Река

Река располагает к прозе. Тихое, спокойное, неторопливое, медленное ее течение, кажется, упорядочивает свои собственные мысли, думы. Прямое и равномерное движение воды втягивает все сознание и распределяет его: менее важные вещи – к поверхности или к берегу, более значимые, объемные и требующие глубокого осмысления в течение долгого времени – подальше на глубину.
Скоро май. Настоящая некалендарная весна, благо, уже наступила. Во всю греет высокое апрельское солнце, нещадно растапливая последний грязноватый снег, прячущийся под еще голыми деревьями. Робко выскакивает первая молодая травка нежно-нежно-зеленого цвета, просыпаются и выползают греться на солнышке мелкие насекомые. Но лежат еще пласты льда на холодном песке набережной реки Камы. Они, как будто, тяжелые воспоминания, сожаления или горькие разочарования, неудачи, а может быть и проблемы, которые не может ни растопить солнце, ни унести вода. Тихие, вялые попытки солнца их разрушить дают один лишь неутешительный результат – нежные, едва заметные ручейки, которых сразу же поглощает холодный и жадный песок. Но ветерок стихнет и солнце будет греть все жарче. И ручейки станут более полноводными, резвыми, юркими, быстрыми и проворными и теперь их уже не остановит ни песок, который желает их в себя засосать, ни солнце, которое их породило и теперь стремится превратить в неосязаемый безжизненный пар. И эти ручейки вопреки всем препятствиям достигнут потока и станут частью его. И все наши неразрешимые проблемы когда-нибудь исчезнут, и мы их даже не будем вспоминать – они просто станут прошлым, их вынесет на берег как ненужный мусор. Все нерешаемое и невозможное становится реальным, воплощаемым. Просто нужно подождать. И даже если лед этот растает нескоро, придет начало мая, и мутная, бешеная, могущественная паводковая вода  унесет их вниз по течению. Но жизнь непредсказуема. Никто не знает, когда же придет тот паводок, когда настанет тот важный решающий момент. Но он придет.
По берегу беззаботно бегают два школьника. Пятиклассники с шумом резвятся, то догоняют друг друга, то вглядываются в еще холодную и прозрачную воду, что-то выискивая, то пытаются ломать лед на берегу. Так приятно и одновременно горько смотреть на них. Ведь мы с другом точно так же бегали лет пять назад. Так же беззаботно, так же весело. Конечно, были у нас тогда и текущие проблемы: невыученные домашние задания, прогулы в школе, плохие отметки в дневнике, но было так весело! Интересно было нам юркнуть из однообразной школы на Каму вместо скучных уроков. Как были мы беззаботны! И мы двенадцатилетние сорванцы, не представляли себе никаких проблем, никаких забот, никаких утрат, потерь, горестей. Нам было все по плечу. Мы прыгали с двух-с-половиной-метрового парапета на слегка припорошенный снегом лед, мы замерзали до покраснения, стараясь согреться ломанием льдин, разбивая одновременно с улыбкой и гордостью их себе о голову, бегали наперегонки по скользкой набережной что есть сил, кидали снежки в проходящие мимо лихие электрички, плавали в пушистом полуметровом снегу меж озябших деревьев, грызли зубами прозрачные сосульки, ели жесткий снег, соревновались, кто кинет выше свой рюкзак с вырванными страницами из дневника, ходили по темным таинственным тоннелям железнодорожных путей, клали толстые болты на рельсы, рвали нечаянно перчатки, также нечаянно мочили ноги в пятнадцатиградусный жгучий мороз, кидали камешками в белоснежных лебедей, плававших и гревшихся около теплых промышленных стоков – и все это было делом одного дня. Все это мы умудрялись сделать за один лишь день! И мы были счастливы! Но судьба нас разъединила. В конце восьмого класса он перешел в другую школу. Мы до сих пор видимся, но редко. И столько трудностей появилось у каждого из нас, о которых мы тогда и не задумывались.
Река соединяет нас каждый год несмотря на любые преграды. Как только откроются шлюзы Камской ГЭС, мы тут же устремляемся на набережную. Каждый раз в середине мая мы обязательно встречаемся на парапетах. И ловим мы рыбу, кто какую, кто как, копаем здесь же червей, обсуждаем трудные волнующие вопросы. И очень хочется, чтобы это продолжалось еще очень долго… А пока, уже студентом, одновременно больно и радостно смотреть на резвящихся звонких школьников. А когда-нибудь придет на набережную зрелый мужчина и увидит студента-первокурсника, стоящего у самого уреза воды, и двух школьников. И будет он вспоминать те времена, когда в период гложащего одиночества, наворачивающихся горьких слез и разъедающей душевной боли ходил он сюда, к реке, чистой, могучей, справедливой, чтобы излить душу, выплеснуть на тетрадный лист все тревожащие думы. И будет он безгранично-искренне счастлив за этого печального студента… И хлынет поток мужских слез, как весенний паводок, который смоет все страдания и муки…

2005