Экология писательского творчества, глава 4

4. Костёр

Итак, остановимся на мальчике, таскающем хворост к костру. Это – Ваш потенциальный первый читатель – любопытный, любознательный, интересующийся всем, жадно впитывающий информацию, верящий в то, что если что-то написано – это не просто так. Это во многом – и Вы, читающий эти строки.
Хворост для костра – это Ваш, и ни чей иной жизненный опыт. Ой, как много здесь всего!
Разберитесь с дровами. Вот сосна – она будет гореть хорошо, но быстро. Вот клён – загорается легко, даёт много жара, но тоже быстро прогорает. Берёза – горит неважно, но жарко. Ель – даёт много искр. Лиственница – очень плохое дерево для костра, фактически бесполезное. Но её можно уложить в основание, не обжигая излишне землю…
Что из Вашего жизненного опыта могло бы послужить антуражем Вашего литературного произведения?
Не спешите. Далеко не всё, что Вы хорошо знаете может быть интересно всем. Ну, а если спектр Ваших знаний специфичен? И Вам придётся долго объяснять что к чему, в ущерб течению сюжета?
Прежде всего, очевидно, надо подумать что именно, какие особенности, какие аспекты Вашего опыта наиболее согласуются с некими вечными проблемами, волнующими человечество. Проблемами, которые люди решали и будут решать впредь. Над которыми страдали и будут страдать. Человеку во все времена интересен прежде всего человек, и это не я сказал первым.

Окружающую среду человек ассоциирует с собой, со своими переживаниями. Это может быть природа. Это может быть дом. Это может быть улица. Это могут быть какие-то особенности его занятий. Художник всегда рисует себя, даже если он рисует формально что-то иное. Почему нам присуще одушевление предметов? Почему нам бывает так тяжело расставаться со старыми вещами? А потому что это часть нас самих, и факт выбрасывания, например, на помойку, в грязь старых ботинок внутренне нередко ассоциируется у нас со смертью близкого существа.

Эту тему можно развивать бесконечно. Я останавливаюсь на ней потому, что распространённой ошибкой бывает её недооценивать. Ну, описывает писатель космический корабль. Что герою этот космос? Что герою этот корабль? Просто фон или что-то иное?
Или начинаем писать «фэнтези». Этот клинок в руке эльфа… Почему он эльф? Почему именно клинок? С чем ассоциируется у эльфа сей клинок? Какую часть своей души он в него вкладывает?

Короче, если Вы задумаетесь над этими простыми, казалось бы вещами, Вы сумеете передать своё настроение читателю, и ему уже будет интересно. Тем более, если Вы сумеете при этом отыскать что-то такое, присущее исключительно Вашей наблюдательности, Вашей индивидуальности, что-то, о чём еще никто не писал.
Вы – индивидуальность, и так, как умеете видеть и оценивать мир с его особенностями, предметами, явлениями, существами – этого, так как именно Вы и только Вы, никто и никогда не сумеет.

Где и как Вы будете разводить свой костёр?
Под деревьями? Пламя будет обжигать их листья и ветви…
На открытой местности? А там ветер.
На уединенной полянке?
Что за почва здесь? Каменистая (кстати, что надо!)? Сырая? Песчаная? А корни тех же деревьев?

Какой именно костёр Вы собираетесь развести? Он сигнальный? Он для света? Он для тепла? Он для приготовления пищи? Он ритуальный?
Он большой или маленький?

Есть писатели, умелые в малом жанре: рассказы, скетчи, юморески, миниатюры, реже небольшие повести. Например, Роберт Шекли – удивительный мастер небольшого рассказа. Романы его читаются с трудом…
Есть писатели крупного жанра. Достоевский – тому яркий пример. За что бы такой мастер не взялся, это тут же начинает возрастать многократно, ширится-топырится пока не достигнет крупных размеров. Малые вещи такому даются трудно, потому что его мысли тесно в малом объёме, хочется сказать больше и больше, и дополнить, и укрупнить аспекты…
Наконец, относительно немногие бывают успешны и там, и там. Станислав Лем, у которого великолепны и рассказы, и повести (почему-то называемые романами, ну да ладно…)

Кто Вы?

Приступим.
В идеале костёр должен начинать разгораться с одной спички.
Какой будет Ваша первая фраза?
Чем привлечёт она читателя?
О чём, в таком случае, эта фраза должна читателю сообщить?
О том, что «взошло солнце» или «взошла луна»? Или о том, что «всю неделю лил дождь»? Или что «городок наш стоял у реки»?
Погода, природа… Многие начинают с этого. Конечно, я не против, но… Как Вы преподнесёте погоду с природой? Найдёте ли какие-то новые для читателя краски?
Иные начинают непосредственно с действия. Иные – прямо с диалога.
С чего начать Вам?

Учтите, что верно определённое Вами начало поведёт за собою всё Ваше дальнейшее повествование.
Ваша писательская записная книжка. Это и есть Ваш коробок спичек. Если, например, Вам когда-нибудь в голову приходит интересная фраза, подтекст которой, в данном случае, может повести за собою нить дальнейших размышлений – пожалуйста, не ленитесь её записать. Память – союзник не всегда надёжный. Какая-нибудь точно сформулированная мысль или удачный словесный оборот… Вам представляется: пустяк, и так запомню, ан нет!

Загляну-ка я в свою книжку! Вот, например, зародыши будущих рассказов:
«Из облаков выскользнул самолёт…»
«Жил-был на свете кот. Звали кота Мякушкин…»
«Дверь в подвал открывалась с трудом…»
И т.д.
С первого своего шага Вы должны создать читателю НАСТРОЕНИЕ. То есть, должны его НАСТРОИТЬ эмоционально, заинтересовать, заинтриговать: а что будет дальше?
Читатель ждёт исходного, начального символа. Дверь в подвал – это символ. Сразу же возникает интерес: что там, за этой дверью?
Попробуйте на досуге поинтересоваться, как начинали свои произведения уже состоявшиеся писатели. Что служит той искоркой, которая даст начало костру?

Первая возможность. Необычное утверждение.
«Пешеходов надо любить…» (Ильф/Петров). Это – наживка, на которую читающий непременно клюнет, задавшись вопросом: а за что же так надо любить пешеходов?
Фраза, в принципе, может быть любой, желательно – соотноситься с дальнейшим повествованием и главной идеей.
Этот способ нередко используется в юморесках. Например, совместить в одной фразе два несовместимых понятия. Скажем, «Сантехник дядя Вася, смакуя, отведал коньячку «Камю» из хрустального бокальчика». Ясно, что такое в жизни вряд ли происходит, но… интерес-то уже появился, появились вопросы: почему? как это? разве такое может быть? и кто же этот дядя Вася?..
Читатель начинает жаждать дальнейшей информации – что Вам, в принципе, и нужно.
Замечательное в этом плане начало было в первоначальной редакции орловского «Альтиста Данилова», а именно: «Данилов работал демоном. На договоре». Мистика плавно смыкается с реальностью, и нам уже интересно…

Вторая возможность. Установка. Это один из традиционных способов.
Например, констатация события. Например, установка времени. Например, установка места события.
«26 июня 1864 года по волнам Северного канала шла на всех парах при сильном норд-осте великолепная яхта» (Жюль Верн). Коротко, ясно, информативно.
Одновременно присутствует уже упомянутый выше мотив движения/проникновения. Возникает интерес: что за яхта? (и моментально следует ответ: «На мачте развевался английский флаг»). Читатель уже понял: писатель ведёт с ним диалог, диалог интересный и в дальнейшем последует интересное продолжение.
Описание плавно переходит в знакомство с героями и событиями.
Можно начать и сразу со знакомства с главным героем. «Питер Блад, бакалавр медицины…» Почему-то эту фразу запоминают все, мало-мальски соприкоснувшиеся со знаменитым романом о пиратах.

Третья возможность. Прямая речь. Помните?
«– Том!
Нет ответа.
 – Том!
Нет ответа.
– Куда же он запропастился, этот мальчишка? Том!
Нет ответа…» (Ну, конечно же Марк Твен).
И т.д.
Зачин появился. Тем более, он закономерно перетекает в характеристику главного героя.
Ваш рассказ может начинаться и напрямую с диалога. Можно, умело играя словами, не объясняя сразу что и к чему, заинтриговать читателя: кто это разговаривает? О чём идёт речь? И – что логично: что же будет дальше?

Четвёртая возможность. Прямое обращение к читателю. Скажем: «Дорогой читатель! Вы держите в руках гениальную книгу моего начальника по работе!..» Создаётся обстановка доверительного общения. Это может быть и, например, некое письмо, которое пишет кому-либо главный герой. Вспомните роман «Дракула», практически целиком составленный из таких писем.
Это может быть цитата, допустим: «Водка есть витамин, сказал Хошимин». Ну, или более глубокая мысль, начинающая тему.
Это может быть стих. Это может быть некий документ, например, исторического характера. Это может быть умело подобранный эпиграф… И т.д.

В принципе, четыре этих возможности могут достаточно гармонично сочетаться друг с другом.
Поищите у Мастеров, у классиков! Наверняка найдёте ещё множество разных приёмов!

Можно, конечно, в костёр и бензинчику плеснуть. Сразу же взять быка за рога и начать, например, с эротической сцены, скажем: «герой внимательно рассматривал в зеркало свои гениталии. Выше нависал необъятных размеров живот… и т.д.»
Или с темы, которая наверняка привлечёт стариков в панамках: «эх, пенсионная реформа, пенсионная реформа!..»
Или, допустим, с темы иного плана: «в зарослях изломанных, сожженных берёзок догорал фашистский танк…»
Или, с популярной ныне темы: «вампир оторвался от горла бездыханной жертвы и аппетитно сглотнул, торжествуя свою победу…»
Однако согласитесь: подобные темы и сцены – в принципе, на любителя. Этим Вы сразу же сужаете круг читателей. Впрочем… сие, разумеется, исключительно Ваше и только Ваше дело.

Огонёк, что Вы подносите к костру, должен найти своё продолжение.
Не спешите сразу же бросать в огонь большие брёвна, а тем более – сырые сучья. Остерегайтесь с первых строк оглушать читателя гигантскими абзацами, умнющими рассуждениями, тяжёлыми темами. Пусть костёр Ваш разгорается постепенно, от сухой былинки к сухой былинке, от щепочки к щепочке, от мелочи к мелочи, постепенно набирая жар и силу…