кольцо

КОЛЬЦО.
Поезд судорожно дернулся несколько раз и остановился. Сердце бешено забилось, и занемел мизинец на левой руке, почти как в то далекое время сдачи экзаменов, когда из разложенных белых листков на столе, которые именуются билетами тебе кажется, что ты не знаешь ни одного. Люди суетливо потянулись к выходу. Слышались радостные крики встречающих. Кто-то обнимался, плакал. Толкались чемоданами, пакетами.  Все это захватывало, хотелось тоже быстрей туда, на перрон, на свежий воздух. Хотя ее никто не встречал. Она не позвонила никому, не написала о своем приезде. Ей хотелось одной вновь окунуться в прошлое,  В то время, которое прошло здесь, и которое было и трудным, и счастливым.  Волнение охватило ее и она пошла быстро, будто спеша куда-то,  будто догоняя что-то на самом же деле пытаясь возвратиться в то, чего уже давно не было и осталось лишь в ее воспоминаниях, да в старых фотографиях, обрезанных красивыми зубчиками и пожелтевших от времени.
Старая квартира встретила запахом пыли и сумраком. Отдернув шторы, она посмотрела во двор. Столько лет прошло, но эти старые железные качели, до сих пор стоят в их дворе.
……..-Давай, давай, крути сильнее! - несколько человек столпившись около качелей, раскачивали этот железный круг и вот, они, поднявшись на немыслимую высоту, на несколько секунд застыли в воздухе и перевернулись. Сердце ухнуло вниз, кровь прилила к щекам. А качели все раскачивались и раскачивались. Мелькали лица и окна дома…….
В голову вдруг пришла мысль, что в последнюю встречу с внуками, которых она водила в Луна-парк, голова закружилась от одного только вида аттракционов.
Сев в кресло она почувствовала под собой что-то и, протянув руку, вытащила старый собачий ошейник. Милая Джуля. Верный, старый друг. На глаза набежали слезы, когда вспомнила черную лохматую морду собаки, породу которой она гордо именовала шнуровым пуделем. Длинные завитки шерстки свисали, будто закрученные в спирали. Джуля была труслива, и боялась даже кошек. Но хозяйку любила. И доказала это, когда спасла в свое время от бывшего пьяного мужа, пытавшегося задушить жену в приступе дикой ярости. Прижав к щеке поводок, она  как будто вновь пережила те не лучшие минуты своей жизни. Больше она не заводила собак в своей жизни, впрочем, как и мужей тоже.
Выйдя из дома, она вдруг поймала себя на мысли о том, что еще не разу не сказала никому «здравствуйте». Она не увидела ни одного знакомого лица. Несколько молодых людей встретившихся ей в подъезде были ей незнакомы. Они тоже равнодушно пробежали мимо нее, перескакивая через несколько ступенек.  Как и они, когда-то в детстве прыгали с верхней ступеньки на нижнюю, опираясь на перила, испытывая при этом какой-то восторг.
Улицы были пустынны. Ветер в парке шуршал старыми прошлогодними листьями, так и не убранными с осени, хотя уже началась весна, и зеленая трава упрямо пробивалась через этот старый пыльный ковер.  Как и раньше ей встречались собачники, выгулявшие здесь своих питомцев. Город, почти не изменившийся с той поры будто возвратил ее в старое время, и на минуту ей даже показалось, что вот та черная собака - ее, и стоит ей громко крикнуть ей, как эта собака остановится и подбежит к ней, весело мотая коротеньким обрубленным хвостом.
Здание школы, построенной еще до войны было теперь оштукатурено и покрашено в голубой цвет.  Во дворе шел урок физкультуры. Молоденький физрук с секундомером в руках кричал - давай! - и  махал рукой. Бегали стометровку. Она не любила физкультуру, особенно после того случая с лыжами, когда, разогнавшись на горке с размаху влетела в дерево и сломала не только лыжу, но и рассекла до крови лоб. Маленький белый шрамик до сих пор виден над бровью. Хотя уроки физкультуры иногда были и веселыми.
Но это уже потом в институте. Это было трудное и интересное время. Она носила белую вязаную шапку, последний подарок мамы. Шапка была уже старая, но ей казалось, что эта вещь хранит до сих пор тепло маминых рук и не хотела другой. Однажды она не обнаружила своей шапки. Долго бегала, ища ее,  думала, что это мальчишки спрятали или закинули куда-нибудь. Пока одна из ее подруг не призналась со смехом, что взяла шапку и распустила на нитки, так как ей не хватало немного на длинный шарф, вязанный на подарок своему мальчику. А ей сказала, что шапка  такая старая, что носить ее просто неприлично. Она долго плакала тогда, потому что в словах подруги была и правда. Но шапка….Ей казалось, что она совершила предательство по отношению к маме. К ее памяти.  Ведь это мама связала шапку, и это мама обшила полы ее пальто мехом от своей старой шубы, чтобы то было длиннее. И это ей казалось очень красивым, она не замечала насмешек девчонок за спиной, одетых, куда лучшее ее. Тех, кому не обшивали пальто старым мехом, и тех, кто не носил старые застиранные растянутые шапки. Лишь однажды, случайно услышав разговор двух девчонок из свой группы, она стала стесняться своей одежды, немодной и старой. Сейчас, уже в этой жизни, она уделяла большое внимание своему гардеробу, словно стараясь нагнать все то, чего у нее не было раньше. Теперь у нее было не одно пальто, и не одни туфли на все случаи. Как и было много всего другого, приятного для жизни и вообще. Но страх, показаться хуже других остался в ней. Как будто она и до сих пор была той самой девчонкой, с русой косой и большими задумчивыми глазами, смешно говорившей вместо «г» - «х». Девчонкой с покусанными ногтями, с маленьким серебряным колечком с бирюзой на руках без маникюра, подарком того самого мальчика, бывшего ее первой любовью, и чей подарок  она хранила до сих пор.
День потихоньку заканчивался, и улицы были полны спешащими с работы людьми. Навстречу шла молодая красивая женщина в модном пальто и шляпке, тащившая два огромных пакета из супермаркета, из которых выглядывали сосиски, рыба и молоко. Шляпка сбилась набок, лицо вспотело. И было жаль, эту молодую красивую женщину, что той некому помочь, как и ей когда-то раньше. В душе она тихонько порадовалась своей новой машине, которую она купила недавно. С возрастом вкусы меняются, и если раньше у нее была малолитражка, то теперь ей хотелось уже какой-то основательности, хотя цвет машины все еще имел для нее значение.
Город постепенно наполнялся вечерними звуками, птицы, разгалдевшиеся раньше потихоньку умолками. И в тусклом свете фонарей ей почудилось, что вот там, на том перекресте, который у них в городе назывался "кольцом» ее вновь ждет он, и нервничает, а она опаздывает и надо поторопиться, чтобы успеть, а то вдруг он обидится и уйдет, и они больше уже никогда не увидятся. И незаметно для себя она шла все быстрее, словно действительно возвращаясь в свою молодость, к своей первой любви. И люди идущие навстречу с удивлением смотрели на уже немолодую женщину в модной дорогой одежде, почти бежавшую к перекрестку, который у них в городе называли «кольцом».