Белая лошадь

День начинался за полупрозрачным от холода стеклом. Начинался, необходимо отметить, он не у всех. У наиболее ранних людей, день был в полном разгаре. Толпы людей спешили куда-то на улице, автомобили, наоборот смиренно стояли в пробке. У Павла Цикорина только начинался. Если бы он умел спать по два или три дня, то, скорее всего, так бы и делал. Еще несколько часов в горизонтальном положении, и уже наступит вечер,  можно снова законно спать. Так или иначе, под всем прессом мыслей, Павел набрался сил и мужества: встал с кровати, оделся и даже умылся. Все это было проделано ловко, но неторопливо, со скоростью немного большей, чем у ленивца, изредка спускающегося с пальмы справить нужду. Но Павел был изрядно голоден, для сна ведь тоже нужны силы. Наверное, глупо считать, что во время сна мы их накапливаем, скорее мы замедляем растрачивание собственной энергии. Наша жизнь словно брошенный мальчиком комок снега, не ускоряется, хотя летит быстро. И происходит все наоборот, скорость его замедляется и даже попутный ветер не способен оказать принципиальное влияние на продолжительность полета, все зависит от того какое ускорение ему дали на старте. Так же и мы, с рождения умираем. Паша подсознательно знал об этом, уж в этом я могу быть уверен. И поэтому постоянно тормозил свою жизнь сном, периодически делая вылазки из сонного царства.
 И вот он уже сидит за столом, жует бутерброд, словно коала эвкалиптовую ветвь.
 В голове его рождаются мысли, словно сменяются кадры в диафильме. Кто-то невидимый крутит ручку и появляется новый сюжет, новый вопрос.
 
 Возьму и уйду, неожиданно подумал Павел. Безо всяких причин. Идея уйти появилась так же неожиданно, как появляется ветер. Ему захотелось все поменять, одним ударом покончить с прежней жизнью. Другой вопрос, куда идти?

 И вот, некоторое время спустя, Паша брел в неизвестном для себя направлении, шел куда глаза глядят, ни о чем не думал. Хотя конечно, хорошо оглядевшись, он узнал бы все эти городские улочки на которых бывал раньше здесь он не раз и поэтому ему хотелось идти все дальше и дальше, до тех пор, пока полностью не исчезнут любые знакомые признаки того, что он здесь был. Вокруг носился народ, ездили грязные машины. Город был хоть и большой, но в то же время какой-то маленький. Архитектура везде одинаковая и похожая. Все перекопировано от чего-то одного, единого мозгового центра. Паша остановился у палатки с пивом.

 Глоток, еще один…ну вот все кажется повеселее. Этикетка на бутылке оторвана, выглядит непотребно, но это не важно. Главное , что внутри.  Павел присел на лавочке, кружилась голова. Он был в себе и очень задумчив. Раньше такого не случалось, голова кружилась и изображение происходящего вокруг блекло, пока совсем не исчезло. Звуки утихли. Тишина. Казалось уснул, опять.

 Вот в темноте появилось пятнышко света. Оно медленно увеличивалось и разрасталось. Расплывчатые фигуры стали обретать все более четкие контуры, Паша приходил в себя, он все еще думал, что просто уснул, отключился на скамейке. Вокруг по прежнему шныряли люди, кто-то ругался. Топали копытами лошади. Какие-то странные карлики ржали беспричинно.  Наверное, это странно вдруг подумал Паша, ведь ничего подобного раньше он не видел. Затем он встал, огляделся и стал чесать растрепанную голову, искоса поглядывая вокруг.
 По пыльной дороге шли, вооруженные мечами, люди. Рассматривали пристально все вокруг и, не замечая вещей торговцев небрежно роняли их на землю. Они были уже совсем рядом к Паше, как вдруг самый старый воин вдруг посмотрел на него и громко сказал,- Вот наш Король. И указал острием меча на Пашу. Солдаты преклонились перед Королем. На главной площади, куда пришел со своими охранниками новоявленный король, происходило какое-то событие, было много народу.

 Это была казнь. И, по традиции, новый Король должен был показать свою власть, отрубив преступнику голову большим топором. В случае, если Король не мог это сделать, по какой-либо причине, к примеру,  падал в обморок или просто не хватало сил поднять огромный топор, что случалось, то искали нового претендента на трон, и голову отрубали королю, не сумевшему свершить казнь. Впрочем, в этот раз преступник был королем, не сумевшим отрубить голову, потому что у него было удостоверение Greenpeace.
 Паша был в смятении и не знал что делать. Убивать не хотелось, да и умирать самому от чужих рук желания тоже не было. Голова закружилась, он не знал что делать, им овладела паника, тупик. В глазах появилась рябь, ноги стали словно ватные. Сознание постепенно уходило от него. В глазах совсем потемнело, совсем темно…Страх исчез, плохое предчувствие испарилось. Буд-то ничего и не было.
 И вот снова знакомое пятнышко света, увеличивается. Перед глазами появляется новая картина неизвестного, но всемогущего художника.
 Появилась степь. Широкое поле, кое где еле видны лиственные деревья. И ни души вокруг. Где-то вдалеке Павел увидел какое-то животное, которое топталось вокруг одного из деревьев. Похоже на лошадь. Он решил идти ближе к животному. Возможно рядом могла быть деревня и люди. Бредет долго. Одинокая лошадь все ближе. Она щиплет травку. Вот лошадь совсем уже близко, практически белая. Она заметила приближающегося человека и уставилась своими большими гипнотическими глазами на него.
 Когда Паша совсем приблизился, лошадь подскочила к нему и укусила за руку. И тут же унеслась, оставляя за собой шлейф из поднявшейся пыли.
 Сволочь, -думал Павел, -до крови ведь укусила. С холма виднелось какое-то селение. Скиталец направился прямо на него.
 По дворам ходили Гуси, где-то хрюкали свиньи, кукарекал петух. Паше нездоровилось, он искал врача. И нашел, в бревенчатом доме, с небрежно нарисованным красным крестом.

Фельдшер осмотрел больного и сказал,- У-у-у…,- потом добавил, - да она вас заразила.
- Чем? – взволновался Павел.
- Да гриппом, лошадиным,- протянул доктор и поправил на переносице круглые очки.
 У Паши начало темнеть в глазах и холодеть ноги.
- Да не бойтесь вы, - бодро сказал доктор, улыбаясь,- боль пройдет минут через пять, а потом вы сможете бегать так же быстро, как та лошадь, что вас укусила, она передала вам свою силу.
 Темнеть в глазах Паши перестало, все пришло в норму, ноги нагрелись. Он выскочил во двор и с огромной скоростью полетел по улице, так что пыль вздымалась высоко над дорогой.
 На одном из поворотов, который был очень крут, Паша не смог устоять и врезался что было сил в мачтовую сосну. Сосна покосилась, и со скрипом обрушилась на землю. Павел лежал рядом. В глазах темнело. Капелька крови скользнула со лба на бровь, глаза, щеку…