Знаете что, скрипка...

  Ты сказал: "Мне пора. Я знаю,  у тебя плохая память на лица. Поэтому, я буду всегда рядом, как будто незаметно. Но ты постоянно будешь видеть моё лицо, даже не осознавая это. И ты меня не забудешь.  А потом я приду к тебе. Уже навсегда. До встречи". Ты отпустил мою руку. Завязал свои длинные волосы лентой, приставил острую ладонь к голове, шутя отдал мне честь и нырнул вниз. Через мгновение с Земли раздался крик. Ты - такой могучий, высокий и смелый, стал маленьким. Ты родился - там.
  Я спускаюсь на самое нижнее облако, как раз напротив окна больницы. Облако, под действием ветра, приблизилось совсем близко к земле. Я могу дотянуться до тебя.  Касаюсь рукой твоего лба - ты удивлённо вздёргиваешь брови и замолкаешь. Врачи с радостью произносят: "Какой спокойный мальчик".
  Чуть позже - ты спишь. Мне нравится смотреть на тебя спящего.
  Ночью ты плачешь, и родители не в силах успокоить тебя. Я отпрашиваюсь у небесной канцелярии на час и лечу к тебе. Склоняюсь рядом и тихо пою тебе мелодию, которую, услышав в будущем, ты очень полюбишь. Ты улыбаешься и засыпаешь.
  Ты начинаешь ходить. Сам удивляясь этой новой возможности, ты делаешь неуклюжие шаги, иногда, конечно, падая. Я внимательно наблюдаю за тобой с высоты. Мне нельзя помогать тебе слишком часто. Ты выходишь на дорогу, по которой через минуту будет мчаться автомобиль. Я слегка касаюсь твоего затылка - ты поворачиваешься, чтобы узнать, кто посмел нарушить твоё спокойствие, никого не видишь, задумчиво морщишь лоб и, забыв про дорогу, идёшь в другую сторону.
  Тебя оставили одного, случайно не закрыв дверь. Ты бегаешь по комнате, бросаешь мяч, он подпрыгивает и ударяется об дверь. Дверь медленно распахивается. Ты переступаешь порог, идя навстречу шуму на кухне внизу. Ты пытаешься шагнуть по ступени, начинаешь терять равновесие. Я протягиваю тебе ладонь, ты опираешься на неё, мы проходим все ступени. Оборачиваюсь - нас никто не заметил. Пора назад, чтобы не вызывать подозрений о чудесных акробатических способностях ребёнка. Заставляю тебя увидеть мяч наверху, ты его замечаешь и стремишься подняться в свою комнату. Мы доходим, я оставляю тебя одного и плотно закрываю дверь. Так проходит ещё несколько лет.
  Я выбирала цвета для предстоящей весны - меня вызвали в главный кабинет, предложили быстрее закончить это задание, потому что - пора. Закончила графики и эскизы, набросав зелёного и лилового побольше, сложила всё в папку и отнесла в канцелярию. Он улыбнулся и сказал мне: "Мы постарались, чтобы вы были рядом - в одной стране. Вы, конечно, найдёте друг друга. Найди его. Постарайся". Я согласилась и через минуту уже была на Земле. Я родилась.
  Это был день, но ты спал, как и все дети лет 5-6. Когда врачи не без труда помогли мне появиться, ты пришёл. С того момента ты стал всегда приходить в то время, когда твоё земное обличье спало. Ты оказался в палате, где лежали все новорождённые. Подошёл ко мне, обнял своей широкой ладонью крошечную ножку с биркой и сказал: "Твои ноги теперь всегда будут знать, куда идти. Когда-нибудь, приведут ко мне".
  Когда тебе было около 8-9 лет, ты заболел. Ты вообще очень подвержен земным простудам. У тебя была высокая температура, которую никак не удавалось сбить. Жар распространялся по всему телу, тебе хотелось спать, но боль была сильнее. В это же время я, ребёнок, тянущийся ко всему блестящему и светлому, нашла в доме лезвие. Взяла его за край и тут же на пальце выступила полоса крови. Я перекладывала лезвие из ладони в ладонь, надеясь, что смогу найти неострый угол. Через пару минут с рук стала капать кровь. Больно не было, а потому и страха перед кровью не было тоже. Лезвие стало скользить и задержалось между прижатыми друг к другу запястьями. Кто-то подошёл и обнял меня за плечи. Лезвие упало на пол. Ты столкнул с подоконника кружку, чтобы на шум пришли взрослые. Коснулся макушки моей головы, улыбнулся и ушёл - проснулся уже без высокой температуры - там, за несколько сотен километров от моих забинтованных маленьких рук.
  Мне читали сказки - ты всегда был их неглавным, но необходимым героем. В моих книгах - ты был художником из парка, волшебником, всегда побеждающим зло, мудрецом, спасающим всех персонажей, капитаном, выводящим судно из шторма, рыцарем, встающим на защиту дружбы, философом-созерцателем, наблюдающим за игрой жизни, беркутом, возвышающимся над миром. В них всех - я видела что-то общее, но не могла определить, что именно. Они, переходя со страницы на страницу, из переплёта в переплёт, казались мне всегда знакомыми.
  Я смотрела кино. Ты был актёром массовки. Ты не совершал ничего, но своим присутствием, взглядом вносил важные штрихи. Ты был туристом, кормящим голубей на площади, где разворачивалась драма. Ты был играющим скрипачом на улице, где разворачивалось счастье. Ты был букинистом, вручающим судьбоносную книгу главному герою. Ты был улыбающимся прохожим, шедшим навстречу печальной толпе. Ты был всегда.
  Я слушала музыку. Самая пронзительная скрипка звучала под твоими пальцами. Самый лиричный рояль подчинялся тебе. Самая нежная свирель дышала тобой.
  Я прочитала миллион стихотворений. Под заголовком "Автор неизвестен" ты говорил с весенним ветром, с осенним листопадом, ты учил и прощал, ты кричал и говорил шёпотом из последних сил. Ты был всегда.
  Ты шёл рядом - первым снегом, затяжным ливнем, лучом солнца сквозь густую листву. Ты блестел алмазной каплей росы, улыбался витыми облаками.
  Однажды ты вышел мне навстречу. В это мгновение я вспомнила все кадры, все строчки, все ноты - с тобой. И я, несмотря на плохую память на лица, узнала тебя. Он говорил мне, что мы с тобой - одно. Ещё и по этому факту я должна была тебя узнать. И тот улыбчивый старик с седьмого неба оказался прав.
  Ты любишь читать Маяковского. При очередном, миллиардном по счёту, совпадении наших мыслей и идей, ты касаешься губами моего носа и, смеясь, говоришь словами великого поэта: "Знаете что, скрипка? Мы ужасно похожи...". 
  Знаете что, скрипка... Мы счастливо похожи. Мы счастливо одно.