О Бусе

Было 7-е сентября 1997 года.
Этот воскресный день не обещал быть радостным. Утром от нас уехали гости –  тётя и двоюродные брат с сестрой. Сразу стало как-то одиноко и пусто. Я ведь люблю гостей! Следующий день тоже не обещал мне никаких развлечений – школьные дни только начинали свою нагрузку, тем более что я попал в класс с углублённым изучением предметов. И мы с матерью и отцом, как в то время было обычно, пошли на дачу – начинать собирать урожай.
Погода поначалу тоже ничего весёлого не навевала. Было пасмурно и ветрено. Преодолев необходимые два километра до дачи, мы сразу же взялись за работу, точнее мои родители, так как на даче от меня проку мало.
Подходила середина дня. Солнышко уже немного радовало своим сиянием, и вдруг, как-то не по-осеннему стало тепло. Ну, что ж, бабье лето должно иногда обогревать нас осенью, а особенно в сентябрьские дни!
Но ветер продолжал извиваться на просторах дачников, воспроизводя свист и гул. Поэтому писк, доносившийся где-то вблизи, вряд ли можно было бы отличить от забав ветра. Но отец подозвал меня и спросил: “Послушай-ка, вот там, по-моему, кто-то пищит?” – и указал на почти заброшенную дачу соседа Алексеева. В этот момент уже и я отчётливо слышал, как кто-то попискивает очень тонким голоском. Я охватил своим взглядом всю сторону фасада Алексеевской дачи – и увидел в маленьком проёме подвала двухэтажной постройки существо, напоминающее котёнка.
Моей радости не было предела! Я тут же отыскал в гнилом заборе лаз и уже был на чужой территории. Существо, заметив меня, сильно испугалось – мало ли, может, я – кореец и люблю полакомиться котятами! Но, не рассчитав своих силёнок, существо с перепуга вывалилось из прорези подвала на густую, кое-где пожелтевшую траву и запуталось в собственных, ещё плохо передвигающихся лапках. Существу было явно недели две-три, так как его круглые как бусинки глазки уже всеобъемлюще созерцали окружающий мир. В этот момент я взял его к себе на руки. Несмотря на то, что существо всячески сопротивлялось – сил явно не было, чтобы вырваться от меня.
Возвратившись на свою дачу, я показал существо отцу, дескать, вон кого ты слышал! Существо было настолько красиво, что не могло не растрогать человеческое сердце, тем более что это была маленькая кошечка! “Пойдём, покажем мамане!” – сказал “папаня”. В это время мама копошилась на грядке с петрушкой. “Ой, какой котёнок, какие голубые глаза, какие тигриные полосочки!” – воскликнула она. – “Может, он чей-то. Может, он откуда-то убежал?” И мы с отцом пошли по дачам спрашивать – “Не ваш ли это котёнок”. “Да вроде бы, не наш!” – отвечали нам, показывали своих кошек, которые, выглядывая из-за сетчатого, забора шипели и рычали на меленькое существо. И мы поняли, что это, скорее всего, подкидыш, или единственный родившийся котёнок, мать которого должна будет прибежать вместе с добычей на то место, где я его нашёл, точнее, так нас убедил отец. К сожалению, у нас не было с собой молока, чтобы накормить котёнка, да и время уже было поздновато – и мы решили его оставить на Алексеевском участке.
Я вновь вторгся на чужой участок и положил в проём подвала котёнка. “Ну, не переживай, мы ещё придём! В следующий раз накормим!” – прошептал я ему.
Всю следующую неделю мы ходили на дачу проведывать подкидыша. Причём меня и маму убеждал папа в том, что он собственными глазами видел, как от котёнка убегала серая кошка, то есть его мать!
Временами было очень холодно, и мы даже грели котёнка на бутылочке с подогретой водой. Я, сидя на раскладушке внутри нашего дачного домика, держал эту непоседу у себя вместе с бутылочкой, чувствовал, что ей страшно, что она трясётся, но в то же время она ни в какую не хотела ласкаться – так и норовила воткнуть свои ноготки как можно более глубоко под кожу моих рук. Дичок – что поделать! Но после этого, котёнок так привык к нам, что никак не хотел с нами расставаться. Конечно, ведь одному оставаться неохота – а вдруг мама-кошка не вернётся, или дикие, голодные собаки нападут!
Уходя, мы оставляли ей в окошке подвала Алексеевского дома тарелочки с молоком и творогом. А когда приходили, то рой мух вылетал оттуда, а особенно из тарелок котёнка – и казалось, что мы не котёнку еду оставляем, а всяческим насекомым или крысам! Так продолжалось неделю. Отец не хотел брать котёнка домой, дескать, у неё есть мать, да и кому ухаживать за ним! Но уже прошла неделя. Сентябрь был на редкость холодным. И 14 сентября, в воскресенье мы с матерью решили – если в следующий раз мы найдём этого котёнка здесь живым, а его мать так и не отыщется, то мы забёрем его к себе, к чему нас так и уговаривала соседка по даче Тамара Петровна Синицина! Котёнок пытался бежать за нами вслед, будто соображая, что мы можем больше не вернуться, но тут же возвращался назад, в свою холодную каморку, где ему хоть было где укрыться от сурового мира и равнодушия.
Получилось так, что мы пришли не на следующий день, а через три. В среду, 17 сентября, в холодный, знойный день, мы решили посетить существо, не рассчитывая при этом его уже увидеть. Но не тут то было. После очередного вылета из подвала роя мух появилась уже знакомая и любимая нами мордочка! Это судьба.
Всю дорогу, пока я нёс котёнка, он пищал, царапался, и что только не делал! Мы даже испугались – что же это будет за несносная кошка! Но как только отворилась дверь нашей квартиры, где ожидал нашего (но не котёнка) появления папаня, существо скромно стало обнюхивать всё вокруг. Папаня удивился, покряхтел, но ничего уже поделать не мог – “Ладно. Пусть живёт”.
Я с детства мечтал о том, чтобы в нашей квартире жила кошка. Почему-то эти зверьки мне очень нравились. Они мне казались (так же как и сейчас) самыми красивыми и мудрыми существами. Ну, а играть с ними – просто удовольствие!
У нас была одна попытка завести котёнка в 1993 году. Мы взяли рыжего котика и назвали его аналогично – Рыжик. Но кот попался страшно резвый, цапучий, не желающий жить по установленным нормам, к тому же, как оказалось, у меня на рыжую шерсть аллергия. Поэтому, после 3-х месяцев жизни в нашей квартире Рыжика, пришлось принять решение – отнести кота на какую-то фабрику. Я, конечно, был против, но пришлось примириться с общим мнением. После того, как Рыжика отнесли, у меня на душе осталось бремя вины за то, что из-за меня пострадал котёнок.
Но я, будучи тогда девятилетним ребёнком, не оставлял мысль о том, чтобы завести кошку. Даже думал, что когда вырасту, разведу у себя дома кошачий двор!
Шли годы. И, наконец, как упоминалось выше, нам пришлось взять кошечку, найденную на даче. Моему счастью не было предела. Но как же назвать питомца? Мне почему-то пришло на ум имя “Кутя”, оно, как мне казалось, подходило к котёнку. Но отец, сказав, что так называют только собак, предложил, то есть утвердил, что имя ей будет – “Буся” в честь кошки его детства. Нам ничего не оставалось, как согласиться. Да и споров особо не возникло, так как это имя было схожим с дикой одноглазой кошкой на даче, которую мы считали за родственницу, если даже не за мать принесённого котёнка. Одноглазую кошку – авторитета всего кошачьих племён тех времён на нашей даче мы звали Буча, в честь роли Брюса Уиллиса в фильме Квентина Тарантино “Криминальное чтиво”. Её боялись все, даже мы. Её нельзя было погладить. Она могла разодрать в клочья любую собаку. О боях с собаками и своими сородичами напоминали различные шрамы на её тельце, с каждым разом всё новые. Её  голос был хриплым, а тело худым и жилистым. Она не отличалась особой благодарностью за поданную кем-либо из людей пищу. Она обращалась за помощью в еде только в критических случаях, особенно зимой. За свою дикость она и поплатилась – нашему новому соседу, Герману Сергеевичу, надоела неласковость Бучи – и он, поймав её в мешок, бросил в электричку, идущей до станции Узуново, что в 100 км от Каширы. Больше её никто никогда уже не видел. А сосед, раскаявшись позже в содеянном, завёл чёрного кота.
Характер Буси поначалу очень сильно напоминал характер Бучи. Она не любила сидеть на руках, носилась по дому, как заводная. На следующий же день она ударилась об какой-то угол и в её глазу проступила кровь. Позже кровь свернулась, но маленькое пятнышко в левом глазике так и осталось на всю оставшуюся жизнь Буси, но, как показывала практика, ей это особо не мешало.
Несмотря на свою молодую вспыльчивость, Буся уже тогда была большой скромницей. Если её кто-то в чём-либо упрекнул, то она уже этого не делала, или делала, но исподтишка в знак какого-нибудь протеста. Может быть, именно поэтому она и прижилась в нашей обстановке. Она довольно быстро для дикой кошки приучилась ходить в туалет на латки для проявки фотографий. Шёрстка у неё была серой, с яркими тёмными полосами. На такую шерсть мой аллергический организм дал добро.
Но хулиганства Буськи были налицо. Мама было вне себя, когда увидела, что её дорогое кожаное пальто было исцарапано коготками Буси – по нему она вскарабкивалась в шкаф. Многие мамины туфли и кофты были потрёпаны острыми маленькими коготочками и погрызены острыми зубками. Почему-то именно мамина одежда не привлекала Бусю.
Все мои руки были исцарапаны при попытках погладить или поиграть с Бусей. Когда я оставался с ней один дома, она устраивала беготню, показывая недоверия ко мне. А таких дней было много. Как-то раз она вывела меня из себя и я прокричал – “Да чтоб ты пропала!” Так оно и произошло зимой.
Кто-то из нас зашёл в дверь и не заметил, как Буся проскочила в коридор нашей лестничной клетки. Что её нет, мы обнаружили лишь через час – так мы не обращали на неё внимание. Когда опомнились – её уже нигде не было. Пропала – ну и слава Богу, подумал я.
Но на следующий день во мне проснулось чувство вины за Бусю. Я нашёл её, можно сказать спас от неминуемой гибели – и вот не уберёг. Весь день у меня было грустное настроение.
Но вечером произошло чудо. Отец, придя с работы вечером, внёс в дом Бусю. Как же он нашёл её, спросили мы с мамой немного выпившего папу. “А я зашёл в подъезд, крикнул – Буся!!! Она прямо ко мне на ручки прибежала” – ответил отец.
Ну, что ж, значит судьба!

(А.А. Тернов 6.01.2004)