Глава 6

Альфа дёрнулся, как от удара и вперил в Степанишина бесцветные глаза андроида.
- Вы сказали, что вам звонили и вернули память, - бесцветным голосом констатировал он.
- Да и мне это не доставило удовольствия, поверь. Семья...
Степанишин запнулся и умолк, не в силах проглотить ком, который вдруг подкатился к горлу.
- Если бы решал я - вас бы деактивировали...Уничтожили.
Альфа продолжал сидеть прямо, как будто проглотил кол, но было видно, что в его электронных мозгах происходит множество процессов, словно он решал задачу со ста неизвестными.
- Так, любезный, прекрати свои угрозы, что произошло - то произошло и надо думать, что делать с этим дальше.
Андроид встал и молча пошёл по улице. Как видно, задача оказалась ему не по зубам. Степашин не стал его окликать, просто отправился домой, где его ждала растерянная Антонина.
- Далеко собрался, милый?
Глаза испуганные, немного виноватые, но блестят решимостью.
"Господи, да ведь она меня по-настоящему ЛЮБИТ", - дошло до Андрея и он осторожно обнял свою уже нелюбимую супругу. Она почувствовала холод, исходивший от мужа и отпрянула, вглядываясь в его лицо, пытаясь найти хоть чуть-чуть любви, которая так пылала в его глазах всего полчаса назад. Ничего. Пусто. Жалость, страдание, переживание за неё - видела, а любви - нет.
- Я ухожу, Тоша. Навсегда. Прости меня, если сможешь.
Не дожидаясь ответа экс-супруги Степашин подхватил чемодан и вышел из квартиры. Антонина не произнесла ни слова.
... В поезде было холодно, как видно проводница экономила уголь и не топила, мотивируя тем, что сейчас не зима. Андрей Иванович выцыганил себе два одеяла и теперь лежал без сна, обдумывая свои последующие шаги.
"А вот Сашку стоило ли впутывать?", - в который раз спрашивал он себя, вспоминая сколько раз жизнь его друга висела на волоске по вине его, Степашина. А друг всё ему простил. Он что-то бормотал про целительницу Анну, которая погибла у них на глазах - не скрывается ли под её личиной кто-то недобрый?
Мыслей было так много, что они убаюкали Андрея и под монотонный перестук колёс он мирно заснул.
ИНИЦИИРУЮ ПЕРВУЮ СТАДИЮ.
Голос исходил отовсюду и отзывался в каждой клеточке Степашина.
БЛОКИРУЮ ЦЕНТРЫ САМОСОХРАНЕНИЯ.
Андрей пытался пошевелиться, но тщетно. Тела не было, был только мозг, который принимал неизвестные команды.
АКТИВАЦИЯ ДУБЛЬ-ПРОГРАММЫ ЗАВЕРШЕНА...
- Пассажир, вы чего кричите так? Ваша станция! Просыпаемся - одеваемся - умываемся!
Шутливый говорок проводницы вернул Андрея к реальности. Он подскочил и принялся собирать вещи, скороговоркой извиняясь за то, что кричал во сне. Пассажиры сочувственно смотрели на него и кивали: мол, всё в порядке, с кем не бывает. Степашин попрощался и вышел в тамбур, ожидая прибытия поезда.
В купе повисла тишина, и только мальчик, который ехал с мамой, сказал то, что было у всех на языке:
- Дядя, когда спал и кричал - это не он был, это был кто-то страшный и лицо светилось...
Наконец, поезд остановился, и проводница открыла двери и спустила подножку. Андрей Иванович вышел на перрон и закурил, совершенно не представляя, что ему делать дальше.
- Явился, марсианин...
Степашин вздрогнул от неожиданности и обернулся. На перроне стоял Сашка, его давний друг Сашка, с которым они съели не один пуд соли. Стоял и смотрел. Андрей сначала медленно, потом всё быстрее пошёл, а затем побежал к другу, облапил его и с криком "Чертякаа!" принялся его мутузить по-дружески, как в старые добрые времена. Сашка отбивался, кричал, мол, караул, убивают, уймите буйнопомешанного, а сам не мог скрыть счастливой улыбки.
Вдоволь натешившись, мужчины присели на станционную скамейку и немного помолчали.
- Андрюх, давай сначала ко мне, а потом разговоры разговаривать, а? - попросил Саша, нутром чуявший, что Андрей Иванович готов разразиться длинной тирадой.
Степашин поперхнулся заготовленной речью и рассмеялся.
- Веди, Сусанин, я в твоём распоряжении.
- Ага!
Сашку не нужно было упрашивать дважды, он схватил чемодан и понёсся к выходу с вокзала, на автобусную остановку. Андрей едва за ним поспевал и скоро они мирно ехали в автобусе, совершенно молча, словно подготавливаясь к длинному разговору. Хотя, так оно и было.