Кёльн

Ранним субботним утром я и Димка поехали посетить город Кёльн. Это один из ближайших городов Германии к нам. Так хотелось сменить серую холодную обстановку осенней Бельгии на что-то новое интересное. На белом забавном жучке фиатике мы плавно летели по широким серым автобанам. За окном не было ни городов ни деревень, скучные пейзажи полей сменялись заводами, станциями, трубами, производящими огромные белые облака на сером свинцовом небе, крутились ветровые мельницы, снабажющие электроэнергией бензоколонки и другие заводы. Всю дорогу тетенька из джипиески помогала нам с направлением.
На границе серые тучи расступились и мы въехали в ясную солнечную Германию. Кельн веселый, людный, холодненький, но солнечный открылся нам сразу огромным Кёльнским собором. Он настолько большой и высокий, что не влезал в объективы, но помогал легко ориентироваться по нему в городе. Внутри собор наполняла музыка из органа, висевшего по левой стене, высокие зубчатые колонны уходили ввысь, витражи на окнах пестрели яркими стеклышками. За собором размещался шумный нарядный с наряженной зеленой елкой кристмас маркет, рождественский рынок, известный во всей Германии. Пахло глинтвейном, пивом, сладостями, колбасками, хлебом. Люди покупали, продавали в деревянных избушках народные поделки, даже русские матрешки и бельгийский шоколад были там. Протиснувшись по рядам и насмотревшись на вязанные варежки и шарфы, меховые ботики из овечьей шерсти, игрушки и безделушки, мы вынырнули на широкие улицы Кельна. Недалеко нашелся еще один подобный рынок, там дети катались на каруселях, а рядом народ глазел на трактор, катающийся кругами и строющий ледовый каток. Снег белый и блестящий словно гипнотизировал прохожих. Ведь так не хватает в темное зимнее время света. Дальше мы вышли к Рейну. Широкий и серый он пересекался огромными мостами.
Вскоре мы промерзлые и уставшие соскучились по своей машинке-букашке и побежали искать ее парковку. Довольные и теплые мы ехали домой. Тетенька из джипиески сломалась на полпути, пришлось искать дорогу домой самим. Антверпен уже спал, когда мы в него въехали, черный и мокрый он мигал нам желтыми фонарями, а было всего шесть часов.