Случай на улице

Возвращаясь из кинотеатра, я услышала детский плач и какие-то крики. Добежав до угла улицы, я увидела, как мальчик лет 9-10 бьет девочку такого же , примерно, возраста.  Пока я бежала к ним,  я услышала знакомое:”жидовка проклятая, всех вас убивать надо . Я как-будто вернулась в детство - все это происходило и со мной. Гнев заполнил меня до предела и я, схватив мальчишку, отшвырнула его от девочки,  видимо, слишком сильно. Он упал,  потом вскочил и с рёвом убежал. Я помогла  подняться  девочке и пошла дальше. Улица  была длинная и, оглянувшись, я увидела возле того места, где я разнимала детей,  толпу людей. Видимо, мальчишка  нажаловался  матери, та собрала соседей.  И вдруг я поняла, что эта толпа сейчас набросится на меня и я побежала. Свернула в параллельную  улицу, но они, лучше  ориентируясь в знакомой  местности, перерезали  мне  дорогу. Повернув обратно,  я забежала на  какую-то окраину, где не было домов.  Спряталась за сараем и увидела, как мимо меня пробежали человек 7-8. Они остановились  недалеко от меня и я услышала, как мужчина сказал: »Что мы бежим толпой, нам надо разделиться и искать, она где-то здесь.» Я поняла, что меня сейчас найдут и опять побежала. За сараями они не сразу заметили меня и я успела добежать до домов. Вдруг я увидела милицейский газик с открытой дверцей. И заскочила в него. Видимо, милиционер куда-то зашел и вот-вот должен появиться,  коль оставил открытой машину.  На моё счастье, когда они меня увидели, из дома вышел милиционер и направился к машине. Окружив меня и его, они наперебой стали рассказывать, какая я гадина, как  я сильно и ни за что побила ребенка.  Мать мальчишки,  вытащив его из толпы, показывала царапины, которые, видимо, нанесла ему девочка, защищаясь, ссадину на коленке, полученную, когда я отшвырнула его от неё. Я стала оправдываться, объясняя, как все это произошло, но видела по равнодушным и убегающим в сторону глазам, что они ничего плохого в поступке мальчишки не видят, а вот меня готовы разорвать. Но тут к толпе подбежала невысокая женщина с той самой девочкой. Она остановилась напротив толпы, отдышалась и стала говорить. И такая обида, такая боль звучали в её голосе, что все сразу притихли. Вот что она сказала: «Так вот, дорогие соседи, я больше молчать не намерена. Этот щенок уже не первый раз оскорбляет и бьет мою девочку и .если женщина заступилась., - вы её разорвать готовы.  А кто из вас когда заступился за моего ребенка? Значит, мы, евреи, плохие? А чем я и мой муж хуже вас и наши родители, которые испокон веков жили на этой улице? Не ты ли,  Валька, бегаешь ко мне одалживать до получки? А ты ,Юля, не шьешь у меня платья и –забываешь заплатить мне за работу? А ты, Федор, не просил вчера моего мужа помочь тебе построить сарай? Так мы плохие ,а вы хорошие? Да если я сейчас  расскажу товарищу милиционеру, кто из вас гонит самогонку, да кто что и где ворует, да…»- она только хотела перевести дух и продолжить свою гневную речь, как увидела, что её соседи, один за другим стали расходиться. Тогда она взяла меня за руку и повела прочь. Обернувшись к милиционеру, она сказала:» Не за что судить эту женщину,ей благодарность надо вынести, а судить надо вот их  всех « - и показала рукой на расходившихся соседей. Подходя к своему дому, я заметила, что меня все еще колотит дрожь. Долго я не могла забыть эту историю, с ужасом думая о том, что могло бы быть, не попадись мне милицейский газик.  Воистину, моя милиция меня бережет.