. Начиналась новая эра. В этом Господин Лингвист был абсолютно уверен.
###
Девушка в "текучем" камуфляже бесшумно вынырнула из зарослей и бросила Сенгоку приемник от видеожучка. Полицейский сдержал приступ раздражения и со щелчком вложил чип в разъем на наручном комме. Этим его могли бы снабдить и пораньше, не заставляя довольствоваться скупыми докладами лучше технически оснащенных временных коллег по заданию или не слишком подробными рассказами Джайка, которые, строго говоря, адресовались не ему, а Бентену. Самого приятеля Сенгоку увидел только сейчас - белокурая краса и гордость киберполиции демонстрировал блестящую технику ратаку-до против четверых агрессивно настроенных молодцев. У жучка угол обзора был невелик, и кроме этой четверки иных противников у Бентена пока видно не было, так что Сенгоку мог вздохнуть спокойно. Если только эта четверка - не киберы, а этого в докладах не оговаривалось, то причин волноваться за приятеля не было, и все же на душе у японца было муторно. Девушка дернула его за рукав и жестом предложила переместиться поближе к месту действия. Сенгоку кивнул и снова раздраженно дернул уголком рта, наблюдая, как девица беззвучной тенью скользнула вперед, не потревожив ни одной лишней веточки.
Собственно, именно поэтому офицер Особого отдела полиции Конран Сугеро и вынужден был держаться арьергарде - как и предполагал ехидный пилот, бесшумно двигаться в зарослях надо было уметь. Стройная малышка из Императорской службы безопасности это умела. И с десяток ее коллег, рассыпавшихся по парку в районе предполагаемых боевых действий, тоже умели. А он, Сенгоку, который уложил бы ту зарвавшуюся четверку одной левой, ползал по кустам с грацией покалеченного робота и с трудом сдерживал рвущиеся из глубин души матюги. Впрочем, сейчас по всей вероятности его неумение было не так важно, иначе его не пригласили бы приблизиться.
Бежать, не отводя глаз от монитора комма, было чертовски неудобно. Сенгоку спотыкался, еле успевал отводить лезущие в лицо ветки и матерился уже в полный голос, но теперь это уже не имело никакого значения, потому что на экране происходило нечто дикое. Бентен сначала явно сошел с ума, но довести до конца безумную идею прибить пилота самостоятельно не успел и уже лежал на дорожке, не подавая признаков жизни. Пилот в свою очередь тоже подвинулся рассудком и непринужденно уложил трофейным ножом непонятно каким образом оказавшуюся поблизости постороннюю женщину, а теперь собирался отмахиваться голыми руками от уже семерых нападающих. И один из этих нападающих уже наводил на чокнутого иномирянина военный парализатор - но тут Сугеро вывалился из кустов и понял, что больше жучок ему не нужен, потому что все можно увидеть собственными глазами.
Невезучие похитители бросили затею получить в свое распоряжение пилота и с энтузиазмом, возможным только при спасении собственной шкуры, бросились врассыпную. Исбэшный спецназ времени не тратил и красиво драться тоже не собирался - несколько выстрелов из парализаторов казались наилучшим решением проблемы. Сенгоку имел другие взгляды на жизнь, и того бандита, который имел несчастье броситься в его сторону, встретил мощным и не менее эффективным ударом в челюсть, вложив в него все свое раздражение на сегодняшний дурацкий рейд.
###
По неизвестной Сенгоку причине, никто из исбэшников даже не попытался подойти к пилоту. Прибыло еще два флаера, куда с завидной оперативностью загрузили обездвиженных бандитов, даму уложили на гравиносилки, и над ней уже хлопотал медик, но вокруг распростертого на земле Бентена и присевшего возле него на корточки пилота словно образовался магический круг, который никто из спецназа не смел нарушить.
Пилота это не смущало - не обращая внимания на происходящее вокруг, он уложил голову Бентена себе на колени, потрогал пульс на шее, приподнял веко, вздохнул и попытался взять своего охранника на руки.
- Эй, не торопись... - Сенгоку отцепил с пояса портативный медицинский сканер и тоже опустился рядом с другом, - Давай-ка посмотрим, что это с ним.
- В обмороке он, в самом обычном, - ответил пилот, но, тем не менее, опустил безвольно обмякшее тело Бентена обратно на землю.
Сенгоку даже не сразу нашелся с ответом и автоматически продолжил начатое движение, проводя сканером вдоль грудной клетки все еще бесчувственного друга.
- Что значит - в обмороке... с чего?!
- А вот этого я точно не знаю... Предполагаю, конечно, но это как-то все странно. Ну, что там показывает твоя техника?
Сенгоку с сомнением закончил осмотр, покрутив прибором вокруг головы Бентена, хмыкнул и решительно похлопал друга по щеке.
- Эй... красуля... подъем! - Бентен не пошевелился.
Лэнсер зевнул, поднялся на ноги и чуть покачнулся, глядя сверху вниз на обоих киберов.
- Хм… ладно. - Сенгоку вытащил из аптечки на поясе инъектор и прижал к шее Кането. Раздалось короткое шипение, и белокурый красавец дернул головой, все еще не раскрывая глаз.
- Ну, по крайней мере, ты не прикидываешься! - ворчливо буркнул японец, упаковывая технику обратно в футляр и с недовольным кряхтением поднимая друга, - Тяжеленный-то, черт... ну что, пошли что ли.
Пилот еще раз зевнул.
- Куда пошли?
Японец мотнул головой в сторону одного из флаеров.
- Надо же отвезти его до медиков. Да и тебе не мешало бы прилечь. Дойдешь сам?
Пилот фыркнул:
- Дойду, ничего со мной не сделается. Который из флаеров наш?
Словно в ответ на заданный вопрос, из салона одной из машин выглянула уже знакомая Сенгоку девушка и помахала им рукой.
- Давайте сюда!
Уже на ходу, Лэнсер поинтересовался у Сенгоку:
- А это-то кто? Пресловутая ИСБ или еще кто-нибудь сильно заинтересованный?
- Они самые... императорские самураи, - голос японца был странно сдержан. Пилот помотал головой, пытаясь стряхнуть сонливость. Судя по всему, на какое-то время ему это удалось.
- Ага. Жизнь становится все интереснее. Хотел бы я знать, этим-то что от меня надо.
Полицейский пожал плечами, насколько ему позволяла ноша.
- Они тебе сами все расскажут.
- Что-то мне в это не верится, - заметил пилот. - Но, сдается мне, мое мнение о них их довольно мало интересует.
Во флаере для Бентена уже приготовили ложе - носилки занимали всю середину салона, но для сидящих вдоль стен пятерых сб-шников в поблекшем камуфляже и Лэнсера с Сенгоку места вполне хватало. Девушка, взглядом попросив разрешения у полицейского и пилота, и получив в ответ одинаковое недоумение, протянула руку и смахнула с лица Бентена испачканную белую прядь.
Иеро уселся поудобнее, закинул ногу на ногу, и, чтобы не уснуть, принялся разглядывать разрекламированных Бентеном как самых-самых спецслужбистов. Все пятеро не казались хоть чем-то особенными, хотя их камуфляж и вызвал у Лэнсера вспышку внезапного интереса - штука, на его взгляд, была очень удобная и полезная.
Один из парней, молодой китаец с густыми волосами, заплетенными в роскошную косу, наклонился, пошарил под сиденьем и извлек тяжелую на вид плоскую флягу. Открутил колпачок и с легким насмешливым поклоном протянул емкость девушке. Та охотно приняла дар, сделала хороший глоток и пустила флягу по кругу.
Сенгоку от угощения тоже не отказался, одобрительно кивнул и передал наполовину опустевшую бутыль Лэнсеру.
- Бодрит.
Пилот флягу взял, какое-то время принюхивался, потом покачал головой и передал сосуд дальше.
Рисковать с местными стимуляторами ему упорно не хотелось. Зато страшно хотелось спать - как будто он как минимум 12 часов вкалывал, как проклятый. Отчего и почему такое происходило, Лэнсер не знал - раньше, вроде бы, повышенной утомляемости за ним не водилось.
- Слушай, это компотик. Ты бы хлебнул все-таки.
- Не буду рисковать. И так со мной черти-то творится, а что с этого компотика будет - вообще одному господу богу известно... - отозвался пилот.
Заснуть в присутствии этих вот самых, в высшей степени подозрительных сб-шников ему не хотелось - пилот почему-то совершенно не торопился проникаться к ним хоть каким-то доверием.
С неизвестного напитка ребята в камуфляже повеселели. Китаец с ужасающим для слуха акцентом заговорил про какой-то полигон, на котором эта компания видимо, проводила много времени. Его поддержали с шуточками в том смысле, что и сегодняшняя вылазка была чем-то вроде тренировки. Как Лэнсер ни бодрился, слова доносились до него словно сквозь вату, и он едва улавливал общее направление разговора.
Прямо напротив него красивый темнокожий мужчина одной рукой играл в какую-то игрушку на комме. Девушка молчала, все свое внимание уделяя Бентену - она то удаляла из белых прядей мусор, то поправляла голову лежащего.
Лэнсер хотел спать. Невыносимо. Даже легкое раздражение, вызванное шутками сб-шников - кому тренировка, а кто мог и без головы остаться, в конце-то концов - не помогло. "Тоже, крутые, - недовольно подумал Иеро. - все, куда ни глянь, крутые... Тренировка им, видите ли. Вот успел бы Бентен меня приложить - потренировались бы в навыках реанимации подручными средствами..."
Сознание уплывало, не подчиняясь попыткам сконцентрироваться на действительности, зрение тоже начало выкидывать шутки, заволакиваясь туманом. Вся эта сцена с людьми, сидящими вокруг носилок, начинала напоминать какое-то древнее мистическое действо. Белые волосы текут вниз, текут вниз... Было что-то ужасно знакомое в этой картине - один человек лежит, остальные сидят вокруг... "Белоснежка и семь гномов!" - Невольная ассоциация с древней сказкой заставила резко проснувшегося пилота незаметно прикусить щеку, чтобы не засмеяться вслух. Он сел поудобнее, заметив, что начал сползать с сиденья.
Девушка, никак не оставлявшая бесчувственного красавца в покое, раздражала пилота безмерно - ну, в обмороке человек, его в себя приводить надо. А мусор он и сам из волос вычешет как-нибудь.
Бентен пошевелился, глубоко вздохнул, судорожно поджал ноги и чуть не свалился с носилок. Сенгоку с ухмылкой выставил вперед мускулистую лапу, оттолкнув напарника от края, и тут же сунул ладонь ему под спину, помогая сесть. Кането скривился и наклонил голову вперед, растирая руками виски. Исбэшники немедленно перестали жизнерадостно трепаться, но обращать лишнее внимание на Бентена деликатно не стали.
Пилот улыбнулся. Бентен резко повернулся к нему, окинул цепким, внезапно осмысленным взглядом, и успокоено сник, продолжая тереть виски, потом прижал ладонь к губам и почти бесшумно чихнул.
- Отлично... Будь здоров. - откомментировал Лэнсер.
Бентен кивнул, не отводя руки, мотнул головой и глубоко вздохнул. Спустить ноги с носилок было некуда, и красавец совсем уж было собирался устроиться по-турецки, но длиннокосый китаец вежливо прикоснулся к его колену, привлекая внимание, и на чистейшем языке без малейшего акцента сообщил:
- Лучше лечь. Иначе затошнит.
Прлицейский уже открыл рот, чтобы спорить, но Сенгоку с завидной ловкостью сунул ему под нос выщелкнутую из инъектора пустую ампулу.
- Читать умеешь?
Бентен молча лег обратно. Лэнсер в упор посмотрел на китайца, ожидая объяснений.
- После такой дозы супразола вестибулярный аппарат находится в несколько возбужденном состоянии, - не отрываясь от игрушки, сообщил негр, - Тем более, во время полета.
В салоне повисла тишина, только попискивала на разные лады игрушка в руках спецназовца.
Лэнсер молча откинулся на спинку сиденья и, пользуясь прояснившимся состоянием, попытался понять, что его так раздражает в происходящем, и почему он так злится на этих ребят с нашивками в виде цветущих веток. Представители самой могущественной силовой структуры Империи не понравились пилоту с первого же знакомства.
###
Бентен первый шагнул в ослепительно-белую кабину лифта и вдруг остро устыдился своих грязных волос и пыльной одежды на фоне этого стерильного великолепия.
В ИСБ он попал не впервые в жизни. И ощущал себя так, как будто имел мало шансов выйти отсюда, из этих начиненных электроникой стен, лабиринтов секретных лабораторий и тайных казематов.
Прошлое Кането (или, как его называли некоторые по старой памяти - Мэриэру) Инадзуми нельзя было назвать безупречным даже с натяжкой. За свои неполные 10 лет жизни со своими "врожденными" и благоприобретенными способностями он успел наворотить больше, чем иные успевают за целую жизнь. В свое время именно специалисты из ИСБ пресекли активную криминальную деятельность "Красивой Девушки" - беловолосого генетического конструкта, и поспособствовали направлению его талантов на службу обществу. Неудивительно, что настроение Бентена, снова попавшего в царство силы и закона, было далеко от радужного. Нет, он ни в чем не винил могущественную спецслужбу, и даже был ей благодарен за свою новую жизнь, но именно это могущество, способное при минимальных усилиях радикально изменить все существование попавшего в тиски внимания ИСБ человека, заставляло полицейского каменеть и машинально вскидывать голову в бессознательном протесте против этого почти божественного влияния.
Впрочем, почему - почти?
Воля ИСБ - Воля Императора.
Сенгоку было проще - его в свое время задержали сотрудники того же самого Особого Отдела полиции, в котором он сам сейчас состоял - и потому, при всем уважении к ИСБ как таковой, ничего кроме любопытства японец не ощущал. И потому выглядел как всегда - заносчивым и агрессивно-веселым. Видимо, чтобы выбить его из колеи требовалось больше, чем попадание в святая святых Хранителей интересов Императора.
Или, что еще вероятнее, "блюсти лицо" господин Конран Сугеро умел, невзирая на обстоятельства.
Пилота, похоже, ничто уже не удивляло, не поражало и не пугало. Даже давешнее раздражение бесследно угасло - он чувствовал, что буквально валится с ног, и никакой хваленый самоконтроль не помогает. Лэнсер даже по сторонам не оглядывался - при мысли, что, скорее всего, ему еще сейчас предстоит с кем-то общаться, ему становилось совершенно муторно. Вряд ли он сейчас был способен хоть кому-то хоть что-то осмысленно объяснить. В очередной раз зевнув, Иеро прислонился к стенке лифта и понадеялся, что все-таки не заснет, пока лифт доедет до нужного этажа. Почувствовал прикосновение к руке, потом кто-то крепко взял его за плечо, не давая упасть. Лэнсер приоткрыл глаза, убедился, что заботу проявил чуткий Бентен - и спокойно отрубился.
Глава 9
Аридзима надавил на скрытые полированными панелями рычаги, и оконное стекло медленно поехало вверх, впуская в кабинет неожиданно теплый уличный воздух и шум. Экологи из Комитета социальной защиты не рекомендовали делать это часто, хотя и утверждали абсолютную безопасность нынешней городской атмосферы. Десяток лет назад на нижних этажах оживленных улиц ни одно приличное заведение не обходилось без компенсационного тамбура, чтобы ни одна молекула загазованного воздуха не проникала в кондиционированные недра здания. Сейчас – в угоду набравшим большую силу социальщикам – такие вещи старались не афишировать. Впрочем, Комитет действительно добился немалых результатов в деле улучшения городской атмосферы, так что можно было обходиться и без крайностей.
Аридзима закупоренные помещения не любил. Немая тишина давила на психику неимоверно, не спасал даже никогда не выключающийся аудиоканал новостей. Возросшее количество больных клаустрофобией заставило ввести в обиход немыслимое ранее приспособление для передачи внутрь изолированных комнат уличных звуков, но Аридзима эту консервированную свободу презирал, предпочитая нарушать наставления экологов. Что за радость курить, сидя под струей от вытяжки?
– И что сказал дежурный?
– А? – Джайк отбил пальцами очередную дробь на тонкой деке слим-лоджика, полюбовался на результат и кивнул сам себе, – Ну, он опознал собеседника Рейке…
Шеф Особого отдела уронил сигарету за окно.
– Опознал?!
Гигант с хрустом потянулся.
– Я предъявил ему несколько фотографий… он выбрал две похожих. На одной из них – Эркина.
Аридзима прищелкнул пальцами в немом восторге. На терминале заверещал сигнал городского вызова и тут же смолк, прихлопнутый сенсором отбоя.
– Так… дальше, дальше!
– За домом сержанта Романа Эркина установлено наблюдение, – воодушевления начальства Джайк не разделял. Его внимание было занято наладкой устойчивой связи со спутником слежения социальной службы.
– Похоже, ты не ждешь, что это окажется полезным? – несколько желчно осведомился Аридзима. Русский пожал мощными плечами. Шум скользнувшего за окном служебного легкого флаера заглушил новый вызов на терминале, низкий гул и мощный поток воздуха заставили вздрогнуть и задребезжать мелкие предметы, световое перо выпало из подставки и покатилось по столу. Джайк накрыл его ладонью и водворил на место.
– Слежка за пилотом началась, они клюнули. Судя по всему, сейчас в парке Ханаоки начнется самая интересная часть представления, и я не хочу ее пропустить или наблюдать на экране слим-лоджика. У меня отсюда возможностей маловато. Как насчет смены места беседы на что-нибудь более технически оснащенное?
Джайк имел наглость быть правым.
###
Можно быть сильным и быстрым от природы, иметь тончайшее обоняние, обладать навыками специфических боевых искусств или виртуозно владеть оружием – и все это без применения имплантов. Приложи усилия, научись, оттачивай приобретенные навыки, и рано или поздно ты станешь одним из лучших. Люди научились ценить естественные достижения – прекрасный голос может подарить вам богатство, если к нему прилагается сертификат об отсутствии постороннего вмешательства на связках и легких. Восхитительная пластика артистов Императорского балета собирает толпы восторженных зрителей, потому что известно, что нет среди танцоров киборгов или киберов, только талантливые и упорные люди. Биологически "чистый" телохранитель поспорит в популярности с мощными и быстрыми обладателями сервоприводов, армированного скелета и апгрейженой нервной системы, ибо ни один сканер не выдаст твоего умения молниеносно среагировать на опасность, в то время как киберы на нем видны за милю. Но если область твоих интересов лежит в сфере информационных игр и киберпространства – оставь надежду стать лучшим, миновав хотя бы минимальную модификацию тела. Это Клондайк для черных и лицензированных клиник, а так же индустрии развлечений.
Большинству обычных людей для хождения по сети хватает "короны" – обруча с плоскими электродами. Профессионалы и те, у кого есть на это деньги, используют шлемы и сенсорное напыление. Но если ты хочешь быть истинным королем сети, то все эти внешние приспособления не для тебя. Только прямое подключение может дать тебе доступ ко всем возможностям виртуальности… ну, а уж как ты сумеешь ими распорядиться – это твоя забота.
Запрещены законом виртуальные игры для подростков младше 18 лет, требующие встроенного нейроинтерфейса или даже хотя бы примитивного джайка, но каждый год миллионы дисков с этими играми производятся и продаются нелегальными умельцами. И родители изнывают от настойчивых упрашиваний своих чад о разрешении на имплантацию, но даже если они не страдают принципами биологической чистоты, не все могут позволить себе безопасный дорогой разъем и тонкую операцию. Вот и разыскивают все службы правопорядка подпольные лаборатории и клиники, но пока спрос превышает предложение – усилия их обречены быть сизифовым трудом.
Виртуальность – опаснейший наркотик, почти неограниченная власть над своими фантазиями и ощущениями. И те, кто использует сеть для своей работы, легальной или криминальной, и те, для кого это просто способ вырваться за пределы реального мира, одинаково не способны отказаться от этой мозговой стимуляции, когда цвет имеет вкус, а звук – запах, и мысленное усилие способно заставить тебя испытать чувство полета. Эффективной работе с виртуальностью обучают годами, но есть люди, которые "родились с AI в голове", и для которых принципы функционирования электронных макросетей понятны на интуитивном уровне. Джайк был выдающимся сетевиком-интуитом, и Аридзима это знал и ценил.
Лаборатория сетевого контроля при Особом отделе полиции состояла всего из пяти машин, на которых попеременно работало восемь человек. Эти коммы не были чудом технического оснащения, но многие организации пожелали бы иметь в своем штатном расписании такую команду сетевиков, которые выполняли работу для полковника Сакео Аридзимы. Здесь командовал парадом необъятных размеров смуглый индус, ворчливый и весьма подвижный для своих габаритов. Работал он на Особый отдел из соображений личной безопасности, что служило наилучшим стимулом. Будучи носителем экспериментальных имплантов от "Криэйче Инкорпорейтед", он имел все шансы навсегда остаться ценным образцом в коллекции могущественной корпорации, но после счастливого случая, сведшего его с Аридзимой, техник-испытатель Савар Риваджуа стал главой лаборатории сетевого контроля Особого отдела, и не жалел об этом. Аридзима тоже не жалел.
– Область слежения определена, сигнал устойчивый, – не оборачиваясь на вошедших, доложила тощая красноволосая девица. Джайк походя хлопнул ее по плечу и с размаху уселся в соседнее кресло, активируя машину.
– Они уже в парке? – Аридзима подтянул к себе свободное сидение и уставился на экран, нащупывая в кармане портсигар. Савар молча несколькими командами продублировал изображение для Аридзимы на один из слим-лоджиков. Как и все сетевики, вынужденные по каким-либо причинам общаться с машиной через внешние видеоустройства, Джайк терпеть не мог, когда ему подглядывают через плечо. Русский благодарно кивнул и привычным движением заложил за ухо таблетку сетевого разъема. Теперь монитор был не нужен – то, что Аридзима наблюдал на экране, Джайк получал сразу в область внутреннего зрения. На двумерной карте медленно ползла светящаяся точка, по краям отдельные кадры показывали различную степень приближения – нижний ряд занимали прямые выводы с датчиков на одежде Бентена.
– Где слежка?
– Терпение... – Джайк удобно откинулся в кресле, переложил деку на колени и застыл, изредка дублируя пальцами внутренние команды. Даже получив официальный доступ к защищенным каналам ИСБ, подключиться к ним было непросто. Аридзима закурил, ожидая результата этой своеобразной медитации. На карте добавились новые светлячки – сигналы от преследующего любопытных военных исбэшного спецназа.
– Ага... какие они осторожные... блюдут дистанцию, – непонятно о ком высказался в пространство Джайк, – Бентен, расслабься, они далеко. Сейчас я поищу твоих истинных будущих визави...
Кането на одном из мониторов спутникового слежения похлопал себя ладонью по бедру, давая понять, что сказанное к сведению принял.
Аридзима еще пару минут понаблюдал, как рыжий кибер координирует действия своих подчиненных, и отвернулся, раздавливая в пепельнице окурок. Это была его черная карма – вечно сидеть в кабинете, в одним ли, в другом ли, пока другие исследовали, бежали, дрались. Ждать было скучно – и на этом этапе Джайк мог бы и вообще прекрасно обойтись без присутствия Шефа, а там, с другой стороны, все вопросы контролировала великолепная ИСБ, которой тоже не было дела до мнения Сакео Аридзимы о происходящем.
Русский уже вычислил среди посетителей парка команду, поджидавшую пилота с его охраной, и Бентен отлично разыграл попадание в ловушку, и все и далее должно было бы идти как по маслу – а как иначе?
– Что, черт возьми, происходит… – изумленно пробормотал Джайк. У самого уха Аридзимы коротко выдохнул Савар, резко нагнувшийся к экрану, стараясь не упустить ни единой детали из творящегося хаоса. Джайк кричал команды для Сенгоку и пытался заставить слушаться Бентена, не контролируя громкость своего голоса оттуда, из Сети, красноволосая Сион недоверчиво бормотала что-то, но Аридзима не слушал их и не видел ничего вокруг, кроме падающего как в замедленной съемке беловолосого юноши. Это была еще не догадка, но дразнящий призрак ее, и возникшую теорию непременно нужно было проверить.
– Рива! Увеличь и прокрути еще раз! Быстро!
Индус непочтительно смахнул с монитора указующий палец шефа и развернул нужное изображение в голографической плоскости перед экраном. Аридзима впился глазами в полупрозрачный силуэт полицейского, через который еще можно было наблюдать на основном мониторе финал этой трагикомедии. Бентен – точно так же, как и Рейке Китано на пленке социальщиков! – сморщился, как от резкой боли, поднес руку к голове, закатил глаза и упал, точно так же упал…
– Сион! Отследи каждого из присутствующих в области обзора, зафиксируй лица! Найди мне…
– Шеф, – Джайк на ощупь нашел рядом руку начальника и похлопал, привлекая внимание к происходящему на одном из каналов, – Снимайте слежку за домом Эркина. Если не хотите отслеживать его посетителей, конечно.
На мониторе двое из спецслужбистов выводили из флаера шатающегося сержанта.
Изысканный принц Иширо, воспитанный в рафинированной атмосфере дворцовых покоев, и не подозревал, что в некоторые моменты жизни у них с шефом Особого отдела полиции, человеком с весьма пестрым прошлым, совершенно одинаково злорадная улыбка.
###
Статная женщина-адъютант даже не стала задавать обеспокоенному гостю никаких традиционных вопросов – просто доложила в крохотный микрофончик:
– Господин полковник, к вам Иширо-сама, – и утопила в стол кнопку, открывая перед посетителем дверь кабинета главы медицинской службы ИСБ. Иширо даже не пришлось замедлить шага – дверь плавно ушла в стену, он перешагнул порог… и беспокойство разом отступило. Среди сотрудников ИСБ полковник Сэйто, глава медик-службы, почитался кем-то вроде священнослужителя. В некотором роде этот подход был вполне оправдан, поскольку основной специальностью принца Сэйто были психиатрия и психокоррекция, и его воздействие на состояние нервной системы окружающих порой напоминало мягкий гипноз.
Вот и сейчас, стоило Иширо увидеть встающего ему навстречу из-за старомодного письменного стола очень высокого и очень сутулого человека, как на него уже снизошло неземное спокойствие и та самая, еще из детства пришедшая, уверенность: "Здесь Сэйто, а значит, все будет хорошо". Старших братьев у Иширо было трое. Но только один из них мог вот так, еще не сказав ни слова, подарить эту детскую безмятежность.
Дверь почти беззвучно закрылась.
– Здравствуй, – спокойно произнес глава медик-части, и мягко, чуть укоризненно улыбнулся. – Тебе не стоило так переживать. Оба твоих подопечных уже здесь, с ними не произошло ничего непоправимого.
Как всегда, спрашивать, что случилось, Сэйто не было нужды. И беспокойство младшего брата для него было совершенно очевидным, хотя никто другой не уловил бы признаков душевной смуты в отрешенно-бесстрастном лице " Ледяной статуэтки".
– А вот ты, – продолжил Сэйто, все с той же мягкой укоризной, – совершенно напрасно пьешь столько кофе. Я, между прочим, предупреждал.
– Сэй-сама… – Иширо чуть опустил голову, признавая правоту брата. Спорить с Сэйто в вопросах охраны здоровья было абсолютно бесполезной и глупой затеей. И оправдываться – тоже. Того и гляди, загремишь в бокс для глобальной профилактики на недельку-другую, что для каждого нормального человека не самое приятное времяпровождение.
Сэйто выдержал несколько садистскую паузу, давая одному из своих основных пациентов осознать всю глубину его неправоты, и махнул рукой в сторону кресла.
– Сядь, сейчас я все тебе покажу.
###
Где-то рядом пели птицы. Это не мешало приятно дремать, но какое-то неуловимое беспокойство настойчиво требовало от Иеро проснуться…
Инсэнты!
Он рывком сел на кровати и застыл, примеряя воспоминания на окружающую реальность.
Небольшая светлая комната имела всего одно окно, и сейчас оно было открыто. На улице шелестела листва и слышался птичий гомон.
Воспоминание об инсэнтах было малоприятным, но пришлось очень кстати. Вспомнив женщину, атаковавшую Бентена, пилот как-то сразу вспомнил и многое другое. И как всегда, «вновь обретенная» информация вызывала недоумение – а как вообще можно было это забыть?

Пилот спустил ноги с кровати и потянулся. Выспался он просто замечательно, чувствовал себя прекрасно, да к тому же, начал понимать, что именно с ним произошло – большей частью потому, что вспомнил, хоть и обрывочно, где его носило «лишние» годы. И, естественно, события этих "потерянных" лет имели самое прямое отношение к происходившему сейчас.
Некоторое время Лэнсер сидел, болтая ногами, и осматривал палату, чуть ли не сознательно запрещая себе думать о том, как же решается задачка – чтобы дать информации "устаканиться" и не наделать поспешных выводов. Комната была мало чем примечательна – минимум мебели, зеркальная панель около окна, само окно. Все чисто, чуть ли не стерильно, стены, против обыкновения, не белые, а светло-бежевые, на полу – мягкое покрытие того же ужасно непрактичного коричневато-бежевого цвета. В целом – комната как комната. Во всяком случае, раздражения обстановка не вызывала, наоборот, действовала умиротворяюще. Настроение не испортилось даже от обнаружения того факта, что пилота переодели в какую-то пижаму, хотя обычно он довольно нервно относился к манипуляциям с его бессознательным телом.
Встав с кровати, Лэнсер еще раз от души потянулся, глянул на свое отражение в зеркале – отражение было всклокоченное и малохудожественное – и подошел к окну.
За окном был парк – ухоженный, с чистыми дорожками, фонтанами, и, кажется, даже прудом. Совсем не похожий на тот, где произошла стычка с дамой-инсэнтом и ее командой. Лэнсер хмыкнул – недурственно живут господа в ИСБ, совсем недурственно. Для техногенного-то донельзя города – так и вовсе шикарно. И, усевшись на подоконник открытого окна, наконец-то позволил себе подвести итоги, собрать воедино до сих пор разбитую на фрагменты картину происшедшего.
В этот самый момент дверь до отвратительности плавно и беззвучно ушла в стену – и в комнату шагнул Бентен. Выглядящий вполне бодрым, здоровым и жизнерадостным.
- А-а, привет, - поздоровался пилот, - Мне как раз тебя и не хватает.
Вместо ответа Бентен протянул ему уставленный чашками поднос и, освободившись от своей ноши, присел на край кровати, уставившись на собственные руки.
- Что не так? – полюбопытствовал пилот, осторожно пристраивая поднос рядом с собой на подоконнике. Пара чашек была накрыта прозрачными крышками, запотевшими изнутри, и это наводило на мысли о горячей вкусной еде.
Бентен потер пальцами подбородок.
- Я привыкаю.
- К чему? – насторожился Лэнсер.
- К тому, что меня здесь держат за дорогого гостя. Это как-то… дико. Но лучше мы поговорим о тебе. Ты без меня соскучился? – ехидство смягчалось жадным взглядом, адресованным отнюдь не пилоту, а завтраку. Не дожидаясь ответа, Бентен взял одну из чашек и отправил в рот ложку белой массы.
- Ммм… какая-то белковая паста… - не следовало спрашивать, понравилось ли полицейскому. Ел он так торопливо, словно опасался, что чашку отберут. Выглядело это странно и ошеломляюще, и совершенно не вязалось с уже привычными Лэнсеру гипертрофированно изящными манерами беловолосого красавца. Пилот с некоторым недоумением попробовал немного содержимого собственной чашки, убедился, что ничего кроме обычного сладкого творога в ней нет, и снова посмотрел на Бентена. Тот как раз проводил ложечкой по стенкам опустевшей посуды, собирая остатки.
- Ээ… я не люблю творог… хочешь?
- А я, кажется, очень люблю… ты хотел мне что-то рассказать, как я помню?
Лэнсер вздохнул.
- Я не уверен, что это прозвучит… разумно.
- В этой истории вообще нет ничего, что звучало бы разумно, - отозвался телохранитель. Он нагнулся, поставил опустевшую чашку в толстый ворс ковра и сбросил сапоги, с ногами забираясь на кровать, - Во всяком случае, любая новая информация может случайно оказаться ключом к разгадке если не для тебя, так хотя бы для нас…
- Вы что-нибудь знаете про другие разумные виды?
Бентен закусил губу, раздумывая.
- Нуу, я бы ответил тебе "нет" сразу, но может быть, ты имеешь в виду искусственный интеллект или что-то в этом роде? Тогда кое-что, несомненно, известно.
- Нет. Искусственный интеллект здесь не при чем… значит, не знаете, - Лэнсер обхватил себя руками за плечи и слегка покачался взад-вперед, как человек, смущенный необходимостью говорить невероятные вещи и не знающий, с чего начать, - Тогда давай с самого начала. Так вот. У нас дома такой другой, враждебный человеку разумный вид имелся. Некоторое время, пока мы их с планеты не вышибли. Как они себя сами называли – язык свернешь. Мы их называли "инсэнты". Собственно говоря, пресловутые порталы – их работа.
Бентен склонил голову к плечу, вникая в услышанное.
- И как они выглядели? Зеленые монстры?
- Да нет, - пилот поморщился, представив себе, каким бредом выглядит вся эта история для постороннего человека, - У нас они выглядели как люди. Фиг отличишь.
Лицо полицейского при этих словах сделалось настолько несчастным, что Лэнсер не выдержал и вспылил.
- Черт, да прислушайся ты ко мне, идиот! Я не болен, у меня нет галлюцинаций, все это происходило и происходит на самом деле. Иначе кто, по-твоему, была та баба, которая руководила нападением?
По выражению лица Бентена Лэнсер понял, что последний аргумент был и вовсе неудачным.
- Так… понятно. Попробуем еще раз и сначала… итак. Существует такая раса – инсэнты. Выражаясь проще – пришельцы, - раздраженным лекторским тоном отчеканил пилот, - Из их многочисленных способностей нас интересуют две. А именно – порталы и телепатия. То есть, способность к внушению. Пример портала – то, через что я к вам свалился. Пример внушения – то, как эта дамочка пыталась заставить тебя дать мне по башке. Ты же хотел дать мне по голове, а?
Бентен неожиданно вспыхнул румянцем и удивленно распахнул глаза.
- Господи… а ты откуда знаешь? – этот вопрос мучил самого его уже несколько часов, и разумного объяснения все не находилось.
Пилот усмехнулся.
- А вот знаю. Я это видел. В конце концов, я и портал вижу – а вы нет.
Бентен зажмурился и выдохнул, запрокидывая голову. На открытой шее четко выделялся розовый след от инъектора.
- А я уж, было, подумал, что совсем с ума сошел…
- А-а, ты все это время раздумывал, с чего бы это пришло тебе в голову? Небось, еще и остальные расспрашивали? – улыбнулся Лэнсер. Кането только сглотнул, не снизойдя до ответа.
- Успокойся, это была не твоя идея. Можешь мне поверить, я по инсэнтам могу экспертом работать. До сих пор только не пойму, почему ты не выполнил ее приказа. Тут мне здорово повезло, мог ведь явно остаться без мозгов, судя по твоим талантам в области драки…
Бентен выпрямился и отвернулся, завесившись волосами.
- Аридзиме ты это не объяснишь. Меня все равно дисквалифицируют и упекут к мозгоедам выявлять степень моей социальной опасности, - сдержанно объяснил он, - Не могу выразить, как я этому рад.
- Ну, причем тут Аридзима… я так понял, что объяснять придется местным обитателям, - пожал плечами пилот. – А не то и меня упекут заодно – за попытку убийства…
Видимо, до того, где же Лэнсер прохлаждался три года и как это связано с нынешними событиями, разговору было дойти не суждено.
Бентен смахнул волосы с лица и почему-то посмотрел виновато.
- После завтрака нас ждут. И… рассказывать заново тебе не придется.
- И как вы все с такими порядками себе паранойю еще не заработали – я поражаюсь! – весело сказал пилот, спрыгивая с подоконника, - Может, мне еще и одеться дадут?
###
Что человек, представленный Бентеном как полковник Иширо, был породистым японцем, сомнений не возникало, хотя Лэнсер помнил совершенно другой тип японцев. Ну что ж вы хотите – 800 лет прошло, как-никак, и, в придачу, мир соседний. У Иширо были типично японские глаза (если, конечно, верить, старинным японским же гравюрам) – удлиненные, чуть раскосые, приподнятые к вискам. Зато нос был абсолютно не японский – длинный, тонкий, прямой, с высокой переносицей… Рот тонкогубый и резко очерченный. А уж белизной кожи господин полковник вполне мог потягаться с Бентеном, хотя альбиносом явно не был. Их вообще легко можно было счесть близкими родственниками.
Иширо спокойно перенес процедуру пристального разглядывания и доброжелательно улыбнулся пилоту. Лэнсера аж передернуло от сочетания этой улыбки с неприятно застывшими чертами лица и льдистой прозрачностью темных глаз.
- Здравствуйте, господин Сегард, - голос у полковника оказался подстать внешности, красивый и официально прохладный, - Присаживайтесь, прошу вас.
"Бесконечно уверенный в себе господин, - подумал пилот, опускаясь в предложенное кресло, - Тем и противен". Бентен из соседнего кресла сделал неубедительную попытку подбодрить его улыбкой.
- В общих чертах я осведомлен о сложившейся ситуации. Ваши собственные показания подтверждаются исследованиями наших медиков и специалистов по трансгрессивным полям. Полагаю, вы согласитесь со мной, что этот случай просто уникален, и мы заинтересованы в разгадке не меньше, чем вы.
Лэнсер благоразумно промолчал, ожидая, пока кончится эта вежливая прелюдия. Соревноваться с полковником в любезностях ему совершенно не хотелось. К тому же он не имел ни малейшего понятия, что такое эти самые "трансгрессивные поля" и что там могли подтвердить или опровергнуть специалисты по ним. Бентен сидел с каменным лицом, опустив глаза и не касаясь прямой спиной кожаной обивки кресла.
- Скажите, - тон хорошо поставленного голоса внезапно изменился, обретя вполне человеческие интонации, - Почему вы решили, что из всех присутствующих там, в парке, вам нужно уложить именно женщину?
- Потому что именно она отдавала приказания всем остальным. Даже если там были другие инсэнты, она явно была выше по рангу. Тем более, если она рискнула воздействовать на человека.
Лэнсер решил даже не прикидываться деликатным, словно тот факт, что полковнику полностью известно содержание утреннего разговора с Бентеном, есть что-то само собой разумеющееся. Иширо даже бровью не повел.
- Вы можете определять инсэнтов на глаз?
- Да.
- А какие-либо более весомые для человеческого восприятия признаки, чем ваши чувства, у них есть? – полковник чуть подался вперед, доверительно понизив голос и слегка разведя кисти ухоженных рук, - Это ни в коем случае не проявление недоверия к вашим словам, но поймите меня: мне придется сделать так, чтобы мне тоже поверили.
- Возьмите у нее пробу крови. Она сворачивается не так, как человеческая, и синеет на воздухе.
Полковник замолчал на несколько секунд, глядя куда-то в пространство.
- И насколько сильны их способности к внушению? Эта женщина действительно руководила действиями всех присутствующих… на ментальном уровне? – Иширо заметно споткнулся на термине, порадовав пилота таким проявлением небезупречности.
- Нет. На ментальном уровне, - Лэнсер позволил себе нахально выделить наукообразное словосочетание особенной интонацией, - Она пыталась руководить действиями Бентена. Я не заметил, чтобы она обращалась к остальным. А так способности каждого конкретного инсэнта определяются его местом в их иерархии.
- И как высоко, по вашей оценке, стоит эта дама?
- Уровень второй-третий. По столь мимолетному знакомству я не могу сказать точнее. Но у меня есть основания думать, что у вас тут имеются и более мощные экземпляры.
Оба японца совершено одинаково чуть расширили глаза и тут же наклонили головы, пряча взгляд. Лэнсер чуть не рассмеялся, наблюдая за этой синхронной игрой на столь похожих лицах.
- Наши наблюдатели показали, что женщина начала падать еще до того, как вы сумели достать ее ножом. Вы можете это как-то прокомментировать? – серьезный голос полковника заставил пилота оторваться от сравнительного анализа двух длинноносых красавцев.
- Ну, наверное, могу. Я предполагаю, что моя покойная жена оставила мне какую-то защиту от своих сородичей. А она была практически наивысшего ранга.
У Бентена отвалилась челюсть. Полковник Иширо тоже не сумел справиться с изумлением.
- А! Вот так? Вы были женаты на… инсэнте?
- На высшем инсэнте, полковник. Если так можно выразиться, на принцессе.
Бентен подавил сильное искушение почесать в затылке. Ироничное высокомерие пилота, внезапно проявившееся в данных обстоятельствах – и с таким собеседником! - шокировало его так же сильно, как и новые обстоятельства. Конечно, можно было бы просто счесть слова Лэнсера блефом, но почему-то реакция полковника ИСБ заставляла думать о прискорбной правдивости рассказа.
Иширо внезапно рассмеялся, всплеснув руками.
- О… простите меня, я даже не знаю, что и думать. Если принимать ваши слова на веру, это грозит безумием. Скандалом. Катастрофой.
- Разве я заставляю вас верить? – Лэнсер выглядел даже несколько рассеянным, - Может быть, у вас есть и другие версии, но с моей точки зрения вся эта история выглядит именно так.
###
Шеф Особого отдела полиции вытянул длинные ноги в матовых узконосых ботинках и провернул в пальцах "брелок" с особо любопытными кадрами записи событий в парке Ханаока. А так же показаниями измученного Рейке, уныло скорчившегося в гостевом кресле, и иллюстрациями к этим показаниям с пленок социальщиков… Аридзима был очень доволен собой. Настолько доволен, что тактично замял вопрос о том, что же именно делал Рейке Китано на станции 38-джей-Санджимо в обществе сержанта инженерно-технических войск Романа Эркина.
Джайк удобно устроился на офисном диване, прямехонько напротив стола обожаемого начальника и занимался тем, что, сняв внешний корпус бинокуляра, старательно его разглядывал, полируя бархоткой невидимые обычным глазом царапины. Изредка, когда рыжий хакер поднимал голову, можно было увидеть, как двигаются объективы микрокамер в его глазницах - и тогда даже непробиваемому Аридзиме становилось несколько не по себе. Впрочем, подобное поведение господина Сивера (именно под этой фамилией Джайк числился в базе данных Японской Империи вообще и города Эдо в частности) свидетельствовало только о том, что ему скучно. А скучно Джайку, видимо, было потому, что самая интересная для него часть работы оставалась позади.
Через полторы минуты подобного времяпровождения Джайк счел состояние корпуса своих "глаз" неудовлетворительным, полез во внутренний карман жилетки и извлек футляр с другими псевдо-очками. Еще секунд десять сравнивал первый корпус и второй, «рабочий» и «цивильный», и, в конце концов, выбрал второй, надев его тем же жестом, каким обычный человек века этак двадцатого надевал очки - только тихо щелкнули зажимы на висках. Теперь издали можно было бы счесть, что хакер просто приверженец ретро-моды и ходит в темных очках - если не обращать внимания на то, что стильная оправа слишком плотно прилегает к краям глазниц.
Как только Джайк закончил развлекаться, в кабинете объявился четвертый участник мероприятия, которого, собственно, остальные и дожидались - Сенгоку. На этот раз он не даже не опоздал - видимо, неделя, в течение которой ему пришлось щеголять в ошейнике, еще не изгладилась из, в общем-то, довольно цепкой сенгоковской памяти. Опоздать он не опоздал, но явился ровнехонько в срок, секунда в секунду - то ли у него само по себе так вышло, то ли из чистой вредности заставил себя хоть чуть-чуть, но подождать. Демонстративно рухнул на противоположный от Джайка край дивана и положил ноги на журнальный столик. Хотя Аридзима давным-давно перестал хоть как-то реагировать на подобные выходки, отказаться от маленького самоутверждающего проявления наглости было выше сенгоковских сил.
Аридизма лениво оглядел свое маленькое войско, выпрямился в своем кресле и запросил связь с выданным ему номером частного комма.
- Слушаю вас, полковник, - почти немедленно раздался голос капитана Амады. Через несколько секунд заставка на экране сменилась на несколько затемненное изображение салона гражданского флаера с Амадой на месте пилота.
- Буду по возможности краток, - Аридзима поднял руку, внося брелок в видеозону, - Я располагаю некоторыми материалами, которые могут оказаться вам интересны.
Два заранее заготовленных фрагмента всплыли и расположились в нижних углах экрана. Амада опустил глаза, разглядывая странный подарок.
- Судя по всему, в присутствии одного из ваших... скажем так, гостей мои сотрудники отключаются как нежные барышни. Прав ли я, что эти данные могут представлять некую ценность для вашего ведомства?
Судя по движению рук, исбэшный капитан сохранял и прокручивал заново присланные клипы. Дернул бровями, поднял глаза на шефа Особого отдела.
- Превосходно. Лучше, чем я мог надеяться... ну и, господин полковник? Что вам угодно с моей стороны в качестве... скажем так, благодарности?
Аридзима улыбнулся, оценив легкую иронию в заданном серьезном тоном вопросе.
- Не так уж и много. Я хочу, чтобы группа "Иронсан" продолжала участвовать в этом деле. Даже если игра перейдет на территорию армии.
- Особенно если игра перейдет на территорию армии... - пробормотал себе под нос Амада, негромко - но в пределах слышимости для собеседника.
- Приятно работать с умным человеком! - Аридзима изобразил шутливый поклон, - Как я узнаю о вашем решении?
Амада пожал плечами, пальцами поправляя клипсу инсайд-комма.
- Можете считать условие принятым.
Джайк и Сенгоку вне пределов видеозоны переглянулись, состроив утрированно уважительные гримасы.
- Видал я таких капитанов! - одними губами проговорил Сенгоку в сторону Джайка. Хакер, довольно ухмыляясь, кивнул в ответ.
- Мне потребуется пара минут на установление закрытого канала, - Аридзима положил брелок на стол перед собой и слегка подтолкнул, словно хотел послать вещицу прямо в экран.
Рейке перекосило и он сгорбился еще сильнее. Шеф Особого отдела оказывался в несомненном выигрыше от сделки, но ему, Рейке Китано, не было решительно никакой радости от предстоящих долгих бесед со следователями императорской службы безопасности.
###
Вышколенный адъютант никогда не решился бы побеспокоить шефа в такой момент без крайней нужды. Иширо продолжал слушать рассказ киберполицейского, но на настойчивый сигнал инсайд-комма в левом ухе отреагировал.
- Срочная информация от капитана Амады, - неслышный никому кроме адресата голос адъютанта был строг и сдержан, - Материалы из Особого отдела. Выкладываю на ваш комм. Устные комментарии могут быть включены по вашему желанию.
Полковник опустил глаза на маленькую видеопанель, вмонтированную в столешницу. Рядом с изображением бежали столбики иероглифов - выкладки аналитиков Особого отдела, поясняющие происходящее. Кто-то - вероятно, сам Амада - выделил цветом некоторые наиболее интересные моменты.
Бентен замолчал, ожидая вопросов. Пилот сидел с задумчивым и несколько озадаченным видом, по всей вероятности, обдумывая услышанное.
Иширо положил ладони на стол перед собой.
- Скажите, господин Сегард, в инциденте в парке Ханаока участвовал один инсэнт?
- Не знаю, - рассеянно ответил Лэнсер, - Я не рассмотрел.
- А если я предоставлю вам возможность увидеть задержанных, вы скажете точнее?
- Разумеется.
Полковник кивнул и легко поднялся приглашающе взмахивая рукой.
- Прошу вас, пойдемте.
По всей вероятности, при подборе охранников в ИСБ менее всего обращали внимание на массогабаритные показатели. Из трех человек в форме, вытянувшихся в струнку при виде Иширо, двое не доставали Лэнсеру до плеча.
Полковник остановился у первого застекленного бокса.
- Вам достаточно просто посмотреть, или потребуется войти внутрь?
Пилот подошел ближе, постучал костяшками пальцев по прозрачной преграде, разглядывая одинокую мужскую фигуру в глубине камеры. Память услужливо определила задержанного как одного из недавних противников Бентена.
- Ну, этот человек. Самый обычный.
Полковник наклонил голову, ожидая продолжения.
Лэнсер медленно двинулся вдоль ряда одиночных боксов, ведя пальцем по стеклу. Все как на подбор - только бывшего владельца ножа здесь не было и не могло быть, морг, вероятно, располагался в другой части здания.
Человек в третьей с конца камере был Лэнсеру незнаком. Но он единственный сидел лицом к стеклу, выжидательно и напряженно глядя на посетителей.
- Инсэнт. Но там я его что-то не припомню, - подчеркнуто равнодушно сказал пилот.
- Похоже, он вас видит, - Иширо чуть дернул уголком рта, - Прелюбопытно.
- А не должен? - усмехнулся пилот.
- Стекло с односторонней прозрачностью.
Заключенный попятился, отходя в дальний конец камеры.
Полковник словно постарел за несколько минут - настолько его лицо вдруг сделалось усталым и озабоченным.
- Это сержант инженерных войск имперской армии Роман Эркина... сорока восьми лет от роду, из которых последние десять лет он провел в столице. Вы уверены?
Лэнсер посмотрел на Иширо с сочувствием. Он примерно представлял, что ощущает человек, ответственный за безопасность других, когда на него вываливают такие новости.
- Абсолютно уверен, полковник. Возьмите пробу крови и сами убедитесь.
Иширо отвернулся, жестом подзывая охранника.
- Вызовите ко мне дежурного медика...
Впервые после начала этой истории с упавшим самолетом полковнику императорской службы безопасности стало страшно. Пилот уверенно опознал вычисленного Аридзимой экзота, что придавало вес и значимость рассказу об инсэнтах. Дело вместо того, чтобы распутываться, приобретало пугающие масштабы и грозило глобальной катастрофой. До последнего момента Иширо все еще лелеял надежду о том, что вся проблема заключается в интригах одуревших от безделья военных, затеявших нелегальные исследования или что-нибудь в этом роде. И уж менее всего он ожидал такой развязки. Необходимо было признать возможность того, что в армию успешно внедрились и действуют в каких-то своих неясных интересах какие-то мутанты с паранормальными возможностями.
Слова "пришельцы", прочно ассоциирующегося с монстрами из голо-фильмов и виртуальных игр, полковник избегал даже в мыслях
###
Видан заскочил в кафе, придерживая капюшон обоими руками – чтобы не смялась укладка. Ливень обмывал запыленный город, струился по стеклам витрин, брызгал, разбиваясь о парапеты и лоснящиеся бока проносящихся мимо машин. Люди суетливо спешили в укрытия, до отказа заполняя придорожные забегаловки и рядами выстраиваясь под навесами. Облака над городом обычно разгоняли, но тучи, несущие дождь, были традиционно неприкосновенны – если, конечно, непогода не затягивалась.
Варант уже сидел за столиком и потягивал кофе. В пепельнице дымилась недокуренная соломинка "Картье Розе", перебивая слабый, но стойкий запах мокрых тел и ткани.
Видан сел напротив, без спроса вытащил из лежащей на столе пачки сигарету и потянулся к свечке.
– Мейсон оторвет тебе голову, – заметил его приятель, – Ты напрасно нарываешься, он ведь все равно учует.
Видан вспыхнул и переломил тонкую сигарету пополам.
– Мейсон может идти к черту! К черту! Я больше не собираюсь иметь с этим человеком никаких дел! Свет клином на нем не сошелся, десятки менеджеров будут только рады работать на меня!
Варант закрыл лицо ладонью, беззвучно смеясь.
– Господи, малыш, заткнись. Оставь этот бред репортерам. Я уже слышал о твоем выступлении в "Ночном пляже"… говорят, ты был неподражаем! – парень ехидно сощурился, разглядывая приятеля через неровное пламя свечи в высокой керамической чаше.
– Нуу… я его сделал, – Видан стянул мокрую куртку и бросил ее на свободный стул, слегка забрызгав подошедшего официанта, – Двойной кофе без сахара. И ржаные тосты.
Варант вздохнул, взбалтывая ложечкой кофейную гущу в своей чашке. Где-то рядом громко засмеялась девушка, у стены заработал музыкальный автомат, закручивая модную ретро-мелодию.
– Вот в чем дело, дорогой… ты облажался. В лучшем виде.
Младший вздернул подбородок.
– Что ты хочешь этим сказать? Надеюсь, не то, что этот новый манекен танцует лучше меня?
– Оххо… – Варант отвернулся, глядя на выламывающуюся на открытом участке пола между столиками парочку, – Видан, тебе не мешало бы слушать иногда, что тебе говорят… Этот мужик был бентеновский подопечный. Это работа, а не личная жизнь. Тебе надо объяснять, что к кому попало Бентена в охрану не приставляют… или сам знаешь? Зачем ты полез задираться?
Официант склонился на столиком, выставляя заказ, и у Видана хватило ума ненадолго замолчать, но как только они снова остались вдвоем, просто взорвался.
– Это все е-рун-да! Это все сказки для дураков! Я что, не видел, как Бентен на него смотрел?!
– Бооже… – Варант даже зажмурился, – Стоп на этом! Пожалуйста, без мелодрам! Я навел справки. Это точная информация, Видан, а не твои романтические домыслы.
– Если тебе всучили это как точную информацию, значит ты просто легковерный идиот!
– О-о, как все плохо, – старший отставил опустевшую чашку и встал, отодвигая стул, – Ты безнадежен, дорогой. Буду рад увидеться, когда ты немного проветришь свою хорошенькую головку. Адье!
Видан пожал плечами и взял с блюдечка еще горячий тост, обсыпанный кунжутом. Свечка почти догорела, и бесшумно появившийся официант ловко заменил ее новой, щелкнув зажигалкой в форме витой раковины. Юноша слегка отодвинулся, задумчиво наблюдая за его действиями и потягивая маленькими глотками вкусный кофе. Упрямство Варанта ничего не меняло в его планах, скорее, так было даже лучше. Видан и без него знал, что нужно сделать.
###
В течение этого безразмерного, растянутого, словно резинового дня Лэнсеру пришлось продолжать читать мини-лекции об инсэнтах – с различными вариациями, припоминая новые детали и отвечая на возникающие вопросы по мере сил. К слову, ответить на все вопросы он так и не смог, частью потому, что сам не знал, что сказать, частью – потому что просто не смог объяснить «на пальцах» то, что для него было само собой разумеющимся. К полковнику Иширо, которому, похоже, хотелось или узнать все и сразу (включая, как от инсэнтов избавиться), или убедиться, что пилот невменяем и бредит, Лэнсер проникся глубокой неприязнью. Капитан Амада, появившийся вскоре после опознания Романа Эркины, усиленно интересовался порталом и неприязнь, выпавшая на его долю, была чуть послабее, возможно, потому, что он еще не успел Лэнсеру до такой степени надоесть и выглядел не таким идеальным, как полковник. Единственным же ИСБ-шником, который оказался пилоту симпатичен, безусловно, следует признать адъютанта Иширо, пару раз за время трехчасовой беседы приносившего в кабинет кофе – то ли потому, что не задавал вопросов, то ли потому, что кофе был одуряющее хорошим. О Бентене же и речи не шло – он уже казался пилоту родным и близким. Хотя телохранитель просто молча сидел в углу, его присутствие Лэнсера радовало.
За всеми этими разговорами обрывочные воспоминания о трех потерянных годах прижились окончательно и бесповоротно, основательно поменяв общую картину происшедшего. И происходящего заодно.
Пожалуй, никто кроме Бентена не мог заметить, что сейчас пилот способен объяснить что-то, что еще позавчера находилось в категории «не-знаю-не-понимаю-не-помню-отстаньте». Но телохранитель не стал влезать в разговор, предпочитая обговорить изменения в сведениях позже и без посторонних, или, может быть, давая шанс обнаружить нестыковки аналитикам, прослушивавшим все разговоры телохранителя с подопечным с самого начала.
А когда за окнами стало ощутимо темнее, их неожиданно отпустили восвояси. Оба с плохо скрытым ужасом отказались от предложенной машины и мечтали только об одном – поскорее покинуть эти стены. Залитую светом прожекторов площадку перед центральным входом полицейский и его подопечный преодолевали почти бегом, позволив себе замедлить шаг только за границей освещенного участка. Свежий вечерний воздух заставлял зябко ежиться, накрапывал мелкий дождь – последние капли недавнего бурного ливня.
Бентен остановился на краю широкого пустого шоссе, гладкой лентой истаивавшего вдали, и набрал на наручном комме номер.
– Сенгоку? Подбери нас…
Лэнсер зевнул, прикрывая рот ладонью, и прищурился на прожектор, старательно нашаривавший лучом что-то или кого на обочине шоссе.
- Интересно… Очень интересно, что же они теперь-то будут с нами делать…
- Ты о чем? – рассеянно спросил полицейский, видимо, подсчитывавший в уме, сколько времени понадобится Сенгоку, чтобы добраться до Управления ИСБ.
Пилот отступил в сторону – почему-то ему не хотелось, чтобы прожектор осветил его.
- Я о том, что ИСБ мы успешно озадачили проблемами, и все прочее их теперь волнует и будет волновать мало. А вот вопрос, куда, собственно, мне деваться и, главное, как деваться – так и остался открытым. И очередь до его решения дойдет ох, как не скоро…
Кането слабо усмехнулся.
- Ну, прямо сейчас такого вопроса у нас нет. Мы едем домой.
- Да? Домой, говоришь? - хмыкнул Лэнсер. Бентен посмотрел на него в упор, страдальчески заломив брови.
- Я страшно замерз, хочу вымыться, и еще больше хочу поесть. У тебя есть возражения?
- Нет.
Новые ботинки Лэнсера оказались необычайно удобны для долгих пеших переходов. По шоссе изредка проносились машины и авиетки, но в основном вокруг не было ни души. Зато неприятен был холодный ветер, вольно гулявший на открытом пространстве. Оба изрядно намучились с длинными гривами, уже спутанными и непрезентабельными на вид.
- Завтра же подстригусь, - пообещал пилот, в который раз пытаясь затолкать волосы за воротник куртки. Бентен промолчал, вглядываясь в приближающиеся огни очередной машины. Им повезло. Белый "Кессер-Сацума", пролетев мимо них, лихо развернулся, почти не сбавляя скорости - благо, ширина шоссе позволяла - и плавно подкатился, на ходу поднимая дверцу.
- Хорошо вас видно, парни! Издалека! - Сенгоку отсалютовал им из мягко освещенного салона какой-то бутылкой. В машине играла музыка и, кажется, было тепло.
В бутылке оказался какой-то горячий лимонад. Бентен выпил почти половину и задремал, прислонившись к мягкой обивке. Сенгоку вел машину молча, изредка поглядывая на своих пассажиров через плечо. Лэнсер невольно улыбнулся - отсутствие зеркала заднего вида, которое заменял дисплей, мешало водителю наблюдать за ними менее очевидно.
- Что вас там, совсем запарили?
Пилот фыркнул.
- Это еще кто кого запарил…
Сенгоку довольно ухмыльнулся.
- Это хорошо! Полезно для кое-кого. Завтра мы получим кое-какие сведения от нашей доблестной армии, и разговоры могут стать значительно более предметными.
Глава 10
Длинный черный "Крамер-Иссуа" мягко подкатил к КПП и словно крылья распахнул передние дверцы. Два солдата с парализаторами военного образца с молчаливым удивлением смотрели на высокого человека в штатском, с непринужденным видом направившегося прямо к проходной. А когда в поднятой руке возник электронный значок с заветными буквами, их изумление переросло в легкую панику. Ничего хорошего от этого визита ждать не приходилось. Хотя – это беда начальства, не так ли?
- Вызовите сюда дежурного офицера, - распорядился, не попросил!
Впрочем, чего ждать от таких?
К моменту появления офицера, солдат ждало еще более неприятное открытие – из "Крамера" выбрались еще двое и присоединились к терпеливо ожидающему штатскому. И ведь все было бы терпимо, только на одежде у этих двоих красовались значки Особого отдела полиции. Как бы мэр столицы не благоволил к им лично созданному подразделению служб правопорядка, тем не менее рыскать по территории военных баз им до сих пор не разрешалось. И вот – пожалуйста, явление, да еще в такой компании. Оставалось надеяться на то, что высшие чины армии адекватно среагируют на вызов и утрут нос этим выскочкам… ну или, по крайней мере, выкинут их вон.
Офицер появился почти бегом, изрядно раздраженный этим визитом, прервавшим его поздний завтрак. Впрочем, вид удостоверения, предъявленного штатским, заставил его изобразить на своем лице некое подобие вежливой гримасы.
- Мне необходимо провести осмотр территории и поговорить с некоторыми вашими людьми, офицер. Эти двое со мной.
Военный скривился, с раздражением поглядывая в сторону двоих полицейских. Почему-то особенно ему не нравился длинноволосый рыжий верзила в темных очках, подозрительно напоминающих видеоимпланты.
- Простите, эти люди ваши коллеги?
Штатский устало улыбнулся, извлекая из тонкой папки лист хрустящего пластика.
- Вот соответствующее распоряжение, офицер. Полковник Фумида в курсе.
Капитан посмотрел на гостя с некоторым испугом.
- Полковник Фумида… пройдемте со мной.
Что на базе происходит нечто экстраординарное, не заметил бы разве что слепой. У попадающихся навстречу солдат и офицеров при виде троих в штатском на лицах отражалось совершенно особое выражение беспокойства и бессильной ненависти. Особенно же поражало количество людей, без дела слоняющихся по коридорам - собирающихся в группки, что-то обсуждающих, замолкающих при приближении посторонних. Главный из гостей не проявлял никакого интереса к этим признакам, зато чернявый японец из Особого отдела вертел головой по сторонам и присматривался ко всему с демонстративным нахальством.
Коменданту базы, полковнику Фумиде высокий гость явно был совершенно не ко времени. А уж сопровождающие его полицейские - и подавно. Хотя бы потому, что этим двоим, из Особого отдела, делать тут было решительно нечего. Даже если этот отдел находится непосредственно под патронажем мэра. Но распоряжение о наделении их соответствующими полномочиями было подписано достаточно высоким чином, и Фумиде приходилось, стиснув зубы, терпеть. Если бы еще не эта головная боль, мучавшая коменданта вот уже несколько дней…
- Для начала я хотел бы поговорить с подполковником Каллантайном.
Комендант посмотрел на яркий полуденный свет за окном. Незачем было тешить себя и призраком иллюзии, что это посещение связано с чем-либо иным… непонятно лишь, при чем здесь полицейские и каким образом о случившемся стало известно настолько быстро и так быстро были пройдены все бюрократические этапы.
- Подполковник Каллантайн мертв.
Как ни владел собой спецслужбист, но при этом известии лицо у него заметно вытянулось, а у сопровождавших его полицейских просто челюсти отвисли.
- Мертв? – переспросил гость, чуть склонив голову набок и впившись глазами в лицо коменданта. Фумида чуть не рассмеялся. Ситуация становилась забавной. Неужели этого ревизора прислали не по этому поводу? Тогда по какому?
- Он застрелился. Сегодня утром. За час до вашего звонка.
- Но почему вы ничего мне не сказали? – исбэшник выглядел как танцор Императорского балета, которому при всем честном народе поставила подножку его собственная партнерша.
- Не знал, - усмехнулся Фумида, - Мы обнаружили тело часа полтора назад.
Полицейские медленно переглянулись, явно ощущая себя неловко.
- Я хочу взглянуть на тело, - сухо выговорил гость.
Комендант скривился, как от зубной боли, но отказать не смог.
Административное двухэтажное здание имело несколько входов, и чтобы попасть в медицинский отсек гостям и коменданту пришлось обойти его кругом. Проходя мимо затянутой трепещущими на ветру полосатыми ленточками двери, возле которой стояли два солдата, исбэшник резко остановился.
- Здесь место происшествия?
Фумида кивнул.
Гость, не спрашивая разрешения, ободрал метки и обернулся к полковнику.
- Разблокируйте дверь.
На пластиковом полу светилась голограмма в виде лежащего человека. Пятна призрачной крови отчетливо отливали синим.
Вошедший вслед за исбэшником чернявый полицейский едва сдержал возглас изумления, рыжий лишь кивнул головой. Сейчас Фумида был совершенно уверен, что дежурный офицер не ошибся, и вместо глаз у этого гиганта действительно видеоимпланты… впрочем, сейчас это уже не имело значения.
- Это ошибка цветопередачи? – мягко спросил спецслужбист.
- Нет.
- Закройте двери, я опечатаю их сам.
###
Майор Акура, командир расположенных на базе частей ПВО, вытребованный высоким гостем в качестве следующего собеседника, был радушен не больше, чем его начальник. Тем более, что разговор очень быстро свелся к недавнему воздушному происшествию. Присутствие при этом двоих из "Иронсан", нагло похитивших пилота из-под носа у военных, выглядело для Акуры просто таки гнусной насмешкой.
- Кто отдал приказ о перевозе частей самолета на базу, майор?
- Самолета?! – Акура приподнял брови и посмотрел на ревизора с недоумением.
- Простите, я оговорился… флаера. Почему вы решили не оставлять все как есть для проведения соответствующего расследования?
Майор пожал плечами с таким видом, как будто исбэшник спросил сущую глупость.
- У меня есть соответствующие инструкции. Место падения было соответствующим образом изучено нашими специалистами, составлены все надлежащие акты, после чего оставлять военную технику на пустыре нижнего уровня было нецелесообразно. Даже под охраной.
Гость наклонил голову, удовлетворенный ответом.
- И где же теперь находится эта техника?
- Здесь, в ангаре.
- Вы разрешите мне поговорить с людьми, дежурившими в ту ночь, майор?
Крепыш мулат с нашивками сержанта на рукавах появился так быстро, как будто все это время ожидал за дверью. Но на том его готовность содействовать расследованию и завершилась. На вопросы он отвечал так неохотно, как будто все время опасался брякнуть что-нибудь несоответствующее. Исбэшнику приходилось вытаскивать из него ответы чуть ли не клещами.
- И когда упал этот самолет…
- Флаер! – с нажимом перебил Акура. По лицу майора разбросало яркие пунцовые пятна, похоже, идея подчиненного выставить группу ПВО полными идиотами перед высшими спецслужбами не делала Акуру счастливым.
Исбэшный капитан невозмутимо кивнул, лаская пальцами сенсорную панель детектора лжи.
- Да-да, продолжайте, пожалуйста.
- Мне показалось, что этот флаер появился просто из ничего.
Майора, казалось, вот-вот хватит удар.
- Вы сказали об этом начальнику патруля? – ревизор был невозмутим и спокоен. Сержант испуганно покосился на наливающегося кровью Акуру и неохотно подтвердил:
- Сказал.
- Вам, конечно, не поверили?
- А должен был поверить?! – взорвался Акура, - Вы что, всерьез считаете, что я должен был выслушать этот бред и принять его в расчет?! Мне хватает, что они через раз спотыкаются в определении того, самолет это был или флаер! Я двадцать лет служу в армии, и уж как-нибудь…
Исбэшник тряхнул головой и открыто посмотрел на показания детектора на диктофоне. По мнению электроники, майор Акура, упоминая флаер, говорил чистую правду. И сержант, упоминая самолет, возникший из воздуха, тоже говорил правду. А вот когда тот же сержант упоминал упавший флаер - детектор лжи давал о себе знать привычным пощипыванием ладони - ложь, при чем, ложь сознательная. Оба полицейских переглядывались уже не скрываясь, причем у чернявого на лице было написано полное ошеломление.
- Спокойнее, - исбэшник легко хлопнул ладонью по столу, и майор, словно опомнившись, замолчал, тяжело дыша и с ненавистью глядя на сержанта, - Продолжайте, сержант. Вы обследовали машину на месте?
- Нет, сэр, - отозвался сержант, явственно оживившийся от возможности ответить на такой вопрос, в котором уж точно не могло быть никакой каверзы. - Согласно инструкции, я доложил о происшествии и наблюдал за районом аварии, пока не прибыли техники.
И это тоже, как и ожидалось, было правдой.
- Что происходило до прибытия военных инженеров? - слова "техники" исбэшник употреблять не стал, зная, что военные технические подразделения его не любят.
Сержант даже не взглянул на своего непосредственного начальника, обрадованный замаячившим в перспективе окончанием допроса.
- На место происшествия прибыла группа Особого Отдела полиции. Не могу точно сказать, что они там делали, сэр. И они оттуда смы... извините, сэр, уехали, до прибытия инженеров.
Спецслужбист кивнул. Полицейские за его спиной стояли с совершенно каменными физиономиями.
- Вы видели эту машину впоследствии?
Сержант несколько смутился, покосился на майора, но, тем не менее, ответил:
- Да, сэр. Утром, когда я сменился с дежурства, я подписывал бумаги... и мне был объявлен выговор с занесением в личное дело. За невнимательность. Потому что это оказался боевой флаер модели "WR-260-Торнадо", а я его перепутал с самолетом. Я своими глазами видел этот флаер, сэр.
Детектор лжи, положительно, свихнулся. Потому что сейчас он свидетельствовал, что сержант "видел своими глазами" именно боевой флаер и именно указанной модели.
Капитан ИСБ Амада подавил тяжелый вздох и снова обратился к Акуре:
- А вы, господин майор, видели машину только когда ее уже доставили на базу?
- Разумеется, - сухо ответил Акура, - Это не мое дело - выезжать на подобные случаи.
- Большое спасибо, - вежливо поблагодарил ревизор. - А теперь нам бы хотелось увидеть документы и сам флаер. А также поговорить с теми военными инженерами, которые выезжали на место происшествия.
Сержант исчез из кабинета, как только получил на это разрешение начальства, подтвержденное милостивым кивком спецслужбиста. Акура недовольно покосился на полицейских, но, тем не менее, открыл несгораемый шкаф и извлек тонкую папку:
- Вот, пожалуйста. Моя часть документации. Все остальные данные и сама машина находятся... прошу прощения, находились в распоряжении подполковника Каллантайна.
- А кто ответственен за содержание технического парка в отсутствие подполковника Каллантайна? - исбэшник не глядя передал документы рыжему полицейскому. Майору Акуре светила прямая дорога к медикам во избежание апоплексического удара.
- Майор Селинджер, - Акура не сводил глаз с гиганта, неторопливо перелистывающего папку.
Второй полицейский заинтересовался чем-то среди документов, остановил руку коллеги и вынул лист пластика, внимательно его разглядывая.
- Простите, майор, это ваша подпись?
Распечатку он держал так неудачно, что Акура был вынужден рвануть лист к себе, чтобы ответить. Острый край полоснул его по пальцам, закапала кровь.
- Ах черт, простите!
Майор из багрового стал белым от злости - в то, что кибер может оказаться настолько неловким, никто из присутствующих не верил, и даже исбэшник выглядел смущенным.
- Простите ради бога... - спецслужбист торопливо вынул из кармана платок и бережно промокнул край листа. Акура, свирепо сжав челюсти, приложил к порезу салфетку и теперь разглядывал, как сквозь мягкий синтетический материал проступает красная капля.
Рыжий, ничуть не смущенный выходкой товарища, сложил распечатки обратно в папку и осторожно, как нечто взрывоопасное, положил ее на стол.
- Я провожу вас, - проговорил Акура, комкая уже ненужную салфетку.
###
Майора Селинджер они нашли в ангаре. Именно майора Селинджер, а не майора Селинджера - она оказалась коротко стриженой дамой с роскошными формами, распиравшими полевую форму. Судя по состоянию рукавов форменной куртки, госпожа майор не гнушалась копаться в разнообразных железках самостоятельно.
Окинув гостей беглым взглядом, майор бодро слезла с корпуса какого-то несчастного полуразобранного флаера и поздоровалась:
- День добрый, господа. Чем могу быть полезна?
Исбэшник заметно потеплел, хотя официальности не утратил
- Добрый день, мэм. Вот мое удостоверение...
Акура выглядел, как человек, у которого разом заболели все зубы, включая имплантированные, и, к тому же, случился спазм мимических мышц.
Впрочем, Акуру больше никто не держал - так что он удалился, предварительно справившись, не нужен ли он больше. С его уходом атмосфера перестала быть настолько напряженной.
- И что именно Вас интересует? - осведомилась Селинджер, вдоволь налюбовавшись на электронный значок. Параллельно она оглядела рыжего кибера и чуть заметно покачала головой.
- Я, конечно, не могу просить вас не смотреть на некоторые предметы в этом ангаре... но, думаю, вы понимаете, что далеко не все тут можно фотографировать...
- Я не являюсь частным лицом и несу ответственность за эту информацию, мэм, - официальным тоном ответил кибер и слегка улыбнулся
Селинджер энергично кивнула.
- Вот и хорошо. Итак, что вас привело к нашему металлолому? - проникаться серьезностью момента она, кажется, и не собиралась. Или собиралась, но не считала, что серьезность момента непременно сводится к суровому виду и зубовному скрежету.
- Скажите, майор, могу я посмотреть на... - спецслужбист заглянул в бумаги - "WR-260-Торнадо", серийный номер 1236-а.
Селинджер задумалась ненадолго, потом вытащила из внутреннего кармана куртки электронный блокнот:
- Вам придется подождать, этот флаер привезли, когда меня не было на базе… Сейчас, я посмотрю, где он у нас…
Все трое терпеливо созерцали, как майор водит пальцем по панельке блокнота, разглядывая, видимо, карту ангаров.
- Вот, нашла, - кивнула она, наконец. – Прямо не флаер, а национальное достояние, и все-то с ним связанное – только лично через Каллантайна… Идемте, господа.
Гости послушно проследовали за хозяйкой, на ходу справлявшейся с блокнотом, по узкой металлической лестнице на галерею, опоясывающую ангар. Лесенка была какой-то несерьезной, с металлическими рифлеными ступенями и хлипкими перильцами из какой-то трубы, напоминающей водопроводную, так что первой выбравшаяся на галерею Селинджер не без наигранного опасения пронаблюдала, как ступеньки пружинят под ногами массивного рыжего кибера. Джайк опасения не проявлял и вел себя так, как будто всю свою сознательную жизнь безбоязненно бегал по хлипким жердочкам и вообще, весит не больше пушинки. Впрочем, последнее мнение подтверждалось легкостью движений хакера, не очень-то вязавшейся с внушительными габаритами.
- Ч-черт, можно подумать, у вас тут сплошные эльфы работают... - буркнул чернявый полицейский, глядя вниз, на бетонный пол в просветах между ступеньками.
С галереи открывался отличный обзор всего большого ангара, и можно было убедиться, что, несмотря на видимость неразберихи, машины стоят стройными рядами, каждая на своем участке, даже полуразобранные и поврежденные.
- Прошу, - жестом экскурсовода Селинджер указала на двери в дальнем конце галереи. – Нам туда. У вашего "Торнадо" номер одноместный.
- Не знаете, почему? – тут же переспросил чернявый.
- Не имею ни малейшего понятия. Это что-то из разряда мелких странностей покойного Каллантайна.
- И много у него было странностей? – поинтересовался исбэшник.
Госпожа майор пожала плечами и неторопливо направилась в сторону двери.
- Не очень, - сообщила она на ходу. – Работе они не мешали. Он многовато внимания уделял режиму… иногда чересчур. Перестраховывался, считал всякий объект глубоко секретным, пока не убеждался в обратном… В целом, это никому особенно не мешало. Я сильно влезу не в свое дело, если спрошу, зачем Вам понадобился этот флаер? Я еще не успела принять и изучить документы…
- А что вам сказал про этот "Торнадо" подполковник Каллантайн? – задал встречный вопрос ревизор, пытаясь идти рядом с женщиной по узкой галерейке.
Оба кибера чуть отстали и потому участия в разговоре не принимали, что нисколько не мешало им к этому разговору внимательнейшим образом прислушиваться.
- Ничего вразумительного, - вздохнула майор. – Только то, что машина непонятным образом оказалась в центре города.
- Вас это удивило?
- Меня? Меня гораздо больше удивило то, что пилота не смогли найти. Что он, испарился, что ли? Или флаер прилетел непонятно откуда и сам по себе? Эта машина не с нашей базы.
- А кто проводил обследование? -
- Обследование проводила капитан Шарвэнта, из исследовательского отдела, она, скорее, научный сотрудник. А первичное обследование - сержант Эркина со своей командой. Больше сказать не могу - еще не видела всех бумаг.
- А где сейчас капитан Шарвэнта?
Майор остановилась не дойдя пары метров до заветной двери и задумчиво уставилась вниз.
- Не знаю. - Сказала она, наконец. - Я понимаю, что это звучит дико - но я не знаю, где находится капитан Шарвэнта, равно как не знаю, где находится весь взвод Эркины. Сотрудники из лаборатории, из энергетического отдела, с которыми Шарвэнта работала, тоже не знают. Вероятно, Каллантайн это знал - а я не знаю. Хотя допуск у меня куда выше, чем у того же Эркины. Это как раз из тех странностей, о которых я уже говорила.
- Вы докладывали об этом начальству?
Майор не стала уточнять, что вопрос глупый. Просто еще раз пожала плечами и пошла дальше.
- Разумеется. Как только обнаружилось их отсутствие на базе дольше времени, на которое Каллантайн им выписал увольнительные.
Она поднесла ключ к замку, и тяжелая дверь с шорохом отъехала в сторону.
- Ну, вот он... точнее то, что от него осталось.
Они оказались на точно такой же галерее, в ангаре значительно меньших размеров. Внизу, на бетонном полу, находились останки злосчастного "Торнадо". Исбэшник бегом спустился по лесенке, обошел разломанный корпус флаера. Полицейские переглянулись. Майор созерцала флаер с каким-то подозрительно смущенным видом.
"WR-260-Торнадо", серийный номер 1236-а не имел с потерпевшим аварию самолетом ровным счетом ничего общего.
###
Они отпустили машину у дорожной развязки и неторопливо зашагали через высокий пешеходный мост. День клонился к закату, солнце уже давно спряталось за пиками небоскребов и таяло красными бликами в многочисленных рядах зеркальных окон. Холодало, и резвящийся на высоте ветер трепал дешевые рекламные растяжки между столбами.
Пилот с завистью проводил глазами какого-то парнишку, на ходу что-то потягивающего из зеленой пластиковой бутылки, и вдруг спросил:
- У нас ведь еще есть деньги?
Кането устало улыбнулся.
- Смотря что ты хочешь купить.
- Я хочу пойти и посидеть где-нибудь. Ваше ИСБ вредно действует на мою психику.
День и правда не задался. К полудню пилота настоятельно пригласили прибыть в Управление ИСБ и даже выслали за ним флаер. Лэнсер лететь без своего охранника категорически отказался, и в итоге они прибыли в Центральный комплекс вместе, где для полного комплекта повстречали злого и озадаченного Сенгоку. Пилот равнодушно опознал очередного инсэнта в предъявленном ему трупе подполковника Каллантайна, нахмурился при известии о том, что самолет до сих пор не обнаружен, на чем и был милостиво отпущен восвояси.
Добираться от управления до города было задачей не из легких, но любезный полковник Иширо настоял на том, чтобы они все-таки воспользовались служебным транспортом, и вот теперь, два часа спустя, они втроем уже вымеряли шагами гладкие плиты моста на пути к дому Бентена.
- Сначала домой – а потом в "Полкубика" хоть на всю ночь… ок?
- Куда угодно, лишь бы там можно было напиться, - проворчал пилот.
Они с Сенгоку не стали подниматься в квартиру, решив дождаться возвращения Бентена в кафе. Том самом, где некогда заметили за собой первую слежку.
Сенгоку сердито откусил огромный кусок горячей пиццы и принялся яростно жевать, время от времени поглядывая на остальных посетителей, словно ожидая подвоха.
- Как получилось, что вы не нашли самолет? – мрачно поинтересовался пилот. Его пицца нетронутой остывала перед ним на пластиковой тарелке.
- Черт знает… там кто-то был большой мастер пыль в мозги пускать. В двух словах и не расскажешь.
- Рассказывай не в двух.
Сенгоку отмахнулся.
- После. Когда красуля вернется. Не повторять же мне дважды.
Бентен появился, когда полицейский уже расправился со своей порцией и половиной порции пилота.
- Ну, что у нас плохого? – Кането взял себе остывший ломтик и слизнул острую пасту.
- Пошли, - Сенгоку поднялся, утащил из автомата пакет с одноразовой салфеткой и направился к выходу.
- Я уже объяснял вашим большим специалистам, что инсэнты способны наводить ложную память. Чего еще они могли ожидать? – раздраженно спросил Лэнсер. Бентен пожал плечами.
- Сейчас они убедились в этом лично… могло быть хуже. Они могли заподозрить в лжесвидетельстве нас троих, если бы не импланты Джайка.
- Э??
- У него вместо глазных яблок микрокамеры. Ну и еще много полезных примочек.
- А! Ну напомни мне, чтобы я у него фотографию "Дэйты" попросил… на память!
Бентен беспечно улыбнулся, отправляя в рот последний кусочек пиццы.
Некоторое время они снова шагали молча. Редкие прохожие старались побыстрее разминуться с тремя странными субъектами, бесцеремонно занявшими середину дорожки.
- М-мать… - вполголоса пробормотал Сенгоку, - Ну это уже ни в какие ворота…
- А.. – кивнул пилот, - Ты тоже видишь… значит, у меня не паранойя.
- Нет, поскольку я уверен, что это не ИСБ, то… - Сенгоку оборвал себя на полуслове, - Ну что, красуля, отваливайте вперед. Я догоню.
Пилот с Бентеном неторопливо завернули в ближайшую подворотню и бегом рванули к выходу в противоположном конце каменного колодца. Сенгоку встал за удобный выступ в стене, скрывающий связки труб и проводов и приготовился к встрече. Ждать пришлось недолго – уже через минуту раздались торопливые шаги, и мимо кибера прошел невысокий молодой человек в кожаном пальто.
- Эй, приятель! – человек обернулся на оклик и это было его роковой ошибкой. Сенгоку, коротко размахнувшись, въехал парню кулаком в живот, и, не давая ему опомниться, схватил за плечи и слегка стукнул о стену.
- Самое время познакомиться! У тебя ровно минута чтобы убедить меня, что ты не хотел ничего плохого.
Неудачливый сыщик хрипел, пытаясь набрать воздуха. Сенгоку нетерпеливо тряхнул его.
- Побыстрее, пожалуйста. Я тороплюсь. Прими во внимание, что я имею законное право размазать твои мозги по этой стенке отсюда и до следующего перекрестка. Ты, кажется, не понял, с кем связался, сопляк.
Строго говоря, разница в возрасте между кибером и его жертвой отнюдь не бросалась в глаза, но рост и габариты Сенгоку позволяли ему быть снисходительным.
Жетон-удостоверение, сунутый в лицо парню, возымел желаемое действие.
- О черт… - из преследователя словно выпустили воздух, он покопался во внутреннем кармане и просунул между собой и полицейским руку с корочкой.
- Родерик Карпентер, детективное агентство "Валгалла".
Ноги детектива внезапно снова обрели связь с землей. Полицейский озадаченно смотрел на корочку.
- Господи, куда мир-то катится? – спросил он, наконец, в пространство.
На некоторое время повисла тягостная тишина. Потом Сенгоку потер костяшками пальцев гладкий подбородок и решительно хлопнул своего пленника по плечу.
- Так… надо выпить. Пошли.
Они уселись за столик в крошечной полутемной забегаловке и одинаково уныло зависли над полными кружками темного пива. Сенгоку отхлебнул немного и снова посмотрел на своего визави.
- Парень, ты сдурел, не иначе. Ты в курсе, что пытался выпасать офицера киберполиции при исполнении? Вашей конторке совсем не дорога лицензия, как я погляжу.
- Да откуда ж мне было знать, что это полицейский?! – возмутился детектив.
- Ну тогда ты дважды дурак! Ты хоть понимаешь, что Бентен мог в любой момент оторвать тебе башку и сказать, что так и было? Более того, я обязан доложиться о нашей трогательной встрече…
Родерик сморщился и отвернулся.
- Окей, решаем дело миром. Ты сдаешь мне заказчика, и я тебя забываю.
На лице детектива ясно отразилась бурная внутренняя борьба. Выдавать имя клиента даже представителям закона он мог только в исключительных случаях, но с другой стороны он сам попал в переплет. Мэр столицы в любой момент мог прижать того, кто путался под ногами у его драгоценного Особого отдела.
- Ладно… Он назвался Виданом Раэном. Документы подлинные.
Сенгоку вздернул брови и засмеялся.
- Ну надо же! Видан Раэн! Вот кто-то посмеется от души…
- Ты обещал меня не выдавать!
Полицейский грустно ухмыльнулся и посмотрел на детектива с жалостью.
- Я обещал ни слова ни говорить о тебе, но это не значит, что никто ничего не узнает. Ты реально не понимаешь, куда влип, парень. Да лучше тебе и не понимать…
###
Бар "Полкубика" на третьем уровне содержал тощий и длинномерный индеец по имени Тагерунго. Неизвестно, был ли он индейцем на самом деле, или просто успешно эксплуатировал подходящую внешность, но с пестрым пером в гладких волосах и со своим смуглым горбоносым лицом он казался настоящим потомком Чингачгука. Вопреки ожиданиям, кроме самого хозяина более ничего индейского в баре не было, его вообще словно собирали из разнородных остатков, не делая даже попытки подогнать друг к другу части. Черный пластик с разводами "под мрамор" соседствовал со стульями в стиле нью-барокко, с потолка свисали на длинных витых шнурах круглые медные светильники. Владения бармена были оформлены изогнутыми под самыми неожиданными углами хромированными трубами, придающими барной стойке вид некоей химической лаборатории. В этом отсутствии какого либо порядка была своя, особая раскрепощающая прелесть, которую очень ценили посетители. "Полкубика" был открыт для всех, без разницы в положении и роде занятий, это была территория всеобщего равенства – по крайней мере для тех, кто мог позволить себе местную выпивку. Сюда заглядывали уставшие от корпоративной упорядоченности служащие, еще не снявшие пиджаков с бейджами компаний. Здесь спускали заработанные кредиты мускулистые охранники, обладатели вальяжной ленцы в движениях и крупных люггеров в наплечных кобурах. Здесь могли сидеть за соседними столиками солдат удачи и полицейский из корпуса "Старфайр", потягивая одинаковые коктейли и одинаково пялясь на мелькающие под длинными плащами татуированные коленки девиц-кволити.
Кволимены в "Полкубика" чувствовали себя превосходно, и в ночное время практически всегда кто-нибудь из них украшал своим присутствием пестрый зал, и на то была особая причина. Они почитали совершенство во всех его проявлениях, а здесь за барной стойкой стояла настоящая живая кукла – слишком дорогое приобретение для средней руки заведения, но шикарный объект для поклонения со стороны любителей идеального тела. Тагерунго приобрел куклу во время чудовищного упадка спроса на биороботов после катастрофы 2800 года. Тогда падение крупного гиперпрыжкового лайнера с Наследником Хризантемового трона на борту совершенно необъяснимо для аналитиков "Криэйче Инкорпорейтед" вызвало полный провал продаж. Новые биокуклы за считанные недели стали совершенно непопулярным товаром, и отдельные экземпляры можно было купить по цене несравнимой с обычной. Кукла Тагерунго была повреждена во время катастрофы, и ее стоимость приближалась к стоимости хорошего подержанного автомобиля, что являлось вполне доступной суммой для предприимчивого индейца. Он вложил в нее все свои имевшиеся на тот момент сбережения, рассчитывая, что необычный бармен привлечет к нему новую клиентуру – и не прогадал.
К сожалению хозяина, биоконструкт с певучим именем Линден выглядел слишком обычно, не отличаясь ни особой красотой ни какими либо странностями, говорящими о его искусственном происхождении. Это лишало затею всякого смысла, ибо любой мог с легкостью усомниться в подлинности удивительного экспоната. Тагерунго не придумал ничего лучшего, чем заменить отсутствующий глаз куклы объемным стразом и наложить на открытые участки "кожи" зеленовато-серебристый тон с разводами. На стене за спиной бармена в рамке из старинных микросхем, подобранных по размеру, висела копия паспорта от "Криэйче Инкорпорейтед", но ей верили меньше, чем искусству куклы составлять высокие и сложные конструкции из наполненных бокалов, и способности вынуть любой по желанию клиента без разрушения сооружения. Тагерунго и не догадывался, что значительно больше о правдивости его рассказа говорил такой совершенно незамысловатый элемент, как отсутствие у bar-girl постоянной вежливой улыбки - неизменного свойства любого обслуживающего персонала в Японии. Почему-то в глазах посетителей именно эта непоколебимая серьезность свидетельствовала о том, что Линден "родилась в банке с машинным маслом", и вызывала неистребимое желание познакомиться с куклой поближе. По возможности - получить ее в постель, чтобы окончательно убедиться в истинности собственных подозрений или разоблачить подвох. Линден спокойно и ловко уворачивалась от случайных прикосновений, отвечала на шуточки и заигрывания - иногда невпопад, иногда в меру остроумно, и никогда не покидала своей заколдованной башни из металла и пластика. И чем строже была ее недоступность, тем больше усилий прилагали подвыпившие посетители к тому, чтобы ее разговорить и потрогать.
К бесконечному удивлению Сенгоку, одним из поклонников раскрашенного манекена оказался и Бентен. Беловолосого часто можно было застать облокотившимся над полированным черным пластиком стойки и ведущим с куклой переговоры - иногда короткие, озаренные моментальными вспышками ослепительных улыбок, иногда долгие, проникновенно серьезные. Это было престраннейшее зрелище - серебряное личико куклы и длинноносый профиль Бентена, обращенные друг к другу с выражением доброжелательного внимания.
Несколько плачевно закончившихся стычек убедили постоянных посетителей, что эта странность Бентена - не повод для шуток во всеуслышание, и единственным шансом поглумиться оставались вечные неудачи в попытках продвинуться дальше обмена любезностями.
Отвлекать бармена от работы можно было только под убедительным предлогом, поэтому как ни старался белокурый полицейский растягивать каждую чашечку саке или стакан коктейля, но от стойки он всегда отваливался изрядно захмелевшим, с шальными глазами и готовностью немедленно влипнуть в неприятности любого толка и качества. Сенгоку это развлекало и злило одновременно, не в последнюю очередь потому, что в таком состоянии Бентен часто бывал агрессивно-развратен, и попытки увести товарища из бара заканчивались дракой на автомобильной стоянке на потеху собравшейся публике. Философски настроенный охранник в своем "аистовом гнезде" давно уже не пытался вызвать полицию, зная, что пострадавших в этой схватке не будет. В зависимости от настроения Сенгоку, дело заканчивалось либо быстрым нокаутом (а потом быстро запихать ненадолго обмякшего психа в машину на заднее сиденье и надеяться, что ему не взбредет в голову продолжить развлечение во время поездки), либо Бентен успевал протрезветь от активной физической нагрузки, и драка сворачивалась сама собой.
Банк Бентен сорвал лишь однажды, громко поспорив с Тагерунго о том, что сумеет вынуть нижний стакан из составленной Линден стеклянной горы, не расплескав ни капли. Индеец насмешливо потребовал подтвердить способность полицейского оплатить всю загубленную в случае неудачи выпивку и пообещать выполнять в баре роль вечернего вышибалы в течение месяца, если его заявленная ловкость не подтвердится. Бентен, употребивший в этот вечер уже немало коктейлей, и не подумал отступать. Правда, в качестве ставки со стороны Тагерунго запросил разрешение поцеловать недоступную эрзац-девицу. Индеец немедленно согласился, бормоча себе под нос о сумасшедших маньяках с нездоровыми сексуальными пристрастиями, но в целом не имел ровным счетом ничего против бесплатного представления. Напротив, он ожидал еще большего увеличения популярности бара и самой Линден после такой выходки эксцентричного молодого человека. Народ облепил стойку так тесно, что Бентен был вынужден потребовать от особо наглых осадить назад и предоставить ему место для действий, ласково предупредив о последствиях неосторожного толчка ему под локоть. Даже бесстрастная Линден проявила неожиданный интерес к происходящему и не сводила единственного глаза со своего рыцаря. Полицейский удобно облокотился на край стойки, протянул руку и взялся за один из нижних стаканов. Пробежался пальцами, примеряясь – зрители перестали дышать, вытягивая шеи и напряженно ожидая исхода затеи, - и в этот момент Линден тихо коснулась плеча Бентена и с холодком в голосе бросила:
- Не этот. Этот нельзя.
Полицейский с изумлением покосился на куклу – и плавным движением вытянул соседний стакан. Наклонился, губами выхватывая из подставки палочку для коктейля, и повернулся к Тагерунго, салютуя ему добычей.
- На мой счет, пожалуйста.
Теперь уже ничто не мешало довольным зрителям одобрительно похлопывать победителя по плечам и спине, заставляя его оберегать жидкость от того, чтобы обильно смочить ею собственные руки и куртку. Группа кволименов торжественно аплодировала, кивая головами, отчего их сложные прически раскачивались и позвякивали вплетенными колокольчиками. Бентен допил коктейль, презрев соломинку, подпрыгнул, усаживаясь на край стойки и притянул к себе спокойную Линден. Посмотрел в разноцветные глаза. На лице его сквозь выражение тонкого самодовольства вдруг проступила тень растерянности и недоумения, но отступать было поздно – он приподнял пальцами подбородок куклы и прижался к ее раскрашенным губам в картинном поцелуе. Возгласы и пронзительный свист вокруг предлагали ему не останавливаться на достигнутом, но полицейский почему-то не стал затягивать сцену и, галантно поблагодарив свою "даму", удалился за свой столик в дальнем углу, где ждал не пожелавший участвовать в представлении Сенгоку.
Нельзя сказать, что после этого случая Бентен стал проявлять резкое охлаждение к предмету своей странной симпатии, но как-то само собой так получилось, что в "Полкубика" он стал появляться реже и в такое время, что возможности долго беседовать с барменом у него не оказывалось. У Сенгоку хватило ума никак не комментировать произошедшее.
###
Бентен оплел ногами витую раму высокого барного табурета и посмотрел на своего спутника.
- Крепкое, слабое, сладкое, горькое? Что ты будешь пить?
- Крепкое горькое, - Лэнсер не мог оторваться от созерцания внутреннего убранства и публики "Полкубика". Сегодня здесь было немноголюдно, только небольшая группа кволименов в своих плащах с колокольчиками восседала за ближним к стойке столом, да еще несколько человек разбрелись по полутемному залу. На маленькой эстраде вполголоса пело существо неопределимого на взгляд и слух пола. Заметить микрофон Лэнсеру так и не удалось, а свет слабого прожектора был почему-то направлен на участок потемневшего паркета перед сценой, так что сообразить, кто именно является источником этих приятных низких звуков, можно было исключительно по энергичной жестикуляции, которую время от времени в такт музыке выдавал певец.
- "Черную дозу" и "Капеллу" для меня, - Бентен надкусил сладкий сухарик из вазы и с улыбкой следил за любопытствующим гостем. Линден кивнула и отвернулась к полкам за бутылками. Один из кволименов поднял руку, молчаливо приветствуя беловолосого, получил ответный взмах и снова углубился в разговор с своими торжественно-серьезными братьями по касте.
- "Черная доза" с лимоном и перцем? – Линден поставила бокал перед полицейским и застыла, ожидая ответа. Бентен был вынужден похлопать своего спутника по руке, привлекая его внимание.
- А? – Линден вежливо повторила вопрос.
- Ну… - пилот задумался на секунду, - Пусть будет с лимоном, но без перца.
Кукла ловко подцепила щипцами желтый ломтик, выдавила сок в бокал, уронила туда же изогнутую соломинку и двумя пальцами пододвинула свое изделие к клиенту.
Лэнсер уставился в переливающийся страз, явно утопленный глубоко в глазницу, и хладнокровно кивнул.
- Спасибо.
Бесполое существо на эстраде сменило манеру исполнения на более агрессивную, два кволимена поднялись со своих мест и закружились на освещенном участке в яростном танце. Остальные поддерживали их хлопками и потряхиваниями рук, отчего колокольчики бешено звенели.
- Кто это? – вполголоса спросил пилот, наклоняясь к телохранителю.
- Кволики… каста идеальных, - Бентен посмотрел на новую группу входящих в зал людей и снова склонился над бокалом.
Лэнсер осторожно глотнул свою "Дозу".
- Это что-то вроде панков?
Бентен засмеялся.
- Не вздумай сказать ничего подобного в их присутствии. Кволимены презирают панков за полное пренебрежение к своему внешнему виду… а панки презирают кволиков за пижонство. В некотором роде, они природные антагонисты.
- Они хорошо танцуют…
Телохранитель тоже обернулся, с удовольствием глядя на двигающихся мужчин.
- Многие певцы приглашают их на свои концерты… отличное зрелище плюс дополнительная гарантия безопасности. Кволики прямо-таки истинные пацифисты с кулаками. Насилия не любят, но зачинщика драки могут закатать в бетонный пол.
- Наверное, их очень любят в барах, - понимающе хмыкнул пилот.
- Разумеется! – в тон ему ответил Бентен, - Тем более что, как правило, они люди богатые и понимают толк в хорошей выпивке.
- Богатые?
Бентен вздохнул.
- Ты знаешь, сколько по здешним меркам стоят их прикиды? Это натуральная кожа отличной выделки.
Входная дверь снова ширкнула в пазах, и в зале появился хмурый Сенгоку. Две кволити-девицы немедленно прилипли к нему с двух сторон, явно рассчитывая на внимание, но японец ограничился приветливым хлопком по двум стройным задницам и не слишком любезно высвободился из объятий разочарованных красоток.
- Занятные дела творятся в этом городишке! – сообщил он, усаживаясь на свободный табурет и запуская руку в вазу с солеными орехами. Линден без подсказки плеснула в шейкер ингредиенты, с каменным лицом покрутила колбу в руке и через минуту перед полицейским как будто сам собой образовался полный бокал с шипящей пенкой. Сенгоку задумчиво глотнул и подмигнул кукле:
- Безупречно как всегда, детка, - крутнулся на табурете и наставил на серьезного Кането палец, - Угадай, кто был инициатором слежки, красуля?
Бентен поморщился.
- Что за игры! Выкладывай.
- О, ты будешь в восторге, - ехидно пообещал Сенгоку, - Видан.
Пилота заметно перекосило. Бентен сощурился, сжав губы.
- Это достоверно?
- Абсолютно, - заверил японец, - Я знал, что ты оценишь.
Кането отвернулся на минуту, глядя в зал и покусывая соломинку. Сенгоку счел за лучшее ненадолго оставить его в покое и перевел огонь на пилота.
- А ты чего кривишься? С чего бы?
- Вот только Видана нам и не хватало, - процедил Лэнсер. Сенгоку потрясенно тряхнул головой.
- Не понял?
- Мы уже имели счастье пообщаться, - любезно сообщил Бентен. Он успел переварить первую вспышку собственного гнева и сейчас его голос сочился сладким ядом. Сенгоку выглядел как человек, который еще сам не знает, разозлиться ему или просто очень удивиться.

- А я, разумеется, ничего не знаю. Ну-ну. Может быть, меня все-таки посвятят в подробности, а то я этот любовный сериал смотрю с середины!
- Не знал, что ты увлекаешься сериалами! – фыркнул Бентен.
- Нет, ими увлекаешься ты, я лишь невольный свидетель! – немедленно отбил выпад Сенгоку, - Все, хватит уворачиваться, выкладывай.
Бентен пожал плечами и проявил чудеса краткости, ухитрившись в десятке малоразвернутых фраз обрисовать случившееся, выставить Видана полным идиотом, польстить пилоту и завершить рассказ своим выводом о низкой вероятности того, что ревнивый танцовщик имеет хоть какое-то отношение к их текущей проблеме.
Сенгоку дослушал и с усталым видом посмотрел на друга как на законченного идиота.
- Слушай, парень, ты головой в последнее время не бился?
- Моя личная жизнь… - начал холодно Бентен, но японец пресек его гневную отповедь пренебрежительным взмахом руки.
- Просто поверь мне на слово, что у тебя с головой проблемы. Я тебе в машине подробнее расскажу, почему.
###
Программа зрительной разгрузки уронила на ровный полумрак кабинета слабо светящуюся сетку, которая тут же замерцала и поплыла разноцветными разводами, превращая интерьер в огромный бассейн, над которым катится лазерное шоу. Аридзима медленно надавил на спинку сиденья, устраиваясь полулежа, и заставил себя расслабиться, привычно следя за красной голографической рыбкой, исследующей обводы комбинированного терминала. Звуковой фон релаксационной системы был отключен, и тишина нарушалась лишь еле слышным попискиванием деки под пальцами капитана "Иронсан". Любопытная рыбка как экзотическое украшение на несколько секунд зависла над рыжим затылком и поплыла дальше, подрагивая прозрачными плавниками. Аридзима, повинуясь световому приглашению, неторопливо поднялся из кресла и принялся выполнять гимнастический комплекс, трогая пальцами перемещающиеся цветные пятна.
Думалось в процессе этой своеобразной медитации превосходно. Привычка видеть проблему в комплексе и неизбежная профессиональная паранойя заставляли рассматривать неприятный вариант развития событий. Если армия с ее степенями секретности и глобальными системами проверки по всем уровням, включая генетические, наводнена то ли пришельцами, то ли мутантами… то кто сказал, что ничего подобного нет в полиции? Надежных способов для проверки на данном этапе не существовало. Но уже имеющийся признак надо было использовать хотя бы на первом этапе. Не так уж их много – зафиксированных мутантов…
Джайк выщелкнул из разъема на комме флэш-пен и, не оборачиваясь, поднял его над головой. Аридзима скрестил руки на груди и сел на край стола, глядя на поблескивающую прозрачную соломинку задумчиво и мрачно.
- Ну, - голос Шефа Особого отдела был сдержан и холоден, - И что мы имеем? Сколько?
К флэшу он даже не прикоснулся.
Джайк без малейших признаков раздражения убрал "карандаш".
- Один.
Аридзима удивленно приподнял брови. Если припомнить кое-какие факты…
- Ммм… Китано?
- Разумеется. Я получил полные данные с его медицинского чипа. Он инсэнт. Ну, по крайней мере в том смысле, какой мы на данном этапе подразумеваем под этим словом.
- Ага… - Шеф размеренно зашагал по кабинету, на ходу потирая пальцами подбородок.
- Он знает об этом?
Джайк снял очки, откинулся на спинку кресла и резко крутнулся, поворачиваясь лицом к Аридзиме.
- Похоже, что нет.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Пятна-указатели танцевали над их головами, приглашая продолжить гимнастику.
Вот чему полковник прекрасно знал цену - так это честному взгляду Джайка. Даже тогда, когда у того под очками скрывались вполне приличные маскировочные линзы. Видео-импланты были снабжены большим количеством уникальных функций, но идея имитировать человеческий взгляд их создателя не привлекала. Если Саймен Сивер хотел поменьше привлекать внимания к своей модифицированной зрительной системе, ему приходилось пользоваться пластилоновыми накладками, которые создавали вполне убедительную иллюзию нормальных глаз… но не отражали истинного направления взгляда. Разговаривая с Сайменом нельзя было понять, смотрит ли он собеседнику в глаза, или считает микротрещины на эмали его зубов. Обычно Джайк линзы не носил - работать с ними было неудобно. Из чего можно было сделать вывод, что сегодняшний маскарад был задуман специально для Шефа.
"И если я его насквозь вижу фигурально выражаясь, то он-то, при желании, и буквально меня насквозь видит..."
- Замечательно… и что же тогда нужно думать о его семье? - поинтересовался Аридзима, невозмутимо встречая честный, насквозь искусственный взгляд.
Сивер слегка расслабился, чуть улыбнувшись и "отводя взгляд".
- Это как раз именно то, о чем я хотел рассказать особо. Отклонение является не наследственным, а приобретенным. В его семье генетические отклонения в пределах нормы и ничего сходного с эффектом "синей крови" не наблюдается.
- Жил был нормальный мальчик, из нормальной семьи, и вдруг не пойми с чего раз - и стал инсэнтом… - саркастично фыркнул Аридзима. Помолчал секунду и добавил: - Вот исбэшники обрадуются. И будут они потрошить нашего Рейке, пытаясь дознаться, как же это так получилось… Сотри. Все сотри к чертовой матери. Китано хоть и дурак, но нам еще пригодится.
- Уже… - Джайк отвернулся обратно к совершенно ему не нужному монитору и с тихим щелчком вложил на место дополнительную видеопанель в виде очков. Аридзима застыл на мгновение, и тут же усмехнулся, покачав головой.
- Хм! Тяжело быть начальником над излишне инициативными гениями. Ты, кажется, просил выделить тебе отдельного техника? Отдаю тебе самое дорогое. Беречь как зеницу ока, Сивер, ты понимаешь? Никаких роковых случайностей. Никаких попаданий в посторонние медицинские учреждения.
Саймен раздвинул губы в улыбке и, дурачась, заставил блеснуть через темный пластик внешней накладки импланта извилистую молнию. Выражение про "зеницу ока" обладателю искусственных глаз понравилось. Кажется, маленькая, почти дружеская, месть Аридзиме не удалась - пополнение группы "Иронсан" персональным техником в лице Рейке Китано, то ли мутанта, то ли инсэнта, Джайка вполне устроило.
###
- Ваш "Шоло-ва-лара", Раэн-сан.
Мэйсон принял из рук официанта мундштук и терпеливо дождался, пока украшенный сосуд установят на жаровне в центре стола. Тот человек, которому впервые пришло в голову объединить кальян с коктейльной трубочкой наверняка был гением. Мужчина слегка сжал зубами пряный от специй наконечник и втянул первую порцию в меру горячего, острого от насыщающего его дыма пьянящего напитка. Мощный транквилизатор - как раз то, что ему надо сейчас. Может быть, это даст ему шанс немного расслабиться и найти верное решение.
Мэйсон Раэн не планировал на этот вечер никаких серьезных дел. Хотя бы потому, что ощутимо нуждался в отдыхе - иначе желание придушить Видана становилось неконтролируемым. Младший брат в последнее время как с цепи сорвался, напрочь утратив и так скудный, по мнению Мэйсона, разум.
Помешательство младшего братца на этом подонке из Особого отдела перешло в некую новую, уже совершенно неконтролируемую стадию. Последствия выходки на вип-галерее "Ночного пляжа" могли оказаться совершенно непредсказуемыми. Насколько Мэйсон успел узнать от Варанта (то ли приятеля Видана, то ли его же конкурента в изыскании сердечной привязанности всякой бледной кибернетической мрази) парень, которого свихнувшемуся Раэну-младшему вздумалось подразнить, был какой-то довольно крупной шишкой - киберполиция кого попало не охраняет. Более того, по сведениям информаторов Раэна-старшего, это могла быть провокация со стороны ближайшей конкурентки Видана, Киэрен Цайкоген, водившей с Бентеном близкую дружбу и способной использовать кибера в целях дискредитации соперника
И вот во все это малолетний идиот влез со всей своей импульсивностью, и, разумеется, наломал дров.
Печальным раздумьям Раэн-старший, предпочел предаваться не дома, а в тихом приличном кафе тремя кварталами дальше, райском уголке - хотя бы потому, что туда решительно не пускали вездесущих репортеров. Комм в квартире раскалился добела, бокс для голосовых сообщений был забит мольбами об интервью и поздравлениями для "великолепного Видана"… нет, сейчас Мэйсон не двинулся бы с места, даже если бы Видан вылез на карниз и стал угрожать оттуда спрыгнуть. Слезами, криками, истериками и угрозами Мэйсон был сыт по горло. Пожалуй, даже пряный туман "Шоло-ва-лара", милосердно заливавший вскипающие мозги, не мог бы сейчас помочь…
- Десять процентов подсевших на эту дрянь заканчивают в клинике для пересадки легких, приятель.
Мейсон поднял голову, раздраженно глядя на рослого плечистого парня в черной замшевой куртке, удобно развалившегося на стуле напротив. Видимо, коктейль уже начал действовать, потому что Раэн никак не мог сообразить, каким образом этот тип оказался за его столиком.
Незнакомец несколько секунд рассматривал Мейсона, как смотрят на редкую зверюшку в коллекции тропической экзотики, после чего плавным рывком сгруппировался, подавшись вперед, и приблизил лицо к лицу отшатнувшегося менеджера.
- Ну что, я так понял, мозги у твоего братца внешние. В твоем лице. И это хорошо, потому что ты меня поймешь, я в этом уверен.
Мейсон похолодел от недоброго предчувствия. Неприятности продолжались. Блаженная нега "Шоло-ва-лара" схлынула, оставляя после себя панику и отчетливый привкус железа во рту. Навязчивый сбеседник был Мэйсону знаком... Где-то они уже определенно встречались - и Раэн-старший был уверен, что это встреча была малоприятной.
Незваный гость, вероятно, был хорошо осведомлен о свойствах местных фирменных напитков, потому что он откинулся обратно на спинку стула и терпеливо ждал, пока к его собеседнику вернется ясность мыслей. Подсказывать или прояснять обстоятельства их знакомства он явно не собирался.
Больше всего Мэйсону хотелось подозвать охранников от дверей и потребовать от них немедленного удаления посторонних наглецов из-за его, Мэйсона, столика. Но оба стража порядка как назло смотрели куда угодно, только не в сторону попавшего в затруднительное положение клиента, а поднимать шум без гарантии собственной безопасности Раэну почему-то совершенно не хотелось. Парень в замшевой куртке прищелкнул языком и слегка тряхнул головой, теряя терпение.
- Ладно, переходим к знакам и подсказкам.
Прямо перед лицом окаменевшего Мэйсона на несколько секунд возник значок "SP" - и тут же исчез, как дьявольское видение, как символ навязчивого кошмара.
Как Мэйсон и предчувствовал, вместе с Бентеном в его размеренную жизнь возвращались все те неприятные ощущения, которые так хотелось забыть, как страшный сон. Скандал. Позор. Огласка. "Как вы можете откомментировать эту ситуацию? Видан действительно клептоман? Что вы можете сказать по поводу произошедшего!" По милости братца он влип в ту историю. По милости его же, младшенького, черти б его взяли, чуть не остался без головы - в буквальном смысле слова. И именно тогда познакомился с Шефом специальной полиции Аридзимой, достойным предводителем шайки своих мерзавцев. Уж кто-кто, а Мэйсон прекрасно знал, что боевики Особого отдела набирались из нелегалов. Пришлось узнать в ходе той самой истории, в ходе которой они с братом впервые встретились с Бентеном. Так же как пришлось узнать, какими методами иногда пользуется начальник элитного Особого Отдела полиции, когда эти отбросы общества, его сотрудники, по каким-то причинам не желают знать свое место. И, самое важное, что именно тогда он, Мэйсон, давал подписку о том, что и близко не подойдет более ни к киберполиции, ни даже к любому предмету, ее касающемуся. И был искренне рад этому, и от всей души желал навсегда забыть о том, что произошло, и об этой идиотской украденной брошке, и о том, что пришлось делать для того, чтобы Видан не попал в тюрьму, в общество тех же самых нелегалов. Чертов беловолосый выродок чуть не убил обоих, решив отомстить за несколько ссадин на своей паршивой шкуре...
Стоп! Вспомнил!
Двое с электронными значками "SP", врывающиеся в гримерку "Клиппер-Дансинг-Холла". Рыжий гигант с гладкими волосами до плеч, взмахом руки отстраняющий истерикующего охранника, и вот этот самый скуластый японец, сбивающий с ног взбешенного Бентена… спаситель, между прочим, его, Мейсона, шкуры. Раэн вспомнил даже имя черноглазого - Сенгоку. Именно так называл его полузадушенный Бентен, пытаясь вырваться из мертвой хватки и добраться до своей цели, то есть мейсоновского горла.
Гость дождался искорки узнавания в глазах Раэна-старшего и удовлетворенно кивнул.
- Этот малолетний говнюк, твой родственник, нанял детективов для слежки за Бентеном. Не мое дело, почему Бентен сохранил ему жизнь и телесную целостность, но ведь это легко поправимо, если он и дальше будет совать свой нос в чужие дела. Ты меня понимаешь?

Мейсона затошнило от ненависти, стыда и страха одновременно. Из мундштука тонкой струйкой текла зеленоватая жидкость, угрожающе подбираясь к краю стола.
- Да или нет? - настойчиво переспросил Сенгоку.
- Да, - выдавил Мэйсон.
- Отлично. Вопросов больше не имею!
Раэн зажмурился, бессильно стискивая кулаки. Это было уже слишком. Это был последний раз, когда он позволил так с собой обращаться. Как угодно, но Бентен должен исчезнуть - желательно не только из жизни Видана, но и из жизни вообще.
###
Полковник Иширо сложил руки на инкрустированной поверхности массивного старинного стола и замолчал, в ожидании реакции своего государя. Над серебряным блюдом подставки парила в воздухе искусно составленная композиция из полированных кусочков янтаря и металлических лепестков. Принц следил за самым светлым янтарным камешком, плавно возносящимся в самую высшую точку силового поля.
Пауза затягивалась.
- Я бы назвал это катастрофой, - мрачно добавил полковник, не отводя глаз от выбранного объекта.
Император молча протянул руку, щелчком сбил светлую бусину с траектории за пределы поля, поставил локоть на стол и опустил подбородок на ладонь. Запонка в форме грубо обработанного куска металла тускло сверкнула на фоне черного шелка старомодной рубашки с просторными рукавами.
Полковник поймал янтарь, не дав ему скатиться со столешницы, и поднял его к полосе желтоватого света из щелевых напольных светильников.
- Значит этот пришелец - единственный, для кого ситуация не является парадоксальной и новой? - Минамору запустил пальцы свободной руки между прядей мягко заплетенной толстой косы и стянул вниз шнурок, увязывающий волосы.
- Да, - коротко ответил младший брат старшему.
- А он вменяем, это точно?
Иширо невольно рассмеялся, подбрасывая камешек в ладони.
- Да. К сожалению.
Император кивнул, выпрямляясь и продолжая расплетать косу обеими руками.
- И все, что он говорит, так или иначе нашло подтверждение, прямое или косвенное?
- Да.
Минамору поднялся, отодвигая тяжелый дубовый стул, и медленно развернулся на каблуке, постукивая пальцем по подбородку.
- Покажи мне его.
Перед зеркалом в дальнем углу комнату возникла долговязая фигура в робе для киборгов. На лице пилота было выражение растерянности и досады. Застенчивая улыбка. Надменность. Раздражение. Отвращение. Любопытство. Задумчивость. Гнев. Рука взметнулась убрать волосы с лица. Вдруг слегка присел, подобравшись и отводя согнутые в локтях руки назад, и сделал несколько энергичных танцевальных движений. С замкнутым лицом поднес ко рту чашечку.
Император жестом остановил изображение.
- И этот человек хочет и может покинуть Эдо, как только найдет свой самолет?
- Да, Ваше Величество.
- Насколько велика вероятность, что ему это удастся?
- Он, по всей видимости, способен это сделать, если только мы не удержим его силой...
Контуры предметов смазались и потекли, пространство дрогнуло и раскатилось в стороны как бумага из рулона, взметнувшись стенами Зала Малых Ритуалов. К ногам полковника упала тяжелая запонка, и Император, шелестя белым и алым шелком парадного одеяния, опустился на свое место под балдахином.
- Нам кажется это любопытным.
Голос прочертил на стенах светящиеся завитки и мерцающими дымными силуэтами растаял между потолочными балками.
Иширо опустился на колено, подбирая украшение, привычным жестом расправил складки церемониальной одежды и сел, склонив голову.
- Мы хотим знать, насколько он контактен. С ним возможно сотрудничать?
- Да, Ваше Величество. Но не скажу что это просто.
Микадо укоризненно усмехнулся.
- Значит, силой нельзя.
Полковник медленно разжал пальцы, глядя на теплый янтарный камень на своей ладони.
Речь Императора выписывалась на стенах антрацитовыми линиями иероглифов.
- Строжайшая секретность. Предельная осторожность в каждом движении. Никаких упоминаний об участии мутантов в этой истории. Особый отдел, конкретно - группу Иронсан, ввести в ранг допуска Б и подключить к операциям. Озаботься вопросом переподчинения, Иширо. И главное - ЛЮБОЙ ценой заставь этого пилота остаться в Эдо. Ты меня понял? Любой ценой. Таково Наше желание.


конец 1 книги