***

Est; lloviendo en Buenos Aires, llueve.
(“Los paraguas de Buenos Aires” Astor Piazzolla)

Как темнеет перед рассветом, так февраль в Городе самый тоскливый, самый холодный и безнадежный месяц перед надеждой снова увидеть солнце. Дождь – это самая сущность всего рожденного под северным неприветливым небом. Суть людей, домов, идей и слов, кофе, окурков и уличных скамеек.
Сегодняшний день с самого начала заартачился и пошел своей тропой, не спрашивая моего на то согласия. Дождь прополз за шиворот и в нервные мысли воспаленного сознания не в состоянии, однако, хоть немного пригасить слепящее сияние звезд. Гранит держит берега Города, и уж не знаю, откуда взяться граниту в моей душе, но каменная набережная, повенчанная с сырым, вечно сердитым и простуженным ветром, бескомпромиссно запирает мои эмоции где-то между яремной впадиной и солнечным сплетением. Внутри калейдоскоп лиц, событий и бесполезных знаний, ураган, бессмысленный, безжалостный, но не находящий выхода и потому обреченный выть на луну, вертясь на месте; снаружи дождь, смывающий улыбку, друзей и потеки туши.
Где-то там, за много вечностей или просто километров, где меня никто не знает, надо выпустить наконец из клетки исстрадавшийся ветер, пусть ярое солнце напоит его такой же безжалостной страстью и успокоит тоску несбывшегося. Где-то там надо наконец рассказать небылицу, чтобы она сбылась. «Там» это так далеко, что не хватит никакого здравого смысла врать – ты никогда не проверишь моих слов, мир слишком большой, ты меня даже никогда не увидишь, поэтому даришь мне благословенную возможность быть искренней. Я ищу кого-то по заданным параметрам, не описывающим ничего и таким же лживым, как болотная дымка. *Впрочем, это скорее характеристика всего происходящего здесь, чем нечто заслуживающее внимания.* Ну что ж, если это столь необходимо, пусть ты будешь 23-28 лет от первого крика, из Испании, раз уж мы завели разговор о солнце, и, конечно, говоришь по-немецки. Ну почему бы тебе не говорить по-немецки?? По-испански-то ты, разумеется, говоришь. Бездушная полоска поиска и список ничего не значащих слов, которые, как меня уверяют, есть именно то, что я всю жизнь искала. Я, наверное, не хочу исполнить задуманное, настолько пристально и прихотливо, без малейшей на то причины отшвыриваю ненужные мне буквосочетания. Впрочем, с некоторыми из них я, вопреки всякой логике, здороваюсь. По теории, у меня примерно один шанс из 100, что кто-то ответит. По теории, у меня должно что-то получиться, хотя никогда не пробовала. Тем более пристально с жестоким любопытством патологоанатома, впервые вскрывающего собственную душу, пробую на вкус незнакомые и часто не имеющие смысла слова.
Hola! hola, como estas? Ctrl+C, Ctrl+V, в каждое окошко.
Привет в ответ. Один. Тем лучше, снимаешь с меня ответственность за этот выбор.
Я не помню, о чем мы говорили в первый час, но каждое сказанное слово, как маленький молоточек, откалывает кусочек душевного гранита размером с песчинку. Банальные фразы, обычные фото, чтобы обозначить видимые границы собеседника, чтобы отлить в мозгу чугунное клише и оставить лежать поверх души, мешая безрассудно менять мнение.
Время тяжело идет к краю этого дня. И пора закрывать дверь в чужую жизнь, только что собственноручно открытую. И лишь сделав это, снова почувствовать тяжесть напитанной питерской влагой совести, которая в обнимку с ночью и темнотой вновь начнет нашептывать правду о скучной жизни и о друзьях, которых никогда не было. Фантомные боли, ведь не может болеть то, чего нет. И тебя тоже нет и никогда не будет. Завтра будет совсем другой день и совсем другие люди. Это закон. Хотя я знаю, что завтра я снова буду здесь и буду писать тебе, просто так, это самообман.
И пришел новый день, и пришли новые люди. За днем – вечер, напоенный все той же водой из колодца безумия.
Кнопка включения. Окошко skype. Привет из тумана. Я говорила, что буду писать тебе снова. Пишу. Второй день блужданий в потемках чужих душ и осторожных прикосновений.
Слова, буквы, просто точки на экране. И я не спрошу, как тебя зовут. Имя это часть древней магии власти.… Только парой слов ты уже украл одно мгновение моего удивления.
С того дня мы перестали спать вовремя.
«Ритуальные пляски у огня», неизбежные в начале знакомства, когда-нибудь кончаются, и тогда человек начинает приоткрывать свою душу. Расстояние во много тысяч взглядов стирает границы отношений. Эффект попутчика. Случайному человеку, незнакомому и далекому, можно раскрыть план своих воздушных замков, не боясь смеха и язвительных комментариев так «желающих тебе добра» близких.
Впрочем, это ловушка. Открывая свои тайники и получая ключи от чужих, ниточку за ниточкой ты плетешь паутину привязанностей. Сначала легкую, серебристую, но с каждым днем нити становятся все толще, питаясь нашими снами. И приходит день, когда мы попались в сеть, которую так долго и кропотливо плели из взглядов и слов на границе с нереальностью. Уходишь и приходишь, ухожу и возвращаюсь я. Каждый живет на своём пути, но уже включает в расчеты того, второго.
А ещё, ты знаешь, Соломон был прав. Все пройдет. Зима тоже, оказывается, заканчивается. Даже во мне. Спасибо за искры солнца, которыми прорастает в verde olivo моих зрачков свежая зелень. В этот раз весна принадлежит нам. Месяцы тягучего ожидания, рвущего душу, отчаяния и слез, надежд и страха, что мы придумали друг друга, и так глубоко засевшее неверие в сказку, ведь это «расходится со здравым смыслом».
Действительно нашей стала осень. Последним поцелуем ты забрал всё, что было в душе и в сердце, оставив на прощание в запертой клетке моего тела пустынный ветер, горячий, свободный и тоскующий. По тебе. Не этого ли я хотела?
Подглядывая в замочную скважину, я по секрету нашепчу вам, что это только начало истории. Середину мы спрячем от чужих глаз. А конца у неё, как у всякой порядочной истории, просто не будет.