Монолог в сауне - дед Лявон

Меня зовут дед Лявон.
Вообще-то я Лев, но по-белорусски Лявон.
После войны прослужил в Забайкалье пять лет, водил машину.
Молодых парней всех выбило во время войны,
служить было некому, солдат не хватало.
Некоторые старослужащие служили и по семь лет.
Боевых лётчиков пересаживали
с винтовых самолётов на реактивные и не отпускали со службы,
им присвали офицерские звания без военных училищ.
Когда я приехал в Забайкалье, в этот край декабристов,
увидел сопки окружены колючей проволокой по периметру,
несколько квадратных километров безлесых сопок,
а внутри ещё и минное поле.
Время от времени там зайцы подрывались, путаясь в проволоке,
вот тогда, как из-под земли, появлялся офицер и солдаты с автоматами.
Это урановые рудники были, там добывали свинец и уран.
Работали заключенные, приговоренные к смертной казни.
Я был на их складах - их кормили, как на хорошем курорте не кормят.
И за всем этим хозяйством следил майор НКВД,
там никто не воровал - боже упаси!
Сразу бы самого отправили под землю.
Туда людей привозили, а оттуда никто не возвращался.
Там под землей и хоронили.
Я знаю, что такое голод.
Во время войны в девять лет сразу стал взрослым.
И в 47-ом тоже голодовали.
Ели всё - головки клевера, молодую крапиву.
Так меня в Минске всегда волновало, есть ли хлеб в доме.
Если хлеба в семье вдоволь, то уже не пропадешь!
Только не ленись - утром встань пораньше, сходи в магазин.
А хлеб свежий горячий - здесь такого нет.
Только в Америке перестал думать о хлебе.