Сидоров и мысль

Однажды к Сидорову пришла, было, мысль, но он был тогда еще очень молодой, красивый, борзой, и она гналась-гналась за ним, а потом у нее закололо в боку, и она захромала и отстала.

Потом Сидоров стал старше и степеннее, и некоторые мысли иногда все-таки его догоняли. Поравняется с ним эдак, посмотрит на него с любопытством, и дальше торопится. А иные не с интересом, а с удивлением взглядывали. А была одна такая, что даже со страхом. Сидоров долго ее потом вспоминал, причем тоже почему-то с испугом, хотя о чем она была, он так до конца и не понял. Что-то о смысле жизни, кажется.

А потом Сидоров совсем постарел, и мыслям, даже совсем медленным и хромым, стало с ним легко. Некоторые даже стали к нему захаживать. Но, честно сказать, ничего интересного ни он в них, ни они в нем не находили: так, о погоде о ценах, о молодежи – как все это все хуже и хуже становится…

А однажды – уже перед самым концом дело было – снова та, что когда-то Сидорова напугала, снова пришла к нему. И на этот раз уже ничего не говорила, ничего от него не хотела, а просто грустно-грустно так на него смотрела, смотрела…
Но Сидоров не поддался, прогнал ее: «Еще чего!»

Ну, она и пошла себе.