Русалочья поляна

Огненные всполохи на черном бархатном небе ночи стали медленно гаснуть. Маленькие яркие звездочки одна за другой пропадали с приближением рассвета. Небо серело, и вот, у самого горизонта появилась узкая светлая полоска. Сквозь ночную мглу осторожно начали просачиваться первые узкие лучи солнечного света. Слегка золотистые практически прозрачные, они устремились веселой стайкой на Русалочью поляну чтобы, пробравшись сквозь предрассветный туман поиграть маленькими каплями росы на траве и цветах, разбудить лесную живность и пробежаться по темной глади небольшой заводины с ряской и кувшинками.
Лучи скользнули сквозь предрассветную дымку к тонкому женскому стану на берегу, пробежались по зеленоватой коже, заставляя ее отливать золотым на свету и голубоватым в тени, и скрылись в темноте водной глади. Существо выгнулось, подставляя первым лучам солнца совершенное тело, и отбросило со спины роскошные волосы, даже в солнечных лучах мерцающие холодным серебром. На узком нечеловечески красивом лице с тонкими синими губами и изящным носом особенно выделялись глаза – огромные и зеленые. Глаза, которые могли принадлежать кошке или змее, но благодаря капризу природы оказались на лице девы- русалки.
Прекрасное порождение тьмы и безответной любви молча всматривалось в предрассветные тени и ждало чего-то, неторопливо перебирая худыми руками с загнутыми, почти птичьими когтями камушек практически - единственную красивую игрушку доступную на илистом берегу заводины. Лицо насторожено. Ноздри аккуратные, словно выточенные из мрамора трепещут, пытаясь не упустить ни одного запаха наступающего утра.
Где-то в прибрежных деревьях негодующе закричала всполошенная птица, хрустнула сухая ветка под ногой непрошенного в лесу гостя – человека, и на Русалочьей поляне появилась фигура мужчины одетого в домотканые штаны и жилетку. Он, стараясь не дышать, заворожено всматривался в совершенную женскую фигуру на берегу. Мышцы свело судорогой от долгой неподвижности, человек старался не шевелиться, опасаясь выдать свое присутствие, и не подозревая, что уже давно замечен.
Русалка медленно повернулась и буквально впилась взглядом огромных нечеловеческих глаз в мужчину. Он испуганно вскрикнул, но любопытство победило страх, его глаза смело встретились с пронзающим взглядом водной девы. Что-то смутно знакомое мерещилось ему в тонкой линии слегка длинноватого носа, в странном разрезе русалочьих глаз и в хищной улыбке мертвых губ.
- Млый! – глубокий голос русалки сочетал все возможные звуки воды. Журчание речки, грохот водопада, шум моря и переливы первого весеннего ручья. – Млый, ты все же пришел ко мне. Ты мой? Правда, ведь? После долгих лет, наконец, ты мой!
Парень отшатнулся. «Откуда она знает мое имя? Откуда это неземное существо знает меня?» Испуг в душе человека смешался с идущей откуда-то извне всепоглощающей радостью. Она, сначала чужеродная, все больше и больше заполняла тело, от кончиков пальцев проникая прямо в сердце, и наполняя все существо Млыя ликованием. « Что еще может быть нужно мужчине, если его ждет такая женщина?».
- Млый, - продолжала русалка, - неужели ты не помнишь меня? Как коротка людская память, а мы помним все. И об этой жизни и о той. – Млый задумался. « Нет. Он не помнил хотя, что-то знакомое угадывалось в каждой черте девы: в повороте головы, во взгляде и жестах. Русалка грациозно встала с берега, почти вплотную подошла к Млыю, и тихо на ухо шепнула:
- А я очень хорошо тебя помню. Когда-то я очень тебя любила, настолько сильно, что когда ты выбрал другую, пошла и просто утопилась в такой тихой деревенской речке. Я тогда медленно шла, и слезы застилали глаза. Сначала вода достигала моих колен, потом пояса, потом груди, затем начала попадать в глаза, в рот и нос. И где-то там, между жизнью и смертью, задыхаясь, я поняла, что хочу, очень хочу жить. Я пыталась ухватить ртом последние пузырьки воздуха, старалась пробиться сквозь толщу воды на поверхность, но из цепких лап водяного не так-то просто выбраться. Было уже поздно. Из-за тебя я стала такой! – лицо девы исказила гримаса ярости. Все понявший Млый, пытался рвануть в спасительную тень деревьев, прочь от заводины, но нечеловечески сильные руки русалки сжали его в последних объятиях, и ее холодные мертвые губы уже дарили последний смертельный поцелуй.