Легато

Жизнь мчится, как скорый поезд. И, с каждым километром, приходит ощущение, что сел не на тот рейс. Ты едешь, разглядывая в окно короткометражные ролики из своей жизни. Со временем, теряя надежду, не то, чтобы сойти, а хотя бы изменить маршрут.

Макс отвернулся от окна, неприятная аналогия его жизни с поездом развеялась. "Зачем я туда еду?" - Задумался он. - "К девушке, которую не видел несколько лет? К другу, которого не видел еще больше? Нет. Не зачем, а почему?". На этот вопрос ответ не спешил появляться. Старых друзей сотни, девушек тысячи. Только вот эти два предложения встретиться, сыграли две нотки в его душе. Словно первый аккорд гениальной композиции. Макс попытался представить их звучание, но, как всегда, не смог. Пока не соберутся все такие нотки.

Рано утром, гораздо раньше времени, в которое Макс хотел проснуться, его разбудили. Люди, слишком нервные для такого обыденного рейса, его грубо растолкали за час до прибытия. Макс отмахнулся и попытался уснуть. Через пять минут бесплотных мучений он начал лениво взирать на суетящихся попутчиков. Люди бегали по проходу, наспех завтракали, складывали постели, доставали вещи.
- Невротики скучные, тупиковый подвид человечества… - Пробормотал себе под нос Максим.
Как он и ожидал, за двадцать минут до прибытия все уже всё сделали и не знали, как убить время.
Вот еще две нотки к композиции, нервная, суетливая и скучающе расслабленная.

Перрон, сонные улыбающиеся лица встречающих. Макс подождал, пока сойдут нетерпеливые невротики с кучами сумок, взял свой маленький рюкзак и чехол со скрипкой, спокойно пошел к выходу.
Тожественная нотка, а за ней умиротворенно расслабленная.
- Здравствуй, музыкант! – Радостно поздоровался друг.
- Привет, Ник! – Ответил Максим.
Они пошли к машине, Ник задавал вопросы, которые обычно задают друзья, давно не видевшие друг друга. Внутри Макса новые ноты собирались на воображаемой бумаге. Они ехали по старым улицам небольшого города. Ехали медленно, словно Ник никак не мог решить куда ехать.
- А где Аня? – Спросил, наконец, Максим.

Никита помрачнел и не ответил, резко развернул машину и дальше ехал молча. Но уже довольно быстро, определившись. На лице у него появились напряженные морщины. Макс не переспрашивал, а внутри разбушевались тревожные ноты. Машина замерла возле конечной остановки тринадцатого автобуса. Возле забора, поеденного ржавчиной. Возле кладбища. Тревога переросла в щемящие ноты боли и печали.
- Она не дождалась твоего приезда… - Словно через силу, выдохнул Ник.
Макс невидящим взглядом уставился на забор, одновременно понимая и не веря.
- Месяц назад она написала мне… Как это случилось?
Ярость, боль, печаль. Еще три ноты легли на бумагу. Ник взял пакет с заднего сиденья и вылез из машины. Макс последовал за ним.
- Опухоль… - Выдавил Ник. – Позавчера ее похоронили.

Они прошли до могилки. Ник достал из пакета три стаканчика, бутылку водки, хлеб. Они выпили, не чокаясь и не закусывая. А когда они ушли, на мраморном надгробии остался стоять дешевый пластиковый стаканчик, накрытый ломтем черного хлеба. На воображаемую бумагу собиралась музыка, грустная и печальная.

Через час они уже сидели у Никиты дома, приканчивая оставшуюся водку. Последние, спокойные ноты вставали на места, вперемешку с ноющими нотками боли.
- Легато… - Прошептал Макс.
- Легато? – Удивленно переспросил Ник.
Макс кивнул. Короткое слово, означающее, что все звуки собрались воедино. «Как заклинание, которое не работало уже больше года» - Думал Максим, доставая скрипку из чехла.
Ник молчал. Он ждал.
Из скрипки полились самые первые звуки.