Дальтоник I

     

       Мне было тревожно… Дочь выросла , заканчивала академию, недавно устроилась на работу и стала зарабатывать в три раза больше , чем я . Но дело не в деньгах… Я понимала, что скоро буду ей совсем не нужна. К тому же, то ли под воздействием средств типа «Негрустин», то ли от того, что в этом году я смогла себе позволить работать не на трёх работах, а на двух, то ли , просто, у меня крыша поехала, но я вдруг стала чувствовать себя во всех отношениях гораздо лучше, и моя душа стала требовать любви… Она не просто этого требовала, она постоянно находилась в предчувствии этой самой любви.
       Из рыхлого, аморфного создания, уставшего от жизни и давно не интересующегося мужчинами, я превратилась в женщину, озабоченную поиском того единственного, который, по моему глубокому убеждению, должен был скоро появиться в моей жизни, изменить её и изменить , конечно же , к лучшему. Я безоговорочно была убеждена в том , что в ближайшем будущем меня ждёт счастье взаимной любви.
Но просто сидеть и ждать, когда это произойдёт, было выше моих сил…
       Одна из подруг моей дочери вышла замуж , познакомившись со своим будущим мужем по интернету; другая её подруга уже два года встречается с парнем, которого тоже выловила в сети. Чем я хуже?
Я зарегистрировалась на одном из сайтов знакомств , заполнила анкету и стала ждать… Дня через три меня уже просто тошнило от непристойных предложений мужчин , гораздо моложе меня. Я решила поменять тактику: сделала так, чтобы моя анкета не участвовала в поиске и стала сама просматривать анкеты, понравившихся мне чисто внешне мужчин. Я была в шоке! Практически никто из них не искал серьёзных отношений! Основная масса мужчин искала секс на один –два раза …
Выбрав человек десять, в анкетах которых хотя бы не указывался размер полового органа и не было непристойных предложений, я послала им сообщения с одним и тем же содержанием: «Посмотрите мою анкету. Буду рада , если она Вас заинтересует».
Четыре человека ответили. С тремя завязалась довольно вялая переписка. А один, по имени Михаил, сразу же предложил встретиться. Я согласилась.
Из вагона метро стремительной походкой вышел симпатичный мужчина среднего роста, русоволосый , на вид лет пятидесяти пяти, с чёрной объёмной сумкой . Он подошел ко мне , улыбнулся , представился, и мы пошли из метро на улицу. Что-то в этом человеке показалось мне странным… Я удивилась тому , что волнение и дискомфорт, которые мучили меня, когда я собиралась на встречу с этим человеком, бесследно исчезли. Несмотря на холодную погоду поздней осени, мне вдруг стало тепло и легко, а человек, который шёл рядом показался родным и давно знакомым… Мы разговорились, я рассказывала ему немного о себе и почему-то всё время улыбалась и смеялась. Миша слушал, тоже смеялся, но в его почти круглых сине-серых глазах была какая-то отрешённость, он казался мне глубоко несчастным . Я попросила его рассказать о себе.
-У меня горе : умер сын ,- сказал он и посмотрел куда-то в сторону….
-И когда это произошло?- спросила я.
-Восемь лет назад ,- произнёс грустно Миша.
Я промолчала, но подумала о том, что восемь лет – это срок , за который любая душевная боль должна стать не такой острой…
Я постаралась перевести разговор на другую тему и спросила:
- А сколько раз ты был женат?
-Три, -неохотно ответил он и почему- то добавил,- только давай об этом поговорим следующий раз.
Я не удержалась и спросила:
-А сколько у тебя детей?
Он почему –то надолго задумался и неохотно ответил :
-Четверо.
Я поняла, что на сегодня наш разговор закончен. Мне сразу стало как-то холодно, хотя на душе было спокойно. Я попросила его проводить меня , но на полпути к дому передумала и стала с ним прощаться. Миша сказал, что позвонит мне, резко повернулся и очень быстро, почти бегом направился в сторону метро. И тут я поняла, почему этот человек показался мне в самом начале каким-то странно-несуразным: на нем были надеты давно не стиранные, светлые, жёлто-зелёные брюки и тёмно-синяя куртка с широкой белой полосой на груди, через плечо висела довольно- таки объёмная черная сумка , а обут он был в коричневые ботинки купленные, по меньшей мере, лет десять тому назад . Но, тем не менее, видно было ,что человек этот тщательно моется каждый день и чувствует себя в таком наряде вполне комфортно.
На следующий день Миша позвонил мне . Я , подумав о том ,что у такого мужчины вряд ли водятся деньги, предложила сходить в музей Востока. Он согласился. Когда мы встретились, меня вновь не покидало ощущение того, что я давно знаю этого человека. Мне казалось ,что чертами лица и отсутствием чувства юмора он похож на мою маму, а его голос и особенно смех очень сильно напоминали мне голос и смех моего дяди по материнской линии.
Когда мы зашли в музей , он очень долго не хотел подчиняться требованиям работников музея снять верхнюю одежду и говорил, что его куртка всё равно, что пиджак. Но так как билетёрша была непреклонна, мой спутник снял свою сине-белую ветровку, и я увидела, что под ней у него только мятая, светлая, не очень чистая рубашка непонятного цвета. Меня, тем не менее , это ничуть не смутило. Я улыбнулась, и мы пошли смотреть экспонаты выставки. Медленно передвигаясь по залу и внимательно рассматривая разные интересные вещи и картины, Миша постоянно как-то трогательно и печально вздыхал и периодически, как бы невзначай, трогал мой мизинец на левой руке.
От этого или просто от присутствия этого человека мне стало жарко. А от сознания того, что он вздыхает точь- в- точь, как это делаю я сама , когда у меня тяжело на душе, на моём лице появилась совершенно идиотская и счастливая улыбка. Очевидно , моё состояния постепенно передалось Мише, потому что он тоже как – то расслабился, стал улыбаться. Когда мы выходили из музея на наших лицах была улыбка, и мы постоянно пытались шутить.
Я спросила Мишу :
-А чем ты увлекаешься , что читаешь?
Улыбка мгновенно исчезла с его лица. Он открыл свою сумку и достал книгу в тёмном глянцевом переплёте. Сказал, что это «Путешествие в поисках себя» Станислава Графа. Автор мне был незнаком, и я спросила о чём эта книга. Миша как-то странно заволновался и вдохновенно стал говорить том , что Гроф – это основатель трансперсональной психологии и автор холотропного дыхания –метода психотерапии и самопознания, что последнее время он читает книги только этого автора и хочет в ближайшем будущем заняться этим холотропным дыханием, так как только оно может ему помочь.
- А как давно ты читаешь книги этого автора,- поинтересовалась я.
- Семь лет ,-ответил.
Я опешила и у меня невольно вырвалось:
И что … за семь лет ты так ни разу и не подышал?
-Ну я ….обязательно этим займусь … для меня это очень серьёзно…
я практически уже готов этим заняться, меня кроме этого больше ничего не интересует, просто ещё не настал нужный момент…
И вообще …я занят очень важным делом, но об этом я тебе расскажу, когда ты придешь ко мне в гости , - доверчиво произнёс он и взял меня за левый локоть. Я отстранилась от него , засмеялась и сказала :
- Ну уж ежели ходить под ручку, то стань, пожалуйста, с другой стороны.
Да и к тому же я не люблю, когда мужчины меня берут под руку, я люблю сама к ним прицепиться,- и решительно взяла его под руку.
Мы пошли в сторону метро. Миша как–то сник. Когда мы подходили к станции, я замедлила шаг и медленно , чётко проговаривая каждое слово, произнесла:
-Знаешь, у меня есть кое-какие дела , которые мне сегодня нужно сделать, и ёще я хочу зайти в магазин здесь неподалёку. Так что ,давай , сегодня расстанемся…
Миша спрятал книгу в свою объёмную сумку, в которой, как мне показалось, больше ничего и не было, как-то кисло улыбнулся , сказал, что позвонит мне, и стремительно исчез в недрах метро.
Я пошла в близлежащий магазин , часа полтора проболталась по нему в надежде купить себе какую-нибудь одежду, способную превратить меня из просто привлекательной женщины в очень привлекательную, но, поняв, что даже в этом огромном магазине нет того, что мне нужно, поехала домой.
Настроение у меня было хорошее, я постоянно улыбалась , потому что была твёрдо уверена в том , что такой мужчина как Миша, от меня никуда не денется.
Прошло три дня. Этот странный мужчина мне не звонил…
И тем не менее , настроение у меня было прекрасное, и всё моё существо находилось в пьянящем предчувствии любви…
Мне почему-то захотелось подшутить над этим человеком. Я спокойно набрала его номер телефона, и когда он поднял трубку, сдерживая смех , произнесла:
- Здравствуйте, Миша. И что это я никак не пойму, нравлюсь я вам,- я сделала большую паузу ,- или нет?
Мужчина на другом конце провода грустно вздохнул и совершенно серьёзно произнёс:
-Вы , это сразу видно, очень хорошая женщина, но вместе мы не будем…
Я засмеялась, сказала , что мне очень, ну очень жаль, и положила трубку.
Прошла ещё неделя, всё это время я находилась в каком –то странном, волшебном состоянии блаженства, с моего лица не сходила улыбка, со всеми я была добра и приветлива, душу мою согревал доселе совсем неизвестный мне жар, жар любви ко всему сущему.
И я опять, не испытывая ни малейшего чувства стыда или волнения, позвонила этому человеку.
-Миш, здравствуйте, - произнесла я голосом, лишённым какой-либо интонации.- Вы прошлый раз показывали мне книгу, которой так увлечены. У меня сейчас появилось свободное время, и мне очень хотелось бы купить такую книгу и прочитать, но я забыла и автора книги и как она называется. Вы не могли бы мне напомнить.
Так мне не радовался ещё никто в жизни. Даже в голосе моей дочери после длительных разлук с ней я не чувствовала столько радости , надежды, щемящего чувства одиночества.
Михаил сказал, чтобы я ни в коем случае ничего не покупала, что он даст мне все интересующие меня книги, что он предлагает мне вместе с ним сходить в очень интересный магазин, а так же приглашает к себе в гости, для того чтобы я прочитала то, над чем он сейчас работает. Я согласилась.
Мы договорились встретиться в метро на станции Киевская. Я приехала первой. Михаила не было. Он опаздывал. Прождав пятнадцать минут, я собралась уже уходить, но вдруг увидела бегущего ко мне моего нового знакомого. Он перепутал и ждал меня на станции Арбатская, но, поняв свою ошибку, рванул на Киевскую. Этот человек, который казался мне давно знакомым, был одет так же как и прошлый раз. Из своей сумки он достал книгу и отдал мне.
 Интересным магазином оказался магазин «Путь к себе», в котором мне сфотографировали мою ауру, от вида которой мне стало как-то не по себе – на фотографии вокруг меня преобладали 3 цвета: красный, жёлтый, оранжевый. Когда я показала фотографию своему спутнику, его глаза почему-то округлились, и он странно хихикнул. Меня заинтересовала книга о цветотерапии. Михаил просмотрел на неё и грустно сказал:
- Это не для меня.
- Почему?- удивилась я.
- Я дальтоник.
И тут только мне стало ясно, почему этот человек так странно одет. Я улыбнулась и сказала , что первый раз общаюсь с дальтоником. Он ответил:
- Просто, многие это скрывают. И я вижу многие цвета, не вижу только оттенки.
- Какого цвета, по- твоему, мои глаза?
Михаил посмотрел в мои зелёные глаза и ответил: серые.
- А какого цвета твои брюки?
- Серые ,- сказал уверенно он, глядя на свои жёлто-зелёные брюки.
Я засмеялась. Он улыбнулся.
Михаил купил себе диск с расслабляющей музыкой, а я три маленькие книжечки из серии «Помоги себе сам». Расстались мы в метро.
В книге Станислава Грофа «Путешествие в поисках себя» говорилось о холотропном дыхании – мощном методе психотерапии, эффективном при работе со стрессами, депрессиями, неврозами, пагубными привычками, а так же используемом для творческих прорывов и поиска нестандартных решений.
Я с интересом стала читать книгу, описывающую необычные состояния сознания и их целительные силы. Я помнила , что Михаил говорил мне о том , что у него умер сын, и мне стало понятно, почему его интересует подобная литература. Но совершенно было непонятно, почему он, перечитав все книги Станислава Грофа , за семь лет так и не занялся этим самым холотропным дыханием… Сама я ,будучи человеком активным, но страдающим периодически от депрессии, постоянно боролась с этой самой депрессией : спала на досках, делала зарядку, обливалась холодной водой, занималась аутогенной тренировкой, самовнушением , сидела на диете, - в общем, простые и доступные методы оздоровления, о которых говорится в различных книгах, испытывала на себе.
Почти дочитав книгу до конца, я была убеждена, что мне срочно надо записываться на курсы по обучению этому самому холотропному дыханию, как вдруг я наткнулась на следующую информацию. В разделе «Целенаправленная работа с телом» говорилось, что в конце сеанса холотропного дыхания между самим дышащим и сидящим рядом с ним человеком, который наблюдает за ним, может возникнуть физический контакт». Эти слова насторожили меня… Я стала читать дальше : «… При этом имеются ввиду не только сексуальные потребности взрослых людей, которые, разумеется, следует учитывать прежде всего… Лучше всего предложить сначала ограниченный физический контакт – прикоснуться к руке или лбу. Если контакт охотно принимается, можно пойти дальше, постепенно достигая полного телесного контакта… Всё, что происходит в этом отношении, происходит публично и в условиях наблюдения свей группы.»
 Я была в шоке : учитывая моё религиозное сознание и воспитание , этот метод оздоровления мне явно не подходил… «Возможно, Михаил так долго не решается заняться холотропным дыханием по этой же причине?»,- подумала я. Позвонив ему и зачитав несколько отрывков из книги , услышала в ответ:
- Ну и что? В этой жизни всё может быть.
- Так то оно так , только мне этот метод оздоровления не подходит.
- Почему?
- Я не ханжа и далеко не ангел , но если подобное случится со мной , я буду чувствовать себя последней грешницей на земле, и чувство вины будет преследовать меня до конца моих дней.
-Ну, не знаю… И почему ты заостряешь внимание на этом аспекте ? Ведь в книге так много интересного.
Михаил около часа убеждал меня в необходимости заняться холотропным дыханием ,а в конце разговора пригласил меня к себе в гости, мотивируя это тем , что он хочет дать мне прочитать то, над чем он работает. Я согласилась.
Через три дня мы встретились на станции «Коломенская» . Михаил бережно и как –то трогательно взял меня под руку. Когда мы уже подходили к его дому, он вдруг заволновался, закашлял и произнёс :
- Я хочу тебе кое –что сказать, предупредить… хочу чтобы ты поняла… я живу один, у меня давно не было в квартире ремонта, всё своё время я посвящаю своей работе и не хочу ни на что другое отвлекаться, у меня беспорядок….
- Да ладно…
- Нет! Я хочу, чтобы ты поняла!
- Я понимаю.
Запах в подъезде старого девятиэтажного дома не отличался оригинальностью, мы поднялись на лифте на четвёртый этаж. Мой спутник открыл дверь своей квартиры .
В подобной квартире я была лет тридцать тому назад, когда только приехала в Москву. Честно говоря, я думала, что так уже никто не живёт. Казалось, что время в этой квартире остановилось. Тусклый, явно из –за экономии, свет, освещал маленькую двухкомнатную квартирку с очень узким коридором и низкими потолками . Мой спутник быстро приблизился к какой-то очень странной, маленькой самодельной двери , по своему виду больше подходившей для деревенского сарая, достал ключ , открыл дверь . Мы оказались в небольшой комнате, заставленной какими-то старыми вещами так, что свободного пространства в ней, практически, не было. Вдоль стены, около окна, стоял огромный шкаф, одну из его дверей украшал календарь 1997года, на календаре - большой букет полевых цветов. На шкафу, на первом плане, портрет молодого человека в траурной рамке, за портретом и рядом с ним какие-то коробки, коробки… Рядом со шкафом - сервант с посудой. На серванте коробки, коробки… Но к серванту и шкафу невозможно подойти : параллельно им ,на расстоянии полуметра, – чёрное пианино и какой- то шкафчик, накрытый куском материи. Между сервантом и пианино – коробки, коробки, мешки…
Вдоль другой стены стояли письменный стол и кровать. Около окна помещался книжный шкаф, в котором на переднем плане находились иконы, фотографии и магический хрустальный шар. Рядом с шаром – биолокационные рамки. Книг было очень много. Они были не только в шкафу но и на полках, которые весели над столом. Между пианино и кроватью стоял маленький старенький раскладной обеденный стол, один стул возле кровати, второй – рядом с письменным столом. На стенах старые, грязные, местами оторванные обои. Давно не крашенные и не мытые окна были слегка прикрыты какими-то ветхими зеленоватыми шторами. Кровать аккуратно застелена, но покрывало лежало сложенным на стуле. На люстре с тремя плафонами было привязано что-то, завёрнутое в тряпочку.
Относительно новыми в этой квартире были только комплект белья на кровати, компьютер, монитор, колонки, коврик и мышка на письменном столе. Рядом с письменным столом висела гитара в матерчатом чехле, покрытом трёхмиллиметровым слоем пыли.
Михаил улыбнулся, помог мне снять пальто, предложил свои тапочки. Я сначала отказалась от них, но взглянув на пол, обречённо вздохнув, согласилась.
 Михаил предложил мне сесть на кровать. Он достал откуда –то прозрачную папку с бумагами , дал мне её и сказал:
- На, читай! А я пока пойду готовить обед.
Странная обстановка, странный человек отвлекали меня, но одев очки и сосредоточившись , мне удалось вникнуть в суть того, что было напечатано на этих листах.
«Послесловие» - так это называлось… В «Послесловии» говорилось о последних днях жизни молодого человека , его похоронах, и о тех , кто виноват в его гибели.
Пока я читала, Михаил периодически заходил в комнату, брал что - то и выходил. Не помню сколько прошло времени… Прочитав до конца, я сидела подавленная и расстроенная.
Мой странный знакомый зашёл очередной раз в комнату, улыбнулся, спросил:
-Прочитала?
- Всё это ужасно!
- Сейчас будем обедать.
За это время Михаил переоделся. На нём были тренировочные штаны и фланелевая рубашка в клетку. Он принёс и поставил на стол, который стоял вплотную к кровати, фрукты, которые я принесла с собой, шоколадку, хлеб, бутылку холодного пива, зелень, порезанные огурцы и помидоры, две глубокие тарелки, наполненные отварными макаронами, две ложки, две вилки, два стакана, и что-то горячее, завёрнутое в фольгу.
-Это рыба, белорыбица,- сказал он мечтательно и стал её разворачивать и выкладывать на тарелки.
Есть не хотелось, но я сказала, что надо помыть руки. Михаил дал мне маленькое полотенце и проводил в ванную, которая была подстать всей квартире. Когда я выходила из ванной, то заметила, что на кухне возится какая-то женщина кавказкой национальности. Я вопросительно посмотрела на нового знакомого.
-Вторую комнату я сдаю семейной паре.
- Понятно.
Когда мы уже сели за стол, Михаил вдруг встал , взял с пианино пыльную стопку, дунул в неё. Откуда –то из-за пианино достал флакончик медицинского спирта, наполовину заполнил стопку, вышел . Слышно было как льётся вода из крана. Со скорбным выражением лица и уже полным стаканчиком Михаил зашёл, стал возле стола, посмотрел на портрет покойного сына и выпил залпом, открыл бутылку пива, налил в большой стакан и запил. Это казалось странным, потому что на алкоголика он не был похож… Мне не предлагалось , так как я заранее предупредила, что не пью спиртное, не курю, не ем мясо и пью только зелёный чай.
Рыба и макароны были вкусными. После обеда я попыталась говорить о том , что прочитала. Михаил сел возле меня, вздохнул как-то печально, с надеждой и вопросом посмотрел мне в глаза, вздохнул ещё раз и вдруг совершенно неожиданно наклонился и поцеловал меня куда-то в шею. Я сразу поняла , что сегодня будет всё, но отодвинулась и сказала:
- Нет.
Всё стало каким-то нереальным. Время остановилось. Пульсирующий шум в ушах заглушал все остальные звуки. Казалось , что в моё солнечное сплетение откуда –то извне поступает какая-то страшная сила, разливающаяся по всему телу.
Я поняла : для того чтобы войти в состояние изменённого сознания, мне не нужно заниматься холотропным дыханием.