Vater unser

Теолог - это звучит гордо.

Потому что свой угол в каждом из 8 университетских кафе - и если какому-нибудь будущему преподу или экономисту взбредет в голову покуситься на "место у алтаря" - он получит в лоб кадилом.
Потому что когда все нормальные люди учатся перед сессией - ты вынужден пахать весь семестр.
Потому что когда тебя в ночь с пятницы на субботу зовут пианствовать в Долгопрудный - ты вздыхаешь и отказываешься. И все трепещут перед твоей стойкостью и выдержкой - не пить вечером в пятницу. А у тебя на самом деле просто древнегреческий в 11 утра в субботу, и ты, как водится, не готов к нему ни разу, и перевод висит еще с прошлой недели.
Потому что когда на улице тебя хватают за локоть (или пуговицу пальто, кому как нравится) и предлагают в секту вступить - ты презрительно морщишь нос и говоришь, что у тебя уже секта у самого года три как есть, и количество адептов в оной уже за две сотни перевалило. Ибо рассказывали что да как на "Введении в сектоведение" еще года два тому назад.
Потому что просыпаешься в 5 утра в понедельник, чтобы на латынь пойти, а готовясь к этой самой латыни, учишь не пословицы (как все нормальные люди), а псалмы.
Потому что тебе на лекциях не про балку эту несчастную, а про Тиамат рассказывают и "Эпос о Гильгамеше" влух читают.

До бесконечности.
А ты потом весь этот бред еще и младшим курсам рассказываешь.
Про Троицу, Астарту и то, как даосизм превратился в религиозное учение.