В мире животных людей

           Посреди сцены сидит мужик в одежде лесника или егеря и, рыча, жадно обгладывает телячью ногу. На сцену выходит ведущий, благостный мужичок с повадками Н.Н.Дроздова и микрофоном в руке.
           ВЕДУЩИЙ (со сладкой улыбкой). Здравствуйте, дорогие телезрители! Снова с вами программа о братьях наших меньших, о наших любимых четвероногих питомцах, которых все мы обожаем. (Кому-то). У-тю-тю, сюси-пуси, какие мы красивые…  (Меняясь в лице и дрыгая ногой). Ай! Уйди, сволочь, больно же! Вот тебе! А-а, боишься? Получай! А с левой? (Гонится за кем-то, пиная его ногами, возвращается, отряхиваясь, с той же сладкой улыбкой). Вот только что я встретил мохноногого скунса и от души пообщался с этим славным зверьком. А находимся мы с вами конечно же в заповеднике – ну где еще вы бы могли встретить меня? (Рыдая). Десятый год как мы с оператором заблудились и не можем выйти к Москве. МЧС, Сергей Кужугетович Шойгу, правительство, ООН, Барак Обама, сомалийские пираты, кто-нибудь – спасите нас! (Вытирая слезы и успокаиваясь). Но, верные своему профессиональному долгу и надеясь, что нас еще не уволили с телевидения, мы продолжаем снимать свои сюжеты о замечательных животных или таких же людях – в общем, о тех, кого тут еще не съели. Сегодня мы в гостях у местного егеря, замечательного, добрейшего человека, которого лучше всего характеризует его фамилия. Итак, мы в гостях у Степана Ивановича Живодерова. (Подходит к егерю, протягивая тому руку для приветствия). Здравствуйте, милейший Степан Иванович!

             Егерь, рыча, цап его зубами за руку.

             ВЕДУЩИЙ (отдергивая руку). Уй! Вы что, Степан Иваныч, белены объелись?
             ЕГЕРЬ (довольно хлопая себя по пузу). Не-е, мяса. Четыре кило за раз умял. Это не считая тебя. (Спохватывается). Ой, чего это я? Извини, брат, одичали мы, видишь живого человека – тут же мысли всякие в голову лезут. Да ты садись, я ж сытый уже, так что в ближайшие минут сорок безопасный. Может, и успеешь чего спросить… если повезет.

              ВЕДУЩИЙ (опасливо присаживаясь рядом). Спасибо за приглашение к столу.
              ЕГЕРЬ. Да это не к столу, а на стол. Но ты не переживай, а то у вас – у добычи, то есть, от этого, говорят, адреналин выделяется, и вкус потом не тот.  Ну, где там твой черный ящик?
              ВЕДУЩИЙ. Какой еще ящик?
              ЕГЕРЬ. А привет уже передавать можно? И это… «Рекламная пауза!»?
              ВЕДУЩИЙ. Да я смотрю, вы сами с приветом, Степан Иваныч.
              ЕГЕРЬ Ну ты ж из «Поля чудес»? Только усы чо-то сбрил и морду переиначил. (Осклабившись). Думал, не узнаю? А ну гони черный ящик, а то ща как наверну копытом по кумполу, так сам в ящик сыграешь!

               Замахивается телячьей ногой.

               ВЕДУЩИЙ (верещит). Да я не из «Поля чудес»! Я из «Мира животных», а там никому ничего не дают, даже мне!
               ЕГЕРЬ (успокаиваясь). Гм… не завидую я тебе. Извини, ошибка вышла. Это у нас, Живодеровых, карма такая, струя, значит. Случается, завалишь кабана – глядь, а это и не кабан вовсе, а просто жрать надо было меньше. Или, там, замастыришь в реке килограммчик динамиту – ну так, для забавы или рыбки на ужин наловить: бабах! а всплывает в чешуе, как жар горя, целая орава идиотов в ластах. А кто ж знал, что им, видите ли, понырять захотелось? Человек ножками по земле ходить рожден, а не лазить где попало! Поневоле станешь людоедом…
                ВЕДУЩИЙ. Степан Иваныч, а откуда берет начало славный род Живодеровых?
                ЕГЕРЬ. Известно откуда. Папу моего Адамом звали. Улавливаешь?
                ВЕДУЩИЙ. А маму? Евой, что ли?
                ЕГЕРЬ. Гм… А с чего б у меня тогда отчество Иванович было? Иваном мать мою звали. Жуткая история! Дед с бабой мальчика ждали. Родился, значит, нарекли Иваном, двадцать лет в штанах ходил, девок лапал, в армии до сержанта дослужился – в общем, нормальный был пацан… пока отца моего не встретил. Ну, как-то в баню вместе пошли, в мужскую… не, не за этим делом, а просто… ну, там, водки попить, помыться, если получится… отец первый и разглядел, что у Ивана чо-то не то с организмом, значит. Ну, стали сравнивать, где чего у кого: руки-ноги пересчитали – сходится, головы друг у друга посчитали, глаза, уши, до пальцев добрались – все один к одному, копеечка к копеечке! Первое расхождение у них с зубами получилось – у одного сорок восемь, а у второго – четырнадцать. Они насторожились, понятно. Ну а как ниже пошли сравнивать, тут отца и осенило. Так прямо из бани и отправились в ЗАГС. Краси-ивые, были, чистые… как перед смертью! Во, гляди!

                Достает из-за пазухи фото, тычет его под нос Ведущему.

                ВЕДУЩИЙ (изображая радость). Боже, да она просто прелесть!   
                ЕГЕРЬ. Кто?
                ВЕДУЩИЙ. Она. Иван.
                ЕГЕРЬ. Не-е, Иван рядом, в фате.
                ВЕДУЩИЙ. Да!? (Смурнеет). Ага… угу… Действительно жуткая история. А кто же тогда прелесть?
                ЕГЕРЬ. Это бюст Ленина, из гипса.
                ВЕДУЩИЙ (разглядывая фото). М-да-а, а ваш папа, должно быть,  очень смелый человек! И не очень трезвый. 
                ЕГЕРЬ. Да батя отродясь трезвым не бывал!  У нас трезвому человеку жениться и в голову не придет! А вот выпимши, случалось, и на медведице женились – да-а, были случаи… А на йети – ну, на снежной человечихе, то есть, у нас тут пол-района женаты. Я вот, кстати, со своей тоже никак не разберусь – баба она или подлое животное.
                ВЕДУЩИЙ. Вы, конечно, унаследовали от отца его отвагу?
                ЕГЕРЬ. Ну, правду говоря, не совсем. Вот батя  на медведя без оружия ходил, с одним только ящиком водки. Женился вот тоже… без единого патрона. А я, к примеру, ящик водки приговорить могу, без проблем, но на медведя уже не пойду, просто встать не смогу. И с бабой своей без ружья в постель не ложусь – а вдруг загрызет ночью? Тут же закон тайги: кто первый встал, тот и живой.   

                Что-то замечает, вскакивает с воплем: «У-у, зараза!»,  бросается в сторону и там с остервенением что-то топчет и лупит телячьей ногой.

                ВЕДУЩИЙ. Боже, вы же только что забили уникальный экземпляр тундровой анаконды! Она же занесена в Красную книгу!
                ЕГЕРЬ. Не знаю, у нас тут библиотеки нет. А червяки эти задолбали уже! Один такой в прошлом годе батю моего сожрал.
                ВЕДУЩИЙ. Какой ужас!
                ЕГЕРЬ. Не ужас, а борьба за существование. Водку в сельпо не завезли, батя на охоту трезвый пошел… впервые в жизни. Ну, увидел такое вот… По пьяни он их, бывало, как шланги, по пять штук на руку наматывал, а тут, на трезвяк, брык! – и инфаркт от испуга. Так и помер… от медвежьей болезни. Теперь я их, червяков этих, страсть как не люблю!
                ВЕДУЩИЙ. Степан Иванович, а расскажите нашим телезрителям о богатстве живой природы вашего заповедника.
                ЕГЕРЬ. Оно чего ж не рассказать… Живая природа у нас, конечно, богатая… была. Но и сейчас кой-чего еще осталось: ну вот, к примеру я, опять же баба моя – у-у зверюга!.. ты вот тоже пока еще живой… ну, в общем, всё.   
                ВЕДУЩИЙ. Как всё? А ваш знаменитый реликтовый толстопятый носорог? Ведь его пятка была эмблемой, символом вашего заповедника!
                ЕГЕРЬ. Была. И есть. Вот, специально для дорогих гостей придерживал. (Протягивает ведущему телячью ногу). Держи, можешь погрызть напоследок. У тебя же есть право на последнее желание.
                ВЕДУЩИЙ. Какое, простите, желание?
                ЕГЕРЬ. Последнее. Ты что думаешь, мы тут совсем дикие? Сериалы по телику смотрим, законы знаем. Только грызи быстрее, а то я уже проголодался. А, не дай Бог, баба моя появится – сожрет обоих, так что хоть меня пожалей. Ну, давай, пупсик – за папу, за маму, за мохнопятую анаконду…

                Шокированный ведущий послушно надкусывает телячью ногу. Егерь отнимает у него микрофон.

                ЕГЕРЬ. На этом, дорогие телезрители, наша программа закончена. Следом за ней начнется программа «Смак». Приятного тебе  аппетита, Степа!

                Подталкивая в бок, уводит ведущего со сцены, бормоча тому: «Ты как предпочитаешь: перцу побольше, поменьше? Главное, не пересолить…». В этой непринужденной беседе оба покидают сцену.   

                КОНЕЦ