Борьба с угонами

БОРЬБА С УГОНАМИ

17 сентября 1920  года русский писатель и действительный член Императорского географического общества М.М. Пришвин записал в дневнике «Говорят приехавшие  из Америки, что там никто не верит худому в России и слова худого нельзя сказать о России при рабочих. Одна дама поехала оттуда в Россию, у границы ей сказали, что её обворуют, рассердилась, но через несколько часов её всю обворовали. А потом и все другие сюрпризы. Теперь думает утопиться».


От нашего дома, состоящего из 244 квартир, за последние 4 года угнали 43 автомобиля. В этом году за 10 месяцев – 14 автомобилей. Всего в Москве и Московской области по данным ГИБДД украдено за год более 12 тысяч.

Мелкие машины, именуемые автомобилистами «выкидышами», не крадут. Однако крупные автомобили не только крадут, но и грабят их владельцев на большой дороге, выкидывая несчастных из собственного автомобиля.

Угоняют новые автомобили, конечно. Как продолжают говорить журналисты – «иномарки». «Иномарка» – это, конечно, совковое название автомобиля иностранного производства.

А как называть автомобили, собранные в России руками русских рабочих из деталей иностранного производства?

Почему совок так упорствует? Почему не называет в репортаже автомобиль, участвующий в аварии, просто автомобилем или машиной, без указания на иностранное происхождение машины или технологию её сборки?

От зависти, переходящей в ненависть, думаю. В 90-х годах совок распространял слух, что, якобы, на всех владельцев «иномарок»  в МВД ведут кондуит! Говорили так чтобы омрачить настроение владельца. Мол, вернётся наше время!

Дурачьё, ей богу! МВД всегда регистрировало транспортные средства  с указанием их марки и VIN (заводской номер по-русски) и выдавало так называемые «государственные» номера всем владельцам любых автомобилей. В 40-50-е годы дети членов правительства беспрепятственно катались на собственных «иномарках» с «государственными» номерами.

Когда по громкоговорителю у супермаркета кричат «Владелец автомобиля «Мазда» с «государственным» номером таким-то…», то оторопь берёт. Неужто, чья-то «Мазда» стала государственной, то есть конфискованной в пользу «государства»?

Не понятно, почему до сих пор МВД заставляет владельцев грузовых машин и автобусов рисовать на заднем борту дублёры «государственных» номеров. Что, при рассматривании гаишником уносящегося от него грузовика или автобуса у гаишника садится зрение? Таких надписей нет НИГДЕ. 

Рисование повелось давно, когда велась борьба не на жизнь, а на смерть с предпринимательской деятельностью водителей грузовых машин, находившихся в исключительном владении казны. Тогда кража «социалистической» (казённой) собственности (и пользование ею в корыстных целях) каралась куда жёстче кражи личной собственности. Легковых машин тогда было мало (ими пользовалась элита советского общества, которой милиция доверяла), а грузовиков – много. Водителям грузовиков милиция не доверяла никогда.

Грузовиков всегда было очень много – ещё в 1938 году СССР вышел на первое место в Европе по производству грузовиков.  И вся незаконная, то есть предпринимательская, деятельность считалась уголовно наказуемой, и гаишники предприняли меры с целью быстрейшего её удавления за счёт владельцев транспортных средств.

Угон личного автомобиля – большая душевная травма для владельца, почти равная ограблению его дома или ограблению его самого или его родственников в подворотне. Материальные потери стоят на втором месте.

Почему так милостив наш уголовный кодекс к угонщикам, считай к ворам?  Неужели сами воры лоббировали законодателя в этом вопросе?

Почему в Европе, куда мы принадлежим географически, воровство не так значительно в сравнении с Россией и странами СНГ?
Потому что частная собственность у них издавна защищена очень строго, от каторги до виселицы. Виселица въелась их предкам в печёнки - последние казни через повешение в Великобритании происходили в середине прошлого века, а в ЮАР и поныне. Карают строго в отличие от нас, особенно в период 1929-1993 гг., когда частной собственности в нашей стране просто не существовало.

В России воровство (его разновидность казнокрадство) и взяточничество (вымогательство) никогда не карались строго или почти не каралась - «Что взято, то свято». Всегда строго каралась «антигосударственная» деятельность, то есть деятельность, направленная против ГОСУДАРЯ и установленного им распорядка в стране. Подобные феодальные порядки являются, думаю, основной причиной потворствования кражам. Нет дела государю до обворовывания его вассалов. Пущай сами обороняются! А вот на ВЛАСТЬ ГОСУДАРЯ замахиваться нельзя.
Крестьяне и помещики в отсутствии правого государства чинили над ворами самосуд в самых жестоких формах.

Феодальные порядки в современной России преодолеваются с трудом ввиду того, что Россия не прошла так называемой фазы капитализма, как её называли марксисты. Я бы назвал эту фазу периодом становления института частной собственности и накрепко связанного с ним развитого рынка труда.

Хотя в СССР в период 1929-1991 годов была фаза государственного капитализма, но, однако, лишённого частной собственности по определению, а также как рынка труда, так и рынков товаров и услуг.

Период становления института частной собственности длится столетиями, а именно в это время господствующий класс приучает пролетариев  относиться к частной собственности как к священной.   

В краже автомобилей принимают участие следующие воры:

1. ЗАКАЗЧИКИ КРАДЕНОГО;
2. УГОНЩИКИ;
3. ХРАНИТЕЛИ КРАДЕНОГО;
4. АВТОМЕХАНИКИ;
5. ОФОРМИТЕЛИ СДЕЛОК НА КРАДЕНОЕ ИМУЩЕСТВО;
6. ПЕРЕГОНЩИКИ КРАДЕНОГО.

В Москве и области кража автомобилей поставлена на поток, когда воровство выполняется одними и теми же организованными преступными группировками.

Заказчики в основном живут на периферии, а хотят жить как в Москве за полцены - ездить на Лексусе, Инфинити, Бентли, Пассате, Туареге или Кайене. Периферийные «патриоты» желают ездить на дешёвых, то есть краденых, ВАЗах.

Кража автомобилей в России приносит огромные затраты на строительство гаражей, на их эксплуатацию, на содержание охраны, на обустройство парковок, на приобретение самых невероятных противоугонных средств, на расходы по отлову воров и изощрённому контролю над транспортными средствами, на весьма недешёвое страхование, приносит значительные убытки страховщикам и страхователям автомобилей.

Кому выгодны кражи?
Заказчикам краденых автомобилей. Ворам. Владельцам многоярусных гаражей и охраняемых парковок. Охране. Изготовителям противоугонных средств. Непорядочным страховщикам.

Интересно, кто-нибудь в стране подсчитывал баланс доходов и расходов от кражи автомобилей?

Может быть, получается, что кража автомобилей в общем балансе приносит на круг больше прибыли, чем убытков?  Действительно, создаются рабочие места не только для воров-механиков и их соратников, но и для охранников стоянок, строителей гаражей, владельцев бетонных заводов, энергетиков, водопроводчиков, электронщиков, страховщиков, которые плодят детей и расширяют потребительский спрос ввиду своего существования.
Сформировалась значительного объёма отрасль экономики по защите автомобилей от кражи, по моим оценкам около 300 млрд. руб. в год по одной только в Москве. Не считая сумм продаж мест в многоэтажных гаражах. Кто же упустит такой бизнес?

Не пора ли сократить расходы по сбережению частной  собственности до нуля или почти до нуля? И направить энергию в мирное русло. Например, направить трудоспособную рабочую силу в столь ласкающие слух властей инновационные отрасли.

Незащищённость частной собственности в России является основным препятствием для частных инвестиций в нашей стране, чтобы там не говорили нам политики.

Что касается воров, то можно вспомнить нашего бывшего деспота Иосифа Сталина, который придерживался аксиомы: «Есть человек - есть проблема. Нет человека – нет проблемы!» 

Фома ©2008-12-02