Всего лишь иллюзия

 ...Единственное, что помню, это то, что удара машины о землю я не почувствовала. Пожалуй, это все воспоминания, которые у меня сохранились.
       
       В два часа ночи я уже была на подлете к Москве.
       Именно на подлете, потому что тапка газа давилась более чем щедро, средняя скорость "полета" моей бэушной, но «гордой» шестнадцатиклапанной Honda Prelude 2.2i составляла 160-170 км\ч, а как-то после поста я разогнала ее до 200 с копейками. Ну а что делать - в ночь мне предстояло сделать 300 км туда и триста же - обратно. Да, сама дура, потому что завтра утром административная проверка раллийных экипажей заканчивается, а моя РАФовская лицензия благополучно осталась валяться дома. А без лицензии нам скажут: "Выкусите, детки" и медленно и печально не допустят к старту.
       
       То есть их-то допустят. Команду. Но - с другим штурманом, без меня - вон как сволочь Венечка рвется занять мое место. Только вот хрен ему, а не штурманская сидуха. Я злая, ага. И жадность моя вообще не знает предела. Поэтому я не поддалась на его насквозь фальшивые уговоры "поберечь себя" (о своей заднице думай, змей неквалифицированный) и сразу, как только мы приехали в гостиницу и выяснилось, что лицензии нет, я ломанулась домой. Почти сразу - потому что еще полтора часа ушло на ненужные уговоры: "Кать, не надо никуда гнать, дорога скользкая, сядешь штурманом в следующий раз". Только вот «следующего раза» придется ждать несколько месяцев. Поэтому сейчас все нормальные люди спят или пьют, а я шпарю по практически пустой постпраздничной трассе домой.
       
       Все правильно. Сидите дома или где еще там, пойте песни, пейте водку; я вас всех очень люблю, потому что вы не ломитесь в Москву за подарками и не сваливаете из нее же к родственникам на каникулы, - короче, я люблю вас только за то, что вас здесь, на этой трассе, НЕТ.
       
       Хотя нет, не все по домам. Вон кто-то на встречке показался. Дальний свет. Переключайся давай. Хоть бы хрен. Слепит, скотина. Ага, он, значит, из породы тех мудаков, которым пох дым, потому что "свалите все, это Я еду". Так. Глаза на обочину, глаза на обочину, вперед не смотреть, глаза на обочину,  пятнадцатой-от-удара-повело-вон-как-крутит-по-трассе...
       
       ...Как ни странно, удара я не почувствовала. Списала на болевой шок; потом подумаю, некогда. Отстегнулась кое-как - руки-ноги двигались даже вполне; скатилась к оказавшейся внизу крыше, выползла из покореженной "Хонды", краем глаза заметила, что весь перед придется менять к чертям собачьим, скорее всего; и еще неизвестно, что там под капотом. Эх, влетела я. Вот влетела-то! Этот факт сомнению не подлежал. Вопрос только в том, на сколько тыщ баксов.
       
       А это мы сейчас узнаем. "Пятнашка", которая подло вильнула в меня на трассе и заставила сделать уши, раскорячилась посреди дорожного полотна. Щас ему будет мастер-класс по моральному убийству. Я было решила бежать со всех ног к машине, распахивать водительскую дверцу и сразу, без извинений, давать суке в рыло, - а че, я могу, натренировалась на пьяных пилотах; но тут судьба мне впервые за сегодняшний день подфартила. Я обнаружила, что дверца "пятнашки" как-то неуверенно открывается, из-за руля выползает чувак и на неверных ногах - ух, как его колбасит! - бежит в сторону моего перевертыша. Беги, дорогой, беги. Заодно попрощайся со своей зубилкой. Ею ты мой ремонт оплатишь. Скажи спасибо, что я еще более-менее целая и ничего, кроме шока, не испытала.
       
       Пока чувак ковылял к собственно месту ДТП, я вытащила мобильник - сеть присутствовала, и сигнал ловился вроде неплохой - и набрала 112.
       "Ваш звонок очень важен для нас, - ответили мне серьезным голосом. - Оператор ответит вам через.... десять минут".
       
       Вот приятный сюрприз-то. А через час ответить не желаете? И вообще, запишите меня на завтра, мне не к спеху, я тут, понимаете ли, чуть коньки не отбросила, но это мелочи, у службы спасения столько ответственных дел, что автокатастрофы перед ними отдыхают, прикидываются ветошью и не отсвечивают.
       
       Чувак меж тем приближался к лежащей вверх колесами Хонде. Осторожненько так приближался, крадучись. Меня он не видел - я как раз находилась за машиной, где-то в районе правого заднего крыла. Ну и пусть не видит, хихикнув про себя, решила я. Щас как углядит он, что в автомобиле пусто, озадачится. А тут я явлюсь, прямо-таки как ужас, летящий на крыльях ночи. Или лучше подкрасться незаметно?
       
       Пока я размышляла, как именно следует подкрасться, чувак уже достиг машины. Района водительской двери. Я, не дыша, наблюдала.
       
       Дальше он почему-то не пошел. Замер около открытой дверцы как вкопанный и прошептал упавшим голосом: "Вот это ****ец..."
       
       "Еще какой, - самодовольно подумала я. - Можешь начинать репетировать песню "Прощание с зубилкой". Все происходящее непонятно с какого перепуга - а может, как раз с него - начинало меня забавлять.
       
       Чувак меж тем никуда не шел, хотя, по идее должен был. Должен был осмотреть всю машину на предмет повреждений и прикинуть хотя бы, на сколько он попал. Тем не менее не глядя было ясно – попал он «на много».
       
       Короче, ждать мне надоело, и я вышла из сумрака, тьфу, из-за автомобиля.
       
       - А ты не смотри, что машине десять лет, - разухабистым тоном сказала я, в момент оказавшись возле виновника ДТП. - Она даже такого года выпуска стоит больше, чем твое унылое ведро. Так что вызывай гайцев, сука, номера твои я списать успела, хрен отмажешься.
       
       Чувак дернулся от звука моего голоса и повернул голову.
       Перепугала я его на совесть. Никогда не видела, чтобы и так бледненький товарищ стал почти синеньким; глаза у него выкатились; как замороженный, он посмотрел на меня, а потом, точно при замедленной съемке, повернул голову в сторону машины и... заорал.
       
       Орал он в голос, долго и без пауз, и при этом почему-то трясся, как наркоман в момент острой ломки. Честно говоря, если первые две секунды я от души наслаждалась произведенным эффектом, то на десятой мне его вой начал надоедать. Потому что резал уши просто немыслимо.
       
       - Цирк прекрати, - посоветовала я чуваку, морщась и зажимая те самые уши.
       
       Только он не прекратил - вместо этого крик превратился в завывания, а сразу после этого как-то незаметно перешел в визг. При этом, повизгивая, чувак внезапно начал вертеть головой, глядя то на меня, то на машину, то на меня, то на машину...
       
       - Слушай, заткнись! - заорала я.
       
       На этой фразе товарищ внезапно оборвал визг, посмотрел на меня и севшим голосом кое-как пролепетал:
       - Я... я не могу...
       
       В этот момент я догадалась посмотреть в сторону водительского сиденья.
       
       Дверца машины была открыта. В салоне, вцепившись в руль, на ремне безопасности висела я. Собственной персоной. Судя по остекленевшим глазам, мертвая. Стопроцентно, окончательно и бесповоротно.
       
       - Ни хрена себе! - упавшим голосом сказала я.
       
       И тут чувак все-таки нашел в себе силы сдвинуться с места. Он резко стартанул с места и, чуть не падая на ходу, начал улепетывать в сторону трассы, к своей "пятнашке".
       
       Думать было некогда. С воплем:
       
       - Стой, скотина, урою!!! - я ломанулась за ним.
       
Хе-хе. А в новом состоянии (я так поняла, что после смерти у меня открылось какое-то новое состояние), мне даже бегать толком не пришлось. В какую-то долю секунды я оказалась возле искомого товарища. Тот зыркнул на меня, ухнул что-то непонятное и попытался припустить быстрее.
       
       В то же мгновение я возникла прямо перед ним и с некоторой долей вредности в голосе произнесла:
       
       - Врешь, не уйдешь!
       - Мама! - заорал чувак. Но прыткости, тем не менее, от этого не потерял. Наоборот - попытался обогнуть меня и убежать.
       - Да какая я тебе мама, парниша! - возмутилась я. - Я невинно убиенная! Тобой, между прочим! А ты - "мама", "мама"...
       Товарищу все-таки удалось оторваться и ломануться к машине.
       Но я не отставала.
       
       - Я что, так хреново выгляжу, если ты меня за маму такого великовозрастного придурка принял? - возмущенно говорила я, выглядывая из-за его левого плеча.
       
       - И вообще, мне всего-то двадцать пять лет, да! - обидчиво кричала я ему уже из-за правого плеча. - А тебе явно уже за тридцатник! Маму нашел, тоже мне!
       
       - Слушай, а куда ты вообще бежишь? - задумчиво вопрошала моя персона, внезапно возникая у беглеца перед носом. - Скрываешься с места ДТП? Да еще и заодно с места убийства? Нехорошо, ай-яй-яй, какой плохой мальчик.
       
       Мальчик издавал неопределенный звук, вставал на карачки и по-пластунски пытался подобраться к машине.
       
       - Чувак! - предлагала я, внезапно появляясь на пассажирском сиденье "пятнашки". - Покайся в своих грехах в ментуре! - и, подумав, уточняла: - А еще лучше - публично.
       
       Чувак затравленно смотрел на меня и с воплем: "Изыди!" пытался осенить крестным знамением.
       
       В ответ с моей стороны раздалось поистине адское ржание.
       
       - Авотхуй! - радостно ответствовала я ему. - Ты б еще перезвездить меня попытался, - и с наслаждением протянула: - Уби-ивец!!!
       
       Товарищ тоненько заскулил и дрожащими ручонками завел двигатель. Потом потянулся к ремню безопасности.
       
       Я сладко улыбнулась:
       - Пристегивайся, голубь, пристегивайся! Ай, умничка какая! Все правила мы соблюдаем! Какие мы законопослушные, просто не налюбуешься! Только вот, правда, одна незадачка: ремешком мы пристегиваемся, а ни в чем не повинных девушек сбиваем, до смерти так. И это, ты учти: мне вот ремень не помог.
       
       - Че я тебе сделал??? – вдруг протянул чувак дрожащим голоском.
       
       Я очень удивилась. Да я просто едва не задохнулась от возмущения:
       
       - Как - что??? Ты меня убил, скотина!!!
       
       В ответ мой убийца прижал руки к лицу, съежился и тихонечко зарыдал.
       
       Мне стало неприятно. Не меня ж он оплакивает, в конце концов. А свою бездарную жопку. Подумаешь, спихнул какую-то телку с трассы, одной телкой больше, одной меньше - без разницы. А вот ему, любимому, из-за этой какой-то телки теперь грозят большие неприятности. Очень большие. Во-первых, драгоценную зубилку ремонтировать придется - как-никак, хоть удар и был скользящий, несильный, - это меня с моей скоростью так перевернуло, - но замена левого крыла и поворотника обеспечена. Во-вторых, вдруг теперь придется чехлиться на ремонт телкиной "Хонды". В-третьих, сама телка-то коньки отбросила, и, не дай бог, за эту нах никому не нужную бабу еще и сидеть придется! В тюрьме, а не на курорте!
       
       - Хорош сопли распускать! - рявкнула я.
       Чувак сразу же отнял ручонки от личика и испуганно посмотрел на меня.
       
       - Трогайся с места, курс - на Москву, - злобно сказала я. - Иначе выкину из-за руля на ***, мерзни здесь, рядом с моим трупом, похоронят вместе. Ну, че вылупился? Пошел!
       
       Последнее слово я сопроводила ощутимым тычком в парнишину шею. Достаточно ощутимым - тот аж стукнулся лбом о руль.
       
       - Больно же! - обиженно заорал он.
       - А мне, - слово "мне" я нарочно выделила, - мне, думаешь, не было больно, когда я подыхала?!!
       
       Если честно, то мне лично ни хрена больно не было. Я этого момента – перехода из живых в неживые – вообще не заметила, получается. Но здесь уж очень надо было произвести должный эффект.
       
       Его я и произвела. Спустя полсекунды передача была включена, и пятнашка медленно двинулась по направлению к Москве.
       
       "Странно, я в таком привиденческом состоянии и драться могу, оказывается", - тем временем удивилась я.
       
       За все то время, что чувак бегал смотреть на последствия катастрофы и убегал от меня, по трассе не проехало ни одной машины.
       
       Тут из моей куртки послышались какие-то звуки. Черт, я ж совсем забыла про службу спасения! Все это время телефон стоял на дозвоне, и обещанные автоответчиком десять минут истекли.
       
       - Служба спасения! - орал мобильник. - Я вас слушаю, говорите! Але, але!
       
       - У меня ДТП со смертельным исходом, - сказала я в трубку. - Ярославское шоссе, не помню, какой километр, если подождете, сейчас гляну.
       
       - Але! Але! - надрывалась трубка. - Говорите, я вас не слышу!
       
       - Ярославское шоссе!!! - обозлившись, проорала я. - ДТП! С трупом!!!
       
       - Але! Але! Очень плохая связь!!!
       
       ... В общем оператор меня не слышал, хотя я дисциплинированно орала так, что у водилы, по ходу, закладывало уши – этот стервец еще и морщиться пытался.
       
       - Ну-ка, дай свой мобильник, - наконец сказала я чуваку, нажав на отбой.
       
       И плевать, что придется ждать еще десять или сколько там минут. Ничего, подожду. В конце концов, не каждый же день у тебя случается ДТП со смертельным исходом. Причем твоим же смертельным исходом.
       
       Тот вздрогнул, но отказаться не посмел.
       
       И тут я почувствовала, что кто-то говорит мне: "Катерина Филипповна, на пять минут будьте любезны"...
       
       - Короче, - сказала я чуваку, - щас я вернусь. И только подумай от меня съебнуть. Достану из-под земли, из-под воды, с неба, а также из других интересных мест. Понял?!!!
       
       Тот вздрогнул.
       - П-понял...
       
       Кажется, мой блеф он воспринял всерьез. Я, если честно, понятия не имела о том, как я буду его доставать не то что из всяких интересных мест, а элементарно из-под воды, но ответить отказом на приглашение неведомого голоса я точно не могла.
       
       Никак не могла. Просто никак.
       
       Спустя мгновение я осматривала интерьер. Похоже, какой-то кабинет. Похоже, евроремонтом там и не пахло. Да и вообще, простого ремонта там лет десять-пятнадцать не делали. Истинно совковый кабинет, короче - малость ободранные пыльные стены, древний стол, не менее антикварный стульчик, зеленая лампа... В общем, интерьер сильно напоминал внутреннее убранство какого-то затхлого НИИ совкового периода. Только вот сильно поношенного убранства.
       
       - Это что за приемник-распределитель? - неожиданно даже для себя вякнула я.
       
       Откуда-то раздалось хихиканье. Я повернула голову в ту сторону.
       
       За столом совкового типа восседал маленький зачуханный старичок.
       - А знаете, Катерина Филипповна, вы не так уж неправы, - любезно сказал он. - Это, понимаете ли, действительно приемник-распределитель для новоприбывших. Меня зовут Захар Петрович, и я - ваш, если так можно выразиться, куратор. Вот так вот, - довольный своей речью старичок поерзал на стульчике, устраиваясь поудобнее, и сплел пальцы на руках.
       
       - То есть сейчас меня будут распределять? - поинтересовалась я. - В ад, рай, на исправительно-трудовые работы, в столовую там или сортиры чистить?
       
       Захар Петрович замялся.
       - Знаете, Катерина Филипповна, - после достаточно долгой паузы ответил он. - Вообще-то, с вами накладочка вышла...
       
       - Это еще какая такая накладочка? - нахмурилась я. Внешний вид старичка не внушал не то что никакого опасения или благоговения, а даже элементарного уважения. Мелкий и зачуханный старичок был - этим все сказано.
       
       Старичок, к моему удивлению, замялся еще больше. Он долго думал - у меня едва терпения хватило не вякнуть еще что-нибудь поганое, - и наконец родил:
       
       - Вообще-то, вы к нам попасть не должны были, - и уточнил: - Сегодня. Через несколько десятков лет - да. Но не сегодня.
       
       - Не поняла, - искренне сказала я и во все глаза уставилась на старичка требовательным взглядом.
       
       Не сразу, но из дедушкиной речи, полной намеков, скрытого смысла и прочей дребедени, мне удалось выяснить, что умереть на трассе мне судьбой предназначено не было. Сыграть в ящик я должна была в возрасте восьмидесяти семи лет, матерью, бабушкой и даже прабабушкой семейства, причем обладающей кандидатской степенью и вообще довольно зажиточной особой. Причем выглядящей в свои восемьдесят семь лет на шестьдесят, не больше.
       
       Ну, в мои нынешние двадцать пять мне что шестьдесят, что восемьдесят семь были понятием однохренственным. Однако за кандидатскую степень и за мать семейства я уцепилась:
       
       - Так, а кандидатом когда я стала? Да вы что?!!! У меня еще и силы нашлись на кандидатскую?!!
       
       - Ну-у, не совсем у вас, - попытался было уйти от ответа Захар Петрович, из чего я заключила, что в будущем, которого теперь уже не предвидится, я просто зачехлила кому-то бабло за написание кандидатской. Но даже это было не так важно.
       
       - А за кого я замуж вышла? - продолжала я пытать куратора, памятуя про мать, бабушку и прабабушку семейства.
       
       И тут старик отколол. Вскинул на меня свои ясные глазки и довольно сказал:
       - За Вениамина. Запасного штурмана вашего экипажа.
       
       - Как хорошо, что я умерла!!! - вырвалось у меня. И тут же я пришла в себя: - За Веника?!!! Да вы что! Че вы мне лепите??? За сраного Веника, который маршрут умеет только в Нижние ****я прокладывать??? Вы вообще в своем уме?!!!
       
       Старикашка пожал плечиками.
       - Знаете ли, Катерина Филипповна, - вкрадчиво сказал он, - это не ко мне претензии, понимаете ли. Знаете ли, вы эту гонку, с которой ехали за лицензией, не случись такая оказия... в общем, вы бы ее выиграли...
       
       - Йес!!!!! - радостно заорала я, забыв про то, что нахожусь черт или бог знает где, а точнее - на том свете. В тот момент я ощущала себя рядовым посетителем высококлассной гадалки.
       
       - Ну вот, - в голос Захара Петровича меж тем просочилось нечто глумливое, - вы выиграли гонку, выпили на радостях... Очень хорошо, я вам скажу, выпили...
       
       - И я - тоже?! - не поверила я. - Мне ж после одного бокала крышу срывает! Мне пить нельзя!
       
       - И вы, и вы, - как мне показалось, удовлетворенно закивал сволочь-куратор. - Ну... а наутро... - он явно стеснялся говорить о дальнейшем.
       
       - Да поняла, - отмахнулась я. Что тут непонятного, в самом деле, - говорите, что дальше...
       
       - В общем, - потупив глазки, пробубнил Захар Петрович, - потом, как честный человек, Вениамин просто был обязан на вас жениться...
       
       Я обалдела настолько, что секунды три не могла ничего сказать.
       
       - Это еще как - "как честный человек"? - наконец угрожающе протянула я.
       
       Захар Петрович засуетился, подергал ручками, посучил ножками, а потом наконец выдал досадливо:
       - Ну, через какое-то время выяснилось, что вы беременны, Катерина Филипповна!!
       
       - Ой, блин,а я-то думала, - облегченно выдохнула я. И тут же подорвалась. И уже осознанно произнесла:
       - Как хорошо, что в моей жизни больше никаких Веников не будет.
       
       И погрузилась в думы, размышляя над перспективой, которая мне так и не открылась.
       
       Из транса меня вышиб чих Захара Петровича.
       
       - Смею заметить, - деликатно сказал он, - что с момента замужества в гонках вы участвовать перестали.
       
       - Ладно, проехали, - устало махнула рукой я. - Вы меня этим браком уже убили так, что помереть - не сдохнуть. Два вопроса к вам. Первый: сейчас что? Второй: так что за оплошность, вы говорите?
       
       Тут я заметила, что первый вопрос взволновал милашку-куратора гораздо меньше, чем второй.
       
       - Понимаете ли, - начал свое занудное Захар Петрович, - оплошность выражается в том... в том, что... Ну, знаете ли... У нас тут тоже случаются праздники.. в канцелярии... Ну, там дни поминовения безвременно усопших... Невинно убиенных... несправедливо преставившихся...
       
       - Та-ак, - медленно сказала я. Так же медленно поднялась из-за стола и, опершись на него руками, попыталась посмотреть Захару Петровичу прямо в глаза. - Поня-а-атно. День поминовения, значит. Короче. Нажрались все амброзии. Или нектару там какого-нибудь. До состояния сосисок. А потом захавали не ту персону, что требуется. Так, да?!!!
       
       Захар Петрович глазки на меня так и не поднял. Но я смотрела на алкаша-куратора в упор. Я вообще его взглядом высверливала.
       
       Под этим взглядом Захар Петрович аж взмок. Потом побледнел. Покраснел. И наконец проскулил:
       - Ну, Катерина Филипповна... правы вы... в какой-то степени...
       
       - Значит, " в какой-то степени", да??? - обозлилась я. - "В какой-то такой степени"????!!! Это не вы, это я сейчас трупом в машине дохлая валяюсь! А для вас это - "оплошность"! "Неувязочка!". Нажрались, понимаешь, в вашей канцелярии все в говнище, и не того человека умертвили ни за что, ни про что! И что дальше, я спрашиваю?!!!
       
       Похоже, я перешла на вопль, потому что куратор как-то невольно втянул шею в плечи.
       
       - Ничего, Катерина Филипповна, ничего, - забормотал он. - Вы ждите, ваш вопрос решается! Он такой... нестандартный, ваш случай... Он решается... в самые сжатые сроки...
       
       - Понятно, - сказала я. И с чувством приземлилась на обшарпанный стул. Стул заскрипел. - И чего мне делать, пока моя проблема, созданная по вашей вине, алкоголиков хреновых, решается, а?! Что мне делать, я спрашиваю?!
       
       - А ничего особенного, - заюлил Захар Петрович. - Посуществуйте пока так как есть...
       
       - Это еще как?! - грозно спросила я, сидя в позе "руки-в-боки".
       
       - Ну-у, - замялся тот, - вот как сейчас есть. С частичными человеческими способностями, частичными - нашими...
       
       "Ладно, про "частичность" потом разберусь", - решила я. Хорошо хоть сразу в кипящую смолу, серу или еще что у них там не отправляют, а отсрочку дают. И вообще, борзеть можно только до определенного предела. А я и так, похоже, уже много границ перешла…
       
       - Хорошо, - деловым тоном сказала я, глядя сверху вниз на съежившегося Захара Петровича. - Но у меня условие. В дополнение ко всем способностям вы даете мне безлимитный доступ ко всем вашим базам данных.
       
       - Но... - попытался вякнуть было куратор.
       
       - А жрать амброзию в рабочее время - это как?!!!... - начала я.
       
       - Хорошо, хорошо, доступ будет, - замахал ручонками куратор.
       
       ...Все. Теперь можно было возвращаться к моему убийце...
       
       Нет, конечно, полного доступа к базам мне не дали. Захар Петрович, выпучив глазки, прошептал: "Да вы что, Катерина Филипповна, у Самого даже полного доступа нет!" И предпочел побыстрее вытолкать меня взашей, уверяя, что вопрос мой будет решен к обоюдному удовольствию сторон. Хы-хы, интересно тогда, если у Самого полный доступ отсутствует, у кого же он есть? У конкурентов, что ли?
       
       Впрочем, мне и гостевого входа хватило по самое не могу. Так, сразу же мне стали известны все подробности биографии моего убийцы. Валерой парнишечку звали, Валерием Александровичем Дорошевичем. Тридцать пять лет, биография простейшая - у половины населения такая, ничем примечательным не отличающаяся. Родился, учился, женился, развелся, убился. Начальник отдела снабжения на предприятии нынче. Детей нет, жена выгнала за ****ство, ушел. Снимает квартиру.
       
       Хотя один из пунктов отметается. Не убился, а меня убил.
       
       И будет за это наказан.
Да, и еще одно. Теоретически, привидения типа меня должны быть для живых граждан невидимыми. Как максимум, они могли являться к своим знакомым или родственникам во сне. Тем не менее я каким-то образом сохранила способность являться "живьем". Но - только для одного человека.
       Своего убийцы.
       Остальные не могли меня ни видеть, ни слышать, а этот - вполне. Вон, даже по шее получить от меня сумел.
       
       А в данный момент Валера подбирался к Москве. Можно было вернуться на прежнее место, то есть к убийце в «пятнашку», и прокомпостировать мозг ему до самой столицы.
       Но нет. Я - садист, поэтому решила по-другому. Ну, а чо??? Я, в конце концов, труп. А трупу многое позволено... Особенно трупу, не определившемуся в своих намерениях.
       
       Поэтому я просто из базы данных о намерениях узнала, что Валера планирует бросить свою изуродованную пятнашку, не доезжая до поста на МКАДе (умница, соображает -может, там и не все пьяные; поэтому, естественно, остановят - начнут выяснять, откуда такие повреждения) и возвращаться домой на попутке. База данных по проживанию помогла мне установить адрес Валеркиной съемной квартиры.
       А с транспортировкой своей личности у меня теперь проблем не было. Вообще никаких. Ни машина не нужна, ни самолет.
       
       Так что подожду-ка я дорогого гостя нах хаузе. Заодно сюрприз сделаю.
       
 За пару часов, проведенных в хате моего убийцы, я успела почувствовать себя как дома. Просмотрела содержимое компьютера гражданина Дорошевича, накачала из Интернета нормальной музыки, выбросила с балкона Валерины диски с унылой русской попсой - да, мальчику надо прививать хороший вкус, - кстати, в квартире грязь, не забыть сказать, чтоб пропылесосил тут все, и сесть негде, все барахлом завалено, и пыль, пыль, черт возьми, месяцами не сметавшаяся…
       
       И с удовольствием приступила к чтению Валериного почтового ящика, который был дублем рабочей почты. Это-то мне и нужно.
       
       С адресами я разобралась быстро. Первое письмо ушло Валериному начальнику.
       "Прошу считать это письмо заявлением об увольнении. Сегодня в 02.15 по московскому времени на *** километре Ярославского шоссе я, совершив выезд на встречную полосу, совершил столкновение с автомобилем Honda Prelude госномер такой-то, в результате чего водитель Хонды скончалась на месте. Просьба уволить меня с работы в связи с тем, что ближайшие несколько лет я проведу в колонии общего режима. С уважением, Дорошевич В.А."
       
       Второе письмецо я отправила на адрес поставщиков той конторы, где работал Валерочка. Поставщики находились в городке под Ярославлем, и именно к ним спешил гражданин Дорошевич в эту ночь. Прикидывал подъехать к утру, поспать пару часов в гостинице и успеть на десятичасовое подписание договора поставки.
       
       Теперь он хрен этот договор подпишет. Вкратце описав ситуацию ("Переговоры не могут состояться, потому что сегодня в 02.15, направляясь в Ярославскую область..." и т.п.) Ах, да, я ж еще и приписочку сделала в конце: "Кстати, не рекомендую связываться с компанией, где я работал, потому что денег за поставленные материалы вы будете ждать долго, а потом выбивать с помощью арбитражного суда - это обычная практика конторы. С уважением, бывший начальник отдела снабжения компании В.А. Дорошевич".
       
       Третье письмо с темой: "Прощайте, друзья, родственники, знакомые и коллеги, отправляюсь срок мотать за мокруху" я, долго не думая, разослала по всей адресной книге Валериного почтового клиента. Полдела сделано.
       
       ..Я уже успела заскучать в ожидании хозяина хаты и раздумывала, не качнуть ли мне какое-нибудь кино - к счастью, интернетовская линия в квартире была неплохая, - как двадцать пятое чувство подсказало мне, что объект уже на подходе к дому. Я быстро загасила компьютер и сделала вид, что меня здесь нет. Дематериализовалась то есть. Или стала невидимой? Впрочем, какая разница. Сюрприз должен быть сюрпризом.
       
       Валера, клацая зубами от холода - на улице ничо так было, минус двадцать, что ли, - заполз в квартиру. Выглядел он, честно сказать, хреново. Бледненький, дрожащий, - словом, охарактеризовать моего убийцу можно было одним словом, нецензурным, но тем не менее правильным на все сто - "при****нутый". При****нутый-то при****нутый, а меня убить умудрился,
       
       Валера торопливо разоблачился, кинув меховую курточку мимо вешалки, а шапочку-"пидорку" и вовсе на пол, и ломанулся...куда бы вы думали? В ванную. Руки мыть. "Я умываю руки", ага.
       
       У меня засвербело устроить сюрприз прям щас, не отходя от раковины, но я кое-как сдержалась.
       
       После тщательного мытья ручонок Валерочка проскакал на кухню, где заглянул в холодильник, выудил оттуда бутылку водки, а также колбаску и начатую баночку с солеными огурцами. Надо ж, какой обстоятельный, - умилилась я, - помнит, что, когда пьешь, закусывать надо. Вон как мы свое здоровье бережем.
       
       Валера тем временем торопливо покромсал колбаску, нашел хлебушек, налил водки и одним махом хряпнул полстакана. Закусил.
       Через несколько минут личико у него порозовело. Захорошело чуваку, значит. Щас еще больше захорошеет, даю гарантию.
       Валера набулькал себе в стакан еще. Бедолажка какая. Такой стресс пережил!
       
       Пора. Вообще-то я не была любителем дешевых эффектов, но тут - святое дело. Пора торжественно появляться, и непременно - под звуковое сопровождение. Припев у раммштайновской песенки Sonne готичненький, именно для подобного случая.
       
       Старт.
       
       Неожиданно для Валеры в квартире грянула музыка. Громкая.
       "Eins".
       Я материализовалась в проеме двери процентов на десять, легким переливчатым облачком. Увидев меня, Валера от неожиданности громко икнул и замер.
       "Hier kommt die Sonne.
       Zwei".
       Я прибавила яркости, материализовавшись процентов на тридцать
       "Hier kommt die Sonne. Drei, - неумолимо продолжал вопить Rammstein. - Sie ist der hellste Stern von allen".
       Под звуки музыки я продолжила свое грязное дело материализации, так что на "Vier" умудрилась явиться перед Валериным взором в полном комплекте.
       
       Надо было еще и сковородку в руки взять, что ли. Для более полного образа.
       
       -Ну че, Валерик, вот и солнышко твое появилось, - услышал объект мое радостное приветствие.
       
       - Ты???!! - в голос заорал он, выходя из ступора и вскакивая из-за стола.
       - А ты кого ждал, уж не Пушкина ли?! - получил он от меня в ответ. - Мелковат ты для Алексан Сергеича, он, во-первых, к кому попало не ходит, а во-вторых, у него график посещений расписан лет на двести вперед, - эту информацию, кстати, мне любезно предоставила одна из баз данных.
       
       Валера молчал, замерев со стаканом водки в руках. Я приглушила Rammstein и в наступившей тишине услышала, как у объекта клацают зубки. Приятно, черт возьми.
       Подошла поближе, отобрала стакан.
       - Водочку попиваем, значит? - задала я риторический вопрос. - А явку с повинной когда делать будем, а? Мой труп, кстати, уже нашли. Машину грузят на эвакуатор, а меня в черном мешке в морг увозят.
       Спасибо базе данных событий. Обработка запроса заняла даже меньше половины секунды.
       
       Поставила стакан на место и воззрилась на Валеру.
       Тот тишком прибрал стакан, отхлебнул и завопил:
       - Эй! П-почему там вода?! Ты что с водкой сделала?!
       
       Я нахмурилась:
       - А что я с ней сделала? - и в тот же момент ощутила, как по телу или по чему-то там, что сейчас выполняло функции тела, разлилось приятственное тепло. Ни хрена себе! Получается, что я забрала из стакана с водкой весь алкоголь, оставив там воду!
       
       Не раздумывая, я схватила бутерброд, любовно сделанный Валерочкой для себя. Подержала в руках. Ощутила вкус черного хлеба, не самой плохой колбаски (все-таки Валерик что попало не жрет, себя бережет) и соленого огурца. И быстро протянула Валере, чтобы убедиться в том, что мое предположение верно:
       - Ну-ка, быстро лопай.
       
       Ослушаться тот не осмелился. Откусил от бутерброда. Сразу же сплюнул и заорал:
       - А с бутером чо сотворила? У него вкуса совсем нет!
       
       Понятно. Мои предположения подтвердились. В зависимости от желания я могла, как бы сказать, виртуально насыщаться. Ага, вот такое я нестандартное привидение. И это мое свойство надо было использовать.
       
       - Так, - удовлетворенно произнесла я, - значится, сегодня у меня на завтрак будет... ммм... фуа-гра из гусиной печенки. Свежевыжатый грейпфрутовый сок. Тосты. На обед... дай подумать.. осетринку на гриле, супчик из креветок, салатик из экзотических овощей, десертик... На ужин... А, ладно, вечером решу. Ну, чего вылупился?! Быстро пошел звонить в ресторан делать заказ!
       
       - Кто - я?! - очень удивился Валерочка.
       - Ну не я же, - пришлось ласково улыбнуться объекту. - У тебя же пять тыщ евро прихеренных в тумбочке лежат. Жалко их что-то, совсем одинокие валяются. Вот и будем их тратить понемножку.

Через секунду я уже веером разворачивала перед объектом пачку взятых из укромного уголка тумбочки денег.
       
       Увидев с таким трудом накопленные бабки, Валера взвыл как раненый зверь, и с воплем: "Деньги мои!!! Отдай!" выскочил из-за стола и попытался было на меня накинуться.
       
       Вот тут-то мне и пришлось воплотить в жизнь свою мысль о сковородке. Сковорода у Валерочки была что надо, тяжеленькая, чугунная, что ли, лупить ею - одно удовольствие. Да, а нынешнее мое состояние очень выгодно отличается от предыдущего. При жизни на такой меткий удар у меня бы точно сил не хватило.
       
       ...Валялся Валерик после моего удара довольно долго, я даже забеспокоилась и на всякий случай сделала запрос в базу данных по новопреставившимся - кто знает, может, я его грохнуть умудрилась. "Данные отсутствуют", - любезно выдала мне база. Живой, значит. Ага, вон, зашевелился. Голову свою ощупывает. И постанывает еще, стервец.
       
       Я подождала еще немного. Потом быстро присела за спиной у Валеры и завела руку ему за горло. Тот дернулся было, но я уже усилила захват. Убийца захрипел и попытался было оторвать меня от своего горла. Не вышло.
       
       - Ты что, красавчик, еще не понял, что я не шучу?! - злым голосом спросила я. - Проблема тут такая: я тебя могу убить, как ты только что убедился. Ты меня - нет. Потому что уже убил. Это раз. Два - я от тебя никуда не денусь, потому что всегда буду знать, где ты есть, и сумею без проблем прийти в то место, где ты есть. Ты от меня не спрячешься. Три - я буду с тобой до тех пор, пока ты не признаешься в убийстве и не пойдешь под суд. А пока ты этого не сделаешь, я буду делать все, что захочу. Я захочу, а не ты. Твой номер - шестнадцатый. Понял?!
       
       - Я... я не хочу за тебя сидеть, - прохрипел Валера. - Я не пойду никуда, меня никто не видел, меня не найдут...
       
       - Это ты ПОКА не хочешь, - умиротворенно сказала я. - Ну, а теперь пошел в ресторан за жратвой!
       
       И Валерик пошел. Он бы, не поймай я его вовремя, сразу за дверь побежал бы от страха, - но толку-то, какой ресторан работает в девять утра, - поэтому я заставила его позвонить в круглосуточную доставку еды и заказать все блюда там. Не стеснялась, выбирала что подороже. В конце концов, если уж при жизни такого себе позволить не могла, так хоть после смерти надо оторваться. Тем не менее убийцу на улицу я все-таки выпустила - евро пока еще разносчики не принимали, и надо было заглянуть в обменник.
       
       А потом быстро спустила еще две тыщи Валериных денег, заказав доставку навороченного ноутбука. Валерин комп мне не нравился. А что до хозяина... Подумаешь, еще раз в обменник сбегает.
       
       После этого я с чистой совестью, предвкушая развлекуху, зашла на раллийный форум. И чуть не упала со стула: о моей смерти там уже все знали. Мало того, едва узнав об этом, они сразу же отменили свое участие в соревнованиях, погрузились в машины и рванули в Москву, а кто-то из ребят вообще ломанулся на место, где "Хонду" подбила Валерина "пятнашка", принимать деятельное участие.
       
       Ну и дела! При жизни я никогда не была так популярна. Сказать честно, никто на меня особого внимания не обращал, ну, штурманит там какая-то цаца, да и хрен бы с ней, а сейчас... О-о, на какие-то пять минут я почувствовала себя просто звездой. Народ активненько комментировал новость о моей смерти, вспоминая в подробностях, где и как со мной сталкивался, и говорил обо мне исключительно приятные вещи. Я заулыбалась и даже гордо выпрямила спину, гордясь собой - медленно, с чувством, толком и расстановкой.
       
       Пока не наткнулась на комментарий, оставленный моим пилотом Ваней.
       "Катька, конечно, была еще тем хамлом", - очень тактично замечал пилот.
       - Ни хрена себе!!! - возмущенно завопила я. - Это я-то - хамло?! Да, вдобавок, "то еще"?? Вано, ты чо, совсем с катушек съехал, о мертвых или хорошо, или ваще заткнись!
       И тут же наткнулась на продолжение фразы.
       "...Но мне никогда не доводилось ездить со штурманом лучше нее. Если б не эта идиотская гибель... В общем, найду того урода, кто ее сбил - сам убью".
       
       Да, получается, на Ваньку я зря наезжала. Тем более, как выяснилось из дальнейших записей, он был одним из тех, кто сразу ломанулся на место ДТП.
       
       ...Валера проскользнул домой как-то незаметно. Занятая своими мыслями, я и не сразу обнаружила его присутствие. Вообще, после того соло со сковородкой, которое я ему закатила, он вел себя более чем разумно. Тут как раз заказ на жратву прибыл - оперативно, ничего не скажешь. Валера все принял, рассчитался, тихонечко подошел ко мне, сгрузил всю еду около и угрюмо, не глядя в глаза, сказал:
       
       - Мне на работу надо.
       Ага. Точно! Рабочий день же начался!
       
       - Ты уверен, что тебе туда надо? - подло усмехнулась я.
       - Ну да, вообще-то, - все так же мрачно пробормотал Валера. - Я и так уже опоздал.
       Я сначала хотела было посидеть дома, но потом поняла, что не смогу удержаться от созерцания предстоящего представления.
       
       - Я с тобой, дорогой, - мило ответила я. - Ну ее к черту, эту жрачку, вернемся - разогреем.
       
       Валера с ненавистью посмотрел на меня и принялся шариться по карманам в поисках жвачки - полстакана водки ему все-таки удалось выжрать.
       
       Работа находилась недалеко - в пятнадцати минутах ходьбы от квартиры, Валерик, когда снимал хату, преследовал именно эту цель. Рассудительный молодой человек и практичный. По пути я убедилась, что меня действительно, никто, кроме собственно убийцы, не ощущает, и развлекалась как могла, стаскивая с граждан шапки и дергая их за шарфики. Один раз, правда, даже доброе дело сделала, что на меня, в принципе, было непохоже - подобрала за какой-то кулёмой выпавшую варежку и сунула обратно в ее карман.
       
       Зря ходила - представления как такового не получилось. Так, небольшая клоунада. Начальник отреагировал оперативно, - Валерика взяли еще на входе в здание, отобрали пропуск, заставили расписаться в приказе об увольнении и напоследок запустили в него трудовой книжкой и тощеньким конвертом с наличными. Эх, зря Валера орал: "Что происходит?! Дайте мне с Виктор Николаичем поговорить!" и кидался на охранника. Тот сначала пытался сделать все цивильно, делая морду чайником и бормоча что-то типа: "Не велено", но потом, когда Валерик вообразил себя Гастелло и попытался протаранить КПП, просто вмазал дебоширу в глазик.
       
       Разумеется, попал. Горилла гориллой, а с координацией у охраны все в порядке было.
       
       М-да, не сделай я приписочку в письме потенциальным поставщикам из Ярославской области, глядишь, Валере удалось бы к начальнику прорваться.
       
       Всю дорогу до дома поверженный Валера тяжело сопел и наливался гневом. Его до такой степени распирало, что в квартире, едва за нами закрылась дверь, он сам заговорил со мной:
       - Ну как?! Ну как все получилось?!! Почему вдруг ни с того ни с сего, я же позвонил секретарше, сказал, что форс-мажор, машина сломалась в дороге, не доехал, но меня бы из-за этого никогда не уволили!
       
       Я зевнула и, справившись с базой данных грядущих событий, ответила:
       - Через минуту узнаешь. Кстати, если придешь в мусарню с повинной, есть шанс, что тебе и срок скостят.
       
       И с этими словами удалилась в комнату. Надо было чем-то себя занять. Действительно, что ли, кино посмотреть? О, да у меня ж еще еда из ресторана неопробованная!
       
       Через минуту у Валеры зазвонил телефон. Я ухмыльнулась. Подслушивать мне нужды не было - из того же запроса в БД я уже знала, что звонит Валерин приятель, до смерти напуганный странным письмом, которое утром получил от друга...
       
       Убийца в бешенстве ворвался в комнату и сразу же накинулся на включенный компьютер.
       Нашел копии писем. Ознакомился.
       И, застонав, обхватил руками голову.
       
       - Хе-хе, - дипломатично заметила я.
       
       Валера повернулся в мою сторону. Кажется, до него начало что-то доходить. С перекошенным лицом он медленно поднялся со стула...
       
       И тут же сел обратно.
       
       - А смысл орать: "Убью"? - голосом школьной директрисы осведомилась я. - Ты меня, вообще-то, уже убил.
       
       Валера помолчал, а потом каким-то странным, будничным голосом спросил у меня:
       - А дальше что? Вы и дальше так... издеваться будете? Что следующим пунктом?
       
       Я поудобнее устроилась в кресле и закинула ногу на ногу:
       - Еще не придумала, - был мой любезный ответ. - Но не сомневайся, что-нибудь изобрету, уж поверь. И вообще, меня Катей зовут, - и обидчивым тоном добавила: - А то убьет, понимаешь, и как зовут, не спросит.
       
       И резко сменила тональность:
       - Знаешь, Валера, а ведь с моими возможностями я могу тебя сдать за полсекунды. Допустим, кому-нибудь из гайцев эсэмэску сброшу соответствующего содержания. Да даже сообщение на форуме своим друзьям оставлю, - вон, посмотри, как раз окошко открыто, где мою смерть обсуждают. И все, тебя очень скоро возьмут, - я встала и подошла поближе к своему убийце. - Только вот мне этого не надо. Мне надо, чтобы ты сам пошел и признался. Сам...
       
       Валера помолчал еще немного и, не глядя на меня, прошествовал на кухню. Мне без труда удалось определить, чем он там занимается. Вливает в себя остатки водяры. Сплошным потоком. Без закуски.
       
       Если учесть, что водки было много, то неудивительно, что минут через двадцать я услышала звук падающего тела. Валерик вырубился и свалился.
       
       .. Часа через три мне стало скучно. Новых сообщений на форуме было мало, первый шок у одноклубников прошел, и они стали отписываться как-то вяло. Еду из вип-заказа я всю перепробовала, посмотрела какой-то фильм... Делать было нечего. Поэтому пора было идти и вытрезвлять единственную оставшуюся у меня игрушку. Тем более что ноут должны были скоро принести, а кому-то за него расплачиваться…
       
       ... Нет, совсем, полностью то есть, я алкоголь из его крови не убрала. Во-первых, лень было, тем более что и дело это для меня оказалось в новинку (эх, такие возможности мне - да в мирной жизни!"), во-вторых, пусть помучается остатками похмелья, засранец.
       
       ...Валерик, постанывая, поднялся с пола, оглядел бутылки, пробормотал: "Это что, все я выпил?", глянул на меня и скривился.
       До самого вечера я не слышала от него ни слова. Ни когда принесли ноут и я выдала инструкции по поводу того, сколько денег надо за него отдать; ни когда я послала его заказывать обед, где опять расстаралась с суммой заказа, ни когда рылась в Валериных дисках в поисках дистрибутивов, ни когда включала Rammstein на полную громкость, не без заднего умысла воздействуя на больную голову гражданина Дорошевича. Причем все это время я повторяла с разными интонациями: "Покайся! Сделай явку с повинной, и тебе зачтется!". В повторении этой фразы я достигла таких высот, что даже Паниковский с его классическим: "Дай миллион!" в сравнении со мной казался жалкой и ничтожной личностью.
       
       Лед тронулся только под вечер, когда я, раздумывая о том, чем бы себя занять, радостно заорала:
       - Валер! Я знаю, что будем делать! А сходи-ка ты мне за пивом! - посмотрела на убийцу и, внезапно расщедрившись, добавила: - Ну, и себе тоже бутылочку можешь взять!
       
       Хе-хе. Экзотические блюда, заказанные мною, выглядели все так же аппетитно, как и тот момент, когда их доставили. Только вот после меня годились разве что на помойку -вкуса в них никакого не наблюдалось. Минут десять назад я тишком наблюдала, как Валера, воровато оглядываясь, нет ли меня поблизости, пытается попробовать дорадо на гриле и тут же сплевывает безвкусную массу прямо на пол.
       
       Валера обреченно потащился в прихожую одеваться. И оттуда заорал мне:
       - Катерина! Тебе что брать? Какое пиво?
       
       Заговорил! И еще как вон солидно - "Катерина"! Я, не медля, рванула в коридор.
       
       - Туборга возьми! - крикнула ему я, явно наслаждаясь моментом. - Банки четыре! И кальмарчиков там, ну, короче, ты знаешь!
       
       Валера, надев шапку, внезапно замер. И ляпнул куда-то в стену:
       - Если б мне кто сказал, что я привидению за пивом буду бегать...
       Осмысливая этот факт, он вышел.
       
       ..Когда мы с убийцей уговорили уже по две бутылки и я радостно орала, что за добавкой придется бежать ему, потому что больше некому, в дверь, как водится в подобных случаях, раздался звонок...
       
       Черт, как невовремя-то. Я только что выпытала у расслабившегося Валеры, почему его машина вильнула на встречку и отчего он, рожа буржуинская, не погасил дальний свет. Оказывается, просто меня не видел - все его внимание было посвящено открыванию бутылки с колой, чью пробку производитель запаял намертво; шел Валерик к тому моменту всего ничего - примерно 70 км/ч; в один момент господин Дорошевич нажал посильнее и чуть-чуть выпустил руль. Проклятая пробка поддалась, но именно этот момент стоил мне жизни.
       
       Валера от звонка как вздрогнул, так и сидел с выпученными глазами. После моих художеств с письмами: "Прощайте, отправляюсь сидеть за мокруху" он уже решил, что это за ним пришли. Я решила не мучиться вопросом: "Кто там" и опять сунулась к базе данных о происходящем. Да только запрос в этот раз уж что-то долго обрабатывался.
       
       "Ваш исходящий трафик превышает лимит за этот месяц, - внезапно строго ответила мне база. - Пополните свой баланс или обратитесь к вашему куратору".
       
       Я аж поперхнулась остатками пива. Ай, Захар Петрович, ай да жук навозный! Обещал же безлимитку, а что впарил? Ну да, получив в свое распоряжение такие возможности, я пользовалась, честно сказать, доступом в базы по поводу и без. Но я-то рассчитывала на обещанный анлим!
       
       Как бы то ни было, единственным способом узнать, кто находится за дверью, было открыть ее.
       - Вперед, - мрачно кивнула я все еще находящемуся в ступоре Дорошевичу. - От судьбы не уйдешь.
       
       Он медленно, как на эшафот, начал продвигаться ко входной двери.
       Звук открываемого замка. Скрип дверного полотна...
       - Ой, Валерочка, ты же сказал, что в командировке будешь! - раздался из прихожей чей-то преувеличенно радостный визгливый голосок.
       
       Баба! Точно! Из уже обработанных запросов я знала, что Валерик завел себе пассию -- кассиршу из ближайшего супермаркета. Наличием мозгов дамочка не отличалась, но для периодического пользования, что, собственно, Валерке и требовалось, была еще пригодна.
       
       Вдобавок, под воздействием пива, - я ж уже говорила, что в жизни у меня от алкоголя крышу срывало; так вот, после смерти это свойство хоть и выражалось не так сильно, но тем не менее присутствовало. Поэтому при слове "командировка" у меня что-то перещелкнуло в башке...
       
       Так быстро при жизни двигаться я никак не могла.
       За те несколько секунд, пока Роза (так дамочку звали) разоблачалась в прихожей, я успела: выключить свет в комнате, воткнуть в DVD-плэйер диск с порнухой, застелить постель и одновременно - привести ее в непотребное состояние, а самое главное -- сумела пробежаться по соседним квартирам и позаимствовать у соседки сверху отвратного цвета розовый лифчик и небрежно кинуть его поверх разгромленной кровати...
       
       -- Валера, а с кем это ты пьешь?! -- услышала я из кухни удивленный голосок пассии.
       "С привидением, с кем же еще", -- мстительно подумала я.
       -- Да я так, товарищ приходил, -- загундосил Валера, оправдываясь.
       -- Кто? -- в голосе Розы зазвучали металлические нотки. -- Сережа? Николай?
       -- Ты не знаешь, -- обреченно ответил Валера, а я от такого допроса медленно сползла по стеночке. Роза эта Валере никто и звать никак, но понтов-то, понтов -- как у дрессировщика в зоопарке.
       
       Через секунду Роза появилась в единственной в квартире комнате и включила свет.
       
       ..Еще через секунду мне довелось наблюдать изумительную картину: "Валеру лупят соседским лифчиком" под звуковое сопровождение в виде Розиного совершенно немузыкального визга. Визг периодически перебивался высказыванием мнений по поводу Валериного морального облика и сетованиями самой Розы на ее несчастную судьбу. В какой-то момент, бросив жертву, которая и сама пребывала в состояния ахуя, ибо такого представления никак не ожидала, кассирша бросилась искать обладательницу розового лифчика в шкафу, на балконе и даже на антресолях...
       
       ...Когда рвущую и мечущую Розу все-таки удалось выставить за дверь, Валера повернулся ко мне и заорал:
       -- Ну, что?!!! Добилась своего?! Денег ты меня уже лишила, работы тоже, да еще теперь и бабы нет!!!
       -- Зато ты жив, -- хладнокровно ответила я ему, даже не думая улыбнуться. -- А я -- нет.
       
       ...Утро следующего дня выдалось подозрительным. В тот смысле, что вчерашнего злого как черт гражданина Дорошевича как будто подменили. Едва продрав глазки, он поинтересовался, чего бы мне хотелось на завтрак; далее без напоминаний вызвался сбегать в обменник за рублями; принес мне доставленные деликатесы, и за все это время даже сумел два раза улыбнуться.
       
       Что-то здесь не то, -- заподозрила я.
       
       И не ошиблась. Валеру я застала, неделикатно заглянув в сортир, куда он удалился, притащив мне завтрак. Дорошевич был занят тем, что лихорадочно листал какую-то книжку. Я подошла поближе и заглянула через его плечо.
       "Клятва подчинения духов. Мы, духи, властвующие..."
       
       Валерик поморщился и перелистал страницы. "Души умерших нежно привязаны к своим телам и чувствуют к ним родственное стремление... Они в смятении бродят около своих останков в виде влажного дуновения..."
       
       Я заржала так, что Валера выронил книжку из рук. "Укрощение духов и экзорцизм", -- прочитала я на обложке.
       -- Влажного дуновения, говоришь? -- переспросила я и заржала еще пуще. -- "В смятении"?! Да ты, Валера, никак избавиться от меня решил?!
       
       Если б я живая, у меня, наверное, слезы бы выступили от смеха. Вот вам и "влажное дуновение", ага.
       -- Следовательно, если по книжке, если я сейчас вокруг тебя брожу в смятении, Валера, ты и есть мои останки. Ы-ы-ы! -- не прекращала веселиться я.
       
       -- Ты все равно уйдешь, -- мрачно сказал мне Дорошевич. -- Вот сколько-там дней пройдет -- девять, сорок, -- все равно исчезнешь.
       
       -- Авотхуй, -- радостно отвечала я, -- вот придешь ты в ментуру с повинной, и я исчезну, да. Но не раньше. Так что не хочешь сидэть в турьма -- смирись.
       На самом деле я понятия не имела, сколько времени я еще буду пребывать в таком состоянии. Захар Петрович обещал решить мой вопрос как можно скорее, но, судя по всему, не торопился.
       
       Меж тем Валера осмелел, вытащил книжку из сортира и уже открыто пытался читать их нее какие-то заклинания, заговоры, -- словом, сотрясал воздух как хотел.
       
       К вечеру ему это надоело, тем более я либо отмахивалась от него, углубившись в блуждания по просторам Интернета (он-то, в отличие от потусторонней базы данных, был безлимитным, значит, надо юзать, пока дают), либо выдавала к заклинаниям пространные комментарии, от которых Дорошевич то плевался, то невольно закатывался хохотом. Потом магический выпендреж надоел уже мне, и я, по начинающей складываться традиции, послала Валеру за пивом.
       
       Когда он вернулся, я мирно смотрела расположилась в кресле. Смотрела телевизор, разламывая в пальцах выуженные из недр Валериной кухни чипсы. Чипсы были дрянь, честное слово.
       -- Кать, ну чо ты расселась, -- забубнил за моей спиной Валера. -- Сидит себе целыми днями, в компьютер втыкает, и сидит, лучше б посуду помыла...
       
       От удивления я чуть чипсиной не подавилась.
       -- А поебаццо тебе не завернуть?! -- возмущенно осведомилась я, оборачиваясь. И тут же удивилась еще больше: Валера явно пытался осмыслить мною сказанное.
       
       -- А что, -- неуверенно промычал он наконец, -- хочешь сказать, что можно?!!
       -- Со сковородкой -- можно, даже нужно! -- заорала я, запуская в него тарелкой с остатками чипсов. – Ни хрена себе удумал! Спиритофил хуже пидораса!
       
       -- А я чо, -- начал оправдываться Валера, уворачиваясь от тарелки, -- ты сама намекнула.
       
       На этот раз подавиться мне все-таки удалось.
       Откашлявшись, я посмотрела на своего убийцу долгим взглядом.
       -- Похороны завтра в двенадцать. Думай, на чем на кладбище поедем. Машина-то у тебя хрен знает где, так что будь любезен вызвать такси. Николо-Архангельское кладбище.
       
       -- К-какие похороны? -- всполошился Дорошевич, угрюмо поднимая остатки чипсов с пола.
       -- Какие-какие, -- передразнила его я. -- Мои! Пиво давай сюда, перед погребением оно самое то!
       
       ...Вообще, присутствовать на собственных похоронах -- это зрелище незабываемое. Все такие спокойные, чинные и благовоспитанные; проходят без давки и суеты и говорят о тебе только хорошее. Да и саму меня, -- я мельком заглянула в гроб, -- тоже подштукатурили неплохо. Бледновата, правда, могли бы получше затонировать.
       
       Валера ехать не хотел, ох как не хотел. Чуть ли не пришлось прибегнуть к крайнему методу -- сковородке. Сопровождаемый ****юлями, гражданин Дорошевич, завывая не хуже плакальщиков по покойнику, выпиннулся за дверь, поймал такси, купил цветы, -- ну как же я свою могилку без понтового букета оставлю, ни за что, -- и к двенадцати уже был на кладбище. В моем сопровождении, естественно.
       
       В общем, церемония мне понравилась. Единственное, что портило такое радостное впечатление -- это мои родители. Близко к ним я подойти не решилась, очень боясь расклеиться и залиться соплями. Ничего, ничего, у них вон сеструха моя младшая есть, Лизка. Теперь ей все внимание будет, в полном объеме.
       
       Так что мы с Валерой пристроились поближе к моей команде, -- надо же, все здесь -- Ванька, Серега, Костя, Леня, Наташка... и Веник притащился, несостоявшийся муж, тоже мне. Скорбит, на первый взгляд неплохо так скорбит. Но если присмотреться получше -- просто уже успел остаканиться до определенной степени. Все-таки как хорошо, что я умерла! Не то пришлось бы выходить за Веника замуж.
       
       Уже после того, как могилу засыпали и водрузили на нее временный памятник, а народ потянулся с кладбища вон, команда осталась. Никто из них почему-то уходить не торопился.
       Гражданин Дорошевич недоверчиво смотрел на меня в явной надежде на то, что я испарюсь одновременно с тем, как мой труп опустят в землю. Фигу, -- я продолжала находиться возле Валеры, да еще и открыто скалилась ему в лицо.
       -- Ничего, подождем девяти дней, -- едва слышно пробормотал он.
       -- Ага, -- поддержала его я, -- сорока, потому полугода, потом годовщины, потом пятой, пятнадцатой, тридцатой годовщины... Только вот боюсь, что где-то дальше ты сам коньки отбросишь...
       Дорошевич едва слышно выругался.
       
       На нас, точнее, на Валеру, к счастью, никто внимания не обращал.
       
       -- Вань, -- спросил пилота кто-то из механиков, -- а что в ГАИ говорят?
       Ванька поморщился и медленно ответил:
       -- Да ничего хорошего. Следов почти не осталось, только краска от машины у Катьки на борту. ВАЗовская краска, эксперты уже сказали. Короче, стукнула ее девятина какая-то, свеженькая, недавно с конвейера сошла. Ее закрутило на месте, а Катька в кювет улетела от удара. Посты никаких девяток-восьмерок в ту ночь не засекали, правда, сейчас все камеры в том направлении шерстят, но, сказали, толку мало...
       Валера рядом со мной едва слышно засопел.
       -- А кто кого стукнул-то? -- высунулся Веник. -- Может, она сама и...
       Ванька мрачно уставился на Веника:
       
       -- Я Катьку знаю, -- ответил он. -- Она да, безбашенная, но на встречку, когда там машина есть, никогда не полезла бы. Она вообще видела все, что вокруг машины происходит, что сзади, что спереди, что сверху, что снизу, и вместо башки у нее какой-то компьютер был, потому что просчитывала все на сто ходов. Я не знаю, это один штурман на миллион такой, она эту дорогу просто чувствовала, -- когда к нам на трассу пьяный мужик выполз, она меня заставила взять левее, когда его еще видно не было, только из-за нее его не сбили и сами не убрались! Чутье у нее было, ты понял?! И если какая-то сука ее сбила, то, значит, эта тварь ей просто другого выхода не оставила! ****ь, я сам эти записи с камер смотреть буду, но найду этого ублюдка, понятно?!! Сбил девчонку, сучонок, и свалил, щас сидит себе, пузо нажирает, жизнью наслаждается! Его следы возле Хонды были, -- как же, убедился, что насмерть! А мы Катьку хороним!
       
       «Эх, Вано, -- грустно подумала я, -- недооценил ты мою безбашенность. А я облажалась. Это я когда у тебя в машине штурманом сижу.. сидела, то понимаю, что ответственность несу не только за свою жопу, но за тебя в первую очередь. Поэтому и мозг, и интуиция у меня на все сто отрабатывают... отрабатывали. А тут расслабилась -- одна все-таки, отвечать не за кого…»
       
       -- Я здесь, -- неожиданно услышала я над ухом. Валера, тот самый сучонок, трусливо смотавшийся с места ДТП. -- Это я ее сбил, понял? И я здесь сейчас, и скрываться не собираюсь. Я сбил, я и отвечу.
       
       От удивления я лишилась дара речи. Валера ли это? Это ли дрожащий мямля, гнусавивший мне: "Что я тебе сделал такого?", а потом вопящий: "Никуда я не пойду! Меня никто не найдет! А ты все равно исчезнешь через несколько дней!" Он ли это, жмот, который готов был убить меня второй раз из-за своей заначки в пять тыщ евро? Да, в конце концов, тот ли это гражданин, что пять минут назад так надеялся, что я вдруг так возьму и исчезну, не сейчас, так дней через сорок?!!!
       
       Тем не менее это был Валера. Он двинулся к Ваньке и теперь стоял прямо перед ним.
       
       -- Я сбил Катерину. Я виноват, я выехал на встречку. Я готов ответить.
       
       Без предисловий Вано засветил Валере в челюсть. Валера, со своей стороны, в долгу не остался -- удержавшись на месте, он засандалил пилоту в солнечное сплетение.
       
       Ах, какие же похороны без драки! Несколько секунд я наблюдала, как по узкой кладбищенской дорожке кубарем катятся мой друган и мой же убийца, не забывая при этом ожесточенно лупить друг друга и что-то орать.
       
       К счастью, у команды ума хватило разнять их и свалить с кладбища и, самое главное, не привлечь особого внимания остальных присутствовавших на похоронах. Счастье, что абсолютное большинство к тому моменту было уже на пути к выходу, иначе б Валеру просто растерзали. На куски.
       
       -- Кать, -- выйдя на кухню своей квартиры, несколько часов спустя тихо сказал мне Валера. В данный момент он собирал вещички для СИЗО, а в прихожей его ждали пилот и механик из моей команды. -- Давай, счастливо тебе. Ты сейчас куда вообще?
       
       -- Не знаю. Куда-нибудь, - автоматически ответила я. Если честно, то я ожидала от Валеры нечто вроде воя: "Ну что, сука, довольна?!" Но вместо этого мой убийца неожиданно ответил на мой невысказанный вопрос:
       -- Знаешь, все правильно. Не надо было мне тогда уезжать. Я бы все равно пошел в ментуру в итоге. Даже если бы ты не появилась. Так что -- все правильно сделала.
       
       -- А чего пошел-то? -- искренне удивилась я. -- Никто не видел, никто не знает, хрен найдут... Жил бы себе и жил...
       
       -- Ты не права, Катька, -- покачал Валера головой. -- ЖИТЬ с этим каждый день невозможно. Ты не поймешь, а я понимаю. Ну, лады... Счастливо тебе добраться. Извини уж, что я тебя сбил, так получилось...
       
       -- Ничего, как-нибудь выберусь, -- улыбнулась я.
       
       Впереди была дорога длиной... А существовала ли у нее вообще длина???
       
       Неделю спустя после похорон
       ...Ранним субботним утром к собравшемуся понарезать круги на арендованной трассе пилоту раллийной команды, штурманом которой раньше была Катька, подошел какой-то молодой человек в сопровождении старого Ваниного кореша, который по совместительству был еще и представителем спонсора команды.
       
       -- Слышь, -- сказал Ване кореш, -- вот человек с рекомендациями на штурмана...
       Посмотри его, если не в лом, может, Катьке на замену сгодится...
       -- Извините, -- вежливо сказал сам молодой человек. -- Вы штурмана ищете, насколько я знаю?
       -- А у тебя откуда такая инфа? -- мрачно спросил Иван, глядя на паренька. Молодой еще, зелененький такой. И опыта наверняка нет. Так бы Ваня послал его, не глядя, на первое время и Веника хватит, а потом посмотрим, но кореш же сватает...
       - Я читаю ваш форум, -- благовоспитанно ответил юнец. -- Приношу соболезнования в связи с гибелью Екатерины. Кроме того, я сам обладаю неплохим опытом...
       
       Ванька, решившись, распахнул дверцу своего, то есть, скорее, спонсорского Mitsubishi Lancer EVO X и сказал претенденту:
       - Садись. Пиши стенограмму. Как хочешь. На чем хочешь. Потом по ней поедем. Допустишь ошибку больше одного раза -- негоден. Идет?
       
       - Хорошо, -- кивнул молодой человек и быстро достал из рюкзачка планшет, секундомер и фломастеры. Ванька удивленно качнул головой.
       
       - Я предусмотрел пробный заезд,- благожелательно пояснил молодой человек.
       
       Ваня обозлился и быстро изменил первичный план.
       - По улицам города поедем, - заявил он, - все равно машин мало.
       
       "Щас ты у меня запоешь, как птичка, -- подумал он в адрес аккуратиста-кандидата в штурманы. - В жизни больше в машину не сядешь..."
       
       ..Через полчаса Ваня остановился и, пребывая в состоянии сильной задумчивости, сказал себе под нос:
       -- А вдруг мы в апреле и выиграть сможем? Нет, вряд ли, пока притирка, пока то-се...
       Претендент на роль штурмана его, мягко говоря, удивил. К концу второй поездки под диктовку Ваня даже расслабиться умудрился.
       
       -- Не сцать, Вано, -- услышал он с пассажирского сиденья привычную фразу, -- если чо, я дам вам парабеллум, будем отстреливаться.
       -- Кать, заткнись, а? И без тебя тошно, -- так же привычно ответил пилот.
       И только потом понял, кому он это сказал. Повернул голову направо...
       
       На пассажирском сиденье восседал все тот же шкет. Катьки на нем не было.
       -- Не кажется тебе ничего, -- вдруг сказал шкет, -- Вань, чесслово, не кажется. Я это, я. Ну подумаешь, -- забормотал он извиняющимся тоном, -- немножко не так выгляжу... так мне это и самой... тьфу, блин, самому непривычно... Вано!!!! Только в морду не бей!!!!
       
       Ну да, прощаясь с Валерой, я смухлевала немножко, изобразив вселенскую грусть. Хотя действительно не предполагала, что меня ждет. Разбирательство какое-то. "В самые сжатые сроки", которые все не наступали. Поэтому я без вызова ломанулась напрямую к Захару Петровичу -- качать права. Тем более что дело было уже сделано -- ребята из команды уже сдали Валеру на руки ментам.
       
       А в знакомом уже кабинете я припомнила Захару Петровичу все -- и те самые сжатые сроки, и злоупотребление амброзией, и -- особенно! -- лимитированный доступ. Про доступ я вообще так разоралась, что Захар Петрович начал бегать вокруг меня и кричать: "Катерина Филипповна, ну тише, пожалуйста, тише, если Самого не боитесь, так хоть кого-нибудь побойтесь, у нас недофинансирование, дыра в бюджете, ну откуда я вам безлимитный трафик возьму, но пришлось, понимаете ли..."
       
       -- И что теперь со мной делать? -- грозно спросила я, оторавшись.
       Захар Петрович долго мялся, а потом наконец-таки выдал жалкое: "Я и сам не знаю..."
       А действительно -- за распитие амброзии в рабочее время ему и еще нескольким сотоварищам, включая охранников "приемника-распределителя", грозили такие кары небесные, что куратор и назвать их не решился. Так что факт моего существования вообще лучше было бы скрыть, так, чтоб никто не узнал... Только как это сделать???
       
       -- Я знаю, как, -- быстро сообразила я. -- Возвращайте меня обратно.
       -- Но… куда? -- заквохтал Захар Петрович. -- Вас же нынче похоронили, не откапывать же... Впрочем, я могу вас вернуть в ваше тело, но учтите, что оно ... немножко нетоварного вида...
       
       -- Нет, дудки, -- отвечала я. -- Нету тела, так подберите. Подшаманьте там немножко, кто должен на днях умереть, вычислите, душу забирайте. А вот тело оставьте мне. Только чтоб без повреждений мне тару, лады? Я вообще не знаю, как вы это делать будете. Забрать меня сумели -- сумейте и вернуть...
       
       Захар Петрович долго рылся в каких-то бумажках, предлагая мне разные варианты, но, судя по ним, мне пытались подсунуть то тела алкоголиков или наркоманов, то престарелых старушек. В любом случае я бы долго не прожила. А мой куратор, меж тем, все больше жаждал от меня избавиться. Тем не менее…
       
       -- Вот, -- торжествующе сказал он наконец, -- автокатастрофа, прямо как у вас. Должен погибнуть, ну опять прямо как вы. Но! Мы можем сделать так, чтобы тело нетронутым осталось, чих-пых там, душу забрать, а вас туда, в тело то есть, переправить... Двадцать два года, Игорь Сергеевич... Идет?
       
       Я скривилась. Мне предстоит стать каким-то там Игорем Сергеевичем?
       
       -- Сын очень обеспеченного человека, -- тем временем ласковым голосом продолжил куратор. -- Убьет в автокатастрофе автомобиль Lexus RX300, но я уверен, что папа раскошелится ему на что-нибудь получше...
       
       -- Идет, -- после недолгой паузы ответила я. Ничего. К смене пола как-нибудь привыкну...
       
       ..Ванька, похоже, все еще находился в шоке. Но, по крайней мере, хоть морду мне бить не пытался. И то хлеб -- если я к своему новому облику уже начала привыкать, то ему-то и подавно придется.
       
       Да, кстати. Надо, что ли, Валере передачку в СИЗО отнести. Он еще не знает о том, что я жива. То есть жив. Вот чувак обрадуется...