Самый добрый в мире человек

Все началось с раннего детства. Это был первый четко отложившийся в моей памяти случай моей болезни. Надо сказать, что семья у нас была большая, родители, пытаясь прокормить 4 детских рта – мой, двух братьев и сестры – еле-еле сводили концы с концами. И вот в те нелегкие времена, будучи четырех летним малышом, помню, как один знакомый наших родителей как-то обманул мою мать на довольно крупную сумму денег. По душевной доброте и невозможности доказать его вину, она не стала поднимать шума, а просто решила свести общение с ним к минимуму, если даже не к нулю. Но почему-то я жутко на него разозлился, меня проняла совершенно недетская ненависть к этому человеку. На следующий день я услышал, что отец рассказал матери. Этого самого человека утром того дня сбила машина, он умер на месте еще до приезда скорой помощи. Помню, мне тогда стало стыдно за свою злость, но знал я его плохо, поэтому вскоре этот случай остался лишь блеклой печатью в моей детской памяти.
Дальше – хуже. Это сейчас, на почти тридцатом году своей жизни, я вспоминаю события двадцатилетней давности как нечто, произошедшее намного раньше. Поймите, я не бессердечный эгоист, просто те события с моими братьями были одними из первых. Последующих стало так много, что я уже перестал их различать… Но обо всем по порядку.
Я думаю, тот, у кого есть брат-ровесник, меня прекрасно поймет. Иметь брата одного с тобой возраста в детстве – это довольно-таки частые ссоры из-за различных мелочей. Ха! Да это сейчас мне кажется, что из-за мелочей, но ведь тогда это были серьезные причины: неравносильные подарки на дни рождения, несправедливое распределение различных обязанностей по дому, обиды по поводу и без. Это я считал, и считаю нормальным для десятилетнего ребенка, учитывая всего лишь чуть-чуть изменившееся в лучшую сторону финансовое положение моих родителей. Но то, что произошло с ними обоими я нормальным не посчитал никогда и уверен, что не посчитаю ни разу даже в отведенные мне пару часов.
Они погибли оба. Первый на следующий же день после нашей неимоверной ссоры и драки из-за расписания катания на велосипеде. Я был просто переполнен злости на него, потом обиделся. На следующий день он умер буквально у меня на глазах. Он поскользнулся в ванной и разбил голову о борт раковины. После этого случая я уже начал думать об особой связи моей злости и смерти людей, на которых я злился. Но догадки эти были на уровне детских глупых забиваний головы. Но после смерти следующего брата – это произошло через полгода – догадки превратились в почти твердую уверенность.
Вы знаете, уважаемые читатели, за свою жизнь я видел столько смертей, сколько, наверное, обычному человеку увидеть даже не суждено. Я, конечно, исключаю такие события как войны и природные катаклизмы. Я сбился со счета, начиная где-то с двадцатой, а было их, по самым моим скромным подсчетам в районе двухсот. Двести жизней! Подумать только. Но сейчас я счастлив.
Я вернусь к формированию своей уверенности. Понимаете, я не особо верил в совпадения, и перестал в них верить вовсе после смерти своего второго брата. Дальше все только подтверждало отсутствие всяких совпадений и прямую связь. Стоило мне начать злиться на кого-то, как он умирал на следующий день. И постоянно от несчастного случая, что в обыденной жизни могло бы вызвать только лишь сетования на судьбу и невезение. Дальше, к своему глубочайшему сожалению я начал отмечать, что «смертельная доза» моей злости становилась все меньше и меньше. Порой мне даже не надо было выходить из себя, чтобы убить человека, стоило просто разозлиться и непроизвольно пожелать ему смерти.
Понимаете, непроизвольно! Именно что непроизвольно. Именно это слово в моих мыслях постоянно угнетало меня все в большей и большей степени. Я не мог не злиться, я думаю, ни один человек в этом мире не может не злиться, хоть раз в жизни. Когда осознание моего проклятия стало непоколебимым, каждая смерть оставляла в моей душе черное пятно, все больших размеров с каждым разом. После смерти второго брата на меня нашла ужасная депрессия. Даже мать тогда удивлялась, что я так тяжело переживаю эти потери. Ах, если бы она знала! Если бы она дожила до этой исповеди, если бы я ее не убил…
Однажды мне пришло такое яркое ощущение смерти, что я во многом поменял свои взгляды на жизнь. Я тогда ехал в поезде, за границу. В такие вечера на меня всегда налетает необъяснимая грусть, хотя знаете, я до сих пор считаю, что с такого человека как я грусть не должна слетать в принципе, никогда. Где-то на грани бодрствования и дремы я думал о смерти. Ко мне в голову пришла такая мысль. Умирая, человек проживает все будущее, всю бесконечность времени после момента смерти. Он так же проживает всю историю вселенной, что была до момента его рождения. Что такое для него эта история? Ничего, абсолютно ничего, фактически он ее даже не жил, но мне показалось, что он проживает ее в любом случае. Для него это ничего, ноль секунд, но можно же считать что ноль секунд. \\ вставка- Вот ты думаешь, что такое смерть?- Смерть это конец отрезка жизни, лежащего на прямой бесконечности. Соответственно рождение – это начало отрезка. У всех людей длины этих отрезков разные, но ни один из них не сможет превысить длину прямой, ибо она бесконечна.- А что случается с человеком после смерти?- После смерти человек обретает истинное прозрение.- В смысле?- А в том смысле. Возьмем, например, историю человеческой цивилизации на нашей планете. Несколько миллионов лет прошло до нашего с тобой рождения с момента появления человека разумного. Что ты знаешь о поколениях людей, что жили до тебя? Жалкую историю, преподаваемую в школе? Но это лишь теория, как ты можешь доказать что было именно так? Ты не знаешь, никто не знает, что было до твоего рождения. И доказать противное ты мне не сможешь. Зато ты знаешь, что творится вокруг тебя, пока ты живешь. Как минимум то, что ты видишь собственными глазами, слышишь ушами, чувствуешь запахи. Это да, это есть и никто не поспорит. Понимаешь, для тебя вся история человечества, да и не только человечества, а вообще, вся история с начала создания вселен-ной, - если, она, все-таки, была создана, а не существовала вечно, - прошла за бесконечно малый промежуток времени, стремящуюся к нулю долю секунды. Ее и не было вовсе, но ее можно считать за нереально малый промежуток, ибо ничто и столь стремящая к этому ничто доля единичного отрезка времени – это одно и то же.- А в чем заключается прозрение?- А в том, что вся последующая история человечества, нашей галактики и всей вселенной пролетит для тебя за столь же малый кусок секунды. И вот тут уж никто не поспорит наверняка, знаешь ли ты эту историю или нет. А знаешь почему?- Почему?- Потому что ты умрешь, и никто не сможет тебя об этом спросить(помоему ваще не в тему, но вставил с того, что написал пару лет назад, идейка понравилась...)\\
Это ни в коем случае не оправдывает меня, вообще меня ничего не способно оправдать, даже тот факт, что это проклятие наложено на меня не по моему желанию. Я часто думал, что моя жизнь не стоит двух сотен, а лишь одну жизнь. Мою. То есть чья-то жизнь в обмен на мою. Справедливо? Справедливо. Но даже тогда, когда я осознал свое проклятие, на моих плечах уже висело три жизни. Тогда я еще не знал, что их будет столько.
Медленно идущая, мешающая пройти бабушка в метро. На следующий день на той же станции прямо у меня на глазах она упала на пути, и ее перерезал поезд. Коллеги на работе, не исполняющие свои обязанности вовремя, лихие водители на дорогах, и последующие обнаружение их в некрологах и грудах покореженного металла на обочинах, ранее бывшими их же автомобилями. Этих людей было много. Настолько много, что другие не могли не замечать связи их смертей и меня. Вскоре я уже просто не мог общаться с одними и теми же людьми более того срока, за который бы они замечали эту связь. Я был одинок, глубоко несчастен, я проклинал себя за свою особенность. Но еще больше я проклинал себя за свою слабость, за нехватку воли сделать то, что раз и навсегда покончило бы со смертями окружающих меня людей. Люди отворачивались от меня, предпочитали обходить меня стороной, а я, постепенно смиряясь со своим ужасным свойством, просто пытался жить, жить как все люди, чего, увы, мне не удавалось.
С месяц назад я случайно познакомился с одной прекрасной женщиной. Мы влюбились друг в друга практически сразу. Это была просто сногсшибательная страсть. Она обескураживала и не позволяла думать ни о чем кроме всеподавляющего желание увидеть ее тогда, когда ее не было рядом. Я влюбился как подросток, ее чувства были взаимны. Вскоре она переехала ко мне, и мы начали жизнь вместе. Еще ни разу в жизни я не начинал такие серьезные отношения так быстро. Я был настолько счастлив, что просто напросто перестал злиться. Абсолютно. Я не испытывал злобы ни в чей адрес, я просто позволял в тех ситуациях, которые, скорее всего вывели бы меня из себя, людям делать то, что они хотят. И отсутствие смертей вокруг меня делало меня еще более счастливым.
Как же это глупо! Как же глупо было умереть из-за не того напора из ручки душа. Боже, как же я себя за это проклинаю! Как же это низко, как это несправедливо. Да это просто глупо, это настолько глупо, что от отчаяния опускаются руки и хочется темноты, хочется разучиться думать и забыться, забыться, забыться… о, Господи!
Я ее любил, я ее любил безумно, мне кажется, так не любят. Я всегда закрывал глаза на все ее плохие привычки, но одна из них начала раздражать меня буквально с первого дня нашей совместной жизни. Принимая душ, она поворачивала специальное кольцо на ручке душа так, чтобы напор становился шире и слабее. Я всегда любил более узкий и сильный напор. Проблема была в том, что она не меняла его обратно как выходила. Это стало причиной ее смерти. Я знал, что на всякий случай надо было бы с ней поговорить на эту тему, пусть это даже показалось бы ей глупым. Но я был окрылен, я считал, что не смогу злиться на нее ни по какому из любых возможных поводов. О, как же я был глуп! Неужели тридцать лет моей жизни не доказали, что я просто чокнутый невротик, имеющий ужасную привычку вспылить и разозлиться даже из-за самой невинной мелочи.
Это случилось сегодня. Все вернулось с того, с чего началось – ее сбила машина. Она умерла у меня на глазах, с улыбкой, последние ее слова были о том, что она умирает счастливой и что она никогда ни кого не любила так, как любила меня… О боги, это самая ужасная ирония судьбы, которая только может случиться. Умереть из-за того, кого любишь, и даже не знать об этом. Я плакал, я рыдал как младенец, у которого украли конфету, у меня началась истерика, я шел по улице и слезы текли ручьем. Господи, это было всего лишь этим вечером. Сейчас, сидя в своей комнате и размазывая слезы на бумаге чернилами ручки, я могу смотреть на себя со стороны, мог бы пропитаться к себе жалостью, но нет! О какой жалости может идти речь, когда я сам во всем виноват!? Я не имею права жалеть себя, я могу только лишь ненавидеть себя за то, что я такой, за то, что я не избавил мир от такой занозы как я двадцать пять лет назад.
Я шел по улице, не смотря, куда иду, начиная тихо стонать каждый раз, когда вспоминал какой-нибудь чудесный момент жизни с моей возлюбленной. Черт возьми, да каждая секунда, проведенная с ней, была чудеснейшей. Я ругал себя всеми словами, которые я только знал, я сжимал кулаки до крови, я мечтал о том, что бы кто-нибудь выскочил из кустов с ножом в руке и высыпал мои кишки на асфальт, обагрил бы кровью тротуар. Я в сотый раз проклинал себя за свою слабость, за то, что убив двести человек не смог убить себя. Зайдя в подъезд, я от отчаяния разбил штукатурку на стене своим лбом, заодно и разбив сам лоб чуть ли не до кости. Меня остановил сосед, который, увидев это, приобрел такой оттенок лица, каким бывает свежевыпавший снег и спросил, всели со мной в порядке. Гребанный сердобольный урод! Да может ли быть со мной все в порядке, когда я только что убил еще одного человека своим проклятым свойством. Мне даже не было интересно, как умрет завтра этот сосед. А в чем он виноват? В своей доброте? Да как же можно быть виноватым в своей доброте?! А в чем были виноваты мои братья? А вообще, все люди, которых судьба свела со мной? Виноват во всем я, только я и никто больше. Я разозлился на себя так, как ни злился еще ни на кого в своей жизни.
А придя домой и приобретя состояние апатии я понял, что мир уже почти избавлен от меня. Что моя смерть уже вопрос времени – от полуночи до полуночи следующего дня меня не станет. А потом у меня потекли слезы счастья, и я решил сесть за бумагу, и написать все то, что вы сейчас прочитали. Я раскрыл свою душу, я исповедался, я открыл свою тайну. Если в этой длинной предсмертной записке больше ничего не появится, то это будет означать что я спас сотни жизней еще живых людей ценой своей собственной.
21.08.08