Луна тюрьмы

Меня разбудили тычки в бок. Я быстро пришел в себя. Открыл глаза, и снова ощутил гул в голове. Потрогал щеку, та все еще была немного распухшей и злобно ныла, легкой болю. Взглянул на руки, вчерашняя кровь превратилась в красные чешуйки. Но долго рассматривать свои увечья мне не дали. Жестко подняли на ноги и со словами «Мы тебя переводим» вывели в тускло освященный коридор. Хочу пояснить я не убийца, и не рэкетир или извращенец маньяк. НЕТ. Меня упекли за кражу, сроком на шесть месяцев. Перед этим мне уже приходилось мотать срок, чуть больше года, поэтому правила тюрьмы я знал, но вот с сокамерниками не поладили. Поэтому я и провел около суток в карцере, полностью потеряв чувство времени.
Меня вывели в опустевшую столовую. Я понял, что уже вечер и заключенные разошлись по камерам. «Скоро отбой. Интересно куда меня переведут?» думалось мне.
Охранник поставил передо мной миску непригодной для питания еды и сказал, читая мои мысли:
- Жри быстро, а то опять в карцер задраят.
Я последовал его совету. Вообще в тюрьме кормят отвратно, но голод лучший повар. Я за считанные секунды проглотил все, что было мне предложено.
Меня повели в сектор «В» там были только двушки т.е. камеры где сидят обычно по двое. Была надежда, что новый сокамерник будет не столь агрессивен как предыдущие, а иначе… нет, не хочу думать иначе.
Уже у двери в камеру прозвучала команда «ОТБОЙ» и весь сектор погрузился в темноту. Охранник выругался. Достал фонарик и бегая желтым пятном по двери начал подбирать ключ.
В камеру меня впихнули и дверь закрылась. Я по своим ощущениям направился в сторону койки. Напоролся на что-то. Ага, кровать! Даже двухъярусная. Откуда-то с верху донесся шорох и тихой голос сказал:
-Занимай нижнюю.
Я так и сделал. Улегся, укрылся одеялом и, повернувшись к стенке, начал скучать. В тюрьме в принципе делать нечего, некоторые из-за этого сходят с ума. Мне вот еще в прошлый раз осточертела серость стен и недалекость сокамерников. А также мне надоело бояться. А на боялся я в тюрьме много. С этими мыслями я погружался в легкий, но глубокий сон.
Открываю глаза. Смотрю на пол, вижу чьи-то босые ноги. Смотрю выше человек сидит посреди большой ком…  Тут я оступился в ходе своих мыслей, ибо это не было комнатой, точнее было, но не… Я испугался и спрятался под одеяло с головой. Сидящий, видимо заметив мои движения, кинул мне:
-С добрым утром. Его голос звучал бодро.
Я не хотел покидать свое темное убежище, потом все-таки высунул глаза и ответил:
-С добрым, коль не шутишь. Во второй раз увиденное показалось более приемлемым. Наша двух ярусная кровать стояла посреди лесной лужайки, над нами было небо с редкими кучевыми облаками. Словно кто-то убрал часть камеры. В моей голове метались разные мысли. Но несмотря на это я сел на кровати и внимательно присмотрелся. Нет, все было живое. Легкие облака, тени, на лужайке ели и елки. Все как в наших владимирских лесах. Я встал и пошлепал в сторону елей. Остановился же я лишь в трех сантиметрах от внезапно возникшей передо мной стены. Меня это ввергло в безумное смятение и радостное удивление. Это был рисунок, живой рисунок занимавший всю камеру. Ни углы комнаты, ни свет из щели, которую зовут окном, не выдавали мне, что это рисунок. Рисунок, безумно искажающий железную реальность тюрьмы.
Я обернулся к босоногому человеку, который до сих пор сидел в центре комнаты и усердно возился с какими-то скляночками и палитрой.
-Это ты? Начал я не уверено.
Он поднял на меня свои веселые голубые глаза и спросил:
-Нравиться?
Я кивнул. Он продолжил возиться с бутыльками, я наблюдал. Он же, поднявшись с пола, извлек откуда-то небольшую кисточку и подошел к стене.
-Сегодня 14 сентября? Спросил он тишину.
Я судорожно начал считать и вспоминать. Наконец я ответил:
-Ну, вроде да.
-Значит, клен начал желтеть, заключил он, поднося кисточку к стене.
На моих глазах происходило чудо, зеленое дерево превращалось в желто-серебристое оставаясь, тем не менее, зеленым. Я наблюдал заворожено, притаившись, боясь спугнуть такое превращение.
-Осень пришла, тихо сказал он.
…
Мы молча лежали на своих койках. Я рассматривал луну на нашем собственном небосводе, луну созданную из тусклого блика уличного фонаря и краски, но в то же время луну которая светила только для нас наполняя сердце чувством свободы.
-Саш? Обратился я на верхний ярус.
-Да? Отозвался он.
-Почему ты сел. Он помолчал, затем слез со своей койки и, пройдясь по камере два круга, заговорил:
-Я начал рисовать с 4 лет. (Он явно волновался) - Но по-настоящему творить стало получаться ближе к 15. В 17 я подделал Мане и продал его за бешеные деньги. Мне пригрозили административным арестом. Отец сильно рассердился. (Он остановился, помолчал, затем скинув кучу хлама с раскладушки улегся на нее)
Еще немного помолчав, он продолжил:
-Отец был крупным политиком, ему не нужен был сын портящий репутацию. Я и не хотел, но через два года все было намного серьезней. Не могу тебе точно рассказать, что именно произошло. Но, по-моему, я кого-то убил. Он замолчал.
Луна освещала его задумчивое лицо. Он смотрелся странно на фоне ночных осенних деревьев, словно сам был нарисованным.
Я молчал, затем, поколебавшись, все же спросил:
-И сколько тебе дали.
-Посмертно, тихо ответил он.
Я замолчал, рядом со мной был двадцати пяти летний парень обладающей безумным талантом и… Он не дал мне довести лирическую мысль до конца.
-А знаешь, я ведь ни капли не жалею, что нахожусь здесь. Я не успел сообразить, он же продолжил.
-У меня есть мечта… (Он колебался) …затем озарив меня горящими глазами, продолжил.
-Я не знаю, поймешь ты или нет, но я хочу отодвинуть иллюзию и открыть истину. Правда не в бетонных стенах и металлических решетках. (Он постучал по полу) Ты ведь думал о том, что есть что-то еще? Когда я смотрю на это небо я понимаю, что стены бессильны перед идеей человека. Но и это не все, есть какое-то плато какая-то другая реальность… (Он привстал на кушетке, смотря на меня своими голубыми глазами) Я однажды смог приоткрыть занавес, но заглянуть смог только одним глазом, и то на секунду. Но поверь то, что я увидел… (Он вздохнул) Я хочу найти эту лазейку вновь…
Воцарилась тишина. Я задумался над его словами. В чем-то я понимал его. В чем-то нет.
…
Мои дни шли. Каждое утро я просыпался не в гадкой серой камере, нет, меня окружал доселе не виданный мной пейзаж столь реальный и настоящий, что я начал считать его таковым. Я наблюдал за всем этим и не переставал восхищаться. Ибо за три месяца я побывал и на атлантическом побережье северной Америки и на гималайских сопках, и в тихих прериях. И в бушующем океане, который заставлял поежиться даже охранника, когда он выпускал нас на прогулку в тюремный дворик, где есть только тень той свободы, которой мы обладали в камере.
Меня поражало его искусство, еще сильнее поражал он сам. Каждое утро он вставал задолго до общего подъема и начинал рисовать. Его упорство и стремление к совершенству вызывало уважение. Его жизнерадостность и любовь к работе, веселила и заставляла улыбаться. Его отдача была под стать японским самураям, если легенды говорят правду.
…
В последнюю ночь мы говорили до самого утра. Он рассказывал интересные истории про места, где он никогда не был и про людей, которых он никогда не видел. Он прощался. Прощался и я. Он прямо просил не приходить к нему как посетитель, я, преодолев что-то в себе дал обещание, взамен предложив ему услугу. Он удивленно посмотрел на меня, затем взял кисточку краски, клочок бумаги и начла рисовать под «лунным» светом.
-Передай это Алене Стерневой. Сказал он, протягивая мне клочок, на нем был портрет девушки. Она улыбалась.
-Как я ее найду?
…
Стучал в дверь. Спустя несколько минут она отворилась. Ребенок посмотрел на меня снизу-вверх и позвал маму. На пороге появилась девушка. Я очень удивился, когда разглядывал ее черты лица и протягивал ей клочок бумаги, на котором красовалось ее лицо.
Девушка посмотрела на свой портрет. Скупая слеза потекла по ее щеке, рот неуверенно задергался. Я не знал, что мне делать, поэтому ждал. Она посмотрела на меня полными слез глазами и произнесла слова:
-Не делайте так больше, он уже давно умер.
Дверь резко захлопнулась у меня перед лицом.
Я стоял. Что мне теперь делать? Снова воровать? Или попробовать самому приоткрыть тот тайный занавес?..