Хамелионша вквдрате продолжение 13
- Вы кого-то ищете или ждёте? – к нему обращалась девушка, рабочее место которой находится ближе всех к входной двери.
- А если я скажу, что жду вас. Вы поверите? – Родиону очень хотелось домой. Он устал сегодня и ему, если честно сказать даже мя не хотелось говорить, но работа есть работа, одев на лицо, дежурную улыбку, стал любезно флиртовать с девушкой.
Давайте знакомиться, меня Родионом зовут, а вас? Он вопросительно смотрел ей в глаза. Думал, пойдет ли на знакомство с ним эта приятная девушка, хорош ли он для неё или нет. Немного помолчав, она сказала
- Вы сегодня несколько раз заглядывали к нам в салон, что вам было нужно, если вы скажете мне правду, я скажу вам своё имя.
- Как вы поймёте, правду я вам скажу или солгу? – в свою очередь поинтересовался Родион.
- Не хотите врать, а правду вам говорить не хочется. Правильно я вас поняла, Родион? – глядя ему в глаза, спросила девушка.
Такие умницы встречаются не часто, но встречаются, подумал Родион, а ей ответил
- Вы всё правильно поняли, может, теперь вы скажете ваше имя, ведь это не секрет государственной безопасности.
- Мариной меня зовут, если нам по пути, то пойдёмте пожайлуста, а то мама будет беспокоиться.
- Я думал вы взрослый самостоятельный человек, и можете позволить себе прогуляться после работы с молодым человеком? – разочарованно проговорил Родион.
- Маме укол поставлю и могу быть свободной, хоть на весь вечер. Болеет мама, врач уколы прописал. Сама она ставить укол боится.
- Понял, тогда пошли делать укол вашей маме, а потом в кафе посидим, поболтаем, идёт? - она молча кивнула ему головой. Наверно она тоже устала, подумал про себя Родион.
Жила она почти рядом с работой. Заходить к ней в квартиру он не стал, ждал на улице, мысленно пытался выстроить план разговора так, чтобы узнать, что-то полезное для себя. В кафе, которое приглянулось им, народа, было мало, звучала музыка. Они облюбовали столик в самом углу. Когда присели, она спросила
- О чем мы будем говорить?
- Расскажите о себе Марина – попросил Родион.
- Нет только не о себе, ничего интересного в моей биографии вы не найдёте. Родилась, росла, поступила, окончила, поступила, окончила, и вот работаю - она снова вопросительно смотрела на Родиона, как бы спрашивая, что дальше. Родион растерялся, он понимал, что эту девушку ему провести не удастся, прейдётся говорить правду, а как же наказ Валентина Даниловича? Он ещё немного помучился для очистки совести, а потом просто попросил её помочь, вспомнить тот день, когда в салоне была Черных. К счастью у Марины была неплохая память. Она помнила саму Наталью Борисовну и её подругу и то, что они поразительно похожи, когда не стоят рядом, а поставить их рядом, тогда они не похожи. Такое ощущение, как будто всегда их знала.
-Какая хорошая у вас память, а в это самое время был в салоне, кто-нибудь из ваших знакомых – поинтересовался Родион.
- Нет, в тот день никого из моих постоянных клиентов не было, это потому, что я вышла не в свою смену. Подруга попросила подменить её.
- А кого-нибудь из постоянных клиентов вашей подруги вы не обслуживали?
- Нет, были в основном все новенькие, из санатория наверно.
- Марина вы не уверены? Поделитесь своими сомнениями.
У Родиона появилась надежда, что Марина может вспомнить очень важную для дела информацию. От напряжения он машинально взял Марину за руку и стал поглаживать её, успокаивая, чтобы мелькнувшая в её светлой голове мысль не убежала.
- Мне кажется, что я раньше видела двух женщин, что были в салоне одновременно с теми женщинами, о которых вы меня спрашивали. Но я могу и ошибаться, я больше внимания обратила именно на ваших женщин, они мне очень понравились, непривередливые такие, всё им нравится. С такими клиентами приятно работать, всё получается, даже самой нравиться.
- Скажите Марина, если они, те другие женщины, зайдут к вам в салон, или вы вдруг вспомните, где видели их, позвоните мне пожайлуста.
Марина отняла свою руку, понимая, что нечаянная встреча подошла к концу, в глазах у неё родилась грустинка. Родион понимал, что зародившаяся симпатия взаимна. Ему тоже не хотелось расставаться, и он предложил проводить её до дома. Выйдя из кафе, они очень медленно побрели по тротуару, говорить не о чём не хотелось. Они просто наслаждались обществом друг друга. В его голове созрел вопрос, почему такая умница и очень симпатичная девушка одна, где глаза парней, которые окружают её по жизни. Она споткнулась, но удержалась на ногах, поймав его за локоть, и не отпустила его, только посмотрела ему в глаза, не возражает ли он. Нет, он, конечно, не возражал, наоборот прижал её руку локтём ближе к телу. Подошли к дому. Родион достал свою визитку и отдал Марине.
- Звонить можно только по делу, о котором мы с вами говорили? – спросила она.
- Понимаешь Марина, я женат. Глядя в твои милые глаза, обманывать тебя, я не могу, извини. Марина, а ты не могла бы прийти к нам и попытаться составить фоторобот этих двух женщин. Её глаза повеселели, появилась возможность ещё раз увидеть его. Она согласно закивала головой в ответ. Родион назначил ей встречу завтра в 11 часов, и чтобы не затягивать расставания, легонько обнял её, коснулся губами щеки и, не оглядываясь, пошёл к остановке.
Родион ожесточённо отмеривал шаги. Ему хотелось вышагать боль, которая подступила к его сердцу. Как же он любил своё Машеньку, когда они поженились, но проблема, связанная с невозможностью иметь ребёнка, превратила его родную Машеньку в истеричку, скандалы были каждый божий день по поводу и без повода. Теперь он ясно понимал, что семьи распадаются не потому, что нет детей, а потому, что женщина не может морально пережить свою неполноценность и сама себя загоняет в угол, постоянно день, за днём думая об одном и том же. В итоге она несчастлива сама и все окружающие её, так как не забывает об этом сама и не даёт забыть своим близким. Как можно это всё выносить каждый день без перерыва?
На остановке пожилая женщина продавала цветы, наверно срезанные в собственном саду. Цветы привлекли внимание Родиона. Они были свежи и красивы, особенно розовые розы. Родиону, захотелось сделать Маше приятное, и он купил самую красивую розу. Подошедший автобус повёз его к любимой женщине.
Анатолий Васильевич Ильин представлял собой явную противоположность Константина Тарасовича. Он был полноват, если не сказать большего. Остатки волос на седеющей голове говорили о том, что ранее это был жгучий брюнет. По характеру Анатолий, более суетливый, въедливый, как и положено юристу. Константин считал, что успешное развитие его бизнеса, не малая заслуга друга.
Константин спрашивал себя, а прав ли он, не сказав Анатолию, что Наталья жива. Что-то внутри его говорило, что он не прав по отношению к другу, что он усомнился в искренности их отношений. Но поделать с собой ничего не мог. Он попросил Анатолия ничего не предпринимать в отношении поиска сведений о Натальи, мотивируя тем, что утраченного не вернуть. Его непоследовательность в поступке очень удивила друга, но тот, щадя чувства Константина, промолчал, лишь слегка пожал плечами.
Теперь ему предстояло решить ещё одну задачу. Ему хотелось увидеться с Натальей, но знает об этом только Пётр, так они с ним условились. Константину нужно было в определённое время и место сесть в машину Петра. Для этого он нашёл повод поехать в супермаркет, и, пользуясь самый простым способом всех конспираторов, вышел служебным ходом, сел в ждущую машину Петра и они уехали. Пока они ехали к дому, где жила в данный момент Наталья, не Петру, не Константину разговаривать не хотелооь, сказывался дух соперничества. Пётр подвёз Константина к дому и назвал квартиру, больше ему сказать было нечего.
-Валентин Данилович, какой-то день у меня сегодня неудачный – как всегда от самого порога, заговорил Виктор.
- Сплошная невезуха, участкового нашёл, расспросил его об Антоне Птицыне, ничего, чтобы могло выявить его нынешние связи, он не знает. В последнее время его не видно и не слышно, но вот за день до того как он повесился, участковый видел Антона поздно вечером с Веркой Светловой. Обнявшись, они выходили из кафе на улице Свердлова. Дал он мне её адрес. Приезжаю я к ней. Она не в какую разговаривать со мной не хочет, а у самой синячище под глазом. Ничего не знаю, никого не видела. Пришлось участкового приглашать. Вдвоём мы ей кое-как объяснили, что её ни в чём не обвиняют, а просто хотим узнать, может она знает, кого-нибудь в окружении Антона, или слышала, что-нибудь, что могло бы нам помочь в расследовании. Что была с ним в ночь перед смертью, созналась. Вот только сама понять не может, за, что он ночью ей синяк поставил, а спрашивать ей в тот момент не хотелось. Оделась и убежала.
- Валентин Данилович, в том кафе, где они с Веркой были, бармен, очень личность интересная. Запоминать всё и всех у него хобби своеобразное. Правда он всем об этом не говорит, а меня захаживать приглашал, мол, что нужно заходи. Пойду, поздороваюсь, может, что и узнаю. Вы как на это смотрите? – спросил он у начальства.
- Ясно дело положительно, что узнаешь интересного, доложи, а если впустую, сразу домой.
Валентин Данилович встал со стула, подошёл к окну и сделал несколько упражнений, чтобы разогнать немного кровь. Он не любил подолгу засиживаться в кабинете, но отчетность, не куда не денешься. Радовало то, что завтра возвращается его семейство, что-то он соскучился по ним. Чтобы его дражайшая супруга не начала ворчать на него от самого порога, решил, что на сегодня хватит работы, нужно пойти домой и навести дома порядок.
Константин Тарасович. Где-то глубоко в душе Наталья желала встречи с ним, но сама встреча разочаровала её. И самое интересное в том, что она не могла понять, чего же в действительности хотела от него. Её раздражало натянутое рыцарство, не хватало простых естественных отношений. Может, он слишком идеализировал её, но она ведь простая, самая обыкновенная женщина. Что дало ему повод так возвысить её. Может то неожиданное свидание, если смотреть с той позиции, что она спасла ему жизнь. Но он даже и сегодня не спросил её о том, как она узнала о покушении на него. Когда она подумала, что его могут убить, сердце её сразу смягчилось. Она подумала про себя, нам бабам не угодишь, любят – плохо, не любят ещё хуже. Ни одного из окружающих, на сегодняшний день мужчин, она не рассматривала, с перспективой на будущее. И вдруг ей подумалось, что недалеко, то время, когда, никто не будет смотреть на неё, как на женщину. Никто не захочет обнять и поцеловать. Назвать лаковым словом, подарить букет цветов. Она с лёгкой надеждой подумала, что, возможно, её сердце отзовется ответным теплом, на чьё то чувство. И её истосковавшееся по мужской ласке тело, ответит на ласку теплых рук.
Свидетельство о публикации №208120100604