Хамелионша в квадрате продолжение 18

Когда, после отгула, Родин заявился на работу, хмурый и неразговорчивый, его коллеги, долго не мудрствуя, решили, что он в очередной раз получил разгон от Марии, и не стали приставать к нему с расспросами. Это было на руку Родиону, так как он не решил рассказывать ему сотрудникам, что Мария ушла от него или нет. Его мучило чувство вины, а в чём виноват, понять не мог, разве, что в том, что бежать за ней сломя голову, ему не хотелось. Для себя он решил, что нужно подождать, время всё расставит на свои места.
Вопреки, своим мудрым  рассуждениям, вечером, после работы, он ждал Марину. Она встретила его сдержанно. Хотя даже не искушенным взглядом можно было заметить её волнение. Они молча пошли в сторону её дома.
- Марина, нам нужно поговорить – почти шёпотом, произнёс Родион, какой-то спазм перехватил ему горло. Марина подняла на него глаза с немым вопросом. И он как из пулемёта выпалил фразу о том, что его бросила жена.
- Бросила жена? – в голосе  Марины слышалось такое удивление, что Родион выпалил
- Ты думаешь, что меня нельзя бросить, ведь я далеко не ангел, вспомни, когда мы с тобой вечером сидели в кафе, а потом под руку я провожал тебя, тогда она ещё была со мной.
- Но ведь со мной ты встречался исключительно по работе, а то, что я держала тебя под руку, это ещё ничего не значит – в её голосе звенело отчаяние.
- Нет, Родион, на чужом несчастье, счастья не построишь, а как же дети? Ты о детях подумал?
Ей бы о себе думать, а она о несуществующих детях страдает, подумал про себя Родион. Наверно не такой реакции на свои слова, ждал он. Он видел, что в светлой её голове заложено разума на десятерых. В прошлое их свидание, если так можно выразиться, через этот  ум, проскользнуло лучиком надежды, чувство и спряталось. Сможет ли он разогнать тучи сомнений, чтобы чувства её чистым потоком хлынули на свободу.
- Марина, пойдём, посидим в нашем кафе, я очень голоден, да и ты, думаю, тоже проголодалась? – Родион боялся, что она не согласится, но вот, наконец, её взгляд смягчился, на лице промелькнула улыбка. Она посмотрела ему в глаза и кивнула. Взяла со вздохом его под руку и они медленно пошли в направлении к кафе. Родион с нежностью, прижал её руку, поближе к себе, наслаждаясь тем малым, что ему отпущено сегодня.
После того как они перекусили, Родион вернулся к начатому разговору.
- Марина, у нас с Марией не было детей, так получилось, что она не может иметь детей. Она постоянно изводит себя мыслями об этом. Встреча с тобой, что-то перевернула во мне. Маша почувствовала это и ушла. Я пришёл домой, после дежурства, которое, правда, затянулось на трое суток, а её дома нет. Я думаю, что здесь нет чьей-то вины. Нет того несчастья, о котором ты говоришь. Не хочу сказать, что мы с ней испытываем радость по этому поводу. Мы это переживём, но так действительно лучше, ведь со временем мы, наверное, просто возненавидели бы друг друга из-за постоянных ссор и придирок. Мне было бы легче перенести разрыв, если бы я точно знал, что у меня есть ты. Ничего не отвечай мне сейчас. У нас с тобой впереди целая жизнь.
Марина молча выслушала все, что он сказал. У неё было такое чувство, будто её стукнули по голове, не то чтобы ей от этого было больно, нет. Просто в голове был такой беспорядок, и она никак не могла его восстановить. Для этого действительно понадобится время. Вот сейчас она прейдёт домой и в тишине, подумав, всё разложит по полочкам. Плохо, что мамы нет дома. Она бы подсказала, как ей поступить в данном случае. Вдруг  ей захотелось заплакать от обиды, но, понять, кто её обидел и главное чем, понять не могла, а может это просто женская реакция на неадекватное событие. Реветь при Родионе она не могла, он, наверно, как её отец, не может переносить женских слёз. Ей хотелось поскорее остаться одной, поэтому прощанье было коротким.
Родион не мог понять своих чувств, когда сегодня вечером он ждал Марину, ему всё было ясно и понятно. Теперь же в его мыслях был полный бардак, если не  сказать большего. Он ожидал, что Марина от сообщения, что он свободен, обрадуется, а она наоборот расстроилась и как ему, кажется, ужасно хотела разреветься, но сдержалась. Досада, как они ещё мало знают друг друга. Ладно, хоть не прогнала.
Хоть и поразила его реакция Марины, а на душе всё равно стало легче. Ему всё равно очень приятно было встретиться с ней, поговорить, на прощанье прижать к себе, почувствовать ответное движение, как тела, так и сердца. Сегодня он побоялся отпугнуть её страстным поцелуем, но желание было велико. Один поцелуй. Много это или мало? Это наверно зависит от того, что он вам даёт, если от этого нежного слияния губ, вам так хорошо, как будто вы выпили чашу до дна, то это много, а если вам для полноты чувств не хватает и десяти поцелуев, то тогда не стоит и начинать.
Для Марины этот поцелуй значил очень много. Когда она закрыла за собой дверь в квартиру, плакать ей абсолютно расхотелось, а чего ради она должна плакать, а чего собственно плохого произошло? Да ничего.  Раздеваясь, она всё ещё ощущала, то приятное прикосновение его тёплых губ. От приятного возбуждения кровь пульсировала, в том месте, где он прикоснулся к ней губами. Вот сейчас, когда он ушёл, она поняла, что ей совсем не хочется, чтобы он уходил, но  уже поздно. Сейчас она знала точно, что наступит завтра, что взойдёт солнце и всё будет хорошо.

Сегодня в-первый раз, Виктор Петрович видел свою покойную супругу, во сне. Во сне она вела себя так, как вела бы себя  при жизни, если бы очень беспокоилась за него. Она гладила его плечи, прикладывала голову к груди, нежно глядела ему в глаза, пытаясь, что-то там прочесть, что могло бы успокоить её. Сон не выходил из головы. О чём она тревожится. О чём хочет предупредить его. Ему было приятно, даже во сне, прижимать её к своей груди, но под руками не ощущалось упругости её тела, это  были скорее духовные объятия, чем физические.
На кухне засвистел чайник. Виктор Петрович заканчивал субботнюю уборку. Сегодня он спешил, ему хотелось ещё раз свозить Наталью на дачу. Купальный сезон заканчивался. Потом тоже можно будет выезжать на природу, но купаться уже будет холодно. Раздавшийся в дверях звонок не обрадовал его. Он никого не ждал и не с кем не хотел в данный момент общаться. Но не открыть дверь воспитание не позволило. Он так и думал, на пороге с очередным пирогом стояла Елена Ивановна. Её улыбка до ушей, сказала ему, о её планах, но желание общаться с ней у него не было, он и так не мог себе простить ту болтовню, после выпитой рюмки водки.
- Какая жалость Елена Ивановна, мне срочно нужно уезжать. Видит бог, я с великим удовольствием отведал бы ваш пирог – он изобразил на лице озабоченную улыбку.
- Последнее время вас трудно застать дома. У вас появились какие-нибудь неприятности? – Елена Ивановна не собиралась сдавать свои позиции и напрямую прошествовала на кухню.
Виктор Петрович мысленно похвалил себя за то, что все вещи, купленные накануне для Натальи, предусмотрительно убрал в шкаф, хотя не ожидал от соседки такой прыти. Чтобы как-то исправить положение он сказал, что у него всего десять минут времени. Елену Ивановну видимо это устраивало.
- Дорогой Виктор Петрович, я не отниму у вас много времени. Хочу пригласить вас на день моего рождения, вот вам пригласительный билет. Дата и время здесь указаны, надеюсь, вы не посмеете огорчить женщину отказом? – её интерес, к его персоне, рос день ото дня. Не желая в данную минуту, вести какие либо переговоры и видя то, что чашку чая ему выпить с ней прейдётся, он стал сервировать стол. Порезал пирог, разлил чай по чашкам. Елена Ивановна в это время на подъёме эмоций рассказывала ему о том, где и как она решила отметить день своего рождения. Его это мало интересовало, поэтому, кивая и поддакивая ей, он думал о своём. Он удивился, тому насколько изменилось его отношение к этой женщине, после того, как в его жизни появилась Наталья. Но, помня,  о тревоге его покойной супруги о нём, старался не показать своего отстранённого отношения к ней. Пообещав, непременно поприсутствовать на празднике, он вежливо попрощался с ней.
Виктор Петрович понимал, что Елена Ивановна посягает на его свободу, но не мог понять является ли она угрозой для Натальи, сообщать ли о ней Валентину Даниловичу или нет. А может, он стал излишне подозрителен. Так и до психоза можно докатиться. Его задача состоит в том, чтобы создать, Натальи нормальные условия для жизни, а убийц пусть ловит Валентин Данилович. С этим твёрдым убеждением он  подходил к своей машине с пакетами в обеих руках. Если бы он посмотрел  на окна своей соседки, то увидел бы взгляд, которым она провожала его. Ничего хорошего в её взгляде,  он бы не нашёл.

Разговор с Иваном Дмитриевичем не расстроил Елену. Наоборот, своим извращенным умом она поняла то, что теперь деньги не кончаться у неё никогда. Чего ей это будет стоить, вопрос другой, ведь бабульки Лены дожили, под крылом Ивана Дмитриевича, до старости. Так чего ей бояться, у него голова большая, пусть он и думает, а она уж вывернется, исполнит всё, как он скажет. Боязно конечно, но волков бояться в лес не ходить. За свои двадцать с небольшим, много дел уже наворочено, одним больше, одним меньше, разницы никакой. В её голове вихрем проносились разные мысли по той перспективе, которую ей нарисовал, Иван Дмитриевич, но первоначальная задача, карьерный рост, с активной помощью благодетеля.
Ей захотелось купить себе, что-нибудь новое из одежды. Прихватив немного денег из тайника, она отправилась по магазинам. Солнышко сегодня пригревало по-весеннему, она поседела недолго в парке на скамеечке, закрыв глаза, подставила своё лицо солнечным лучам. В этот момент ей захотелось ласки, поцелуев, долгих и страстных и даже большего, но, увы, рядом с ней в данный момент не было мужчины столь нежного и страстного, поэтому она резко встала и пошла дальше. Выходной день пролетел незаметно. К вечеру опять пошёл снег, и хорошее настроение сменилось на обычное. Мыслями она вернулась к разговору с Иваном Дмитриевичем. Через месяц на пенсию уходила заведующая ювелирным отделом. Насколько велики связи её покровителя. Она мысленно представила себя на её месте. Это было приятно, сердце зачастило, на таком месте без денег не останешься, а если ещё и левый товар реализовать. В этот момент у неё зародилась идея. Нужно одну комнату обустроить так, как ей хочется и никого туда не пускать. В её мыслях стала вырисовываться картинка с новым потолком, украшенным лепниной, обоями или гобеленами, шикарные шторы с кистями, и многое другое.
Она поверила в могущество своего покровителя, когда прочитала приказ о назначении на должность заведующей ювелирным отделом. Теперь она всецело доверяла этому человеку. Устраивать банкет по этому поводу она не стала. Сотрудники приняли её назначение по-разному, но большинство злились и завидовали, и ей не очень хотелось сегодня видеть их. Со временем всё пройдёт и злость, и зависть, но сейчас всего этого было через край. 
Вечером она позвонила Игорю сама, потому, что накануне между ними произошла размолвка по её вине, а оставаться сегодня одной ей не хотелось. Приглашать его к себе не хотелось, поэтому договорились встретиться, сразу в ресторане, и отметить её назначение. Близости между ними не было, что-то внутри Елены тормозило, при малейшем намёке на неё. Игорь не торопил её. Все её сомнения, о посягательстве на её имущество, давно отпали, ей было очень комфортно в его обществе, ей как той довольной кошке рядом с ним, хотелось ласкаться и мурлыкать, но тень прошлого горького опыта, постоянно останавливала её.

Игорь ждал Елену, у дверей ресторана с букетом роз. Розы были маленькие, нежные, насыщенным розовым оттенком. Они очень понравились Елене, настроили её на лирический лад. Игорь довершил начатое, размягчение её души, нежным поцелуем. Ей почему-то захотелось плакать. Его очаровательная улыбка подбодрила её. В ресторан идти расхотелось.
- Поехали ко мне – сказала Елена.
- Не пожалеешь? – спросил на всякий случай Игорь. Елена молча помотала головой. В такси они сидели, обнявшись, притихшие, боясь спугнуть тот момент истинности их чувств. Они не торопились, не срывали с себя одежду на бегу, нет. Игорь не спугнул её желания принадлежать ему. Когда за ними закрылась входная дверь, Игорь привлёк к себе Лену и крепко поцеловал её, она с трепетом прижалась к нему и отдалась во власть его поцелуя. Потом он помог ей снять верхнюю одежду и разделся сам. По радио звучала лёгкая мелодии, Игорь приобнял Елену, и их слившиеся в медленном танце тела, танцуя, медленно приближались к спальне. Это было их обоюдное желание. Что это любовь или страсть, они разберутся потом, желание обладать друг другом захватило их.  Поцелуи распаляли огонь их желания. Игорь упивался её ласками, его взгляд, его губы исследовали каждый участок её тела. Когда он коснулся губами её груди, из уст Елены вырвался стон, такой глубокий и нежный. Игорю хотелось продлить её наслаждение, и он как мог, сдерживал себя, но желание обладать ею полностью, излиться без остатка в едином порыве, подгоняло его. Когда его губы коснулись нижней части живота, спина Елены выгнулась, ноги раздвинулись, и они слились в едином порыве страсти.