В мире животных

Коняев решил украсть зебру.

Началось всё с того, что дед оставил Коняеву дом в центральной усадьбе.
Хороший такой дом, добротный, на фундаменте, правильный сруб с пристройками, не какая-нибудь "шпальная" просмолёная коробка.
И хозяйство при доме справное. Ну, скотину-то дед уже не держал, годы не те были, а вот сарайка, да стайка, да банька - всё было в полном порядке, хоть сейчас кур запускай и корову ставь в стойло.
А ещё - земли, почитай с трёх участков прирезано. По документам, всё честь по чести, никакой нелегальщины. Дом-то окраинный, да дед заслуженный - вот и разрешили.
Участок большущий, у деда он всё больше ранетками был засажен, да малиной вдоль забора. Кроме картошки-моркошки, конечно.

А за участком - холм небольшой. Курган, говорят, старый. А за курганом - река. Да не река, море даже. ГЭС как строили, так и запрудили всё вокруг - вот и образовалось рукотворное море.
Если с крыльца смотреть, то не видно воды, а стоит только на курган подняться - вот же оно, плещется.
Но Коняев любил на море с крыльца смотреть. Он что обнаружил: море-то в небе отражается. Ну, не так, чтобы совсем, но небо над морем такое, будто волны плещутся в непогоду - за широкими светлыми полосами по голубому небу идут темноватые узкие ленты, как у зебры.

Про эту похожесть неба и зебры Коняев не сразу придумал. Сначала Коняевы в новый дом переехали из посёлка.
Жена, конечно, возражала - дочке в новой школе придётся осваиваться, говорила, да и вообще - продать бы дом и уехать на юг. У жены на Кубани мамин дом стоял почти новенький, братовья решили, что им не нужен, вот сестре и оставили.
Но Коняев не хотел на юга. Тут, всё-таки, работа, заслуги, хозяйство. Даже кислющие дедовские ранетки - и-то свои. А там - чужое всё.
В общем, дочку в здешнюю восьмилетку определили, вещи перевезли, устроились.
Коняева в центральной усадьбе с распростёртыми руками взяли. Ну а что тут скажешь - специалист, инженер, грамоты, изобретения. Безотказный, не тютя, своё завсегда выбьет, и за чужое впряжётся, будто своё.
Мужик, в общем.

Так что через месяц Коняев сам в областной центр ездил за разными приладами и надобностями, никто его не контролировал, в деньгах не урезали. Доверяли.
Коняев в городе выписывал всё, что нужно, а потом немного прогуливался. Ну, мог пивка кружку или бутылочку принять, но больше - ни-ни.
Обратно его обычно военные довозили, из соседней части. Поломки разные и у них случались, в колхозе им не отказывали, так что дружили ко взаимному удовольствию, подшипниками менялись, редукторами.

А однажды что-то у вояк случилось, ну ни одной машины в городе. Пришлось вызывать свою, дежурную. Шестьдесят вёрст - не расстояние, конечно, но пока Вовка-водила отобедает, пока заправится - вот время и пройдёт. Потому и пошёл Коняев тогда в зоопарк.
Дочка-то давно ему про зоопарк говорила, их ещё в старой школе классом водили посмотреть на экзотических зверей. Да всё как-то недосуг Коняеву было - дела и вообще.

Взял в гастрономе бутылочку пива, завернул на всякий случай в газету - мало ли, город, всё-таки. Две остановки - и уже перед ним ворота с нарисованными обезьянками.
Вход оказался по билетам, а не бесплатный, как Коняев думал. Но оно и правильно - зверей же кормить надо, лечить, ухаживать. Где ж на них напасёшься. Взять хоть того же льва - он при Коняеве разорвал целых полтуши. Там, конечно, не баранина, а, поди, сайгак степной, у которого цена на рынке совсем другая, но, однако ж, деньги...

А ещё тут были обезьяны. Но их Коняев не одобрил. Уж больно воняли и кричали. А одна даже при нём наложила кучу. Бесстыдные животные.
Подустал Коняев, только решил на скамейку присесть - вот тут-то зебру и увидел.

Он даже сначала засмеялся. Зад-то у зебры - как у арбуза, полоски в одно место сходятся. Известно - какое. А ещё у неё хвост - тоже в полосочку. Про это Коняев раньше не знал - ни про зад, ни про хвост. В передаче "В мире животных" про такое не говорили.
В общем, хоть скамейки у клетки не было, уселся он на торчащую бетонную плиту, да так бы и просидел, если бы про дежурную машину не вспомнил. Так ему зебра приглянулась, что глаз оторвать не мог.

С тех пор и повелось: по пятницам стал Коняев в город приезжать, по делам или без - с обязательным посещением зоопарка. В конторе только рады - он и документы какие завезёт в областную управу, и в просьбе привезти что-то из города не откажет.

А тут в сарае у агронома списанный "Иж-Юпитер-3" стоял - вот его Коняеву и предложили на "кумекание", починил чтобы и под себя забрал. А Коняев только рад. И кумекать там оказалось - прогоревшие головки в поршневой заменить, да "пальцы" расточить наново. В общем, через пару недель Коняев был уже при собственном седле.

Вот тогда он первый раз и подумал, как бы хорошо было ту зебру к себе увезти.
А что - дело к осени, а зимний домик, что в углу клетки, ей утеплять не собираются, вон, щели как видно. А он бы сарайку перебрал, закрыл плотнее - вот и зимовка готова.
Коняев ещё до конца не додумал, а сарайкой уже занялся. Вкопал внутри столбики, набил на них горбыля - вроде как внутренняя стенка, а в "прореху" между стенками засыпал шлак, который ему выписал на старой кочегарке главный инженер. Все знали, что хозяйство у Коняева новое, не своё, так что никто и не удивился такой суете, даже ещё раз порадовались - хозяйственный мужик.

На стенку ушло, считай, полторы машины - заодно и стайку утеплил, и баньку с северной стороны.
Потом - пол. Очень уж хотелось Коняеву, чтобы зебре тут было, как дома, в Африке. Пока не холодно было - решил он песок наносить. Да не с ближнего берега, его жалко, тут детишки купаются и вообще - вдруг море перестанет отражаться в небе, если он песок отсюда заграбастает, сглазит красоту.
В общем, навозил с другого места, там размыт был берег, песок немного вперемешку с глиной, ну да ладно, так даже лучше, глина для ног полезная.

А ещё - калитку новую навесил, на курган выходящую. Чтобы по теплу зебру выводить и с кургана вдвоём вниз мчаться, брызги в море поднимать - а от брызг будет радуга вокруг, они так в детстве делали. Море в небе отражается, радуга висит - это ж красота какая будет!

Потом Коняев решил присмотреть, как ту зебру кормят. Оказалось - обычной, вроде, травой, только привяливают, как для кролов. Это Коняеву было понятно - со свежей, значит, может пузо прихватить у зебры, такое у кролов бывает. Он сам однажды был выдран дедом за то, что поленился подвялить траву накошенную.

Через неделю Коняев приехал с ранетками. Пока никого не было, просунул между прутьев несколько яблочек. Зебра обнюхала, но не стала есть. Может, сыта была, требовалось повторить, для верности.
В следующий раз Коняев появился рано-рано, сразу после открытия. И сразу к зебре, опять с ранетками. На этот раз, на всякий случай, даже косточки вырезал. И точно, съела, даже постояла-почмокала губами - ещё, мол, хочу. У Коняева было ещё два яблочка - съела и их.
Ну, с питанием было, похоже, решено.

Оставалась проблема перевозки. Но и с этим, вроде бы, определилось.
Недавно в хозяйство привезли запчасти к разным механизмам. Все железяки были сложены в большой фанерный ящик, чуть не в рост человека. Коняев этот ящик удачно оприходовал, привёз домой, там приделал пару приспособлений, ось и колёса от старой водовозной тележки - и готов прицеп.

Пока Коняев всем этим занимался - уже и холода стали по ночам кусаться. Как и бывает в их краях: вроде бы, ещё зелень, цветут кусты, птички поют - а уже и пар изо рта по утрам, и к вечеру зябко.

В пятницу и у зебры пар шёл поутру, а бока так тряслись, будто сейчас околеет животное от холода.
Коняев даже не выдержал, подошёл к кому-то из служащих зоопарка и сказал - мёрзнет, мол, зебра ваша. Вообще-то, он её уже почти своей считал, но из вежливости сказал "ваша".
И про домик её зимний сказал - дескать, могли бы и рубероидом обить и утеплить как-нибудь.
Не стал бы ему тыкать собеседник - на этом бы и кончилось. Но тот отмахнулся, да сказанул чего-то дурацкое.

На это Коняев его "чопиком" обозвал. Это такая присказка обидная была у них в мастерской - "чопик"-человек, дескать, дундук бестолковый, сам соображать не умеет, только в стенку его и забивать молотком. Служащий, хоть слова и не знал, но тоже обиделся.

Слово за слово - тут и милиция появилась. Что да как, да представьтесь, гражданин. А у Коняева пиво в газете завёрнуто и кулёк с ранетками. И этот, зоопарковец, гундит над ухом, что к нему гражданин силу применял. А ничего он не применял, только хотел показать, как нужно реечки прибивать к домику зебры, чтобы не продувало. Ну и показывал на первой попавшейся палке - она метлой оказалась. Может, задел случайно этого зоопарковского дворника, но не нарочно же.

Поскольку дело в пятницу было, то просидел Клняев в обезьяннике до обеда понедельника. Ещё и пиво у него отобрали.
Приходил какой-то дознаватель, но Коняев ему не про себя, а про зебру замёрзшую стал рассказывать, опять какую-то палку в кабинете схватил и про реечки начал...
В общем, дознаватель вызвал ещё кого-то и они Коняева сильно побили. Но умело - без синяков.

А тут и на работе его потеряли, и жена, конечно. Нашли, заступились, начальство сказало, что человек заслуженный, грамоты, изобретательские бумаги. Пришлось выпускать Коняева.
Дали ему недельку "за свой счёт", чтобы отлежался, а он в следующую пятницу в город рванул. К зебре.
А там - пустая клетка и домик разбирают. Коняеву никто ничего не говорит, смотрят на него, с его ранетками, как на дурачка и у виска пальцем крутят.
Только в кассе и сказали - померла зебра. Простыла и скоротечно померла, так даже у людей бывает - какой-то "ураганный отёк".

Коняев потом немного постоял у входа в зоопарк, отдал свой кулёк с ранетками ребятишкам, на экскурсию пришедшим - и пошёл домой. Так и пошел - пешком. Хорошо, кто-то из знакомых вояк его посадил к себе, чуть не силком. Оказывается, дождь на улице, ничего не видно, могли и сбить на обочине...

...Весной Коняевы уехали на Кубань. Дом продали, ранетки так и висели необобранные, подмерзшие - всё птицам досталось.
Следователя того выгнали из милиционеров. В прокуратуру.
В клетке долго никого не было, потом поселили здоровенного рогатого ворона. Ворон ест одну морковку и отказывается от фруктов.

Участок на Кубани поменьше, сплошь заросший старым яблоневым садом. К осени оказалось, что яблоки поспевают сладкие, словно мёд.
Речка рядом с домом тоже есть.
Но в небе она не отражается.