Танкист

Танкист
22.06.07г.

Тот шлем обгоревший, что помнил войну
             и жизнь положил, за Россию мою
Он  знает войну, и не будет кричать,
      что выстоял, выжил, за землю, за мать.
А бывший танкист в том последнем бою,
         (что кровь проливал за Россию свою)
последний рассудок, отдав за неё,
           теперь уж не скажет о том ничего.

Мы получили новую квартиру в огромном многоквартирном доме, более тысячи двухсот квартир, почти у самого залива. Место было ещё совсем не обжитое и абсолютно не ухожено.
И после места, где я прожила всё детство, на набережной Лейтенанта Шмидта в доме, построенном ещё Петром I,  в 1913г. рядом, с домом Академиков, я здесь очень тосковала, мне было неуютно.
Единственным преимуществом была отдельная квартира и возможность кататься на лыжах прямо рядом с домом, что мы частенько и делали с сыном Виктором. Потом ещё долго как, наверное, и у многих,  лыжи стояли на балконах.
На весь микрорайон был один магазин, называемый «Универсамом» - целый комплекс из серых и мрачных зданий.
В этот комплекс входили: продуктовый магазин, столовая, прачечная, аптека и небольшое кафе, называемое жителями Забегаловкой.
В Забегаловке стояли столики на четыре человека, возле которых можно было, не присаживаясь, быстро выпить чашку кофе или чая с пирожками и бутербродами.
Таких кафе в городе в то время было много, и одна из таких Забегаловок находилась у нашего старого дома, почти напротив школы, в которую ходил Виктор, тогда ещё в первый класс.
Эта Забегаловка с достоинством носила название «Молочное кафе» и для многих была очень удобна.
В ней мы могли позавтракать все вместе, что и делали каждый день.
В этом кафе, также стоя, можно было поесть любую молочную кашу, яичницу прямо со сковородки, горячие сосиски или сардельки, творог, сметану, кефир, чай или кофе, в общем, всё, что необходимо было для завтрака и всё было очень вкусно.  Утром, перед работой, народ собирался практически один и тот же – это кафе пользовалось большим спросом.
Витя-первоклашка ставился подпирать ещё закрытую дверь школы, а мы шли дальше по Большому проспекту до своего предприятия, где работали.
Ещё одно небольшое «Кафе-мороженое» находилось здесь же на 8 линии, но уже, совсем напротив Витиной школы. В это кафе мы заходили частенько вечерком полакомиться мороженым. Продавщица была очень милым человеком и сумела создать в кафе уютную обстановку,  здесь всегда играла спокойная и хорошая музыка, и мороженое было на любой вкус. Шоколадное, крем-брюле, земляничное, коньячное, фисташковое, ореховое, и чёрносмородиновое.… Выбор – не чета теперешнему… сейчас, всё больше эрзацы долгого хранения.
Как впоследствии выяснилось, Витя в нём «просаживал» все деньги, которые, я ему давала на школьные завтраки, бегая туда на переменах между уроками.
Забегаловка в новом районе мало походила на те кафешки, но я заходила туда практически каждый день за пирожками и каждый день видела там подвыпившего мужчину.
На голове у него всегда красовался чёрный закопченный шлем танкиста, а лицо было опалено пороховой гарью,  и от мужчины и от опалённого шлема, казалось, до сих пор пахло войной.
Он ни на кого не обращал внимания, и к нему привыкли, как к необходимому обиходу кафе. Он разговаривал сам с собой, а может быть, и со своими  погибшими друзьями – он всё ещё продолжал воевать, и так продолжалось  изо дня в день. При виде его к горлу подступали слёзы.
Давно уже был обжит и разросся наш микрорайон и давно уже повзрослел  сын, но, как ни странно бывая в магазине, выстроенном вместо Универсама, я постоянно вспоминала и вспоминала того молчаливого танкиста, разговаривающего с кем-то только для себя одного, так никогда и не вернувшегося с войны.
Вначале в силу своей молодости мне казалось это смешным, но впоследствии, вспоминая его мрачную фигуру, уже в почти слежавшемся шлеме, я поняла, какая боль помутила разум этого человека, навсегда пропахшего войной
Почти каждый праздник  9 мая я вспоминаю его как неотъемлемую часть своей жизни, и каждый раз от боли у меня щемит сердце.
Дай бог, чтобы наши дети и внуки никогда не узнали, что такое война.

9.06.07г.

Зачем так много о любви,
Любовь – цветок, отцвётший к ночи.
Вам в ноги упадёт… а вы…
До нового уже охочи…

Любовь в безумии… пуста…
Она в лицо всегда хохочет…
Стихи ей вложите в уста…
Она ж, другого уже хочет…!

- Мне надо волос подкрутить…
мне надо локоны взлохматить
и надо много повторить…
того, что мне могло бы значить.

А в нарисованном… о, боже…
образ, что спрятан в антресоль
переберу опять…  до дрожи…
пальцы,  закованные в боль…

Зачем так много о любви…
Любовь – она того не стоит…
Она придёт: на день, на три,
и больше уж не беспокоит…

9.06.07г.
Любовь – как свет…
Она была однажды,
С тех пор её не отдаю.
Любовь… нет… нет…
Нет, не бывает дважды
В груди своей её храню.
Мой древний фолиант
Мой Катехизис ветхий
Внутри горящий бриллиант.
Другое – это страз…
слепой и неприметный
Любовь бывает только раз!