Ботинки

       *Любимой соседке.

       В тот день выпал первый снег. Я встал и открыл шторки... там была зима. Не настоящая, конечно, ведь был еще ноябрь, но если не знать какой месяц, то можно было подумать, что пришла зима. Организм еще отчетливо не понимал происходящего вокруг, однако на лице непроизвольно расплылась улыбка. Я заметил это и обрадовался. За окном ярко-белый, только что выпавший, снег блестел на солнце и слепил мои сонные глаза. Еще некоторое время я простоял так, недвижим, вглядываясь в обновленный вид из окна, потом глубоко вздохнул, выпустил шторки из рук и пошел умываться.
       Снег был предсказуем в ближайшее время, но к тому, что он выпадет именно в тот день, я не был готов. Я одел, на мой взгляд, по максимуму подходящие для такой погоды, осенние ботинки, но, выйдя на улицу, понял, что ошибся. Они бесстыже скользили, заставляя меня смеяться и ругаться матом. Однако вскоре мне это изрядно надоело и смеяться я перестал. Вечером нужно обязательно купить зимние, нескользящие, теплые, кожаные ботинки!
       Работы было немного, я быстро доделал все дела и, развалившись в кресле, просматривал странички всемирной паутины, попадавшиеся под курсор, как незаметно задремал. Снились какие-то глупости. Скорее даже не снились, а представлялись. Где-то вдалеке, дребезжа по столу, завопил телефон. Я разлепил глаза и попытался найти его взглядом, но не успел, телефон замолчал. Пошевелиться было сложно, как будто спал я не пару часов, а несколько дней. На мониторе трехмерные вертящиеся цифры спящего режима пытались скрыть от меня время, но я напрягся и сумел выловить 16:32:??. Немного погодя, я с трудом оторвал грузное тело от кресла, издавая, обрывистые непонятные звуки вперемешку с нецензурной бранью, надел куртку и поехал за ботинками, не имея представления, куда именно направляюсь.
       Как ни странно щелчок стоял. Снега не ждал никто. Все скользили на летней резине и, ко всему, двигались очень медленно, опасаясь аварии. Тот путь, который занимал у меня обычно 40 минут, длился уже полтора часа. Я молча открыл дверь маршрутки и пошел пешком. Снег обильно летел навстречу, нагло залетая в капюшон и за воротник. Пришлось опустить голову и обходить народ по внезапно появлявшимся перед глазами, ногам. Я продолжал поскальзываться. В попытке удержаться на ногах, задевал прохожих, и несколько раз сталкивался с идущими навстречу, не успевая увернуться. Все выражали недовольство и односложно ругались, но голову все равно поднимать не хотелось. На протяжении затянувшегося пути не попалось ни одного обувного магазина. Я кидал беглые взгляды на пестрые рекламные вывески в надежде встретить что-то вроде «Обувь», но все заканчивалось неудачей. Кто-то очень не хотел, чтобы сегодня я купил себе зимние нескользящие ботинки. Реагировать на каждую вывеску надоело, и я просто шел, скукожившись и, пряча руки в карманах куртки. Снег не переставал валить и, по-моему, только загустел. Казалось, что впереди, в метрах ста, просто повесили белую простыню. На деревьях почти не осталось оголенных мест, они были укутаны плотным слоем белой массы. Невыносимо захотелось домой в тепло, переодеться в сухое и выпить горячего чая. Вдали, от очередного заведения, сквозь снежную пелену, пробивался апельсиновый свет. Еще через несколько метров появились очертания остановки. Я ликующе засеменил ногами.
       Свет лился от витрины японского ресторана, по-видимому, во всю готовящегося к новому году. Многочисленные лампочки, похожие на гирлянды, словно оранжевый дождь, свисали с крыши заведения до самой земли. Внутри за каждым столиком велись оживленные разговоры, кто-то спорил, активно жестикулируя, кто-то смеялся над чем-то очень смешным. Я изучающе скользил взглядом по радостным лицам посетителей и увидел Ее. Она сидела прямо возле витрины, пытаясь съесть зажатый в палочках рол, но что-то определенно возмущающее в словах Ее собеседницы, не давало Ей этого сделать. В конце концов, рол упал на стол, Она рассмеялась, запрокинув голову, потом запустила пальцы в густые длинные волосы и убрала их назад. Они нерадиво съехали набок, столь изящно, как будто, так и должно было быть. В левой руке у Нее был какой-то коктейль, который Она изредка потягивала через трубочку. Сделав несколько медленных шажков, я подошел поближе. У Нее были роскошные светлые волосы, выразительные глаза и до безумия очаровывающая улыбка. Оцепенев, я стоял и жадно ловил взглядом каждое Ее малейшее движение. Внутри меня расплывалось что-то теплое и нежное, я перестал чувствовать холод и улавливать звуки, доносящиеся с шоссе. Все вокруг помутнело и стало совсем бессмысленным... как же Она улыбается!!!
       Провалившись в бездну времени, я не заметил, как меня хорошенько обнесло снегом. Я попытался стряхнуть его, несколько раз подпрыгнув на месте, но он здорово породнился с курткой и не хотел слезать. Коктейль был допит, и официантка принесла счет. Она тут же схватила книжку со стола, опередив подругу, уверенно помотала головой на все ее возражения и вложила туда несколько купюр. Они встали, и направились к выходу. Я повернулся, оставаясь стоять на том же месте. Спустя мгновение двери открылись. Они громко смеялись, держась друг за друга. Я услышал Ее смех. Ее смех... Ее улыбка... В ней все было божественно. Выйдя из-под козырька, Она подняла руки ладошками вверх, подставила лицо под, плавно спускающиеся, снежные крупинки и закрыла глаза. Я не мог проронить ни слова, я был подвластен этому незабываемому мгновению, и ничего больше не существовало. Подруга завела машину и окликнула Ее. Она опустила руки и открыла глаза, продолжая смотреть в заснеженное небо. Улыбка не сходила с ее губ. Я поднял голову вверх. Сапфировое полотно в бесчисленную движущуюся крапинку казалось совсем близким. Я вытянул руку и попробовал дотянуться до него рукой, но ничего не вышло. На ресницах тут же разлеглись узорчатые снежинки. Я не на долго прислонил влажные прохладные ладони к лицу и открыл глаза. Машины уже не было. В одно мгновение что-то яркое и теплое во мне погасло. Стало холодно, мокро, громко и тошно. Шаркая подошвой, я зашагал в ресторан. Раскосый швейцар открыл дверь, а плотный мужчина славянской внешности в белой рубашке ударил в гонг, оповестив всех посетителей, что пришел кто-то новенький. Я повесил куртку и направился к столику, где только что сидела Она. Под стулом валялась женская перчатка. Я наклонился, чтобы поднять ее. В согнутой позе мой взгляд встретился с взглядом бьющего в гонг мужчины, и я машинально спрятал руку с перчаткой под стол. Официантка азиатской наружности, по происхождению, скорее всего, калмычка, открыла меню и хотела положить его на стол, но я отказался и попросил тоже самое, что пила, сидевшая здесь минутой ранее, девушка. Некоторое время она стояла в растерянности, потом что-то произнесла и удалилась. На большом проекторном экране, под негромкие японские мотивы, умиротворенно плавали экзотические рыбки. Я оперся локтями о стол и стал бессмысленно рассматривать находку. Официантка принесла «лонг айленд», вкус оказался довольно приятным. Я переместил взгляд на улицу и вспомнил, что нужно обязательно купить нескользящие ботинки. Было видно лишь безмятежно, немного наискось, падающий крупными хлопьями, снег и тусклый свет фар от машин, устало ползущих, по сырому шоссе. Я закрыл глаза, и в памяти тут же стали всплывать отчетливые картинки... Как Она улыбается... поправляет волосы... смеется... как падают и медленно тают у Нее на лице пушистые снежинки... Ее глаза... Ее мягкие, плавные жесты...
       - Вы так крепко сжимаете мою перчатку... чувствуется, просто так вы мне ее не отдадите.
       Я вздрогнул и открыл глаза. Сердце на мгновение замерло и тут же учащенно забилось от приятного страха. Я медленно повернул голову. В руках у Нее была перчатка... Она улыбалась...