Серебряный дождь воспоминаний...

 
Идущим впереди всегда тяжело. Они торят путь другим. Зимой, в метель, пройдет несколько минут и снежная пелена скроет следы. Оглянешься вокруг, и лишь белое безмолвие. Так и в жизни – уходит человек, и только близкие  вспоминают его в молитве. Чем дальше он удаляется от нас во времени, тем туманней становится образ. Только скупые архивные документы говорят, что  родился, в трудах добывал хлеб насущный и ушел, дав жизнь другим. Наша сегодняшняя жизнь – это лишь маленькая остановка  на пути в бесконечность.  После, придут другие - более прагматичные и удачливые.  Мир изменится. Но что-то остается неизменным -  любовь и добро, смех и слезы.
 Сегодня отмечается небывалый всплеск интереса к своим предкам. Архивы переполнены заявками на проведение генеалогических исследований.
 Адрес Цявловская Людмилы Антоновны мне подсказали сотрудники музея Великой Отечественной войны. В семейном архиве Цявловских хранятся старинные фотографии начала века, более 100  писем с фронта.  Это целая эпоха: Минск  30ых, война, эвакуация, послевоенное обустройство разрушенного города. Вот уже более 20 лет Людмила Антоновна занимается изучением истории своего рода. Работа в архивах, переписка дала богатый материал. Необходимо его систематизировать и как бесценный дар передать внукам.
- А началось все случайно, говорит Людмила Антоновна, раскладывая старинные фотографии. Однажды в 1985 году, будучи в Новогрудке, купила книгу Адама Мицкевича «Пан Тадеуш».  Листая страницы, с удивлением обнаружила в тексте фамилий Юраго и Гарбатович.  Моя бабушка Стефанида Горбатович в начале ХХ века вышла замуж за деда Макара Юраго.
« Сегоння ж пярэчаць шляхоцтва, йшчэ трэ вырабляці
Паперы, шляхоцтва паперамі зноу даказаці
Вашэці яшчэ то нічога – усклікнуу Юрага –
Бо з прадзядоу шчэ мужыкоу вы ушляхчана шляхта;
А я жа з князеу! І пытацца мяне пра патэнты”
Далее читаем у Адама Мицкевича:
“На шчассце прыйшоу нам на водсеч сусед Парфяновіч,
Прывеушы Міцкевічау дваста з сабой з Гарбатовіч.
А усе, як адзін, гэта хвацкая шляхта...”
-Годы поисков и работа в архивах дали результат.  Я открыла в себе настоящего исследователя, говорит Людмила Антоновна, бережно раскладывая старинные фотографии. Первое упоминание рода Гедройцев-Юраго относится к 1643 году, когда сын Гедроца Юраги вел тяжбу с братьями своими Михаилом, Петром и Иваном о нападении последних на его имение Бобинское и Дубинское.
Минское дворянское собрание 1823 и 1832 года приняло решение о признании рода Гедройцев-Юраго в дворянском достоинстве. В начале ХХ века братья Юраго перебрались в Минск и построили дома, которые сходились огородами: Александр по ул. Вузовской 8, и Иван по ул. Полоцкой,23. Эти названия улиц исчезли с карты города. Интересный факт - при постройке дома Александр Юраго (1870-1937) нашел горшок с золотом. Купил лошадь, фаэтон и стал извозчиком.
Сын Александра - Макар, мой дед по материнской линии, отслужил срочную службу в Сибири, затем окончил железнодорожный техникум и работал кондуктором-смазчиком в депо Погодино в Смоленской области. Дед Макар часто менял работу и мало помогал семье. Он занимался изобретательством и спортом, но это не приносило больших доходов. Семья бедствовала. Макар Юраго собрал велосипед и принимал участие в велопробегах на большие расстояния.
 Род моего отца происходит, вероятно, из дворян Смоленской губернии. К сожалению, невозможно полностью восстановить генеалогические связи, так как Цявловские в разное время жили в России, Польше и  Беларуси. Многие документы утрачены.  Одно достоверно можно сказать, что среди представителей рода было много военных. Так,  Цявловский Даниил Иванович 1795-1870 генерал-майор родился 30 октября 1795 года в Смоленской губернии. Воспитывался в дворянском полку, из которого выпущен прапорщиком в 17 лет. В составе Полтавского полка Даниил Иванович  участвовал в Бородинском, Тарутинском и Малоярославском сражении войны 1812 года.  Награжден орденом Святой Анны 3-й степени. Далее была турецкая и польская компании, чин генерал-майора, ордена за заслуги перед Отечеством. Остаток жизни мой далекий предок прожил в Польше, где и умер в 1870 году.
Цявловский Адам Семенович – мой дед, родился в Польше. В молодые годы при неизвестных обстоятельствах покинул отчий дом, и поселиться в Койданово. Женился на Желинской Марии. Получил в  «посаг» участок земли и деньги на строительство нового дома.  Дедовский дом и сегодня стоит на улице Кирова 26 в Дзержинске. Родилось два сына Антон и Иван.
Служили два товарища Мой отец, Антон Адамович Цявлоский родился в 1907 году в маленьком белорусском местечке Койданово. С детства он дружил с Григорием Германом, который рос сиротой и воспитывался тетей. Друзья делили радости и горести,  вместе гоняли по крышам голубей, бегали на станцию провожать поезда. Смотрели с завистью на статных военных, звенящих шпорами и мечтали о будущей счастливой жизни. Впереди была учеба в агрономической школе и поступление в военную школу «АБВШ» города Минска, где курсанты Герман и Цявловский были на хорошем счету. После окончания военной школы в 1931 году началась служба в военных гарнизонах Витебска и Минска. Молодые лейтенанты одновременно женятся. Впереди счастливая и безоблачная жизнь, но судьба распорядилась иначе. Антон Цявловский был комиссован по состоянию здоровья.
Отец очень нервничал. Иногда с партийных собраний его привозили на машине скорой помощи.  На собраниях задавали и такие вопросы: «Почему в Койданово Вы построили дом напротив дома попа»? На что отец отвечал с юмором: «Если бы мы знали, что напротив поселится священнослужитель, то построили бы дом на колесах». Такое было время.
Отец служил в Наркомате Здравоохранения, а мама работала в Оперном театре билетером. Наша семья проживала в двухкомнатной квартире в районе теперешнего Партизанского проспекта. В 1941 году я закончила первый класс школы № 5 по улице Ленина. В классе учились только девочки. Прекрасно помню майские дни 1941 года. Отец пригласил в гости своего друга Григория Германа с женой и детьми. Все были веселы, шутили, играл патефон. Звучало модное танго «Осень» в исполнении Вадима Козина:
Осень, прозрачное утро..
Небо как будто в тумане,
Даль из тонов перламутра,
Солнце холодное, ранее…
А дальше была война. Григорий Герман с первых дней на фронте. Минск бомбили. Самолеты с черными крестами пролетали низко над землей. Рядом с нашим домом был авторемонтный завод. Вероятно, немцы имели свои планы по использованию предприятия и не бомбили наш район.
ЭВАКУАЦИЯ По Могилевскому шоссе потянулись тысячи беженцев. Кто-то шел пешком, кто-то ехал на машинах и подводах. Женщины несли на себе маленьких детей. Крики, стоны.   Страшное зрелище. Самолеты врага летели над  измученными дорогой и неизвестностью людьми. 24 июня выехали из горящего города и мы. Отец договорился с машиной. Погрузили самое ценное. Жалко было оставлять велосипеды. А было у нас их два. На то время –  целое состояние. Доехали до Рославля. Там формировался эшелон в Кызыл-Орду. Пришлось оставить практически все личные вещи. Мама взяла лишь старую швейную машинку «Зингер». Она хорошо шила. Этому ремеслу ее обучила тетя Эмма, которая до революции работала модисткой в городском театре. С первых дней войны отец писал письма с просьбой об отправке на фронт. Вместе с нашей семьей в эвакуации была бабушка Пелагея - добрейший человек.
 Зимой 1942 года отец получил именную повестку. Сумерки. Тусклая, мерцающая под потолком лампочка.  Вся семья собралась за «скудным» столом.  Отец много шутил, держал меня и сестру на руках. Я прижималась к его сильной груди, заглядывала в глаза. И в них, своим детским умом, читала тревогу. Мама, украдкой, смахивала слезу.  Бабушка сидела в углу, и молча, пила чай из граненого стакана. Вдруг, стакан выпал из ее слабых рук и разбился. Все замолчали. А бабушка  сказала, что сегодня ночью «помру».  Отец назвал её « нашим академиком». Она с грустью заметила : «скольких детей воспитала, а на могилку  никто так и не придет». Так и произошло. Бабушка Пелагея в 16 лет пошла в услужение к овчару графа Чапского. Из-за физических недостатков не вышла замуж.  Отдавала всю любовь и тепло чужим детям. Воспитала маму, меня и сестру. Много людей я повидала на своем веку, но такой бескорыстной любви, граничащей с самопожертвованием, я  не встречала никогда. Помню её лицо изрезанное мелкими морщинками, мозолистые натруженные руки и светлые внимательные глаза .  Бабушка умерла в день, когда отец ушел на фронт. Был лютый мороз и вьюга. Мама, я и сестра, коченея от холода, погрузили гроб с телом на сани и поехали на православное кладбище. Никто не пришел провожать бабушку в последний путь. Лишь ветер завывал, забрасывая нас хлопьями снега. Слезы катились из глаз. Мы словно осиротели, лишившись тепла и безграничной любви. Приехали.  Из кладбищенской ограды вышел хмурый однорукий сторож. Посмотрел «пустыми» глазами на мать и сказал, что по ошибке выкопали детскую могилу. Мол, придет жена, тогда и похороним. Нужно было ехать обратно. Возница отказывался ждать. Мама «сунула» сторожу последние деньги, заплакала и пошла прочь. За два года эвакуации, так и не смогли съездить на могилку. Мать работала на трех работах, шила по ночам, чтобы прокормить и одеть меня и сестру.  Мама прожила долгую и трудную жизнь. Умерла она в 2002 году. На её могильной плите я выбила имена моего отца и моей любимой бабушки. Они похоронены на чужбине. Но память  жива.
 НА ФРОНТЕ Отец писал с фронта.  Сохранилось более 100 писем. По ним можно проследить его боевой путь. В июне 1943 Антон Цявловский назначен начальником штаба артиллерийского дивизиона.  Тяжелейшие бои под Харьковом. За скупыми строками, случайно не вычеркнутыми цензурой, трагедия войны: «Из командного состава остался я один». 25 октября Антон Цявловский награжден орденом «Отечественной войны» II степени. 19 мая «Получил звание майор гвардии». Далее -  бои за Днепр и Киев, освобождение Польши. 2 июля 1944 майор Цявловский пишет любимой жене: «Мне сегодня ( в день рождения) хотелось бы услышать об успехах славной Красной Армии, что она окружила Минск, и именно в этот день окончательно уничтожит там немецких зверей. Я уверен, что мои желания могут отстать от моего дня рождения только на один или два дня, но они будут исполнены». 16 августа мама получила письмо от отца:  «Нахожусь под Варшавой, предместье Прага. Наградили меня вторым орденом «Отечественной войны I степени».
 19 августа отец погиб. Помню, как к нам в Караганду приехал его сослуживец, привез орден и личные вещи. Мать не плакала. Она сразу как-то постарела. Погиб отец от случайного осколка. Шел с ординарцем на позиции и мгновенная смерть. Весной 1945 года приехал дядя Гриша, уже полковник. Весь в орденах. Высокий и статный офицер. Дядя Гриша поддерживал нашу семью. После войны он служил в Германии. По дороге на службу Григорий Герман заехал на воинское кладбище в Минске-Мазовецком  почтить память друга. Только смерть смогла их разлучить. Позже, он передал матери фотографию могилы отца. В 1947 году воинские захоронения перенесли в Варшаву. Орден «Отечественной войны» I степени нашел семью майора Цявловского только в августе 2007 года.  В 50-ые годы Григорий Герман с семьей переехал в Баку. В смутные 90-ые годы связи прервались. Очень жаль.
 ПОСЛЕВОЕННЫЙ МИНСК  В июле 44 года освободили Минск, и мы вернулись из эвакуации. Наша квартира была занята чужими людьми. Жить негде. Кругом развалины. Нас приютили дальние родственники, которые жили по улице Толстого. В доме напротив освободилась маленькая комната. Мама пошла на прием к начальнику райисполкома «хлопотать» о жилье. Начальнику сказали, что на эту комнату подано 10 заявлений. Он посмотрел на маму и  сказал: «Положить одиннадцатое заявление сверху и отдать комнату вдове фронтовика». Так мы получили свое первое жилье.
  В послевоенном Минске было много инвалидов. Они работали чистильщиками обуви, иногда играли на гармошках и пели жалостливые песни о том, что «жена не дождалась солдата с фронта». В одном из таких инвалидов мать узнала своего брата Володю Юраго. Он чистил обувь и играл на гармони у Кинотеатра «Первый». Его многие знали и любили за доброту, музыкальность и веселый характер. До войны мамин брат служил в Минской милиции. Сохранилось фото 30-ых годов. Когда грянула война,  Юраго ушел на фронт. Попал в штрафной батальон. В одном из боев Юраго оторвало обе ноги. Но он не пал духом.  Вернулся домой. Завел семью, родилось трое детей. Годы прошли словно миг.
После войны я закончила географический факультет БГУ. Мечтала выйти замуж за военного. Так и получилось. Родилось двое детей. Семья побывала во многих уголках большой страны. Мой внук продолжает дело деда и отца. Он курсант Военной Академии.
 Жизнь плетет затейливые узоры, сводит и разводит человеческие судьбы, чтобы дать начало новому роду. На первый взгляд, в этом смятении чувств, энергий и интересов мало смысла. Но только на первый взгляд. Порой, прекрасное и возвышенное кроется в сером и незаметном, а яркое и показное оказывается на поверку пустым и никчемным. Нам не дано понять промысел Божий. Лишь немногие могут определить свое предназначение на этой земле.
-Но единственно, могу сказать с уверенностью, говорит Людмила Антоновна, что даже среди голода и смерти человек остается человеком.  Всегда найдется тот, кто поделится последней «краюхой» хлеба, кто даст кров. Добра все-таки больше. Тем и жив человек.