Насмешка Сиамона

Погибели предшествует гордость,
и падению — надменность
(Библия)

Свет керосиновой лампы заставил отступить мрак, царивший в подземелье. Марко Гадони и сопровождавший его египтянин осторожно спустились вниз по грубо вырубленным в базальтовой скале ступеням. Теперь они оказались в небольшом помещении, стены и потолок которого были сплошь испещрены иероглифами. Итальянец поднял фонарь над головой и в левом углу, в стене противоположной входу, высветилась небольшая, закрытая каменной плитой, дверь. Это был вход в усыпальницу фараона Сиамона.
-Все, Саис, - обратился к арабу Гадони, - дальше я пойду один. Возвращайся наверх и жди меня там.
-Господин, - дрожа от страха всем телом, шепотом произнес Саис, - пока еще не поздно - одумайтесь! Вернемся обратно. Вспомните еще раз предупреждение старого манускрипта:
“Жадного пришельца, алчущего сокровищ Сиамона, да покарает беспощадная в гневе богиня Мафдет. Ищущий неправедного богатства, да найдет здесь погибель”.
-Успокойся, - засмеялся итальянец, - все это придумано жрецами нарочно, чтобы запугать непрошеных гостей. Я уже побывал во многих гробницах Долины Мертвых и хорошо знаком со всеми ловушками и трюками, устраиваемыми строителями гробниц. Так что не тревожься за меня и ступай наверх.
Покачав головой, египтянин послушно отправился на выход. Проводив его насмешливым взглядом, и убедившись, что араб покинул подземелье, Гадони направился к закрытой двери в углу помещения.

Саис, действительно, напрасно волновался за итальянца. Вот уже больше двадцати лет Гадони всерьез занимался египтологией, по праву считаясь среди специалистов одним из лучших знатоков Страны Фараонов. В свое время, лет пять назад, он принимал живое участие в исследовании Гизехских Пирамид, сделав немало замечательных открытий. Именно там, в одном из тайников, он обнаружил глиняную канопу, в которой лежал папирусный свиток исписанный иероглифами. Поддавшись искушению, Гадони утаил свою находку, никому о ней не сказав. Три месяца безвылазно просидев за столом в своем номере каирской гостиницы над древним манускриптом, он в конце концов сумел-таки расшифровать иероглифы. Когда же смысл послания стал для него ясен, он был потрясен до глубины души. Манускрипт сообщал о секретной усыпальнице фараона Сиамона, относившегося к 21 Династии Позднего периода Нового Царства, и правившего страной с 978 по 960 годы до Рождества Христова. Далее сообщалось о несметных сокровищах, укрытых в усыпальнице фараона, примерное местонахождение входа в нее и способ попадания внутрь. Помимо свитка в канопе лежал небольшой медный медальон. Разглашение подобного секрета в те времена каралось лютой и мучительной смертью, поэтому непонятно для чего так рисковал жизнью неизвестный автор письма. Но в любом случае секрет этот теперь был известен Марко Гадони, и он во что бы то ни стало, решил воспользоваться уникальной возможностью побывать там, где уже много веков не ступала нога человека. Не последнюю роль, естественно, сыграло и упоминание о богатствах. Так ученый превратился в заурядного грабителя гробниц...

...Приблизившись к закрытой двери, Гадони увидел с правой стороны от нее стоящую на полу тяжелую гранитную чашу на высокой резной ножке. Чаша была заполнена каким-то серым, похожим на пепел, порошком. Над ней, на стене, иероглифами было начертано:
“Утоли свою боль”.
С левой стороны от двери Гадони с удовлетворением обнаружил, на уровне груди, торчащую из стены бронзовую голову кошки. С точки зрения зоологии эта голова и видом, и размерами скорее напоминала гепарда. Итальянец окончательно убедился в этом, прочитав иероглифическую надпись возле головы, которая гласила:
“Кровожадная Мафдет ожидает жертвы”.
Пасть гепарда была широко раскрыта, хищно ощерившись крупными, острыми зубами, похожими на ножи. Заглянув в зев, Гадони заметил в глубине небольшое, круглое углубление, по размеру подходящее к медальону, хранившемуся в канопе вместе со свитком. Итальянец снял с плеча рюкзак и извлек из него медальон. Четким рельефом на нем выделялся отчеканенный иероглиф в виде профиля кошачьей головы; Гадони знал, что это древнеегипетский символ, означающий Силу. Под кошачьей головой был начертан еще один символ, похожий на примитивный рисунок человеческой ладони. Знак обозначал Руку.

Что ж, все было ясно: необходимо вставить медальон в углубление в пасти гепарда, и дверь откроется. Однако, вспомнив об острых клыках, итальянец решил подстраховаться. Достав из рюкзака ломик, он осторожно просунул его в пасть бронзового истукана и... надавил на углубление... Ничего не произошло. Ткнув еще несколько раз, уже посильней, Гадони с облегчением убедился, что ловушки нет, а если она и была, то уже не действует. Взяв в правую руку медальон, он смело просунул руку в ощеренную пасть, и вставил медный кругляш на свое место.
Все последующее произошло за какие-то доли секунды. Гадони даже не успел моргнуть, как бронзовые челюсти с лязгом сомкнулись. Острая боль пронзила все тело грабителя, и он с пронзительным криком повалился на каменный пол. Не переставая вопить, итальянец поднял правую руку и в глазах у него потемнело - рука по локоть была обрублена! Вернее сказать - откусана коварным бронзовым гепардом. Кровь из обрубка хлестала во все стороны, заливая одежду и каменные плиты пола. Вскочив на ноги, Гадони начал с воем метаться по камере, повсюду разбрызгивая свою кровь. Внезапно его парализованный болью мозг пронзила спасительная мысль, он вспомнил про серый порошок в чаше и надпись над ней: “Утоли свою боль”. Не раздумывая, он ринулся к чаше и ткнул обрубком в порошок. Соприкоснувшись с кровью, порошок моментально превратился в вязкую, смолистую кашицу, которая пузырясь облепила всю рану. Кровь сразу же запеклась и перестала течь. Более того, через несколько минут Гадони почувствовал, что и адская боль стала не такой мучительной, слабея и притупляясь с каждой секундой. Вскоре итальянец смог вновь соображать.

-Проклятый фараон с его чертовыми ловушками! - завопил он, горестно рассматривая то, что осталось от руки. - Ведь я чувствовал, что здесь что-то нечисто, и все равно сунул руку в дьявольскую пасть! Идиот, попался как мальчишка! Все. Надо уносить отсюда ноги, пока я еще живой...

Гадони осекся, так как его взгляд внезапно остановился на двери в усыпальницу. Она была открыта! Тяжелая, каменная плита, закрывавшая проход, теперь была утоплена в боковой стене. Прошло несколько минут томительных размышлений, прежде чем грабитель решился наконец двинуться с места. Влекомый любопытством и не в силах его перебороть, он медленно, шаг за шагом, приблизился к дверному проему. Его взгляду открылась небольшая камера с низким потолком, в центре которой на трехступенчатом подиуме стоял большой, прямоугольный саркофаг из черного гранита. Усыпальница освещалась мягким голубоватым светом, идущим откуда-то с потолка.

-Ага! - усмехнулся Гадони. - Так вот значит, какую плату берешь ты, Сиамон, с тех, кто вознамерился обладать твоими сокровищами? Неплохо придумано, но все же довольно круто. Ты, наверное, думаешь, что я побегу отсюда сломя голову? Нет, старый ты мерзавец, ошибаешься! Я лишился руки и теперь имею полное право на щедрое вознаграждение.

Грабитель встал возле самого порога и принялся внимательно осматривать периметр проема. Гадони поразила толщина стены, она была ни как не меньше метра и состояла из больших базальтовых блоков. Монолитная плита ушла в нишу полностью и настолько плотно прилегала к краям косяка, что не видно было даже малейшего зазора. От потолка до пола, по внутреннему краю плиты, проходил, непонятно для чего прорезанный неглубокий желоб. С противоположной от ниши стороны прохода было прорублено прямоугольное углубление, в котором торчал небольшой железный рычаг. “Ага, - догадался итальянец, - этот рычаг приводит в действие дверь-плиту. Только вот почему он помещен в таком несуразном месте?” И здесь Гадони заметил вертикальный желоб от потолка до пола.

Желая максимально обезопасить себя, грабитель здоровой рукой ощупал и простукал весь проем, но так и не нашел ничего подозрительного. Рычаг плавно двигался вверх-вниз, но ничего не происходило. Только удовлетворившись тщательным осмотром, Гадони решился-таки переступить порог и войти в усыпальницу. Медленно подойдя к саркофагу, он не спешил взойти по беломраморным ступеням на подиум, решив сперва осмотреть его. Гранитный саркофаг представлял из себя прямоугольный ящик, длиной около трех метров и шириной и высотой полтора метра. Крышкой ему служила монолитная гранитная плита, поверхность которой, как и полагается, была исписана позолоченными иероглифами. В этом своеобразном древнем некрологе содержалось послание к потомкам, которые уведомлялись о том, каким великим, мудрым и храбрым был при жизни фараон Сиамон. Отдельная, самая нижняя строка еще раз призывала к уважению мумии покойного и, “во имя Благословенных Осириса и Исиды”, настоятельно советовала немедленно покинуть гробницу, “дабы не прогневить Бессмертный Дух фараона”. Прочитав предостережение, Гадони злорадно ухмыльнулся. Нет, теперь он ни за что не отступит и совершит святотатство назло Великим Богам.

Достав из рюкзака ломик и заступ, итальянец приступил к работе. Невероятно трудно было действовать одной рукой. Пришлось повозиться, прежде чем ему удалось, наконец, просунуть заступ в щель между крышкой и самим саркофагом. Далее в ход был пущен ломик. Орудуя им как рычагом, после долгих усилий, Гадони все же удалось немного сдвинуть крышку в сторону. Просунув лом в образовавшуюся щель, он, уже без особого труда, сдвинул плиту в сторону, наполовину открыв саркофаг. Отложив инструменты в сторону и немного отдышавшись, итальянец с замиранием сердца заглянул во внутрь...

То, что Марко Гадони увидел, потрясло его до такой степени, что бедняга едва не лишился чувств. Покачнувшись, он вынужден был опереться на стенку саркофага, чтобы не упасть. Ожидавший увидеть еще один, меньших размеров, саркофаг, из раскрашенного красками дерева, формой похожего на человеческую фигуру, - как это обычно принято при захоронении царственных особ, Гадони увидел нечто иное. На дне гранитного ящика на истлевшей циновке лежал... скелет ужасающего вида. По форме черепа, лицевая часть которого была сильно вытянута и приплюснута, а так же по необычно длинным верхним конечностям, итальянец сразу понял, что это останки не человека, а животного. Эта догадка подтверждалась и намного большим количеством позвонком на кобчике, указывая, что у умершего существа наличествовал хвост. Плохо разбираясь в анатомии, Гадони все же сразу понял, что скелет когда-то принадлежал большой обезьяне.

Когда оторопь прошла, грабителя охватила ярость.
-Будь ты проклят, ублюдок Сиамон! Ты вновь провел меня! Как это подло - положить вместо себя какую-то мерзкую мартышку!.. Черт побери, - осекся итальянец, - это еще что такое?!
Только сейчас Гадони заметил рядом с костями несчастного животного лежавший на небольшом цилиндрическом возвышении круглый серебряный медальон на шелковом шнурке.
-Это еще одна из твоих головоломок, неугомонный Сиамон, - подозрительно прищурился грабитель, соображая, что следует предпринять. Не осмелившись взять медальон рукой, Гадони, после нескольких безуспешных попыток, сумел все же подцепить медальон за шнурок заступом. Как и на первом, медном медальоне, здесь были отчеканены два иероглифа: первый напоминал приплюснутую шапочку с двумя кисточками по бокам и являлся символом Золота; второй символ - крест с петлей - обозначал Гроб, Вечность.

-Ага! - довольно воскликнул итальянец. - Значит золото здесь все же есть! Руки здесь нет, это уже неплохо. Гроб - это видимо саркофаг с дохлой обезьяной. Все ясно! Осталось только отыскать место, куда следует поместить серебряный медальон. Ну, Сиамон, где ты спрятал вход в свою сокровищницу?

Обведя алчным взором стены усыпальницы, Гадони не без труда заметил в углу западной стены контуры дверного проема. С ликующим воплем грабитель бросился к заветной двери и почти сразу же обнаружил с левой стороны, на уровне глаз, круглое углубление размером с серебряный медальон. Медлить сил уже не было и, отбросив осторожность, Гадони вставил кругляш в отверстие. Глухо загрохотав, многотонная плита быстро поехала в сторону, исчезая в стене. Выпучив глаза и стиснув руку в кулак, грабитель напряженно смотрел, как открывается заветная комната. Плита еще не успела полностью задвинуться в нишу, а гробницу уже огласил дикий вопль итальянца. Продолжая стоять на месте, он орал, как сумасшедший, лицо его побагровело, а на глазах выступили слезы. Да и могло ли быть иначе, ведь то, что он увидел за дверью, любого привело в подобное состояние.
Марко Гадони не верил своим глазам, он стоял на пороге сокровищницы фараона Сиамона!!! Даже со своего места он видел обширную камеру с низким потолком, и неведомый, призрачный свет озарял многочисленные сундуки, коими была до отказа заполнена сокровищница.

Покачиваясь словно пьяный, с трудом переставляя непослушные ноги, Гадони переступил порог волшебной комнаты. Сундуков было не меньше шести десятков, они стояли ровными рядами и колоннами - от стены до стены. Упав на колени перед ближайшим, итальянец дрожащей рукой откинул с него крышку и застонал. Сундук был доверху заполнен золотыми слитками! Золото было отменного качества и на каждом стояла печать фараона. Вожделенно поласкав драгоценный металл рукой и даже припав к нему губами, Гадони через несколько минут метнулся к соседнему сундуку. Этот был доверху набит кроваво-красными рубинами. В следующем итальянец обнаружил необыкновенные по красоте и размеру смарагды. Далее шли сундуки с алмазами, карбункулами, сапфирами, аметистами и снова с золотом, золотом, золотом...

Золото было не только в слитках, многие сундуки были заполнены изумительными по красоте ювелирными украшениями, в которых блистали волшебным разноцветьем драгоценные каменья, во много раз увеличивая ценность золота. Близкий к помешательству Гадони уже не мог кричать, он выл, блеял и хохотал словно старый филин.
-Моё! Моё! Моё! - хрипло рычал грабитель, швыряя в стены пригоршни алмазов и рубинов, осыпая себя дождем жемчуга и смарагдов.

Заглянув в каждый из сундуков и убедившись, что все они полны несметных богатств, Гадони обессилено опустился на пол, тупо уставившись прямо перед собой. Так он просидел довольно долго, постепенно приходя в себя. Взгляд его прояснился, бурное дыхание немного успокоилось. Скользнув глазами по стройным рядам сундуков, итальянец вдруг заметил на внутренней стороне откинутой крышки какие-то иероглифы.
-Что там еще такое? - заинтересовано пробормотал он. - Никак, Сиамон, ты решил поздравить меня с обретенным богатством?
Придвинувшись к сундуку поближе, Гадони прочитал следующее послание:

“О, ты, вероломный осквернитель древних святынь! Довольствуйся взятым, но не помышляй о большем! Заклинаю тебя вечным мраком Дуата, не входи в “святая-святых”, ибо узрев - раскаешься!”

Под посланием в картуше был начертан золотой Глаз бога Солнца Ра - Уджат. С перекошенным лицом, грабитель метнулся к соседнему сундуку, на внутренней стороне крышки которого были вырезаны точно такие же иероглифы и так же сверкал золотом Уджат Ра. Вскоре Гадони убедился, что все сундуки помечены подобным образом.

-Господи! - потрясенно выдохнул итальянец. - Этого просто не может быть! Я не верю, чтобы это было возможно! Неужели... неужели где-то здесь есть еще одна потайная камера и там находится легендарный Золотой Ключ Кемета?!! Боже!!! Боже... - Гадони бросился к ближайшей стене. - Я обязан найти эту дверь! Никогда не прощу себе, если не сделаю этого! Найду... я найду... найду... обязательно найду...

Продолжая бормотать, и всхлипывая от восторга, Гадони шаг за шагом, миллиметр за миллиметром обшаривал шершавую базальтовую стену. Ничего на ней не обнаружив, он перешел к следующей. Дойдя до ее середины, итальянец внезапно замер, плечи его напряглись и, вдруг резко отпрыгнув назад, он исторг из своей груди ликующий вопль.
-Есть!!! Есть!!! Я нашел эту дверь!!!

Гадони, продолжая вопить, принялся как полоумный скакать на одной ноге, тыча рукой в стену, где едва заметно, тонюсенькой линией, шла бороздка, обозначавшая контуры потайной двери.

-Я! Я! Я, и только Я - стану обладателем Величайшей Силы Мира! Только МНЕ будут ведомы Древнейшие Тайны Богов! Вся Вселенная падет к МОИМ ногам, безропотно внимая МОЕЙ Воле!!!

Ага! - а вот и рычаг, который отопрет вожделенную дверь!
Гадони надавил на крохотный выступ в стене, и сейчас же, с тихим скрежетом, каменная плита медленно поползла в сторону. Победно воздев над головой руку, итальянец застыл, ожидая, когда его горящему взору откроется Величайшая Святыня Мира.
-Что-о?!! - изумленно выдохнул он, когда дверь полностью скрылась в стене. - Что происходит?!! Что это...

Потрясенному грабителю предстала небольшая ниша, которая была... абсолютно пуста...
-Что это значит? - не в силах осознать увиденное, повторил еще раз Гадони. - Где Золотой Глаз? Где моя... - Угрожающий грохот за спиной не дал ему договорить. Обернувшись, грабитель увидел, что монолитная плита, отделявшая сокровищницу от камеры с саркофагом, закрывает дверной проем.
-Не-е-ет!!! - взревел итальянец, бросаясь к выходу. Перепрыгивая через сундуки со своими сокровищами, он сломя голову бежал вперед, с ужасом видя, как спасительная щель с каждой секундой становится все меньше. Неловко подпрыгнув в очередной раз, Гадони запнулся об сундук с алмазами и с воплем покатился по полу. Драгоценное время было упущено, и теперь уже нет никакой надежды успеть выскользнуть из ловушки.

Но, что это? Базальтовая плита заскрежетала и... внезапно застыла на месте, не дойдя до конца пути каких-то десять сантиметров. Не веря своим глазам, Гадони медленно поднялся на ноги. Все его израненное тело тряслось как в приступе лихорадки, с разбитых губ стекала кровавая слюна, но его выпученные глаза не мигая смотрели на узкую щель, давая призрачную надежду на спасение.

-Спокойно, - уговаривая то ли себя, то ли дверь, шептал итальянец, подкрадываясь к выходу. - Тихо, тихо, не нужно делать резких движений... Так, хорошо... Плита не закрылась, значит еще не все потеряно...

Приблизившись к двери, Гадони осторожно и медленно протянул к ней руку. Нежно коснувшись шершавого камня, он пододвинулся поближе к щели и заглянул в нее. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять - зазор настолько мал, что голова в него не протиснется. Чувствуя, как ледяной волной накатывает ужас отчаянья, Гадони сделал над собой усилие, стараясь не растерять последние остатки мужества. Теперь его взгляд переключился на стены оставшегося зазора, ища малейшую зацепку.

-Боже! - Грабитель едва не зарыдал от счастья, заметив на поверхности торца толстенной базальтовой стены прямоугольное углубление - точно такое же, как на первой двери. - Неужели я спасен? Раз здесь, как и там, есть углубление, значит в нем должен находится железный рычаг, отпирающий дверь. Да-да, я был прав, вот он рычаг!!!

Дрожащие пальцы Марко Гадони, миновав вертикальный желобок, прорубленный в стене, поползли дальше, пока не коснулись холодной поверхности рычага и тут же крепко вцепились в него, как за спасительную соломинку.

-Я снова богат! - радостно воскликнул итальянец. - Слышишь, ты, проклятый фараон?! Я - богат! Ха-ха-ха!!!

Достаточно было самого незначительного усилия, чтобы привести рычаг в движение. Он беззвучно опустился вниз. В то же мгновение, над головой Гадони послышался резкий, сухой щелчок и, сверкнув молнией, по желобкам стремительно пронеслось острое, как бритва, лезвие. Отсеченная по локоть рука грабителя отлетела в камеру с саркофагом, сам он, с истошным воплем, покатился на пол сокровищницы, а смертоносное лезвие, выполнив свою задачу, со свистом взлетело вверх, приняв исходное положение. Сейчас же тяжелая плита со скрипом поползла вниз, на этот раз задвинувшись до конца. Едва слышно грохотнула первая дверь-плита, так же вставшая на свое место. Корчившийся на полу от боли грабитель не мог видеть, как гранитная крышка черного саркофага, специальным механизмом была возвращена назад, похоронив в своих недрах обезьяньи кости. И уж, конечно же, он не мог видеть, как из днища саркофага поднялся цилиндрический постаментик, на котором, как ни в чем ни бывало, покоился серебряный медальон на шелковом шнуре... Но даже до того, что он мог видеть своими глазами, бедняге не было дела. Между тем и в самой сокровищнице произошли удивительные метаморфозы. Плита с обманной нишей задвинулась, а крышки бесценных сундуков, одна за другой, начали как по волшебству захлопываться, принимая прежнее положение...

Продолжая истошно вопить, несчастный вскочил на ноги и, скорее по наитию, ринулся к стене, в которую еще недавно пряталась коварная дверь-плита. Как и ожидал Гадони, возле стены стояла чаша на ножке с серым порошком...

Когда чудодейственный порошок остановил кровь и притупил боль, несчастный пленник смог немного перевести дух. Теперь уже сомнений не было - он обречен на смерть в этой гробнице. Тяжело опустившись на пол, неудачливый грабитель зарыдал. Он горько оплакивал свою участь, виновницей которой явилась Жадность. Дернув ногой, Гадони случайно пнул от себя что-то округлое. Присмотревшись, итальянец с ужасом увидел лежащий на полу, среди россыпи драгоценных камней, человеческий череп. Поодаль от него белел еще один... и еще...

-О, безжалостный Сиамон, - захлебываясь слезами, воскликнул грабитель, - теперь я понял твою жестокую хитрость. Правда, слишком поздно...

Гадони представил себе десятки, сотни глиняных каноп, захороненных в разных местах по всей Долине Мертвых, в которых по царскому указу были запечатаны медные медальоны и тексты о местонахождении его гробницы. Сам фараон, а вовсе не коварный предатель, предлагал алчным грабителям испытать судьбу и рискнуть забрать его сокровища...

Жалобно скуля, Гадони поднял страдальческий взгляд на базальтовую плиту и лицо его исказилось от ужаса. На камне было золотом начертано последнее послание хитроумного фараона Сиамона:

“Несчастный, теперь все эти богатства твои!”

23. 09. 98.