Возлюбленная дьявола

Я вижу солнце над головой. Видимо, я не умерла. Конечно, я живая, это был только сон. Странный сон. Будто я стою на вершине холма и смотрю вниз. А там, внизу, ползают маленькие букашки – одни быстрее, другие медленнее. И вдруг я взлетаю. Я лечу всё выше и выше, до самых облаков и над ними. Сажусь на облако, а оно тает подо мной. И я падаю со страшной скоростью. Букашки всё увеличиваются и увеличиваются, вот уже видны очертания машин и людей. Все вокруг останавливаются и смотрят на меня, летящую вниз. И вдруг я проваливаюсь сквозь землю и падаю в самые недра. Жара. Я хочу пить. Я падаю в красное море и с жадностью пью прохладную солоноватую жидкость.

Когда я проснулась, был уже полдень. Лучи майского солнца давно уже резвились в моей комнате. Я села, обняв колени и положив на них подбородок. Что бы всё это значило? Наверное, меня ожидало разорение. То есть, я бы не сказала, что была очень богатой, но кое-что нажила за последние несколько лет. У меня был свой ресторанчик, пусть маленький, но зато с постоянными клиентами. Находился он не в центре города, а на самой его окраине, почти в пригороде. В этом районе все друг друга знали в лицо. Меня тут называли леди, на иностранный манер, потому что в основном здесь жили простые рабочие, а я поселилась тут же, на втором этаже своего ресторанчика.
Нужно приложить все усилия, чтобы не потерять то, во что я вложила всю свою душу.
А внизу уже вовсю кипела жизнь. Официантки Рита и Лера, весело обсуждая что-то, бегали туда-сюда с подносами. В своём любимом углу, скрываемом разросшейся китайской розой, обедала Вера Анатольевна, продавщица из соседнего магазина. За другим столиком пили пиво три приятеля, облюбовавшие это место примерно два месяца назад. Один из них, учитель физкультуры, щедро давал чаевые Лере, а та в свою очередь старалась приносить ему всё самое лучшее.
Были ещё какие-то люди, но я не обратила на них внимания. Я села за пустой столик, и ко мне тут же подбежала жизнерадостная Рита.
- Доброе утро, леди. Как спала? – поинтересовалась она, расставляя передо мной кофе и круассаны.
- Чудесно. Куда это Эдик запропастился? В кухне его нет, я смотрела.
- А он сейчас придёт, вышел ненадолго… сигарет купить.
- Он же не курит, - удивилась я, но дальше расспрашивать не стала. Поняла, что Ритка его опять покрывает, а он наверняка зашёл в книжный магазин на соседней улице – уж больно там продавщица хорошенькая.
Не успела я позавтракать как следует, ко мне подсел какой-то человек лет тридцати с козлиной бородкой и круглыми очками. Не дожидаясь моего вопроса, что, собственно, ему здесь нужно, он тут же представился:
- Меня зовут Константин Фонарёв, я режиссёр. Сейчас мы работаем над одним фильмом, и вы бы очень подошли на главную роль. Как вас зовут?
- Я? Вы что, спятили? Да у меня же нет актёрского образования – я экономист!
- Это не важно, - не унимался Фонарёв. – Главное, что вы подходите внешне. Если честно, нам вовсе не нужны настоящие актёры. Нужно, чтобы всё было реально. А вас случайно не Маргарита зовут?
- Случайно нет, а что? – немного удивилась я.
Фонарёв улыбнулся и пробормотал что-то вроде «Да нет, ничего».
- Вся наша жизнь игра, и все мы в ней актёры, - неожиданно для самой себя произнесла я эту фразу.
Мой собеседник тут же оживился, видимо приняв это за согласие.
- Вам нужно будет стать Маргаритой, возлюбленной дьявола. Я принесу сценарий, уверен, вам понравится.
- С чего вы это взяли?
- Ну, - замялся Фонарёв, - он написан по произведению гениальнейшего писателя всех времён и народов.
- Вот как? – улыбнулась я. – И что же это за писатель, уж не Булгаков ли? Маргарита, возлюбленная сатаны… мне кажется это Булгаков.
- Нет, не Булгаков, - теперь настала его очередь улыбнуться. – Вам имя Воланд о чём-нибудь говорит?
- Ну, я же говорю – Булгаков! Что вы мне голову морочите?
- Воланд Страшерский.
- Впервые слышу, - призналась я. – Он и есть тот гениальнейший писатель?
Человек с козлиной бородкой кивнул и протянул мне руку.
- Ну, так я завтра зайду со сценарием?
Я, немного помедлив, тоже протянула руку и ответила:
- Но если мне не понравится, я откажусь.
- Вам решать, - сказал он и степенно удалился.

В два тридцать пять мне позвонили и сообщили, что ресторан подлежит санитарной проверке, и завтра придет санэпедемстанция. Я лично проверила каждый угол и дала распоряжения об уборке. На кухне было всё идеально. Только вот шеф-повара нигде не было.
- Где, чёрт возьми, Эдик? Неужели можно столько времени флиртовать с продавщицей? – недоумевала я.
И словно в подтверждение этих слов в кухне появился счастливый Эдик.
- Ну и где тебя черти носят? – набросилась на него я. – Чего улыбаешься? Завтра проверка будет, а ты шуры-муры крутишь!
Эдик не обиделся, напротив, он схватил меня и закружил в безумном вальсе, насколько позволяло помещение. Вырываться было бесполезно, а он всё вальсировал и бесконечно повторял:
- Она согласна, она меня любит! Она согласна!!!
Всем сразу стало ясно, что он наконец-то сделал предложение даме своего сердца, и я тут же перестала на него сердиться. Когда он меня отпустил, мне пришлось сесть, дабы не упасть.
- Эдик, у тебя с продуктами всё в порядке? – вмешалась Лера.
- С какими продуктами? – не понял Эдик.
- Завтра будет проверка, - повторила я. – Проследи, пожалуйста, за кухней. Если, не дай бог, обнаружатся какие-то посторонние существа, уничтожь их. Сезон охоты объявляю открытым.
- Ты что, леди, какие существа? Да я лет двести тараканов не видел! – возмутился Эдик. – Что уж говорить о прочих животных!
- Сплюнь сейчас же! – воскликнула Рита голосом, требующим повиновения.

Где-то около полуночи я открыла дверь своей комнаты. Окно было открыто, а на столе лежал какой-то конверт.
«Что за дела? Кто это лазит через окно на второй этаж, чтобы оставить письмо?» - подумала я и вскрыла конверт.
«Тебе, Моя Королева, В Знак Великой Любви», - всё, что там было написано. А ещё там был кулон в виде человеческого сердца кроваво-красного цвета.
«Что за глупые шутки? – думала я, рассматривая содержимое конверта. – Интересно, кто додумался подарить мне человеческий орган на цепочке?»
Я бросила кулон на стол, закрыла окно и пошла в ванную. Я ещё долго об этом думала, но так не до чего и не додумалась. Я устала и хотела спать.

Когда я спустилась на завтрак и увидела Фонарёва, брови мои поползли вверх. Он сидел за тем же столиком, а перед ним лежали какие-то бумаги.
«Сценарий», - подумала я и поприветствовала его.
- Доброе утро, - он вежливо встал при виде меня, и мы обменялись рукопожатием.
Только мы сели, как подбежала Лера с моим завтраком. Я ей приветливо улыбнулась и после её ухода спросила у Фонарёва:
- А как вы узнали, где и когда встретите меня? Насколько я помню, мы не договаривались.
- Вас все здесь знают, леди,  - ответил режиссёр. – А ваши милые официантки точно знают, когда вы спускаетесь на завтрак.
«А этот парень не промах», - подумала я, откусывая круассан.
- Давайте перейдём к делу, - предложил мой собеседник. – Вот сценарий, как я и обещал. – И он протянул мне бумаги. – Ознакомьтесь с ним, как следует, а потом дайте мне ответ. Вы найдёте меня по этому адресу, - он протянул мне визитную карточку чёрного цвета с красной надписью.
Вдруг ко мне подошла Рита и зашептала на ухо:
- Леди, там, кажется, проверка явилась.
Я посмотрела в сторону, куда указывала официантка. Там стояли мужчина и женщина с блокнотами и что-то записывали. Я встала из-за столика, взяла сценарий  и направилась к ним, извинившись перед Фонарёвым.
- Добрый день, вам чем-нибудь помочь? – с обворожительной улыбкой обратилась я к ним.
Женщина строго на меня посмотрела и ответила вопросом на вопрос:
- Вы владелец заведения?
Получив утвердительный ответ, она сделала запись в своём блокноте. Потом взглянула на Риту и заметила:
- Вас, наверное, клиенты ждут?
Ритка извинилась и убежала. А женщина принялась допрашивать меня:
- Как долго существует ресторан?
- Около двух лет, - с готовностью ответила я.
- Количество штатных единиц?
- Десять.
- Клиенты?
- У нас преимущественно постоянные посетители, бывают и случайные. Людям здесь нравится.
Пока строгая женщина задавала мне подобные вопросы, не менее строгий мужчина осматривал каждый уголок помещения. Потом они осмотрели кухню, склад и прочие помещения, что-то записали и ушли, ничего не объяснив.
- Разве так можно? – недоумевала я. – Хоть бы сказали что-нибудь, всё нормально или всё ужасно!
- Успокойся, - нежным голосом произнёс Эдик и дал мне чашку чая. – Выпей и не нервничай. Ты же сама прекрасно знаешь, что всё хорошо. Везде порядок, ты же вчера нас целый день гоняла.
Я выпила чай и с трудом встала со стула.
- Пойду к себе, а то что-то голова разболелась. Если кому понадоблюсь, я наверху. – И вдруг я вспомнила: - А где сценарий?
- Какой сценарий? – поинтересовался Эдик.
- Ну, бумаги, с которыми я всё утро таскалась. Где они?
- В кухню ты заходила без них, - решительно заявил Эдик. – Где-то оставила. Я сейчас найду, - и ушёл.
Минут через десять он вернулся со сценарием в руках.
- «Возлюбленная дьявола», - прочитал шеф-повар и усмехнулся.
- Ничего смешного, - обиделась я и, вырвав из его рук сценарий, удалилась к себе.
Я села за стол и, положив голову на руки, просидела так несколько минут. Потом взяла сценарий и стала его пролистывать. Он показался мне немного странным. Я протёрла глаза, надела очки и пролистала ещё раз. Там было пусто.
«Он что, сумасшедший? – подумала я. – Или ему импровизация нужна? Как я могу играть роль, не зная сценария?»
На глаза мне попался кулон, брошенный мною вчера. Я взяла его в руки. Он был тёплый. Я сжала его в кулаке и похолодела от ужаса: сердце сокращалось и расслаблялось, будто живое.
- Что за чертовщина, - прошептала я пересохшими от страха губами. Здесь явно происходило что-то странное. Этот режиссёр со своим дьяволом, теперь ещё и это…
В дверь постучали, и мне пришлось взять себя в руки. Я спрятала кулон и сценарий в ящик стола и сказала хриплым голосом:
- Войдите.
На пороге комнаты стояла взволнованная Рита.
- Леди, там физрук К-Кольку убивает, - заикаясь, произнесла девушка.
- Как это убивает? – не поняла я. – За что?
- За гвоздику.
Поняв, что нормального объяснения от Ритки мне не добиться, я поспешила спуститься на место предполагаемого убийства. А там я увидела следующую картину: учитель физкультуры размахивал вилкой перед носом Кольки Кубышкина, местного ловеласа, и изрыгал проклятия.
- Что здесь происходит? – почти крикнула я, дабы меня услышали среди этого шума. В ответ посыпалась нелестная характеристика Кольки:
- Эта сволочь за моей Леркой бегает! Да я бы таких (...) на электрический стул сажал! Руки бы поотрывал и ещё кое-что!
- Стоп! – прервала я. – Хватит, я поняла. Не могли бы вы разобраться где-нибудь в другом месте, скажем, метрах в трёхстах отсюда?
Колька, воспользовавшись ситуацией, вырвался из объятий ревнивца и отошёл на безопасное расстояние. Физрук уже нормальным голосом сказал: «Прости», подошёл к Кольке и, взяв его за шкирку, потащил на улицу. Лерка, наблюдавшая за всем происходящим расширенными от ужаса глазами в тени китайской розы, медленно вышла из своего укрытия и подошла ко мне.
- Спасибо, - сдавленным голосом произнесла она. – Спасибо, леди, - повторила девушка и выбежала вслед за мужиками.
Вокруг меня стоял весь персонал и все посетители, оказавшиеся здесь. Все молчали, уставившись на двери ресторана, как бараны на новые ворота.
- Ну, что встали? За работу! – решила я разрядить обстановку. Рита вздрогнула от неожиданности и, очнувшись, помогла мне разогнать любопытный народ.

- Из-за меня бы так кто подрался, - мечтательно протянула Рита, потягивая апельсиновый сок. Мы сидели с ней за стойкой: я с одной стороны, она с другой. У девушки выдался перерыв, и она не замедлила воспользоваться им.
- Ты что, спятила? – возразила я. – Ты хочешь, чтобы твой любимый стал из-за тебя убийцей?
- Ну, почему сразу убийцей? Можно ведь просто морду обидчику набить, правда?
Я невольно улыбнулась. А ведь Рита правду говорит, это безумно приятно быть причиной сражения. Только вот лет двести назад всё было гораздо красивей: один вызывал другого на дуэль, секунданты, пистолеты… выстрел…
Нет, сейчас, может, и не очень красиво, зато не до смерти сражаются.
- Ну, я пошла работать, - оторвала меня от размышлений официантка.
- Я тоже пойду, с документами разобраться надо, - сказала я и пошла к себе. Там, действительно, не мешало бы разобраться.
Я просидела над документами до двух часов ночи. Когда я, наконец, оторвалась от них, я взглянула на визитку Фонарёва, валяющуюся на столе.
- Кто ты? – спросила я вслух, взяв её в руки. – Уж явно не режиссёр, псих какой-то.
Только сейчас я обратила внимание на небольшой свёрток, лежащий на краю стола. На нём было написано знакомым уже почерком:
«Тебе Это Понадобится Для Особого Случая».
В свёртке оказалось потрясающее платье тёмно-красного цвета.
- Чёрт возьми, - пробормотала я и примерила платье. На мне оно сидело идеально. Длинное, до самого пола, облегающее, с большим декольте и открытой спиной.
«Чёрт, у меня, кажется, появился тайный воздыхатель, - думала я. – Только немного странный. Ещё один псих».
Я вспомнила про кулон и решила впервые его надеть. Он уже не казался мне ужасным, наоборот, он идеально подходил к платью. Я крутилась перед зеркалом и поражалась собственной красоте. И тут мне в голову пришла безумная идея: я соглашусь стать Маргаритой, возлюбленной дьявола.
Я переоделась в пижаму, аккуратно свернула платье и завернула его обратно в свёрток, положив туда же кулон.
«Интересно, как он сюда попал?» - подумала я и посмотрела на окно. Оно было закрыто. Ключи от квартиры были только у меня.
«Чудеса какие-то», - сделала я вывод и легла спать.
Этой ночью я видела странный сон. Я была в кроваво-красном наряде в тёмном зале. Вдруг ко мне подошёл кто-то и поцеловал мне руку. Меня обдало жаром. Незнакомец выпрямился и надел на меня золотую корону, появившуюся из темноты на бархатной подушечке красного цвета.
- Королева Маргарита, - произнёс незнакомец торжественным тоном, после чего раздались громогласные аплодисменты. Вокруг нас были тысячи невидимых в темноте людей. Мне кричали «Браво!», «Королева, мы вас любим!», «Виват Маргарита!» и т.п.
Проснулась я рано, ещё девяти не было. Первым делом я распахнула шторы и открыла окно.
- Доброе утро! – крикнула я дворнику.
- Доброе утро, - ответил он мне. – Что-то вы сегодня рано.
- Дела, - вздохнула я и пошла в ванную.
Сегодня я намеревалась наведаться к Фонарёву. Нужно всё выяснить насчёт сценария. Может, он что-то перепутал? Наверняка по ошибке дал чистые листы.
Я оделась, сунула визитку в сумочку и вышла из квартиры. В коридоре я столкнулась с уборщицей Катей.
- Что ты делаешь? – поинтересовалась я, глядя, как она усердно трёт стену.
Катя вытерла пот со лба и посмотрела на меня.
- Какой-то кретин изрисовал стену, - пожаловалась она. – Углём каким-то дверь нарисовал. Бывают же сволочи.
- Дверь, говоришь? – задумчиво произнесла я. Катька фыркнула и вернулась к работе.
Я вышла через служебную дверь. Несмотря на яркое солнце, утро было прохладным. Я достала визитку и посмотрела на адрес. Центр города. «Жаль, что у меня нет машины, - подумала я, - а то пока до остановки дойдёшь, совсем окочуриться можно».
Когда я нашла нужный дом, было пол-одиннадцатого. На домофоне я нажала 13, и тут же раздался знакомый голос: «Кто там?»
Я хотела было назвать своё имя, но вспомнила, что я так и не сказала его Фонарёву.
- Я по поводу сценария, - начала я, но меня тут же прервал радостный голос Фонарёва:
- А, леди, проходите.
Дверь открылась, и я поднялась на четвёртый этаж. Не успела я подойти к квартире, дверь распахнулась, и человек с козлиной бородкой жестом пригласил меня войти.
- Я вас ждал, - сказал он, приглашая меня в кабинет. – Присаживайтесь. Может, кофе?
- Да, спасибо, - ответила я, вспомнив, что ещё не завтракала.
Фонарёв сел за стол, нажал кнопку телефона и сказал кому-то: «Два кофе, пожалуйста». Дверь кабинета открылась, и вошла девушка с подносом. Она поставила перед нами кофе, печение и конфеты и вышла.
- У вас тут мило, - сказала я режиссёру. – Только как-то не по-режиссёрски.
- А вы наблюдательны, - улыбнулся он. – Я не только режиссёр, ещё кое-чем занимаюсь. Но давайте перейдём к делу. Как вам сценарий? – и он расплылся в широкой улыбке.
Я положила сценарий ему на стол и нахмурила брови.
- Пятьдесят листов чистой бумаги, - сказала я тоном строгой учительницы.
Фонарёв, вскинув брови, взял сценарий, открыл на первой странице и зачитал:
- «Маргарита, молодая женщина, входит в спальню. На письменном столе она обнаруживает запечатанный конверт. Она немного медлит, потом осторожно вскрывает конверт. Там оказывается кулон в виде сердца и записка…»
Я слушала и не верила своим ушам. Ведь вчера вечером там ничего не было. Он что, издевается надо мной? Может, это он подарил мне платье и кулон?
- Дайте, взгляну, - недоверчиво произнесла я и вырвала сценарий из его рук. – «Тебе, Моя Королева, В Знак Великой Любви», - закончила я предложение. Ровные строчки красовались на первой странице сценария, написанные знакомым мне почерком. Дальше я прочитала про свёрток, найденный мною вчера, и про то, как я любовалась на себя в зеркало. Больше ничего не было.
Я непонимающим взглядом смотрела на Фонарёва, он же улыбался и не спешил давать мне объяснения.
- Так вы согласны? – только спросил он.
Я молчала. Мне стало как-то не по себе. И тут я вспомнила, как вчера ко мне пришла мысль, что я обязательно соглашусь стать Маргаритой. И я сказала да. Не знаю, зачем. Я не понимала, что говорю. Словно кто-то внутри меня сказал да.
- Чудесно, - сказал режиссёр, обнажив все свои тридцать два зуба. – Тогда завтра же и начнём. За вами заедет человек на чёрном «лексусе» ровно в полдень.
- Но что я должна делать? Там ведь не…
- То, что считаете нужным, - прервал меня Фонарёв и встал. – Роман проводит вас, - и открыл дверь кабинета, за которой стоял человек в чёрном костюме.
Я встала и медленно, но решительно вышла.
- До свидания, - услышала я вслед.

Целый день я не могла сосредоточиться на работе. Если меня о чём-то спрашивали, я отвечала невпопад. Впрочем, Эдику это не казалось странным, и он убеждал Риту с Лерой, что я влюбилась.
- Говорю вам, со мной то же самое было, - говорил он. – Рассеянность, мечтательность, всё из рук валится…
- Ну не скажи, - возражала Лера. – Из меня, например, в таких случаях энергия бьёт ключом.
- Да и к тому же, будь она влюблена, разве ходила бы она с таким мрачным лицом? – вторила Рита.
- Ну, может, он ей взаимностью не отвечает, - настаивал на своём Эдик. – Или женатый. Любит, а разводиться не хочет.
- Значит, не любит, - рассуждала Рита.
Я, конечно, слышала все эти разговоры, но не объясняла причину своего состояния. Я была словно в гипнотическом трансе – кто-то внутри меня указывал, что нужно делать, но мой мозг не работал. Наконец, около девяти вечера, Лера не выдержала и отправила меня спать. Она лично довела меня до квартиры и подождала, пока я не войду в неё и не захлопну дверь.
Я стояла несколько секунд, слушая удаляющиеся шаги официантки. Потом я пошла в ванную и умылась холодной водой. Подняв голову, я взглянула на себя в зеркало. Ничего общего с той, вчерашней леди. Вчера я была настоящей королевой, сейчас же я больше походила на золушку после многочасовой кропотливой работы.
- Ну что, Синдирелла? Устала? – сказала я своему отражению. – Ничего, пройдёт. Завтра день потяжелее будет.
Я вышла из ванной и села в кресло.
«Влипла же я в историю, - думала я. – И что мне теперь делать?»
Я долго сидела, уставившись в стену. Спать я не шла – хотела, чтобы завтра было как можно дальше. А лучше бы вообще не наступило. Мне было страшно, но не потому, что я боялась этих людей. Напротив, они вызывали у меня интерес и даже симпатию. Я боялась неопределённости. Они ведь ничего не говорят. Что за фильм такой? А ещё эти превращения в королеву, этот странный сценарий…
Ну, с платьем и с кулоном я бы ещё разобралась. Но сценарий! Научно необъяснимо. А в волшебство я не очень-то верю. Точнее, совсем не верю. А может, напрасно?
И тут в мою безумную голову пришла глупая мысль: раз в сценарии описывается всё, что происходит со мной, может, они уже снимают этот чёртов фильм без моего ведома?
Да нет же, ведь Фонарёв сказал, что за мной заедут завтра. Завтра я всё выясню, наконец. В конце концов, я всегда могу отказаться, никто же меня не заставляет сниматься. Правда?

Чёрный «лексус» прибыл ровно в полдень и ни минутой позже. Из машины вышел Константин Фонарёв и какой-то мужчина в чёрных кожаных брюках и рубашке тёмно-зелёного цвета. Пройдя мимо любопытных официанток, выбежавших на улицу, и улыбнувшись им голливудскими улыбками, двое мужчин зашли в ресторан. Фонарёв огляделся и увидел меня, сидящую за стойкой. Они подошли ко мне, и Фонарёв представил своего спутника:
- Валерий Чернозёмов, сценарист.
Я улыбнулась и протянула ему руку для пожатия, однако он её поцеловал, промолвив:
- Очаровательно. Вы истинная Маргарита.
Я снова улыбнулась и потупила взгляд.
- Так вы готовы, леди? – спросил Фонарёв и, получив утвердительный ответ, с нетерпением добавил: - Тогда вперёд!
Чернозёмов помог мне подняться и, взяв под руку, повёл к выходу. Фонарёв подмигнул Ритке и последовал за нами. Проходя мимо Леры, я заметила, как она от удивления и восторга открыла рот. Чернозёмов подвёл меня к «лексусу» и открыл дверцу.
Довольный Эдик, наблюдавший за всем этим из дверей кухни, подошёл к официанткам и сказал:
- Я же говорил, она влюбилась!
- Видали, жених-то какой! – подхватила Лера. – А машина!
- А куда это они направились? – поинтересовалась Рита. – Леди говорила, что её целый день не будет. И всё-таки, почему?
- Да в ЗАГС они поехали, куда же ещё! – с уверенностью заявила Лера.
Рита посмотрела на неё с недоверием.
- Ты уверена? – спросила она. – Если бы в ЗАГС, леди бы оделась как-то по-праздничному, привела бы себя в порядок. А то, что это – джинсы, свитер, макияж самый обычный…
- Ты права, - согласилась Лера. – Тогда куда?
- Да мало ли куда, - отрезал Эдик. – Хозяйка уехала, а работа осталась. Так что, девочки, вперёд и с песней! Клиенты ждут.
- Вперёд и с песней, - передразнила его Лера мультяшным голосом. Подружки залились смехом и пошли работать.

Ехали мы долго, причём не прямой дорогой в город, а какой-то незнакомой мне. Через полчаса мы заехали в тёмный тоннель, что окончательно сбило меня с толку.
- А разве у нас в городе есть тоннель? – спросила я у Фонарёва.
С переднего сиденья послышался ответ:
- Конечно! Быть может, леди не знала о нём, так как не пользуется этой дорогой.
Я отвернулась к окну и вернулась к прежнему занятию – разглядыванию дороги.
- Господин Фонарёв, а куда мы едем? – снова поинтересовалась я. Уж очень всё это было подозрительно.
- Ну, как же, - отозвался режиссёр, - в студию, конечно. Вы познакомитесь со всеми, и мы сразу же приступим.
- Но я же… - возразила было я, да вовремя прикусила язык. Хотела сказать, что я не выучила роль, но вдруг вспомнила про странный сценарий.
- Что вы? – повернулся ко мне Фонарёв.
- Я… не знаю толком, о чём фильм, - ответила я. – Может, введёте меня в курс дела?
- О, - улыбнулся Фонарёв, - это к Валерию, он сценарист.
Я повернулась к Чернозёмову и внимательно посмотрела на него. Он будто не слышал
- Господин Чернозёмов, введите меня в курс дела, - повторила я.
- Вы будете Маргаритой, девушкой, в которую влюбился сам дьявол, - сказал сценарист и снова замолчал.
- Это мне известно, - не унималась я. – А как насчёт действия, что я должна делать? А, - дошло до меня, - вы и сами ничего не знаете. Читала я ваш сценарий, занятная штука. Так что же, вы предлагаете мне импровизировать? Отлично, буду импровизировать. Только потом не обижайтесь, если что не так.
Пока я всё это говорила, Чернозёмов смотрел на меня с восхищением, а после того, как я закончила, он вдруг воскликнул:
- Потрясающе! Вы истинная Маргарита! Этот характер, эти черты лица! Константин, это ведь вы нашли эту красавицу? Нам очень повезло!
- Идите вы все к чёрту, - плюнула я на них и снова отвернулась к окну.
- Как скажете, - усмехнулся Чернозёмов. – Но если серьёзно, ваша задача стать обыкновенной девушкой. Вас зовут, как уже известно, Маргарита. В одном из городских скверах вы знакомитесь с мужчиной. Он приглашает вас прогуляться. Вы соглашаетесь. Сегодня мы будем снимать это.
- Занятно, - протянула я. – Только немного банально. А кто в роли дьявола?
- Воланд Страшерский, - услышала я голос Фонарёва.
- Страшерский? – удивилась я. – Кажется, это он автор произведения?
- Совершенно верно, - сказал Чернозёмов. – Так как он писал от первого лица, он идеально подходит на роль сатаны.
Меня почему-то передёрнуло. Видимо, этот Страшерский тот ещё крендель. Надеюсь, он не опасен для общества.
Мои мысли прервал Фонарёв, объявивший о нашем прибытии на студию. «Лексус» остановился, и Чернозёмов, выйдя из автомобиля, открыл мне дверцу. Я вышла и увидела перед собой огромное здание, к которому вела каменная дорожка с высокими елями по бокам.
Мы вошли в здание и поднялись на тринадцатый этаж. Потом прошли через весь коридор, и Фонарёв открыл перед нами какую-то дверь. За ней было темно. Когда мы вошли внутрь, и дверь за нами захлопнулась, в помещении появился тусклый свет голубоватого оттенка. Я огляделась. Это оказалась студия внушительных размеров. В центре стояли камеры и прожекторы.
- Вам необходимо познакомиться со всем коллективом, - сказал мне Фонарёв. – Меня и Валерия вы знаете. – Он нажал на какую-то кнопку, и в студию вошли ещё пять человек. – Воланд Страшерский собственной персоной.
Ко мне подошёл высокий мужчина в чёрном костюме. Он поцеловал мне руку и улыбнулся.
- Моя дорогая, вы прекрасны, - произнёс он и обнял меня за талию. – Я, кажется, влюбился с первого взгляда.
У меня мурашки побежали по телу. Я осторожно высвободилась из его объятий и повернулась к нему лицом.
- Может, хоть вы объясните мне всё? – обратилась я к нему.
Он снова улыбнулся и поцеловал мою руку.
- Милая Маргарита, очень скоро вы всё сами поймёте.
Остальные четверо были, насколько я поняла, маловажными персонами. Мне (лишь ради приличия) назвали их имена: Василий, Антуан, Педро и Януш.
«Надо же, какой разнообразный коллектив, - подумала я. – Они что, иностранцы?»
Кто-то взял меня под руку и повёл в какую-то комнату. Когда дверь комнаты открылась, я увидела перед собой довольно просторную гримёрку. Я вошла и села перед зеркалом.
- Вам нравится? – услышала я голос Страшерского. – Хотите познакомиться с Маргаритой? – и, не обращая внимания на моё недоумение, хлопнул дважды в ладоши, отчего предметы, лежащие на столике, вдруг ожили. Кисти, баночки, флакончики – всё подлетало в воздух и останавливалось вокруг меня. Словно невидимый художник вдруг взял в руки кисть и начал творить на моём лице произведение искусства. Большая массажная расчёска бегала по моим волосам, отчего они покрывались блеском и казались неоновыми.
Не знаю, сколько времени прошло, но когда все предметы безжизненно упали на свои места, передо мной сидела прекрасная незнакомка. Что-то магическое было в её образе.
- Ну как? Вам нравится? – спросил Страшерский, стоящий позади той красавицы.
- Это… я? – выдавила я, уставившись в зеркало.
- Вы, вы, моя королева!
Он взял меня за руку и потянул к себе.
- Вам понравились мои подарки? – прошептал он. – Уверен, что понравились. Кстати, очень скоро они вам пригодятся.
- Какие подарки? – спросила я, пытаясь высвободиться из его объятий.
- Не притворяйтесь, что ничего не поняли, - улыбнулся Страшерский. Он ослабил хватку, и я, наконец, оказалась на свободе.
- Господин Страшерский, - начала я, но он меня перебил:
- Воланд, для вас просто Воланд.
- Хорошо, Воланд, вы случайно «Мастера и Маргариту» не читали?
Тут он загадочно улыбнулся и, глядя в зеркало, поправил причёску.
- Этот роман я написал, - ответил Воланд.
- А мне казалось, его Булгаков написал, - возразила я.
- Михаил Афанасьевич? – вскинул брови мой собеседник. – Да, он писал, но лишь благодаря мне. Я был его музой, - и он обнажил свои белоснежные зубы.
- Странно, - удивилась я. – Сколько же вам лет?
- А я вечно молодой.
«Вот врун-то, - подумала я. – А мне казалось, интеллигентный человек».
Тут в дверь постучали, и в гримёрку вошёл Фонарёв. Увидев меня, он застыл от изумления. Потом, словно очнувшись, сказал:
- Воланд, Маргарита, вас уже все ждут.
- Мы уже идём, - Воланд взял меня под руку и повёл назад в студию.
А за короткое время нашего отсутствия студия изменилась до неузнаваемости. Вернее, это уже не было студией. В центре огромной комнаты красовался огромный обеденный стол. Он был таким длинным, что казалось, ему не было края. Мимо туда-сюда сновали девушки в униформе, у каждой в руках были подносы с яствами. Над столом свисала громадная люстра с тысячью зажжённых свечей. Свет теперь проникал в каждый, даже самый незначительный уголок. Стены были украшены белоснежными полуколоннами и бархатными красными занавесками. В самом конце комнаты, напротив стола, возвышался подиум, из-под которого выбивался мягкий голубоватый свет, отчего казалось, что он повис в воздухе.
- Что это? – недоумевающее спросила я.
Страшерский загадочно улыбнулся и сказал:
- Моя дорогая Маргарита, здесь готовится бал в вашу честь.
- Да? – удивилась я. – А я думала, мы кино снимать будем. Когда же мы начнём?
- А мы уже начали, - заявил Фонарёв, улыбнулся во весь рот и покинул нас.
Меня такое заявление не устроило. Как это начали? Когда? Меня что, снимают скрытой камерой?! Ну нет, так дело не пойдёт! Тут я увидела проходившего мимо Чернозёмова и вцепилась в него мёртвой хваткой.
- Вы что, издеваетесь надо мной? Как это мы уже начали? Где камеры? Где режиссёр с рупором? Где студия?!
- Успокойтесь, - невозмутимо произнёс Чернозёмов. – Вы ведь умная женщина! Давно могли бы понять, что мы уже начали.
И тут я снова вспомнила злосчастный сценарий, и в глазах у меня потемнело. Мистика какая-то.
- Зачем вы меня обманули? – почти прошептала я. – Зачем вы мне в машине лапшу на уши вешали?
- Я пошутил, - виновато улыбнулся сценарист.
Пошутил! Да за такие шутки!.. Я ему больше ничего не сказала, а только бросив в воздух многозначительное «Ха!», повернулась и стремительно направилась к выходу. Открыв дверь, я обнаружила там большую кухню с ароматными запахами. Я подумала, что ошиблась, но, открыв другую дверь, увидела маленький чуланчик. За следующей дверью оказался туалет. Проверив все двери, я окончательно сбилась с толку. Где выход? Ведь был же вход, значит должен быть и выход! Потеряв надежду выбраться отсюда, я бессильно упала на стул. Итак, я в ловушке среди шайки маньяков, которые снимают фильм обо мне и у которых сценарий пишется сам и косметика в гримёрке летает. Может, я сплю? Я себя ущипнула и откинула эту версию.
Пока я размышляла, ко мне подошёл Страшерский и подсел рядом.
- Вы чем-то опечалены? – заботливо поинтересовался он и взял меня за руку. – Крепитесь, Марго! Через час начнётся ваш праздник. Вы должны переодеться.
Он помог мне подняться и повёл меня снова в гримёрку. Там я нашла своё платье, которое мерила недавно у себя в квартире.
- Наденьте его… и вот это, - Воланд протянул мне кулон в виде сердца и вышел.

Ровно через час я оказалась (не помню как) на том самом подиуме, в том самом платье; на меня смотрели тысячи глаз. Казалось, вся нечисть собралась в этом огромном зале и во главе её был он – его величество Дьявол. Мне снова вспомнился Булгаков: а может, он писал правду? Может быть, существует пятое измерение?
Воланд поднялся ко мне, взял меня за руку, как бы в поддержку, и начал речь:
- Дамы и господа! Сегодня знаменательный день в нашей жизни. Сегодня к нам присоединится ещё один человек, эта очаровательная женщина. И не просто присоединится – она станет нашей королевой.
Тут в зале стало темно и тихо. Я чувствовала, что теряю сознание. Воланд тоже почувствовал это и поднёс мне бокал вина.
- Выпей, - прошептал он.
- Спасибо, - я слабой рукой взяла бокал и поднесла к сухим губам. Прохладная солоноватая жидкость разлилась по телу, и я с ужасом обнаружила, что это кровь. Но, как ни странно, мне стало лучше, гораздо лучше. Теперь я стояла уверенно и чувствовала на себе восхищённые взгляды гостей.
Из темноты появилась бархатная подушка, на которой красовалась золотая корона. Воланд взял её и надел мне на голову.
- Королева Маргарита, - торжественно произнёс он, после чего раздались громогласные аплодисменты. Тысячи людей, окружавших нас, кричали: «Браво!», «Королева, мы вас любим!», «Виват Маргарита!» и т.п.
- Где-то я это уже слышала, - улыбаясь, произнесла я.
Воланд ничего не ответил. Он лишь взял мою руку и поцеловал её.
- Разрешите пригласить вас на танец, - сказал он, и после его слов заиграл вальс.
- Но я не умею… - начала было я возражать, но он уже схватил меня, и мы в такт музыке мчались по кругу.
Я уже ничего не боялась, напротив, мне всё это безумно нравилось. Вот только мучил меня один единственный вопрос, который я не решалась задать. Воланд смотрел на меня и улыбался.
- Ты хочешь о чём-то меня спросить? – поинтересовался вдруг он.
- Нет… то есть да… - нерешительно начала я, но потом набралась смелости и спросила: - Почему я?
Он молчал. И он был дьявольски красив в этот момент. Всё в нём было загадочно, и я не могла отвести от него глаз.
Он всё молчал, и я уже подумала, что не получу ответа на свой вопрос, как вдруг он заговорил:
- Потому что я тебя люблю.
Я была очень удивлена этим ответом, но не потеряла дар речи и поэтому спросила опять:
- Разве дьявол способен любить?
- Способен, - ответил он. – Ещё как способен.
Тут вальс кончился, и нам пришлось присоединиться к гостям, которые пили за королеву, за короля и за тёмное королевство. Я не чувствовала времени, мне было просто хорошо. Как в сказке. Но вот одна загвоздка – обычно в сказках золушки попадают в светлые дворцы, к принцам на белых конях. А у меня всё наоборот. У меня кружилась голова. Я была счастлива и одновременно напугана тем, что счастлива.
- Господи, что же это? – прошептала я, и всё вокруг померкло и утихло.

Когда я проснулась, был уже полдень. Я долго валялась в кровати, наслаждаясь утром и вспоминая вчерашний день. Но когда я его вспомнила, тут же соскочила и побежала к столу. Открыла ящик, а там было пусто. Ни платья с кулоном, ни сценария, ни записок от Воланда.
«Неужели мне всё приснилось?! – подумала я, сев на стул и уронив голову на крышку стола. Я не могла поверить в то, что это произошло со мной, и больно было осознавать, что это всё лишь плод моего воображения. Я не могла пошевелиться. Слёзы брызнули из глаз, и я зарыдала. Рыдала долго, наверно, несколько часов прошло. Вдруг в дверь постучали. Я, будто не слышала этот стук, продолжала неподвижно сидеть за столом, но слёз больше не было. Стук повторился.
- Леди, с тобой всё в порядке? – послышался Леркин голос. – Ты почему на завтрак не спустилась? Ты не заболела?
Я молчала.
Через минуту за дверью было уже два голоса – Леркин и Риткин. Потом к ним присоединился и остальной персонал.
Я молчала.
Они стучали в дверь, что-то кричали. Наконец, не выдержали – Эдик выбил дверь. Увидев меня, все разом замолчали и замерли. Лишь только Лера подошла ко мне и обняла.
- Что с тобой? – заботливо спросила она.
Я подняла голову и посмотрела на неё опухшими от слёз глазами.
- Что было вчера? – спросила я охрипшим голосом.
- Вчера ты целый день ходила какая-то отдалённая, как будто не от мира сего. Ты не помнишь?
- Я никуда не уходила?
- Нет.
Моя голова снова опустилась.
- Уйдите все, - прохрипела я.
- Тебе точно помощь не нужна? – спросила Рита.
- Уйдите! – крикнула я, и все предпочли повиноваться.
- Я схожу с ума, - прошептала я сама себе. – Схожу с ума.
- И всё-таки ты любишь его, а не меня, - услышала я вдруг за спиной голос Воланда. Я обернулась и увидела его, такого же красивого, как и вчера.
- Кого его? – спросила я удивлённо.
- Бога. У тебя могло быть всё, что ты пожелаешь – богатство, власть… но ты выбрала его.
- Но ведь я твоя королева… - неуверенно возразила я.
- Ты сама отреклась от престола, обратившись к нему.
- Ты сказал, что любишь меня.
- Сказал, - Воланд подошёл ко мне и поднял меня из-за стола. – Люблю. – Он поцеловал меня и тут же отстранился. – Мой народ главнее любви. Любовь делает людей слабыми и уязвимыми. Я же обязан быть сильным. Прощай.

Сентябрь 2005г.