Приставала

               
      - Милиция! Милиция! – закричала девушка-продавец.
      Появился милиционер.
      - Он ко мне пристаёт, - продавщица показала на стоявшего по ту сторону прилавка юношу.
      - В чём дело? – отдал честь милиционер.
      - Да я собственно, да я... – замялся парень и покраснел.
      По лицу милиционера пробежала лёгкая улыбка:
      - Выбрали место, - пожурил он. – Знакомиться, молодой человек, надо не здесь...
      - А вот я со своим Павлушей, - вклинилась в разговор аккуратная, субтильная старушка, - давно это ещё было, за Николая Второго, Кровавого, познакомилась на поэтическом вечере Блока. Он тогда «Незнакомку» читал, а Павлуша рядом со мной стоял...
      - Да погодите со своим Павлушей, - остановил поток её воспоминаний милиционер, - а вы, девушка, излагайте дальше...
      Но старушка взъерепенилась: «Как это погодите?! Кому это вы рот затыкаете?! Мне, старому члену РеСеДеРеПе?! Да я с Вовой Ульяновым в Шушенском шалаше ночь провела».
      - Что-то, бабушка, вас не туда заносит, - строго заметил милиционер, - Шушенское, Николай, Павлуша, Вова Ульянов, кто эти ребята? Большая, я смотрю, компания у вас набирается.
      - Ах, вы даже не знаете, о ком я говорю, чьи имена называю. Ну и молодёжь пошла. Вырастили мы на свою голову поколение. Совсем не знает нашу славную советскую историю.
      - Да успокойтесь, бабуля, - тормознул её милиционер, - об нашей истории и об юности вашей бурной мы попозже поговорим. Вот заходите ко мне в отделение – сядем рядком, погутарим ладком, разберёмся кто там Кровавый, кто там с кем в Шушенском шалаше кувыркался, а сейчас я конкретную жалобу разбираю – девушка на помощь позвала. – Ну, так в чём там дело? – обратился он к продавщице.
      - Я же говорю, - она завелась по новой, - он всё пристаёт ко мне и пристаёт.
      Юноша покраснел ещё больше, а милиционер улыбнулся ещё шире:
      - Не здесь знакомятся, не здесь...
      - А где? - вырвалось у юноши.
      - Ну, где, – солидно откашлялся милиционер. – На дискотеках, например, танцплощадках, в кинотеатрах. То есть местах, где люди развлекаются, а не работают.
      - Стало быть любовь – это развлечение?! – опять встряла в разговор неугомонная долгожительница. – Это что? – официальная точка зрения?
      Вопрос застал милиционера врасплох, довольно путано он стал объяснять, что любовь –это любовь, а работа – это работа, и что совмещать одно с другим – значит наносить вред и тому, и другому.
      - Ничего подобного, - приняла вызов образованная старушка. – Я читала в специальной литературе, что семьдесят процентов знакомств с последующим браком завязываются именно на работе. Да, да, семьдесят процентов женитьб и замужеств – оттуда. Так что любовь и работа психологически вполне совместимы.
      - Не о том говорим, – пионерским салютным движением милиционер подправил фуражку. –Речь сейчас о том, что этот молодой человек своими неуместными приставаниями нанёс оскорбление девушке, больше того – продавцу, ещё больше – лицу, находящемуся при исполнении служебных обязанностей. Это знаете ли...
      - Да никого я не оскорблял! – прорезался голос у юноши.
      - Как не оскорблял? – нахмурился милиционер. – Не зря же она звала на помощь.
      - Да, я звала, - подтвердила продавщица. – Он ко мне с самого утра пристаёт.
      - Как именно он пристаёт? – милиционер достал бланк и авторучку. – Придётся составить протокол.
      - А вот как. Зелёный лук, спрашивает, в продаже есть? Нет, отвечаю. Огурчики свежие есть? Опять отвечаю: нет. Он снова за своё: помидорчики есть,  укропчик,  петрушка есть? Я ему втолковываю: Нет! Нет! Нет! Одна только капуста есть. А он спозаранку всё пристаёт и пристаёт.
      И продавщица овощного ларька обиженно всхлипнула и приложила к глазам платочек.