Франция - 2006
Париж – отсрочка от Испании…
Вместо предисловия: о том, как мы поехали в Испанию, а оказались во Франции.
Где-то в апреле мы уже твердо решили, что мечту о поездке в Испанию пора воплощать в реальность. Обойдя все возможные агентства, я дошла до Болеро-тур на Проспекте Мира и выбрала то, что нам подходило больше всего на данный момент. В результате счастливый Витя подарил мне на день рожденья тур «Вся Испания». Это целая куча главных городов страны нашей мечты: Барселона, Мадрид, Толедо, Севилья и т.д. Мы были уже на этапе обсуждения содержимого нашего чемоданчика-монстра, как тут мне позвонили и сообщили, что мой паспорт не проходит, все документы вернули. Оказалось, что у меня в паспорте стоит отказ от шенгенской визы, о чем я вообще и не подозревала. Сказать, что я была просто в шоке – значит ничего не сказать. Как выяснилось потом, этот отказ С-3 мне шлепнули еще тогда, в октябре, во французском консульстве, будь оно неладно, из-за отсутствия приглашения, которое мне так и не прислал Мишель, будь он трижды неладен. Недонос документов это называется. Тогда у меня приняли все документы и оплаченную визу, т.к. я собиралась в гости к Мишелю во Францию. Но болван Мишель не привез приглашение из Парижа изначально, а может быть, и специально, надеясь оформить его в Москве. Но не тут-то было. Так мои документы зависли, а я даже не посмотрела паспорт, где уже со дня посещения консульства красовался отказ. В консульстве мне ни слова не сказали, а я даже и не подозревала, что такое может быть. И еще благополучно слетали в Хургаду, и ни одна проверка не открыла мне глаза.
Мы расстроились – не то слово. А в агентстве объяснили после долгих консультаций, что пока я не въеду во Францию, мне не снимут этот отказ и я вообще не смогу поехать в Европу. После долгих пересудов пришлось поменять тур по Испании на тур в Париж на 7 дней. Это единственное что оставалось и подходило по цене и по времени. Правда, пришлось ехать во французское консульство лично для подачи документов, снова стоять в очереди. Но там я уже была не одна, а с агентом Ваграмом, который мне объяснил, что при определенных усилиях можно было решить эту проблему с испанском посольстве. Но на тот момент было уже все равно поздно. И я смирилась. 29 июня нам вручили тур «Париж дворцов и парков».
Прошел выпускной, сильно надеюсь, последний в этой гимназии. Прискакала Ирина из Воронежа на свой очередной кастинг, и 30 июня мы выкатились с визгом в Шереметьево.
1. 30.06.. Шереметьево. Очки. Монмартр.
Из-за интенсивного шопинга и похода в Орион на «Посейдон» накануне собирались в темпе и поздно вечером: метали все что ни попадя в чемодан-монстр, который в результате так и остался полупустым. Угомонились где-то к 3 часам, а выскочили уже в 7. Замутненное сознание и замедленные реакции налицо. Собрав все, что осталось в холодильнике, в том числе и баклажаны с грибами и свининой, разложили по пакетам в чемодане и рюкзаке. Напуганные тем, что там будут только завтраки (кофе и круассаны), взяли по максимуму, решив твердо в Париже на еду не тратиться.
Мечась в аэропорту в поисках входа на регистрацию, купили французский разговорник, т.к., судя по карте города, нам светит большая свобода самостоятельного передвижения со всеми вытекающими отсюда последствиями. А мой французский, похороненный на четвертом курсе института, слегка реанимированный во время общения с женихами по Еврочелленджеру, практически совсем сдох.
Неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Началось с того, что не получилось закрыть как следует чемодан на код. Так и отправили в багаж незакрытым. Потом пошли гулять по дьюти-фри, предварительно посетив туалет. Тут вспомнили, что в Ашане забыли взять шоколад и ликер. И нам пришлось сделать это здесь, но уже втридорога. Потом, не найдя ни единого свободного кресла, уселись болтать прямо на лестнице. И так заболтались, что на посадку подхватились за 15 минут до ее конца. И тут, уже перед входом на самолет, я вдруг обнаружила, что на мне нет моих любимых очков Полароид, невесомых и незаменимых. За мгновенье вычисляю, что оставила их на крючке в туалете. С визгом рванулась обратно и стала бегать по кабинкам и стучать, спрашивая, не висят ли там очки. В одной свободной не было. В другую, занятую, я принялась колотить, повторяя свою просьбу. Там никто не отвечал. И я подумала, вот сволочи, слышат же, что у человека проблема за 10 минут до отлета самолета. Я не унималась до тех пор, пока оттуда не вывалилась иностранка с выпученными глазами. Это надо было видеть! Нечего и говорить, что очечки мои исчезли бесследно. Я поняла, что обречена на величайшие муки, т.к. мои глаза уже давно не переносят солнечного света - женщина-крот носит солнечные очки уже с марта месяца. Все приключения и путешествия, на которые мы уже потихоньку настраивались, могут превратиться в нескончаемую пытку.
На борту только два наших места оставались пустыми. Плюхнулись практически на взлете, когда уже «лайнер побежал, как по судьбе»… С горя достали баклажаны в добавление к бортовой еде, которая оставляла желать лучшего. Такую рыбу с картошкой я могла вспомнить только по детскому саду. Тут уже пришла очередь удивляться французу, третьему в нашем ряду. Он, видимо, в первый раз в жизни узнал, что еду дают не только в ресторанах и самолетах, но ее можно еще готовить дома и брать с собой. Паспорт у него был весь заштампован, ни одного живого места. Видно, опытный летун по заграницам.
В аэропорту Шарля Деголя в Париже нас, увы, никто не ждал и не встречал. Стали звонить в Монд сан Фронтьер – это наш трансфер – там сказали, что за нами выехали, но стоят в пробке. Предложили взять такси – не хило для первого дня! Так мы поняли, что тут с нами никто нянчиться не будет и надо пускаться в свободное плаванье. Так мы вместе с молодой парой, которая, тоже хотела попасть в тот же отель Джеф, мы взяли тачку, доехали за 40 евро, пообщались с водилой. Меня, как помнящую 2-3 слова по-франц, посадили на первое сиденье для выпытывания максимума информации.
Этот самый Джеф оказался на редкость миниатюрным, даже лилипутским отельчиком в центре Парижа. Ресепшен, буфет, где нам предстоит пить кофе, лестницы , лифт – все было явно не русских размеров, а рассчитано на каких-то карликов. Я едва поместилась в лифте одна с чемоданом. Номерочек под самой крышей. Замочек, конечно, не закрывается изнутри. Наученные горьким опытом Хургады, помчались на ресепшен, не разбирая чемодана. Замок на следующий день починили, кровать расставили на две, но номер так и остался крошечным и душным. В Париже адская жарища. Пришлось включать кондишн по-русски: открывать окно, выходящее на узенький балкончик османского стиля и окно в туалете, выходящее в каменный колодец и на чью-то кухню. Распаковались и завалились отдыхать. А наш огромный пакет с едой еле втиснули в лилипутский холодильник на лилипутской кухне буфета.
В 3 часа, в самое пекло, пошли на знаменитую площадь Клиши, к Мулен Руж. Улочки узкие, настоящий каменный мешок. Масса мотороллеров, мотоциклов и машинок-половинок смартов. Эти малипуськи меня особенно умиляли и я тут же закричала: такую же хочу! Народу тьма! Много людей прямо на улицах в кафешках за столиками, лицом к дороге и машинам. Знаменитый Мулен Руж мы сначала вовсе не заметили и проскочили мимо. Потом увидели группу с гидом. Это был лысый, голубоглазый, очень интересный и абсолютно без акцента француз Морис. Он повел нас на самое высокое место – холм Монмартр. Подъем туда по жаре, без очков – пытка, но все мои адские муки компенсировались новизной впечатлений и сознанием того, что мы все-таки дышим воздухом Парижа. Видели дом Далиды, сборище художников, поднялись к собору Сакре Кер. Оттуда потрясающая панорама Парижа, прямо как у нас с Воробьевых Гор.
Вид грандиозный. Когда смотришь на этот каменный лабиринт в дымке, поневоле вспоминаешь: «Увидеть Париж и умереть», «Я хотел бы жить и умереть в Париже», «Столица мира» и все такое. Кто только не стоял здесь, на горе Монмартр, что только не думал! Как на ладони – некая сакральная метафора урбо, вожделенный Грааль, колыбель и кладбище великих иллюзий.
Прошлись по пятачку, напоминающему наш Старый Арбат. Среди художников очень много наших. Такое впечатление, что они сезон – тут, сезон – у нас. Творчество у многих очень интересное, большинство картин нам очень понравилось. Пятачок, а вернее, квадрат окружен со всех сторон кафешками. Похоже, что и внутри квадрата – тоже кафешки. А сами художники – вокруг. Монмартр – колыбель импрессионизма. Здесь особый воздух. Летают тени Дега, Моне, Сезанна. Каждая травинка, каждый камешек пропитан творчеством, креативом, свободой самовыражения. Через некоторое время я поняла, что я как будто здесь уже была. Когда-то моя очень близкая подруга по Спутнику Лариса Иванна подарила мне постер с видом осеннего дождливого Монмартра. Мы встретились после долгих лет разлуки, хотя в молодости плотно общались. Она уже тогда много ездила и сказала, что Париж – ее любимый город (кто бы сомневался!). Почему я выбрала тогда именно эту картинку – не знаю. Это чей-то знаменитый рисунок: зонтики, лужи, мольберты в серо-голубом тоне. Она как-то долго валялась у меня без дела, без оправы. Потом я ее закатала в икеевский постер и повесила на стену. Она как бы нашла свое место. Все время на глазах. И тут я поняла, что стою на этом самом месте, слегка перестроенном и без дождя.
Колоссальный собор нам тоже очень понравился. Здесь все соборы какого-то светло-серого камня. Ничего похожего на наши разноцветные Василия Блаженного или Хамовники. Внутри огромная статуя Христа с горящим сердцем.
Обратно спускались уже сами, предварительно отдохнув на огромной лестнице. На ней сидит куча народу, и все время подходят толпы футбольных фанатов с флагами. Мы посидели еще и за лестницей, прямо на траве, полюбовались Парижем, поискали в перспективе знакомые объекты, примерились, где наш отель. Но это трудно. Ориентируемся по карте. Кое-как спрашиваем дорогу. Я компенсирую свой топографический кретинизм сладкими отрывочными воспоминаниями об институтском французском. Витя, которому не удается произнести ничего, кроме названия улицы, нападает на бедных французов, которые ко всему прочему попросту не знают своего города, тычет пальцем в карту и громогласно подтверждает очередное название с вопросительной интонацией. Абориген естественно, шугается при виде огромного русского усатого мужика и молча трясет головой. Тут на помощь подскакиваю я и лопочу все что знаю, начиная от здравствуйте, извините пожалуйста и кончая все тем же названием. Ни один парижанин за все время пребывания не показал нам правильной дороги. Если бы не витина стопроцентная ориентация на местности по карте, мы бы, наверное, никогда не вышли из этого лабиринта узких парижских улочек.
Вернувшись кое-как на свою улицу, мы взяли на свой страх и риск половинку арбуза и в изнеможении рухнули на стулья китайской кафешки. Нам разрешили есть арбуз, но для солидности мы еще заказали один сок по хургадскому сценарию. Принесли два – очень дорогих. Несмотря на такой пафос, мы все же питались именно там – вкусно и дешево.
2 1.07. Экскурсия по городу. Ночной Париж. Футбольная истерия.
От московской привычки вставать поздно пришлось срочно отвыкать. Будильник поставили на 7, но я проснулась гораздо раньше от духоты и уличного грохота. О зарядке, я думаю, придется забыть в таком режиме. Позавтракали (круассанами я все-таки к своей чести не соблазнилась и осталась верна своим крекерам) и побежали к Гранд Опера. Оказалось, это совсем рядом с отелем. Оттуда нас забрали на обзорку по городу. Вот это было здорово! Особенно радовал автобусный кондишн. Мы все посмотрели, сфотографировали, сняли на видео. Хотя я понимала, что качество видео в моей камере никакое. Но на эту поездку пока не удалось развести Витю на нормальную видеокамеру. Мы заехали в деловой район Дефанс, Дом Инвалидов (первый военный госпиталь), теперь там музей армии и могила Наполеона, Люксембургский сад, в котором стоит настоящая статуя Свободы, а люди группами повсюду занимаются гимнастикой ушу, Марсово поле, Елисейские Поля, Площадь Согласия, где у них все происходит. Сейчас там сооружают трибуны, готовятся к празднованию 14 июля. Видели Вандомскую площадь со знаменитой Наполеоновской колонной и отель, откуда в последний раз вышла принцесса Диана. После всего этого стало гораздо лучше ориентироваться в городе.
Обедали в ресторане Ле Балкон на улице Санкт-Петербург. Послушали, куда еще можно съездить. Пить здесь можно исключительно воду из-под крана. Она здесь обалденная. Очень чистая и вкусная. Ее подают в ресторанах в кувшинах. Среди всего, что нас здесь шокировало, это, пожалуй, было самое шокирующее.
Назад дотопали сами, по пути отмечая шопы со скидками, морально готовясь к шопингу. Надо сказать, что нет магазина, который бы не был обвешан объявлениями о скидках. Скидки везде и всюду. Надо думать, что эта дурацкая мода заразила уже и старушку Москву. Но на самом деле – нельзя же нам отставать от столицы мира! Это просто старая добрая традиция.
Ближе к отелю начали искать очки, т.к. существование мое стало просто невыносимо. Их море. На средний уровень цены такие же, как у нас. Но Полароид свой так и не нашла. Пришлось купить другие, сидят не так легко и плотно, но форма отличная за 60 евро. Посмотрим, в каком туалете они закончат свою славную службу.
Солнце и жара переносятся с трудом. В Париже нет простора, дома лепятся друг к другу, дворики все закрыты на замки воротами с решетками. Мотики пристегиваются прямо на тротуаре. Вот уж действительно было бы в диковинку для Москвы.
Вечером, после небольшого релакса, решили пешком идти к Сене. Прошли через площадь Опера, через площадь Согласия, посидели в креслицах парка Тюильри перед фонтаном. Здесь очень красиво: кругом статуи. Очень похоже на ленинградский Летний Сад. Сделали несколько снимков на закатном солнце и побрели дальше. Зашли на скверы Елисейских Полей, но вверх до конца не пошли, а свернули к набережной. Долго спорили, куда идти: кататься на катере по вечернему Парижу или лезть на Эйфелеву башню. Пока судачили, подошли к пристани прямо к отходу последнего пароходика. Прокатились по ночному городу. Увидели танцплощадку, палатки, где живут люди прямо у реки, соборы и мосты, а главное – саму башню, которая регулярно включалась, горела и сверкала, что создавало незабываемый эффект. Экскурсию прослушали в специальных телефонах с выбором языка. Уже совсем ночью причалили и пошли на башню. Народу уже почти не было, мы успели на последний сеанс, но, к сожалению, на самый верх уже не пускали. Со второго этажа тоже было классно все видно. Весь Париж как на ладони, сверкающий и гудящий в футбольной истерии. Сегодня французы выиграли у Бразилии. Такого мы еще не видели. В этом, наверное, тоже какое-то провидение, что мы застали здесь чемпионат мира по футболу. Такое надо увидеть хотя бы раз в жизни. Столпотворение авто и мото, толпы орущих и размахивающих флагом, все бибикает, крякает и квакает. Утром на авто разъезжали гроздья людей с бразильскими флагами, а ночью – французы оторвались. Так они выказывают свой патриотизм. Налюбовавшись фанатичным восторгом и истошными воплями торжествующих парижан, мы спустились и пошли по набережной через самый красивый мост – Александровский. Тот самый, что наш царь подарил Наполеону.. И тут, ощутив сразу каменную усталость, подумали, как дойдем назад?. Садились отдыхали. Духота и жара и не думает спадать. Отметиться в кустиках в первый раз не удалось – земля оказалась пропитана водой, и я провалилась и промокла по щиколотку. Это было просто болото, пришлось отдыхать и сушить шлепку. В другом месте повезло больше и я все-таки отличилась и старая добрая традиция не была нарушена.
Возвращались той же дорогой через ночное сумасшествие ликующего Парижа, сквозь гуделки, свистелки, пищалки и хрюкалки всех родов, флаги, толпы людей, машин и мотоциклов. Над городом стоял гул, как густой смог. Вся Пляс Конкорд запружена. Наблюдая за сотнями припаркованных мотиков, вдруг увидели нечто необыкновенное. Миниатюрный мотороллер ярко-розового цвета, весь обклеенный бабочками, смайликами и прочей девчачьей фигней. Чуть ли не бантиками. Не оставалось никакого сомнения в том, кто может быть хозяйкой этого пупсика. Мы рассматривали его, пытаясь представить эту девочку-Барби со всеми ее подростковыми заморочками. Это был уникальный экземпляр, который ни разу больше на попался нам на пути. Наконец дневная духота спала, но все еще жарко. Насилу дошли до отеля в четвертом часу.
Когда нам оставалось пару кварталов, мы буквально рухнули на автобусной остановке. Я скрючила ножки и собиралась с духом, чтобы преодолеть последние метры, отделяющие нас от отеля. Тут на нас набрели две странных бомжеватых личности и попросили закурить, причем резко у меня. И тут мы вспомнили Наташу Березину с ее рассказами про то, как у нее в Париже когда-то расстреляли все сигареты, как только она присела в сквере покурить. В нашем случае я весьма элегантно ответила, что же не фум па, чтобы лишний раз не связываться и вообще не имея сил лезть в сумку за пачкой.
Как мы достигли отеля, поднялись в лифте-шкафу и оказались в постелях – никто из нас не помнил, и боюсь, никогда уже не вспомнит. Это был поистине гранд вояж.
3. 2.07. Булонский лес. Метро. Чебурашка. Китайский ресторан.
Сегодня с утра бросились поздравлять Антошку с днем рожденья. Подарок мы ему перед отъездом оставили. Сегодня узнали, что бритва и плавки ему очень понравились.
Сегодня воскресенье, свободный день, экскурсий нет. Решили устроить релакс и дернуть в Булонский лес – отдохнуть в тенечке у воды, позагорать и поразведать, что за лес такой.
Парижское метро не такое, как в Москве. Только здесь мы поняли, что москвичи не понимают, каким сокровищем обладают, и почему наше метро – главная фишка у искушенных в достопримечательностях и зрелищах иностранцев. Сказать по правде, это не доставило нам особого удовольствия, только что, опять же, новизна ощущений. Наземных павильонов и подземных вестибюлей нет, названий станций тоже. С переходами вообще чума: если случайно прошел не в тот турникет или, не дай Бог, захотел вернуться, надо снова покупать билет. Цена тикета сразу рассчитывается исходя из маршрута, по зонам что ли. Короче пометались мы изрядно, как ежики в тумане, пока не попали на нужную линию в нужную сторону. Но и тут был подвох. С последней станции, куда мы в итоге приехали, пришлось слишком долго чапать по жаре, пока не прошли огромный ипподром и спорткомплекс. Потом наконец мы обрели Булонский лес, который на поверку оказался довольно небольшим парком с грязным прудом и островом посередине. Вот на этот островок мы благополучно переправились за 3 евро. Лодочка уперлась аккурат в ресторан. Но нас не так-то просто было обдурить, и мы свернули направо и скоро оказались среди валяющихся и загорающих горожан и иностранцев. Мы тоже расстелились на полянке, пополнили запас воды в ближайшем туалете и предались релаксу.
Но недолго нам пришлось нежиться в тенечке. Наш покой скоро стали нарушать двое опять же странных бомжеватых мужиков с какой-то тачкой не то тележкой и сумками. Они расположились неподалеку от нас, прямо напротив двух хохлушек, больших и белых. Уставились им прямо в задницы. Причем один из них, на вид изрядно обкуренный, стал регулярно подходить к ним, видимо, делая какие-то предложения. Но дамы явно не были настроены на сближение, скоро послали его и вообще переместились в пространстве. После неудачного знакомства мужики тоже отвалили, но еще долго курсировали по «лесу» в поисках неизвестно чего. Обкуренный даже несколько раз, нарезая круги, проковылял чуть ли не по нашим вещам. Француженки – топлес, напротив, не отличались белизной и пышностью форм наших бывших соотечественниц. Они были все какие-то поджарые и запеченные. За что Витя тут же обозвал их селедками.
Когда мужики и хохлушки исчезли из вида, мы стали размышлять, почему деревья здесь как-то странно огорожены. Версии были разные, пока мы не увидели двух мирно пасущихся кроликов, и тогда мы все поняли. Я тут же подхватила фотик и устроила сафари на одного из них. Мне удалось проникнуть даже в их логово. И конечно же, там отметиться.
Возвращаться мы решили с другой станции. На сей раз метро порадовало нас встречей с «прекрасной незнакомкой». В душном и тесном вагоне она сидела прямо напротив нас со своим спутником, который, казалось, в ней души не чаял, и ворковали они нежно. Мы забыли всякие приличия и принялись обсуждать, справедливо полагая, что нас не поймут. Это было нечто феноменальное и было убедительным ответом на вопрос о легендарной красоте французских женщин. Такого носа в сочетании с обаятельным оскалом и оттопыренными ушами мы еще не видели. Витя по своей ехидности, которая в некоторых случаях даже превосходит мою, сразу окрестил эту королеву красоты чебурашкой. А чего стоило ему, бедному, сдерживать смех! Сплюснутое с боков лицо, типичное, впрочем для франц нации, нос, почище, чем у гоголевского Ивана Антоновича Кувшинное Рыло, выдающиеся вперед зубы, не прикрываемые никакими губами, а главное – уши – и все это всего в полуметре от нас. Ну, думаю, зато у нее ноги зашибись, пока она сидела. Мини на ней было такое, что как бы и вообще ничего не было. Но когда она встала и пошла на выход, я увидела такие ноги, что сразу решила, что самой мне не поздно еще в балет. Чувствуя, тем не менее, какое-то зверское очарование и страстно желая найти в ней хоть что-то привлекательное, Витя постоянно повторял, что у нее была потрясающая кожа. Но почему же чебурашка, недоумевала я, ведь у него, насколько я помню, круглая широкая мордочка и совсем нет носа. Уши решают все – отрезал Витя. В отеле мы хохотали до упаду, как это с нами часто бывает, когда мы на что-то сильно заморочимся.. Потом мы долго вспоминали красавицу, которая стала в нашем сознании прочным символом мифа о пресловутой красоте француженок. Кстати, в этом мы убеждались неоднократно, видя на утренних улицах парижанок, спешащих на работу – с сигаретой во рту, с размашистой мужской походкой, оседлывающих свои мотики и смартики. Мы утвердились во мнении, что красивые француженки – это только артистки в кино, знакомые нам с детства, прошедшие жесткий профессиональный кастинг.
В этот вечер мы впервые пошли перекусить к китайцам, как впрочем мне и советовали в Москве. Мы взяли сладкую свинину, рыбу, пророщенную пшеницу и пиво. Очень уютно и вкусно посидели, заплатив за все про все 12 евро. Впечатление подпортил лишь окурок, свалившийся прямо на меня с балкончика над рестораном. Уже в номере залакировали всю эту вкуснятину мороженым.
Вообще здесь все вечера мы старались проводить так же романтично, как дома: со свечами, ликером и сладостями. Правда, очень не хватало нашего радио классик. Но недостаток любимой музыки мы компенсировали выходом на наш малюсенький османский балкончик, общий на все номера. Эйфелева башня пускала мощные прожекторы по всему небу, под нами были крыши Парижа, напротив, прямо метрах в трех – темные открытые окна, за которыми тоже кто-то наслаждаться жизнью. Короче, было здорово. Может быть, именно в этот вечер до нас наконец дошло, где мы, снялась какая-то блокада, обида за отнятую Испанию, и мы начали впитывать этот воздух полной грудью.
4. 3.07. Фрагонар. Центр Бриллиантов. Фонтенбло. Шопинг.
Сегодня понедельник – тяжелый день. Сначала привычным маршрутом прибежали к Опера и дождались Инессу, которая повела нас в Музей парфюмерии Фрагонар. Там нам все показали и рассказали про то, как начинался и развивался франц парфюм. В основном впечатлили всевозможные баночки и скляночки, пузыречки-флакончики. Показали самые древние штучки для духов и благовоний, изящные хрустальные емкости, оправленные в золото (зачем они - до нас дошло гораздо позже, на экскурсии в Фонтенбло). Я всегда обмирала на все эти вещицы, еще со времен беззаботных прогулок по лабиринтам Эрмитажа.
Потом была дегустация духов. Чума! Один раз я это уже проходила, в Египте, в парфюмерном салоне Каира. Тогда я на всю жизнь нанюхалась восточных ароматов, но так ничего и не купила. Здесь, подумала, оторвусь. Уж из Парижа приехать без духов – это просто неприлично! Так оно и случилось. Но выбирать было крайне трудно. После третьей понюшки все запахи смешались, и нос перестал что-либо воспринимать. Однако в суматохе и ажиотаже (на подходе была следующая группа) удалось-таки вычленить 2-3 запаха, которые особенно порадовали. Их мы потом и заказали. Набрали много всяких пузыречков и себе, и в подарок. Все запахи Фрагонара, несмотря на ощутимую разницу, имеют в себе что-то общее, как дети одной семьи. Они как бы на одно лицо и все в скромных одинаковых флакончиках. Но зато это сырье закупают все известные фирмы, разливают в дизайнерские дорогущие флаконы и продают как свои брэнды втридорога. Трудно мне было покидать это благовонное место и расставаться с прессами, отжимами и стеклянно-хрустальным изобилием. Но впереди ждало еще одно жуткое испытание.
Пытка бриллиантами началась тут же, практически без перерыва. Мы еще не успели отойти от парфюма, как нас потащили в Парижский центр бриллиантов. Переступив порог, я сразу впала в подобие ступора, глаза разбежались, наступила легкая опьяняющая эйфория, и я стала с трудом воспринимать происходящее. На очень неплохом русском нам рассказали обо всех параметрах короля камней: чистоте, весе, цвете, каратности и т.д. Потом показали фильм о добыче и обработке. А потом повели к витринам. Лучше, чем написал Булгаков про серванты Преображенского, которые «изрыгали пучки света», не скажешь про то, что мы там увидели. К каждой паре нашей группы было приставлено по одной очаровашке в беленьких перчатках, лопотавшей по-русски, а главное, показывающей и дающей примерить все что душе угодно. Витю, видимо, тоже охватило это безумии, т.к. он стал буквально все на меня примерять, иногда это были кольца в несколько тысяч евро. Я с тупым восторгом переносила эту сладкую пытку бриллиантами. Это был настоящий мазохизм, т.к. тут уж мы не собирались покупать ничего. Накормив глаза и уши, с носом, полным Фрагонара, мы выкатились с визгом и с квадратными глазами, в которых, казалось, навсегда застрял этот ослепительный блеск, разрушающий психику бедного обывателя. Но кого-то из нашей группы все же раскрутили на какой-то браслетик или цепочку.
С растопыренными носами и глазами, в полуобморочном состоянии, мы скорей побежали домой, чтобы немного отдохнуть и переварить впечатления, рухнули дружно на кровать и выставили будильник. Эта мера здесь просто необходима. Но рассчитать время маршрута по карте все равно очень трудно. В результате мы не то чтобы проспали, а просто не смогли оказаться вовремя в нужном месте с непривычки.
А нам нужно было быть у того же ресторана Ле Балкон. Сначала, поняв, что не успеваем к назначенному времени, мы заметались в поисках правильного пути. Вернуться на то же место оказалось трудно. Французы – интересный народ, совсем не знают своего города, в этом мы уже неоднократно убеждались. Они посылают куда угодно, только не туда, куда надо, причем все – в разные стороны. А карта не всегда соответствует действительности. Оказавшись у вокзала Сан Лазар, мы сдались и позвонили гиду Жене. Она сказала, что нам лучше возвратиться к Опера и за нами туда заедут. Так мы вернулись, не дойдя буквально двух кварталов до ресторана. И там еще довольно долго сидели на ступеньках и ждали автобуса. Мы поняли, что мы не одни такие, полгруппы тоже элементарно заблудились в этом каменном лабиринте, подтягивались к ресторану, и экскурсия задерживается.
Наконец мы отправились в Фонтенбло – охотничью резиденцию франц королей. Впечатление очень приятное, много снимали фото и видео. Древние французы были не дураки погулять и поразвлекаться. Больше всего нас поразила информация о том, что в те времена никто не мылся, опасаясь венерических болезней от воды. Это целая история про франц солдат и итальянских проституток, с которыми они купались. Теперь стало понятно, почему у них дети мерли как мухи. А сами короли и вельможи соревновались в том, кто круче воняет. Но это не мешало им бегать по многочисленным анфиладам дворца по ночам и «затачивать зубочистки» фрейлинам. Тут мы вспомнили про странные флакончики музея Фрагонар, добрая половина которых была блохоловками, которые по наполнении снимались и выбрасывались в кусты дворцового парка, где занимались любовью слуги и простолюдины. Так происходил своеобразный биообмен между господами и низшим сословием. Похоже, Наполеон был первым, кто стал мыться и заставил делать это всех остальных. Мы тут же его зауважали. А я еще вспомнила хрестоматийную сцену из «Войны и мира», где Наполеона раздевают и моют его белое толстое тело. Толстой, сам того не зная, увековечил самое, может быть, главное, что Наполеон сделал для своих соотечественников. Так что предметом всеобщего восхищения в первую очередь стала ванна Наполеона – малюсенькая, конечно, как наши детские ванночки. А потом уже кровать – тоже лилипутская. После таких впечатлений, думаю, я буду по-новому перечитывать Толстого.
По дороге домой нашли в себе силы еще и на шопинг. Попали в огромный маркет, может быть, это был даже Корте Инглес, уже не вспомню. Но оторвались по полной. Мне купили под восхитительные морской волны капри, купленные накануне, бирюзовую шляпку, Танюшке - нежное сердечко на цепочке, Жене, Антону и Вите – по кепке. Но я еще долго не могла успокоиться, пока не перемерила все шляпки.
Стоит по-прежнему страшная жара. От нее устаем больше всего. Сегодня мы были такие вымотанные, что вечер прошел без приключений. Только Витя решил сбегать до дешевого магазинчика, где, по словам ребят, можно купить дешевое вино. Но было закрыто. Эти магазины называются Ед – еда, так мы поняли для себя. Что-то вроде наших Копеечек – для нищих.
В 11 вечера зашли все к тем же китайцам и снова прилично и вкусно поужинали. Мороженое, купленное вместо дешевого вина, скрасило нам очередной романтический вечер в номере.
5. 4.07. Нотрдам. Латинский квартал. Метро. Аквабульвар. Мулен Руж.
Так как сегодня нас ждет не менее утомительный день – пешеходная экскурсия по Латинскому кварталу плюс Нотрдам – мы заранее спланировали посещение Аквапарка, где надеялись хоть немного отдохнуть от изнурительной жары.
Это было время завтрака. Французы располагались за столиками в открытых кафешках, заказывая кофе, воду, газеты. Эта их абсолютная неспособность принимать пищу в одиночестве, а только прилюдно, просто поражает. Столики и стулья расставлены чуть ли не на проезжей части. Никому в Москве не придет в голову пить кофе, нюхая бензин от проезжающих машин. А эти сидят прямо под колесами, и хоть бы хны. А одного видели: спуститься он почему-то не мог, так вывалился наполовину из окна, и, вися над улицей, поглощал свой бутерброд. Он не мог просто завтракать один на своей кухне, ему нужно было общество. Смешные они!
По дороге сфотографировалась на фоне Сены и Консьержери, как раз в том месте, где между двумя рукавами Сены и есть остров, с которого начался Париж, где было первое поселение племени паризи, а теперь стоит Нотрдам. Этот постер займет достойное место в моей коллекции: гора Моисея, горные реки Турции, пирамиды Хеопса. Дойдя до собора, я так устала, что единственным желанием было остаться тут же, на каменных бордюрах паперти.
Слава Богу, Морис долго рассказывал много интересного об истории и архитектуре, и я смогла чуть-чуть отсидеться. Впечатление, конечно, грандиозное. Солнце било лучами прямо сквозь верхушку собора. Ощущение, что мы в том самом Нотрдаме, знакомом с детства по роману Гюго, где на площади танцует Эсмеральда, а по колоколам скачет Квазимодо, - просто непередаваемое. Люди сидят внутри, молятся. По бокам основного зала и иконостаса – небольшие приделы, как бы отдельные часовни. Особенно поражают витражи и рассказ о том, что собор, оказывается, строили рыцари-тамплиеры. Я была очень удивлена, что собор светло-серый, потому что по всем иллюстрациям он запомнился мне темным и каким- то зловещим.
Внутри продается много сувениров и свечи, которые можно здесь же и поставить. Но мы решили ни на что не тратиться. Купили только памятные медали с видами собора.
По неизменному пеклу погуляли по Латинскому кварталу, сфотографировали самую узкую улицу.
Перед погружением в метро, внушающее мне священный ужас, мы решили передохнуть в уличной кафешке. Для солидности, чтобы не прогнали, я закурила и стала листать меню. В брюках цвета моря, бирюзовом топике и голубой шляпке я смотрелась очень элегантно. И даже сама себе понравилась на снятом видео.
Попав в метро, мы тут же заблудились по своему обыкновению. Пометавшись изрядно, вернулись на пересадку почти на свою станцию, ближнюю к отелю. И только потом вырулили на нужную линию. На этот раз метро подарило нам еще более удивительную встречу, чем с незабвенной чебурашкой.
Манера спрашивать дорогу у нас с Витей совершенно разная. Он откровенно тычет в нос карту и называет улицу без обиняков, прямо в лоб. Я же интеллигентно здороваюсь, извиняюсь и потом уже прошу: монтре ну сильвупле у се трув ля рю… Попав в очередную ловушку парижского метро, мы вдвоем, каждый в своей манере обрушились на одинокого француза, изучавшего рекламный щит. Как могли, выговаривали франц слова и вежливо объясняли, какая у нас проблема. И вдруг на более-менее чистом русском дядечка спросил: Ребята, вы что – русские? Он лопотал, явно получая удовольствие от общения с нами. Оказалось, что симпатяга учил русский и более того – собирался ехать в Россию зарабатывать деньги (!) куда-то в Тверь или Саратов. В приятной беседе мы проехали вместе несколько остановок, которые здесь, кстати сказать, раз в пять короче наших. Напоследок мы намекнули, что, наверное, не обошлось без шерше ля фам, на что он загадочно засмеялся.
Наконец мы попали в этот самый Аквабульвар. Я вообще никогда не бывала в подобных увеселительно-купальных заведениях и плохо представляла, что это такое. Сначала долго искали вход, потом стояли в очереди за билетами. Никак не могли понять, в какую зону и за какие деньги брать Негр на кассе на стольник дал сдачу 50 и тогда мы поняли, что это по 25 на каждого. Ну, думаем, за такую цену будет что-то обалденное. И уж полотенце и простыню точно дадут, ведь мы не взяли с собой ничего, кроме купальников. В результате нам не дали ничего, и пришлось пристраиваться на травке на пакетах. Сначала мы прошли крытую зону – теплый мелкий хлорный лягушатник с огромным китом, большой волной, катящейся через весь бассейн по сигналу сирены, и джакузи. Для детишек просто рай. Но меня все это не порадовало. За нами, на самом краю зоны, расположилась компания подростков. Они мирно пускали по кругу косячок, ждали прихода, ловили кайф, и им было хорошо. Мне почему-то ужасно захотелось спать, и я даже подремала немного. Накрапывал дождик, но мы решили выжать из этой прогулки все что можно. Я даже скатилась пару раз с водяной горки, которых там было великое множество. Дети спускались на лодках и просто так, с визгами и смехом. Я же отбила себе все что можно отбить, но получила незабываемое удовольствие. Внутри погрелись в джакузи, покатались на волне. О приходе которой возвещал оглушительный рев сирены.
В открытом водоеме многие молодые откровенно предавались чувствам по парам. Причем по большинству пары строились по принципу – черное-белое. Особенно трогательно смотрелась одна пара из белого юноши и негритосочки. В Париже вообще очень много негров, и похоже, у них такие же проблемы, что и у нас с кавказцами и прочими, которым в Москве как медом намазано, и они все прут целыми аулами. Здесь поневоле часто вспоминала Мишеля, который, рассказывая о засилье негров в Париже, неизменно жалел об отсутствии автомата Калашникова. Мы тоже решили быть в теме, пристроились у бортика на мели, причем сверху оказалась я, да еще в своих стрингах. Это сразу же привлекло внимание охранников, которые сидели на вышках и развлекались с биноклями. Судя по их восторженной реакции, мы не посрамили чести отчизны. Пока мы пребывали охваченные горячим патриотическим чувством, они не сводили с нас глаз. И провожали нас долгими взглядами на выходе, переговариваясь по рации. Так мои стринги, покорившие Хургаду, имели успех и в Париже. Мы гордо покинули воду.
Стало снова пригревать солнышко, постепенно освободились лежаки. Уходить очень не хотелось. Но Витя почему-то занервничал и заторопился, словно опаздывал куда-то. Некоторое время мы еще погрелись, попили водички как обычно прямо из крана в местном туалете. Ну, где еще можно получить такое удовольствие? И стали собираться и возвращаться под теплым дождичком. Лично я – с явным неудовольствием. На выходе наблюдали интересный стоп-кадр: мужик стоял в ступоре перед своим великом, с которого, видимо, за 15 минут до этого свинтили седло. Он, наверное, приехал поплавать и вот теперь увидел пропажу и не знает, как поедет домой. Это действительно уникальная сцена. До сих пор мы даже удивлялись, как это у них никто ничего не ворует при практической доступности всех авто- и мото-средств, припаркованных слегка к тротуару. Но, как выяснилось, и здесь бывают вот такие случаи мелкого хулиганства.
Почти у каждого магазина, скромненько, можно сказать, даже интеллигентненько, лежат люди, и никто их не гонит. Это парижские бомжи. Сейчас многие из них накрыты пленкой. У некоторых даже есть телевизоры или радио. Иногда они что-нибудь едят, иногда просят закурить. К ним здесь очень лояльно относятся. Клошары – тоже неотъемлемая часть здешнего колорита.
В номере Витя почему-то поставил будильник, который и прервал упоительный релакс. Потом он меня куда-то потащил да еще и заставил нарядиться и сделать лицо. Поскольку у меня не было никаких планов, я просто хотела гулять, потому что торопиться уже надоело. Но у Вити они, видимо, были, и весьма конкретные, как оказалось. Потихоньку дошли вверх почти до Монмартра и повернули налево. Сегодня вечером я надела единственный раз летнее вечернее платье и туфли по его просьбе, а он до последнего так и не говорил мне, куда мы идем. Только когда мы подошли к Мулен Руж и увидели огромную очередь, я наконец поняла. Это был потрясающий сюрприз, который он готовил втайне от меня, пока я нюхала запахи Фрагонара.
Это было настоящим событием. Очередь довольно быстро шла, в ней были в основном иностранцы, туристы. А потом нас вообще чуть ли не из середины вызвали как пару по приглашению, и мы оказались внутри.
Снимать внутри не разрешали. Столик нам достался в очень удачном месте, справа от сцены. Все представление – это как бы разные страны, с национальными танцами и костюмами, перьями и блестками, в разные эпохи к тому же. Были и цирковые номера. Россия тоже была, как всегда, с сапожками и рукавчиками. Девочки все – одна к одной: все красиво, стройно, все кукляшки-очаровашки. Все топлес. Костюмы высший класс. Ждали кульминации – знаменитого канкана. Высадили бутылочку шампанского. На канкан девочки вышли в каких-то солдатских бутсах или в высоких кедах – типа того. Конечно, мы были в восторге. Но не в полном. Чего-то не хватало. Какого-то катарсиса, законченности. Может, всегда так бывает, когда что-то знаешь и ждешь того же, но получаешь не совсем то. Но в любом случае мы получили огромное удовольствие. Сам факт, что мы присутствовали на всемирно знаменитом шоу, уже усиливал впечатление. На выходе долго фотографировались, и я получила от Вити еще один эксклюзивный подарок – брелок с мельницей.
6. 5.06. Версадь. Лувр.
Сегодня снова очень насыщенный день: поездка в Версаль и поход в Лувр. Очень рано встали, выпили свой кофе и поскакали к Опера. Сопровождал нас снова Морис. Он на самом деле очень интересный, этот Морис. Лысый, с васильковыми глазами, очень профессиональный. Когда мы ему делаем комплименты по поводу владения русским в подозрении, что он потомок эмигрантов, он подчеркнуто повторяет, что он француз. У него два высших образования: историческое и лингвистическое. Знает три языка. Он говорит, что здесь профессия гида очень престижна, нужно много дипломов, не то, что у нас. Он действительно классный профи.
Ехали 60 километров. Все опять грандиозно. И очень напоминает Петергоф. И тут мы узнаем, что Петр наш действительно содрал все в архитектуре и стиле с франц дворцов. Прошлись по многочисленным шикарным покоям и парку. Регулярный дворцовый парк – это просто чудо. Этакая грандиозная кустистая геометрия, фауна-дизайн. Целые столбы, лабиринты, ворота и стены из подстриженных кустов и деревьев. Сверху вид просто фантастический. В одной такой зеленой стене в нишах стоят белые статуи. Одной нет – видимо, на реставрации. Я ничтоже сумняшеся тут же восстанавливаю этот пробел и занимаю место на пьедестале. Правда, моя статуя получилась ярко-розовая, а не белая. В свободное время облазили все кусты, посмотрели, куда короли бросали свои блохоловки.
На выходе Витя отлучился на минутку. И я тут же схлопотала шикарный комплимент от охранника. Что-то: вроде мадам же ву трув тре… а дальше то ли жантиль, то ли элегант, то ли шармант. Я от неожиданности тут же забыла, потом долго вспоминала и так и не вспомнила. Что-то явно очень достойное и очень приятное. Витя: ну, вот, стоит тебя только оставить одну… А потом ничего, даже помогал мне активно вспоминать, предлагая свои варианты.
Единственное, что напрягает на этих экскурсиях, - это все те же негры, сующие в нос свои сувениры самого низкого качества. Они просто все обвешаны брелками и магнитами с Эйфелевой башней и т.п. и гоняются за туристами, как арабы в Хургаде. Здесь, в Версале, я купила книжку про Париж очень недорого.
По возвращении в город нас потащили в беспошлинный магазин Пари-лук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
ФРАНЦИЯ – 2006
ПАРИЖСКИЕ ХРОНИКИ. ОТСРОЧКА ОТ ИСПАНИИ.
Франция - 2006
Париж – отсрочка от Испании…
Вместо предисловия: о том, как мы поехали в Испанию, а оказались во Франции.
Где-то в апреле мы уже твердо решили, что мечту о поездке в Испанию пора воплощать в реальность. Обойдя все возможные агентства, я дошла до Болеро-тур на Проспекте Мира и выбрала то, что нам подходило больше всего на данный момент. В результате счастливый Витя подарил мне на день рожденья тур «Вся Испания». Это целая куча главных городов страны нашей мечты: Барселона, Мадрид, Толедо, Севилья и т.д. Мы были уже на этапе обсуждения содержимого нашего чемоданчика-монстра, как тут мне позвонили и сообщили, что мой паспорт не проходит, все документы вернули. Оказалось, что у меня в паспорте стоит отказ от шенгенской визы, о чем я вообще и не подозревала. Сказать, что я была просто в шоке – значит ничего не сказать. Как выяснилось потом, этот отказ С-3 мне шлепнули еще тогда, в октябре, во французском консульстве, будь оно неладно, из-за отсутствия приглашения, которое мне так и не прислал Мишель, будь он трижды неладен. Недонос документов это называется. Тогда у меня приняли все документы и оплаченную визу, т.к. я собиралась в гости к Мишелю во Францию. Но болван Мишель не привез приглашение из Парижа изначально, а может быть, и специально, надеясь оформить его в Москве. Но не тут-то было. Так мои документы зависли, а я даже не посмотрела паспорт, где уже со дня посещения консульства красовался отказ. В консульстве мне ни слова не сказали, а я даже и не подозревала, что такое может быть. И еще благополучно слетали в Хургаду, и ни одна проверка не открыла мне глаза.
Мы расстроились – не то слово. А в агентстве объяснили после долгих консультаций, что пока я не въеду во Францию, мне не снимут этот отказ и я вообще не смогу поехать в Европу. После долгих пересудов пришлось поменять тур по Испании на тур в Париж на 7 дней. Это единственное что оставалось и подходило по цене и по времени. Правда, пришлось ехать во французское консульство лично для подачи документов, снова стоять в очереди. Но там я уже была не одна, а с агентом Ваграмом, который мне объяснил, что при определенных усилиях можно было решить эту проблему с испанском посольстве. Но на тот момент было уже все равно поздно. И я смирилась. 29 июня нам вручили тур «Париж дворцов и парков».
Прошел выпускной, сильно надеюсь, последний в этой гимназии. Прискакала Ирина из Воронежа на свой очередной кастинг, и 30 июня мы выкатились с визгом в Шереметьево.
1. 30.06.. Шереметьево. Очки. Монмартр.
Из-за интенсивного шопинга и похода в Орион на «Посейдон» накануне собирались в темпе и поздно вечером: метали все что ни попадя в чемодан-монстр, который в результате так и остался полупустым. Угомонились где-то к 3 часам, а выскочили уже в 7. Замутненное сознание и замедленные реакции налицо. Собрав все, что осталось в холодильнике, в том числе и баклажаны с грибами и свининой, разложили по пакетам в чемодане и рюкзаке. Напуганные тем, что там будут только завтраки (кофе и круассаны), взяли по максимуму, решив твердо в Париже на еду не тратиться.
Мечась в аэропорту в поисках входа на регистрацию, купили французский разговорник, т.к., судя по карте города, нам светит большая свобода самостоятельного передвижения со всеми вытекающими отсюда последствиями. А мой французский, похороненный на четвертом курсе института, слегка реанимированный во время общения с женихами по Еврочелленджеру, практически совсем сдох.
Неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Началось с того, что не получилось закрыть как следует чемодан на код. Так и отправили в багаж незакрытым. Потом пошли гулять по дьюти-фри, предварительно посетив туалет. Тут вспомнили, что в Ашане забыли взять шоколад и ликер. И нам пришлось сделать это здесь, но уже втридорога. Потом, не найдя ни единого свободного кресла, уселись болтать прямо на лестнице. И так заболтались, что на посадку подхватились за 15 минут до ее конца. И тут, уже перед входом на самолет, я вдруг обнаружила, что на мне нет моих любимых очков Полароид, невесомых и незаменимых. За мгновенье вычисляю, что оставила их на крючке в туалете. С визгом рванулась обратно и стала бегать по кабинкам и стучать, спрашивая, не висят ли там очки. В одной свободной не было. В другую, занятую, я принялась колотить, повторяя свою просьбу. Там никто не отвечал. И я подумала, вот сволочи, слышат же, что у человека проблема за 10 минут до отлета самолета. Я не унималась до тех пор, пока оттуда не вывалилась иностранка с выпученными глазами. Это надо было видеть! Нечего и говорить, что очечки мои исчезли бесследно. Я поняла, что обречена на величайшие муки, т.к. мои глаза уже давно не переносят солнечного света - женщина-крот носит солнечные очки уже с марта месяца. Все приключения и путешествия, на которые мы уже потихоньку настраивались, могут превратиться в нескончаемую пытку.
На борту только два наших места оставались пустыми. Плюхнулись практически на взлете, когда уже «лайнер побежал, как по судьбе»… С горя достали баклажаны в добавление к бортовой еде, которая оставляла желать лучшего. Такую рыбу с картошкой я могла вспомнить только по детскому саду. Тут уже пришла очередь удивляться французу, третьему в нашем ряду. Он, видимо, в первый раз в жизни узнал, что еду дают не только в ресторанах и самолетах, но ее можно еще готовить дома и брать с собой. Паспорт у него был весь заштампован, ни одного живого места. Видно, опытный летун по заграницам.
В аэропорту Шарля Деголя в Париже нас, увы, никто не ждал и не встречал. Стали звонить в Монд сан Фронтьер – это наш трансфер – там сказали, что за нами выехали, но стоят в пробке. Предложили взять такси – не хило для первого дня! Так мы поняли, что тут с нами никто нянчиться не будет и надо пускаться в свободное плаванье. Так мы вместе с молодой парой, которая, тоже хотела попасть в тот же отель Джеф, мы взяли тачку, доехали за 40 евро, пообщались с водилой. Меня, как помнящую 2-3 слова по-франц, посадили на первое сиденье для выпытывания максимума информации.
Этот самый Джеф оказался на редкость миниатюрным, даже лилипутским отельчиком в центре Парижа. Ресепшен, буфет, где нам предстоит пить кофе, лестницы , лифт – все было явно не русских размеров, а рассчитано на каких-то карликов. Я едва поместилась в лифте одна с чемоданом. Номерочек под самой крышей. Замочек, конечно, не закрывается изнутри. Наученные горьким опытом Хургады, помчались на ресепшен, не разбирая чемодана. Замок на следующий день починили, кровать расставили на две, но номер так и остался крошечным и душным. В Париже адская жарища. Пришлось включать кондишн по-русски: открывать окно, выходящее на узенький балкончик османского стиля и окно в туалете, выходящее в каменный колодец и на чью-то кухню. Распаковались и завалились отдыхать. А наш огромный пакет с едой еле втиснули в лилипутский холодильник на лилипутской кухне буфета.
В 3 часа, в самое пекло, пошли на знаменитую площадь Клиши, к Мулен Руж. Улочки узкие, настоящий каменный мешок. Масса мотороллеров, мотоциклов и машинок-половинок смартов. Эти малипуськи меня особенно умиляли и я тут же закричала: такую же хочу! Народу тьма! Много людей прямо на улицах в кафешках за столиками, лицом к дороге и машинам. Знаменитый Мулен Руж мы сначала вовсе не заметили и проскочили мимо. Потом увидели группу с гидом. Это был лысый, голубоглазый, очень интересный и абсолютно без акцента француз Морис. Он повел нас на самое высокое место – холм Монмартр. Подъем туда по жаре, без очков – пытка, но все мои адские муки компенсировались новизной впечатлений и сознанием того, что мы все-таки дышим воздухом Парижа. Видели дом Далиды, сборище художников, поднялись к собору Сакре Кер. Оттуда потрясающая панорама Парижа, прямо как у нас с Воробьевых Гор.
Вид грандиозный. Когда смотришь на этот каменный лабиринт в дымке, поневоле вспоминаешь: «Увидеть Париж и умереть», «Я хотел бы жить и умереть в Париже», «Столица мира» и все такое. Кто только не стоял здесь, на горе Монмартр, что только не думал! Как на ладони – некая сакральная метафора урбо, вожделенный Грааль, колыбель и кладбище великих иллюзий.
Прошлись по пятачку, напоминающему наш Старый Арбат. Среди художников очень много наших. Такое впечатление, что они сезон – тут, сезон – у нас. Творчество у многих очень интересное, большинство картин нам очень понравилось. Пятачок, а вернее, квадрат окружен со всех сторон кафешками. Похоже, что и внутри квадрата – тоже кафешки. А сами художники – вокруг. Монмартр – колыбель импрессионизма. Здесь особый воздух. Летают тени Дега, Моне, Сезанна. Каждая травинка, каждый камешек пропитан творчеством, креативом, свободой самовыражения. Через некоторое время я поняла, что я как будто здесь уже была. Когда-то моя очень близкая подруга по Спутнику Лариса Иванна подарила мне постер с видом осеннего дождливого Монмартра. Мы встретились после долгих лет разлуки, хотя в молодости плотно общались. Она уже тогда много ездила и сказала, что Париж – ее любимый город (кто бы сомневался!). Почему я выбрала тогда именно эту картинку – не знаю. Это чей-то знаменитый рисунок: зонтики, лужи, мольберты в серо-голубом тоне. Она как-то долго валялась у меня без дела, без оправы. Потом я ее закатала в икеевский постер и повесила на стену. Она как бы нашла свое место. Все время на глазах. И тут я поняла, что стою на этом самом месте, слегка перестроенном и без дождя.
Колоссальный собор нам тоже очень понравился. Здесь все соборы какого-то светло-серого камня. Ничего похожего на наши разноцветные Василия Блаженного или Хамовники. Внутри огромная статуя Христа с горящим сердцем.
Обратно спускались уже сами, предварительно отдохнув на огромной лестнице. На ней сидит куча народу, и все время подходят толпы футбольных фанатов с флагами. Мы посидели еще и за лестницей, прямо на траве, полюбовались Парижем, поискали в перспективе знакомые объекты, примерились, где наш отель. Но это трудно. Ориентируемся по карте. Кое-как спрашиваем дорогу. Я компенсирую свой топографический кретинизм сладкими отрывочными воспоминаниями об институтском французском. Витя, которому не удается произнести ничего, кроме названия улицы, нападает на бедных французов, которые ко всему прочему попросту не знают своего города, тычет пальцем в карту и громогласно подтверждает очередное название с вопросительной интонацией. Абориген естественно, шугается при виде огромного русского усатого мужика и молча трясет головой. Тут на помощь подскакиваю я и лопочу все что знаю, начиная от здравствуйте, извините пожалуйста и кончая все тем же названием. Ни один парижанин за все время пребывания не показал нам правильной дороги. Если бы не витина стопроцентная ориентация на местности по карте, мы бы, наверное, никогда не вышли из этого лабиринта узких парижских улочек.
Вернувшись кое-как на свою улицу, мы взяли на свой страх и риск половинку арбуза и в изнеможении рухнули на стулья китайской кафешки. Нам разрешили есть арбуз, но для солидности мы еще заказали один сок по хургадскому сценарию. Принесли два – очень дорогих. Несмотря на такой пафос, мы все же питались именно там – вкусно и дешево.
2 1.07. Экскурсия по городу. Ночной Париж. Футбольная истерия.
От московской привычки вставать поздно пришлось срочно отвыкать. Будильник поставили на 7, но я проснулась гораздо раньше от духоты и уличного грохота. О зарядке, я думаю, придется забыть в таком режиме. Позавтракали (круассанами я все-таки к своей чести не соблазнилась и осталась верна своим крекерам) и побежали к Гранд Опера. Оказалось, это совсем рядом с отелем. Оттуда нас забрали на обзорку по городу. Вот это было здорово! Особенно радовал автобусный кондишн. Мы все посмотрели, сфотографировали, сняли на видео. Хотя я понимала, что качество видео в моей камере никакое. Но на эту поездку пока не удалось развести Витю на нормальную видеокамеру. Мы заехали в деловой район Дефанс, Дом Инвалидов (первый военный госпиталь), теперь там музей армии и могила Наполеона, Люксембургский сад, в котором стоит настоящая статуя Свободы, а люди группами повсюду занимаются гимнастикой ушу, Марсово поле, Елисейские Поля, Площадь Согласия, где у них все происходит. Сейчас там сооружают трибуны, готовятся к празднованию 14 июля. Видели Вандомскую площадь со знаменитой Наполеоновской колонной и отель, откуда в последний раз вышла принцесса Диана. После всего этого стало гораздо лучше ориентироваться в городе.
Обедали в ресторане Ле Балкон на улице Санкт-Петербург. Послушали, куда еще можно съездить. Пить здесь можно исключительно воду из-под крана. Она здесь обалденная. Очень чистая и вкусная. Ее подают в ресторанах в кувшинах. Среди всего, что нас здесь шокировало, это, пожалуй, было самое шокирующее.
Назад дотопали сами, по пути отмечая шопы со скидками, морально готовясь к шопингу. Надо сказать, что нет магазина, который бы не был обвешан объявлениями о скидках. Скидки везде и всюду. Надо думать, что эта дурацкая мода заразила уже и старушку Москву. Но на самом деле – нельзя же нам отставать от столицы мира! Это просто старая добрая традиция.
Ближе к отелю начали искать очки, т.к. существование мое стало просто невыносимо. Их море. На средний уровень цены такие же, как у нас. Но Полароид свой так и не нашла. Пришлось купить другие, сидят не так легко и плотно, но форма отличная за 60 евро. Посмотрим, в каком туалете они закончат свою славную службу.
Солнце и жара переносятся с трудом. В Париже нет простора, дома лепятся друг к другу, дворики все закрыты на замки воротами с решетками. Мотики пристегиваются прямо на тротуаре. Вот уж действительно было бы в диковинку для Москвы.
Вечером, после небольшого релакса, решили пешком идти к Сене. Прошли через площадь Опера, через площадь Согласия, посидели в креслицах парка Тюильри перед фонтаном. Здесь очень красиво: кругом статуи. Очень похоже на ленинградский Летний Сад. Сделали несколько снимков на закатном солнце и побрели дальше. Зашли на скверы Елисейских Полей, но вверх до конца не пошли, а свернули к набережной. Долго спорили, куда идти: кататься на катере по вечернему Парижу или лезть на Эйфелеву башню. Пока судачили, подошли к пристани прямо к отходу последнего пароходика. Прокатились по ночному городу. Увидели танцплощадку, палатки, где живут люди прямо у реки, соборы и мосты, а главное – саму башню, которая регулярно включалась, горела и сверкала, что создавало незабываемый эффект. Экскурсию прослушали в специальных телефонах с выбором языка. Уже совсем ночью причалили и пошли на башню. Народу уже почти не было, мы успели на последний сеанс, но, к сожалению, на самый верх уже не пускали. Со второго этажа тоже было классно все видно. Весь Париж как на ладони, сверкающий и гудящий в футбольной истерии. Сегодня французы выиграли у Бразилии. Такого мы еще не видели. В этом, наверное, тоже какое-то провидение, что мы застали здесь чемпионат мира по футболу. Такое надо увидеть хотя бы раз в жизни. Столпотворение авто и мото, толпы орущих и размахивающих флагом, все бибикает, крякает и квакает. Утром на авто разъезжали гроздья людей с бразильскими флагами, а ночью – французы оторвались. Так они выказывают свой патриотизм. Налюбовавшись фанатичным восторгом и истошными воплями торжествующих парижан, мы спустились и пошли по набережной через самый красивый мост – Александровский. Тот самый, что наш царь подарил Наполеону.. И тут, ощутив сразу каменную усталость, подумали, как дойдем назад?. Садились отдыхали. Духота и жара и не думает спадать. Отметиться в кустиках в первый раз не удалось – земля оказалась пропитана водой, и я провалилась и промокла по щиколотку. Это было просто болото, пришлось отдыхать и сушить шлепку. В другом месте повезло больше и я все-таки отличилась и старая добрая традиция не была нарушена.
Возвращались той же дорогой через ночное сумасшествие ликующего Парижа, сквозь гуделки, свистелки, пищалки и хрюкалки всех родов, флаги, толпы людей, машин и мотоциклов. Над городом стоял гул, как густой смог. Вся Пляс Конкорд запружена. Наблюдая за сотнями припаркованных мотиков, вдруг увидели нечто необыкновенное. Миниатюрный мотороллер ярко-розового цвета, весь обклеенный бабочками, смайликами и прочей девчачьей фигней. Чуть ли не бантиками. Не оставалось никакого сомнения в том, кто может быть хозяйкой этого пупсика. Мы рассматривали его, пытаясь представить эту девочку-Барби со всеми ее подростковыми заморочками. Это был уникальный экземпляр, который ни разу больше на попался нам на пути. Наконец дневная духота спала, но все еще жарко. Насилу дошли до отеля в четвертом часу.
Когда нам оставалось пару кварталов, мы буквально рухнули на автобусной остановке. Я скрючила ножки и собиралась с духом, чтобы преодолеть последние метры, отделяющие нас от отеля. Тут на нас набрели две странных бомжеватых личности и попросили закурить, причем резко у меня. И тут мы вспомнили Наташу Березину с ее рассказами про то, как у нее в Париже когда-то расстреляли все сигареты, как только она присела в сквере покурить. В нашем случае я весьма элегантно ответила, что же не фум па, чтобы лишний раз не связываться и вообще не имея сил лезть в сумку за пачкой.
Как мы достигли отеля, поднялись в лифте-шкафу и оказались в постелях – никто из нас не помнил, и боюсь, никогда уже не вспомнит. Это был поистине гранд вояж.
2. 2.07. Булонский лес. Метро. Чебурашка. Китайский ресторан.
Сегодня с утра бросились поздравлять Антошку с днем рожденья. Подарок мы ему перед отъездом оставили. Сегодня узнали, что бритва и плавки ему очень понравились.
Сегодня воскресенье, свободный день, экскурсий нет. Решили устроить релакс и дернуть в Булонский лес – отдохнуть в тенечке у воды, позагорать и поразведать, что за лес такой.
Парижское метро не такое, как в Москве. Только здесь мы поняли, что москвичи не понимают, каким сокровищем обладают, и почему наше метро – главная фишка у искушенных в достопримечательностях и зрелищах иностранцев. Сказать по правде, это не доставило нам особого удовольствия, только что, опять же, новизна ощущений. Наземных павильонов и подземных вестибюлей нет, названий станций тоже. С переходами вообще чума: если случайно прошел не в тот турникет или, не дай Бог, захотел вернуться, надо снова покупать билет. Цена тикета сразу рассчитывается исходя из маршрута, по зонам что ли. Короче пометались мы изрядно, как ежики в тумане, пока не попали на нужную линию в нужную сторону. Но и тут был подвох. С последней станции, куда мы в итоге приехали, пришлось слишком долго чапать по жаре, пока не прошли огромный ипподром и спорткомплекс. Потом наконец мы обрели Булонский лес, который на поверку оказался довольно небольшим парком с грязным прудом и островом посередине. Вот на этот островок мы благополучно переправились за 3 евро. Лодочка уперлась аккурат в ресторан. Но нас не так-то просто было обдурить, и мы свернули направо и скоро оказались среди валяющихся и загорающих горожан и иностранцев. Мы тоже расстелились на полянке, пополнили запас воды в ближайшем туалете и предались релаксу.
Но недолго нам пришлось нежиться в тенечке. Наш покой скоро стали нарушать двое опять же странных бомжеватых мужиков с какой-то тачкой не то тележкой и сумками. Они расположились неподалеку от нас, прямо напротив двух хохлушек, больших и белых. Уставились им прямо в задницы. Причем один из них, на вид изрядно обкуренный, стал регулярно подходить к ним, видимо, делая какие-то предложения. Но дамы явно не были настроены на сближение, скоро послали его и вообще переместились в пространстве. После неудачного знакомства мужики тоже отвалили, но еще долго курсировали по «лесу» в поисках неизвестно чего. Обкуренный даже несколько раз, нарезая круги, проковылял чуть ли не по нашим вещам. Француженки – топлес, напротив, не отличались белизной и пышностью форм наших бывших соотечественниц. Они были все какие-то поджарые и запеченные. За что Витя тут же обозвал их селедками.
Когда мужики и хохлушки исчезли из вида, мы стали размышлять, почему деревья здесь как-то странно огорожены. Версии были разные, пока мы не увидели двух мирно пасущихся кроликов, и тогда мы все поняли. Я тут же подхватила фотик и устроила сафари на одного из них. Мне удалось проникнуть даже в их логово. И конечно же, там отметиться.
Возвращаться мы решили с другой станции. На сей раз метро порадовало нас встречей с «прекрасной незнакомкой». В душном и тесном вагоне она сидела прямо напротив нас со своим спутником, который, казалось, в ней души не чаял, и ворковали они нежно. Мы забыли всякие приличия и принялись обсуждать, справедливо полагая, что нас не поймут. Это было нечто феноменальное и было убедительным ответом на вопрос о легендарной красоте французских женщин. Такого носа в сочетании с обаятельным оскалом и оттопыренными ушами мы еще не видели. Витя по своей ехидности, которая в некоторых случаях даже превосходит мою, сразу окрестил эту королеву красоты чебурашкой. А чего стоило ему, бедному, сдерживать смех! Сплюснутое с боков лицо, типичное, впрочем для франц нации, нос, почище, чем у гоголевского Ивана Антоновича Кувшинное Рыло, выдающиеся вперед зубы, не прикрываемые никакими губами, а главное – уши – и все это всего в полуметре от нас. Ну, думаю, зато у нее ноги зашибись, пока она сидела. Мини на ней было такое, что как бы и вообще ничего не было. Но когда она встала и пошла на выход, я увидела такие ноги, что сразу решила, что самой мне не поздно еще в балет. Чувствуя, тем не менее, какое-то зверское очарование и страстно желая найти в ней хоть что-то привлекательное, Витя постоянно повторял, что у нее была потрясающая кожа. Но почему же чебурашка, недоумевала я, ведь у него, насколько я помню, круглая широкая мордочка и совсем нет носа. Уши решают все – отрезал Витя. В отеле мы хохотали до упаду, как это с нами часто бывает, когда мы на что-то сильно заморочимся.. Потом мы долго вспоминали красавицу, которая стала в нашем сознании прочным символом мифа о пресловутой красоте француженок. Кстати, в этом мы убеждались неоднократно, видя на утренних улицах парижанок, спешащих на работу – с сигаретой во рту, с размашистой мужской походкой, оседлывающих свои мотики и смартики. Мы утвердились во мнении, что красивые француженки – это только артистки в кино, знакомые нам с детства, прошедшие жесткий профессиональный кастинг.
В этот вечер мы впервые пошли перекусить к китайцам, как впрочем мне и советовали в Москве. Мы взяли сладкую свинину, рыбу, пророщенную пшеницу и пиво. Очень уютно и вкусно посидели, заплатив за все про все 12 евро. Впечатление подпортил лишь окурок, свалившийся прямо на меня с балкончика над рестораном. Уже в номере залакировали всю эту вкуснятину мороженым.
Вообще здесь все вечера мы старались проводить так же романтично, как дома: со свечами, ликером и сладостями. Правда, очень не хватало нашего радио классик. Но недостаток любимой музыки мы компенсировали выходом на наш малюсенький османский балкончик, общий на все номера. Эйфелева башня пускала мощные прожекторы по всему небу, под нами были крыши Парижа, напротив, прямо метрах в трех – темные открытые окна, за которыми тоже кто-то наслаждаться жизнью. Короче, было здорово. Может быть, именно в этот вечер до нас наконец дошло, где мы, снялась какая-то блокада, обида за отнятую Испанию, и мы начали впитывать этот воздух полной грудью.
2. 3.07. Фрагонар. Центр Бриллиантов. Фонтенбло. Шопинг.
Сегодня понедельник – тяжелый день. Сначала привычным маршрутом прибежали к Опера и дождались Инессу, которая повела нас в Музей парфюмерии Фрагонар. Там нам все показали и рассказали про то, как начинался и развивался франц парфюм. В основном впечатлили всевозможные баночки и скляночки, пузыречки-флакончики. Показали самые древние штучки для духов и благовоний, изящные хрустальные емкости, оправленные в золото (зачем они - до нас дошло гораздо позже, на экскурсии в Фонтенбло). Я всегда обмирала на все эти вещицы, еще со времен беззаботных прогулок по лабиринтам Эрмитажа.
Потом была дегустация духов. Чума! Один раз я это уже проходила, в Египте, в парфюмерном салоне Каира. Тогда я на всю жизнь нанюхалась восточных ароматов, но так ничего и не купила. Здесь, подумала, оторвусь. Уж из Парижа приехать без духов – это просто неприлично! Так оно и случилось. Но выбирать было крайне трудно. После третьей понюшки все запахи смешались, и нос перестал что-либо воспринимать. Однако в суматохе и ажиотаже (на подходе была следующая группа) удалось-таки вычленить 2-3 запаха, которые особенно порадовали. Их мы потом и заказали. Набрали много всяких пузыречков и себе, и в подарок. Все запахи Фрагонара, несмотря на ощутимую разницу, имеют в себе что-то общее, как дети одной семьи. Они как бы на одно лицо и все в скромных одинаковых флакончиках. Но зато это сырье закупают все известные фирмы, разливают в дизайнерские дорогущие флаконы и продают как свои брэнды втридорога. Трудно мне было покидать это благовонное место и расставаться с прессами, отжимами и стеклянно-хрустальным изобилием. Но впереди ждало еще одно жуткое испытание.
Пытка бриллиантами началась тут же, практически без перерыва. Мы еще не успели отойти от парфюма, как нас потащили в Парижский центр бриллиантов. Переступив порог, я сразу впала в подобие ступора, глаза разбежались, наступила легкая опьяняющая эйфория, и я стала с трудом воспринимать происходящее. На очень неплохом русском нам рассказали обо всех параметрах короля камней: чистоте, весе, цвете, каратности и т.д. Потом показали фильм о добыче и обработке. А потом повели к витринам. Лучше, чем написал Булгаков про серванты Преображенского, которые «изрыгали пучки света», не скажешь про то, что мы там увидели. К каждой паре нашей группы было приставлено по одной очаровашке в беленьких перчатках, лопотавшей по-русски, а главное, показывающей и дающей примерить все что душе угодно. Витю, видимо, тоже охватило это безумии, т.к. он стал буквально все на меня примерять, иногда это были кольца в несколько тысяч евро. Я с тупым восторгом переносила эту сладкую пытку бриллиантами. Это был настоящий мазохизм, т.к. тут уж мы не собирались покупать ничего. Накормив глаза и уши, с носом, полным Фрагонара, мы выкатились с визгом и с квадратными глазами, в которых, казалось, навсегда застрял этот ослепительный блеск, разрушающий психику бедного обывателя. Но кого-то из нашей группы все же раскрутили на какой-то браслетик или цепочку.
С растопыренными носами и глазами, в полуобморочном состоянии, мы скорей побежали домой, чтобы немного отдохнуть и переварить впечатления, рухнули дружно на кровать и выставили будильник. Эта мера здесь просто необходима. Но рассчитать время маршрута по карте все равно очень трудно. В результате мы не то чтобы проспали, а просто не смогли оказаться вовремя в нужном месте с непривычки.
А нам нужно было быть у того же ресторана Ле Балкон. Сначала, поняв, что не успеваем к назначенному времени, мы заметались в поисках правильного пути. Вернуться на то же место оказалось трудно. Французы – интересный народ, совсем не знают своего города, в этом мы уже неоднократно убеждались. Они посылают куда угодно, только не туда, куда надо, причем все – в разные стороны. А карта не всегда соответствует действительности. Оказавшись у вокзала Сан Лазар, мы сдались и позвонили гиду Жене. Она сказала, что нам лучше возвратиться к Опера и за нами туда заедут. Так мы вернулись, не дойдя буквально двух кварталов до ресторана. И там еще довольно долго сидели на ступеньках и ждали автобуса. Мы поняли, что мы не одни такие, полгруппы тоже элементарно заблудились в этом каменном лабиринте, подтягивались к ресторану, и экскурсия задерживается.
Наконец мы отправились в Фонтенбло – охотничью резиденцию франц королей. Впечатление очень приятное, много снимали фото и видео. Древние французы были не дураки погулять и поразвлекаться. Больше всего нас поразила информация о том, что в те времена никто не мылся, опасаясь венерических болезней от воды. Это целая история про франц солдат и итальянских проституток, с которыми они купались. Теперь стало понятно, почему у них дети мерли как мухи. А сами короли и вельможи соревновались в том, кто круче воняет. Но это не мешало им бегать по многочисленным анфиладам дворца по ночам и «затачивать зубочистки» фрейлинам. Тут мы вспомнили про странные флакончики музея Фрагонар, добрая половина которых была блохоловками, которые по наполнении снимались и выбрасывались в кусты дворцового парка, где занимались любовью слуги и простолюдины. Так происходил своеобразный биообмен между господами и низшим сословием. Похоже, Наполеон был первым, кто стал мыться и заставил делать это всех остальных. Мы тут же его зауважали. А я еще вспомнила хрестоматийную сцену из «Войны и мира», где Наполеона раздевают и моют его белое толстое тело. Толстой, сам того не зная, увековечил самое, может быть, главное, что Наполеон сделал для своих соотечественников. Так что предметом всеобщего восхищения в первую очередь стала ванна Наполеона – малюсенькая, конечно, как наши детские ванночки. А потом уже кровать – тоже лилипутская. После таких впечатлений, думаю, я буду по-новому перечитывать Толстого.
По дороге домой нашли в себе силы еще и на шопинг. Попали в огромный маркет, может быть, это был даже Корте Инглес, уже не вспомню. Но оторвались по полной. Мне купили под восхитительные морской волны капри, купленные накануне, бирюзовую шляпку, Танюшке - нежное сердечко на цепочке, Жене, Антону и Вите – по кепке. Но я еще долго не могла успокоиться, пока не перемерила все шляпки.
Стоит по-прежнему страшная жара. От нее устаем больше всего. Сегодня мы были такие вымотанные, что вечер прошел без приключений. Только Витя решил сбегать до дешевого магазинчика, где, по словам ребят, можно купить дешевое вино. Но было закрыто. Эти магазины называются Ед – еда, так мы поняли для себя. Что-то вроде наших Копеечек – для нищих.
В 11 вечера зашли все к тем же китайцам и снова прилично и вкусно поужинали. Мороженое, купленное вместо дешевого вина, скрасило нам очередной романтический вечер в номере.
3. 4.07. Нотрдам. Латинский квартал. Метро. Аквабульвар. Мулен Руж.
Так как сегодня нас ждет не менее утомительный день – пешеходная экскурсия по Латинскому кварталу плюс Нотрдам – мы заранее спланировали посещение Аквапарка, где надеялись хоть немного отдохнуть от изнурительной жары.
Это было время завтрака. Французы располагались за столиками в открытых кафешках, заказывая кофе, воду, газеты. Эта их абсолютная неспособность принимать пищу в одиночестве, а только прилюдно, просто поражает. Столики и стулья расставлены чуть ли не на проезжей части. Никому в Москве не придет в голову пить кофе, нюхая бензин от проезжающих машин. А эти сидят прямо под колесами, и хоть бы хны. А одного видели: спуститься он почему-то не мог, так вывалился наполовину из окна, и, вися над улицей, поглощал свой бутерброд. Он не мог просто завтракать один на своей кухне, ему нужно было общество. Смешные они!
По дороге сфотографировалась на фоне Сены и Консьержери, как раз в том месте, где между двумя рукавами Сены и есть остров, с которого начался Париж, где было первое поселение племени паризи, а теперь стоит Нотрдам. Этот постер займет достойное место в моей коллекции: гора Моисея, горные реки Турции, пирамиды Хеопса. Дойдя до собора, я так устала, что единственным желанием было остаться тут же, на каменных бордюрах паперти.
Слава Богу, Морис долго рассказывал много интересного об истории и архитектуре, и я смогла чуть-чуть отсидеться. Впечатление, конечно, грандиозное. Солнце било лучами прямо сквозь верхушку собора. Ощущение, что мы в том самом Нотрдаме, знакомом с детства по роману Гюго, где на площади танцует Эсмеральда, а по колоколам скачет Квазимодо, - просто непередаваемое. Люди сидят внутри, молятся. По бокам основного зала и иконостаса – небольшие приделы, как бы отдельные часовни. Особенно поражают витражи и рассказ о том, что собор, оказывается, строили рыцари-тамплиеры. Я была очень удивлена, что собор светло-серый, потому что по всем иллюстрациям он запомнился мне темным и каким- то зловещим.
Внутри продается много сувениров и свечи, которые можно здесь же и поставить. Но мы решили ни на что не тратиться. Купили только памятные медали с видами собора.
По неизменному пеклу погуляли по Латинскому кварталу, сфотографировали самую узкую улицу.
Перед погружением в метро, внушающее мне священный ужас, мы решили передохнуть в уличной кафешке. Для солидности, чтобы не прогнали, я закурила и стала листать меню. В брюках цвета моря, бирюзовом топике и голубой шляпке я смотрелась очень элегантно. И даже сама себе понравилась на снятом видео.
Попав в метро, мы тут же заблудились по своему обыкновению. Пометавшись изрядно, вернулись на пересадку почти на свою станцию, ближнюю к отелю. И только потом вырулили на нужную линию. На этот раз метро подарило нам еще более удивительную встречу, чем с незабвенной чебурашкой.
Манера спрашивать дорогу у нас с Витей совершенно разная. Он откровенно тычет в нос карту и называет улицу без обиняков, прямо в лоб. Я же интеллигентно здороваюсь, извиняюсь и потом уже прошу: монтре ну сильвупле у се трув ля рю… Попав в очередную ловушку парижского метро, мы вдвоем, каждый в своей манере обрушились на одинокого француза, изучавшего рекламный щит. Как могли, выговаривали франц слова и вежливо объясняли, какая у нас проблема. И вдруг на более-менее чистом русском дядечка спросил: Ребята, вы что – русские? Он лопотал, явно получая удовольствие от общения с нами. Оказалось, что симпатяга учил русский и более того – собирался ехать в Россию зарабатывать деньги (!) куда-то в Тверь или Саратов. В приятной беседе мы проехали вместе несколько остановок, которые здесь, кстати сказать, раз в пять короче наших. Напоследок мы намекнули, что, наверное, не обошлось без шерше ля фам, на что он загадочно засмеялся.
Наконец мы попали в этот самый Аквабульвар. Я вообще никогда не бывала в подобных увеселительно-купальных заведениях и плохо представляла, что это такое. Сначала долго искали вход, потом стояли в очереди за билетами. Никак не могли понять, в какую зону и за какие деньги брать Негр на кассе на стольник дал сдачу 50 и тогда мы поняли, что это по 25 на каждого. Ну, думаем, за такую цену будет что-то обалденное. И уж полотенце и простыню точно дадут, ведь мы не взяли с собой ничего, кроме купальников. В результате нам не дали ничего, и пришлось пристраиваться на травке на пакетах. Сначала мы прошли крытую зону – теплый мелкий хлорный лягушатник с огромным китом, большой волной, катящейся через весь бассейн по сигналу сирены, и джакузи. Для детишек просто рай. Но меня все это не порадовало. За нами, на самом краю зоны, расположилась компания подростков. Они мирно пускали по кругу косячок, ждали прихода, ловили кайф, и им было хорошо. Мне почему-то ужасно захотелось спать, и я даже подремала немного. Накрапывал дождик, но мы решили выжать из этой прогулки все что можно. Я даже скатилась пару раз с водяной горки, которых там было великое множество. Дети спускались на лодках и просто так, с визгами и смехом. Я же отбила себе все что можно отбить, но получила незабываемое удовольствие. Внутри погрелись в джакузи, покатались на волне. О приходе которой возвещал оглушительный рев сирены.
В открытом водоеме многие молодые откровенно предавались чувствам по парам. Причем по большинству пары строились по принципу – черное-белое. Особенно трогательно смотрелась одна пара из белого юноши и негритосочки. В Париже вообще очень много негров, и похоже, у них такие же проблемы, что и у нас с кавказцами и прочими, которым в Москве как медом намазано, и они все прут целыми аулами. Здесь поневоле часто вспоминала Мишеля, который, рассказывая о засилье негров в Париже, неизменно жалел об отсутствии автомата Калашникова. Мы тоже решили быть в теме, пристроились у бортика на мели, причем сверху оказалась я, да еще в своих стрингах. Это сразу же привлекло внимание охранников, которые сидели на вышках и развлекались с биноклями. Судя по их восторженной реакции, мы не посрамили чести отчизны. Пока мы пребывали охваченные горячим патриотическим чувством, они не сводили с нас глаз. И провожали нас долгими взглядами на выходе, переговариваясь по рации. Так мои стринги, покорившие Хургаду, имели успех и в Париже. Мы гордо покинули воду.
Стало снова пригревать солнышко, постепенно освободились лежаки. Уходить очень не хотелось. Но Витя почему-то занервничал и заторопился, словно опаздывал куда-то. Некоторое время мы еще погрелись, попили водички как обычно прямо из крана в местном туалете. Ну, где еще можно получить такое удовольствие? И стали собираться и возвращаться под теплым дождичком. Лично я – с явным неудовольствием. На выходе наблюдали интересный стоп-кадр: мужик стоял в ступоре перед своим великом, с которого, видимо, за 15 минут до этого свинтили седло. Он, наверное, приехал поплавать и вот теперь увидел пропажу и не знает, как поедет домой. Это действительно уникальная сцена. До сих пор мы даже удивлялись, как это у них никто ничего не ворует при практической доступности всех авто- и мото-средств, припаркованных слегка к тротуару. Но, как выяснилось, и здесь бывают вот такие случаи мелкого хулиганства.
Почти у каждого магазина, скромненько, можно сказать, даже интеллигентненько, лежат люди, и никто их не гонит. Это парижские бомжи. Сейчас многие из них накрыты пленкой. У некоторых даже есть телевизоры или радио. Иногда они что-нибудь едят, иногда просят закурить. К ним здесь очень лояльно относятся. Клошары – тоже неотъемлемая часть здешнего колорита.
В номере Витя почему-то поставил будильник, который и прервал упоительный релакс. Потом он меня куда-то потащил да еще и заставил нарядиться и сделать лицо. Поскольку у меня не было никаких планов, я просто хотела гулять, потому что торопиться уже надоело. Но у Вити они, видимо, были, и весьма конкретные, как оказалось. Потихоньку дошли вверх почти до Монмартра и повернули налево. Сегодня вечером я надела единственный раз летнее вечернее платье и туфли по его просьбе, а он до последнего так и не говорил мне, куда мы идем. Только когда мы подошли к Мулен Руж и увидели огромную очередь, я наконец поняла. Это был потрясающий сюрприз, который он готовил втайне от меня, пока я нюхала запахи Фрагонара.
Это было настоящим событием. Очередь довольно быстро шла, в ней были в основном иностранцы, туристы. А потом нас вообще чуть ли не из середины вызвали как пару по приглашению, и мы оказались внутри.
Снимать внутри не разрешали. Столик нам достался в очень удачном месте, справа от сцены. Все представление – это как бы разные страны, с национальными танцами и костюмами, перьями и блестками, в разные эпохи к тому же. Были и цирковые номера. Россия тоже была, как всегда, с сапожками и рукавчиками. Девочки все – одна к одной: все красиво, стройно, все кукляшки-очаровашки. Все топлес. Костюмы высший класс. Ждали кульминации – знаменитого канкана. Высадили бутылочку шампанского. На канкан девочки вышли в каких-то солдатских бутсах или в высоких кедах – типа того. Конечно, мы были в восторге. Но не в полном. Чего-то не хватало. Какого-то катарсиса, законченности. Может, всегда так бывает, когда что-то знаешь и ждешь того же, но получаешь не совсем то. Но в любом случае мы получили огромное удовольствие. Сам факт, что мы присутствовали на всемирно знаменитом шоу, уже усиливал впечатление. На выходе долго фотографировались, и я получила от Вити еще один эксклюзивный подарок – брелок с мельницей.
4. 5.06. Версадь. Лувр.
Сегодня снова очень насыщенный день: поездка в Версаль и поход в Лувр. Очень рано встали, выпили свой кофе и поскакали к Опера. Сопровождал нас снова Морис. Он на самом деле очень интересный, этот Морис. Лысый, с васильковыми глазами, очень профессиональный. Когда мы ему делаем комплименты по поводу владения русским в подозрении, что он потомок эмигрантов, он подчеркнуто повторяет, что он француз. У него два высших образования: историческое и лингвистическое. Знает три языка. Он говорит, что здесь профессия гида очень престижна, нужно много дипломов, не то, что у нас. Он действительно классный профи.
Ехали 60 километров. Все опять грандиозно. И очень напоминает Петергоф. И тут мы узнаем, что Петр наш действительно содрал все в архитектуре и стиле с франц дворцов. Прошлись по многочисленным шикарным покоям и парку. Регулярный дворцовый парк – это просто чудо. Этакая грандиозная кустистая геометрия, фауна-дизайн. Целые столбы, лабиринты, ворота и стены из подстриженных кустов и деревьев. Сверху вид просто фантастический. В одной такой зеленой стене в нишах стоят белые статуи. Одной нет – видимо, на реставрации. Я ничтоже сумняшеся тут же восстанавливаю этот пробел и занимаю место на пьедестале. Правда, моя статуя получилась ярко-розовая, а не белая. В свободное время облазили все кусты, посмотрели, куда короли бросали свои блохоловки.
На выходе Витя отлучился на минутку. И я тут же схлопотала шикарный комплимент от охранника. Что-то: вроде мадам же ву трув тре… а дальше то ли жантиль, то ли элегант, то ли шармант. Я от неожиданности тут же забыла, потом долго вспоминала и так и не вспомнила. Что-то явно очень достойное и очень приятное. Витя: ну, вот, стоит тебя только оставить одну… А потом ничего, даже помогал мне активно вспоминать, предлагая свои варианты.
Единственное, что напрягает на этих экскурсиях, - это все те же негры, сующие в нос свои сувениры самого низкого качества. Они просто все обвешаны брелками и магнитами с Эйфелевой башней и т.п. и гоняются за туристами, как арабы в Хургаде. Здесь, в Версале, я купила книжку про Париж очень недорого.
По возвращении в город нас потащили в беспошлинный магазин Пари-лук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
ФРАНЦИЯ – 2006
ПАРИЖСКИЕ ХРОНИКИ. ОТСРОЧКА ОТ ИСПАНИИ.
Франция - 2006
Париж – отсрочка от Испании…
Вместо предисловия: о том, как мы поехали в Испанию, а оказались во Франции.
Где-то в апреле мы уже твердо решили, что мечту о поездке в Испанию пора воплощать в реальность. Обойдя все возможные агентства, я дошла до Болеро-тур на Проспекте Мира и выбрала то, что нам подходило больше всего на данный момент. В результате счастливый Витя подарил мне на день рожденья тур «Вся Испания». Это целая куча главных городов страны нашей мечты: Барселона, Мадрид, Толедо, Севилья и т.д. Мы были уже на этапе обсуждения содержимого нашего чемоданчика-монстра, как тут мне позвонили и сообщили, что мой паспорт не проходит, все документы вернули. Оказалось, что у меня в паспорте стоит отказ от шенгенской визы, о чем я вообще и не подозревала. Сказать, что я была просто в шоке – значит ничего не сказать. Как выяснилось потом, этот отказ С-3 мне шлепнули еще тогда, в октябре, во французском консульстве, будь оно неладно, из-за отсутствия приглашения, которое мне так и не прислал Мишель, будь он трижды неладен. Недонос документов это называется. Тогда у меня приняли все документы и оплаченную визу, т.к. я собиралась в гости к Мишелю во Францию. Но болван Мишель не привез приглашение из Парижа изначально, а может быть, и специально, надеясь оформить его в Москве. Но не тут-то было. Так мои документы зависли, а я даже не посмотрела паспорт, где уже со дня посещения консульства красовался отказ. В консульстве мне ни слова не сказали, а я даже и не подозревала, что такое может быть. И еще благополучно слетали в Хургаду, и ни одна проверка не открыла мне глаза.
Мы расстроились – не то слово. А в агентстве объяснили после долгих консультаций, что пока я не въеду во Францию, мне не снимут этот отказ и я вообще не смогу поехать в Европу. После долгих пересудов пришлось поменять тур по Испании на тур в Париж на 7 дней. Это единственное что оставалось и подходило по цене и по времени. Правда, пришлось ехать во французское консульство лично для подачи документов, снова стоять в очереди. Но там я уже была не одна, а с агентом Ваграмом, который мне объяснил, что при определенных усилиях можно было решить эту проблему с испанском посольстве. Но на тот момент было уже все равно поздно. И я смирилась. 29 июня нам вручили тур «Париж дворцов и парков».
Прошел выпускной, сильно надеюсь, последний в этой гимназии. Прискакала Ирина из Воронежа на свой очередной кастинг, и 30 июня мы выкатились с визгом в Шереметьево.
1. 30.06.. Шереметьево. Очки. Монмартр.
Из-за интенсивного шопинга и похода в Орион на «Посейдон» накануне собирались в темпе и поздно вечером: метали все что ни попадя в чемодан-монстр, который в результате так и остался полупустым. Угомонились где-то к 3 часам, а выскочили уже в 7. Замутненное сознание и замедленные реакции налицо. Собрав все, что осталось в холодильнике, в том числе и баклажаны с грибами и свининой, разложили по пакетам в чемодане и рюкзаке. Напуганные тем, что там будут только завтраки (кофе и круассаны), взяли по максимуму, решив твердо в Париже на еду не тратиться.
Мечась в аэропорту в поисках входа на регистрацию, купили французский разговорник, т.к., судя по карте города, нам светит большая свобода самостоятельного передвижения со всеми вытекающими отсюда последствиями. А мой французский, похороненный на четвертом курсе института, слегка реанимированный во время общения с женихами по Еврочелленджеру, практически совсем сдох.
Неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Началось с того, что не получилось закрыть как следует чемодан на код. Так и отправили в багаж незакрытым. Потом пошли гулять по дьюти-фри, предварительно посетив туалет. Тут вспомнили, что в Ашане забыли взять шоколад и ликер. И нам пришлось сделать это здесь, но уже втридорога. Потом, не найдя ни единого свободного кресла, уселись болтать прямо на лестнице. И так заболтались, что на посадку подхватились за 15 минут до ее конца. И тут, уже перед входом на самолет, я вдруг обнаружила, что на мне нет моих любимых очков Полароид, невесомых и незаменимых. За мгновенье вычисляю, что оставила их на крючке в туалете. С визгом рванулась обратно и стала бегать по кабинкам и стучать, спрашивая, не висят ли там очки. В одной свободной не было. В другую, занятую, я принялась колотить, повторяя свою просьбу. Там никто не отвечал. И я подумала, вот сволочи, слышат же, что у человека проблема за 10 минут до отлета самолета. Я не унималась до тех пор, пока оттуда не вывалилась иностранка с выпученными глазами. Это надо было видеть! Нечего и говорить, что очечки мои исчезли бесследно. Я поняла, что обречена на величайшие муки, т.к. мои глаза уже давно не переносят солнечного света - женщина-крот носит солнечные очки уже с марта месяца. Все приключения и путешествия, на которые мы уже потихоньку настраивались, могут превратиться в нескончаемую пытку.
На борту только два наших места оставались пустыми. Плюхнулись практически на взлете, когда уже «лайнер побежал, как по судьбе»… С горя достали баклажаны в добавление к бортовой еде, которая оставляла желать лучшего. Такую рыбу с картошкой я могла вспомнить только по детскому саду. Тут уже пришла очередь удивляться французу, третьему в нашем ряду. Он, видимо, в первый раз в жизни узнал, что еду дают не только в ресторанах и самолетах, но ее можно еще готовить дома и брать с собой. Паспорт у него был весь заштампован, ни одного живого места. Видно, опытный летун по заграницам.
В аэропорту Шарля Деголя в Париже нас, увы, никто не ждал и не встречал. Стали звонить в Монд сан Фронтьер – это наш трансфер – там сказали, что за нами выехали, но стоят в пробке. Предложили взять такси – не хило для первого дня! Так мы поняли, что тут с нами никто нянчиться не будет и надо пускаться в свободное плаванье. Так мы вместе с молодой парой, которая, тоже хотела попасть в тот же отель Джеф, мы взяли тачку, доехали за 40 евро, пообщались с водилой. Меня, как помнящую 2-3 слова по-франц, посадили на первое сиденье для выпытывания максимума информации.
Этот самый Джеф оказался на редкость миниатюрным, даже лилипутским отельчиком в центре Парижа. Ресепшен, буфет, где нам предстоит пить кофе, лестницы , лифт – все было явно не русских размеров, а рассчитано на каких-то карликов. Я едва поместилась в лифте одна с чемоданом. Номерочек под самой крышей. Замочек, конечно, не закрывается изнутри. Наученные горьким опытом Хургады, помчались на ресепшен, не разбирая чемодана. Замок на следующий день починили, кровать расставили на две, но номер так и остался крошечным и душным. В Париже адская жарища. Пришлось включать кондишн по-русски: открывать окно, выходящее на узенький балкончик османского стиля и окно в туалете, выходящее в каменный колодец и на чью-то кухню. Распаковались и завалились отдыхать. А наш огромный пакет с едой еле втиснули в лилипутский холодильник на лилипутской кухне буфета.
В 3 часа, в самое пекло, пошли на знаменитую площадь Клиши, к Мулен Руж. Улочки узкие, настоящий каменный мешок. Масса мотороллеров, мотоциклов и машинок-половинок смартов. Эти малипуськи меня особенно умиляли и я тут же закричала: такую же хочу! Народу тьма! Много людей прямо на улицах в кафешках за столиками, лицом к дороге и машинам. Знаменитый Мулен Руж мы сначала вовсе не заметили и проскочили мимо. Потом увидели группу с гидом. Это был лысый, голубоглазый, очень интересный и абсолютно без акцента француз Морис. Он повел нас на самое высокое место – холм Монмартр. Подъем туда по жаре, без очков – пытка, но все мои адские муки компенсировались новизной впечатлений и сознанием того, что мы все-таки дышим воздухом Парижа. Видели дом Далиды, сборище художников, поднялись к собору Сакре Кер. Оттуда потрясающая панорама Парижа, прямо как у нас с Воробьевых Гор.
Вид грандиозный. Когда смотришь на этот каменный лабиринт в дымке, поневоле вспоминаешь: «Увидеть Париж и умереть», «Я хотел бы жить и умереть в Париже», «Столица мира» и все такое. Кто только не стоял здесь, на горе Монмартр, что только не думал! Как на ладони – некая сакральная метафора урбо, вожделенный Грааль, колыбель и кладбище великих иллюзий.
Прошлись по пятачку, напоминающему наш Старый Арбат. Среди художников очень много наших. Такое впечатление, что они сезон – тут, сезон – у нас. Творчество у многих очень интересное, большинство картин нам очень понравилось. Пятачок, а вернее, квадрат окружен со всех сторон кафешками. Похоже, что и внутри квадрата – тоже кафешки. А сами художники – вокруг. Монмартр – колыбель импрессионизма. Здесь особый воздух. Летают тени Дега, Моне, Сезанна. Каждая травинка, каждый камешек пропитан творчеством, креативом, свободой самовыражения. Через некоторое время я поняла, что я как будто здесь уже была. Когда-то моя очень близкая подруга по Спутнику Лариса Иванна подарила мне постер с видом осеннего дождливого Монмартра. Мы встретились после долгих лет разлуки, хотя в молодости плотно общались. Она уже тогда много ездила и сказала, что Париж – ее любимый город (кто бы сомневался!). Почему я выбрала тогда именно эту картинку – не знаю. Это чей-то знаменитый рисунок: зонтики, лужи, мольберты в серо-голубом тоне. Она как-то долго валялась у меня без дела, без оправы. Потом я ее закатала в икеевский постер и повесила на стену. Она как бы нашла свое место. Все время на глазах. И тут я поняла, что стою на этом самом месте, слегка перестроенном и без дождя.
Колоссальный собор нам тоже очень понравился. Здесь все соборы какого-то светло-серого камня. Ничего похожего на наши разноцветные Василия Блаженного или Хамовники. Внутри огромная статуя Христа с горящим сердцем.
Обратно спускались уже сами, предварительно отдохнув на огромной лестнице. На ней сидит куча народу, и все время подходят толпы футбольных фанатов с флагами. Мы посидели еще и за лестницей, прямо на траве, полюбовались Парижем, поискали в перспективе знакомые объекты, примерились, где наш отель. Но это трудно. Ориентируемся по карте. Кое-как спрашиваем дорогу. Я компенсирую свой топографический кретинизм сладкими отрывочными воспоминаниями об институтском французском. Витя, которому не удается произнести ничего, кроме названия улицы, нападает на бедных французов, которые ко всему прочему попросту не знают своего города, тычет пальцем в карту и громогласно подтверждает очередное название с вопросительной интонацией. Абориген естественно, шугается при виде огромного русского усатого мужика и молча трясет головой. Тут на помощь подскакиваю я и лопочу все что знаю, начиная от здравствуйте, извините пожалуйста и кончая все тем же названием. Ни один парижанин за все время пребывания не показал нам правильной дороги. Если бы не витина стопроцентная ориентация на местности по карте, мы бы, наверное, никогда не вышли из этого лабиринта узких парижских улочек.
Вернувшись кое-как на свою улицу, мы взяли на свой страх и риск половинку арбуза и в изнеможении рухнули на стулья китайской кафешки. Нам разрешили есть арбуз, но для солидности мы еще заказали один сок по хургадскому сценарию. Принесли два – очень дорогих. Несмотря на такой пафос, мы все же питались именно там – вкусно и дешево.
2 1.07. Экскурсия по городу. Ночной Париж. Футбольная истерия.
От московской привычки вставать поздно пришлось срочно отвыкать. Будильник поставили на 7, но я проснулась гораздо раньше от духоты и уличного грохота. О зарядке, я думаю, придется забыть в таком режиме. Позавтракали (круассанами я все-таки к своей чести не соблазнилась и осталась верна своим крекерам) и побежали к Гранд Опера. Оказалось, это совсем рядом с отелем. Оттуда нас забрали на обзорку по городу. Вот это было здорово! Особенно радовал автобусный кондишн. Мы все посмотрели, сфотографировали, сняли на видео. Хотя я понимала, что качество видео в моей камере никакое. Но на эту поездку пока не удалось развести Витю на нормальную видеокамеру. Мы заехали в деловой район Дефанс, Дом Инвалидов (первый военный госпиталь), теперь там музей армии и могила Наполеона, Люксембургский сад, в котором стоит настоящая статуя Свободы, а люди группами повсюду занимаются гимнастикой ушу, Марсово поле, Елисейские Поля, Площадь Согласия, где у них все происходит. Сейчас там сооружают трибуны, готовятся к празднованию 14 июля. Видели Вандомскую площадь со знаменитой Наполеоновской колонной и отель, откуда в последний раз вышла принцесса Диана. После всего этого стало гораздо лучше ориентироваться в городе.
Обедали в ресторане Ле Балкон на улице Санкт-Петербург. Послушали, куда еще можно съездить. Пить здесь можно исключительно воду из-под крана. Она здесь обалденная. Очень чистая и вкусная. Ее подают в ресторанах в кувшинах. Среди всего, что нас здесь шокировало, это, пожалуй, было самое шокирующее.
Назад дотопали сами, по пути отмечая шопы со скидками, морально готовясь к шопингу. Надо сказать, что нет магазина, который бы не был обвешан объявлениями о скидках. Скидки везде и всюду. Надо думать, что эта дурацкая мода заразила уже и старушку Москву. Но на самом деле – нельзя же нам отставать от столицы мира! Это просто старая добрая традиция.
Ближе к отелю начали искать очки, т.к. существование мое стало просто невыносимо. Их море. На средний уровень цены такие же, как у нас. Но Полароид свой так и не нашла. Пришлось купить другие, сидят не так легко и плотно, но форма отличная за 60 евро. Посмотрим, в каком туалете они закончат свою славную службу.
Солнце и жара переносятся с трудом. В Париже нет простора, дома лепятся друг к другу, дворики все закрыты на замки воротами с решетками. Мотики пристегиваются прямо на тротуаре. Вот уж действительно было бы в диковинку для Москвы.
Вечером, после небольшого релакса, решили пешком идти к Сене. Прошли через площадь Опера, через площадь Согласия, посидели в креслицах парка Тюильри перед фонтаном. Здесь очень красиво: кругом статуи. Очень похоже на ленинградский Летний Сад. Сделали несколько снимков на закатном солнце и побрели дальше. Зашли на скверы Елисейских Полей, но вверх до конца не пошли, а свернули к набережной. Долго спорили, куда идти: кататься на катере по вечернему Парижу или лезть на Эйфелеву башню. Пока судачили, подошли к пристани прямо к отходу последнего пароходика. Прокатились по ночному городу. Увидели танцплощадку, палатки, где живут люди прямо у реки, соборы и мосты, а главное – саму башню, которая регулярно включалась, горела и сверкала, что создавало незабываемый эффект. Экскурсию прослушали в специальных телефонах с выбором языка. Уже совсем ночью причалили и пошли на башню. Народу уже почти не было, мы успели на последний сеанс, но, к сожалению, на самый верх уже не пускали. Со второго этажа тоже было классно все видно. Весь Париж как на ладони, сверкающий и гудящий в футбольной истерии. Сегодня французы выиграли у Бразилии. Такого мы еще не видели. В этом, наверное, тоже какое-то провидение, что мы застали здесь чемпионат мира по футболу. Такое надо увидеть хотя бы раз в жизни. Столпотворение авто и мото, толпы орущих и размахивающих флагом, все бибикает, крякает и квакает. Утром на авто разъезжали гроздья людей с бразильскими флагами, а ночью – французы оторвались. Так они выказывают свой патриотизм. Налюбовавшись фанатичным восторгом и истошными воплями торжествующих парижан, мы спустились и пошли по набережной через самый красивый мост – Александровский. Тот самый, что наш царь подарил Наполеону.. И тут, ощутив сразу каменную усталость, подумали, как дойдем назад?. Садились отдыхали. Духота и жара и не думает спадать. Отметиться в кустиках в первый раз не удалось – земля оказалась пропитана водой, и я провалилась и промокла по щиколотку. Это было просто болото, пришлось отдыхать и сушить шлепку. В другом месте повезло больше и я все-таки отличилась и старая добрая традиция не была нарушена.
Возвращались той же дорогой через ночное сумасшествие ликующего Парижа, сквозь гуделки, свистелки, пищалки и хрюкалки всех родов, флаги, толпы людей, машин и мотоциклов. Над городом стоял гул, как густой смог. Вся Пляс Конкорд запружена. Наблюдая за сотнями припаркованных мотиков, вдруг увидели нечто необыкновенное. Миниатюрный мотороллер ярко-розового цвета, весь обклеенный бабочками, смайликами и прочей девчачьей фигней. Чуть ли не бантиками. Не оставалось никакого сомнения в том, кто может быть хозяйкой этого пупсика. Мы рассматривали его, пытаясь представить эту девочку-Барби со всеми ее подростковыми заморочками. Это был уникальный экземпляр, который ни разу больше на попался нам на пути. Наконец дневная духота спала, но все еще жарко. Насилу дошли до отеля в четвертом часу.
Когда нам оставалось пару кварталов, мы буквально рухнули на автобусной остановке. Я скрючила ножки и собиралась с духом, чтобы преодолеть последние метры, отделяющие нас от отеля. Тут на нас набрели две странных бомжеватых личности и попросили закурить, причем резко у меня. И тут мы вспомнили Наташу Березину с ее рассказами про то, как у нее в Париже когда-то расстреляли все сигареты, как только она присела в сквере покурить. В нашем случае я весьма элегантно ответила, что же не фум па, чтобы лишний раз не связываться и вообще не имея сил лезть в сумку за пачкой.
Как мы достигли отеля, поднялись в лифте-шкафу и оказались в постелях – никто из нас не помнил, и боюсь, никогда уже не вспомнит. Это был поистине гранд вояж.
2. 2.07. Булонский лес. Метро. Чебурашка. Китайский ресторан.
Сегодня с утра бросились поздравлять Антошку с днем рожденья. Подарок мы ему перед отъездом оставили. Сегодня узнали, что бритва и плавки ему очень понравились.
Сегодня воскресенье, свободный день, экскурсий нет. Решили устроить релакс и дернуть в Булонский лес – отдохнуть в тенечке у воды, позагорать и поразведать, что за лес такой.
Парижское метро не такое, как в Москве. Только здесь мы поняли, что москвичи не понимают, каким сокровищем обладают, и почему наше метро – главная фишка у искушенных в достопримечательностях и зрелищах иностранцев. Сказать по правде, это не доставило нам особого удовольствия, только что, опять же, новизна ощущений. Наземных павильонов и подземных вестибюлей нет, названий станций тоже. С переходами вообще чума: если случайно прошел не в тот турникет или, не дай Бог, захотел вернуться, надо снова покупать билет. Цена тикета сразу рассчитывается исходя из маршрута, по зонам что ли. Короче пометались мы изрядно, как ежики в тумане, пока не попали на нужную линию в нужную сторону. Но и тут был подвох. С последней станции, куда мы в итоге приехали, пришлось слишком долго чапать по жаре, пока не прошли огромный ипподром и спорткомплекс. Потом наконец мы обрели Булонский лес, который на поверку оказался довольно небольшим парком с грязным прудом и островом посередине. Вот на этот островок мы благополучно переправились за 3 евро. Лодочка уперлась аккурат в ресторан. Но нас не так-то просто было обдурить, и мы свернули направо и скоро оказались среди валяющихся и загорающих горожан и иностранцев. Мы тоже расстелились на полянке, пополнили запас воды в ближайшем туалете и предались релаксу.
Но недолго нам пришлось нежиться в тенечке. Наш покой скоро стали нарушать двое опять же странных бомжеватых мужиков с какой-то тачкой не то тележкой и сумками. Они расположились неподалеку от нас, прямо напротив двух хохлушек, больших и белых. Уставились им прямо в задницы. Причем один из них, на вид изрядно обкуренный, стал регулярно подходить к ним, видимо, делая какие-то предложения. Но дамы явно не были настроены на сближение, скоро послали его и вообще переместились в пространстве. После неудачного знакомства мужики тоже отвалили, но еще долго курсировали по «лесу» в поисках неизвестно чего. Обкуренный даже несколько раз, нарезая круги, проковылял чуть ли не по нашим вещам. Француженки – топлес, напротив, не отличались белизной и пышностью форм наших бывших соотечественниц. Они были все какие-то поджарые и запеченные. За что Витя тут же обозвал их селедками.
Когда мужики и хохлушки исчезли из вида, мы стали размышлять, почему деревья здесь как-то странно огорожены. Версии были разные, пока мы не увидели двух мирно пасущихся кроликов, и тогда мы все поняли. Я тут же подхватила фотик и устроила сафари на одного из них. Мне удалось проникнуть даже в их логово. И конечно же, там отметиться.
Возвращаться мы решили с другой станции. На сей раз метро порадовало нас встречей с «прекрасной незнакомкой». В душном и тесном вагоне она сидела прямо напротив нас со своим спутником, который, казалось, в ней души не чаял, и ворковали они нежно. Мы забыли всякие приличия и принялись обсуждать, справедливо полагая, что нас не поймут. Это было нечто феноменальное и было убедительным ответом на вопрос о легендарной красоте французских женщин. Такого носа в сочетании с обаятельным оскалом и оттопыренными ушами мы еще не видели. Витя по своей ехидности, которая в некоторых случаях даже превосходит мою, сразу окрестил эту королеву красоты чебурашкой. А чего стоило ему, бедному, сдерживать смех! Сплюснутое с боков лицо, типичное, впрочем для франц нации, нос, почище, чем у гоголевского Ивана Антоновича Кувшинное Рыло, выдающиеся вперед зубы, не прикрываемые никакими губами, а главное – уши – и все это всего в полуметре от нас. Ну, думаю, зато у нее ноги зашибись, пока она сидела. Мини на ней было такое, что как бы и вообще ничего не было. Но когда она встала и пошла на выход, я увидела такие ноги, что сразу решила, что самой мне не поздно еще в балет. Чувствуя, тем не менее, какое-то зверское очарование и страстно желая найти в ней хоть что-то привлекательное, Витя постоянно повторял, что у нее была потрясающая кожа. Но почему же чебурашка, недоумевала я, ведь у него, насколько я помню, круглая широкая мордочка и совсем нет носа. Уши решают все – отрезал Витя. В отеле мы хохотали до упаду, как это с нами часто бывает, когда мы на что-то сильно заморочимся.. Потом мы долго вспоминали красавицу, которая стала в нашем сознании прочным символом мифа о пресловутой красоте француженок. Кстати, в этом мы убеждались неоднократно, видя на утренних улицах парижанок, спешащих на работу – с сигаретой во рту, с размашистой мужской походкой, оседлывающих свои мотики и смартики. Мы утвердились во мнении, что красивые француженки – это только артистки в кино, знакомые нам с детства, прошедшие жесткий профессиональный кастинг.
В этот вечер мы впервые пошли перекусить к китайцам, как впрочем мне и советовали в Москве. Мы взяли сладкую свинину, рыбу, пророщенную пшеницу и пиво. Очень уютно и вкусно посидели, заплатив за все про все 12 евро. Впечатление подпортил лишь окурок, свалившийся прямо на меня с балкончика над рестораном. Уже в номере залакировали всю эту вкуснятину мороженым.
Вообще здесь все вечера мы старались проводить так же романтично, как дома: со свечами, ликером и сладостями. Правда, очень не хватало нашего радио классик. Но недостаток любимой музыки мы компенсировали выходом на наш малюсенький османский балкончик, общий на все номера. Эйфелева башня пускала мощные прожекторы по всему небу, под нами были крыши Парижа, напротив, прямо метрах в трех – темные открытые окна, за которыми тоже кто-то наслаждаться жизнью. Короче, было здорово. Может быть, именно в этот вечер до нас наконец дошло, где мы, снялась какая-то блокада, обида за отнятую Испанию, и мы начали впитывать этот воздух полной грудью.
2. 3.07. Фрагонар. Центр Бриллиантов. Фонтенбло. Шопинг.
Сегодня понедельник – тяжелый день. Сначала привычным маршрутом прибежали к Опера и дождались Инессу, которая повела нас в Музей парфюмерии Фрагонар. Там нам все показали и рассказали про то, как начинался и развивался франц парфюм. В основном впечатлили всевозможные баночки и скляночки, пузыречки-флакончики. Показали самые древние штучки для духов и благовоний, изящные хрустальные емкости, оправленные в золото (зачем они - до нас дошло гораздо позже, на экскурсии в Фонтенбло). Я всегда обмирала на все эти вещицы, еще со времен беззаботных прогулок по лабиринтам Эрмитажа.
Потом была дегустация духов. Чума! Один раз я это уже проходила, в Египте, в парфюмерном салоне Каира. Тогда я на всю жизнь нанюхалась восточных ароматов, но так ничего и не купила. Здесь, подумала, оторвусь. Уж из Парижа приехать без духов – это просто неприлично! Так оно и случилось. Но выбирать было крайне трудно. После третьей понюшки все запахи смешались, и нос перестал что-либо воспринимать. Однако в суматохе и ажиотаже (на подходе была следующая группа) удалось-таки вычленить 2-3 запаха, которые особенно порадовали. Их мы потом и заказали. Набрали много всяких пузыречков и себе, и в подарок. Все запахи Фрагонара, несмотря на ощутимую разницу, имеют в себе что-то общее, как дети одной семьи. Они как бы на одно лицо и все в скромных одинаковых флакончиках. Но зато это сырье закупают все известные фирмы, разливают в дизайнерские дорогущие флаконы и продают как свои брэнды втридорога. Трудно мне было покидать это благовонное место и расставаться с прессами, отжимами и стеклянно-хрустальным изобилием. Но впереди ждало еще одно жуткое испытание.
Пытка бриллиантами началась тут же, практически без перерыва. Мы еще не успели отойти от парфюма, как нас потащили в Парижский центр бриллиантов. Переступив порог, я сразу впала в подобие ступора, глаза разбежались, наступила легкая опьяняющая эйфория, и я стала с трудом воспринимать происходящее. На очень неплохом русском нам рассказали обо всех параметрах короля камней: чистоте, весе, цвете, каратности и т.д. Потом показали фильм о добыче и обработке. А потом повели к витринам. Лучше, чем написал Булгаков про серванты Преображенского, которые «изрыгали пучки света», не скажешь про то, что мы там увидели. К каждой паре нашей группы было приставлено по одной очаровашке в беленьких перчатках, лопотавшей по-русски, а главное, показывающей и дающей примерить все что душе угодно. Витю, видимо, тоже охватило это безумии, т.к. он стал буквально все на меня примерять, иногда это были кольца в несколько тысяч евро. Я с тупым восторгом переносила эту сладкую пытку бриллиантами. Это был настоящий мазохизм, т.к. тут уж мы не собирались покупать ничего. Накормив глаза и уши, с носом, полным Фрагонара, мы выкатились с визгом и с квадратными глазами, в которых, казалось, навсегда застрял этот ослепительный блеск, разрушающий психику бедного обывателя. Но кого-то из нашей группы все же раскрутили на какой-то браслетик или цепочку.
С растопыренными носами и глазами, в полуобморочном состоянии, мы скорей побежали домой, чтобы немного отдохнуть и переварить впечатления, рухнули дружно на кровать и выставили будильник. Эта мера здесь просто необходима. Но рассчитать время маршрута по карте все равно очень трудно. В результате мы не то чтобы проспали, а просто не смогли оказаться вовремя в нужном месте с непривычки.
А нам нужно было быть у того же ресторана Ле Балкон. Сначала, поняв, что не успеваем к назначенному времени, мы заметались в поисках правильного пути. Вернуться на то же место оказалось трудно. Французы – интересный народ, совсем не знают своего города, в этом мы уже неоднократно убеждались. Они посылают куда угодно, только не туда, куда надо, причем все – в разные стороны. А карта не всегда соответствует действительности. Оказавшись у вокзала Сан Лазар, мы сдались и позвонили гиду Жене. Она сказала, что нам лучше возвратиться к Опера и за нами туда заедут. Так мы вернулись, не дойдя буквально двух кварталов до ресторана. И там еще довольно долго сидели на ступеньках и ждали автобуса. Мы поняли, что мы не одни такие, полгруппы тоже элементарно заблудились в этом каменном лабиринте, подтягивались к ресторану, и экскурсия задерживается.
Наконец мы отправились в Фонтенбло – охотничью резиденцию франц королей. Впечатление очень приятное, много снимали фото и видео. Древние французы были не дураки погулять и поразвлекаться. Больше всего нас поразила информация о том, что в те времена никто не мылся, опасаясь венерических болезней от воды. Это целая история про франц солдат и итальянских проституток, с которыми они купались. Теперь стало понятно, почему у них дети мерли как мухи. А сами короли и вельможи соревновались в том, кто круче воняет. Но это не мешало им бегать по многочисленным анфиладам дворца по ночам и «затачивать зубочистки» фрейлинам. Тут мы вспомнили про странные флакончики музея Фрагонар, добрая половина которых была блохоловками, которые по наполнении снимались и выбрасывались в кусты дворцового парка, где занимались любовью слуги и простолюдины. Так происходил своеобразный биообмен между господами и низшим сословием. Похоже, Наполеон был первым, кто стал мыться и заставил делать это всех остальных. Мы тут же его зауважали. А я еще вспомнила хрестоматийную сцену из «Войны и мира», где Наполеона раздевают и моют его белое толстое тело. Толстой, сам того не зная, увековечил самое, может быть, главное, что Наполеон сделал для своих соотечественников. Так что предметом всеобщего восхищения в первую очередь стала ванна Наполеона – малюсенькая, конечно, как наши детские ванночки. А потом уже кровать – тоже лилипутская. После таких впечатлений, думаю, я буду по-новому перечитывать Толстого.
По дороге домой нашли в себе силы еще и на шопинг. Попали в огромный маркет, может быть, это был даже Корте Инглес, уже не вспомню. Но оторвались по полной. Мне купили под восхитительные морской волны капри, купленные накануне, бирюзовую шляпку, Танюшке - нежное сердечко на цепочке, Жене, Антону и Вите – по кепке. Но я еще долго не могла успокоиться, пока не перемерила все шляпки.
Стоит по-прежнему страшная жара. От нее устаем больше всего. Сегодня мы были такие вымотанные, что вечер прошел без приключений. Только Витя решил сбегать до дешевого магазинчика, где, по словам ребят, можно купить дешевое вино. Но было закрыто. Эти магазины называются Ед – еда, так мы поняли для себя. Что-то вроде наших Копеечек – для нищих.
В 11 вечера зашли все к тем же китайцам и снова прилично и вкусно поужинали. Мороженое, купленное вместо дешевого вина, скрасило нам очередной романтический вечер в номере.
3. 4.07. Нотрдам. Латинский квартал. Метро. Аквабульвар. Мулен Руж.
Так как сегодня нас ждет не менее утомительный день – пешеходная экскурсия по Латинскому кварталу плюс Нотрдам – мы заранее спланировали посещение Аквапарка, где надеялись хоть немного отдохнуть от изнурительной жары.
Это было время завтрака. Французы располагались за столиками в открытых кафешках, заказывая кофе, воду, газеты. Эта их абсолютная неспособность принимать пищу в одиночестве, а только прилюдно, просто поражает. Столики и стулья расставлены чуть ли не на проезжей части. Никому в Москве не придет в голову пить кофе, нюхая бензин от проезжающих машин. А эти сидят прямо под колесами, и хоть бы хны. А одного видели: спуститься он почему-то не мог, так вывалился наполовину из окна, и, вися над улицей, поглощал свой бутерброд. Он не мог просто завтракать один на своей кухне, ему нужно было общество. Смешные они!
По дороге сфотографировалась на фоне Сены и Консьержери, как раз в том месте, где между двумя рукавами Сены и есть остров, с которого начался Париж, где было первое поселение племени паризи, а теперь стоит Нотрдам. Этот постер займет достойное место в моей коллекции: гора Моисея, горные реки Турции, пирамиды Хеопса. Дойдя до собора, я так устала, что единственным желанием было остаться тут же, на каменных бордюрах паперти.
Слава Богу, Морис долго рассказывал много интересного об истории и архитектуре, и я смогла чуть-чуть отсидеться. Впечатление, конечно, грандиозное. Солнце било лучами прямо сквозь верхушку собора. Ощущение, что мы в том самом Нотрдаме, знакомом с детства по роману Гюго, где на площади танцует Эсмеральда, а по колоколам скачет Квазимодо, - просто непередаваемое. Люди сидят внутри, молятся. По бокам основного зала и иконостаса – небольшие приделы, как бы отдельные часовни. Особенно поражают витражи и рассказ о том, что собор, оказывается, строили рыцари-тамплиеры. Я была очень удивлена, что собор светло-серый, потому что по всем иллюстрациям он запомнился мне темным и каким- то зловещим.
Внутри продается много сувениров и свечи, которые можно здесь же и поставить. Но мы решили ни на что не тратиться. Купили только памятные медали с видами собора.
По неизменному пеклу погуляли по Латинскому кварталу, сфотографировали самую узкую улицу.
Перед погружением в метро, внушающее мне священный ужас, мы решили передохнуть в уличной кафешке. Для солидности, чтобы не прогнали, я закурила и стала листать меню. В брюках цвета моря, бирюзовом топике и голубой шляпке я смотрелась очень элегантно. И даже сама себе понравилась на снятом видео.
Попав в метро, мы тут же заблудились по своему обыкновению. Пометавшись изрядно, вернулись на пересадку почти на свою станцию, ближнюю к отелю. И только потом вырулили на нужную линию. На этот раз метро подарило нам еще более удивительную встречу, чем с незабвенной чебурашкой.
Манера спрашивать дорогу у нас с Витей совершенно разная. Он откровенно тычет в нос карту и называет улицу без обиняков, прямо в лоб. Я же интеллигентно здороваюсь, извиняюсь и потом уже прошу: монтре ну сильвупле у се трув ля рю… Попав в очередную ловушку парижского метро, мы вдвоем, каждый в своей манере обрушились на одинокого француза, изучавшего рекламный щит. Как могли, выговаривали франц слова и вежливо объясняли, какая у нас проблема. И вдруг на более-менее чистом русском дядечка спросил: Ребята, вы что – русские? Он лопотал, явно получая удовольствие от общения с нами. Оказалось, что симпатяга учил русский и более того – собирался ехать в Россию зарабатывать деньги (!) куда-то в Тверь или Саратов. В приятной беседе мы проехали вместе несколько остановок, которые здесь, кстати сказать, раз в пять короче наших. Напоследок мы намекнули, что, наверное, не обошлось без шерше ля фам, на что он загадочно засмеялся.
Наконец мы попали в этот самый Аквабульвар. Я вообще никогда не бывала в подобных увеселительно-купальных заведениях и плохо представляла, что это такое. Сначала долго искали вход, потом стояли в очереди за билетами. Никак не могли понять, в какую зону и за какие деньги брать Негр на кассе на стольник дал сдачу 50 и тогда мы поняли, что это по 25 на каждого. Ну, думаем, за такую цену будет что-то обалденное. И уж полотенце и простыню точно дадут, ведь мы не взяли с собой ничего, кроме купальников. В результате нам не дали ничего, и пришлось пристраиваться на травке на пакетах. Сначала мы прошли крытую зону – теплый мелкий хлорный лягушатник с огромным китом, большой волной, катящейся через весь бассейн по сигналу сирены, и джакузи. Для детишек просто рай. Но меня все это не порадовало. За нами, на самом краю зоны, расположилась компания подростков. Они мирно пускали по кругу косячок, ждали прихода, ловили кайф, и им было хорошо. Мне почему-то ужасно захотелось спать, и я даже подремала немного. Накрапывал дождик, но мы решили выжать из этой прогулки все что можно. Я даже скатилась пару раз с водяной горки, которых там было великое множество. Дети спускались на лодках и просто так, с визгами и смехом. Я же отбила себе все что можно отбить, но получила незабываемое удовольствие. Внутри погрелись в джакузи, покатались на волне. О приходе которой возвещал оглушительный рев сирены.
В открытом водоеме многие молодые откровенно предавались чувствам по парам. Причем по большинству пары строились по принципу – черное-белое. Особенно трогательно смотрелась одна пара из белого юноши и негритосочки. В Париже вообще очень много негров, и похоже, у них такие же проблемы, что и у нас с кавказцами и прочими, которым в Москве как медом намазано, и они все прут целыми аулами. Здесь поневоле часто вспоминала Мишеля, который, рассказывая о засилье негров в Париже, неизменно жалел об отсутствии автомата Калашникова. Мы тоже решили быть в теме, пристроились у бортика на мели, причем сверху оказалась я, да еще в своих стрингах. Это сразу же привлекло внимание охранников, которые сидели на вышках и развлекались с биноклями. Судя по их восторженной реакции, мы не посрамили чести отчизны. Пока мы пребывали охваченные горячим патриотическим чувством, они не сводили с нас глаз. И провожали нас долгими взглядами на выходе, переговариваясь по рации. Так мои стринги, покорившие Хургаду, имели успех и в Париже. Мы гордо покинули воду.
Стало снова пригревать солнышко, постепенно освободились лежаки. Уходить очень не хотелось. Но Витя почему-то занервничал и заторопился, словно опаздывал куда-то. Некоторое время мы еще погрелись, попили водички как обычно прямо из крана в местном туалете. Ну, где еще можно получить такое удовольствие? И стали собираться и возвращаться под теплым дождичком. Лично я – с явным неудовольствием. На выходе наблюдали интересный стоп-кадр: мужик стоял в ступоре перед своим великом, с которого, видимо, за 15 минут до этого свинтили седло. Он, наверное, приехал поплавать и вот теперь увидел пропажу и не знает, как поедет домой. Это действительно уникальная сцена. До сих пор мы даже удивлялись, как это у них никто ничего не ворует при практической доступности всех авто- и мото-средств, припаркованных слегка к тротуару. Но, как выяснилось, и здесь бывают вот такие случаи мелкого хулиганства.
Почти у каждого магазина, скромненько, можно сказать, даже интеллигентненько, лежат люди, и никто их не гонит. Это парижские бомжи. Сейчас многие из них накрыты пленкой. У некоторых даже есть телевизоры или радио. Иногда они что-нибудь едят, иногда просят закурить. К ним здесь очень лояльно относятся. Клошары – тоже неотъемлемая часть здешнего колорита.
В номере Витя почему-то поставил будильник, который и прервал упоительный релакс. Потом он меня куда-то потащил да еще и заставил нарядиться и сделать лицо. Поскольку у меня не было никаких планов, я просто хотела гулять, потому что торопиться уже надоело. Но у Вити они, видимо, были, и весьма конкретные, как оказалось. Потихоньку дошли вверх почти до Монмартра и повернули налево. Сегодня вечером я надела единственный раз летнее вечернее платье и туфли по его просьбе, а он до последнего так и не говорил мне, куда мы идем. Только когда мы подошли к Мулен Руж и увидели огромную очередь, я наконец поняла. Это был потрясающий сюрприз, который он готовил втайне от меня, пока я нюхала запахи Фрагонара.
Это было настоящим событием. Очередь довольно быстро шла, в ней были в основном иностранцы, туристы. А потом нас вообще чуть ли не из середины вызвали как пару по приглашению, и мы оказались внутри.
Снимать внутри не разрешали. Столик нам достался в очень удачном месте, справа от сцены. Все представление – это как бы разные страны, с национальными танцами и костюмами, перьями и блестками, в разные эпохи к тому же. Были и цирковые номера. Россия тоже была, как всегда, с сапожками и рукавчиками. Девочки все – одна к одной: все красиво, стройно, все кукляшки-очаровашки. Все топлес. Костюмы высший класс. Ждали кульминации – знаменитого канкана. Высадили бутылочку шампанского. На канкан девочки вышли в каких-то солдатских бутсах или в высоких кедах – типа того. Конечно, мы были в восторге. Но не в полном. Чего-то не хватало. Какого-то катарсиса, законченности. Может, всегда так бывает, когда что-то знаешь и ждешь того же, но получаешь не совсем то. Но в любом случае мы получили огромное удовольствие. Сам факт, что мы присутствовали на всемирно знаменитом шоу, уже усиливал впечатление. На выходе долго фотографировались, и я получила от Вити еще один эксклюзивный подарок – брелок с мельницей.
4. 5.06. Версадь. Лувр.
Сегодня снова очень насыщенный день: поездка в Версаль и поход в Лувр. Очень рано встали, выпили свой кофе и поскакали к Опера. Сопровождал нас снова Морис. Он на самом деле очень интересный, этот Морис. Лысый, с васильковыми глазами, очень профессиональный. Когда мы ему делаем комплименты по поводу владения русским в подозрении, что он потомок эмигрантов, он подчеркнуто повторяет, что он француз. У него два высших образования: историческое и лингвистическое. Знает три языка. Он говорит, что здесь профессия гида очень престижна, нужно много дипломов, не то, что у нас. Он действительно классный профи.
Ехали 60 километров. Все опять грандиозно. И очень напоминает Петергоф. И тут мы узнаем, что Петр наш действительно содрал все в архитектуре и стиле с франц дворцов. Прошлись по многочисленным шикарным покоям и парку. Регулярный дворцовый парк – это просто чудо. Этакая грандиозная кустистая геометрия, фауна-дизайн. Целые столбы, лабиринты, ворота и стены из подстриженных кустов и деревьев. Сверху вид просто фантастический. В одной такой зеленой стене в нишах стоят белые статуи. Одной нет – видимо, на реставрации. Я ничтоже сумняшеся тут же восстанавливаю этот пробел и занимаю место на пьедестале. Правда, моя статуя получилась ярко-розовая, а не белая. В свободное время облазили все кусты, посмотрели, куда короли бросали свои блохоловки.
На выходе Витя отлучился на минутку. И я тут же схлопотала шикарный комплимент от охранника. Что-то: вроде мадам же ву трув тре… а дальше то ли жантиль, то ли элегант, то ли шармант. Я от неожиданности тут же забыла, потом долго вспоминала и так и не вспомнила. Что-то явно очень достойное и очень приятное. Витя: ну, вот, стоит тебя только оставить одну… А потом ничего, даже помогал мне активно вспоминать, предлагая свои варианты.
Единственное, что напрягает на этих экскурсиях, - это все те же негры, сующие в нос свои сувениры самого низкого качества. Они просто все обвешаны брелками и магнитами с Эйфелевой башней и т.п. и гоняются за туристами, как арабы в Хургаде. Здесь, в Версале, я купила книжку про Париж очень недорого.
По возвращении в город нас потащили в беспошлинный магазин Пари-лук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
.
ук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
ФРАНЦИЯ – 2006
ПАРИЖСКИЕ ХРОНИКИ. ОТСРОЧКА ОТ ИСПАНИИ.
Франция - 2006
Париж – отсрочка от Испании…
Вместо предисловия: о том, как мы поехали в Испанию, а оказались во Франции.
Где-то в апреле мы уже твердо решили, что мечту о поездке в Испанию пора воплощать в реальность. Обойдя все возможные агентства, я дошла до Болеро-тур на Проспекте Мира и выбрала то, что нам подходило больше всего на данный момент. В результате счастливый Витя подарил мне на день рожденья тур «Вся Испания». Это целая куча главных городов страны нашей мечты: Барселона, Мадрид, Толедо, Севилья и т.д. Мы были уже на этапе обсуждения содержимого нашего чемоданчика-монстра, как тут мне позвонили и сообщили, что мой паспорт не проходит, все документы вернули. Оказалось, что у меня в паспорте стоит отказ от шенгенской визы, о чем я вообще и не подозревала. Сказать, что я была просто в шоке – значит ничего не сказать. Как выяснилось потом, этот отказ С-3 мне шлепнули еще тогда, в октябре, во французском консульстве, будь оно неладно, из-за отсутствия приглашения, которое мне так и не прислал Мишель, будь он трижды неладен. Недонос документов это называется. Тогда у меня приняли все документы и оплаченную визу, т.к. я собиралась в гости к Мишелю во Францию. Но болван Мишель не привез приглашение из Парижа изначально, а может быть, и специально, надеясь оформить его в Москве. Но не тут-то было. Так мои документы зависли, а я даже не посмотрела паспорт, где уже со дня посещения консульства красовался отказ. В консульстве мне ни слова не сказали, а я даже и не подозревала, что такое может быть. И еще благополучно слетали в Хургаду, и ни одна проверка не открыла мне глаза.
Мы расстроились – не то слово. А в агентстве объяснили после долгих консультаций, что пока я не въеду во Францию, мне не снимут этот отказ и я вообще не смогу поехать в Европу. После долгих пересудов пришлось поменять тур по Испании на тур в Париж на 7 дней. Это единственное что оставалось и подходило по цене и по времени. Правда, пришлось ехать во французское консульство лично для подачи документов, снова стоять в очереди. Но там я уже была не одна, а с агентом Ваграмом, который мне объяснил, что при определенных усилиях можно было решить эту проблему с испанском посольстве. Но на тот момент было уже все равно поздно. И я смирилась. 29 июня нам вручили тур «Париж дворцов и парков».
Прошел выпускной, сильно надеюсь, последний в этой гимназии. Прискакала Ирина из Воронежа на свой очередной кастинг, и 30 июня мы выкатились с визгом в Шереметьево.
1. 30.06.. Шереметьево. Очки. Монмартр.
Из-за интенсивного шопинга и похода в Орион на «Посейдон» накануне собирались в темпе и поздно вечером: метали все что ни попадя в чемодан-монстр, который в результате так и остался полупустым. Угомонились где-то к 3 часам, а выскочили уже в 7. Замутненное сознание и замедленные реакции налицо. Собрав все, что осталось в холодильнике, в том числе и баклажаны с грибами и свининой, разложили по пакетам в чемодане и рюкзаке. Напуганные тем, что там будут только завтраки (кофе и круассаны), взяли по максимуму, решив твердо в Париже на еду не тратиться.
Мечась в аэропорту в поисках входа на регистрацию, купили французский разговорник, т.к., судя по карте города, нам светит большая свобода самостоятельного передвижения со всеми вытекающими отсюда последствиями. А мой французский, похороненный на четвертом курсе института, слегка реанимированный во время общения с женихами по Еврочелленджеру, практически совсем сдох.
Неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Началось с того, что не получилось закрыть как следует чемодан на код. Так и отправили в багаж незакрытым. Потом пошли гулять по дьюти-фри, предварительно посетив туалет. Тут вспомнили, что в Ашане забыли взять шоколад и ликер. И нам пришлось сделать это здесь, но уже втридорога. Потом, не найдя ни единого свободного кресла, уселись болтать прямо на лестнице. И так заболтались, что на посадку подхватились за 15 минут до ее конца. И тут, уже перед входом на самолет, я вдруг обнаружила, что на мне нет моих любимых очков Полароид, невесомых и незаменимых. За мгновенье вычисляю, что оставила их на крючке в туалете. С визгом рванулась обратно и стала бегать по кабинкам и стучать, спрашивая, не висят ли там очки. В одной свободной не было. В другую, занятую, я принялась колотить, повторяя свою просьбу. Там никто не отвечал. И я подумала, вот сволочи, слышат же, что у человека проблема за 10 минут до отлета самолета. Я не унималась до тех пор, пока оттуда не вывалилась иностранка с выпученными глазами. Это надо было видеть! Нечего и говорить, что очечки мои исчезли бесследно. Я поняла, что обречена на величайшие муки, т.к. мои глаза уже давно не переносят солнечного света - женщина-крот носит солнечные очки уже с марта месяца. Все приключения и путешествия, на которые мы уже потихоньку настраивались, могут превратиться в нескончаемую пытку.
На борту только два наших места оставались пустыми. Плюхнулись практически на взлете, когда уже «лайнер побежал, как по судьбе»… С горя достали баклажаны в добавление к бортовой еде, которая оставляла желать лучшего. Такую рыбу с картошкой я могла вспомнить только по детскому саду. Тут уже пришла очередь удивляться французу, третьему в нашем ряду. Он, видимо, в первый раз в жизни узнал, что еду дают не только в ресторанах и самолетах, но ее можно еще готовить дома и брать с собой. Паспорт у него был весь заштампован, ни одного живого места. Видно, опытный летун по заграницам.
В аэропорту Шарля Деголя в Париже нас, увы, никто не ждал и не встречал. Стали звонить в Монд сан Фронтьер – это наш трансфер – там сказали, что за нами выехали, но стоят в пробке. Предложили взять такси – не хило для первого дня! Так мы поняли, что тут с нами никто нянчиться не будет и надо пускаться в свободное плаванье. Так мы вместе с молодой парой, которая, тоже хотела попасть в тот же отель Джеф, мы взяли тачку, доехали за 40 евро, пообщались с водилой. Меня, как помнящую 2-3 слова по-франц, посадили на первое сиденье для выпытывания максимума информации.
Этот самый Джеф оказался на редкость миниатюрным, даже лилипутским отельчиком в центре Парижа. Ресепшен, буфет, где нам предстоит пить кофе, лестницы , лифт – все было явно не русских размеров, а рассчитано на каких-то карликов. Я едва поместилась в лифте одна с чемоданом. Номерочек под самой крышей. Замочек, конечно, не закрывается изнутри. Наученные горьким опытом Хургады, помчались на ресепшен, не разбирая чемодана. Замок на следующий день починили, кровать расставили на две, но номер так и остался крошечным и душным. В Париже адская жарища. Пришлось включать кондишн по-русски: открывать окно, выходящее на узенький балкончик османского стиля и окно в туалете, выходящее в каменный колодец и на чью-то кухню. Распаковались и завалились отдыхать. А наш огромный пакет с едой еле втиснули в лилипутский холодильник на лилипутской кухне буфета.
В 3 часа, в самое пекло, пошли на знаменитую площадь Клиши, к Мулен Руж. Улочки узкие, настоящий каменный мешок. Масса мотороллеров, мотоциклов и машинок-половинок смартов. Эти малипуськи меня особенно умиляли и я тут же закричала: такую же хочу! Народу тьма! Много людей прямо на улицах в кафешках за столиками, лицом к дороге и машинам. Знаменитый Мулен Руж мы сначала вовсе не заметили и проскочили мимо. Потом увидели группу с гидом. Это был лысый, голубоглазый, очень интересный и абсолютно без акцента француз Морис. Он повел нас на самое высокое место – холм Монмартр. Подъем туда по жаре, без очков – пытка, но все мои адские муки компенсировались новизной впечатлений и сознанием того, что мы все-таки дышим воздухом Парижа. Видели дом Далиды, сборище художников, поднялись к собору Сакре Кер. Оттуда потрясающая панорама Парижа, прямо как у нас с Воробьевых Гор.
Вид грандиозный. Когда смотришь на этот каменный лабиринт в дымке, поневоле вспоминаешь: «Увидеть Париж и умереть», «Я хотел бы жить и умереть в Париже», «Столица мира» и все такое. Кто только не стоял здесь, на горе Монмартр, что только не думал! Как на ладони – некая сакральная метафора урбо, вожделенный Грааль, колыбель и кладбище великих иллюзий.
Прошлись по пятачку, напоминающему наш Старый Арбат. Среди художников очень много наших. Такое впечатление, что они сезон – тут, сезон – у нас. Творчество у многих очень интересное, большинство картин нам очень понравилось. Пятачок, а вернее, квадрат окружен со всех сторон кафешками. Похоже, что и внутри квадрата – тоже кафешки. А сами художники – вокруг. Монмартр – колыбель импрессионизма. Здесь особый воздух. Летают тени Дега, Моне, Сезанна. Каждая травинка, каждый камешек пропитан творчеством, креативом, свободой самовыражения. Через некоторое время я поняла, что я как будто здесь уже была. Когда-то моя очень близкая подруга по Спутнику Лариса Иванна подарила мне постер с видом осеннего дождливого Монмартра. Мы встретились после долгих лет разлуки, хотя в молодости плотно общались. Она уже тогда много ездила и сказала, что Париж – ее любимый город (кто бы сомневался!). Почему я выбрала тогда именно эту картинку – не знаю. Это чей-то знаменитый рисунок: зонтики, лужи, мольберты в серо-голубом тоне. Она как-то долго валялась у меня без дела, без оправы. Потом я ее закатала в икеевский постер и повесила на стену. Она как бы нашла свое место. Все время на глазах. И тут я поняла, что стою на этом самом месте, слегка перестроенном и без дождя.
Колоссальный собор нам тоже очень понравился. Здесь все соборы какого-то светло-серого камня. Ничего похожего на наши разноцветные Василия Блаженного или Хамовники. Внутри огромная статуя Христа с горящим сердцем.
Обратно спускались уже сами, предварительно отдохнув на огромной лестнице. На ней сидит куча народу, и все время подходят толпы футбольных фанатов с флагами. Мы посидели еще и за лестницей, прямо на траве, полюбовались Парижем, поискали в перспективе знакомые объекты, примерились, где наш отель. Но это трудно. Ориентируемся по карте. Кое-как спрашиваем дорогу. Я компенсирую свой топографический кретинизм сладкими отрывочными воспоминаниями об институтском французском. Витя, которому не удается произнести ничего, кроме названия улицы, нападает на бедных французов, которые ко всему прочему попросту не знают своего города, тычет пальцем в карту и громогласно подтверждает очередное название с вопросительной интонацией. Абориген естественно, шугается при виде огромного русского усатого мужика и молча трясет головой. Тут на помощь подскакиваю я и лопочу все что знаю, начиная от здравствуйте, извините пожалуйста и кончая все тем же названием. Ни один парижанин за все время пребывания не показал нам правильной дороги. Если бы не витина стопроцентная ориентация на местности по карте, мы бы, наверное, никогда не вышли из этого лабиринта узких парижских улочек.
Вернувшись кое-как на свою улицу, мы взяли на свой страх и риск половинку арбуза и в изнеможении рухнули на стулья китайской кафешки. Нам разрешили есть арбуз, но для солидности мы еще заказали один сок по хургадскому сценарию. Принесли два – очень дорогих. Несмотря на такой пафос, мы все же питались именно там – вкусно и дешево.
2 1.07. Экскурсия по городу. Ночной Париж. Футбольная истерия.
От московской привычки вставать поздно пришлось срочно отвыкать. Будильник поставили на 7, но я проснулась гораздо раньше от духоты и уличного грохота. О зарядке, я думаю, придется забыть в таком режиме. Позавтракали (круассанами я все-таки к своей чести не соблазнилась и осталась верна своим крекерам) и побежали к Гранд Опера. Оказалось, это совсем рядом с отелем. Оттуда нас забрали на обзорку по городу. Вот это было здорово! Особенно радовал автобусный кондишн. Мы все посмотрели, сфотографировали, сняли на видео. Хотя я понимала, что качество видео в моей камере никакое. Но на эту поездку пока не удалось развести Витю на нормальную видеокамеру. Мы заехали в деловой район Дефанс, Дом Инвалидов (первый военный госпиталь), теперь там музей армии и могила Наполеона, Люксембургский сад, в котором стоит настоящая статуя Свободы, а люди группами повсюду занимаются гимнастикой ушу, Марсово поле, Елисейские Поля, Площадь Согласия, где у них все происходит. Сейчас там сооружают трибуны, готовятся к празднованию 14 июля. Видели Вандомскую площадь со знаменитой Наполеоновской колонной и отель, откуда в последний раз вышла принцесса Диана. После всего этого стало гораздо лучше ориентироваться в городе.
Обедали в ресторане Ле Балкон на улице Санкт-Петербург. Послушали, куда еще можно съездить. Пить здесь можно исключительно воду из-под крана. Она здесь обалденная. Очень чистая и вкусная. Ее подают в ресторанах в кувшинах. Среди всего, что нас здесь шокировало, это, пожалуй, было самое шокирующее.
Назад дотопали сами, по пути отмечая шопы со скидками, морально готовясь к шопингу. Надо сказать, что нет магазина, который бы не был обвешан объявлениями о скидках. Скидки везде и всюду. Надо думать, что эта дурацкая мода заразила уже и старушку Москву. Но на самом деле – нельзя же нам отставать от столицы мира! Это просто старая добрая традиция.
Ближе к отелю начали искать очки, т.к. существование мое стало просто невыносимо. Их море. На средний уровень цены такие же, как у нас. Но Полароид свой так и не нашла. Пришлось купить другие, сидят не так легко и плотно, но форма отличная за 60 евро. Посмотрим, в каком туалете они закончат свою славную службу.
Солнце и жара переносятся с трудом. В Париже нет простора, дома лепятся друг к другу, дворики все закрыты на замки воротами с решетками. Мотики пристегиваются прямо на тротуаре. Вот уж действительно было бы в диковинку для Москвы.
Вечером, после небольшого релакса, решили пешком идти к Сене. Прошли через площадь Опера, через площадь Согласия, посидели в креслицах парка Тюильри перед фонтаном. Здесь очень красиво: кругом статуи. Очень похоже на ленинградский Летний Сад. Сделали несколько снимков на закатном солнце и побрели дальше. Зашли на скверы Елисейских Полей, но вверх до конца не пошли, а свернули к набережной. Долго спорили, куда идти: кататься на катере по вечернему Парижу или лезть на Эйфелеву башню. Пока судачили, подошли к пристани прямо к отходу последнего пароходика. Прокатились по ночному городу. Увидели танцплощадку, палатки, где живут люди прямо у реки, соборы и мосты, а главное – саму башню, которая регулярно включалась, горела и сверкала, что создавало незабываемый эффект. Экскурсию прослушали в специальных телефонах с выбором языка. Уже совсем ночью причалили и пошли на башню. Народу уже почти не было, мы успели на последний сеанс, но, к сожалению, на самый верх уже не пускали. Со второго этажа тоже было классно все видно. Весь Париж как на ладони, сверкающий и гудящий в футбольной истерии. Сегодня французы выиграли у Бразилии. Такого мы еще не видели. В этом, наверное, тоже какое-то провидение, что мы застали здесь чемпионат мира по футболу. Такое надо увидеть хотя бы раз в жизни. Столпотворение авто и мото, толпы орущих и размахивающих флагом, все бибикает, крякает и квакает. Утром на авто разъезжали гроздья людей с бразильскими флагами, а ночью – французы оторвались. Так они выказывают свой патриотизм. Налюбовавшись фанатичным восторгом и истошными воплями торжествующих парижан, мы спустились и пошли по набережной через самый красивый мост – Александровский. Тот самый, что наш царь подарил Наполеону.. И тут, ощутив сразу каменную усталость, подумали, как дойдем назад?. Садились отдыхали. Духота и жара и не думает спадать. Отметиться в кустиках в первый раз не удалось – земля оказалась пропитана водой, и я провалилась и промокла по щиколотку. Это было просто болото, пришлось отдыхать и сушить шлепку. В другом месте повезло больше и я все-таки отличилась и старая добрая традиция не была нарушена.
Возвращались той же дорогой через ночное сумасшествие ликующего Парижа, сквозь гуделки, свистелки, пищалки и хрюкалки всех родов, флаги, толпы людей, машин и мотоциклов. Над городом стоял гул, как густой смог. Вся Пляс Конкорд запружена. Наблюдая за сотнями припаркованных мотиков, вдруг увидели нечто необыкновенное. Миниатюрный мотороллер ярко-розового цвета, весь обклеенный бабочками, смайликами и прочей девчачьей фигней. Чуть ли не бантиками. Не оставалось никакого сомнения в том, кто может быть хозяйкой этого пупсика. Мы рассматривали его, пытаясь представить эту девочку-Барби со всеми ее подростковыми заморочками. Это был уникальный экземпляр, который ни разу больше на попался нам на пути. Наконец дневная духота спала, но все еще жарко. Насилу дошли до отеля в четвертом часу.
Когда нам оставалось пару кварталов, мы буквально рухнули на автобусной остановке. Я скрючила ножки и собиралась с духом, чтобы преодолеть последние метры, отделяющие нас от отеля. Тут на нас набрели две странных бомжеватых личности и попросили закурить, причем резко у меня. И тут мы вспомнили Наташу Березину с ее рассказами про то, как у нее в Париже когда-то расстреляли все сигареты, как только она присела в сквере покурить. В нашем случае я весьма элегантно ответила, что же не фум па, чтобы лишний раз не связываться и вообще не имея сил лезть в сумку за пачкой.
Как мы достигли отеля, поднялись в лифте-шкафу и оказались в постелях – никто из нас не помнил, и боюсь, никогда уже не вспомнит. Это был поистине гранд вояж.
2. 2.07. Булонский лес. Метро. Чебурашка. Китайский ресторан.
Сегодня с утра бросились поздравлять Антошку с днем рожденья. Подарок мы ему перед отъездом оставили. Сегодня узнали, что бритва и плавки ему очень понравились.
Сегодня воскресенье, свободный день, экскурсий нет. Решили устроить релакс и дернуть в Булонский лес – отдохнуть в тенечке у воды, позагорать и поразведать, что за лес такой.
Парижское метро не такое, как в Москве. Только здесь мы поняли, что москвичи не понимают, каким сокровищем обладают, и почему наше метро – главная фишка у искушенных в достопримечательностях и зрелищах иностранцев. Сказать по правде, это не доставило нам особого удовольствия, только что, опять же, новизна ощущений. Наземных павильонов и подземных вестибюлей нет, названий станций тоже. С переходами вообще чума: если случайно прошел не в тот турникет или, не дай Бог, захотел вернуться, надо снова покупать билет. Цена тикета сразу рассчитывается исходя из маршрута, по зонам что ли. Короче пометались мы изрядно, как ежики в тумане, пока не попали на нужную линию в нужную сторону. Но и тут был подвох. С последней станции, куда мы в итоге приехали, пришлось слишком долго чапать по жаре, пока не прошли огромный ипподром и спорткомплекс. Потом наконец мы обрели Булонский лес, который на поверку оказался довольно небольшим парком с грязным прудом и островом посередине. Вот на этот островок мы благополучно переправились за 3 евро. Лодочка уперлась аккурат в ресторан. Но нас не так-то просто было обдурить, и мы свернули направо и скоро оказались среди валяющихся и загорающих горожан и иностранцев. Мы тоже расстелились на полянке, пополнили запас воды в ближайшем туалете и предались релаксу.
Но недолго нам пришлось нежиться в тенечке. Наш покой скоро стали нарушать двое опять же странных бомжеватых мужиков с какой-то тачкой не то тележкой и сумками. Они расположились неподалеку от нас, прямо напротив двух хохлушек, больших и белых. Уставились им прямо в задницы. Причем один из них, на вид изрядно обкуренный, стал регулярно подходить к ним, видимо, делая какие-то предложения. Но дамы явно не были настроены на сближение, скоро послали его и вообще переместились в пространстве. После неудачного знакомства мужики тоже отвалили, но еще долго курсировали по «лесу» в поисках неизвестно чего. Обкуренный даже несколько раз, нарезая круги, проковылял чуть ли не по нашим вещам. Француженки – топлес, напротив, не отличались белизной и пышностью форм наших бывших соотечественниц. Они были все какие-то поджарые и запеченные. За что Витя тут же обозвал их селедками.
Когда мужики и хохлушки исчезли из вида, мы стали размышлять, почему деревья здесь как-то странно огорожены. Версии были разные, пока мы не увидели двух мирно пасущихся кроликов, и тогда мы все поняли. Я тут же подхватила фотик и устроила сафари на одного из них. Мне удалось проникнуть даже в их логово. И конечно же, там отметиться.
Возвращаться мы решили с другой станции. На сей раз метро порадовало нас встречей с «прекрасной незнакомкой». В душном и тесном вагоне она сидела прямо напротив нас со своим спутником, который, казалось, в ней души не чаял, и ворковали они нежно. Мы забыли всякие приличия и принялись обсуждать, справедливо полагая, что нас не поймут. Это было нечто феноменальное и было убедительным ответом на вопрос о легендарной красоте французских женщин. Такого носа в сочетании с обаятельным оскалом и оттопыренными ушами мы еще не видели. Витя по своей ехидности, которая в некоторых случаях даже превосходит мою, сразу окрестил эту королеву красоты чебурашкой. А чего стоило ему, бедному, сдерживать смех! Сплюснутое с боков лицо, типичное, впрочем для франц нации, нос, почище, чем у гоголевского Ивана Антоновича Кувшинное Рыло, выдающиеся вперед зубы, не прикрываемые никакими губами, а главное – уши – и все это всего в полуметре от нас. Ну, думаю, зато у нее ноги зашибись, пока она сидела. Мини на ней было такое, что как бы и вообще ничего не было. Но когда она встала и пошла на выход, я увидела такие ноги, что сразу решила, что самой мне не поздно еще в балет. Чувствуя, тем не менее, какое-то зверское очарование и страстно желая найти в ней хоть что-то привлекательное, Витя постоянно повторял, что у нее была потрясающая кожа. Но почему же чебурашка, недоумевала я, ведь у него, насколько я помню, круглая широкая мордочка и совсем нет носа. Уши решают все – отрезал Витя. В отеле мы хохотали до упаду, как это с нами часто бывает, когда мы на что-то сильно заморочимся.. Потом мы долго вспоминали красавицу, которая стала в нашем сознании прочным символом мифа о пресловутой красоте француженок. Кстати, в этом мы убеждались неоднократно, видя на утренних улицах парижанок, спешащих на работу – с сигаретой во рту, с размашистой мужской походкой, оседлывающих свои мотики и смартики. Мы утвердились во мнении, что красивые француженки – это только артистки в кино, знакомые нам с детства, прошедшие жесткий профессиональный кастинг.
В этот вечер мы впервые пошли перекусить к китайцам, как впрочем мне и советовали в Москве. Мы взяли сладкую свинину, рыбу, пророщенную пшеницу и пиво. Очень уютно и вкусно посидели, заплатив за все про все 12 евро. Впечатление подпортил лишь окурок, свалившийся прямо на меня с балкончика над рестораном. Уже в номере залакировали всю эту вкуснятину мороженым.
Вообще здесь все вечера мы старались проводить так же романтично, как дома: со свечами, ликером и сладостями. Правда, очень не хватало нашего радио классик. Но недостаток любимой музыки мы компенсировали выходом на наш малюсенький османский балкончик, общий на все номера. Эйфелева башня пускала мощные прожекторы по всему небу, под нами были крыши Парижа, напротив, прямо метрах в трех – темные открытые окна, за которыми тоже кто-то наслаждаться жизнью. Короче, было здорово. Может быть, именно в этот вечер до нас наконец дошло, где мы, снялась какая-то блокада, обида за отнятую Испанию, и мы начали впитывать этот воздух полной грудью.
2. 3.07. Фрагонар. Центр Бриллиантов. Фонтенбло. Шопинг.
Сегодня понедельник – тяжелый день. Сначала привычным маршрутом прибежали к Опера и дождались Инессу, которая повела нас в Музей парфюмерии Фрагонар. Там нам все показали и рассказали про то, как начинался и развивался франц парфюм. В основном впечатлили всевозможные баночки и скляночки, пузыречки-флакончики. Показали самые древние штучки для духов и благовоний, изящные хрустальные емкости, оправленные в золото (зачем они - до нас дошло гораздо позже, на экскурсии в Фонтенбло). Я всегда обмирала на все эти вещицы, еще со времен беззаботных прогулок по лабиринтам Эрмитажа.
Потом была дегустация духов. Чума! Один раз я это уже проходила, в Египте, в парфюмерном салоне Каира. Тогда я на всю жизнь нанюхалась восточных ароматов, но так ничего и не купила. Здесь, подумала, оторвусь. Уж из Парижа приехать без духов – это просто неприлично! Так оно и случилось. Но выбирать было крайне трудно. После третьей понюшки все запахи смешались, и нос перестал что-либо воспринимать. Однако в суматохе и ажиотаже (на подходе была следующая группа) удалось-таки вычленить 2-3 запаха, которые особенно порадовали. Их мы потом и заказали. Набрали много всяких пузыречков и себе, и в подарок. Все запахи Фрагонара, несмотря на ощутимую разницу, имеют в себе что-то общее, как дети одной семьи. Они как бы на одно лицо и все в скромных одинаковых флакончиках. Но зато это сырье закупают все известные фирмы, разливают в дизайнерские дорогущие флаконы и продают как свои брэнды втридорога. Трудно мне было покидать это благовонное место и расставаться с прессами, отжимами и стеклянно-хрустальным изобилием. Но впереди ждало еще одно жуткое испытание.
Пытка бриллиантами началась тут же, практически без перерыва. Мы еще не успели отойти от парфюма, как нас потащили в Парижский центр бриллиантов. Переступив порог, я сразу впала в подобие ступора, глаза разбежались, наступила легкая опьяняющая эйфория, и я стала с трудом воспринимать происходящее. На очень неплохом русском нам рассказали обо всех параметрах короля камней: чистоте, весе, цвете, каратности и т.д. Потом показали фильм о добыче и обработке. А потом повели к витринам. Лучше, чем написал Булгаков про серванты Преображенского, которые «изрыгали пучки света», не скажешь про то, что мы там увидели. К каждой паре нашей группы было приставлено по одной очаровашке в беленьких перчатках, лопотавшей по-русски, а главное, показывающей и дающей примерить все что душе угодно. Витю, видимо, тоже охватило это безумии, т.к. он стал буквально все на меня примерять, иногда это были кольца в несколько тысяч евро. Я с тупым восторгом переносила эту сладкую пытку бриллиантами. Это был настоящий мазохизм, т.к. тут уж мы не собирались покупать ничего. Накормив глаза и уши, с носом, полным Фрагонара, мы выкатились с визгом и с квадратными глазами, в которых, казалось, навсегда застрял этот ослепительный блеск, разрушающий психику бедного обывателя. Но кого-то из нашей группы все же раскрутили на какой-то браслетик или цепочку.
С растопыренными носами и глазами, в полуобморочном состоянии, мы скорей побежали домой, чтобы немного отдохнуть и переварить впечатления, рухнули дружно на кровать и выставили будильник. Эта мера здесь просто необходима. Но рассчитать время маршрута по карте все равно очень трудно. В результате мы не то чтобы проспали, а просто не смогли оказаться вовремя в нужном месте с непривычки.
А нам нужно было быть у того же ресторана Ле Балкон. Сначала, поняв, что не успеваем к назначенному времени, мы заметались в поисках правильного пути. Вернуться на то же место оказалось трудно. Французы – интересный народ, совсем не знают своего города, в этом мы уже неоднократно убеждались. Они посылают куда угодно, только не туда, куда надо, причем все – в разные стороны. А карта не всегда соответствует действительности. Оказавшись у вокзала Сан Лазар, мы сдались и позвонили гиду Жене. Она сказала, что нам лучше возвратиться к Опера и за нами туда заедут. Так мы вернулись, не дойдя буквально двух кварталов до ресторана. И там еще довольно долго сидели на ступеньках и ждали автобуса. Мы поняли, что мы не одни такие, полгруппы тоже элементарно заблудились в этом каменном лабиринте, подтягивались к ресторану, и экскурсия задерживается.
Наконец мы отправились в Фонтенбло – охотничью резиденцию франц королей. Впечатление очень приятное, много снимали фото и видео. Древние французы были не дураки погулять и поразвлекаться. Больше всего нас поразила информация о том, что в те времена никто не мылся, опасаясь венерических болезней от воды. Это целая история про франц солдат и итальянских проституток, с которыми они купались. Теперь стало понятно, почему у них дети мерли как мухи. А сами короли и вельможи соревновались в том, кто круче воняет. Но это не мешало им бегать по многочисленным анфиладам дворца по ночам и «затачивать зубочистки» фрейлинам. Тут мы вспомнили про странные флакончики музея Фрагонар, добрая половина которых была блохоловками, которые по наполнении снимались и выбрасывались в кусты дворцового парка, где занимались любовью слуги и простолюдины. Так происходил своеобразный биообмен между господами и низшим сословием. Похоже, Наполеон был первым, кто стал мыться и заставил делать это всех остальных. Мы тут же его зауважали. А я еще вспомнила хрестоматийную сцену из «Войны и мира», где Наполеона раздевают и моют его белое толстое тело. Толстой, сам того не зная, увековечил самое, может быть, главное, что Наполеон сделал для своих соотечественников. Так что предметом всеобщего восхищения в первую очередь стала ванна Наполеона – малюсенькая, конечно, как наши детские ванночки. А потом уже кровать – тоже лилипутская. После таких впечатлений, думаю, я буду по-новому перечитывать Толстого.
По дороге домой нашли в себе силы еще и на шопинг. Попали в огромный маркет, может быть, это был даже Корте Инглес, уже не вспомню. Но оторвались по полной. Мне купили под восхитительные морской волны капри, купленные накануне, бирюзовую шляпку, Танюшке - нежное сердечко на цепочке, Жене, Антону и Вите – по кепке. Но я еще долго не могла успокоиться, пока не перемерила все шляпки.
Стоит по-прежнему страшная жара. От нее устаем больше всего. Сегодня мы были такие вымотанные, что вечер прошел без приключений. Только Витя решил сбегать до дешевого магазинчика, где, по словам ребят, можно купить дешевое вино. Но было закрыто. Эти магазины называются Ед – еда, так мы поняли для себя. Что-то вроде наших Копеечек – для нищих.
В 11 вечера зашли все к тем же китайцам и снова прилично и вкусно поужинали. Мороженое, купленное вместо дешевого вина, скрасило нам очередной романтический вечер в номере.
3. 4.07. Нотрдам. Латинский квартал. Метро. Аквабульвар. Мулен Руж.
Так как сегодня нас ждет не менее утомительный день – пешеходная экскурсия по Латинскому кварталу плюс Нотрдам – мы заранее спланировали посещение Аквапарка, где надеялись хоть немного отдохнуть от изнурительной жары.
Это было время завтрака. Французы располагались за столиками в открытых кафешках, заказывая кофе, воду, газеты. Эта их абсолютная неспособность принимать пищу в одиночестве, а только прилюдно, просто поражает. Столики и стулья расставлены чуть ли не на проезжей части. Никому в Москве не придет в голову пить кофе, нюхая бензин от проезжающих машин. А эти сидят прямо под колесами, и хоть бы хны. А одного видели: спуститься он почему-то не мог, так вывалился наполовину из окна, и, вися над улицей, поглощал свой бутерброд. Он не мог просто завтракать один на своей кухне, ему нужно было общество. Смешные они!
По дороге сфотографировалась на фоне Сены и Консьержери, как раз в том месте, где между двумя рукавами Сены и есть остров, с которого начался Париж, где было первое поселение племени паризи, а теперь стоит Нотрдам. Этот постер займет достойное место в моей коллекции: гора Моисея, горные реки Турции, пирамиды Хеопса. Дойдя до собора, я так устала, что единственным желанием было остаться тут же, на каменных бордюрах паперти.
Слава Богу, Морис долго рассказывал много интересного об истории и архитектуре, и я смогла чуть-чуть отсидеться. Впечатление, конечно, грандиозное. Солнце било лучами прямо сквозь верхушку собора. Ощущение, что мы в том самом Нотрдаме, знакомом с детства по роману Гюго, где на площади танцует Эсмеральда, а по колоколам скачет Квазимодо, - просто непередаваемое. Люди сидят внутри, молятся. По бокам основного зала и иконостаса – небольшие приделы, как бы отдельные часовни. Особенно поражают витражи и рассказ о том, что собор, оказывается, строили рыцари-тамплиеры. Я была очень удивлена, что собор светло-серый, потому что по всем иллюстрациям он запомнился мне темным и каким- то зловещим.
Внутри продается много сувениров и свечи, которые можно здесь же и поставить. Но мы решили ни на что не тратиться. Купили только памятные медали с видами собора.
По неизменному пеклу погуляли по Латинскому кварталу, сфотографировали самую узкую улицу.
Перед погружением в метро, внушающее мне священный ужас, мы решили передохнуть в уличной кафешке. Для солидности, чтобы не прогнали, я закурила и стала листать меню. В брюках цвета моря, бирюзовом топике и голубой шляпке я смотрелась очень элегантно. И даже сама себе понравилась на снятом видео.
Попав в метро, мы тут же заблудились по своему обыкновению. Пометавшись изрядно, вернулись на пересадку почти на свою станцию, ближнюю к отелю. И только потом вырулили на нужную линию. На этот раз метро подарило нам еще более удивительную встречу, чем с незабвенной чебурашкой.
Манера спрашивать дорогу у нас с Витей совершенно разная. Он откровенно тычет в нос карту и называет улицу без обиняков, прямо в лоб. Я же интеллигентно здороваюсь, извиняюсь и потом уже прошу: монтре ну сильвупле у се трув ля рю… Попав в очередную ловушку парижского метро, мы вдвоем, каждый в своей манере обрушились на одинокого француза, изучавшего рекламный щит. Как могли, выговаривали франц слова и вежливо объясняли, какая у нас проблема. И вдруг на более-менее чистом русском дядечка спросил: Ребята, вы что – русские? Он лопотал, явно получая удовольствие от общения с нами. Оказалось, что симпатяга учил русский и более того – собирался ехать в Россию зарабатывать деньги (!) куда-то в Тверь или Саратов. В приятной беседе мы проехали вместе несколько остановок, которые здесь, кстати сказать, раз в пять короче наших. Напоследок мы намекнули, что, наверное, не обошлось без шерше ля фам, на что он загадочно засмеялся.
Наконец мы попали в этот самый Аквабульвар. Я вообще никогда не бывала в подобных увеселительно-купальных заведениях и плохо представляла, что это такое. Сначала долго искали вход, потом стояли в очереди за билетами. Никак не могли понять, в какую зону и за какие деньги брать Негр на кассе на стольник дал сдачу 50 и тогда мы поняли, что это по 25 на каждого. Ну, думаем, за такую цену будет что-то обалденное. И уж полотенце и простыню точно дадут, ведь мы не взяли с собой ничего, кроме купальников. В результате нам не дали ничего, и пришлось пристраиваться на травке на пакетах. Сначала мы прошли крытую зону – теплый мелкий хлорный лягушатник с огромным китом, большой волной, катящейся через весь бассейн по сигналу сирены, и джакузи. Для детишек просто рай. Но меня все это не порадовало. За нами, на самом краю зоны, расположилась компания подростков. Они мирно пускали по кругу косячок, ждали прихода, ловили кайф, и им было хорошо. Мне почему-то ужасно захотелось спать, и я даже подремала немного. Накрапывал дождик, но мы решили выжать из этой прогулки все что можно. Я даже скатилась пару раз с водяной горки, которых там было великое множество. Дети спускались на лодках и просто так, с визгами и смехом. Я же отбила себе все что можно отбить, но получила незабываемое удовольствие. Внутри погрелись в джакузи, покатались на волне. О приходе которой возвещал оглушительный рев сирены.
В открытом водоеме многие молодые откровенно предавались чувствам по парам. Причем по большинству пары строились по принципу – черное-белое. Особенно трогательно смотрелась одна пара из белого юноши и негритосочки. В Париже вообще очень много негров, и похоже, у них такие же проблемы, что и у нас с кавказцами и прочими, которым в Москве как медом намазано, и они все прут целыми аулами. Здесь поневоле часто вспоминала Мишеля, который, рассказывая о засилье негров в Париже, неизменно жалел об отсутствии автомата Калашникова. Мы тоже решили быть в теме, пристроились у бортика на мели, причем сверху оказалась я, да еще в своих стрингах. Это сразу же привлекло внимание охранников, которые сидели на вышках и развлекались с биноклями. Судя по их восторженной реакции, мы не посрамили чести отчизны. Пока мы пребывали охваченные горячим патриотическим чувством, они не сводили с нас глаз. И провожали нас долгими взглядами на выходе, переговариваясь по рации. Так мои стринги, покорившие Хургаду, имели успех и в Париже. Мы гордо покинули воду.
Стало снова пригревать солнышко, постепенно освободились лежаки. Уходить очень не хотелось. Но Витя почему-то занервничал и заторопился, словно опаздывал куда-то. Некоторое время мы еще погрелись, попили водички как обычно прямо из крана в местном туалете. Ну, где еще можно получить такое удовольствие? И стали собираться и возвращаться под теплым дождичком. Лично я – с явным неудовольствием. На выходе наблюдали интересный стоп-кадр: мужик стоял в ступоре перед своим великом, с которого, видимо, за 15 минут до этого свинтили седло. Он, наверное, приехал поплавать и вот теперь увидел пропажу и не знает, как поедет домой. Это действительно уникальная сцена. До сих пор мы даже удивлялись, как это у них никто ничего не ворует при практической доступности всех авто- и мото-средств, припаркованных слегка к тротуару. Но, как выяснилось, и здесь бывают вот такие случаи мелкого хулиганства.
Почти у каждого магазина, скромненько, можно сказать, даже интеллигентненько, лежат люди, и никто их не гонит. Это парижские бомжи. Сейчас многие из них накрыты пленкой. У некоторых даже есть телевизоры или радио. Иногда они что-нибудь едят, иногда просят закурить. К ним здесь очень лояльно относятся. Клошары – тоже неотъемлемая часть здешнего колорита.
В номере Витя почему-то поставил будильник, который и прервал упоительный релакс. Потом он меня куда-то потащил да еще и заставил нарядиться и сделать лицо. Поскольку у меня не было никаких планов, я просто хотела гулять, потому что торопиться уже надоело. Но у Вити они, видимо, были, и весьма конкретные, как оказалось. Потихоньку дошли вверх почти до Монмартра и повернули налево. Сегодня вечером я надела единственный раз летнее вечернее платье и туфли по его просьбе, а он до последнего так и не говорил мне, куда мы идем. Только когда мы подошли к Мулен Руж и увидели огромную очередь, я наконец поняла. Это был потрясающий сюрприз, который он готовил втайне от меня, пока я нюхала запахи Фрагонара.
Это было настоящим событием. Очередь довольно быстро шла, в ней были в основном иностранцы, туристы. А потом нас вообще чуть ли не из середины вызвали как пару по приглашению, и мы оказались внутри.
Снимать внутри не разрешали. Столик нам достался в очень удачном месте, справа от сцены. Все представление – это как бы разные страны, с национальными танцами и костюмами, перьями и блестками, в разные эпохи к тому же. Были и цирковые номера. Россия тоже была, как всегда, с сапожками и рукавчиками. Девочки все – одна к одной: все красиво, стройно, все кукляшки-очаровашки. Все топлес. Костюмы высший класс. Ждали кульминации – знаменитого канкана. Высадили бутылочку шампанского. На канкан девочки вышли в каких-то солдатских бутсах или в высоких кедах – типа того. Конечно, мы были в восторге. Но не в полном. Чего-то не хватало. Какого-то катарсиса, законченности. Может, всегда так бывает, когда что-то знаешь и ждешь того же, но получаешь не совсем то. Но в любом случае мы получили огромное удовольствие. Сам факт, что мы присутствовали на всемирно знаменитом шоу, уже усиливал впечатление. На выходе долго фотографировались, и я получила от Вити еще один эксклюзивный подарок – брелок с мельницей.
4. 5.06. Версадь. Лувр.
Сегодня снова очень насыщенный день: поездка в Версаль и поход в Лувр. Очень рано встали, выпили свой кофе и поскакали к Опера. Сопровождал нас снова Морис. Он на самом деле очень интересный, этот Морис. Лысый, с васильковыми глазами, очень профессиональный. Когда мы ему делаем комплименты по поводу владения русским в подозрении, что он потомок эмигрантов, он подчеркнуто повторяет, что он француз. У него два высших образования: историческое и лингвистическое. Знает три языка. Он говорит, что здесь профессия гида очень престижна, нужно много дипломов, не то, что у нас. Он действительно классный профи.
Ехали 60 километров. Все опять грандиозно. И очень напоминает Петергоф. И тут мы узнаем, что Петр наш действительно содрал все в архитектуре и стиле с франц дворцов. Прошлись по многочисленным шикарным покоям и парку. Регулярный дворцовый парк – это просто чудо. Этакая грандиозная кустистая геометрия, фауна-дизайн. Целые столбы, лабиринты, ворота и стены из подстриженных кустов и деревьев. Сверху вид просто фантастический. В одной такой зеленой стене в нишах стоят белые статуи. Одной нет – видимо, на реставрации. Я ничтоже сумняшеся тут же восстанавливаю этот пробел и занимаю место на пьедестале. Правда, моя статуя получилась ярко-розовая, а не белая. В свободное время облазили все кусты, посмотрели, куда короли бросали свои блохоловки.
На выходе Витя отлучился на минутку. И я тут же схлопотала шикарный комплимент от охранника. Что-то: вроде мадам же ву трув тре… а дальше то ли жантиль, то ли элегант, то ли шармант. Я от неожиданности тут же забыла, потом долго вспоминала и так и не вспомнила. Что-то явно очень достойное и очень приятное. Витя: ну, вот, стоит тебя только оставить одну… А потом ничего, даже помогал мне активно вспоминать, предлагая свои варианты.
Единственное, что напрягает на этих экскурсиях, - это все те же негры, сующие в нос свои сувениры самого низкого качества. Они просто все обвешаны брелками и магнитами с Эйфелевой башней и т.п. и гоняются за туристами, как арабы в Хургаде. Здесь, в Версале, я купила книжку про Париж очень недорого.
По возвращении в город нас потащили в беспошлинный магазин Пари-лук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
ФРАНЦИЯ – 2006
ПАРИЖСКИЕ ХРОНИКИ. ОТСРОЧКА ОТ ИСПАНИИ.
Франция - 2006
Париж – отсрочка от Испании…
Вместо предисловия: о том, как мы поехали в Испанию, а оказались во Франции.
Где-то в апреле мы уже твердо решили, что мечту о поездке в Испанию пора воплощать в реальность. Обойдя все возможные агентства, я дошла до Болеро-тур на Проспекте Мира и выбрала то, что нам подходило больше всего на данный момент. В результате счастливый Витя подарил мне на день рожденья тур «Вся Испания». Это целая куча главных городов страны нашей мечты: Барселона, Мадрид, Толедо, Севилья и т.д. Мы были уже на этапе обсуждения содержимого нашего чемоданчика-монстра, как тут мне позвонили и сообщили, что мой паспорт не проходит, все документы вернули. Оказалось, что у меня в паспорте стоит отказ от шенгенской визы, о чем я вообще и не подозревала. Сказать, что я была просто в шоке – значит ничего не сказать. Как выяснилось потом, этот отказ С-3 мне шлепнули еще тогда, в октябре, во французском консульстве, будь оно неладно, из-за отсутствия приглашения, которое мне так и не прислал Мишель, будь он трижды неладен. Недонос документов это называется. Тогда у меня приняли все документы и оплаченную визу, т.к. я собиралась в гости к Мишелю во Францию. Но болван Мишель не привез приглашение из Парижа изначально, а может быть, и специально, надеясь оформить его в Москве. Но не тут-то было. Так мои документы зависли, а я даже не посмотрела паспорт, где уже со дня посещения консульства красовался отказ. В консульстве мне ни слова не сказали, а я даже и не подозревала, что такое может быть. И еще благополучно слетали в Хургаду, и ни одна проверка не открыла мне глаза.
Мы расстроились – не то слово. А в агентстве объяснили после долгих консультаций, что пока я не въеду во Францию, мне не снимут этот отказ и я вообще не смогу поехать в Европу. После долгих пересудов пришлось поменять тур по Испании на тур в Париж на 7 дней. Это единственное что оставалось и подходило по цене и по времени. Правда, пришлось ехать во французское консульство лично для подачи документов, снова стоять в очереди. Но там я уже была не одна, а с агентом Ваграмом, который мне объяснил, что при определенных усилиях можно было решить эту проблему с испанском посольстве. Но на тот момент было уже все равно поздно. И я смирилась. 29 июня нам вручили тур «Париж дворцов и парков».
Прошел выпускной, сильно надеюсь, последний в этой гимназии. Прискакала Ирина из Воронежа на свой очередной кастинг, и 30 июня мы выкатились с визгом в Шереметьево.
1. 30.06.. Шереметьево. Очки. Монмартр.
Из-за интенсивного шопинга и похода в Орион на «Посейдон» накануне собирались в темпе и поздно вечером: метали все что ни попадя в чемодан-монстр, который в результате так и остался полупустым. Угомонились где-то к 3 часам, а выскочили уже в 7. Замутненное сознание и замедленные реакции налицо. Собрав все, что осталось в холодильнике, в том числе и баклажаны с грибами и свининой, разложили по пакетам в чемодане и рюкзаке. Напуганные тем, что там будут только завтраки (кофе и круассаны), взяли по максимуму, решив твердо в Париже на еду не тратиться.
Мечась в аэропорту в поисках входа на регистрацию, купили французский разговорник, т.к., судя по карте города, нам светит большая свобода самостоятельного передвижения со всеми вытекающими отсюда последствиями. А мой французский, похороненный на четвертом курсе института, слегка реанимированный во время общения с женихами по Еврочелленджеру, практически совсем сдох.
Неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Началось с того, что не получилось закрыть как следует чемодан на код. Так и отправили в багаж незакрытым. Потом пошли гулять по дьюти-фри, предварительно посетив туалет. Тут вспомнили, что в Ашане забыли взять шоколад и ликер. И нам пришлось сделать это здесь, но уже втридорога. Потом, не найдя ни единого свободного кресла, уселись болтать прямо на лестнице. И так заболтались, что на посадку подхватились за 15 минут до ее конца. И тут, уже перед входом на самолет, я вдруг обнаружила, что на мне нет моих любимых очков Полароид, невесомых и незаменимых. За мгновенье вычисляю, что оставила их на крючке в туалете. С визгом рванулась обратно и стала бегать по кабинкам и стучать, спрашивая, не висят ли там очки. В одной свободной не было. В другую, занятую, я принялась колотить, повторяя свою просьбу. Там никто не отвечал. И я подумала, вот сволочи, слышат же, что у человека проблема за 10 минут до отлета самолета. Я не унималась до тех пор, пока оттуда не вывалилась иностранка с выпученными глазами. Это надо было видеть! Нечего и говорить, что очечки мои исчезли бесследно. Я поняла, что обречена на величайшие муки, т.к. мои глаза уже давно не переносят солнечного света - женщина-крот носит солнечные очки уже с марта месяца. Все приключения и путешествия, на которые мы уже потихоньку настраивались, могут превратиться в нескончаемую пытку.
На борту только два наших места оставались пустыми. Плюхнулись практически на взлете, когда уже «лайнер побежал, как по судьбе»… С горя достали баклажаны в добавление к бортовой еде, которая оставляла желать лучшего. Такую рыбу с картошкой я могла вспомнить только по детскому саду. Тут уже пришла очередь удивляться французу, третьему в нашем ряду. Он, видимо, в первый раз в жизни узнал, что еду дают не только в ресторанах и самолетах, но ее можно еще готовить дома и брать с собой. Паспорт у него был весь заштампован, ни одного живого места. Видно, опытный летун по заграницам.
В аэропорту Шарля Деголя в Париже нас, увы, никто не ждал и не встречал. Стали звонить в Монд сан Фронтьер – это наш трансфер – там сказали, что за нами выехали, но стоят в пробке. Предложили взять такси – не хило для первого дня! Так мы поняли, что тут с нами никто нянчиться не будет и надо пускаться в свободное плаванье. Так мы вместе с молодой парой, которая, тоже хотела попасть в тот же отель Джеф, мы взяли тачку, доехали за 40 евро, пообщались с водилой. Меня, как помнящую 2-3 слова по-франц, посадили на первое сиденье для выпытывания максимума информации.
Этот самый Джеф оказался на редкость миниатюрным, даже лилипутским отельчиком в центре Парижа. Ресепшен, буфет, где нам предстоит пить кофе, лестницы , лифт – все было явно не русских размеров, а рассчитано на каких-то карликов. Я едва поместилась в лифте одна с чемоданом. Номерочек под самой крышей. Замочек, конечно, не закрывается изнутри. Наученные горьким опытом Хургады, помчались на ресепшен, не разбирая чемодана. Замок на следующий день починили, кровать расставили на две, но номер так и остался крошечным и душным. В Париже адская жарища. Пришлось включать кондишн по-русски: открывать окно, выходящее на узенький балкончик османского стиля и окно в туалете, выходящее в каменный колодец и на чью-то кухню. Распаковались и завалились отдыхать. А наш огромный пакет с едой еле втиснули в лилипутский холодильник на лилипутской кухне буфета.
В 3 часа, в самое пекло, пошли на знаменитую площадь Клиши, к Мулен Руж. Улочки узкие, настоящий каменный мешок. Масса мотороллеров, мотоциклов и машинок-половинок смартов. Эти малипуськи меня особенно умиляли и я тут же закричала: такую же хочу! Народу тьма! Много людей прямо на улицах в кафешках за столиками, лицом к дороге и машинам. Знаменитый Мулен Руж мы сначала вовсе не заметили и проскочили мимо. Потом увидели группу с гидом. Это был лысый, голубоглазый, очень интересный и абсолютно без акцента француз Морис. Он повел нас на самое высокое место – холм Монмартр. Подъем туда по жаре, без очков – пытка, но все мои адские муки компенсировались новизной впечатлений и сознанием того, что мы все-таки дышим воздухом Парижа. Видели дом Далиды, сборище художников, поднялись к собору Сакре Кер. Оттуда потрясающая панорама Парижа, прямо как у нас с Воробьевых Гор.
Вид грандиозный. Когда смотришь на этот каменный лабиринт в дымке, поневоле вспоминаешь: «Увидеть Париж и умереть», «Я хотел бы жить и умереть в Париже», «Столица мира» и все такое. Кто только не стоял здесь, на горе Монмартр, что только не думал! Как на ладони – некая сакральная метафора урбо, вожделенный Грааль, колыбель и кладбище великих иллюзий.
Прошлись по пятачку, напоминающему наш Старый Арбат. Среди художников очень много наших. Такое впечатление, что они сезон – тут, сезон – у нас. Творчество у многих очень интересное, большинство картин нам очень понравилось. Пятачок, а вернее, квадрат окружен со всех сторон кафешками. Похоже, что и внутри квадрата – тоже кафешки. А сами художники – вокруг. Монмартр – колыбель импрессионизма. Здесь особый воздух. Летают тени Дега, Моне, Сезанна. Каждая травинка, каждый камешек пропитан творчеством, креативом, свободой самовыражения. Через некоторое время я поняла, что я как будто здесь уже была. Когда-то моя очень близкая подруга по Спутнику Лариса Иванна подарила мне постер с видом осеннего дождливого Монмартра. Мы встретились после долгих лет разлуки, хотя в молодости плотно общались. Она уже тогда много ездила и сказала, что Париж – ее любимый город (кто бы сомневался!). Почему я выбрала тогда именно эту картинку – не знаю. Это чей-то знаменитый рисунок: зонтики, лужи, мольберты в серо-голубом тоне. Она как-то долго валялась у меня без дела, без оправы. Потом я ее закатала в икеевский постер и повесила на стену. Она как бы нашла свое место. Все время на глазах. И тут я поняла, что стою на этом самом месте, слегка перестроенном и без дождя.
Колоссальный собор нам тоже очень понравился. Здесь все соборы какого-то светло-серого камня. Ничего похожего на наши разноцветные Василия Блаженного или Хамовники. Внутри огромная статуя Христа с горящим сердцем.
Обратно спускались уже сами, предварительно отдохнув на огромной лестнице. На ней сидит куча народу, и все время подходят толпы футбольных фанатов с флагами. Мы посидели еще и за лестницей, прямо на траве, полюбовались Парижем, поискали в перспективе знакомые объекты, примерились, где наш отель. Но это трудно. Ориентируемся по карте. Кое-как спрашиваем дорогу. Я компенсирую свой топографический кретинизм сладкими отрывочными воспоминаниями об институтском французском. Витя, которому не удается произнести ничего, кроме названия улицы, нападает на бедных французов, которые ко всему прочему попросту не знают своего города, тычет пальцем в карту и громогласно подтверждает очередное название с вопросительной интонацией. Абориген естественно, шугается при виде огромного русского усатого мужика и молча трясет головой. Тут на помощь подскакиваю я и лопочу все что знаю, начиная от здравствуйте, извините пожалуйста и кончая все тем же названием. Ни один парижанин за все время пребывания не показал нам правильной дороги. Если бы не витина стопроцентная ориентация на местности по карте, мы бы, наверное, никогда не вышли из этого лабиринта узких парижских улочек.
Вернувшись кое-как на свою улицу, мы взяли на свой страх и риск половинку арбуза и в изнеможении рухнули на стулья китайской кафешки. Нам разрешили есть арбуз, но для солидности мы еще заказали один сок по хургадскому сценарию. Принесли два – очень дорогих. Несмотря на такой пафос, мы все же питались именно там – вкусно и дешево.
2 1.07. Экскурсия по городу. Ночной Париж. Футбольная истерия.
От московской привычки вставать поздно пришлось срочно отвыкать. Будильник поставили на 7, но я проснулась гораздо раньше от духоты и уличного грохота. О зарядке, я думаю, придется забыть в таком режиме. Позавтракали (круассанами я все-таки к своей чести не соблазнилась и осталась верна своим крекерам) и побежали к Гранд Опера. Оказалось, это совсем рядом с отелем. Оттуда нас забрали на обзорку по городу. Вот это было здорово! Особенно радовал автобусный кондишн. Мы все посмотрели, сфотографировали, сняли на видео. Хотя я понимала, что качество видео в моей камере никакое. Но на эту поездку пока не удалось развести Витю на нормальную видеокамеру. Мы заехали в деловой район Дефанс, Дом Инвалидов (первый военный госпиталь), теперь там музей армии и могила Наполеона, Люксембургский сад, в котором стоит настоящая статуя Свободы, а люди группами повсюду занимаются гимнастикой ушу, Марсово поле, Елисейские Поля, Площадь Согласия, где у них все происходит. Сейчас там сооружают трибуны, готовятся к празднованию 14 июля. Видели Вандомскую площадь со знаменитой Наполеоновской колонной и отель, откуда в последний раз вышла принцесса Диана. После всего этого стало гораздо лучше ориентироваться в городе.
Обедали в ресторане Ле Балкон на улице Санкт-Петербург. Послушали, куда еще можно съездить. Пить здесь можно исключительно воду из-под крана. Она здесь обалденная. Очень чистая и вкусная. Ее подают в ресторанах в кувшинах. Среди всего, что нас здесь шокировало, это, пожалуй, было самое шокирующее.
Назад дотопали сами, по пути отмечая шопы со скидками, морально готовясь к шопингу. Надо сказать, что нет магазина, который бы не был обвешан объявлениями о скидках. Скидки везде и всюду. Надо думать, что эта дурацкая мода заразила уже и старушку Москву. Но на самом деле – нельзя же нам отставать от столицы мира! Это просто старая добрая традиция.
Ближе к отелю начали искать очки, т.к. существование мое стало просто невыносимо. Их море. На средний уровень цены такие же, как у нас. Но Полароид свой так и не нашла. Пришлось купить другие, сидят не так легко и плотно, но форма отличная за 60 евро. Посмотрим, в каком туалете они закончат свою славную службу.
Солнце и жара переносятся с трудом. В Париже нет простора, дома лепятся друг к другу, дворики все закрыты на замки воротами с решетками. Мотики пристегиваются прямо на тротуаре. Вот уж действительно было бы в диковинку для Москвы.
Вечером, после небольшого релакса, решили пешком идти к Сене. Прошли через площадь Опера, через площадь Согласия, посидели в креслицах парка Тюильри перед фонтаном. Здесь очень красиво: кругом статуи. Очень похоже на ленинградский Летний Сад. Сделали несколько снимков на закатном солнце и побрели дальше. Зашли на скверы Елисейских Полей, но вверх до конца не пошли, а свернули к набережной. Долго спорили, куда идти: кататься на катере по вечернему Парижу или лезть на Эйфелеву башню. Пока судачили, подошли к пристани прямо к отходу последнего пароходика. Прокатились по ночному городу. Увидели танцплощадку, палатки, где живут люди прямо у реки, соборы и мосты, а главное – саму башню, которая регулярно включалась, горела и сверкала, что создавало незабываемый эффект. Экскурсию прослушали в специальных телефонах с выбором языка. Уже совсем ночью причалили и пошли на башню. Народу уже почти не было, мы успели на последний сеанс, но, к сожалению, на самый верх уже не пускали. Со второго этажа тоже было классно все видно. Весь Париж как на ладони, сверкающий и гудящий в футбольной истерии. Сегодня французы выиграли у Бразилии. Такого мы еще не видели. В этом, наверное, тоже какое-то провидение, что мы застали здесь чемпионат мира по футболу. Такое надо увидеть хотя бы раз в жизни. Столпотворение авто и мото, толпы орущих и размахивающих флагом, все бибикает, крякает и квакает. Утром на авто разъезжали гроздья людей с бразильскими флагами, а ночью – французы оторвались. Так они выказывают свой патриотизм. Налюбовавшись фанатичным восторгом и истошными воплями торжествующих парижан, мы спустились и пошли по набережной через самый красивый мост – Александровский. Тот самый, что наш царь подарил Наполеону.. И тут, ощутив сразу каменную усталость, подумали, как дойдем назад?. Садились отдыхали. Духота и жара и не думает спадать. Отметиться в кустиках в первый раз не удалось – земля оказалась пропитана водой, и я провалилась и промокла по щиколотку. Это было просто болото, пришлось отдыхать и сушить шлепку. В другом месте повезло больше и я все-таки отличилась и старая добрая традиция не была нарушена.
Возвращались той же дорогой через ночное сумасшествие ликующего Парижа, сквозь гуделки, свистелки, пищалки и хрюкалки всех родов, флаги, толпы людей, машин и мотоциклов. Над городом стоял гул, как густой смог. Вся Пляс Конкорд запружена. Наблюдая за сотнями припаркованных мотиков, вдруг увидели нечто необыкновенное. Миниатюрный мотороллер ярко-розового цвета, весь обклеенный бабочками, смайликами и прочей девчачьей фигней. Чуть ли не бантиками. Не оставалось никакого сомнения в том, кто может быть хозяйкой этого пупсика. Мы рассматривали его, пытаясь представить эту девочку-Барби со всеми ее подростковыми заморочками. Это был уникальный экземпляр, который ни разу больше на попался нам на пути. Наконец дневная духота спала, но все еще жарко. Насилу дошли до отеля в четвертом часу.
Когда нам оставалось пару кварталов, мы буквально рухнули на автобусной остановке. Я скрючила ножки и собиралась с духом, чтобы преодолеть последние метры, отделяющие нас от отеля. Тут на нас набрели две странных бомжеватых личности и попросили закурить, причем резко у меня. И тут мы вспомнили Наташу Березину с ее рассказами про то, как у нее в Париже когда-то расстреляли все сигареты, как только она присела в сквере покурить. В нашем случае я весьма элегантно ответила, что же не фум па, чтобы лишний раз не связываться и вообще не имея сил лезть в сумку за пачкой.
Как мы достигли отеля, поднялись в лифте-шкафу и оказались в постелях – никто из нас не помнил, и боюсь, никогда уже не вспомнит. Это был поистине гранд вояж.
2. 2.07. Булонский лес. Метро. Чебурашка. Китайский ресторан.
Сегодня с утра бросились поздравлять Антошку с днем рожденья. Подарок мы ему перед отъездом оставили. Сегодня узнали, что бритва и плавки ему очень понравились.
Сегодня воскресенье, свободный день, экскурсий нет. Решили устроить релакс и дернуть в Булонский лес – отдохнуть в тенечке у воды, позагорать и поразведать, что за лес такой.
Парижское метро не такое, как в Москве. Только здесь мы поняли, что москвичи не понимают, каким сокровищем обладают, и почему наше метро – главная фишка у искушенных в достопримечательностях и зрелищах иностранцев. Сказать по правде, это не доставило нам особого удовольствия, только что, опять же, новизна ощущений. Наземных павильонов и подземных вестибюлей нет, названий станций тоже. С переходами вообще чума: если случайно прошел не в тот турникет или, не дай Бог, захотел вернуться, надо снова покупать билет. Цена тикета сразу рассчитывается исходя из маршрута, по зонам что ли. Короче пометались мы изрядно, как ежики в тумане, пока не попали на нужную линию в нужную сторону. Но и тут был подвох. С последней станции, куда мы в итоге приехали, пришлось слишком долго чапать по жаре, пока не прошли огромный ипподром и спорткомплекс. Потом наконец мы обрели Булонский лес, который на поверку оказался довольно небольшим парком с грязным прудом и островом посередине. Вот на этот островок мы благополучно переправились за 3 евро. Лодочка уперлась аккурат в ресторан. Но нас не так-то просто было обдурить, и мы свернули направо и скоро оказались среди валяющихся и загорающих горожан и иностранцев. Мы тоже расстелились на полянке, пополнили запас воды в ближайшем туалете и предались релаксу.
Но недолго нам пришлось нежиться в тенечке. Наш покой скоро стали нарушать двое опять же странных бомжеватых мужиков с какой-то тачкой не то тележкой и сумками. Они расположились неподалеку от нас, прямо напротив двух хохлушек, больших и белых. Уставились им прямо в задницы. Причем один из них, на вид изрядно обкуренный, стал регулярно подходить к ним, видимо, делая какие-то предложения. Но дамы явно не были настроены на сближение, скоро послали его и вообще переместились в пространстве. После неудачного знакомства мужики тоже отвалили, но еще долго курсировали по «лесу» в поисках неизвестно чего. Обкуренный даже несколько раз, нарезая круги, проковылял чуть ли не по нашим вещам. Француженки – топлес, напротив, не отличались белизной и пышностью форм наших бывших соотечественниц. Они были все какие-то поджарые и запеченные. За что Витя тут же обозвал их селедками.
Когда мужики и хохлушки исчезли из вида, мы стали размышлять, почему деревья здесь как-то странно огорожены. Версии были разные, пока мы не увидели двух мирно пасущихся кроликов, и тогда мы все поняли. Я тут же подхватила фотик и устроила сафари на одного из них. Мне удалось проникнуть даже в их логово. И конечно же, там отметиться.
Возвращаться мы решили с другой станции. На сей раз метро порадовало нас встречей с «прекрасной незнакомкой». В душном и тесном вагоне она сидела прямо напротив нас со своим спутником, который, казалось, в ней души не чаял, и ворковали они нежно. Мы забыли всякие приличия и принялись обсуждать, справедливо полагая, что нас не поймут. Это было нечто феноменальное и было убедительным ответом на вопрос о легендарной красоте французских женщин. Такого носа в сочетании с обаятельным оскалом и оттопыренными ушами мы еще не видели. Витя по своей ехидности, которая в некоторых случаях даже превосходит мою, сразу окрестил эту королеву красоты чебурашкой. А чего стоило ему, бедному, сдерживать смех! Сплюснутое с боков лицо, типичное, впрочем для франц нации, нос, почище, чем у гоголевского Ивана Антоновича Кувшинное Рыло, выдающиеся вперед зубы, не прикрываемые никакими губами, а главное – уши – и все это всего в полуметре от нас. Ну, думаю, зато у нее ноги зашибись, пока она сидела. Мини на ней было такое, что как бы и вообще ничего не было. Но когда она встала и пошла на выход, я увидела такие ноги, что сразу решила, что самой мне не поздно еще в балет. Чувствуя, тем не менее, какое-то зверское очарование и страстно желая найти в ней хоть что-то привлекательное, Витя постоянно повторял, что у нее была потрясающая кожа. Но почему же чебурашка, недоумевала я, ведь у него, насколько я помню, круглая широкая мордочка и совсем нет носа. Уши решают все – отрезал Витя. В отеле мы хохотали до упаду, как это с нами часто бывает, когда мы на что-то сильно заморочимся.. Потом мы долго вспоминали красавицу, которая стала в нашем сознании прочным символом мифа о пресловутой красоте француженок. Кстати, в этом мы убеждались неоднократно, видя на утренних улицах парижанок, спешащих на работу – с сигаретой во рту, с размашистой мужской походкой, оседлывающих свои мотики и смартики. Мы утвердились во мнении, что красивые француженки – это только артистки в кино, знакомые нам с детства, прошедшие жесткий профессиональный кастинг.
В этот вечер мы впервые пошли перекусить к китайцам, как впрочем мне и советовали в Москве. Мы взяли сладкую свинину, рыбу, пророщенную пшеницу и пиво. Очень уютно и вкусно посидели, заплатив за все про все 12 евро. Впечатление подпортил лишь окурок, свалившийся прямо на меня с балкончика над рестораном. Уже в номере залакировали всю эту вкуснятину мороженым.
Вообще здесь все вечера мы старались проводить так же романтично, как дома: со свечами, ликером и сладостями. Правда, очень не хватало нашего радио классик. Но недостаток любимой музыки мы компенсировали выходом на наш малюсенький османский балкончик, общий на все номера. Эйфелева башня пускала мощные прожекторы по всему небу, под нами были крыши Парижа, напротив, прямо метрах в трех – темные открытые окна, за которыми тоже кто-то наслаждаться жизнью. Короче, было здорово. Может быть, именно в этот вечер до нас наконец дошло, где мы, снялась какая-то блокада, обида за отнятую Испанию, и мы начали впитывать этот воздух полной грудью.
2. 3.07. Фрагонар. Центр Бриллиантов. Фонтенбло. Шопинг.
Сегодня понедельник – тяжелый день. Сначала привычным маршрутом прибежали к Опера и дождались Инессу, которая повела нас в Музей парфюмерии Фрагонар. Там нам все показали и рассказали про то, как начинался и развивался франц парфюм. В основном впечатлили всевозможные баночки и скляночки, пузыречки-флакончики. Показали самые древние штучки для духов и благовоний, изящные хрустальные емкости, оправленные в золото (зачем они - до нас дошло гораздо позже, на экскурсии в Фонтенбло). Я всегда обмирала на все эти вещицы, еще со времен беззаботных прогулок по лабиринтам Эрмитажа.
Потом была дегустация духов. Чума! Один раз я это уже проходила, в Египте, в парфюмерном салоне Каира. Тогда я на всю жизнь нанюхалась восточных ароматов, но так ничего и не купила. Здесь, подумала, оторвусь. Уж из Парижа приехать без духов – это просто неприлично! Так оно и случилось. Но выбирать было крайне трудно. После третьей понюшки все запахи смешались, и нос перестал что-либо воспринимать. Однако в суматохе и ажиотаже (на подходе была следующая группа) удалось-таки вычленить 2-3 запаха, которые особенно порадовали. Их мы потом и заказали. Набрали много всяких пузыречков и себе, и в подарок. Все запахи Фрагонара, несмотря на ощутимую разницу, имеют в себе что-то общее, как дети одной семьи. Они как бы на одно лицо и все в скромных одинаковых флакончиках. Но зато это сырье закупают все известные фирмы, разливают в дизайнерские дорогущие флаконы и продают как свои брэнды втридорога. Трудно мне было покидать это благовонное место и расставаться с прессами, отжимами и стеклянно-хрустальным изобилием. Но впереди ждало еще одно жуткое испытание.
Пытка бриллиантами началась тут же, практически без перерыва. Мы еще не успели отойти от парфюма, как нас потащили в Парижский центр бриллиантов. Переступив порог, я сразу впала в подобие ступора, глаза разбежались, наступила легкая опьяняющая эйфория, и я стала с трудом воспринимать происходящее. На очень неплохом русском нам рассказали обо всех параметрах короля камней: чистоте, весе, цвете, каратности и т.д. Потом показали фильм о добыче и обработке. А потом повели к витринам. Лучше, чем написал Булгаков про серванты Преображенского, которые «изрыгали пучки света», не скажешь про то, что мы там увидели. К каждой паре нашей группы было приставлено по одной очаровашке в беленьких перчатках, лопотавшей по-русски, а главное, показывающей и дающей примерить все что душе угодно. Витю, видимо, тоже охватило это безумии, т.к. он стал буквально все на меня примерять, иногда это были кольца в несколько тысяч евро. Я с тупым восторгом переносила эту сладкую пытку бриллиантами. Это был настоящий мазохизм, т.к. тут уж мы не собирались покупать ничего. Накормив глаза и уши, с носом, полным Фрагонара, мы выкатились с визгом и с квадратными глазами, в которых, казалось, навсегда застрял этот ослепительный блеск, разрушающий психику бедного обывателя. Но кого-то из нашей группы все же раскрутили на какой-то браслетик или цепочку.
С растопыренными носами и глазами, в полуобморочном состоянии, мы скорей побежали домой, чтобы немного отдохнуть и переварить впечатления, рухнули дружно на кровать и выставили будильник. Эта мера здесь просто необходима. Но рассчитать время маршрута по карте все равно очень трудно. В результате мы не то чтобы проспали, а просто не смогли оказаться вовремя в нужном месте с непривычки.
А нам нужно было быть у того же ресторана Ле Балкон. Сначала, поняв, что не успеваем к назначенному времени, мы заметались в поисках правильного пути. Вернуться на то же место оказалось трудно. Французы – интересный народ, совсем не знают своего города, в этом мы уже неоднократно убеждались. Они посылают куда угодно, только не туда, куда надо, причем все – в разные стороны. А карта не всегда соответствует действительности. Оказавшись у вокзала Сан Лазар, мы сдались и позвонили гиду Жене. Она сказала, что нам лучше возвратиться к Опера и за нами туда заедут. Так мы вернулись, не дойдя буквально двух кварталов до ресторана. И там еще довольно долго сидели на ступеньках и ждали автобуса. Мы поняли, что мы не одни такие, полгруппы тоже элементарно заблудились в этом каменном лабиринте, подтягивались к ресторану, и экскурсия задерживается.
Наконец мы отправились в Фонтенбло – охотничью резиденцию франц королей. Впечатление очень приятное, много снимали фото и видео. Древние французы были не дураки погулять и поразвлекаться. Больше всего нас поразила информация о том, что в те времена никто не мылся, опасаясь венерических болезней от воды. Это целая история про франц солдат и итальянских проституток, с которыми они купались. Теперь стало понятно, почему у них дети мерли как мухи. А сами короли и вельможи соревновались в том, кто круче воняет. Но это не мешало им бегать по многочисленным анфиладам дворца по ночам и «затачивать зубочистки» фрейлинам. Тут мы вспомнили про странные флакончики музея Фрагонар, добрая половина которых была блохоловками, которые по наполнении снимались и выбрасывались в кусты дворцового парка, где занимались любовью слуги и простолюдины. Так происходил своеобразный биообмен между господами и низшим сословием. Похоже, Наполеон был первым, кто стал мыться и заставил делать это всех остальных. Мы тут же его зауважали. А я еще вспомнила хрестоматийную сцену из «Войны и мира», где Наполеона раздевают и моют его белое толстое тело. Толстой, сам того не зная, увековечил самое, может быть, главное, что Наполеон сделал для своих соотечественников. Так что предметом всеобщего восхищения в первую очередь стала ванна Наполеона – малюсенькая, конечно, как наши детские ванночки. А потом уже кровать – тоже лилипутская. После таких впечатлений, думаю, я буду по-новому перечитывать Толстого.
По дороге домой нашли в себе силы еще и на шопинг. Попали в огромный маркет, может быть, это был даже Корте Инглес, уже не вспомню. Но оторвались по полной. Мне купили под восхитительные морской волны капри, купленные накануне, бирюзовую шляпку, Танюшке - нежное сердечко на цепочке, Жене, Антону и Вите – по кепке. Но я еще долго не могла успокоиться, пока не перемерила все шляпки.
Стоит по-прежнему страшная жара. От нее устаем больше всего. Сегодня мы были такие вымотанные, что вечер прошел без приключений. Только Витя решил сбегать до дешевого магазинчика, где, по словам ребят, можно купить дешевое вино. Но было закрыто. Эти магазины называются Ед – еда, так мы поняли для себя. Что-то вроде наших Копеечек – для нищих.
В 11 вечера зашли все к тем же китайцам и снова прилично и вкусно поужинали. Мороженое, купленное вместо дешевого вина, скрасило нам очередной романтический вечер в номере.
3. 4.07. Нотрдам. Латинский квартал. Метро. Аквабульвар. Мулен Руж.
Так как сегодня нас ждет не менее утомительный день – пешеходная экскурсия по Латинскому кварталу плюс Нотрдам – мы заранее спланировали посещение Аквапарка, где надеялись хоть немного отдохнуть от изнурительной жары.
Это было время завтрака. Французы располагались за столиками в открытых кафешках, заказывая кофе, воду, газеты. Эта их абсолютная неспособность принимать пищу в одиночестве, а только прилюдно, просто поражает. Столики и стулья расставлены чуть ли не на проезжей части. Никому в Москве не придет в голову пить кофе, нюхая бензин от проезжающих машин. А эти сидят прямо под колесами, и хоть бы хны. А одного видели: спуститься он почему-то не мог, так вывалился наполовину из окна, и, вися над улицей, поглощал свой бутерброд. Он не мог просто завтракать один на своей кухне, ему нужно было общество. Смешные они!
По дороге сфотографировалась на фоне Сены и Консьержери, как раз в том месте, где между двумя рукавами Сены и есть остров, с которого начался Париж, где было первое поселение племени паризи, а теперь стоит Нотрдам. Этот постер займет достойное место в моей коллекции: гора Моисея, горные реки Турции, пирамиды Хеопса. Дойдя до собора, я так устала, что единственным желанием было остаться тут же, на каменных бордюрах паперти.
Слава Богу, Морис долго рассказывал много интересного об истории и архитектуре, и я смогла чуть-чуть отсидеться. Впечатление, конечно, грандиозное. Солнце било лучами прямо сквозь верхушку собора. Ощущение, что мы в том самом Нотрдаме, знакомом с детства по роману Гюго, где на площади танцует Эсмеральда, а по колоколам скачет Квазимодо, - просто непередаваемое. Люди сидят внутри, молятся. По бокам основного зала и иконостаса – небольшие приделы, как бы отдельные часовни. Особенно поражают витражи и рассказ о том, что собор, оказывается, строили рыцари-тамплиеры. Я была очень удивлена, что собор светло-серый, потому что по всем иллюстрациям он запомнился мне темным и каким- то зловещим.
Внутри продается много сувениров и свечи, которые можно здесь же и поставить. Но мы решили ни на что не тратиться. Купили только памятные медали с видами собора.
По неизменному пеклу погуляли по Латинскому кварталу, сфотографировали самую узкую улицу.
Перед погружением в метро, внушающее мне священный ужас, мы решили передохнуть в уличной кафешке. Для солидности, чтобы не прогнали, я закурила и стала листать меню. В брюках цвета моря, бирюзовом топике и голубой шляпке я смотрелась очень элегантно. И даже сама себе понравилась на снятом видео.
Попав в метро, мы тут же заблудились по своему обыкновению. Пометавшись изрядно, вернулись на пересадку почти на свою станцию, ближнюю к отелю. И только потом вырулили на нужную линию. На этот раз метро подарило нам еще более удивительную встречу, чем с незабвенной чебурашкой.
Манера спрашивать дорогу у нас с Витей совершенно разная. Он откровенно тычет в нос карту и называет улицу без обиняков, прямо в лоб. Я же интеллигентно здороваюсь, извиняюсь и потом уже прошу: монтре ну сильвупле у се трув ля рю… Попав в очередную ловушку парижского метро, мы вдвоем, каждый в своей манере обрушились на одинокого француза, изучавшего рекламный щит. Как могли, выговаривали франц слова и вежливо объясняли, какая у нас проблема. И вдруг на более-менее чистом русском дядечка спросил: Ребята, вы что – русские? Он лопотал, явно получая удовольствие от общения с нами. Оказалось, что симпатяга учил русский и более того – собирался ехать в Россию зарабатывать деньги (!) куда-то в Тверь или Саратов. В приятной беседе мы проехали вместе несколько остановок, которые здесь, кстати сказать, раз в пять короче наших. Напоследок мы намекнули, что, наверное, не обошлось без шерше ля фам, на что он загадочно засмеялся.
Наконец мы попали в этот самый Аквабульвар. Я вообще никогда не бывала в подобных увеселительно-купальных заведениях и плохо представляла, что это такое. Сначала долго искали вход, потом стояли в очереди за билетами. Никак не могли понять, в какую зону и за какие деньги брать Негр на кассе на стольник дал сдачу 50 и тогда мы поняли, что это по 25 на каждого. Ну, думаем, за такую цену будет что-то обалденное. И уж полотенце и простыню точно дадут, ведь мы не взяли с собой ничего, кроме купальников. В результате нам не дали ничего, и пришлось пристраиваться на травке на пакетах. Сначала мы прошли крытую зону – теплый мелкий хлорный лягушатник с огромным китом, большой волной, катящейся через весь бассейн по сигналу сирены, и джакузи. Для детишек просто рай. Но меня все это не порадовало. За нами, на самом краю зоны, расположилась компания подростков. Они мирно пускали по кругу косячок, ждали прихода, ловили кайф, и им было хорошо. Мне почему-то ужасно захотелось спать, и я даже подремала немного. Накрапывал дождик, но мы решили выжать из этой прогулки все что можно. Я даже скатилась пару раз с водяной горки, которых там было великое множество. Дети спускались на лодках и просто так, с визгами и смехом. Я же отбила себе все что можно отбить, но получила незабываемое удовольствие. Внутри погрелись в джакузи, покатались на волне. О приходе которой возвещал оглушительный рев сирены.
В открытом водоеме многие молодые откровенно предавались чувствам по парам. Причем по большинству пары строились по принципу – черное-белое. Особенно трогательно смотрелась одна пара из белого юноши и негритосочки. В Париже вообще очень много негров, и похоже, у них такие же проблемы, что и у нас с кавказцами и прочими, которым в Москве как медом намазано, и они все прут целыми аулами. Здесь поневоле часто вспоминала Мишеля, который, рассказывая о засилье негров в Париже, неизменно жалел об отсутствии автомата Калашникова. Мы тоже решили быть в теме, пристроились у бортика на мели, причем сверху оказалась я, да еще в своих стрингах. Это сразу же привлекло внимание охранников, которые сидели на вышках и развлекались с биноклями. Судя по их восторженной реакции, мы не посрамили чести отчизны. Пока мы пребывали охваченные горячим патриотическим чувством, они не сводили с нас глаз. И провожали нас долгими взглядами на выходе, переговариваясь по рации. Так мои стринги, покорившие Хургаду, имели успех и в Париже. Мы гордо покинули воду.
Стало снова пригревать солнышко, постепенно освободились лежаки. Уходить очень не хотелось. Но Витя почему-то занервничал и заторопился, словно опаздывал куда-то. Некоторое время мы еще погрелись, попили водички как обычно прямо из крана в местном туалете. Ну, где еще можно получить такое удовольствие? И стали собираться и возвращаться под теплым дождичком. Лично я – с явным неудовольствием. На выходе наблюдали интересный стоп-кадр: мужик стоял в ступоре перед своим великом, с которого, видимо, за 15 минут до этого свинтили седло. Он, наверное, приехал поплавать и вот теперь увидел пропажу и не знает, как поедет домой. Это действительно уникальная сцена. До сих пор мы даже удивлялись, как это у них никто ничего не ворует при практической доступности всех авто- и мото-средств, припаркованных слегка к тротуару. Но, как выяснилось, и здесь бывают вот такие случаи мелкого хулиганства.
Почти у каждого магазина, скромненько, можно сказать, даже интеллигентненько, лежат люди, и никто их не гонит. Это парижские бомжи. Сейчас многие из них накрыты пленкой. У некоторых даже есть телевизоры или радио. Иногда они что-нибудь едят, иногда просят закурить. К ним здесь очень лояльно относятся. Клошары – тоже неотъемлемая часть здешнего колорита.
В номере Витя почему-то поставил будильник, который и прервал упоительный релакс. Потом он меня куда-то потащил да еще и заставил нарядиться и сделать лицо. Поскольку у меня не было никаких планов, я просто хотела гулять, потому что торопиться уже надоело. Но у Вити они, видимо, были, и весьма конкретные, как оказалось. Потихоньку дошли вверх почти до Монмартра и повернули налево. Сегодня вечером я надела единственный раз летнее вечернее платье и туфли по его просьбе, а он до последнего так и не говорил мне, куда мы идем. Только когда мы подошли к Мулен Руж и увидели огромную очередь, я наконец поняла. Это был потрясающий сюрприз, который он готовил втайне от меня, пока я нюхала запахи Фрагонара.
Это было настоящим событием. Очередь довольно быстро шла, в ней были в основном иностранцы, туристы. А потом нас вообще чуть ли не из середины вызвали как пару по приглашению, и мы оказались внутри.
Снимать внутри не разрешали. Столик нам достался в очень удачном месте, справа от сцены. Все представление – это как бы разные страны, с национальными танцами и костюмами, перьями и блестками, в разные эпохи к тому же. Были и цирковые номера. Россия тоже была, как всегда, с сапожками и рукавчиками. Девочки все – одна к одной: все красиво, стройно, все кукляшки-очаровашки. Все топлес. Костюмы высший класс. Ждали кульминации – знаменитого канкана. Высадили бутылочку шампанского. На канкан девочки вышли в каких-то солдатских бутсах или в высоких кедах – типа того. Конечно, мы были в восторге. Но не в полном. Чего-то не хватало. Какого-то катарсиса, законченности. Может, всегда так бывает, когда что-то знаешь и ждешь того же, но получаешь не совсем то. Но в любом случае мы получили огромное удовольствие. Сам факт, что мы присутствовали на всемирно знаменитом шоу, уже усиливал впечатление. На выходе долго фотографировались, и я получила от Вити еще один эксклюзивный подарок – брелок с мельницей.
4. 5.06. Версадь. Лувр.
Сегодня снова очень насыщенный день: поездка в Версаль и поход в Лувр. Очень рано встали, выпили свой кофе и поскакали к Опера. Сопровождал нас снова Морис. Он на самом деле очень интересный, этот Морис. Лысый, с васильковыми глазами, очень профессиональный. Когда мы ему делаем комплименты по поводу владения русским в подозрении, что он потомок эмигрантов, он подчеркнуто повторяет, что он француз. У него два высших образования: историческое и лингвистическое. Знает три языка. Он говорит, что здесь профессия гида очень престижна, нужно много дипломов, не то, что у нас. Он действительно классный профи.
Ехали 60 километров. Все опять грандиозно. И очень напоминает Петергоф. И тут мы узнаем, что Петр наш действительно содрал все в архитектуре и стиле с франц дворцов. Прошлись по многочисленным шикарным покоям и парку. Регулярный дворцовый парк – это просто чудо. Этакая грандиозная кустистая геометрия, фауна-дизайн. Целые столбы, лабиринты, ворота и стены из подстриженных кустов и деревьев. Сверху вид просто фантастический. В одной такой зеленой стене в нишах стоят белые статуи. Одной нет – видимо, на реставрации. Я ничтоже сумняшеся тут же восстанавливаю этот пробел и занимаю место на пьедестале. Правда, моя статуя получилась ярко-розовая, а не белая. В свободное время облазили все кусты, посмотрели, куда короли бросали свои блохоловки.
На выходе Витя отлучился на минутку. И я тут же схлопотала шикарный комплимент от охранника. Что-то: вроде мадам же ву трув тре… а дальше то ли жантиль, то ли элегант, то ли шармант. Я от неожиданности тут же забыла, потом долго вспоминала и так и не вспомнила. Что-то явно очень достойное и очень приятное. Витя: ну, вот, стоит тебя только оставить одну… А потом ничего, даже помогал мне активно вспоминать, предлагая свои варианты.
Единственное, что напрягает на этих экскурсиях, - это все те же негры, сующие в нос свои сувениры самого низкого качества. Они просто все обвешаны брелками и магнитами с Эйфелевой башней и т.п. и гоняются за туристами, как арабы в Хургаде. Здесь, в Версале, я купила книжку про Париж очень недорого.
По возвращении в город нас потащили в беспошлинный магазин Пари-лук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
ФРАНЦИЯ – 2006
ПАРИЖСКИЕ ХРОНИКИ. ОТСРОЧКА ОТ ИСПАНИИ.
Франция - 2006
Париж – отсрочка от Испании…
Вместо предисловия: о том, как мы поехали в Испанию, а оказались во Франции.
Где-то в апреле мы уже твердо решили, что мечту о поездке в Испанию пора воплощать в реальность. Обойдя все возможные агентства, я дошла до Болеро-тур на Проспекте Мира и выбрала то, что нам подходило больше всего на данный момент. В результате счастливый Витя подарил мне на день рожденья тур «Вся Испания». Это целая куча главных городов страны нашей мечты: Барселона, Мадрид, Толедо, Севилья и т.д. Мы были уже на этапе обсуждения содержимого нашего чемоданчика-монстра, как тут мне позвонили и сообщили, что мой паспорт не проходит, все документы вернули. Оказалось, что у меня в паспорте стоит отказ от шенгенской визы, о чем я вообще и не подозревала. Сказать, что я была просто в шоке – значит ничего не сказать. Как выяснилось потом, этот отказ С-3 мне шлепнули еще тогда, в октябре, во французском консульстве, будь оно неладно, из-за отсутствия приглашения, которое мне так и не прислал Мишель, будь он трижды неладен. Недонос документов это называется. Тогда у меня приняли все документы и оплаченную визу, т.к. я собиралась в гости к Мишелю во Францию. Но болван Мишель не привез приглашение из Парижа изначально, а может быть, и специально, надеясь оформить его в Москве. Но не тут-то было. Так мои документы зависли, а я даже не посмотрела паспорт, где уже со дня посещения консульства красовался отказ. В консульстве мне ни слова не сказали, а я даже и не подозревала, что такое может быть. И еще благополучно слетали в Хургаду, и ни одна проверка не открыла мне глаза.
Мы расстроились – не то слово. А в агентстве объяснили после долгих консультаций, что пока я не въеду во Францию, мне не снимут этот отказ и я вообще не смогу поехать в Европу. После долгих пересудов пришлось поменять тур по Испании на тур в Париж на 7 дней. Это единственное что оставалось и подходило по цене и по времени. Правда, пришлось ехать во французское консульство лично для подачи документов, снова стоять в очереди. Но там я уже была не одна, а с агентом Ваграмом, который мне объяснил, что при определенных усилиях можно было решить эту проблему с испанском посольстве. Но на тот момент было уже все равно поздно. И я смирилась. 29 июня нам вручили тур «Париж дворцов и парков».
Прошел выпускной, сильно надеюсь, последний в этой гимназии. Прискакала Ирина из Воронежа на свой очередной кастинг, и 30 июня мы выкатились с визгом в Шереметьево.
1. 30.06.. Шереметьево. Очки. Монмартр.
Из-за интенсивного шопинга и похода в Орион на «Посейдон» накануне собирались в темпе и поздно вечером: метали все что ни попадя в чемодан-монстр, который в результате так и остался полупустым. Угомонились где-то к 3 часам, а выскочили уже в 7. Замутненное сознание и замедленные реакции налицо. Собрав все, что осталось в холодильнике, в том числе и баклажаны с грибами и свининой, разложили по пакетам в чемодане и рюкзаке. Напуганные тем, что там будут только завтраки (кофе и круассаны), взяли по максимуму, решив твердо в Париже на еду не тратиться.
Мечась в аэропорту в поисках входа на регистрацию, купили французский разговорник, т.к., судя по карте города, нам светит большая свобода самостоятельного передвижения со всеми вытекающими отсюда последствиями. А мой французский, похороненный на четвертом курсе института, слегка реанимированный во время общения с женихами по Еврочелленджеру, практически совсем сдох.
Неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Началось с того, что не получилось закрыть как следует чемодан на код. Так и отправили в багаж незакрытым. Потом пошли гулять по дьюти-фри, предварительно посетив туалет. Тут вспомнили, что в Ашане забыли взять шоколад и ликер. И нам пришлось сделать это здесь, но уже втридорога. Потом, не найдя ни единого свободного кресла, уселись болтать прямо на лестнице. И так заболтались, что на посадку подхватились за 15 минут до ее конца. И тут, уже перед входом на самолет, я вдруг обнаружила, что на мне нет моих любимых очков Полароид, невесомых и незаменимых. За мгновенье вычисляю, что оставила их на крючке в туалете. С визгом рванулась обратно и стала бегать по кабинкам и стучать, спрашивая, не висят ли там очки. В одной свободной не было. В другую, занятую, я принялась колотить, повторяя свою просьбу. Там никто не отвечал. И я подумала, вот сволочи, слышат же, что у человека проблема за 10 минут до отлета самолета. Я не унималась до тех пор, пока оттуда не вывалилась иностранка с выпученными глазами. Это надо было видеть! Нечего и говорить, что очечки мои исчезли бесследно. Я поняла, что обречена на величайшие муки, т.к. мои глаза уже давно не переносят солнечного света - женщина-крот носит солнечные очки уже с марта месяца. Все приключения и путешествия, на которые мы уже потихоньку настраивались, могут превратиться в нескончаемую пытку.
На борту только два наших места оставались пустыми. Плюхнулись практически на взлете, когда уже «лайнер побежал, как по судьбе»… С горя достали баклажаны в добавление к бортовой еде, которая оставляла желать лучшего. Такую рыбу с картошкой я могла вспомнить только по детскому саду. Тут уже пришла очередь удивляться французу, третьему в нашем ряду. Он, видимо, в первый раз в жизни узнал, что еду дают не только в ресторанах и самолетах, но ее можно еще готовить дома и брать с собой. Паспорт у него был весь заштампован, ни одного живого места. Видно, опытный летун по заграницам.
В аэропорту Шарля Деголя в Париже нас, увы, никто не ждал и не встречал. Стали звонить в Монд сан Фронтьер – это наш трансфер – там сказали, что за нами выехали, но стоят в пробке. Предложили взять такси – не хило для первого дня! Так мы поняли, что тут с нами никто нянчиться не будет и надо пускаться в свободное плаванье. Так мы вместе с молодой парой, которая, тоже хотела попасть в тот же отель Джеф, мы взяли тачку, доехали за 40 евро, пообщались с водилой. Меня, как помнящую 2-3 слова по-франц, посадили на первое сиденье для выпытывания максимума информации.
Этот самый Джеф оказался на редкость миниатюрным, даже лилипутским отельчиком в центре Парижа. Ресепшен, буфет, где нам предстоит пить кофе, лестницы , лифт – все было явно не русских размеров, а рассчитано на каких-то карликов. Я едва поместилась в лифте одна с чемоданом. Номерочек под самой крышей. Замочек, конечно, не закрывается изнутри. Наученные горьким опытом Хургады, помчались на ресепшен, не разбирая чемодана. Замок на следующий день починили, кровать расставили на две, но номер так и остался крошечным и душным. В Париже адская жарища. Пришлось включать кондишн по-русски: открывать окно, выходящее на узенький балкончик османского стиля и окно в туалете, выходящее в каменный колодец и на чью-то кухню. Распаковались и завалились отдыхать. А наш огромный пакет с едой еле втиснули в лилипутский холодильник на лилипутской кухне буфета.
В 3 часа, в самое пекло, пошли на знаменитую площадь Клиши, к Мулен Руж. Улочки узкие, настоящий каменный мешок. Масса мотороллеров, мотоциклов и машинок-половинок смартов. Эти малипуськи меня особенно умиляли и я тут же закричала: такую же хочу! Народу тьма! Много людей прямо на улицах в кафешках за столиками, лицом к дороге и машинам. Знаменитый Мулен Руж мы сначала вовсе не заметили и проскочили мимо. Потом увидели группу с гидом. Это был лысый, голубоглазый, очень интересный и абсолютно без акцента француз Морис. Он повел нас на самое высокое место – холм Монмартр. Подъем туда по жаре, без очков – пытка, но все мои адские муки компенсировались новизной впечатлений и сознанием того, что мы все-таки дышим воздухом Парижа. Видели дом Далиды, сборище художников, поднялись к собору Сакре Кер. Оттуда потрясающая панорама Парижа, прямо как у нас с Воробьевых Гор.
Вид грандиозный. Когда смотришь на этот каменный лабиринт в дымке, поневоле вспоминаешь: «Увидеть Париж и умереть», «Я хотел бы жить и умереть в Париже», «Столица мира» и все такое. Кто только не стоял здесь, на горе Монмартр, что только не думал! Как на ладони – некая сакральная метафора урбо, вожделенный Грааль, колыбель и кладбище великих иллюзий.
Прошлись по пятачку, напоминающему наш Старый Арбат. Среди художников очень много наших. Такое впечатление, что они сезон – тут, сезон – у нас. Творчество у многих очень интересное, большинство картин нам очень понравилось. Пятачок, а вернее, квадрат окружен со всех сторон кафешками. Похоже, что и внутри квадрата – тоже кафешки. А сами художники – вокруг. Монмартр – колыбель импрессионизма. Здесь особый воздух. Летают тени Дега, Моне, Сезанна. Каждая травинка, каждый камешек пропитан творчеством, креативом, свободой самовыражения. Через некоторое время я поняла, что я как будто здесь уже была. Когда-то моя очень близкая подруга по Спутнику Лариса Иванна подарила мне постер с видом осеннего дождливого Монмартра. Мы встретились после долгих лет разлуки, хотя в молодости плотно общались. Она уже тогда много ездила и сказала, что Париж – ее любимый город (кто бы сомневался!). Почему я выбрала тогда именно эту картинку – не знаю. Это чей-то знаменитый рисунок: зонтики, лужи, мольберты в серо-голубом тоне. Она как-то долго валялась у меня без дела, без оправы. Потом я ее закатала в икеевский постер и повесила на стену. Она как бы нашла свое место. Все время на глазах. И тут я поняла, что стою на этом самом месте, слегка перестроенном и без дождя.
Колоссальный собор нам тоже очень понравился. Здесь все соборы какого-то светло-серого камня. Ничего похожего на наши разноцветные Василия Блаженного или Хамовники. Внутри огромная статуя Христа с горящим сердцем.
Обратно спускались уже сами, предварительно отдохнув на огромной лестнице. На ней сидит куча народу, и все время подходят толпы футбольных фанатов с флагами. Мы посидели еще и за лестницей, прямо на траве, полюбовались Парижем, поискали в перспективе знакомые объекты, примерились, где наш отель. Но это трудно. Ориентируемся по карте. Кое-как спрашиваем дорогу. Я компенсирую свой топографический кретинизм сладкими отрывочными воспоминаниями об институтском французском. Витя, которому не удается произнести ничего, кроме названия улицы, нападает на бедных французов, которые ко всему прочему попросту не знают своего города, тычет пальцем в карту и громогласно подтверждает очередное название с вопросительной интонацией. Абориген естественно, шугается при виде огромного русского усатого мужика и молча трясет головой. Тут на помощь подскакиваю я и лопочу все что знаю, начиная от здравствуйте, извините пожалуйста и кончая все тем же названием. Ни один парижанин за все время пребывания не показал нам правильной дороги. Если бы не витина стопроцентная ориентация на местности по карте, мы бы, наверное, никогда не вышли из этого лабиринта узких парижских улочек.
Вернувшись кое-как на свою улицу, мы взяли на свой страх и риск половинку арбуза и в изнеможении рухнули на стулья китайской кафешки. Нам разрешили есть арбуз, но для солидности мы еще заказали один сок по хургадскому сценарию. Принесли два – очень дорогих. Несмотря на такой пафос, мы все же питались именно там – вкусно и дешево.
2 1.07. Экскурсия по городу. Ночной Париж. Футбольная истерия.
От московской привычки вставать поздно пришлось срочно отвыкать. Будильник поставили на 7, но я проснулась гораздо раньше от духоты и уличного грохота. О зарядке, я думаю, придется забыть в таком режиме. Позавтракали (круассанами я все-таки к своей чести не соблазнилась и осталась верна своим крекерам) и побежали к Гранд Опера. Оказалось, это совсем рядом с отелем. Оттуда нас забрали на обзорку по городу. Вот это было здорово! Особенно радовал автобусный кондишн. Мы все посмотрели, сфотографировали, сняли на видео. Хотя я понимала, что качество видео в моей камере никакое. Но на эту поездку пока не удалось развести Витю на нормальную видеокамеру. Мы заехали в деловой район Дефанс, Дом Инвалидов (первый военный госпиталь), теперь там музей армии и могила Наполеона, Люксембургский сад, в котором стоит настоящая статуя Свободы, а люди группами повсюду занимаются гимнастикой ушу, Марсово поле, Елисейские Поля, Площадь Согласия, где у них все происходит. Сейчас там сооружают трибуны, готовятся к празднованию 14 июля. Видели Вандомскую площадь со знаменитой Наполеоновской колонной и отель, откуда в последний раз вышла принцесса Диана. После всего этого стало гораздо лучше ориентироваться в городе.
Обедали в ресторане Ле Балкон на улице Санкт-Петербург. Послушали, куда еще можно съездить. Пить здесь можно исключительно воду из-под крана. Она здесь обалденная. Очень чистая и вкусная. Ее подают в ресторанах в кувшинах. Среди всего, что нас здесь шокировало, это, пожалуй, было самое шокирующее.
Назад дотопали сами, по пути отмечая шопы со скидками, морально готовясь к шопингу. Надо сказать, что нет магазина, который бы не был обвешан объявлениями о скидках. Скидки везде и всюду. Надо думать, что эта дурацкая мода заразила уже и старушку Москву. Но на самом деле – нельзя же нам отставать от столицы мира! Это просто старая добрая традиция.
Ближе к отелю начали искать очки, т.к. существование мое стало просто невыносимо. Их море. На средний уровень цены такие же, как у нас. Но Полароид свой так и не нашла. Пришлось купить другие, сидят не так легко и плотно, но форма отличная за 60 евро. Посмотрим, в каком туалете они закончат свою славную службу.
Солнце и жара переносятся с трудом. В Париже нет простора, дома лепятся друг к другу, дворики все закрыты на замки воротами с решетками. Мотики пристегиваются прямо на тротуаре. Вот уж действительно было бы в диковинку для Москвы.
Вечером, после небольшого релакса, решили пешком идти к Сене. Прошли через площадь Опера, через площадь Согласия, посидели в креслицах парка Тюильри перед фонтаном. Здесь очень красиво: кругом статуи. Очень похоже на ленинградский Летний Сад. Сделали несколько снимков на закатном солнце и побрели дальше. Зашли на скверы Елисейских Полей, но вверх до конца не пошли, а свернули к набережной. Долго спорили, куда идти: кататься на катере по вечернему Парижу или лезть на Эйфелеву башню. Пока судачили, подошли к пристани прямо к отходу последнего пароходика. Прокатились по ночному городу. Увидели танцплощадку, палатки, где живут люди прямо у реки, соборы и мосты, а главное – саму башню, которая регулярно включалась, горела и сверкала, что создавало незабываемый эффект. Экскурсию прослушали в специальных телефонах с выбором языка. Уже совсем ночью причалили и пошли на башню. Народу уже почти не было, мы успели на последний сеанс, но, к сожалению, на самый верх уже не пускали. Со второго этажа тоже было классно все видно. Весь Париж как на ладони, сверкающий и гудящий в футбольной истерии. Сегодня французы выиграли у Бразилии. Такого мы еще не видели. В этом, наверное, тоже какое-то провидение, что мы застали здесь чемпионат мира по футболу. Такое надо увидеть хотя бы раз в жизни. Столпотворение авто и мото, толпы орущих и размахивающих флагом, все бибикает, крякает и квакает. Утром на авто разъезжали гроздья людей с бразильскими флагами, а ночью – французы оторвались. Так они выказывают свой патриотизм. Налюбовавшись фанатичным восторгом и истошными воплями торжествующих парижан, мы спустились и пошли по набережной через самый красивый мост – Александровский. Тот самый, что наш царь подарил Наполеону.. И тут, ощутив сразу каменную усталость, подумали, как дойдем назад?. Садились отдыхали. Духота и жара и не думает спадать. Отметиться в кустиках в первый раз не удалось – земля оказалась пропитана водой, и я провалилась и промокла по щиколотку. Это было просто болото, пришлось отдыхать и сушить шлепку. В другом месте повезло больше и я все-таки отличилась и старая добрая традиция не была нарушена.
Возвращались той же дорогой через ночное сумасшествие ликующего Парижа, сквозь гуделки, свистелки, пищалки и хрюкалки всех родов, флаги, толпы людей, машин и мотоциклов. Над городом стоял гул, как густой смог. Вся Пляс Конкорд запружена. Наблюдая за сотнями припаркованных мотиков, вдруг увидели нечто необыкновенное. Миниатюрный мотороллер ярко-розового цвета, весь обклеенный бабочками, смайликами и прочей девчачьей фигней. Чуть ли не бантиками. Не оставалось никакого сомнения в том, кто может быть хозяйкой этого пупсика. Мы рассматривали его, пытаясь представить эту девочку-Барби со всеми ее подростковыми заморочками. Это был уникальный экземпляр, который ни разу больше на попался нам на пути. Наконец дневная духота спала, но все еще жарко. Насилу дошли до отеля в четвертом часу.
Когда нам оставалось пару кварталов, мы буквально рухнули на автобусной остановке. Я скрючила ножки и собиралась с духом, чтобы преодолеть последние метры, отделяющие нас от отеля. Тут на нас набрели две странных бомжеватых личности и попросили закурить, причем резко у меня. И тут мы вспомнили Наташу Березину с ее рассказами про то, как у нее в Париже когда-то расстреляли все сигареты, как только она присела в сквере покурить. В нашем случае я весьма элегантно ответила, что же не фум па, чтобы лишний раз не связываться и вообще не имея сил лезть в сумку за пачкой.
Как мы достигли отеля, поднялись в лифте-шкафу и оказались в постелях – никто из нас не помнил, и боюсь, никогда уже не вспомнит. Это был поистине гранд вояж.
2. 2.07. Булонский лес. Метро. Чебурашка. Китайский ресторан.
Сегодня с утра бросились поздравлять Антошку с днем рожденья. Подарок мы ему перед отъездом оставили. Сегодня узнали, что бритва и плавки ему очень понравились.
Сегодня воскресенье, свободный день, экскурсий нет. Решили устроить релакс и дернуть в Булонский лес – отдохнуть в тенечке у воды, позагорать и поразведать, что за лес такой.
Парижское метро не такое, как в Москве. Только здесь мы поняли, что москвичи не понимают, каким сокровищем обладают, и почему наше метро – главная фишка у искушенных в достопримечательностях и зрелищах иностранцев. Сказать по правде, это не доставило нам особого удовольствия, только что, опять же, новизна ощущений. Наземных павильонов и подземных вестибюлей нет, названий станций тоже. С переходами вообще чума: если случайно прошел не в тот турникет или, не дай Бог, захотел вернуться, надо снова покупать билет. Цена тикета сразу рассчитывается исходя из маршрута, по зонам что ли. Короче пометались мы изрядно, как ежики в тумане, пока не попали на нужную линию в нужную сторону. Но и тут был подвох. С последней станции, куда мы в итоге приехали, пришлось слишком долго чапать по жаре, пока не прошли огромный ипподром и спорткомплекс. Потом наконец мы обрели Булонский лес, который на поверку оказался довольно небольшим парком с грязным прудом и островом посередине. Вот на этот островок мы благополучно переправились за 3 евро. Лодочка уперлась аккурат в ресторан. Но нас не так-то просто было обдурить, и мы свернули направо и скоро оказались среди валяющихся и загорающих горожан и иностранцев. Мы тоже расстелились на полянке, пополнили запас воды в ближайшем туалете и предались релаксу.
Но недолго нам пришлось нежиться в тенечке. Наш покой скоро стали нарушать двое опять же странных бомжеватых мужиков с какой-то тачкой не то тележкой и сумками. Они расположились неподалеку от нас, прямо напротив двух хохлушек, больших и белых. Уставились им прямо в задницы. Причем один из них, на вид изрядно обкуренный, стал регулярно подходить к ним, видимо, делая какие-то предложения. Но дамы явно не были настроены на сближение, скоро послали его и вообще переместились в пространстве. После неудачного знакомства мужики тоже отвалили, но еще долго курсировали по «лесу» в поисках неизвестно чего. Обкуренный даже несколько раз, нарезая круги, проковылял чуть ли не по нашим вещам. Француженки – топлес, напротив, не отличались белизной и пышностью форм наших бывших соотечественниц. Они были все какие-то поджарые и запеченные. За что Витя тут же обозвал их селедками.
Когда мужики и хохлушки исчезли из вида, мы стали размышлять, почему деревья здесь как-то странно огорожены. Версии были разные, пока мы не увидели двух мирно пасущихся кроликов, и тогда мы все поняли. Я тут же подхватила фотик и устроила сафари на одного из них. Мне удалось проникнуть даже в их логово. И конечно же, там отметиться.
Возвращаться мы решили с другой станции. На сей раз метро порадовало нас встречей с «прекрасной незнакомкой». В душном и тесном вагоне она сидела прямо напротив нас со своим спутником, который, казалось, в ней души не чаял, и ворковали они нежно. Мы забыли всякие приличия и принялись обсуждать, справедливо полагая, что нас не поймут. Это было нечто феноменальное и было убедительным ответом на вопрос о легендарной красоте французских женщин. Такого носа в сочетании с обаятельным оскалом и оттопыренными ушами мы еще не видели. Витя по своей ехидности, которая в некоторых случаях даже превосходит мою, сразу окрестил эту королеву красоты чебурашкой. А чего стоило ему, бедному, сдерживать смех! Сплюснутое с боков лицо, типичное, впрочем для франц нации, нос, почище, чем у гоголевского Ивана Антоновича Кувшинное Рыло, выдающиеся вперед зубы, не прикрываемые никакими губами, а главное – уши – и все это всего в полуметре от нас. Ну, думаю, зато у нее ноги зашибись, пока она сидела. Мини на ней было такое, что как бы и вообще ничего не было. Но когда она встала и пошла на выход, я увидела такие ноги, что сразу решила, что самой мне не поздно еще в балет. Чувствуя, тем не менее, какое-то зверское очарование и страстно желая найти в ней хоть что-то привлекательное, Витя постоянно повторял, что у нее была потрясающая кожа. Но почему же чебурашка, недоумевала я, ведь у него, насколько я помню, круглая широкая мордочка и совсем нет носа. Уши решают все – отрезал Витя. В отеле мы хохотали до упаду, как это с нами часто бывает, когда мы на что-то сильно заморочимся.. Потом мы долго вспоминали красавицу, которая стала в нашем сознании прочным символом мифа о пресловутой красоте француженок. Кстати, в этом мы убеждались неоднократно, видя на утренних улицах парижанок, спешащих на работу – с сигаретой во рту, с размашистой мужской походкой, оседлывающих свои мотики и смартики. Мы утвердились во мнении, что красивые француженки – это только артистки в кино, знакомые нам с детства, прошедшие жесткий профессиональный кастинг.
В этот вечер мы впервые пошли перекусить к китайцам, как впрочем мне и советовали в Москве. Мы взяли сладкую свинину, рыбу, пророщенную пшеницу и пиво. Очень уютно и вкусно посидели, заплатив за все про все 12 евро. Впечатление подпортил лишь окурок, свалившийся прямо на меня с балкончика над рестораном. Уже в номере залакировали всю эту вкуснятину мороженым.
Вообще здесь все вечера мы старались проводить так же романтично, как дома: со свечами, ликером и сладостями. Правда, очень не хватало нашего радио классик. Но недостаток любимой музыки мы компенсировали выходом на наш малюсенький османский балкончик, общий на все номера. Эйфелева башня пускала мощные прожекторы по всему небу, под нами были крыши Парижа, напротив, прямо метрах в трех – темные открытые окна, за которыми тоже кто-то наслаждаться жизнью. Короче, было здорово. Может быть, именно в этот вечер до нас наконец дошло, где мы, снялась какая-то блокада, обида за отнятую Испанию, и мы начали впитывать этот воздух полной грудью.
2. 3.07. Фрагонар. Центр Бриллиантов. Фонтенбло. Шопинг.
Сегодня понедельник – тяжелый день. Сначала привычным маршрутом прибежали к Опера и дождались Инессу, которая повела нас в Музей парфюмерии Фрагонар. Там нам все показали и рассказали про то, как начинался и развивался франц парфюм. В основном впечатлили всевозможные баночки и скляночки, пузыречки-флакончики. Показали самые древние штучки для духов и благовоний, изящные хрустальные емкости, оправленные в золото (зачем они - до нас дошло гораздо позже, на экскурсии в Фонтенбло). Я всегда обмирала на все эти вещицы, еще со времен беззаботных прогулок по лабиринтам Эрмитажа.
Потом была дегустация духов. Чума! Один раз я это уже проходила, в Египте, в парфюмерном салоне Каира. Тогда я на всю жизнь нанюхалась восточных ароматов, но так ничего и не купила. Здесь, подумала, оторвусь. Уж из Парижа приехать без духов – это просто неприлично! Так оно и случилось. Но выбирать было крайне трудно. После третьей понюшки все запахи смешались, и нос перестал что-либо воспринимать. Однако в суматохе и ажиотаже (на подходе была следующая группа) удалось-таки вычленить 2-3 запаха, которые особенно порадовали. Их мы потом и заказали. Набрали много всяких пузыречков и себе, и в подарок. Все запахи Фрагонара, несмотря на ощутимую разницу, имеют в себе что-то общее, как дети одной семьи. Они как бы на одно лицо и все в скромных одинаковых флакончиках. Но зато это сырье закупают все известные фирмы, разливают в дизайнерские дорогущие флаконы и продают как свои брэнды втридорога. Трудно мне было покидать это благовонное место и расставаться с прессами, отжимами и стеклянно-хрустальным изобилием. Но впереди ждало еще одно жуткое испытание.
Пытка бриллиантами началась тут же, практически без перерыва. Мы еще не успели отойти от парфюма, как нас потащили в Парижский центр бриллиантов. Переступив порог, я сразу впала в подобие ступора, глаза разбежались, наступила легкая опьяняющая эйфория, и я стала с трудом воспринимать происходящее. На очень неплохом русском нам рассказали обо всех параметрах короля камней: чистоте, весе, цвете, каратности и т.д. Потом показали фильм о добыче и обработке. А потом повели к витринам. Лучше, чем написал Булгаков про серванты Преображенского, которые «изрыгали пучки света», не скажешь про то, что мы там увидели. К каждой паре нашей группы было приставлено по одной очаровашке в беленьких перчатках, лопотавшей по-русски, а главное, показывающей и дающей примерить все что душе угодно. Витю, видимо, тоже охватило это безумии, т.к. он стал буквально все на меня примерять, иногда это были кольца в несколько тысяч евро. Я с тупым восторгом переносила эту сладкую пытку бриллиантами. Это был настоящий мазохизм, т.к. тут уж мы не собирались покупать ничего. Накормив глаза и уши, с носом, полным Фрагонара, мы выкатились с визгом и с квадратными глазами, в которых, казалось, навсегда застрял этот ослепительный блеск, разрушающий психику бедного обывателя. Но кого-то из нашей группы все же раскрутили на какой-то браслетик или цепочку.
С растопыренными носами и глазами, в полуобморочном состоянии, мы скорей побежали домой, чтобы немного отдохнуть и переварить впечатления, рухнули дружно на кровать и выставили будильник. Эта мера здесь просто необходима. Но рассчитать время маршрута по карте все равно очень трудно. В результате мы не то чтобы проспали, а просто не смогли оказаться вовремя в нужном месте с непривычки.
А нам нужно было быть у того же ресторана Ле Балкон. Сначала, поняв, что не успеваем к назначенному времени, мы заметались в поисках правильного пути. Вернуться на то же место оказалось трудно. Французы – интересный народ, совсем не знают своего города, в этом мы уже неоднократно убеждались. Они посылают куда угодно, только не туда, куда надо, причем все – в разные стороны. А карта не всегда соответствует действительности. Оказавшись у вокзала Сан Лазар, мы сдались и позвонили гиду Жене. Она сказала, что нам лучше возвратиться к Опера и за нами туда заедут. Так мы вернулись, не дойдя буквально двух кварталов до ресторана. И там еще довольно долго сидели на ступеньках и ждали автобуса. Мы поняли, что мы не одни такие, полгруппы тоже элементарно заблудились в этом каменном лабиринте, подтягивались к ресторану, и экскурсия задерживается.
Наконец мы отправились в Фонтенбло – охотничью резиденцию франц королей. Впечатление очень приятное, много снимали фото и видео. Древние французы были не дураки погулять и поразвлекаться. Больше всего нас поразила информация о том, что в те времена никто не мылся, опасаясь венерических болезней от воды. Это целая история про франц солдат и итальянских проституток, с которыми они купались. Теперь стало понятно, почему у них дети мерли как мухи. А сами короли и вельможи соревновались в том, кто круче воняет. Но это не мешало им бегать по многочисленным анфиладам дворца по ночам и «затачивать зубочистки» фрейлинам. Тут мы вспомнили про странные флакончики музея Фрагонар, добрая половина которых была блохоловками, которые по наполнении снимались и выбрасывались в кусты дворцового парка, где занимались любовью слуги и простолюдины. Так происходил своеобразный биообмен между господами и низшим сословием. Похоже, Наполеон был первым, кто стал мыться и заставил делать это всех остальных. Мы тут же его зауважали. А я еще вспомнила хрестоматийную сцену из «Войны и мира», где Наполеона раздевают и моют его белое толстое тело. Толстой, сам того не зная, увековечил самое, может быть, главное, что Наполеон сделал для своих соотечественников. Так что предметом всеобщего восхищения в первую очередь стала ванна Наполеона – малюсенькая, конечно, как наши детские ванночки. А потом уже кровать – тоже лилипутская. После таких впечатлений, думаю, я буду по-новому перечитывать Толстого.
По дороге домой нашли в себе силы еще и на шопинг. Попали в огромный маркет, может быть, это был даже Корте Инглес, уже не вспомню. Но оторвались по полной. Мне купили под восхитительные морской волны капри, купленные накануне, бирюзовую шляпку, Танюшке - нежное сердечко на цепочке, Жене, Антону и Вите – по кепке. Но я еще долго не могла успокоиться, пока не перемерила все шляпки.
Стоит по-прежнему страшная жара. От нее устаем больше всего. Сегодня мы были такие вымотанные, что вечер прошел без приключений. Только Витя решил сбегать до дешевого магазинчика, где, по словам ребят, можно купить дешевое вино. Но было закрыто. Эти магазины называются Ед – еда, так мы поняли для себя. Что-то вроде наших Копеечек – для нищих.
В 11 вечера зашли все к тем же китайцам и снова прилично и вкусно поужинали. Мороженое, купленное вместо дешевого вина, скрасило нам очередной романтический вечер в номере.
3. 4.07. Нотрдам. Латинский квартал. Метро. Аквабульвар. Мулен Руж.
Так как сегодня нас ждет не менее утомительный день – пешеходная экскурсия по Латинскому кварталу плюс Нотрдам – мы заранее спланировали посещение Аквапарка, где надеялись хоть немного отдохнуть от изнурительной жары.
Это было время завтрака. Французы располагались за столиками в открытых кафешках, заказывая кофе, воду, газеты. Эта их абсолютная неспособность принимать пищу в одиночестве, а только прилюдно, просто поражает. Столики и стулья расставлены чуть ли не на проезжей части. Никому в Москве не придет в голову пить кофе, нюхая бензин от проезжающих машин. А эти сидят прямо под колесами, и хоть бы хны. А одного видели: спуститься он почему-то не мог, так вывалился наполовину из окна, и, вися над улицей, поглощал свой бутерброд. Он не мог просто завтракать один на своей кухне, ему нужно было общество. Смешные они!
По дороге сфотографировалась на фоне Сены и Консьержери, как раз в том месте, где между двумя рукавами Сены и есть остров, с которого начался Париж, где было первое поселение племени паризи, а теперь стоит Нотрдам. Этот постер займет достойное место в моей коллекции: гора Моисея, горные реки Турции, пирамиды Хеопса. Дойдя до собора, я так устала, что единственным желанием было остаться тут же, на каменных бордюрах паперти.
Слава Богу, Морис долго рассказывал много интересного об истории и архитектуре, и я смогла чуть-чуть отсидеться. Впечатление, конечно, грандиозное. Солнце било лучами прямо сквозь верхушку собора. Ощущение, что мы в том самом Нотрдаме, знакомом с детства по роману Гюго, где на площади танцует Эсмеральда, а по колоколам скачет Квазимодо, - просто непередаваемое. Люди сидят внутри, молятся. По бокам основного зала и иконостаса – небольшие приделы, как бы отдельные часовни. Особенно поражают витражи и рассказ о том, что собор, оказывается, строили рыцари-тамплиеры. Я была очень удивлена, что собор светло-серый, потому что по всем иллюстрациям он запомнился мне темным и каким- то зловещим.
Внутри продается много сувениров и свечи, которые можно здесь же и поставить. Но мы решили ни на что не тратиться. Купили только памятные медали с видами собора.
По неизменному пеклу погуляли по Латинскому кварталу, сфотографировали самую узкую улицу.
Перед погружением в метро, внушающее мне священный ужас, мы решили передохнуть в уличной кафешке. Для солидности, чтобы не прогнали, я закурила и стала листать меню. В брюках цвета моря, бирюзовом топике и голубой шляпке я смотрелась очень элегантно. И даже сама себе понравилась на снятом видео.
Попав в метро, мы тут же заблудились по своему обыкновению. Пометавшись изрядно, вернулись на пересадку почти на свою станцию, ближнюю к отелю. И только потом вырулили на нужную линию. На этот раз метро подарило нам еще более удивительную встречу, чем с незабвенной чебурашкой.
Манера спрашивать дорогу у нас с Витей совершенно разная. Он откровенно тычет в нос карту и называет улицу без обиняков, прямо в лоб. Я же интеллигентно здороваюсь, извиняюсь и потом уже прошу: монтре ну сильвупле у се трув ля рю… Попав в очередную ловушку парижского метро, мы вдвоем, каждый в своей манере обрушились на одинокого француза, изучавшего рекламный щит. Как могли, выговаривали франц слова и вежливо объясняли, какая у нас проблема. И вдруг на более-менее чистом русском дядечка спросил: Ребята, вы что – русские? Он лопотал, явно получая удовольствие от общения с нами. Оказалось, что симпатяга учил русский и более того – собирался ехать в Россию зарабатывать деньги (!) куда-то в Тверь или Саратов. В приятной беседе мы проехали вместе несколько остановок, которые здесь, кстати сказать, раз в пять короче наших. Напоследок мы намекнули, что, наверное, не обошлось без шерше ля фам, на что он загадочно засмеялся.
Наконец мы попали в этот самый Аквабульвар. Я вообще никогда не бывала в подобных увеселительно-купальных заведениях и плохо представляла, что это такое. Сначала долго искали вход, потом стояли в очереди за билетами. Никак не могли понять, в какую зону и за какие деньги брать Негр на кассе на стольник дал сдачу 50 и тогда мы поняли, что это по 25 на каждого. Ну, думаем, за такую цену будет что-то обалденное. И уж полотенце и простыню точно дадут, ведь мы не взяли с собой ничего, кроме купальников. В результате нам не дали ничего, и пришлось пристраиваться на травке на пакетах. Сначала мы прошли крытую зону – теплый мелкий хлорный лягушатник с огромным китом, большой волной, катящейся через весь бассейн по сигналу сирены, и джакузи. Для детишек просто рай. Но меня все это не порадовало. За нами, на самом краю зоны, расположилась компания подростков. Они мирно пускали по кругу косячок, ждали прихода, ловили кайф, и им было хорошо. Мне почему-то ужасно захотелось спать, и я даже подремала немного. Накрапывал дождик, но мы решили выжать из этой прогулки все что можно. Я даже скатилась пару раз с водяной горки, которых там было великое множество. Дети спускались на лодках и просто так, с визгами и смехом. Я же отбила себе все что можно отбить, но получила незабываемое удовольствие. Внутри погрелись в джакузи, покатались на волне. О приходе которой возвещал оглушительный рев сирены.
В открытом водоеме многие молодые откровенно предавались чувствам по парам. Причем по большинству пары строились по принципу – черное-белое. Особенно трогательно смотрелась одна пара из белого юноши и негритосочки. В Париже вообще очень много негров, и похоже, у них такие же проблемы, что и у нас с кавказцами и прочими, которым в Москве как медом намазано, и они все прут целыми аулами. Здесь поневоле часто вспоминала Мишеля, который, рассказывая о засилье негров в Париже, неизменно жалел об отсутствии автомата Калашникова. Мы тоже решили быть в теме, пристроились у бортика на мели, причем сверху оказалась я, да еще в своих стрингах. Это сразу же привлекло внимание охранников, которые сидели на вышках и развлекались с биноклями. Судя по их восторженной реакции, мы не посрамили чести отчизны. Пока мы пребывали охваченные горячим патриотическим чувством, они не сводили с нас глаз. И провожали нас долгими взглядами на выходе, переговариваясь по рации. Так мои стринги, покорившие Хургаду, имели успех и в Париже. Мы гордо покинули воду.
Стало снова пригревать солнышко, постепенно освободились лежаки. Уходить очень не хотелось. Но Витя почему-то занервничал и заторопился, словно опаздывал куда-то. Некоторое время мы еще погрелись, попили водички как обычно прямо из крана в местном туалете. Ну, где еще можно получить такое удовольствие? И стали собираться и возвращаться под теплым дождичком. Лично я – с явным неудовольствием. На выходе наблюдали интересный стоп-кадр: мужик стоял в ступоре перед своим великом, с которого, видимо, за 15 минут до этого свинтили седло. Он, наверное, приехал поплавать и вот теперь увидел пропажу и не знает, как поедет домой. Это действительно уникальная сцена. До сих пор мы даже удивлялись, как это у них никто ничего не ворует при практической доступности всех авто- и мото-средств, припаркованных слегка к тротуару. Но, как выяснилось, и здесь бывают вот такие случаи мелкого хулиганства.
Почти у каждого магазина, скромненько, можно сказать, даже интеллигентненько, лежат люди, и никто их не гонит. Это парижские бомжи. Сейчас многие из них накрыты пленкой. У некоторых даже есть телевизоры или радио. Иногда они что-нибудь едят, иногда просят закурить. К ним здесь очень лояльно относятся. Клошары – тоже неотъемлемая часть здешнего колорита.
В номере Витя почему-то поставил будильник, который и прервал упоительный релакс. Потом он меня куда-то потащил да еще и заставил нарядиться и сделать лицо. Поскольку у меня не было никаких планов, я просто хотела гулять, потому что торопиться уже надоело. Но у Вити они, видимо, были, и весьма конкретные, как оказалось. Потихоньку дошли вверх почти до Монмартра и повернули налево. Сегодня вечером я надела единственный раз летнее вечернее платье и туфли по его просьбе, а он до последнего так и не говорил мне, куда мы идем. Только когда мы подошли к Мулен Руж и увидели огромную очередь, я наконец поняла. Это был потрясающий сюрприз, который он готовил втайне от меня, пока я нюхала запахи Фрагонара.
Это было настоящим событием. Очередь довольно быстро шла, в ней были в основном иностранцы, туристы. А потом нас вообще чуть ли не из середины вызвали как пару по приглашению, и мы оказались внутри.
Снимать внутри не разрешали. Столик нам достался в очень удачном месте, справа от сцены. Все представление – это как бы разные страны, с национальными танцами и костюмами, перьями и блестками, в разные эпохи к тому же. Были и цирковые номера. Россия тоже была, как всегда, с сапожками и рукавчиками. Девочки все – одна к одной: все красиво, стройно, все кукляшки-очаровашки. Все топлес. Костюмы высший класс. Ждали кульминации – знаменитого канкана. Высадили бутылочку шампанского. На канкан девочки вышли в каких-то солдатских бутсах или в высоких кедах – типа того. Конечно, мы были в восторге. Но не в полном. Чего-то не хватало. Какого-то катарсиса, законченности. Может, всегда так бывает, когда что-то знаешь и ждешь того же, но получаешь не совсем то. Но в любом случае мы получили огромное удовольствие. Сам факт, что мы присутствовали на всемирно знаменитом шоу, уже усиливал впечатление. На выходе долго фотографировались, и я получила от Вити еще один эксклюзивный подарок – брелок с мельницей.
4. 5.06. Версадь. Лувр.
Сегодня снова очень насыщенный день: поездка в Версаль и поход в Лувр. Очень рано встали, выпили свой кофе и поскакали к Опера. Сопровождал нас снова Морис. Он на самом деле очень интересный, этот Морис. Лысый, с васильковыми глазами, очень профессиональный. Когда мы ему делаем комплименты по поводу владения русским в подозрении, что он потомок эмигрантов, он подчеркнуто повторяет, что он француз. У него два высших образования: историческое и лингвистическое. Знает три языка. Он говорит, что здесь профессия гида очень престижна, нужно много дипломов, не то, что у нас. Он действительно классный профи.
Ехали 60 километров. Все опять грандиозно. И очень напоминает Петергоф. И тут мы узнаем, что Петр наш действительно содрал все в архитектуре и стиле с франц дворцов. Прошлись по многочисленным шикарным покоям и парку. Регулярный дворцовый парк – это просто чудо. Этакая грандиозная кустистая геометрия, фауна-дизайн. Целые столбы, лабиринты, ворота и стены из подстриженных кустов и деревьев. Сверху вид просто фантастический. В одной такой зеленой стене в нишах стоят белые статуи. Одной нет – видимо, на реставрации. Я ничтоже сумняшеся тут же восстанавливаю этот пробел и занимаю место на пьедестале. Правда, моя статуя получилась ярко-розовая, а не белая. В свободное время облазили все кусты, посмотрели, куда короли бросали свои блохоловки.
На выходе Витя отлучился на минутку. И я тут же схлопотала шикарный комплимент от охранника. Что-то: вроде мадам же ву трув тре… а дальше то ли жантиль, то ли элегант, то ли шармант. Я от неожиданности тут же забыла, потом долго вспоминала и так и не вспомнила. Что-то явно очень достойное и очень приятное. Витя: ну, вот, стоит тебя только оставить одну… А потом ничего, даже помогал мне активно вспоминать, предлагая свои варианты.
Единственное, что напрягает на этих экскурсиях, - это все те же негры, сующие в нос свои сувениры самого низкого качества. Они просто все обвешаны брелками и магнитами с Эйфелевой башней и т.п. и гоняются за туристами, как арабы в Хургаде. Здесь, в Версале, я купила книжку про Париж очень недорого.
По возвращении в город нас потащили в беспошлинный магазин Пари-лук. Но там не было ничего интересного для нас. Духи мы уже купили, кепки-шляпки, сувениры тоже, а открытки и брелки оставили на потом. И мы побежали скорей отдыхать в отель. По пути прихватили еду у китайцев на завтра, т.к. решили в Нормандии на ресторан не тратиться. И конечно же, как всегда, ошиблись.
До парка Тюильри мы уже дошли спокойно. Еще неделька – и можно будет запросто ориентироваться в этом городе-лабиринте с узкими улочками с односторонним движением. Кто знает, может быть, мы окажемся здесь когда-нибудь еще?
В Лувре мы видели знаменитую пирамиду-вход из «Кода да Винчи», но сами входили с другой стороны. А там наш замечательный Морис помчался за билетами, и мы пошли сами и немного погодя решили, что уже благополучно потерялись. Обрывки группы сначала долго стояли и ждали, потом разбрелись как раз под пирамидой. Потом он все-таки вернулся и мы начали осмотр. Пошли к Венере Милосской и тут же снова потерялись. Он как-то быстро от нас убежал. Или это мы, очарованные Венерой, потеряли счет времени и отстали. Великая Безрукая великолепна, она одна занимает целый зал, правда небольшой. Даже просто маленький и ужасно душный. Там в углу была вентиляционная решетка в полу, из нее сильно дуло. Когда мы снова оказались там уже с нашей второй подгруппой, которая пошла с девушкой гидом, я встала прямо на нее а ля Мерлин Монро, и получила настоящее наслаждение. Все смотрели на меня с завистью. Правда, я была в брюках и у меня ничего не развевалось, но на моем лице было блаженство.
После Джоконды гидша тоже с нами распрощалась, и мы пустились в свободное плаванье. У Моны Лизы стояли минут 20, стараясь навсегда запечатлеть в памяти это чудо. Казалось, мы дышали с ней одним воздухом. Сколько шуму наделала, однако, эта простая флорентийка. Мы узнали, что печальная она потому, что похоронила малышку дочь, т.к. ее лицо закрывает едва видимая траурная вуаль. Но смерть ребенка не воспринималась в те времена как особо горестная трагедия. Она и не читается на ее улыбающемся лице. Отсюда эта странность выражения лица. Это единственный шедевр, который нельзя было снимать. Бдительный охранник буквально грудью защищал ее. А все остальное спокойно фотографируется.
Потом мы, конечно, зашли к испанским мастерам, посмотрели галерею побед Наполеона, но Москвы там так и не нашли. Зато Аустерлиц в полной красе – от пола до потолка. В конце, утопавшись до смерти, вышли к грустному и такому же уставшему Гераклу. Сняли прощальный видеоролик и с сознанием выполненного долга отчалили. Потом долго сидели в креслицах Тюильри и переваривали впечатления.
7. 6.07. Нормандия. Руан. Онфлер. Довиль. Трувиль. Ламанш.
Сегодня у нас долгожданная поездка в Нормандию – единственная экскурсия, которую мы себе позволили. А впрочем, вряд ли бы успели и выдержали что-то еще. И так слишком много передвижений и впечатлений. Мечта искупаться в Ламанше была выше всяких финансовых соображений и усталости. Отъехали мы очень рано, на сей раз с гидом-водителем Леней, украинским эмигрантом. Сначала он нас всех (8 человек) заставил пристегнуться в своем микроавтобусе Рено, рассказав про невероятные штрафы и наказания за нарушения правил в этой стране. После этого наш свод ПДД показался нам просто детской считалкой. Дорогой он нам непрерывно и очень интересно рассказывал про Нормандию, как здесь люди живут, что производят, чем дышат. Иногда мы ехали по платным скоростным автотрассам. Это тоже для нас было в диковинку.
Сначала мы поехали в Руан – столицу Нормандии. Это как бы миниатюрная копия Парижа. Все те же стеклянные витрины со скидками. Особенно мне понравился стиль манекенов: все такое неброское, в натуральных тонах, очень элегантное. Домики и улочки чудные. Были на месте, где сожгли Жанну Дарк, в ее музей, правда, не зашли, в католическом соборе с витражами и кружевным фасадом. На одной из таких живописных улочек к нашему Лене подошел молодой очень колоритный клошар, смуглый, в толстых дредах, и попросил закурить, протянув грязненькую лапку. Леня очень спокойно угостил его сигареткой и они о чем-то поговорили. Проехали чудесный двухкилометровый мост, похожий на динозавра, очень легкий, изящный. По одну его сторону – Сена, по другую – океан.
Когда приехали в курортный городок Онфлер, все же не выдержали и пошли вместе со всеми в ресторанчик. Так и не притронулись к нашим китайским запасам. Все восемь человек развлекались как могли: заказывали все разные блюда и десерты. Мы заказали мулей. Это оказалась целая тарелка с горячими мидиями. Пришлось учиться их есть, используя раковину уже съеденной как своеобразные щипцы или японские палочки. Потом сделали ченч с ребятами, заказавшими сырые устрицы. Мне лично очень понравилось и то и другое. А на второе было изумительное мясо.
До сих пор для меня неподражаемым образцом самого вкусного мяса была запеченная телятина, которую я пробовала когда-то во времена работы в Спутнике в Полтаве. Жили мы тогда в Харькове, изучали русский на базе какого-то института и ездили по совхозам-миллионерам и пионерским лагерям, где нас кормили на убой, поили вином и парным молоком. Причем девочка-переводчица греческой группы, которая ездила параллельно с моими испанцами и англичанами, оказалась вегетарианкой. Мне повезло, я тогда умудрилась уничтожить обе наши порции и залакировать все это тазиком черешни величиной с яблоко-китайку. Мясо Онфлера будет вторым таким гастрономическим воспоминанием.
Онфлер – небольшая живописная бухточка с парусниками, катерами, домами без просветов вплотную друг к другу. Не верится, что из нее французы завоевали полмира.
Но самое главное было еще впереди. После обеда мы отправились на дегустацию кальвадоса – крепкого спиртного яблочного напитка, который производится только здесь. Она состоялась в маленьком уютном магазинчике, похожем на погребок. Большая часть товара вынесена на улицу. Мы попали в дивный мир вин и сидров. На огромную старую бочку выставляют наши рюмки и разливают в них по очереди все это великолепие, по степени нарастания крепости и выдержки. Начали с сидров, закончили кальвадосом 75-летней выдержки. Леонид здесь сам регулярно отоваривается. Он и упросил выдать нам сверх нормы последний образец, который хозяин откупорил и разлил с выражением священного восторга на лице и в полной тишине. Попробовав это чудо, мы сразу захотели повторить, затусить и забузить. Но ограничились выходом наружу и фотосессией с драгоценными бутылками. Потом купили одну маленькую на память. Такими веселыми на фото мы еще не были, т.к. изрядно накальвадосились. Решили, что будем отпивать из нашей бутылочки и вспоминать Нормандию.
Дальше поехали к Ламаншу, в Трувиль. Там застали всего часок теплого солнышка, а так погодка была не слишком ласковая и вода не очень теплая. Но этого нам хватило, чтобы поплескаться как следует и даже позагорать. Даже мимоза Витя, не переносящий на дух холодной воды, с удовольствием выполнил программу, видимо, целиком на энтузиазме и с сознанием важности момента. Пляж здесь большой. Вокруг фешенебельные отели и казино. В соседнем Довиле – виллы знаменитостей шоу-бизнеса, спорта и кино, где они проводят уик-энды. Так нам там понравилось, что уезжать сильно не хотелось.
Вечер этого бесконечного дня запомнился еще и тем, что французы продули итальянцам по пенальти. Пока мы наслаждались соборами Руана и купанием в Ламанше, футбольная истерия в Париже достигла своего апогея. Уже в номере этот матч мы смотрели до конца. Все приезжие, видимо, так же, как и мы, втайне болели за Италию, заранее трепеща от мысли о ночном разгуле болельщиков. Этот вечер был знаменательным еще и потому, что нас с Витей показали в новостях по телеку в Мулен Руж. Но, к сожалению, как ни кричал радостный Витя, я ничего не услышала, моясь в душе. Так я себя и не увидела в моем новом платье в горошек по франц ТВ. Уже совсем ночью мы сделали последний видеоролик с балкона. Проигравшие французы хранили трагическое молчание. Это дало нам возможность нормально уснуть в тишине.
8. 7.07. Район красных фонарей. Прощание с Монмартром.
Последний день. Никуда не торопимся. Используем последнюю возможность подольше поваляться. Сегодня, в честь отъезда, я даже позволила себе круассан за завтраком.
По дороге много снимали видео, вышли в район красных фонарей. Это в основном бульвар Клиши между пляс Пигаль и пляс Клиши. Здесь происходит действие знаменитых романов Генри Миллера, поэтому я прогуливалась с особым чувством, иногда вспоминая целые страницы. Ночью, было бы, конечно, более впечатляюще, но – нельзя объять необъятное. Череда секс-шоу, секс-шопов, танцы на шесте, номера. На многих окнах - прямо виды услуг и цены. Но надпись на одном окне нас просто поразила: Мы не продаемся или Не продается – что-то в этом духе. Уж не знаю, к чему это относится – к жилью или к услугам. В одном заведении нас привлекли шикарные картинки, и я сразу же по простоте душевной бросилась снимать. Но не тут-то было. Не разрешили. Успела только короткое видео. Нас туда стали приглашать за 40 евро на представление, но мы вежливо отказались. Большое заведение с манерной кошечкой на фасаде – видимо, главный бордель с символическим названием Пляс Пигаль. Сфотографировалась у фонтана. Большое удовольствие нам доставило посещение секс-шопа. Поглазели на всевозможные штучки, потрогали, подергали, полистали все что можно, обсудили забавные размеры и формы.
Свернули направо и поднялись на Монмартр. Денек сегодня серенький, дара спала, но зато накрапывает дождик. Тут я вспомнила, что приеду как раз ко дню рождения Шурика, а подарка еще нет. И мы пустились во все тяжкие по открыткам и сувенирам напоследок. В одном из магазинчиков нам пришлось пережидать дождь. Мы даже задремали на ступеньках, пока нас не турнули оттуда. Во время дождя меня осенило, что вот она, мистика моей картины, подаренной Ларисой Иванной. Ведь именно, после того, как я повесила наконец этот постер на видное место и смотрела на него постоянно, мы и оказались здесь, буквально на этом самом месте, да еще и в такую же погоду. Теперь уже не спеша обошли всех художников, заглянули во все картины., посмотрели в последний раз на Париж сверху, сняли последнее видео. Довольные и грустные стали спускаться, думая перекусить и отдохнуть до автобуса, а потом еще погулять.
Сначала мы думали, что оставили на Монмартре последние еврики, но потом обнаружили еще несколько и долго размышляли, куда бы их сбыть. Случай представился сам собой. По дороге нам попался один из магазинов дешевой торговли, тот самый Ед, и мы завернули туда в поисках винишка.Оно там действительно дешевое. Мы выбрали одну бутылочку, но не смогли прочитать на ней, сухое оно или десертное. Стали спрашивать на кассе, но девица, видимо сама ни черта не понимала в винах. Потом сообщила, что оно столовое. Своими расспросами мы завели всю очередь. И вдруг нам какой-то аксакал в халате на чистом русском языке ответил: Сухое, сухое, ребята, берите! И мы еще выслушали совет, что в Париже все вина настоящие и вкусные, даже по цене в 2 евро. Такие мелочи радуют, ей-богу! Потом еще по пути зашли в небольшой специализированный магазинчик. Надо же в Москву с собой привезти хоть пару бутылочек. Там мы тоже оттянулись, побеседовав душевно с продавцом. Беседа вышла, как всегда, забавная. Единственное, что я поняла, это то, что во Франции нет красных сладких вин как таковых. Мы наугад выбрали пару бутылок красного. Это была наша последняя покупка в Париже.
Потом я еще не удержалась и зашла в миленький магазинчик с кукольно-игрушечными товарами. Все, начиная от дома и его начинки и кончая музыкальными инструментами, парфюмом, осветительными приборами, ремонтными материалами и принадлежностями, посудой, - все было миниатюрно-микроскопическое и в то же время абсолютно настоящее. Такого я еще не видела. Были даже швейные машинки и утюги размером с наперсток. Коллекция музинструментов была в таких же малюсеньких футлярчиках. Этот своеобразный символ миниатюрности всей жизни здесь чрезвычайно меня умилил. Вот где надо было покупать сувениры, подумала я, но было уже слишком поздно.
Вернувшись в отель, мы классно пообедали все той же китайской курицей, проехавшей с нами всю Нормандию, черешней и вином. Стал снова накрапывать дождик, нам не пришлось еще погулять, как хотели. Потянуло в сон. Потом пришли наши знакомые молодые ребята и рассказали про поездку в Дисней-ленд, угостили еще вином и сыром. Дождь разошелся не на шутку. В разговорах, обмене впечатлениями и закусках так и досидели до трансфера. Я даже чуток прикемарила.
В аэропорту все обошлось без приключений, но еда в самолете была уже откровенно гадкая: какая-то картошка с протертой рыбой. Третье место в нашем ряду освободилось после того, как мы предложили индусу перейти вперед. И мы свободно расположились и даже поспали. Последние эмоции были по поводу того, что в спешке мы все-таки умудрились забыть наш большой пакет с продуктами в холодильнике. И еще посмеялись над Витиным рассказом о том, как он ехал с толстой негритянкой в лифте, притиснутый ее задницей и мешком с бельем. Он так красочно описал все ее и свои чувства, что мы похохотали от души.
В полете на меня наплывали поочередно Нотрдам, чебурашка, миляга, отправляющийся зарабатывать из Парижа в Тверь, сверкающая башня, которая махала мне на прощанье тикетом метро, и руанский клошар в дредах.
Париж, Июльская жара
© Copyright: Аленмак, 2008
Свидетельство о публикации №208120800524
Свидетельство о публикации №208120800524
Рецензии