Знакомство

Пройдя в зал, он увидел сидящих за рюмашкой водки батю и( вроде где-то встречал, что-то смутно-знакомое мелькнуло в облике незнакомца) мужчину средних лет, высокого и поджарого словно скакун.

- Вот, человек, Яков Олегович, с тобой хочет побеседовать,-батя кивнул в сторону мужчины- познакомся.

Он присел на диван, а мужчина, взяв стул подошел к нему и уселся напротив, облокатившись руками и подбородком на спинку, оседланного, как коня, им стула.С пристальным прищуром оценив собеседника, Яков Олегович, ткнул себе указательным пальцем в грудь и сказал:

-Я-профессионал, -не много помолчав, спросил- человека убить сможешь?

 Он опешил от такого вопроса, но взял себя в руки и ответил:
- Ну я в армию хочу, в Рязань, десантуру, оно, как бы, профессия военного предполагает этакое, на войне.
Мужчина кивнул головой, посмотрел на батю и задал второй вопрос, наполнивший зал какой-то неуловимо-тягучей плотностью:
- А умереть?
Он посмотрел на отца, у того тоже был испытуеще прищуренный взгляд, выдававшиеся чуть больше обычного скулы, расширенные в напряженно-нервном ожидании ноздри, выдавали в нем не меньшую заинтересованность в ответе сына, чем у вопрошаемого.

- За Родину- здесь и сейчас.
-Нет, сейчас не надо, потом, пока просто живи, я буду за тобой наблюдать, постоянно, запомни, тебе в этой стране можно все, буквально все, прийдет время, мы тебя принесем в жертву, вообще, таких, как ты- нужно в зародыше давить, от вас –как от козла молока, бабы, дуры, таких только и любят, с ума сходят, а остальные пацаны, начинают по-глупости друг друга петушить.Рождаемость в стране подрываете, -он ухмыльнулся так, что стало понятно- шутит, но юмор черный.


Он весь вспыхнул, как огонь, хотел кинуться в драку, но профи выставил перед собой ладони:

-Ну-ну, нашла коса на камень, успокойся, на вот лучше фотки, классные девочки, им сейчас по 12-13 лет, младше тебя на 4-5 лет, жену себе воспитывай, познакомся с родителями, ходи в гости, общайся.

-У меня Танька есть, я ее люблю.
-Ты дурак что ли, это одноклассница с которой ты с 8 класса дружишь, да не будь идиотом, она через пару месяцев о тебе и не вспомнит, красивая баба, начнет кардебалетить, жену себе воспитывать надо с детства.

  И тут он вспомнил, он видел этого профи в прошлом году, когда на летние каникулы приезжал к бате, тогда батя принес четыре тома «Речные заводи»-китайскую классику, типа нашенского «Слово о полку Игореве», с той разницей, что автор был известен и томов этого эпического китайского «Слова» было что-то около 20, он еще тогда отметил, что «Заводи» напечатаны на дорогой глянцевой бумаге, очень свежие, словно только из под станка, пахнущие краской, хотя год издания стоял 1951, издательство «Правда», на внутренней стороне обложки стоял штемпель филиала библиотеки Желтогорского авиазавода.

« не хрена, как сохранились книжечки, видать батя из запасников вытащил»

 Тогда он, наконец получил ответ от бати на мучающий его все время вопрос, Кто такой У Сунн, убивающий тигра, эта репродукция «У Сунн убивает тигра» врезалась в его память с четырехмесячного возраста, а на его вопрос кто это есть, что батя, что дед, получал короткий ответ «Наш Бог», женщины же просто молчали. Тогда же батя спросил его:

- Ты не хочешь написать книгу, обязательно в стихах?

- Да ты чо, бать, какой из меня поэт, да и о чем?
- Я тебе расскажу, о наших, русских богах, они были все воины- Боги Войны,- задумался, -Видно не срок еще, но ты обязательно напишешь, это мой наказ, да и , помнешь Тибетцев, они не просто хотели пообщаться с тобой.

- А что хотели-то?

-Не спрашивай, не скажу, только перед самой смертью, может быть.
Потом, когда он менял книги в библиотеке, рядом с ним оказался этот самый профи-Яков Олегович-стоял, листал какую-то потрепанную книжецу, а затем резко ткнул ей его в грудь со словами « Читай-тебе!».Ткнул и ушел.

Книжка называлась «Сокрытое в листве»- учебник жизни самурая в средневековой Японии, книга из которой вытек Кодекс Воинской Чести самураев-Буси-до- Путь Воина, суть которого заключена в 6 статьях, итог коим-смерть, Путь Воина –постоянный поиск смерти. Тогда он ощутил малозаметную связь с произошедшим с ним пару месяцев назад, еще на границе, и вновь оказался не среди стилажей библиотеки, а на родной улице пограничного городка:

«Жизнь любит молодых, длинноногих и политически грамотных»-мелькнуло в его голове утверждением Оси Бендера и он удовлетворенно соглашаясь с незыблемой истиной вдохнул полной грудью весенний, начинающий насыщаться запахом молодых листочков воздух.Он был молод, длинноног и политически грамотен, более того, эту любовь жизни, он отстоял в жестоких уличных драках и, потому, она была взаимной.Ему было 16, в него были влюблены самые красивые девочки этого пограничного городка, который 3 года назад встретил его весьма не дружелюбно-как перевели в течении2 лет, из 3 прожитых на новом месте службы отца, офицера Советской Армии, он каждый день доказывал всем, что его отец не «золотопогонник», а мать не «овчарка», а он- самый настоящий, что ни наесть, пацан. Было жестко. Одному против всех, одному на всех. Но он не отступил ни разу- и вот результат: он идет себе приспокойненько там, где раньше на каждом шагу приходилось, нет, не отбиваться – биться. Он победил всех. Выбора не оставалось. Пришлось.

 Настроение, благодаря тепло светившему Солнышку изяркосиней бездонной безоблочности, было лирическим и поэтому взгляд, вцепившийся в выцвевший транспорант с лозунгом « Да здравствует 66 годовщина Великой Октябрьской Социалистической Революции!»вытащил из глубин памяти Блоковское « от здания к зданию натянут плакат» и он улыбнулся возникшей аналогии.

  Рассуждая о постоянстве жизненных ситуаций, он обратил внимание на то, что на перерез, навстречу ему переходят улицу два,почему-то вольготно-наглошевствующих, солдата ДШБ. Перегородив ему дорогу, тот что пониже, но поплотнее, спросил:

  - Ты от куда такой борзый, сразу видно- не местный. 
 Запах весны стал насыщаться электроразрядами  напряженной обстановки и , пахнувшей на него от ДШБэшников, свежевыпитой водки.» Будет драка», -мелькнуло в голове, но он, как-то пытаясь избежать столкновения, хотя и не надеялся на это, ответил:
- Из Желтогорска, -хоть и  считал себя настоящим местным.
- Ты- не пацан, -резюмировал тот, что повыше- У нас в части есть твои земы, мы их чморим, а ты им не помогаешь.
 У него сжались кулаки, он понял- драки не избежать и пошел на обострение:
- Да ладно, Желтогорские пацаны, для таких, как вы- мама родная, а так, как титя у них одна, то дают вам пососать по –очереди.
 ДШБэшники заскрепели зубами, плотный достал нож.
- А что, есле я тебя сейчас «завалю»?
- Да? Только не спотыкнись,а то он у тебя  – кивнул на нож- в жопе окажется, а это не морковка и не титя Желтогорских пацанов.
 
Плотный бросился на него, но он уклонился и одновременно нанес прямой удар в межбровье длинного, тот рухнул , как подкошенный, на его лбу , , с набухающей до размера кулака шишкой появлялось кроваво багровое пятно синяка, заливавшего пол-лица.
-Болт, лишь бы не окочурился, не дай бог, тюрьма, -пронеслось в голове, когда он разворачивался к плотному, одновременно блокируя локтем летящий ему в левый бок сапог , сделав чуть заметный, но резко-жесткий выпад вперед-навстречу. Обычно такой прием, называемый в каратэ эмпи-уке, ломает подъем ноги, но в данном случае, он просто «отсушил» плотному ногу и тот потерял в маневренности, потому не смог уклониться от рубящего по его внутренней лучевой кости руки, державшей нож, жесткого шуто, и онемевшая рука выронила нож, в следующее мгновенье его левая  нога онемела от растекающейся, от коленного сгиба, по всей ноге ужасной боли, сковавшей не только ногу, но и все тело.Единственно, что еще понял плотный, то то , что нож звонко загремел по асфальту, что-то гулко бубухнуло его по левому уху, вышибая из глас искры и отрывая от шеи голову.
- Ну, что, как оно, Желтогорские чмыри, нормалек?- спросил он приходящих в себя солдат.
Ты это чем меня? –спросил плотный подрагивая гудевшей, словно колокол, головой.
 -
- Локтем.
-А-а-а, где-нибудь рядом есть колонка, рожу помыть, а с этим что?-посмотрел он на неподвижного товарища.Э
- Живой, очухается, поверни ему башку на бог, не дай бог блюванет, захлебнется, я ему лампочку, похоже, на глухо стряхнул, у тебя как, нога цела, ну-ка согни в колене, я жестко лоу пробил тебе, а, не сломал, - плотный согнул и разогнул осторожно ногу:
-Блин, больно-о.
- А ты как хотел? Сами виноваты, ну-ка , тряхни друга-то, не дай бог менты припруться, я-то свалю, а вам кирдык,бери шинель- пошли домой, там,-он кивнул головой в сторону- колонка есть.
Уже после того, как привели в чувство длинного, постоянно блювавшего отсотрясенния мозга, с расплывшимся на все лицо кроваво-синим пятном распухшим так, что почти не было видно глаз, они сидели и мирно беседовали.
- Ножичек ништяк, я его себе оставляю- трофей.
-Оставляй, тебя кто это так махаться научил?
-Так-то батя, а так-то жизнь, я два года каждый день рубился со всеми, нормально, шишек тоже , хм, короче хватало.
-Ты убийцей будешь, -блеванул длинный.
-Чеооо?, -он возмутился.
- Не гони, есле воином себя считаешь, то –это честь, -пояснял плотный, - в КГБ люди такие есть, вобщем, Холодная война потому холодная, что режуться такие люди меж собой, на уничтожение, КГБ против, ЦРУ там и прочее, война, она никогда не прекращалась, но пусть такая идет, хрен с ней, главное чтоб горячей не началось.Вот увидешь, ты будешь в КГБ.
-Да ну, нахрен, я в десантуру хочу, в Рязань.
- Не, вот поглядишь, иной дороги тебе не будет, такие как ты- особо опасны, их «особо одаренными» называют, только КГБ, опричники, помнешь, Борьку Годунова, Ваньку Грозного? С тех пор…
Через три недели после этих событий он поехал, на каникулы, к отцу, демобилизовавшемуся из Вооруженных Сил и уехавшему в Желтогорск, он же, так было решено родителями, должен закончить школу здесь, ибо квартирный вопрос в Желтогорске был не решенным, даже для отставных военных.
И вот теперь он понял, к чему была вся эта отцовская муштра, когда он звонил ему с работы и приказывал явиться к себе в строго назначенное время, давая на все норматив, который, даже есле бы он был Олимпийским чемпионом, был попросту невыполним.Воспоминания унесли его к одному из таких моментов его, мальчуганской поры.
- Сколько времени?- звучал в трубке телефона жесткий голос бати.
-Без десяти двенадцать.
-Ровно в двенадцать ты должен быть у меня, ко мне, время пошло, марш!
Его словно подорвало и он уже не замечал как открывал и захлопывал дверь квартиры, как перепрыгивал лестничные пролеты, не обращал внимание на пацанов, ватагой торчащих возле турника во дворе и дожидавшихся своей очереди, чтобы изобразить что-либо новенькое, придуманное для усложнения тренировки, ибо обычные там «скобки», подъем с переворотом, выходы силой и «змейки» были не интересны- он летел не чувствуя под собой ног, главным для него сейчас было уложиться в заданный батей норматив или, хотя бы, как можно ближе быть, по-времени, к установленным жестким минутам.
- Во, опять пахан Санька дрочит, -посмотрел ему вслед Лыга, - а помните тогда, в хоккей гоняли, пахан Саньку кричит «Ко мне бегом, марш!», а тот, не удобно перед нами, пешком пошел, так пахан его взад-вперед гонял часа полтора, пока тот не побежал бегом.
- Ага, а месяц назад его пахан собрал нас и повез на стрельбы, из автоматов стреляли, -добавлял Чана,- ну мы в автобусе давай беситься, пахан его подозвал, велел чтоб мы успокоились, ну Санек нам, мол по-тише, а нас распирает, стрелять из боевых АКМ едем, тут батек его встает и по железяке, ну каретке на спинке сиденья, как уе… кулаком, она такая «кхрр» и загнулась, потом всю дорогу шепотом калякали.


Он подбежал к зданию военкомата, где служил отец, и торкнулся в калитку ворот, они были закрыты- был воскресный день, до призыва в армию нового пополнения было еще 2 месяца, потому жизнь военкомата была размерено-спокойной. Он отбежал не много от забора и, встав напротив, окна дежурной комнаты, находившейся на втором этаже, свистнул.

На его свист отец подошелк к окну, посмотрел и красноречивым жестом указал на часы- время идет, затем хлопнул себя ладонью по бедру, что означало «к ноге».

Он показал кивком на запертую калитку, на что батя пожал плечами и опять показал часы.Время идет.

Он с разбегу попытался доскочить до верхнего края забора, чтоб, зацепившись и подтянувшись, , перевалить через него. Не достал.Тогда он остановил проходившего мимо мужика, быстро объяснил тому, что нужно делать, поставил его рядом с забором и, уже с его помощью, перемахнул через преграду.

Входная дверь тоже была закрыта. Ему пришлось разбивать нижнее окно, выламывать дверь какого-то кабинета, что бы, запыхано дыша, предстать перед отцом.

- Смотри, -отец показал на часы, он не уложился в 10 минут, - минута один удар, -подытожил батя, снимая портупею, - тебя как, широким ремнем пороть или узким?

- Пап, я не успел, там в парке ворота закрыли, пока обегал, можно я заново от самого дома , я точно успею, я другим маршрутом, ну можно? –затарахтел он.
Нееее, в жизни второго шанса не бывает, сразу надо было прикидывать, ну так как, чем пороть тебя?

Он вычислил применяя закон физики, что широким будет не так больно- площадь удара загасит силу давления:
-Широким.

Отец ухмыльнулся и указал на кушетку.
- Снимай рубаху, или по ладоням лучше?

- По спине, ну можно я перебегу?
-Ложись, будешь еще конючить.

-Я там стекло и дверь вышибил, тебе влетит, -проговорил он ложась на кушетку и зажимая рубаху в плотносжатых зубах- скулить нельзя, как и плакать- пацаны не плачут.
- Не твоя забота, десять ударов, минута-удар, согласен?
- Давай уже, что калякать, раньше начнем-раньше закончим, - разозлился он, -давай!- зло и жестко процидил он, напрягаясь в ожидании удара.

Отец не спешил, потом бросил конец портупеи ему на спину, отмечая нервный рефлекс на без того уже напрягшейся спине, по которой волной прошли бугорки мышц, подумал:»А молодец, сын», вслух же грубо:

- Ладно, я тут вспомнил, вставай, за мной.
Они подошли к оружейной комнате, отец открыл решетку входа, подтолкнул его внутрь, зашел сам, и, открыв шкафы с оружием, выложил несколько разных образцов, от «Стечкина» до СВД:
- На вот, чистий, чтоб как у кота яйца блестели, проверю.Это вместо портупеи.
 Он пристально посмотрел на собеседника, перевел взгляд на батю, глубоко вздохнув качнул головой.