Забракованные

Жизнь Марины начиналась настолько безоблачно, что это с самого начала казалось даже несколько подозрительным. Неужто все и вправду может быть так хорошо? Обладающая живым практическим умом и, что называется, "интересной" внешностью девушка вышла замуж раньше, чем успела окончить институт. Об уходе с учебы она ни разу не жалела. Стоило ли "ловить фарт", перемигиваясь на скучных парах с прыщавыми однокурсниками, если ее супругом пожелал стать, без преувеличения, самый завидный жених в родном Первомайске? Без памяти влюбленный в жену и еще далеко не старый владелец нескольких местных магазинов… Несколько лет Марина, не зная нужды, совершенствовала кулинарные навыки, читала в меру умные книжки, "слегка занималась" живописью, - в общем, делала все то, что положено делать развитой немножко выше среднего уровня девушке в подобном положении.

Что за карты судьба прятала в рукаве, стало понятно почти одновременно с появлением первенца. Привыкшие к своему счастью супруги уже давно расписали этот момент самыми радужными красками, какие нашлись в их воображении. Тем страшнее показалась им действительность. Благодаря нелепому стечению обстоятельств муж Марины незадолго до рождения ребенка перестал быть владельцем магазинов и превратился в растерянного безработного провинциала. Те крохи, которые остались семье после потери бизнеса, почти полностью разошлись на погашение ряда крупных долгов. Наконец, крах был довершен появлением малыша и всеми сопряженными с этим тратами.   

Через год Марина и ее муж были вынуждены оставить ребенка на попечение бабушки и направиться пытать счастья в столицу. Еще через год они развелись.

Нашел ли счастье Маринин муж, история умалчивает. Марина же постепенно входила во вкус тяжелой самостоятельной жизни, развивалась по принципу брошенного в воду щенка, и однажды неожиданно для себя поняла, что ищет уже не "мужчину, который обеспечил бы всем", а возможность самой себя обеспечить. Самой себя сделать, как говорят американцы.

Примерно в это время она на дне рождения одного из новых московских знакомых встретила Сергея. Он также лишь недавно приехал в столицу. Детство и юность Сергей провел в небольшом городе близ Новосибирска. В отличие от Марины, перед отъездом молодой человек имел кое-какие жизненные перспективы на малой родине. Однако он отказался от этих перспектив и направился в Москву - не за деньгами и благополучием, а, как он сам объяснял, "за воздухом". Сергею отчего-то казалось, что в этом древнем, мрачном и кровавом городе, неловко скрывающимся под маской современного мегаполиса, он может найти что-то такое, чего нет дома. 

И надо сказать, что к моменту встречи с Мариной он уже преуспел в данном направлении. Сергей вышел на связь с людьми, которые последние несколько десятков лет в рамках подготовки к началу эры Водолея незаметно трудились над приданием законченной формы сатанизму - мировоззрению, имеющему чрезвычайно древние корни в оккульте, но пока еще короткую историю в материальном мире. Нельзя заявить, что Сергей к этим людям "примкнул" или "вступил в ряды", однако же он познакомился с теми из них, которые были наиболее открыты для знакомств, и начал ощутимее, нежели многие неофиты, "подавать надежды".

Изначально Марина видела в Сергее лишь умного, талантливого и перспективного молодого человека, который явно мог стать выгодным партнером для построения "маленького буржуазного счастья". Однако вскоре, ознакомившись с доступными материалами о сатанизме, она рассудила, что это мировоззрение замечательно описывает то, что произошло с нею в последние годы. "Сатанинская Библия", написанная  в конце 60-х годов ХХ века американцем по имени ЛаВей, не мучила читателей большим количеством оккультных или философских подробностей. Как истинный гражданин своей страны, ЛаВей блистал в описании сатанизма простотой, глянцевостью и практицизмом, оставляя на усмотрение читателя вопрос углубления в тему. Лично Марина в тему углубляться не стала. Ей было достаточно того, что принципы самостоятельности, циничности и разумного эгоизма, изложенные в книге, волшебным образом совпали с переменами, к которым ее сознание очевидно готовила сама судьба.

Кроме того, перенесшая крушение всей жизни Марина, сама того не понимая, устала от отсутствия ответа на вопрос "что со мной происходит". Чтобы найти этот ответ, нужно было поговорить с каким-нибудь старым и опытным человеком, или нанести визит психоаналитику, или… Или - вот так. Как станет понятно из изложенного ниже, этот ответ оказался гораздо сложнее правильного. Однако не будем забегать вперед, а скажем лишь, что Марина вслед за Сергеем назвала себя сатанисткой.

Следует оговориться, что примерно в то же время Сергей и Марина начали выступать под псевдонимами Мэд и Фловиш, которые примерно можно перевести с английского как "бешеный" и "цветочная ведьма". Впрочем, к этому их сподвигло не столько увлечение сатанизмом, сколько повальная мода на псевдонимы, появившаяся в  развитых странах в связи с распространением интернета.

Сложившееся затем положение дел можно описать лишь схематически. К сожалению, схематичность неизбежна в ситуации, когда речь идет об общности, которая не является формальной организацией со своим руководством и уставом.

Сергей и Марина aka Мэд и Фловиш сняли одну квартиру на двоих и, путем множества работ и подработок преодолевая фактическую нищету, занялись "разведкой возможностей" и самообразованием. В этот жизненный период их деятельность находила всестороннюю опору в философии сатанизма. В этом не было ни капли того, что в определенных кругах называют "позерством". Мэд и Фловиш действительно имели определенные задатки и перспективы; Тьма действительно приняла их и действительно их растила, как растит всех своих детей.

В бытовом плане это вылилось в то, что описываемая пара теснее, нежели многие подобные, стала общаться с одним из упомянутых выше сатанистов, сравнительно легко идущих на контакт с неофитами. Он называл себя Скерроу. Пожалуй, Скерроу шел на контакт с неофитами и вообще широкой общественностью не просто легко, а легче всех современных ему российских сатанистов. Остальные сатанисты воспринимали это его свойство ни то как хобби, ни то как своего рода призвание… Что же касается неофитов и представителей широкой общественности, то они, не имея возможности познакомиться с менее общительными товарищами Скерроу, закономерным образом считали самого его "лидером российских сатанистов", а вращающееся вокруг него общество неофитов - собственно сатанистами.

Время шло, и несколько лет спустя после своего знакомства Фловиш и Мэд подошли к тому этапу, когда человек должен так или иначе выйти за пределы неофитства. По правде говоря, в их случае оно несколько затянулось, но это легко объяснялось сложными жизненными условиями, в которые поначалу были поставлены эти люди.

Но вот Мэд и Фловиш начали подспудно ощущать, что очевидно переросли роль "детей Тьмы", лишь использующих принципы сатанизма для становления в этом мире. Если бы они дали себе труд проанализировать свое ощущение, они бы поняли, что пришло время осваивать еще и такую область, как работа на Тьму. Проще говоря, теперь уже нельзя было только брать - требовалось еще и отдавать.

Каким образом происходит отдача, в тексте объяснить сложно. Разные сатанисты выдают ее по-разному. Кто-то создает или издает серьезные труды по оккульту, а кто-то профессионально занимается практической магией; кто-то работает в области художественной литературы, а кто-то осознанно  и творчески трудится над воспитанием и развитием детей; кто-то основывает бизнес, а кто-то идет в политику… Конкретный вид деятельности настолько неважен, что разные виды зачастую одновременно присутствуют в жизни одного и того же сатаниста. Важно лишь, что сатанист интуитивно подходит к своей деятельности таким образом, что в конечном итоге деятельность эта так или иначе  работает на Сатану. И для сатаниста играет определяющую роль именно это, а не то, приносит его занятие  личное счастье или личное горе, богатство или бедность, народную любовь или всеобщую ненависть…

Когда сатанист взрослеет и встает перед необходимостью сделать шаг к описанному состоянию сознания, его пугает не возможность личного горя, бедности или ненависти, нет. Ведь в равной степени возможно и счастье, и богатство, и народная любовь… Фактически в распределении шансов тут нет никакого отличия от "нормальной человеческой жизни". Разница - в пути, которым распределяются шансы.

Готового идти путем сатанизма пугает сама по себе необходимость отречься не только от обычной человеческой нацеленности на увеличение личного благополучия, но даже от "высокой" человеческой нацеленности на следование за яркими лидерами и писаными идеалами. Отречься - и впредь при принятии важнейших жизненных решений опираться исключительно на подсказки неясных образов, приходящих во снах и на ритуалах.  Вдумайтесь, каково это?

Прежде, чем будет рассказано о том, каким образом преодолели этот кризис Мэд и Фловиш, отвлечемся на описание произошедших в их жизни бытовых изменений. За несколько лет совместного проживания они успели сначала преодолеть порог бедности, а затем выйти на уровень, пожалуй, более высокий, нежели уровень первого мужа Фловиш в его лучшие времена. Мэд, которого окружающие все чаще называли Сергеем Анатольевичем, стал достаточно высокооплачиваемым клерком в одной из западных корпораций. Фловиш, начинающая привыкать к обращению "Марина Евгеньевна", прекратилась в совладелицу небольшого ресторана. Череду съемных квартирок, а то и комнат в Бутово и Бирюлево сменила арендуемая на долгий срок солидная жилплощадь на "второй от кольца" станции метрополитена. Однажды Мэд даже заговорил о продолжении рода, однако получил резкий отказ от Фловиш. Дело в том, что Фловиш не особенно преуспела в прорабатывании собственной психики, в связи с чем до сих пор подспудно ассоциировала рождение ребенка с полным жизненным крахом. Кроме того, она не желала попадать в щекотливую ситуацию с неравенством между рожденным в Москве вторым ребенком и сыном от первого брака, проживающим у бабушки в Первомайске. Мэд серьезно расстроился из-за ее решения, но виду не подал. Вместо этого он занялся разведением аквариумных рыбок…

Надо сказать, что в паре Марины и Сергея главенствующую роль безусловно играла Марина. Приближаясь к тридцатилетию, она могла похвастать развитым умом, закаленным сердцем и большим жизненным опытом. Именно эти задатки Сергей разглядел в ней несколько лет назад, и именно к такому идеалу он неосознанно стремился всю жизнь. Достаточно высокий уровень развития обоих супругов не позволял их отношениям принять вид некрасивого простецкого "подкаблучничества". Марина никогда не забывала демонстративно поинтересоваться мнением Сергея при принятии важных для семейства решений, он же регулярно делал в адрес жены джентельменски-снисходительные жесты, внешне яркие, на поверку же малозначительные. Однако на деле Марина привыкла еще на стадии планирования прокладывать жизненный путь обоих без серьезной оглядки  на позицию Сергея, а он прекрасно знал, что любая попытка реально выразить несогласие с предлагаемым направлением обернется для него конфузом. 

На самом деле этот факт имеет прямое отношение к разрешению кризиса, о котором мы говорили выше. Так вышло, что необходимость принять решение об окончательном переводе сознания в "режим сатаниста" вернула обоих в то состояние, с которого они начинали. Мэд превратился в романтичного молодого человека, приехавшего в Москву искать то, к чему его неясно "тянуло". Фловиш - в потерявшую все провинциальную "королеву", стремящуюся любыми путями вернуть былое социальное благополучие. В течение их совместного проживания Мэд заразился от супруги стремлением к "маленькому буржуазному счастью", а Фловиш переняла у него привычку опираться в жизни на личностное развитие. Если бы главенствующую позицию в паре занимал Мэд, определяющую роль в данном случае сыграло бы его влияние на Фловиш. Направляемая сильным партнером, она бы в конце концов поменяла не только средства, но и цель, и путем личностного развития стремилась бы достичь не "буржуазного счастья", а чего-то большего… Но главенствующую роль в паре играл не Мэд, в связи с чем при разрешении кризиса все вышло наоборот. Стало ясно, что за минувшие годы сменилась не ее, а его цель.

Все "посыпалось" медленно, но верно. Когда сроки принятия "рокового" решения очевидно прошли, Марина и Сергей, так и не понявшие, что от них требовалось, начали все явственней ощущать и выказывать разрыв связи с Тьмой. На практике это выражалось в недоуменных попытках перечитывания  соответствующей литературы, в рассеянных разговорах на тему - а что есть сатанизм, для чего он, собственно, нужен и какая от него польза. Ответ, до которого они так и не докопались, лежал на поверхности. Польза от сатанизма для сатаниста - это возможность быть собой; соответственно, у сатанистов такого рода вопросов обычно не возникает… Какая польза человеку быть человеком, а птице - птицей? Если же речь о "поиске пользы" все-таки заходит, то это, как ничто иное, говорит о потере самоидентификации с.

Одновременно Марину вдруг начал чрезвычайно раздражать их друг, сатанист Скерроу. Ей не нравилось, что он говорит, ей не нравилось, как он живет… В стремлении рационализировать свое раздражение она дошла до очевидно некрасивого перекапывания его грязного белья, сбора сплетен, гиперболизации недостатков…

Закономерным образом все вылилось в громкую ссору "на пустом месте". Кажется, одна невымытая чашка или различно трактуемая строчка произведения стала поводом для "высказывания всего". Как результат - недоделанным остался сайт оккультной направленности, который Сергей и Скерроу разрабатывали вместе. Сергей торжественно отказался поддерживать какие-либо отношения с индивидом, "обидевшим его жену". После чего ему был задан прямой вопрос, является ли для него предметом первостепенной важности бытовая обида жены или сатанизм, ради развития которого разрабатывался сайт. На этот вопрос Сергей дал не менее прямой ответ: "Марина важнее". 

Пожалуй, именно тогда тема сатанизма была закрыта для пары раз и навсегда. Остается сказать лишь, что связь с Тьмой никогда не проходит для людей бесследно. Отказавшись переступать порог, ведущий к "взрослому" сатанизму, и будучи отрезанными сперва от Тьмы, а затем и от контакта с единственным индивидом, который связывал их с общностью сатанистов, Марина и Сергей пополнили ряды популярной псевдосатанинской субкультуры. Эта субкультура представляла собой своеобразный "культ карго", в рамках которого обыватели всех мастей активно оперировали доступными их пониманию обрывками информации о сатанизме и сатанистах. Таким образом представители субкультуры, с одной стороны, отдыхали от ежедневной рутины, а с другой стороны - надеялись урвать от Тьмы немножко практической пользы. Точно так же "пасхальные христиане" надеются урвать немножко пользы от свечки, которую они ставят в церкви раз в году.   

Женщины от природы в среднем являются лучшими медиумами, нежели мужчины. К тому же они обладают более слабыми нервами. Поэтому Марина, в отличие от Сергея, в полной мере столкнулась еще с одним, более серьезным последствием "юношеского увлечения".  Образно говоря, "пуповина Тьмы", от которой Марину отрезали, продолжала болтаться на ее теле и вскоре начала гнить, причиняя женщине серьезное беспокойство. Не в состоянии понять умом, что с ней происходило в последние годы и чем оно обернулось, Марина свела все произошедшее к "истории дружбы со Скерроу". По ее разумению, они с Сергеем долгое время общались с опасным и неприятным человеком, который имел на них серьезное влияние. Затем она якобы догадалась об ужасной сущности этого человека и порвала с ним все отношения. Однако же последствия его влияния продолжили сказываться на ней и после ссоры, причиняя то самое беспокойство.

Отнеся все "шероховатости" последних лет на счет общения со Скерроу, Марина "очистила" от "шероховатостей" свое представление о сатанизме. Теперь она была уверена, что сатанизм - это и есть та субкультура, в которой она вертится теперь; она полагала, что начала вертеться в этой субкультуре несколько лет назад, параллельно общаясь с этим противным Скерроу… Потом общение прекратилось, и… "Ну да ведь это уже другая история, отношения к сатанизму не имеющая, - обрывала нить своих мыслей Марина. - А сатанизм - вот он, как был, так и остался…". Изменение ситуации не было резким, поэтому женщину ничуть не настораживал тот факт, что ее "сатанизм n-летней давности" очевидно был ярким, творческим и живым, в отличие от "сатанизма теперешнего". Да даже если бы она и заметила разницу - что с того? Мало ли, что и почему изменилось?..

Можно считать, что за счет этой ловкой рационализации Марина избежала чрезвычайно серьезных проблем. Поскольку обычно люди, имеющие некоторые медиумические способности и контакт с Тьмой, после предательства Тьмы не так-то легко перескакивают от реального сатанизма к обывательству, слегка скрашенному субкультурным "сатанизмом". Зачастую психика не выдерживает перегрузки, и все оканчивается сумасшествием, наркоманией, суицидом… Ну или христианством. Так что Марине повезло.

А Сергей… Что Сергей? Теперь он был просто тихо, усыпляюще счастлив. Он любил свою женщину. И своих рыбок тоже любил.